***
Ночью в саду было особенно красиво, днём наверняка ничуть не хуже. Однако тёмное время суток придавала этому месту таинственности, загадочности… Цветут сакуры, падают лепестки. Небо, усыпанное звёздами, кажется таким близким. Протянешь руку и уже сможешь до них дотронуться. «Одна ли я тут блуждаю?» — Подумала девушка и направилась в сторону обрыва. На краю, также смотря на звёзды, сидел юный император. Он наслаждается тишиной и свободой, таким редким чувством свободы…печальная улыбка украшала его и без того прекрасное лицо. — Хотохори! — Радостный голосок девушки прерывает чарующую тишину. — Ты тоже здесь! Она уже совсем рядом. Стоит и, улыбаясь, смотрит на него. — Да — подтверждает он, улыбаясь уже без прежней грусти. — Не спится, Миака? Она садится рядом. Улыбка не покидает её детское личико. Ей приятно быть с ним и совсем-совсем не хочется грустить, хотя он и она знает, что в её сердце поселилось чувство к совершенно другому мужчине. Причём тут вообще эти мысли?! — Прекрасная ночь, не правда ли? — Его бархатный голос отвлекает от всяких глупостей. — Да, мне очень нравится! — С тобой она прекрасна вдвойне… От этих слов Миака краснеет. Почему он так говорит? Почему продолжает её любить? Он прекрасно осведомлён о её чувствах и… ей его жаль. Ей и самой хочется полюбить этого нежного, милого, заботливого и безумно красивого (прим.авт.: это важно!) человека, но что-то будто мешает… — Смотри! Большая медведица! — она быстро меняет тему и указывает пальцем на созвездие — Так, а где же маленькая? Он улыбается и старательно, как и она, ищет на небе малую медведицу, но вместо этого находит созвездия хранителей и другие, которые знакомы ему с детства. — А вот там созвездие Судзаку. — Где?! — Созвездие божества этого мира заинтересовывает её гораздо больше, ведь все другие созвездия она уже знает. — На южной стороне, вот оно, чуть ниже. — Да где, где? Девчушка встаёт на ноги, во всю высматривая нужное ей созвездие. Хотохори смеётся, поднимается следом и, беря её за руку, направляет её пальчик на созвездие. — Вижу-вижу! — Восторженно завизжала Миака. — - Круто-круто-крууто! Ещё некоторое время они рассматривали и другие созвездия находившиеся на небе.***
Миака стояла у пропасти и смотрела вниз.Время от времени, словно желая испытать себя на смелость, она подходила к самому-самому краю. В эти моменты Хотохори немного боялся за неё. — Зачем ты это делаешь? — Наконец спросил он. — Хочешь меня попугать? — Нет, я не хотела, прости. — Девушка немного смутилась. — Просто…мм, как бы объяснить-то… Наверное у каждого бывает так, когда хочется уйти от всего! От проблем, от жизни… Не то чтобы эти мысли мучают меня сейчас, просто…такое иногда бывает. Эм… Глупо наверно… — Никогда бы не подумал что тебя посещают такие мысли. Ты кажешься жизнерадостной. — Просто ты не знаешь меня настоящую! Никто не знает! — Миака отвернулась и по щеке сползла слеза. Понимая, что сморозила какую-то глупость, Миака попыталась замять сей неприятный разговор, но сказанные слова было не вернуть. — И я проблемы одни лишь приношу… — Вспомнив случай с зеркалом, девушка всё же не могла не найти хорошую сторону, — еда была очень даже вкусной, — это было самое главное! Мужчина обнял девушку за плечи, успокаивающе погладил по волосам. — Успокойся, ладно? — Ласково попросил он. — Ладно…- улыбнувшись согласилась жрица и, покраснев, высвободилась из объятий хранителя. К сожалению всё пошло как-то не так, неловкая попытка высвободиться принесла Миаке потерю равновесия, махнув пару раз руками, девушка отправилась в долгий полёт, но, теперь уже к счастью, Хотохори успел схватить её. — Миака! Держись! Везение было колоссальным, а сам факт падения до жути глупым. «Вот, опять…» — подумала Миака про себя и что-то проворчала. — Не старайся, Хотохори… Не нужно — она посмотрела на него и улыбнулась. Хранитель молчал. Он старался вытянуть девушку и этого у него вполне получалось, но Миака вдруг перестала хвататься за его руку. — Скажи Тамахоме что я люблю его, ладно? — Попросила она и в сердце тут же что-то кольнуло… Сказанные слова… Она не должна была произносить это. Она хотела иное! Что случилось?! Чёрт возьми! Не предпринимая попытки уцепиться за жизнь, её рука выскользнула. Тело девушки сразу подхватил холодный ветер. Ни секунды не колеблясь, Хотохори прыгнул за ней. «Что?! Зачем он…? Дурак…» — из глаз девушки брызнули слёзы. Он быстро настиг её, на его шее сиял знак хранителя жрицы Судзаку — хранителя Миаки. Когда он подхватил её, то они оказались в красном шаре, замедляющим их падение. Миака не знала, умел ли он такое всегда или такая его способность только-только проявилась? Возможно и сам Хотохори этого не знал. — Хотохори, я же просила! — со слезами шептала она, но он ничего не отвечал. Его взгляд был твёрд и полон решимости. «Почему?» — думала девушка — «Зачем ты.?! Ты же знаешь, что тебя ничего не ждёт…глупый…» Алый свет всё ярче разгорался, Миака зажмурила глаза…***
«Холодно…я умерла? Странно, в первый раз всё было по другому…» Алый свет заполнял всё пространство, постепенно исчезая и открывая белоснежные облака, в которых Миака почему-то оказалась. Девушка нерешительно открыла глаза и в какой-то момент увидела себя со стороны. Нет…это не она, этот силуэт в облаках мало напоминал её саму. Из облаков, не будоража воображение Миаки ещё больше, вышла девушка с двумя косичками, очками и с тетрадкой в руках, — такой себя представляла Юу Ватасэ в своём мире. — Эх, Миака. — Вздохнула она. — Что же ты наделала, я же на эту мангу кучу времени потратила! — Что? — не поняла девушка — На какую ещё мангу? — На Fushigi Yuugi, вот на какую! А ты историю изменить пытаешься! Я же уже всё распланировала! — С горечью продолжала она. Миака поражённо молчала, до неё постепенно доходил смысл. — Я персонаж комикса?! Я…я не существую?! — Нет, ты существуешь в моём мире. — Попыталась успокоить её Ватасэ Юу — Эх, — снова вздохнула она, — выбирай, жрица, с кем ты там хочешь остаться. И снова работать, снова работать! Двоих девушек окружили облака. Когда они развеялись, там стояли двое парней — Хотохори и Тамахоме. Об этом выборе она говорила? Ну и что сложного? Выбери того, кого любишь! Однако Миака до сих пор была связана с историей, придуманной Юу, по которой и главная героиня была обещана Тамахоме. Миака несколько раз нерешительно подходила к приписанному ей хранителю, а потом резко обернулась и подбежала к Хотохори, крепко прижавшись к никак не реагировавшему на неё хранителю. — Его! — Громко крикнула девушка. — Я выбираю его! Ватасэ Юу была поражена. — О мой бог Судзаку…придётся переписывать! — Недовольна заключила авторша, уже открывая книгу (с зарисовками, наверное), и прикидывая, чтобы такого изменить, чтобы ничего не поменялось. — Борись и строй свою судьбу. — Юу вздохнула, тепло улыбнулась и исчезла.***
Алый яркий свет слепил и не позволял ничего разглядеть… Падение …они до сих пор падают? Что же тогда случилось в небе? Тот выбор…примерещилось? Благодаря силе хранителя падение замедлялось, но кажется ей, или он сильно побледнел? Хватит ли ему сил, чтобы дотянуть до самого конца? — Хотохори! — Поспешно произносит Миака, боясь не успеть. — Мы всё равно упадём! А я…! — Нет! — Он прерывает её и, обнимая ещё крепче, шепчет, — ты останешься жива, поверь мне… — А ты?! — Испуганно спрашивает она. — И я. — Обещаешь? — Обещаю. Знак на его шее разгорается всё ярче и согревает. Данное обещание не выполнить. — Знаешь…а мне кажется… Нет, то есть, теперь я уверена, что люблю тебя — жрица улыбается и тянется к его губам.***
Ночь. Гора Тайкеку. Кто-то очень быстро бежит вниз по лестнице. Юноша со знаком демона на лбу, задыхаясь и спотыкаясь, спешит к той, которую любит. — Миака! — Он сразу бросается к девушке. — Она дышит! Дышит! Живая!!! — Слёзы радости льются из его глаз. Малышка Ньян-Ньян подходит к телу императора. — Я ничего не могу сделать, бабушка, — разводит она маленькими ручками. — Он мёртв. Тамахоме даже не взглянул на императора и, подхватив бессознательную девушку, отделавшуюся лишь синяками да небольшими царапинами, на руки, направился обратно в храм. Тайцукун шепнула что-то Ньян-Ньян, а та, кивнув, докоснулась до шеи мёртвого хранителя. Знак засиял и безжизненное тело императора стало становится прозрачным, а потом и вовсе исчезло. — Ничего, — хмурое лицо старушки прояснилось, — такова наша Таинственная Игра!