Mine... / Мой...

Everybody hurts, Каждый испытывает боль, Everybody bleeds, Каждый истекает кровью, Everybody bends to fill a need... Каждый прогибается, чтобы получить желаемое... Сегодня полнолуние... высокое, чистое небо, без единого облака... Голубоватый свет падает на мои руки, что вцепились в руль автомобиля. Костяшки сбиты, на них запекшаяся кровь, моя и альфы из бара... Было легко затеять драку с неповинным парнем: проходя мимо него, задел плечом, обвинил в неповоротливости и как итог - доказательство правоты в подворотне... Он оказался крепким, намного сильнее меня физически, моложе, но отчаяние - хороший стимул к победе... Жесткие удары приходились прямо в цель: лицо, бока, живот... Под конец мы оба сплевывали кровь и, шатаясь, вновь нападали... Почему я ввязался в драку? Толком и сам не знаю... Находиться рядом с тобой и видеть пустоту во взгляде, стало больно. Я ощущаю эту боль физически. Знаю, что иного выхода не было, но ты так и не смог простить меня, как и я - возненавидел себя сам... Уже больше часа сижу в авто и нет сил выйти и пойти в дом... там ты... Не спишь, ждешь моего возвращения. Что ты скажешь, когда увидишь мой внешний вид? Ничего, ты промолчишь, пойдешь в ванную, возьмешь аптечку и молча, не проронив ни единого слова, обработаешь мои раны и, поцеловав в уголок губ - уйдешь... Ты - покорный омега, мечта любого альфы... Ты тот, кого не под силу встретить многим, ведь ты - истинная пара... моя пара... Истинная пара, не носящая мой запах... Расслабляю пальцы, что все это время сжимали руль и, пересилив себя, выхожу из машины... Прохладный, ноябрьский ветер пробирается под куртку, своими ледяными пальцами оглаживает бока, что виднеются в глубоких вырезах майки... Волосы разметает по лицу, они липнут к еще кровоточащей скуле... Шаг, еще один и еще и я стою у входа. Дома темно, значит ли это, что ты изменил своим традициям и спишь? Это было бы к лучшему... Подношу руку с ключами к замку, и дверь распахивается... Стоишь на пороге, закутавшись в плед, глаза красные. Ты плакал? Худое тело, выпирающие ключицы в вороте футболки, впалые щеки, длинные волосы, собранные в узел на затылке... Отступаешь в сторону, пропуская меня внутрь. Закрываешь дверь и идешь к лестнице, поднимаешься, держась за перила... Снова ванная и аптечка, потом обрабатывание моих "боевых" ранений и невесомый поцелуй... Прохожу на кухню, открываю верхний шкафчик и вытаскиваю свою заначку - почти полную бутылку хорошего, крепкого виски. Отвинчиваю крышку и, кинув ее на столик, пью прямо из горла... Не чувствую горечи, жадно глотая этот янтарный яд, который не поможет забыться, но на какое-то время, я вспомню все то, что было... Меня отвлекают тихие, почти бесшумные шаги... Ставишь аптечку на стол, зажигаешь тусклый свет, знаешь, что я не выношу слишком яркий. Скидываешь с себя плед и комком кладешь его на стул. Смотришь прямо в глаза, и я отставляю бутылку на стол, сажусь на столешницу, прикрывая глаза... Едкий запах какой-то мази, которую ты наносишь на мое лицо, стирая кровь, я шиплю, но ты продолжаешь свои отточенные годами действия... - Я устал, Шенн... очень устал... - Давай съездишь куда-нибудь, на неделю-две, а может месяц? - Оставить тебя одного, чтобы через пару дней мне позвонили из полиции и пригласили на опознание тела? - Со мной все будет в порядке... - Вижу я твой порядок... пьешь не просыхая, дерешься и... - Что и? - Игнорируешь меня... - Я не... - Думаешь, я не знаю... не чувствую? - Прости... - Я всегда тебя прощаю, но, кажется... кажется, что ты не нуждаешься в моем прощении... живешь для себя, не замечая ничего и никого вокруг... - Не правда! - Тогда скажи... положа руку на сердце... Почему ты не спишь со мной в одной постели? Я настолько противен тебе, да? - Не говори ерунды... - Ерунды? Ты - мой альфа, Шенн, я не прошу тебя заниматься со мной любовью, я просто... я хочу чувствовать тепло твоего тела, когда засыпаю и видеть рядом, когда просыпаюсь... - Джей, я... - Молчи, не говори ничего! Я знаю каждое слово, фразу, что ты произнесешь, я не хочу этого слышать... Ты должен был это сделать... Ты, Шенн, не кто-то другой - ты... - Ты бы умер! - Пусть, но я... я был бы твоим... - Ты мой... - Нет, не твой... ты каждый день даешь мне это понять... - Мой... В этот раз ты не целуешь меня в губы... Касаешься лба и судорожно выдохнув, отстраняешься. Вижу, сдерживаешь подступившие слезы, хочу сказать что-то, но слова застревают в горле... Горько улыбаешься и уходишь, оставляя меня один на один с прошлым, что сломало наши жизни, настоящим, которое превратилось в муку и будущим, которого я не могу себе представить... Everybody's born with their own curse, У каждого с рождения свое проклятие, And I'm not alone... В этом я не одинок... Мое проклятие имело густо синие глаза при рождении и темный пушок волос на голове... Мне было не больше полутора лет, когда мама родила тебя. Я был слишком мал, чтобы понять, что в мамином округлом животе кто-то живет и скоро появится на свет. Своей маленькой ладошкой я накрывал ее живот и чувствовал, как что-то шевелится, толкается, ощущая мое прикосновение. Эти ощущения были новы для меня и вызывали не поддельную радость, когда я видел, как натягивалась кожа в местах моих касаний... Когда у мамы начались схватки, она позвала соседку, чтобы присмотрела за мной, а ее муж отвез в больницу. На то время у нас уже не было отца. Он променял нас на омегу, которому едва исполнилось восемнадцать... Истинная пара - эти слова были решающими в его уходе... Мама была на втором месяце, когда узнала, что Карл, наш отец, изменяет ей и не просто изменяет, а признал другого своей парой. Не ее - женщину, что подарила ему сына альфу и сейчас носила под сердцем второго ребенка, а юнца, которого он повстречал в очереди магазина... Тетя Мери, наша соседка пришла ко мне в комнату и сказала, что мама родила сына, что все прошло хорошо и завтра я смогу увидеть своего братика - тебя... Всю ночь я не мог уснуть, представлял себе, какой ты, можно ли будет играть с тобой или придется подождать, пока подрастешь. Так за раздумьями, не заметил, как заснул, и наступило утро... Позавтракав оладьями, что приготовила Мери, мы дождались ее мужа и отправились в больницу... Все эти запахи, что там витали... Я всегда не любил больницы, но сжав свои маленькие руки в кулачки и задержав дыхание, шел за женщиной... Мы остановились у двери, что была крайней в коридоре и толкнув ее, Мери подталкивая меня, пропустила в палату... - Шенни... Мама выглядела такой счастливой, не смотря на усталость на ее лице, она улыбалась, в глазах была искорка... На руках она держала небольшой сверток и покачивала его из стороны в сторону. Я подошел к кровати, встал на цыпочки и заглянул вовнутрь таинственного свертка... На меня смотрели ярко синие глаза и беззубый ротик, растянутый в улыбке... - Ты ему нравишься. Его зовут Джаред, он твой брат и он омега... Я не знал этих различий между альфами, бетами и омегами, ты был для меня младшим братом, которого я полюбил с первого взгляда... Пообещал себе, что никогда не брошу, не обижу и всегда буду рядом, чтобы не случилось... Через неделю мама вернулась домой... Твоя колыбель стояла в ее комнате, но услышав, плачь, я бросал все и сломя голову, спотыкаясь, бежал к тебе... Брал за ручку, поглаживая ее, целуя в лобик, щечку, просил не плакать и ты прекращал. Заливаясь смехом, махал ручками и сучил ножками, а я продолжал улыбаться... Мама стояла в стороне, облокотившись об косяк, наблюдала за нами, а потом подошла и, обняв меня, сказала: - Вы... ты, Шенни и малыш Джаред... Вы - самое дорогое, что есть у меня... Тогда я не понял, что мама решила посвятить свою жизнь нам... Избегать мужчин, достойных мужчин, которые звали ее замуж, обещая усыновить детей и воспитывать, как своих... родных... Кто-то говорил ей, что они истинная пара, но обжегшись однажды, она просто не верила... не позволяла себе верить... Everybody cries, Каждый проливает слезы, Everybody breaths, Каждый делает вдох, Everybody wants to feel they're free... Каждый жаждет почувствовать себя свободным... Наверху послышался тихий хлопок закрывшейся двери, ты в нашей спальне, в которой я не появляюсь уже почти два месяца... Облюбовал самую дальнюю комнату, значительно меньшую по размерам, надеясь, что те семь шагов, от двери до двери, смогут отделить нас еще больше... Я знаю, что ты приходишь ко мне, через закрытую дверь слышу твое дыхание... Приходишь ночью, думая, что я уже сплю и шепчешь - "Я люблю тебя, Шенн"... Я закрывал себе рот рукой, чтобы ты не слышал, как звериный рев рвется наружу... сжимал веки до цветных кругов, чтобы сдержать слезы, а потом... Стоя на коленях под ледяным душем позволял эмоциям выйти, пролиться слезами, хриплым всхлипам утонуть в шуме льющейся воды... Я так и не находил в себе сил, чтобы броситься к двери, открыть ее и прижать твое хрупкое тело к себе и сказать: - Я люблю тебя, Джаред... больше жизни люблю... - проговариваю в пустоту. Медленно опускаюсь со столешницы и, взяв уже знакомую бутылку с виски, иду к черному входу, что выходит на задний двор... Вода в бассейне искрится серебром от лунного света, она манит, зовет, предлагая окунуться в прохладную невесомость, позволить окутать собой уставшее тело и обняв его, обещает не покидать... Глоток из горла, еще и еще, пока на дне не остается несколько капель... Опускаю руку, и бутылка выскальзывает из пальцев, падая на мягкую траву, заглушая любой звук этим мягким ковром... Снимаю куртку и кидаю ее прямо на землю, ботинки откидываю куда-то в сторону шезлонга... майка, затем джинсы и белье... Я стою обнаженный посреди двора... Смотрю на дрожащие руки и перевожу свой взгляд в небо... столько звезд... Они мерцают, подмигивают, обещают, что "путешествие" к ним будет быстрым, почти безболезненным, но я знаю... мое время еще не настало... Подхожу к краю бассейна и плавно вхожу в воду... проплываю у самого дна и выныриваю на противоположной стороне... Упираюсь руками и лбом о бортик и, оттолкнувшись, продолжаю свой заплыв... Касаясь рукой одной стороны, разворачиваюсь и плыву к другой и так, пока тело полностью не выматывается от физической нагрузки... По ступенькам выхожу из воды, оставляя за собой лужицы, что стекают с моего тела... Подхватываю разбросанные вещи и так же тихо возвращаюсь в дом... Скинув все на пол в своей комнате, просто падаю спиной на кровать, раскинув руки в стороны... Мне не холодно и не жарко, я даже не чувствую боль в треснутом ребре... не замечаю кровь, что вновь стекает по щеке из разбитой скулы... Наверное, так и выглядят зомби - ожившие мертвецы, которым в пору гнить в земле, а не... Почему в нашей жизни все пошло не так, как должно было? За что это наказание? За инцест? Но мы же истинная пара и сделали все, чтобы наша связь была правильной или упустили... что-то... Deep inside I know what I am worth, В глубине души я знаю, чего я достоин, A life of my own... Той жизни, что есть у меня сейчас... Наша природа позаботилась о том, чтобы у каждого ребенка было детство... счастливое, беззаботное детство... До полового созревания мы не чувствуем ни своего, ни запаха другого человека. Запахи, что окружают нас - да, но те, что источают люди - нет... Мне было тринадцать, когда я стал ощущать тонкие нотки ароматов окружающих меня людей... Так, мама пахла розовыми пионами, которые росли у бабушки во дворе... Не бордовыми, что имели слишком приторно-горький аромат и не белыми, чей запах был слишком резким, а розовыми, такими же нежными, как и она сама... Я пока не чувствовал своего собственного запаха, но мама говорила, что это запах по истине сильного альфы, такие редко встречаются, тем более в столь юном возрасте... Свежеобжаренные кофейные зерна, с ноткой бергамота и металлическим, ржавым привкусом крови, что оседал на языке... Довольно-таки мрачный аромат для подростка, не так ли? С годами, запах становился плотнее, окутывая меня коконом, давая понять окружающим, что перед ними сильный альфа. Мне нравилось, что меня не задирали в школе, никто и слова дурного не мог сказать, а что касается Джареда, так все знали, что к нему лучше не приближаться... Джей пах лишь цветочным шампунем и горячим шоколадом, что так любил пить вечером, сидя на диване с очередной книгой, но это продолжалось недолго... В шестнадцать, ты стал источать слабый запах, который я не мог описать, ведь ничего подобного мне не приходилось ощущать... У меня уже были омеги к этому времени, и я познал все прелести секса с течным омегой. Были и беты, но они пахли так же, как и все люди в детстве - шампунем и духами, они не имели собственного аромата, восполняя его искусственным... Как и в каждой больнице, был кабинет врача, специализирующегося на половом созревании всех видов... На стенах висели плакаты, изображающие физиологические отличия, множество потертых книг на полках и еще больше разных колб и баночек в стеклянных шкафах... Старый альфа, что был дипломированным специалистом, принял меня, как и любого на медосмотр и заключил, что обладатель столь сильного запаха, является редчайшим представителем своего пола. По его словам, не каждый омега сможет понести от меня, а если такое и случится, то беременность и последующие роды, будут весьма сложными... - Что вы имеете в виду, профессор Моррисон? - Это значит, что вещества, которые находятся в составе вашего ДНК, являются доминирующими, и они будут уничтожать посторонние, что слабее их... Говоря простым языком, оплодотворенная яйцеклетка омеги имеет малые шансы на выживание, но... - Что, но? - Есть омеги, которые не уступают альфам и это распознается по их запаху... Есть несколько ароматов, по которым их можно распознать... - Какие? Моррисон встал из-за стола и, подойдя к стеклянному шкафчику, открыл дверцу. Он вытащил маленькую коробочку, в которой стояли три пузырька с желтоватой жидкостью... - Это три самых сильных запаха, которые источают омеги и они идеально подойдут вам, молодой человек... Он открыл первый флакон и поднес к моему лицу, я тут же уловил сильно концентрированный запах моря, точнее йода, соли и чего-то немного подгнившего... Поморщившись, я отстранился... - Не он, давай попробуем второй... Из второго флакона донесся молочный запах... запах сливочного масла... От него к горлу подступила тошнота, и я прикрыл рот ладонью... - Вся надежда на третий... С опаской, почти не дыша, я склонился над третьим и вдохнул... Ноги подкосились, по телу прошла волна жара, член стал крепнуть, а во рту пересохло... Казалось, температура вокруг меня возросла на пару десятков градусов, и я сгорал в пламени... - Иланг-иланг... один из сильнейших афродизиаков... Он настолько редкий, что за пятьдесят лет своей практики, я не встречал его ни разу, как и мои коллеги... - Но, как же я найду омегу с таким запахом? - Не знаю, юноша... не знаю... Вернувшись, домой, увидел тебя, заснувшего на диване, закутанного в плед... Я улыбнулся, понимая, что ты вновь зачитался и так не смог подняться в нашу комнату и лечь в кровать... Мама была в ночную смену, так что, мы были предоставлены сами себе. Бережно взяв тебя на руки, стараясь не разбудить, понес наверх... Когда опускал на кровать, ты обхватил меня своими руками, прижимая ближе, не позволяя отстраниться... Так получилось, что я уткнулся носом в твою шею и глубоко вдохнул... Цветочный шампунь, кажется лаванда и... почти неуловимый аромат того, что было в третьем флаконе... иланг-иланг... Разве такое возможно, чтобы идеально подходящие друг другу особи, родились от одних и тех же родителей? Я был растерян, не верил в слова профессора, не верил в свой нюх, который казалось, подвел меня впервые в жизни... Твои объятия ослабли и руки соскользнули с моей шеи, позволяя, наконец уйти и я, выпрямившись, окинул твою тонкую, юношескую фигуру взглядом... - Жаль, что ты мой брат, Джей... жаль... It could have been much worse, Все могло бы быть гораздо хуже, But it should have been better... Но ведь должно было быть лучше... Утром, когда мама вернулась с работы, я сказал, что хочу поехать к бабушке и пожить там какое-то время... На вопросы о моем странном решении, я отвечал лишь тем, что она уже в возрасте, а зима выдалась снежной, и неплохо было бы помочь старушке: наколоть дров для камина, да и расчистить снег... Глупая отмазка, выдуманная на ходу, но мне поверили, и я пошел собирать вещи... - Шенн, ты, правда, уезжаешь? Ты вошел в комнату, когда я собирал вещи, кидая их в сумку. Лицо было озабоченным, я видел тоску в твоих глазах... - Я же не навсегда... Тем более, скоро Рождество и твой день рождения, вы же все равно приедете с мамой праздновать к бабушке, а там уже буду я... - Что я буду делать без тебя? - Читать... как всегда читать... - Я прочитал все книги... - Возьми в библиотеке еще... - Я думал, что мы сходим куда-нибудь... вместе... - Джей, братишка... ты не заметишь, как быстро пролетит время... всего неделя... - Шенн... - Да... - Я буду скучать... - Я тоже... Ты подошел ко мне слишком близко, не так, как это было раньше, с минуту смотрел в мои глаза и заключил в объятия... Я обнял тебя в ответ, еле сдерживаясь, чтобы не вжать твое тело в себя и не зарыться лицом в мягкие волосы, позволяя себе насладиться божественным ароматом... Отстранившись, я подхватил сумку и направился к выходу. Когда уже переступил порог, услышал, как ты сказал то, чего я боялся больше всего: - Ты так пахнешь, Шенн... Сжав кулаки до боли, я спустился вниз... Надев куртку и ботинки, чмокнул маму в щеку и, получив теплую улыбку в ответ, вышел на улицу, предстояло еще добраться до автостанции... Неделю без тебя я под завязку заполнил работой: расчистил двор от снега, помог бабушке убрать дом к предстоящим праздникам, ходил в магазин и сам лично, купил елку на ярмарке... Двадцать пятого декабря, проснувшись в полдень, побродив по дому и выглянув во двор, где с неба падали хлопья снега, решил, что надо нарядить елку, ведь ты так любишь этот праздник... К пяти вечера, не только зеленая красавица, но и весь первый этаж, преобразовались: огоньки гирлянд переливались всеми цветами, отражаясь в стеклянных шарах на колючих ветках, бумажные снежинки и спирали серпантина, свисали с лестничных перил и окон... Несколько веточек омелы под потолком гостиной и кухни... На улице было уже темно, а идущий днем снег, превратился в настоящую метель... Окна покрылись витиеватым морозным узором, через который было невозможно разглядеть хоть что-то... Ветер завывал и проникал в щели между стекол и вдруг - звонок... Бабушка пошла, открывать входную дверь, и я услышал родной голос... - Как добрались в такую-то непогоду, мои дорогие? - На автобусе, хоть он и заглох на полпути, но все же мы здесь! С Рождеством, мама! - Конни, я рада, что вы приехали... Все это время я стоял в стороне, прячась за елью, и не заметил, как теплая ладонь опустилась на мое плечо... Я вздрогнул, но обернувшись, увидел тебя... - Привет... - Привет... Шенн... - Ты, наверное, замерз, я сделаю тебе чай... - Подожди... - ты схватил меня за предплечье. - Что? - Нам надо поговорить... - О чем? - О нас... - Джей, ты... - Пойдем наверх... Когда мы вошли в комнату, ты прикрыл за собой дверь, а я неуверенно, напряженно присел на край кровати... Ты сел рядом, настолько близко, что наши бедра соприкасались. Я чувствовал, как сердце начинает бешено биться в груди и если прислушаться, то и ты услышал бы его... - Шенн... я не знаю, как сказать... - Сказать, что? - Твой запах... он привлекает меня... я не знаю, что делать... Эту неделю без тебя... я спал в твоей кровати, вдыхая твой запах, что хранила подушка... Такого со мной еще не было... думал, что когда приду в школу, и меня окружат десятки разных запахов, я пойму, что ошибался, но... - Но... - Ни один из них не заставил меня желать прикосновений и... чего-то большего... - Джей, мы братья и все, о чем ты говоришь - неправильно... - Тогда... Как правильно? - Не думать об этом... ты еще слишком юн, чтобы утверждать, что я... я... - Мой альфа... моя пара... - Глупости! - Ты ведь из-за этого уехал, да? Почувствовал и сбежал! - Я не хочу говорить об этом. Пошли вниз, бабушка приготовила пирог... твой любимый... За праздничным ужином, мы вели себя, будто и не было того странного разговора... Отвечали на вопросы бабушки и мамы, шутили, рассказывали, как провели эту неделю... Когда настенные часы показали половину двенадцатого ночи, все отправились спать... Лежа в своей кровати и зная, что до тебя можно коснуться, лишь протянув руку... но я не смел, этого сделать... - После окончания школы... я уеду... - сказал ты, не поворачиваясь в мою сторону. - Зачем и куда? - К двоюродному брату мамы, он живет в L.A. и преподает в академии художественных искусств... - Ты действительно хочешь этого? - Да... наверное, да... - Врешь... мне и себе... - А что мне остается? - Как давно? - Что? - Как давно ты почувствовал... понял, что я... - В начале осени... ты вышел из душа, когда я хотел пойти почистить зубы и... до этого я слышал только слабую кофейную нотку, с примесью чего-то, а тут... Запах, попав в легкие, будто растекся по всему телу, проникая в каждую клеточку... ты не заметил, прошел мимо, а я, войдя в ванную, осел на пол... - Я не знал... - А когда ты почувствовал меня, Шенн? - Весь год я чувствовал тонкий аромат, который смешался с лавандовым шампунем... Он был новым, такого я еще не встречал, а на приеме у врача... - Ты был у врача? - удивился ты. - Да, плановый осмотр, я ведь веду активную... Впрочем, он рассказал мне о проблемах, связанных с моим запахом, стал говорить что-то о генах, доминировании, а потом... Оказывается, только омеги, имеющие один из трех запахов, могут стать для меня идеальной парой, чтобы родить ребенка, но... суть в другом... - В чем? - Ты обладатель одного из трех запахов, от которого меня повело... Сейчас ты пахнешь слабо, почти неуловимо, но с первой течкой... я боюсь не сдержаться... - Значит, так и есть... мы - истинные... - Ты мечтатель, Джей... забываешь, что мы кровные братья... - И что? - Мы не можем быть вместе, даже если оба этого хотим... - Шенн, а если есть хоть один шанс из миллиона, ты бы... - Не раздумывая... Ты скинул одеяло и забрался ко мне в постель, устраиваясь под боком, прижимаясь всем телом, обнимая... Я вжал тебя в себя, впервые вдыхая, наполняя легкие до отказа твоим запахом... I know I'd hurt you, deserted you, Знаю, я делал тебе больно, оставлял тебя, And now I see it clear, Теперь я ясно вижу это, I pulled you closer, tighter, Я притягивал тебя ближе, крепче, 'Cause I knew you'd disappear... Потому что знал, что ты исчезнешь... В ту ночь ты сказал мне, что это самый лучший подарок на день рождения, который ты когда-либо получал... Обещание, призрачную мечту на счастье... Теперь мы были не просто братьями, мы стали парой, которая по-новому узнавала друг друга... украдкой целовались и засыпали в одной постели... Учебный год подходил к концу. Ты сдавал выпускные экзамены, а я работал в автомастерской Уильяма Кретчета... Платили не плохо: хватало на мелкие подарки для тебя и походы в кафе и кино. Ты был счастлив... по-настоящему счастлив, чувствуя во мне свою пару... В середине июля должна была начаться твоя первая течка... Ты, осознавая то, что запах достигнет своего апогея, был уверен, что наконец-то мы станем парой... повязанной парой... Но я боялся... боялся не за себя - за тебя... Профессор Моррисон принял меня с легкой улыбкой на лице, но узнав причину визита, она сошла... - Шеннон, вы же понимаете, что он - ваш брат? - Поэтому я и пришел к вам, мне больше не у кого спросить совета... - Я не советчик... Ваша связь была бы менее "опасной", если бы между вами было от трех до пяти разных людей в родственной цепочке... В идеале - шесть-семь и тогда вы не считались бы родственниками, а так... - Знаете... Джаред спросил меня, если бы был хоть один шанс из миллиона... - После этого "шанса", вы не сможете жить прежней жизнью, молодой человек... - Значит, он есть? - Вы должны осознавать всю его тяжесть... всю тяжесть решения, которое изменит ваши жизни навсегда... - Я согласен! - Подождите, возможно, в вашем случае... просто отпустить его и уехать самому... разорвать связь... - Что мы должны сделать? - Не "мы", а вы... это решение, которое принимает альфа - вы... Моррисон отошел от окна, возле которого он стоял все это время и устало сел в кресло напротив меня... - Омеги, встретившие свою истинную пару, будучи сексуально активными "до", не бывшие в сцепке с предыдущими партнерами, источают только свой запах... Те же, кто уже был, носят помимо своего аромата и запах альфы, даже нескольких... Не каждому истинному партнеру приятно ощущать их, ведь они не испаряются со временем, могут стать менее ощутимы, но окончательно нет... Ваш случай сложнее тем, Шеннон, что вы познаете преображение девственного омеги... его запах из слабого становиться все более концентрированным и вы уже не ощущаете посторонних омег, ведь так? - Да, только он... - И вот, наверное, самое болезненное... ваша родственная связь... Каждый, без исключения омега, переживает свою первую течку с альфой, неважно, истинным или нет, но соитие имеет место быть... Семя альфы, попав в матку омеги, вступает в реакцию с естественной смазкой, образуя что-то наподобие "спасительной" субстанции... Как бы проще... В этот момент, организм перерождается, происходит своеобразный толчок, ведущий к необратимым последствиям... - Каким? - Омега становится "полноценным", способным к вынашиванию потомства... - А сцепка, если ее не было, то... - Вы правы, узел на половом органе альфы, служит "пробкой", не позволяя семени вытечь, что способствует практически сто процентному зачатию, но... Не стоит забывать, что железы, находящиеся в нем, несут некий секрет, позволяющий передать омеге свой запах - пометить его... Метка от укуса, переносит слабые частицы альфы в кровь омеги через слюну, так что, самой сильной меткой является сцепка... - Я ничего не понимаю, профессор... - Свою первую течку, ваш брат не сможет провести с вами... мне очень жаль... - Почему? - Имея одинаковые гены, ваше семя не запустит нужный механизм физической перестройки... Оно будет "пустым" для него в первый раз, а еще... - Что? - Необходима сцепка... - Хорошо, я... - Нет, вы не поняли... Сцепка с другим альфой, с иным ДНК... - Другой? - Омеги, которые сознательно переживают первую и последующие течки в одиночестве или же лишая себя половых контактов напрочь... такие не живут долго... - Сколько? - Три... максимум пять лет... очень редко восемь... - Сцепка с... другим альфой... К чему она приведет? - Альфа... он "подарит" жизнь вашему омеге... - Ребенка? - Нет, я выпишу рецепт на противозачаточные таблетки... - Тогда, о какой жизни вы говорите? - О жизни вашего омеги... Секс с вами будет для него лишь физиологией, разрядкой - не более... Через время вы заметите, что он начнет угасать, становиться слабым, частые недомогания, болезни и как итог... - Смерть... - К сожалению, да... - Почему так необходима сцепка именно с другим альфой? - В случае трех-пяти звеньев родственной цепи, вашей паре хватило бы просто соития без сцепки, но... Она необходима... альфа должен пометить омегу, передать иной генетический код... - Он не будет моим... больше не будет... - Почему же? А если бы судьба разделила вас и, встретились много лет спустя и он уже был бы меченый? Вы бы его оттолкнули? - Нет... я не знаю... - Перед вами сложный выбор, Шеннон... тянуть нельзя, меньше, чем через неделю у вашего омеги течка и... Может, вы привыкните к постороннему запаху, ведь если вас связывает не просто физиологическое влечение, а есть... любовь... вы справитесь... Еще... большинство омег "теряют" контроль над собой во время течки... им все равно с кем они и кто тот альфа, что был с ними... Я желаю вам, чтобы ваш омега был из их числа, если вы все же согласитесь "отдать" его другому альфе... Возможно, он и не вспомнит, кто был с ним, если проснется с вами в одной постели... - Я приму решение... Спасибо, профессор Моррисон... - Не стоит, я лишь объяснил вам всю серьезность проблемы... Получив противозачаточные по рецепту, вышел на улицу под палящее солнце... Раскаленный воздух... марево, что исходило от плавящегося асфальта... духота, которая не позволяла вдохнуть на полную грудь... капельки пота, что тут же выступили на коже и стекали по вискам... Я стоял перед выбором, который раз и навсегда изменит наши жизни... твою и мою... Уехать прямо сейчас и отпустить тебя? Повязать и наблюдать, как твои дни сочтены? Отдать другому альфе и попытаться забыть то, что он, а не я был с тобой в твой первый раз? I just can't compromise, apologize, Я не могу пойти на компромисс, извиниться, There's nothing you can say, И тебе ведь нечего сказать, We both knew, Мы оба знали, It would always end this way... Все закончится именно так... Войдя в дом, я был практически сбит тобою с ног... Ты накинулся на меня с объятиями и неумелыми поцелуями, попадая в уголок рта, подбородок, нос, щеки... - Я сдал последний экзамен, ни единого "удовлетворительно"! - Молодец, поздравляю... - Почему ты такой грустный, Шенн, что-то случилось? - Все хорошо, работы было много и завтра завал... устал... - Будешь есть? - Не голоден... пойду, отдохну, а ты ешь, не жди меня... - Нет, лучше сделаю несколько рисунков для поступления... - Отличная идея... Джей... - Да... - Я люблю тебя и чтобы ни случилось, помни это, хорошо? - Хорошо, но... - Все отлично... будет отлично... Ты мне веришь? - Да... - Спасибо... - Шенн... - Иди, рисуй, я буду в комнате... Я выскользнул из объятий, поцеловал в лоб и ушел, оставляя тебя одного посреди коридора... Каждый шаг давался мне с неимоверным трудом... твой запах стал таким манящим, что оставаться наедине, было смерти подобно... Для себя... для нас, я принял единственное верное решение и надеюсь, ты простишь меня... когда-нибудь простишь... Прошло четыре дня, и я знал, что сегодня все случится... С самого утра дрожали руки, а желудок сводило спазмом, тошнило. Пара рвотных приступов и я на коленях, обнимаю унитаз, из приоткрытого рта тянется ниточки слюны, смешанные с желчью... Проснулся от слишком плотного запаха, который проник в легкие и осел в них... Ты ворочался на кровати, скинул одеяло в ноги, от тела исходил жар, который я чувствовал на расстоянии... испарина на светлой коже и твои напряженные пальцы, сжимающие простынь... Я медленно, бесшумно покинул нашу комнату и заперся в ванной. Холодный душ не принес желанной бодрости, казалось, ледяная вода нагревалась, соприкасаясь с моей не менее горячей кожей... Сказав, что заеду за тобой в семь, покинул дом... Думаю, ты не волновался так, как волновался я... Для тебя это впервые, все впервые, а я же имея опыт, трясся так, будто и не знал, что предстоит делать с твоим податливым телом... Время летело... оно мчалось так быстро, приближая стрелку часов к "точке невозврата"... В семь было еще относительно светло: лишь слабые сумерки опустились на город, придавая ему некого очарования и даря легкую прохладу, с ниоткуда взявшимся западным ветром... Ты ждал на улице, облокотившись о мощный ствол старой дикой груши, что росла у нас во дворе... Заметив меня, подъехавшего на стареньком Mustang'е, подбежал и плюхнулся на соседнее сидение... - Откуда машина, Шенн? - На работе одолжил, нравится? - Да! - Хочешь, можем съездить куда-нибудь или... - Шенн... - шепотом. - Что, Джей? - У меня ведь сегодня... я хотел бы, чтобы ты... был со мной... Ты будешь со мной? - Конечно... буду... И я завел мотор... Номер, в не очень дорогом отеле, был забронирован еще вчера... Все двадцать минут езды, ты смотрел на мой профиль, не отводя взгляд... Мне было неловко за то безмерное доверие в твоих глазах, я его не достоин... Взяв ключи от номера на ресепшн, мы поднялись по лестнице на третий этаж... Потертые, золотые цифры с номером "пятьдесят восемь"... Ты прошел внутрь, сел на край кровати и, улыбнувшись, откинулся на спину. Я прикрыл дверь и так не смог сойти с места... - Мне нравятся эти серо-бежевые стены... - сказал ты. - Тебя больше интересует цвет стен, чем то, зачем мы здесь? - Я немного волнуюсь... - Я не меньше... Первые шаги последующие, что оставались до кровати, я и не заметил, как упирался коленями о матрас, между твоих ног... Подаюсь вперед и накрываю тебя своим телом... Жар ощущается сквозь футболку и тонкие, плащевые шорты... Касаюсь твоих губ своими и слышу протяжный стон... льнешь ко мне, прижимаясь, вжимаясь собой... Руками обнял мои плечи, пальцами впиваясь в ткань рубашки... - Шенн... - Да... - Я так хочу тебя... тебя хочу... - Не торопись, Джей... подожди... Снимаю твою футболку и откидываю ее в сторону... Припадаю губами к шее, вылизываю ее и покусываю, перемещаюсь на ключицы, прижимаешь мою голову... Стон, когда я втягиваю твой сосок в рот и еще один, когда прикусываю его, оттягивая... Оглаживаю твои бока и живот, он подрагивает от каждого прикосновения... Ладонью накрываю твой пах, ощущая вставший член, слегка надавливаю, и ты выгибаешься, толкаясь в руку... Расстегиваю пуговицу и молнию на твоих шортах, стаскиваю их с тебя, оставляя в одном белье... На белой ткани видно влажное пятно в месте, где упирается влажная от смазки головка... Отстраняюсь и нарочно медленно расстегиваю пуговицы на своей рубашке... Ты жадно наблюдаешь за каждым кусочком оголившейся кожи, и когда ткань соскальзывает вниз, падая к ногам, подаешь вперед, садясь на постели... Тянешь ко мне свои руки, но я качаю головой, оставляя тебя в замешательстве... Тянусь к заднему карману джинс и вытягиваю блистер с противозачаточными таблетками... - Что это? - Тебе надо выпить одну, чтобы... - Хорошо... - дрожащим голосом произносишь ты. Поднимаешься с кровати и, выдавив одну таблетку на ладонь, отправляешь ее в рот, киваешь в сторону второй двери номера, и я понимаю, что тебе надо в ванную... Кивок и ты открываешь дверь, проходя внутрь, зажигаешь свет... я вижу, как ты склонился над раковиной и, набрав в ладошку воды, запиваешь таблетку... Вытерев руку о полотенце, возвращаешься... - Все... - Спасибо... - За что? - удивляешься. - Что не задаешь лишних вопросов... Улыбаешься как-то светло и втянув тебя в новый, более страстный поцелуй, укладываю на кровать... Обхватываешь своими ногами мою талию, норовя потереться изнывающим членом об меня... - Я хочу кое-что сделать... Ты мне доверяешь? - оторвавшись от сладких губ, выдыхаю я. - Конечно... всегда... Выуживаю из переднего кармана штанов сложенную в несколько раз черную ленту. Кладу ее на матрас и приподнявшись над тобой, цепляю резинку белья и стягиваю его... Твой налившийся кровью член лежит на животе, пачкая кожу прозрачной смазки, что медленно тянется с блестящей головки... Наклоняюсь и провожу по стволу языком, вырывая очередной стон. Вбираю головку в рот, засасывая и плотно обхватывая губами... - Не надо... не надо так... Стараешься вырваться, но мои руки удерживают тебя, крепко держа бедра, впечатывая их в кровать... Член во рту напрягается, и я чувствую солоноватую жидкость, ты кончил так быстро, совсем еще не умеешь сдерживаться... - Шенн... это было... - Тебе понравилось? - Да... - Тогда продолжим... Ты лежишь расслабленно, больше не смущаясь своей наготы: ноги разведены в стороны, открывая взор на вновь наливающийся член, на расщелину между ягодиц... Тянусь к своим джинсам и снимаю их вместе с бельем... Член тут же прижимается к животу... большой, увитый вздувшимися венами, круглой бордовой головкой... - Такой большой... - твой голос дрожит. - Боишься? - Да... - Я не сделаю тебе больно, я... я подготовлю тебя... Устраиваюсь между твоих бедер, трусь своим членом... Запрокидываешь голову, подаваясь навстречу... Рукой веду от левого соска вниз, ощущаю каждое ребро под кончиками пальцев... Обвожу впадинку пупка и, обхватив член ладонью, провожу вверх-вниз... закусываешь нижнюю губу и стонешь... Как же сладко ты стонешь, Джей... так сладко... Отпускаю твой член и провожу между ягодиц, чувствуя легкую влажность между ними... Пальцем кружу вокруг сжатого отверстия, слегка надавливая, ввожу его наполовину... двигаешь бедрами и насаживаешься целиком... Внутри жарко... горячо... палец идеально скользит от смазки, что выделяется из тебя... Присоединяю второй палец и проникаю ими... развожу в стороны и ускоряюсь, раздражая проход, заставляя покраснеть нежную кожу... - Пожалуйста... пожалуйста... - шепчешь ты словно в бреду. - Скоро... еще немного... дай мне насладиться тобой, Джей... позволь... Ты киваешь, вцепившись пальцами в простыни, а я припадаю губами к дырочке... Обвожу ее языком, проталкиваясь внутрь, желая ощутить твой вкус... Сгибаешься, почти садясь, тянешь меня за волосы, но я не могу оторваться от столь прекрасного вкуса... Пошло вылизывая тебя, растягиваю, подготавливаю, чтобы ты не ощутил предстоящей боли... Когда в тебе уже помещались три пальца, и ты все быстрее и быстрее насаживался на них, мне показалось, что ты потерял контроль над собой... отдался во власть инстинктам... Вынимаю пальцы и слизываю остатки смазки с них... Тянусь к ленте, что дожидалась своего часа и подношу ее к твоему лицу... - Зачем? Что ты... - Я так хочу, Джей... пожалуйста... Ткань плотно легла на глаза, не позволяя видеть происходящее... Одним движением, я поменял нас местами, теперь я лежал на постели, а ты на мне, обхватив бедра своими ногами... наши члены были зажаты между животами и ты терся им, желая доставить себе больше удовольствия... Незапертая дверь приоткрывается и входит он - мое спасение и моя смерть в одном лице... Тайлер... Everybody pains, Каждый испытывает боль, Everybody grieves, Каждый горюет, Everybody's making off like thieves... Все мы удираем, словно воры... Тайлер - сын Уильяма Кретчета, владельца автомастерской, в которой я подрабатывал с четырнадцати лет и по окончанию школы, пошел на полный рабочий день... Тай вытащил меня из передряги, когда я - совсем еще мальчишка, был загнан в угол темного переулка группой из пяти взрослых альф... Им было около двадцати или чуть за, но алкоголь в крови и жажда приключений, не объясняли их поступка... Набросившись на того, кто был ближе ко мне, стал наносить хаотичные удары, пинаясь, норовя повалить противника на землю... Его дружки не остались в стороне и скопом набросились на меня... Тогда-то я и услышал, как кто-то окликает их... - Эй! Ублюдки, не много ли, пятеро на одного? - Пошел нахер! - Он же ребенок! - Отвали, мудила! - Значит, по-хорошему не хотите?! - Отвали, кому сказано?! Меня перестали бить и вскоре отошли в сторону... Приподняв голову, увидел, как незнакомец направил револьвер на моих обидчиков... - Медленно, по стеночке, проваливаем и ни звука, ни шороха, понятно? - Да... - кто-то осмелился высказаться за всех. Он подошел ко мне, опустился на корточки, помогая принять сидячее положение и взяв мое лицо за подбородок, повернул в свою сторону... Выругавшись, коснулся щеки, которая, как, оказалось, была разбита. Я вывернулся и поднялся на ноги, утирая ладонью кровь, что бежала из носа... - Ты как? - Жить буду... спасибо... - Отвезти тебя в больницу или домой? - Сам дойду... - Гордый, да? - Есть такое... Я - Шеннон... - протягиваю руку. - Тайлер... Давай, хоть ко мне зайдем, приведем твой внешний вид в порядок? - Ладно, ты прав, не стоит пугать брата, когда увидит меня... Так, уличная драка, подарила мне хорошего друга, старшего брата, которого у меня не было... Ему было двадцать семь, и своей пары он пока не встретил, но зато были те, кто скрашивал его одиночество... Узнав, что я увлекаюсь автомобилями, устроил меня стажироваться в мастерскую своего отца, где и сам Тай не слонялся без дела... После того разговора с профессором Моррисоном, все валилось из моих рук и рабочий день тянулся как резина... Тайлер видел, что я нахожусь где-то, но только не здесь... Закончив работу вместо меня, он вывел меня на задний двор мастерской и, закуривая, спросил: - Что стряслось? - Не знаю, как начать... - Как нибудь и сначала... Я рассказал ему все: о тебе, что мой брат - моя пара и из-за этого возникли все проблемы, о докторе и его вариантах... Тайлер слушал, не перебивая, иногда кивая или мотая головой, когда что-то казалось ему неприемлемым... За это время мы скурили все сигареты из его пачки, смяв ее, кинул на землю и присел рядом со мной на автомобильную шину от грузовика и задал вопрос: - Что ты решил? - Ничего... я не могу принять решение... решить за него... - Знаешь, Сай - мой омега, уже был меченый, когда мы встретились... - Я не знал... - Его изнасиловали... шайка школьных звезд футбола, с квотербеком во главе... ему было пятнадцать... Сейчас он твой ровесник и на пятом месяце беременности... - Ты... Ты станешь отцом? - Да... - Поздравляю... - Спасибо... Я хотел сказать, Шенн, что если любишь, то неважно... многое становится неважным... После рождения ребенка, он будет носить на себе запах своего альфы... - В смысле? - Дети несут в себе большее количество генов альфы, нежели омеги... Пока омега носит ребенка, он впитывает твое ДНК, твой запах, что исходит от плода, поэтому... Когда родится, Дин... Сай будет пахнуть только мной... - Значит... - Да, когда ты станешь отцом, Шенн, твой омега будет мечен одним запахом - твоим... - Но... Где мне найти альфу, чтобы... чтобы... - Этого я не знаю... Он похлопал меня по плечу и встал на ноги, потягиваясь, разминая затекшую спину... - Тай... - Да... - Ты... Ты поможешь мне? - Что? - Пожалуйста, я никому не доверяю, как тебе... - Ты с ума сошел? - Ты... тебе тридцать два, ты опытен... ты не обидишь его... - Даже не думай! - Через две недели ты уедешь на юг... к Саю и не вернешься... - Я не могу! Ты меня возненавидишь... - Я возненавижу себя, если позволю ему умереть... - Шенн... - Тай, пожалуйста... ты единственный, кому бы я смог доверить, Джея... прошу... - Я... я не могу... прости, Шенн... Один день... остался одни день, и начало конца будет положено... Every soul's aching for release, Душа каждого жаждет освобождения, You're not alone... В этом ты не одинок... Тайлер медленно входит в номер, бесшумно прикрывает дверь и начинает снимать одежду... Он спокоен внешне, но внутреннюю бурю эмоций выдают подрагивающие пальцы рук... Рубашка, а за ней и брюки с бельем, оказываются в кресле у стены... Я отвлекаю тебя ласками: целую шею, плечи, надрачиваю член... Запрокидываешь голову мне на плечо, и я врываюсь языком в твой рот... Приоткрыв глаза, вижу, как Тай стоит у кровати, моргаю, и он понимает все без слов... Кровать прогибается под весом еще одного тела... Он "седлает" мои ноги, приближаясь, не смея касаться тебя руками, но я знаю - это неизбежно... - Шенн... Кто здесь? - Мы одни... - Нет... я чувствую... здесь есть кто-то... - Здесь только ты и я... ты и я... - Запах... пахнет грейпфрутом и еще... чем-то... Кто это? - Никто... - Не обманывай меня... я... я боюсь... - Не бойся... любовь моя, я с тобой... Я еще крепче обхватил тебя поперек груди, прижимая руки к телу, чтобы не смог вырваться... Тайлер взял рукой мой член и стал направлять в тебя... Мои глаза широко распахнулись... Я безмолвно спрашиваю его - "Что ты делаешь?", а он кивает, показывая, что знает, что делает, и я сдаюсь... Толкаюсь и вхожу наполовину... полустон, полувскрик и ты выдыхаешь, когда я вхожу до основания... Начинаю медленно приподнимать бедра, входя глубоко... Тай разводит мои ноги коленом и устраивается между ними... Я ускоряюсь, начиная вбиваться в твое тело, каждый раз подкидывая его от особенно сильного толчка... Член Тайлера стоит, по стволу стекают капли смазки и он, обхватив его ладонью, подстраивается под мои толчки в тебе... закусывает губу, подавляя стон, что рвется из груди... Вбиваюсь в тебя так сильно, что кровать ходит ходуном и спинкой бьется о стену... Ловлю твои губы и задыхаясь, целую... стонешь, проводишь языком по моим губам и прикусываешь, растягивая рот в блаженной улыбке... Чувствую, как начинаешь сжимать мой член внутри себя и следом, теплую жидкость, что каплями попадает на мои руки удерживающие тебя... Глаза закатываются от того наслаждения, что волнами проходится по моему телу... - Кончай, Шенн, давай! Крик Тайлера выводит меня из забытья, и несколькими толчками я достигаю пика наслаждения... Изливаюсь глубоко внутри тебя и по инерции продолжаю двигать бедрами, чувствуя, как набухает узел... - Выходи из него! Быстрее! - Кто здесь? - твой растерянный голос. - Никто... никто... Стараюсь выйти из жаркого нутра, но это практически не получается. Своими мышцами ты обхватил меня так сильно, словно тисками... хрипло рычу и сквозь боль, удается вынуть узел, а за ним и член... Тайлер тут же пристраивается ближе, просовывает в тебя два больших пальца, не позволяя отверстию сжаться, и начинает входить... Комнату пронзает крик... твой крик... Он подается бедрами вперед и входит в тебя, вырывая болезненный стон... Толчок и он весь внутри... Начинает двигаться медленно, с оттягом... Ускоряется и вбивает свой член в тебя... Вижу, как ему хочется взять тебя за бедра, но он не решается. Вместо этого, впивается пальцами в колени моих согнутых ног, сжимая их до побелевших костяшек... Ты пытаешь свести ноги вместе, оттолкнуть его... Тай дышит рвано, то открывая рот, вдыхая глубже, то закусив губу, втягивает воздух раздутыми ноздрями... Он запрокидывает голову и, вогнав свой член в последний раз, кончает, изливаясь в тебе... Ты морщишься, когда узел начинает распирать тебя изнутри, а после затихаешь... Кажется, ты просто потерял сознание... Ослабляю свою хватку и поглаживаю твое расслабленное тело... Сколько вы были в сцепке, я не знал... час или два... Все это время, Тайлер стоял на коленях, не прикасаясь к тебе... Ты шумно втянул носом воздух и потянулся к повязке на глазах. Перехватив твою руку, вновь придерживаю, позволяя Таю выскользнуть из тебя. Он поднимается с кровати и на негнущихся ногах движется к креслу, принимаясь одеваться... Бережно укладываю тебя на кровать, укрывая покрывалом, и снимаю ленту с глаз... Не двигаешься... спишь... Встаю и подхватив джинсы с пола, натягиваю на себя... Тайлер уже одет и я кивком приглашаю его выйти... Мы стоим в коридоре, и я смотрю на его потерянное лицо... на расширившиеся зрачки, что закрыли собой всю радужку... на руки, что сжаты в кулаки... - Тай, что это было? - Ты был первым... Он развернулся и ушел, а я, еле стоя на ногах, оперся о стену... Прикрываю глаза и вспоминаю утренний разговор с Тайлером... Он все решил... решил вместо меня... Принял решение, о котором я и не догадывался... Просто сказал, что сделает это для меня... для нас... Everybody lives, Каждый живет, Everybody leaves, Каждый оставляет что-то, Everybody begs best on their knees... Каждый вымаливает на коленях лучшее... Вернувшись в номер, увидел тебя: пытался подняться с кровати, тело не слушалось, подрагивало... - Джей... - Зачем? - Что? - Зачем, Шенн, зачем? - Прости... - Кто это был? - Никто... тебе не стоит знать... - Я должен! - Это был я и никто другой... - Врешь! - Я говорю правду... я был в тебе... я пометил тебя... - Нет... обладатель грейпфрутового запаха... он пометил меня... Я чувствую себя шлюхой... грязной шлюхой... Я в два шага преодолел расстояние между нами и, развернув тебя лицом к себе, сжал в объятиях... Ты стал вырываться, но сил не было, и ты медленно оседал, виснув на моих руках... Подхватив твое безвольное тело на руки, я пошел в ванную. Все так же, не отпуская тебя, включил, отрегулировал кран, чтобы она не была такой обжигающей и, переступив бортик, стал с тобой под душ... Лицом ты уткнулся в мою шею, судорожно всхлипывая, а я укачивал, убаюкивал тебя, как ребенка, которому приснился ночной кошмар... - Все хорошо, Джей... хорошо... - Почему ты это сделал, Шенн, позволил другому... Почему? - Ты многого не знаешь... я не хотел, чтобы ты принял поспешное решение, на кону которого стояла бы жизнь... твоя жизнь... - Я не понимаю... - Знаешь, когда я почувствовал твой запах, то пошел к доктору, узнать, нормально ли это - чувствовать в своем брате истинную пару... Оказалось, что и такое бывает, но и с этим, существует ряд проблем, с которыми я столкнулся... - Почему ты, а не мы? - Такое решение должен принимать альфа... - Значит, подложить меня под другого и было твоим решением? - Видит Бог, если был бы иной выход, я бы воспользовался им... - Его не было? - Меня он не устраивал... - Какой? - Я не хочу об этом говорить... - Какой?! - Ты бы умер... прожив несколько лет, Джей... ты бы умер... Руками ты стал водить по моим плечам, шее, забираясь пальцами в короткие волосы на затылке. Поднял свое лицо на меня и поцеловал... так нежно, отчаянно, с привкусом потери... - Я не хочу возвращаться в постель, Шенн... хочу здесь... прямо сейчас... Отстранился от тебя лишь на миг, чтобы стянуть насквозь мокрые джинсы. Откинув их на пол, прижал тебя к себе, подхватывая под ягодицы, позволяя обвить ногами свою талию... Запрокинув голову, ты сильно вцепился пальцами в мои плечи, оставляя красные следы со следами полумесяцев от ногтей... Мой вставший член головкой уперся между твоих половинок и, поерзав, ты стал медленно опускаться на него... Все такой же узкий, горячий, влажный... Опустившись до упора, ты сжал меня в себе и немного приподнялся, доставляя ни с чем несравнимое удовольствие... Ноги казались ватными, и я прислонил тебя к стене, одной рукой поддерживая под ягодицы, а второй упираясь в стену возле твоей головы... Стал вбиваться быстрее и после нескольких глубоких толчков, замирал... выходя почти полностью и мучительно погружаясь внутрь... - Ты ведь больше не отдашь меня никому? - Никогда, любовь моя... никогда... С хриплым стоном, что вырвался из твоей груди, ты кончил, выплескивая сперму на мой живот... Один мой толчок и я изливаюсь в тебе, чувствуя, как начинает набухать узел, и медленно опускаю нас на пол душевой... Горячие струи воды омывают наши тела, смывая прошлое, даруя будущее, которое у нас будет... теперь будет... Everybody's got the same disease, У всех одна и та же болезнь, No one's alone... В этом никто не одинок... Через две недели, перед отъездом в L.A. мы пошли к профессору Моррисону... Он проводил множество анализов: забор крови, всевозможные мазки и даже меня не миновала эта участь... Когда все закончилось, тебя отправили с медсестрой за какими-то витаминами-таблетками, но это был лишь повод остаться наедине с доктором... - Шеннон... вы приняли верное решение... Переступили через собственничество альфы в себе... через гордость... эгоизм... - Прошу... не напоминайте... - Я хотел сказать, что вы в кой-то мере правы, по поводу изменения запаха у омеги в положении, но есть одно но... - Какое? - Если Джаред - ваш омега забеременеет, то это будет чудом... - Он ведь здоров, вы же сами это подтвердили?! - Совершенно верно, но будет трудно, почти невозможно, зачать ребенка родителям с одинаковыми генами... Если все же у вас получится, то весь период беременности, омега должен будет провести под тщательным обследованием, не мудрено, что и на больничкой койке, во избежание выкидыша... Вы понимаете всю серьезность, молодой человек? - Да... - Что же, не смею вас задерживать, но мой вам совет - несколько лет не планируйте беременности, пусть омега окрепнет, завершатся физиологические процессы, что только начались и тогда... желаю удачи... - Спасибо... Я поднялся с кресла и направился к выходу, когда уже рука легла на дверную ручку, Моррисон тихо спросил: - Шеннон, он ведь ничего не помнит, да? - Он помнит все и никогда не забудет... как и я... Ты ждал на улице, лицо было задумчивое, но обратив внимание на меня, сразу легко улыбнулся. На ходу спрятав баночку с пилюлями в карман шорт, обнял меня за талию, и мы пошли домой, предстояло собрать вещи перед поездкой, а уезжали мы навсегда... Тайлер так и не появился на работе... Не через день, два и даже неделю... просто уехал, не попрощавшись... Его отец, мистер Кретчер, передал мне письмо от него, которое я не решался открывать целый день... Когда последний клиент покинул мастерскую и остался только я и Стивен - шиномонтажник. Вышел на задний двор, присел на ту шину и в тусклом свете фонаря, открыл письмо... "Я просто убегаю... Думал, что после мы сможем поговорить, попрощаться, но нет. В твоих глазах было полное непонимание, хоть ты и сделал все, по-моему. Знаю, это было лишь мое решение, но разве я поступил не лучшим образом? Надеюсь, твой омега сможет забыть... забыть с годами все, что произошло. Как бы там ни было, но я буду скучать, Шенн, честно. Ты стал для меня младшим братом, которого у меня не было. Может, когда-нибудь, в следующей жизни... мы встретимся, не пройдя мимо... Тайлер"... Сложив лист пополам, убрал его во внутренний карман куртки... Я не винил Тайлера, лишь судьбу, что так жестоко поступила с нами... смеясь, она выбрала пару для насмешки... пару двух кровных братьев - альфу и омегу... It could have been much worse, Все могло бы быть гораздо хуже, But it should have been better... Но ведь должно было быть лучше... Мы оба не витали в облаках, когда строили планы на будущее, когда покидали родной дом... Осознавали всю тяжесть самостоятельной жизни... Джереми - наш дядя, был рад приезду своих племянников, правда его, как и маму, мы не посвятили в нашу маленькую тайну. Каждый думал, что мы свободны, но вечерами, украдкой, дарили друг другу ласку, каждым прикосновением стирая прошлое, которое так и не хотело покидать память... Ты прилежно учился, добивался высот, стал, узнаваем в узких художественных кругах, пока бывший студент Джереми не увидел твоих работ, что висели в гостиной дядиного дома. Он был очарован техникой, переливом цвета и четкость, с которой ты придал размытым силуэтам узнаваемости... В этом был весь ты - перфекционист до мозга костей... Выставки, поездки и заказы стали сыпаться на тебя, как из рога изобилия и ты практически содержал нас, что было для меня, как для альфы не допустимо, ведь "временная" работа посудомойщиком в ресторане, затянулась на целых два года, вместо планируемых пару месяцев... Все изменилось в один день - тринадцатого сентября девяностого года... Все так же перемывая горы дорогого белого фарфора, услышал жуткий вопль на кухне. Франческо, шеф повар ресторана "Беркотти", в котором я работал, опрокинул на себя кастрюлю кипящего масла для фритюра. Пока вызывали скорую и оказывали первую помощь пострадавшему, на кухню влетел официант, костеря всех за задержку. Не знаю почему, но я, ополоснув руки, повязав передник, стал к плите... За два года я успел запомнить всю последовательность готовки чаще заказываемых блюд и руки сами начали нарезать овощи и филеровать мясо... Когда все насмотрелись, принялись за свои обязанности, завершая начатое... Перед закрытием, ко мне подошел владелец Массимо Беркотти и вручил премиальные, как он сказал, за то, что не растерялся и не стал скрывать своих способностей... Теперь, я временно занял место Франческо, пока его не выпишут, а пока, должность шеф повара стала приносить больше денег, позволяя, наконец снять пристойное жилье, а не оставаться в той однушке на краю города... Спустя два месяца моего "повышения", ко мне подошел наш бармен Рики и мы сев за барную стойку, начали цедить любезно налитый им виски... - Шенн, я наблюдал за тобой, особенно в последнее время... у меня возникла идея... - Какая? - Мне ведь скоро тридцать и быть барменом до пенсии я не планировал... - Ты уходишь? - Только с тобой! - Это как? - У меня есть сбережения, я давно присмотрел одно помещение в центре города, в котором получился бы ресторан... с живой музыкой, хорошим баром... Мне нужен человек, с которым можно начать все это, понимаешь? - Рики, у меня нет таких денег, чтобы быть в доле... - Они мне не нужны, только ты, как повар и человек, который всех построит на кухне... Платить буду хорошо! - Дело не в деньгах... если я уйду сейчас, то, сколько потребуется времени на раскрутку заведения, а у меня ведь... - Твой Джаред смог бы поучаствовать в оформлении... - Ты так говоришь, будто у тебя денег куры не клюют! - Отчасти так и есть... - Шутишь? - Нет... Я бета - "холодная и расчетливая сволочь", как нас называют... Когда "нормальные" омеги, подставляя свой зад альфе, просят шубку и бриллианты, я прошу вложить деньги в акции... - Тогда, какого, ты работаешь простым барменом? - Сюда приходят нужные люди и, открыв свое заведение, не будем иметь и десятой части тех проблем и проверок, что есть в "Беркотти"! - Сколько потребуется времени, чтобы открыться? - Если я позвоню прямо сейчас, то месяц, максимум полтора и можно открываться... - Почему именно я, Рики? - Ты никого не подсиживаешь, не стучишь и не воруешь на рабочем месте... таких нет в больших городах... - Значит я - тупой, если не додумался таскать домой отбивные и брокколи! - Нет, просто ты единственный, кто не трахал меня... - Даже так? - Увы... я крутил перед тобой задницей, но видно, старость не радость... - Иди ты, Рики! - Куда? - Звони, договаривайся... я с тобой... Его глаза засияли, как у ребенка, которому купили игрушку, которую он хотел, останавливаясь у витрины и смотря через стекло, мечтая, а сейчас... сейчас она у него в руках... О решении уйти с работы и начать все заново, я не жалел ни минуты... это было мое, что заставило жить настоящим... I know I'd hurt you, deserted you, Знаю, я делал тебе больно, оставлял тебя, And now I see it clear, Теперь я ясно вижу это, I pulled you closer, tighter, Я притягивал тебя ближе, крепче, 'Cause I knew you'd disappear... Потому что знал, что ты исчезнешь... Прошло десять лет... Мне тридцать один и я владелец своего собственного ресторана "Иланг-иланг"... Когда бросив старое место работы, стали воплощать идею Рики в жизнь, он предложил именно мне выбрать название, и я назвал... На вопрос - "Почему?", я ответил - "Когда-то я познал этот аромат в чистом, невинном виде"... Он горько улыбнулся и больше не возвращался к этой теме... Густо-фиолетовые стены, черный пол и потолок, на котором мерцают золотые звездочки, создавая иллюзию ночного неба... Деревянная отделка и мебель цвета горького шоколада, совсем немного позолоты и цвета выцветшей бирюзы итальянская посуда... Мой ресторан занимает второе место в списке лучших ресторанов L.A. Приятно, правда? Ты написал серию картин, что украшают зал и мой кабинет, только там не просто абстрактные силуэты... там ты изобразил себя, объятого пламенем с одной стороны и морозными узорами с другой... Эта картина пугает и завораживает одновременно, но ты, так и не объяснил тайного смысла... я догадался сам... За эти годы, ты так и не забеременел... Ни нежность, которая была у нас, ни механические движения, когда ты седлал мои бедра и доводил до разрядки, в надежде, что именно в эту течку сможешь понести... "Оба здоровы" - заключения врачей, но оно-то и резало тупым лезвием ножа по сердцу, где еще жила надежда... Быть пьяным, стало для меня нормой... Работа отлажена до мелочей, люди проверенные, да и связи позволяют расслабиться... Опрокидываю в себя остатки виски из стакана и, кивнув бармену, направляюсь на выход... Сегодня ты вернулся из Парижа, где была очередная твоя выставка, мы не виделись почти месяц... Сев за руль и заведя мотор, я выехал на оживленную ночную дорогу, вспомнив Рики, который продал мне "наше" детище почти за бесценок... Отпраздновав пятилетие ресторана, все стали расходиться по домам, только Рики остался у бара, проводя пальцами по этикеткам бутылок... - Чего такой грустный, вроде все хорошо, ведь так? - Я уезжаю, Шенн... - Так, подробнее... - Я влюбился... Представляешь? Влюбился! - Это замечательно, Рики, замечательно... Кто он? - Помнишь, Марк, тот, который поставлял нам новое кухонное оборудование? - Марк? Тот, что даже и слова вымолвить не мог рядом с тобой?! - Он... - Боже! Вот это чудеса, но как он решился? - Как-то он приехал днем и не один... с сыном... Гевину сейчас восемь, его жена умерла при родах и после этого он так и жил один, воспитывая сына и с головой окунувшись в работу... Увидев это блондинистое чудо, я не выдержал и подошел ближе, даже не поздоровавшись с Марком, присел на корточки и обнял ребенка... Со мной такое впервые, правда... никогда не думал, что дети... Короче, он не побоялся, а обнял меня в ответ. Я подхватил его на руки и посадив за столик, заказал целую кучу десертов. Марк смотрел на меня, точнее на нас с открытым ртом, ведь мальчик был нелюдим, а тут посторонний человек и он пошел на контакт... В общем, мы договорились о встрече и пошло-поехало, уже три месяца, как мы вместе... - Я рад за тебя... Но только почему ты уходишь? - Мы переезжаем в Италию, там Марка ждет рабочее место в компании по производству оборудования для кухонь и он предложил... Через месяц свадьба, Шенн и я хочу продать ресторан... тебе, за символическую сумму... - Даром? - Почти... Рики был интересным человеком, во всех смыслах... В шесть он виртуозно играл на рояле, а в двенадцать экстерном окончил школу... Университет права был для него развлечением: пятнадцатилетний мальчишка, который стал звездой студенческих вечеринок, мастером минета... Рики никогда не отказывал себе в сексе, считая, чем больше, тем лучше и под этим девизом жил, пока не влюбился впервые... в тридцать пять лет, повстречав любовь в лице вдовца, с ребенком, что держал своего отца за рукав пиджака... Я не был святым... Признаюсь, да - изменял, да - трахался с теми, чьих имен не знал, но... Ведь никто не виноват же, так? Сейчас, чуть не пропустив нужный поворот, что вел к нашему дому на Голливудских холмах, который год назад мы купили и частично перепланировали... Тебе была нужна просторная мастерская с хорошим освещением, а мне кухня, где я готовил редко, но с любовью... I just can't compromise, apologize, Я не могу пойти на компромисс, извиниться, There's nothing you can say, И тебе ведь нечего сказать, We both know, Мы оба знали, It would always end this way... Все закончится именно так... Подъехав к дому, вижу свет в окнах мастерской, значит, снова рисуешь... Выхожу из машины, держа пиджак в руке, и слегка покачивающейся походкой направляюсь к двери. Толкаю - не заперто, ты никогда не боялся воров... Кидаю пиджак на кресло в гостиной и через холл иду к мастерской: дверь распахнута, стоишь спиной ко мне, на тебе только трикотажные штаны, которые держатся низко на бедрах, открывая ямочки на пояснице... В руке кисть и ты наносишь смелые, хаотичные мазки-линии, которые принимают очертание двух сплетенных страстью тел... - Не можешь и дня прожить не рисуя... - Шенн! Я так скучал! В миг, оказываюсь прижатым к тебе, страстно целуешь в губы, прикусывая, играя... Накрываю твои ягодицы руками и, сжав их, приподнимаю тебя, становишься на носочки... - Ты снова пил... - Не начинай, прошу, не порть вечер... - Мне не приятен вкус алкоголя на твоих губах... - Не нравится? Сосись с другими! - я вспылил. - Зачем ты так? - А что? Я приехал, думая, что, не видясь месяц, ты встретишь своего мужа, как подобает супругу, а ты тут завел про алкоголь! - Мы ведь не женаты, Шенн... - Хочешь кольцо? Будет тебе кольцо! - Нет, оно мне не нужно... мне нужен ты... тот, каким был тогда... - Когда, тогда? - Восемнадцатилетний, который обещал любить и чтобы не случилось... не оставлять... - Разве я тебя оставляю, я что, бросил тебя? - Нет, но ты трахаешь шлюх, забыв обо мне... - Значит, знаешь, да? - Да и был свидетелем той грязной ебли на твоем столе в кабинете... - А мне понравилось! - Я это понял по тому, как он стонал, а ты вдалбывался в его зад... - Хочешь, чтобы и тебя так имели, грубо, чтобы на теле оставались синяки?! - Я ничего не хочу... даже тебя, Шенн... - Что, уже успел трахнуться с кем-то в своем вонючем Париже, да? Отвечай, тварь! Хватаю тебя за шею, сжимая рукой горло, и со всей силы толкаю... падаешь на пол, ударяясь копчиком, вскрикивая от прошивающей все тело боли... Стараешься восстановить дыхание, отползая от меня, но я настигаю тебя так быстро и схватив за волосы, тяну к дивану у окна. Кидаю тебя на него, переворачивая на живот, и наваливаюсь сверху... - Ебли он захотел?! Будет тебе ебля! Тянусь к молнии на своих брюках и, расстегнув ее, приспускаю штаны вместе с бельем, освобождая стоящий член... Заламываю твои руки за спину, выворачивая их, перехватываю запястья, фиксируя... Свободной рукой оттягиваю пояс твоих штанов, оголив ягодицы, и взял член под головку, направляю его к отверстию... Сжимаешься, но этим делаешь хуже только себе... Рывком вхожу наполовину, свой крик ты заглушаешь подушкой, уткнувшись в нее лицом... Не даю тебе ни секунды, чтобы привыкнуть, начинаю размашисто двигаться, загоняя до упора, по самые яйца, слыша их шлепки о твои бедра... Вбиваюсь с такой силой, что сдвинул нас с места, втрахивая в подлокотник... Тянусь к твоим губам - отворачиваешься... Я грубо беру твое лицо в руку, разворачивая к себе, и впиваюсь в плотно сжатые губы поцелуем, проталкивая внутрь язык, норовя пропихнуть его как можно глубже... Я не хотел доставить тебе удовольствие от близости, поэтому, когда оргазм настиг меня, обдавая жаром от кончиков ушей, до пальцев ног... просто излился вовнутрь. Подождав, пока узел начнет набухать, но, еще не достигнув своего естественного размера, стал выходить... Это ощущение, когда мышцы плотно обхватывают член, и ты практически не можешь его вынуть... то давление... Хрипло простонав, все же вышел, становясь на ноги и оставляя тебя лежать на диване... Смыв с себя "безумие", которое овладело мной час назад, обмотал бедра полотенцем и войдя в спальню, не обнаружил тебя... Сердишься? Конечно, обидчивый, маленький мальчик! Спускаюсь вниз, на кухне наливаю себе виски, выпиваю залпом почти половину и иду в мастерскую, в которой до сих пор горит свет... - Джей, не дуйся, ты же сам... Джей! Твою мать! Ты бесчувственной куклой лежал на полу, под тобой образовалась небольшая лужа крови, пропитывая штаны... кожа была мертвецки белой... Швырнув стакан в сторону, подлетел к тебе, подхватывая на руки и неся в гостиную... Опустив на диван, вызываю скорую, ожидая их, вспоминаю о своем внешнем виде... Время, пока я надевал на себя джинсы и футболку, показались мне вечностью, но звонок в дверь говорит об ином... Так и было, пятнадцать обещанных оператором минут и парамедики выносят тебя на носилках из дома... В больнице я провел четыре мучительных часа, меряя шагами коридор... Потом вышел врач, что делал тебе операцию... - Какую операцию? - Ваш супруг был на втором месяце беременности, он знал, что существует угроза срыва беременности, но настоял на том, чтобы оставить плод... - Он знал, откуда? - Он уже шесть лет состоит на учете нашей клиники... - Какой учет, о чем вы? - Вы же сами знаете, мистер Лето... Вы не только его супруг, но и брат... он не настолько здоров, как кажется на первый взгляд... - Чем он болен? - Вами... - Что? - Вы его альфа, но секс с вами, не дает его организму того, что требуется... Он ведь не носит ваш запах и за все годы, так и не смог его впитать через регулярные сцепки. Единственный, более действенный вариант - беременность и рождение ребенка, но и проблемы с зачатием, а теперь еще и выкидыш... Джаред гробит свое здоровье, находясь с вами... - Да, как вы смеете?! - О, это не угроза, нет, так - предупреждение на будущее... - Что за предупреждение? - Ему нужен иной партнер, как бы прискорбно это не звучало... Он кивнул, прощаясь, и скрылся в конце коридора, а я присев на стул, запрокинул голову, упираясь о стену... Сам подарил веру в счастье и сам же отнял ее или его... убийца... Позже узнал, что генетическая проба биоматериала... мой не родившийся ребенок, они назвали его биоматериал... Омега, у меня был бы малыш... омега... Knew it'd end this way... Знали что закончится именно так... We knew it'd end this way... Мы знали что закончится именно так... Ты провел целый месяц в больнице, я так и не смел, появиться перед тобой... Не было ни цветов, ни конфет, ведь это глупо, стараться унять боль веником или коробкой с углеводами... Через курьера я передал тебе билет с открытой датой в Париж, оплатив двухуровневую квартиру на Монмартре на год вперед... Я не избавлялся от тебя, нет, просто... знал, что жить со мной какое-то время, ты не сможешь... Я был на работе, когда пришло смс от тебя со словами - "Не спали дом"... Улыбка... на моем лице появилась улыбка. Ты не простил, но не стал зацикливаться на происшедшем, что-то вроде - взял бессрочный отпуск, в котором не будет меня... Время... время тянулось... Уже полтора года ты в Европе, ни единого звонка, только открытки, на Рождество и день рождения, без слов, чистые поля для записей... С нашего общего банковского счета я видел перевод на оплату все той же квартиры, счета из ресторанов и магазинов... Таким образом, я следил за твоей жизнью, бумажки заменили мне будни, в которых я не замечал тебя... Сидя в кресле своего кабинета и пытаясь абстрагироваться от мыслей, что разрывают голову, не могу получить удовольствие от минета, что стоя на коленях, делает парень по вызову... - Тебе не говорили, что ты совершенно не умеешь сосать? - Никто не жаловался... - выпустив член изо рта, промямлил он. - А если я вгоню свой член глубоко тебе в глотку и не выну, чтобы узел порвал твой пахабный рот, что тогда? - Вы не сделаете этого? - Хочешь проверить?! - Не стоит... - А у меня стоит! Быстро, доделывай свою работу и уябывай отсюда! Он вновь обхватил мой член губами и принялся усердно насаживаться ртом на ствол... Пропуская его в горло, совершая глотательные движения, приближая к разрядке... Массирует яички, оттягивая их, перекатывая... - Глубже! - хриплю я. Упирается носом в пах и я, взяв его крепко за голову, пропихиваю член еще глубже, вызывая у парня рвотный рефлекс... Пытается отстраниться, но спазмы его горла быстро приводят меня к финишу... Кончаю, изливаясь вглубь... отстраняюсь, и с уголков его рта стекает моя сперма... - Вылижи меня... Рукой вытирает свои опухшие, покрасневшие губы и склонившись, слизывает потеки спермы с члена... Когда плоть была чиста, заправил ее в брюки, застегивая молнию... Потянулся к ящику стола и вынул несколько крупных купюр, кинул их парню на пол, на котором он сидел... Подобрав валявшиеся купюры, он молча, поднялся на ноги и вышел, тихо прикрыв за собой дверь... Он был не первым и не последним, кто "скрашивал" мое одиночество... Ты вернулся в день своего рождения... Похорошевший, с живым румянцем на щеках и искоркой в глазах... Вел себя так, будто и не было почти двух лет расставания. С упоением рассказывал о выставках, которые посещал о новых знакомствах, которые сулят выгодные заказы на твои картины... Я был рад... рад, что ты снова ожил, сумел вернуть себя прежнего, в то время как я пожирал себя изнутри... Все вроде бы встало на свои места... Легкий поцелуй в губы утром, когда я собирался на работу... Ужины в ресторане или дома, когда я уходил раньше. Вечера перед телевизором, за просмотром очередной комедии. Прогулки в парке. Посещение твоих выставок, где я поднимал бокал шампанского за твой успех... Вернулась и близость, которая была только несколько дней, четырежды в год, когда у тебя была течка... Были поцелуи, нежный бред на ухо, когда мы лежали, обнявшись, сцепленные узлом... Пробуждения и совместные походы в душ... Было все, но что-то изменилось... было утеряно раз и навсегда... I know I'd hurt you, deserted you, Знаю, я делал тебе больно, оставлял тебя, And now I see it clear, Теперь я ясно вижу это, I pulled you closer, tighter, Я притягивал тебя ближе, крепче, 'Cause I knew you'd disappear... Потому что знал, что ты исчезнешь... Сейчас, лежа на влажных простынях, вспоминая, прокручивая в голове "кинопленку" нашей жизни, вспоминаю последнюю близость... Пятьдесят три дня назад... пятьдесят три дня назад, мы занимались любовью... Я вернулся домой немного позже обычного... Возникли проблемы с поставкой алкоголя, и пришлось обзванивать поставщиков, требуя выполнения контракта... Бросив ключи от машины на тумбочку, прошел в гостиную. Ты сидел в кресле, поджав под себя ноги, обхватив подушку, прижимая ее к груди... - Джей... Ты в порядке? - Да, просто течка и... температура подскочила... - Сколько? - Тридцать восемь и одна... - Жаропонижающее принял? - Нет, нельзя же... может потом, если будет хуже... - Я в душ... я скоро... потерпи... Ты постарался улыбнуться, но улыбка вышла кривой, какой-то болезненной... Поднявшись по лестнице и войдя в спальню, скинул вещи, не заботясь о том, что они станут мятыми, кинул все комом в кресло и голым зашел в ванную... Встав под теплый, расслабляющий душ, уперся руками о стену впереди себя и опустил голову, наслаждаясь... Волосы превратились в сосульки, по которым струями стекала вода, и от шума не услышал, как сначала открылась дверь ванной комнаты, а затем и душевой... Горячие ладони легли на плечи, поглаживая, массируя затекшие за день мышцы, и я издал стон удовольствия... Запрокинул голову, позволяя воде литься на лицо... почувствовал все твое тело, что прижалось ко мне со спины. Развернулся и притянул тебя для поцелуя... рукой держа тебя за волосы на затылке... Ты простонал в поцелуй и я, отстранившись от губ, стал покрывать поцелуями шею и выпирающие ключицы, покусывая нежную кожу, оставляя наливаться красным следы, где зубы сжимались сильнее... - Возьми меня, Шенн... как тогда... прошу... Подхватываю тебя под ягодицы, и ты обвиваешь мою талию ногами, приподнимаясь... Заводишь правую руку себе за спину и берешь ею мой член, направляя в себя... проталкивая головку. Обхватываешь мою шею руками и легко насаживаешься до основания, выгибаясь в спине... - Да... вот так... - шепчешь ты. Приподнимаю тебя и опускаю обратно... Движения медленные... мучительно-медленные, размеренные толчки, от которых ты впиваешься пальцами в мои плечи... - Прости, Джей... прости... прости меня... прости... Впервые я сорвался... не сдержав слезы, что хлынули из глаз... Вжал тебя в стену, ускоряясь, входя резче, глубже, вбиваясь изо всех сил... Ты стал подаваться вперед, трешься членом о мой живот, вжимаясь всем телом, не оставляя ни сантиметра между нами... Кусаешь меня за нижнюю губу, оттягивая ее и я, включаюсь в игру. Начинаю играть языком с твоим, посасывая, обводя по кругу. Мычишь что-то неразборчивое, растягивая губы в улыбке... От особо глубоко толчка запрокидываешь голову, рот раскрыт в немом крике и я понимаю, что ты кончил... Мышцы начали пульсировать и сжимать меня все сильнее... Толкаюсь еще раз и еще и со стоном, впиваюсь зубами в твое плечо, кончаю... Стоим под душем, восстанавливая дыхание... узел сцепил нас и, освободив одну руку, делаю воду теплее, нажимаю на кнопку, блокируя слив и с тобою на руках, медленно опускаюсь на дно кабинки... Вода набираясь, поднимается все выше и, повернув кран, перекрываю ее... Лежишь на мне, перебирая пряди моих волос, накручивая на палец, слегка оттягивая... - За что ты извинялся, Шенн? - За все... за все, Джей... Ты поцеловал меня так нежно, еле касаясь своими губами моих, и устроив голову на моем плече задремал... После этого я так и не перебрался в нашу спальню... Какое-то чувство тревоги поселилось во мне... А сейчас, я укрылся одеялом, что лежало на другой половине кровати, и лег на бок, прошипев от боли в боку, "пересчитанные" ребра дали о себе знать... Сегодняшний поход в бар был просто очередной вылазкой спустить пар, не более... Даже шлюховатые омеги не смогли стереть твой образ, что был у меня перед глазами... впервые я не смог с кем-то, мне было противно и от них и от самого себя... Парень стал моим "спасением", повелся на провокацию и не отказал мне в драке... I just can't compromise, apologize, Я не могу пойти на компромисс, извиниться, There's nothing you can say, И тебе ведь нечего сказать, We both knew, Мы оба знали, It would always end this way... Все закончится именно так... Я проснулся от странных звуков... кашель... Вскочив с постели, натянул на себя домашние штаны и выбежал из комнаты. Ворвавшись в твою спальню, увидел распахнутую дверь ванной и звуки, что доносились оттуда... Ты стоял на коленях, склонившись над унитазом, одной рукой держась за него, а второй за живот... Я в миг оказался рядом, обнимая, поддерживая, убирая волосы с лица... Ты тяжело дышал, хватая ртом воздух, и тебя вновь рвало желчью... - Джей... маленький... Ну, что ты так? Ты обессилено повис на моих руках, подняв тебя с пола, отнес на кровать и подал стакан с водой, что стоял на прикроватной тумбочке... Жадно глотая воду, проливая на себя, ты оттолкнул стакан, и я вернул его на место... - Как ты? - Уже лучше... - Тебе плохо? Почему тебе плохо? Может вызвать врача? - Нет... не нужно... Наверное, отравился йогуртом... срок, наверное, истек, а я... - Сказал бы мне, я бы привез продуктов... - Все хорошо... уже все хорошо, Шенн... Я провел ладонью по твоему холодному лбу, на котором выступила испарина, а ты повернул голову в сторону, следуя за моим прикосновением... Наклоняюсь и нежно, почти невесомо касаюсь твоих губ, отвечаешь, но я не углубляю поцелуй, хочу... хочу, чтобы он остался таким же невинным... Нехотя отстраняюсь... - Я могу взять выходной, ты же знаешь, что... - Со мной все будет в порядке... езжай... - Обещай, что позвонишь мне, если почувствуешь себя хуже... - Хорошо... Поправил одеяло на тебе, расправляя невидимые складки и поднявшись, отправился к себе... Когда я уже собранный спустился вниз, ты сидел за кухонным столом, пил чай, грея ладони о чашку... Ты часто так сидишь, смотря куда-то вдаль, не замечая никого и ничего вокруг себя... Подхожу и кладу ладони на твои плечи, слегка вздрагиваешь, поворачиваешь лицо в мою сторону и улыбаешься... как-то не так, по-новому, тепло и... - Привезти тебе обед из ресторана или может заехать и тогда уже вместе? - Я сам... сам приеду на ужин... Будешь меня ждать? - Всегда... я всегда тебя жду, Джей... всегда... Коснувшись губами твоего виска, разворачиваюсь и выхожу из дома, затылком чувствуя твой взгляд... Время до оговоренного ужина пролетело так быстро, что я чуть не забыл попросить Стефана приготовить его для нас... Твоя любимая рыба под лимонно-травяным соусом и овощами гриль, бутылочка белого вина и стейк для меня. Сегодня решил обойтись без алкоголя, пора заканчивать с этой пагубной привычкой... пора... Я пил кофе, сидя за барной стойкой, когда к ней подошел представительный мужчина и приятным, знакомым баритоном спросил: - Мне нужен владелец, Шеннон Лето... - По какому вопросу? - бармен Грег, не выдавая меня, смотрит на мужчину. - По личному... - Как вас представить? - Тайлер... Тайлер Кретчет... И тут я просто теряю дар речи на какое-то мгновенье, осматривая его... Все такой же: высокий, смуглая кожа, карие глаза, недельная небритость, которая раньше, как и волосы были смоляными, а сейчас... безжалостно потрепаны сединой... Черный, идеально сидящий по фигуре костюм, с расстегнутым пиджаком и снежно-белой рубашкой... Это он - Тайлер... - Тай... - хрипло произнес я. - Шенн? - Да... - Каким ты стал! - А ты! Он сжал меня в своих медвежьих объятиях и крутанул разок, приподняв от пола... - У тебя шикарный ресторан! Не поверил, когда парочка за соседним столом назвала знакомое имя, принадлежащее владельцу... Хотя... я должен был догадаться... название... - Да... скоро двадцать два года, как мы открылись... - Мы? - Сначала был партнер по бизнесу, который все это и основал, а я был так - простой шеф повар... Потом он встретил любимого человека и продал ресторан мне, так и тружусь... - Замечательно... А Джей, вы же вместе? А дети? - Вместе и... порознь одновременно... Детей нет, больше десяти лет назад случился выкидыш, а я и не знал, что он был беременный... знал бы, то никогда бы... - Не рассказывай, вижу, тебе тяжело... - Да... А ты как, я думал на юге, но как тебя на запад-то занесло? - Дин, мой сын альфа, закончил юридический там, у нас, а практику проходил здесь и год назад познакомился с омегой... Парню тогда было шестнадцать, распространял брошюры на улице, вот Дин его и заметил и больше не отпускал... У них свадьба через две недели, сегодня собрались все близкие родственники... в твоем ресторане! - Так все здесь? - Да... Вон парень в бордовой рубашке... это, Дин... - Боже! Он выше тебя! Сколько ему? - Двадцать четыре... а вон тот - с асимметричной челкой, Тайлер младший, ему восемнадцать, а на руках у Сая... Малыш Уильям, в честь своего дедушки... Отец умер шесть лет назад... - Соболезную... - Три сына... все альфы и по секрету... Я скоро стану дедом! - Не может быть! - Да, Хантер на третьем месяце и по всем анализам, должен родиться альфа! - Сколько же тебе лет? Подожди, сейчас посчитаю... - Пятьдесят семь... - Выглядишь просто превосходно, Тай! - Спасибо... - Вы же еще не уходите? - Нет, а что? - Джей должен подойти... хотя, он уже здесь... Ты шел плавно, гибкий, словно кошка, идеально ровная спина и внешний вид... Узкие черные джинсы, такого же цвета футболка и лазурный пиджак... Распущенные волосы, с выгоревшими концами, лежали на плечах... Когда до нас оставалось всего несколько метров, ты остановился, прикрыл глаза и глубоко вдохнул... Распахнув глаза, видел, как расширившейся зрачок перекрыл радужку, оставляя тонкий небесно-голубой ободок... - Джей... Это Тайлер Кретчет, мы не виделись больше двадцати лет... - Грейпфрут... запах... я его помню, это ты... ты был тогда... - Джей? - Все в порядке, Шенн... правда, в порядке... - Прости, Джаред... Тайлер встал со стула и, подойдя к тебе, протянул руку, но ты проигнорировал этот жест... ты просто обнял его... крепко, утыкаясь носом в его шею, стоя на носочках... Оба засмеялись и отстранились... - Значит, Тайлер... Знал бы я, что такой красавец был в ту ночь... Ладно, шучу! Это тебе я должен сказать спасибо, ведь благодаря тебе... я все еще жив... - Тайлер здесь со своей семьей, празднуют будущую свадьбу... - Надо же! Кто будущие молодожены? - Мой старший сын Дин и его омега... Тайлер взял тебя под локоток и повел к столикам, за которыми собралась их компания, а я стоял, облокотившись, о барную стойку и улыбался... Я не ревновал тебя, видел, чувствовал, что его запах никак не действует на тебя, совершенно... Ты просто мастерски скрыл свое удивление, ведь и я сам не ожидал, да и не думал, что когда-нибудь ты встретишь альфу, что вынужденно пометил тебя... Попросив официанта принести шампанского, закусок и салатов, я направился к тебе, сидящему в эпицентре омег, что рассматривали тебя во все глаза, а ты... ты держал на руках младшего сына Тайлера, которому нет и года... Твоя улыбка... она такая же, как и утром... We both know, Мы оба знали, It'd always end this way... Все закончится именно так... Вернулись мы к полуночи... Ресторан закрывается в одиннадцать, а потом долгие прощания с Тайлером и его семьей, обмен номерами телефонов и адресами... - Надо в душ, а у меня нет сил... - поднимаясь по лестнице, говоришь ты. - Отдыхай, душ будет утром... - Шенн... - Да... - Спи со мной... я устал спать в холодной постели, обнимая подушку, в надежде, что могу обмануть... обмануть себя и представить, что ты рядом... - Джей... любимый... Притягиваю тебя к себе на последних ступеньках, зарываясь лицом в волосы, вдыхая и чувствуя... отчетливый запах крови... - Джей... ты пахнешь кровью... ты... С тобой все в порядке? - Да... Ты за руку ведешь меня в нашу спальню, помогая раздеваться... Расстегивая пуговицы на рубашке, одну, за одной, медленно... Отстраняешься и принимаешься за свою одежду... пиджак и футболка падают на пол, джинсы и белье куда-то в сторону кресла и я, раздевшись догола, стягиваю резинку с волос, растрепывая их рукой, и направляюсь к кровати... Отворачиваю одеяло и ложусь, ты присаживаешься на край постели и, помедлив пару секунд, подныриваешь под мой бок, прижимаясь всем телом... Обнимаю и позволяю тебе закинуть свою ногу на мое бедро, как ты любишь... Целую в плечо, шею, подминая тебя под себя, разводишь бедра, и я устраиваюсь между ними. Чувствую твой напряженный член, что упирается в мой живот, и слегка трусь об него... Шумно втягиваешь воздух и подаешься навстречу... Мой член упирается между твоих ягодиц, и я трусь им, дразня вход. Ты проводишь своими пальцами с короткими ногтями по плечам, царапая их, распаляя... Хочу войти, но ты сжимаешься и отталкиваешь меня... - Нет! Не надо, Шенн! Нет... - Я не сделаю тебе больно... - Просто не надо... - Ты не хочешь меня? - Хочу, просто... просто не могу... - Почему? - Я боюсь... - Чего? - Что снова потеряю... его... - Что? Джей, ты... Ты беременный? Твой кивок и я не могу описать те чувства, что охватили меня... - Но когда, ведь мы пытались... - В прошлую течку, тогда... в душе... - Я... я не знаю, что сказать... - Просто... просто отпусти меня, если я... мы больше не нужны тебе, только... только не делай больно... - Джей, прости меня... прости... Я сполз ниже, утыкаясь лицом в твой пока еще плоский живот и стал осыпать его поцелуями... Занимался рассвет, когда ты потянул меня за плечи вверх, поворачиваясь ко мне спиной, а я прижался к тебе, подворачивая одеяло, чтобы ты не замерз... We both knew, Мы оба знали, It would always end this way... Все закончится именно так... Скинув все свои обязанности на зама, которого я нанял на работу, как узнал о твоем положении, мы наконец-то смогли выбраться за город... Целых две недели на природе, в тишине, вдали от суматохи, людей и машин... Небольшой домик на берегу озера с пристанью и лодкой, которая к счастью, оказалась не дырявой... Мы стоим на берегу, ты прижимаешься ко мне спиной, а я обнял тебя всем собой. Устраиваю свои руки на твоих плечах, поправляя, съехавшись плед... Целую твой затылок, подбираясь к ушку, прихватывая его губами, проводя языком по раковине... щекотно, смеешься, и по телу бегут мурашки... Кристоферу два года и восемь месяцев, он стоит почти на самом краю пристани и смотрит на озерную гладь, где отражается высокое, летнее небо... - Он так быстро растет... еще вчера он не умел говорить, а сегодня... - Ты не знаешь ответов на все интересующие его вопросы... - Да... - Джей... - Что? - Я хотел спросить, но как-то не решался... - Спрашивай... - Тогда, в ресторане, когда ты впервые увидел Тайлера... обнял его... вы оба засмеялись... Что он такого сказал тебе? - Он почувствовал, что я беременный... Он поздравил меня тогда... А ты себе навоображал, да? - Не то, чтобы... просто... это не вызвало у меня ревности, что-то другое... - Но ты же тоже почувствовал, когда мы вернулись... - Да, но я испугался... - Никто не виноват, что именно запах крови стал более выражен и теперь он составляет твою метку, но... Крису повезло больше... - Кофейный... - Но все-таки... пить тебе надо было меньше, Шенн... - С чего бы? - Кофе с коньяком, даже я пьянею от этого запаха, а он еще ребенок... Что будет, когда он подрастет? Опьяненные омеги будут спускать штаны, и нагибаться, отставляя задницы? - Было бы неплохо... - Шенн! - Молчу, но к твоему сведению, я пил только виски... - Алкоголик... - Уже нет, но я буду "пить" воздушно-капельным путем... - Это как? - Возьму Криса и буду вдыхать его аромат... - Идиот! Сорок семь лет, а мозгов нет, да и не было... - Пропил... - Пропил... - Я люблю тебя, Джей... люблю... - И я тебя, Шенн... очень люблю... Ты развернулся в моих объятиях, смотря в глаза, выискивая там подтверждение словам и чувствам, о которых я твержу каждый Божий день, каждую минуту и секунду... Я не устану повторять бесконечно единое слово... Мой... мой... Мой, Джей... мой... мой... мой...