Слагаемое, изменившее сумму

«Не повезло», - с выученной улыбкой отвечает Лэнс, храня на дне своих глаз холодные и безжалостные айсберги. Он вернулся в замок, спустя долгие четыре года, но как будто и не возвращался вовсе. Он думает о Широ в плену галра и поражается его негнущемуся стержню. Он думает о Ките с его поиском матери и трудностях в клинках и восхищается его упрямством и стойкостью. Он думает об Аллуре, пережившей уничтожение своего дома и вынужденной после длительного сна тут же ворваться в немыслимые космические войны, и чувствует снисходительное недовольство собой. Он смотрит на тех, с кем впервые ворвался в эту историю и печально хмыкает – ранило всех, но, кажется, сломало только его. Четыре года на Дэбехе в непрерывном выживании, сражении с другими заключёнными, болезненными опытами и каждодневном разрушении всего, во что верил. Дэбех его Город Грехов, такой же чёрно-белый с уродливыми мазками алой ярости и красной гниющей похоти. Бывший паладин предпочитает об этом не говорить. Они рады его видеть. Ханк обнимает до хруста рёбер, Лэнс чувствует себя в безопасности, неправильность этого оседает кислотой на корне языка. Широ треплет по отросшим волосам - он всё тот же лидер, сильный и надёжный. Аллура тайком вытирает слёзы, сердце Лэнса на это никак не отзывается. «Мы успели тебя похоронить», - шутит Пидж. А Лэнс понимает, что это вообще-то не шутка. Так и есть. Лэнс мёртв, сейчас перед ними чудовище, убийца, зверь, монстр – кто угодно, но точно не парень с Земли, что был захвачен любовью к безграничному космосу. Единственный, кто выражает тревогу, оказывается малышка Блу. Она испуганно-жалостливо мурчит в его сознании, Лэнс мерит её ледяным взглядом и успокаивающе гладит «Ты молодец, что взяла Аллуру, я не злюсь». И он правда не зол, не обижен, не опечален. Внутри него такая вязкая беспросветная тьма, что едва ли в ней вообще можно что-то ощутить. Но это же Лэнс Макклейн, разве играть – это не лучшее, что он умеет? На самом деле он не очень понимает, зачем вернулся. Когда Вольтрон освободил планету и выпустил измученных пленников на свободу, он мог спокойно исчезнуть. При взгляде на большого робота в его тьме впервые за долгое время что-то всколыхнулось, и он мотыльком на огонь жадно к этому потянулся. Но мёртвое море снова молчало. Лэнс отпил из кружки тёмной жидкости, уловив в отражении край холодной улыбки. Разве это была не сказка про героев и больших космических роботов? Как она могла закончится для него так – тихим убийственным актом алкоголизма в замке принцессы, которую он некогда боготворил? Для Лэнса больше нет героев и кумиров, они умерли с последним вздохом детской мечты под острыми рёбрами, ушли на дно в грязных стонах удовольствия, потонули в тёплом фонтане крови какого-то парня, которому просто сегодня не повезло. Что ж, такова жизнь, его жизнь. Он безразлично и легко жмёт плечами и снова прикладывается к стакану. Дверь тихо отворяется. - Не спится? – после минутного молчания неловко начинает Кит. Лэнсу не надо оборачиваться, чтобы видеть хмурое лицо полукровки. - Не спится, - кубинец не предпринимает больше ничего, не пытается шутить или вывести Кита на спор. Когане впервые понимает, насколько Лэнс теперь тяжёлый. – Тебе не нужно думать, как завести со мной разговор или поддержать светскую беседу. Делай то, зачем пришёл. Голос Лэнса больше не мальчишечий, он похож на тихую реку, которая слабо облизывает горячие лодыжки, он приветлив и при этом до невозможности ледяной. - Я хотел поговорить с тобой. В ответ парень лишь хмыкает, откидывается на стуле и прямо смотрит на красного паладина. У Кита руки сжаты в кулаки, спина прямая, правая нога стоит чуть позади – ещё немного и его тело перетечёт в боевую стойку. - Расслабься, Когане. Кит удивлённо опускает глаза вниз, будто сам не понимает, как оказался в таком положении. Он встряхивается и подходит к столу, выбирая стул напротив полуночного охотника за пиратским портвейном. - Что… что думаешь делать дальше? Лэнс выцепляет в чёрных омутах напротив тревожную рябь. - Поеду на Аскар. - Что? – бледное лицо вытягивается. – Почему? - Вероятно, потому что мне здесь не место. - Лэнс, мы всегда..! - Кит, - этого достаточно. – Я знаю, что вы хорошие ребята. Я – нет. Когане молчит, некоторое время отчаянно пытаясь найти что-то у Лэнса на лице. Безуспешно. - Это не так. - Так. И ты это прекрасно понимаешь, - он кивает в сторону маячащей за спиной рукоятке ножа, - ты за разговор поправил его трижды. - Что случилось на Дэбехе? - Жопа, - кратко отвечает Макклейн, отпивая из кружки. – Это уже не имеет никакого значения, Кит. И ты не сможешь ничего исправить. Кит вздрагивает и бегает глазами по столу в поисках каких-то ответов. - Мы искали. - Я знаю. - Мы, правда, старались. - Я знаю, Кит. - Мы… так много всего происходило, мы не успевали… - Не надо оправдываться, я никого не виню. Лэнс не лукавит. Он сначала хотел снова сыграть в простака, отшутиться и сказать пресловутое "всё нормально", но это действительно утомляет. Он вырос из этой роли, из этого замка, из паладина и героя. Сейчас он Лэнс, повидавший определённое дерьмо и несущий в себе унылое и молчаливое кладбище. Аллура на второй день его пребывания говорит о Земле, Макклейн морщится. Он не вернётся. Не потому что не любит их больше, как раз таки наоборот. Сейчас Лэнс ядовитая бомба, он способен только убивать всё, к чему прикасается. Разве он может желать такого своей семье? Или тем же паладинам? - Думаю, Вселенная большая, моя помощь может пригодиться там, где Вольтрон не дотягивается, - "или там, где надо действовать грязно". Лэнс даже не надеется, но вдруг это как-то поможет искупить его грехи. - Можно попросить Пидж собрать нужную информацию, - выдавливает Кит. - Да, завтра спрошу. Они молчат какое-то время, Лэнс первый не выдерживает бессмысленных метаний красного паладина: - Кит, прекращай, это раздражает. Если я сказал, что не зол и не виню никого, значит так и есть. От того, что ты сейчас устраиваешь себе головомойку, никому легче не станет. Не трать своё время на пустое. Кит выдыхает: - Я должен был что-то сделать. - Сейчас это уже бесполезно. Бес-по-лез-но. Я пойду, - Макклейн встаёт и тянется, громко хрустя позвоночником. - Тебе тоже нужно пойти поспать. Главным героям Вселенной нужен выспавшийся воин с головой на плечах. - Мне... Я чувствую, что это неправильно, - теперь Кит-уже-не-одиночка-Когане пытается построить мостик с Лэнсом-теперь-я-сам-по-себе-Макклейном. Кубинцу с этого настолько смешно, что он странно хрипит. - А ты вырос. Но я повторюсь, не зацикливайся на том, что не можешь изменить. Я больше не тот Лэнс, ты больше не тот Кит - мы другие люди. Это просто жизнь. - Не просто. Ты не выглядишь так, как будто это действительно просто. Лэнс разворачивается и с привычным прищуром смотрит на парня, отмечая пару новых шрамов, длинные пушистые ресницы и тревожный излом чёрных бровей. - Это были долгие четыре года, Кит. Нас всех потрепало. Кого-то больше, кого-то меньше. Бывает. Ты хочешь, чтобы я наорал на тебя? Выплеснул свой гнев? Обвинил тебя во всех смертных грехах? Тебе бы стало от этого легче? - Стало бы. - Хм, но это была бы ложь, Кит. Был период, когда я злился, не буду врать, но он быстро закончился. Тогда я кидался вообще на всё без разбора. Сейчас я понимаю, что был в отчаянии, что должен был хоть кому-то адресовать эти чувства. Думаешь, моя ненависть облегчит твою боль? - Лэнсу не надо слышать ответ, он и так его знает. Он разворачивается, плавно подходит к Когане, кладёт ему руку на сердце и приближается к его лицу. - Я не держу на тебя зла. Если угодно, я прощаю тебя за то прошлое, за которое ты не несёшь ответственность. И за то, которое несёшь. Я больше не паладин Вольтрона, я больше не тот старый добрый Лэнс Макклейн. Нас связывает лишь пару мгновений прошлого, и тебе пора двигаться дальше. Под смуглой ладонью грохочет горячее сердце, Лэнс ощущает слабую рябь на чёрной воде - это его совсем не радует. - Хороших снов, Кит.