***
В то же время оставшиеся в лазарете после ухода Гию столпы сели на ближайшую койку, чтобы проанализировать увиденное: — Кочо, твоя рука в порядке? — Не беспокойся, Ренгоку-сан, это лишь небольшой ушиб, ничего серьезного. Быстро пройдет. — Если ты так говоришь... Кстати, мне кажется, или он избегает нас? — Томиока-сан довольно часто нас избегает, но сейчас это вышло в более... Агрессивной форме? — О чем ты? Он вроде не кричал и не злился. - недоумевал Кёджиро. — Я о том, что обычно его игнорирование не заходит дальше сбегания, а сейчас он был сосредоточен на своих мыслях настолько, что ударил меня. Что-то явно его беспокоит. — Как жаль, что Томиока не может никому довериться. Хоть я и нередко с ним разговариваю, он никогда не рассказывал о себе или своем прошлом, чаще выслушивал мои истории из жизни. Он хороший слушатель, но я бы хотел, чтобы он мог больше открыться, и пусть не мне, но хоть кому-то... Мне не нравится то, куда может привести его дорога сдерживания эмоций и недоверия к окружающим. — Хмм... Я разделяю твою точку зрения. Я понимаю, что его таким нелюдимым сделало какое-то событие в прошлом, может даже не одно, но он никогда не делится своими переживаниями. Меня бесит даже не само его молчание, а то, что он не может выплеснуть все то, что терзает его душу. Такое поведение может сказаться на здоровье, и я, как доктор, не могу позволить этому случиться, - Шинобу вздохнула, - Но в то же время я не знаю, что я могу сделать, чтобы ему помочь... Я пыталась разговорить его своей навязчивостью, подшучиваниями и колкостями. Я думала, задетое самолюбие подтолкнет его к изливанию своих эмоций, но он ни разу мне не нахамил, даже не сказал ничего плохого. Чего не скажешь о Шиназугаве, которого даже косой взгляд выведет из себя. Теперь мне немного стыдно за то, что я выбрала такой радикальный способ разговорить его... Возможно, я сделала только хуже... — Ну-ну, не печалься, Кочо! - Кёджиро приобнял Шинобу, чтобы поддержать, и подарил свою фирменную лучезарную улыбку, - Ты хотела сделать, как лучше. Не сомневайся, мы найдем способ помочь ему! — Надеюсь... Возможно, стоит подключить остальных? Я знаю, что часть из них недолюбливает Томиоку, но возможно мы сможем достичь прогресса. Хотя, я и в этом не уверена... Как же лучше... — Давай так. Пока посмотрим, что сможем сделать мы с тобой, а потом уже по мере продвижения или наоборот - стопора, станем подключать остальных. Я думаю, что резкое внимание со стороны всех нас будет лишь давить на него. — Значит, решено. - Шинобу приободрилась и улыбнулась своей привычной улыбкой. — Кстати, Кочо, а где то снотворное, что ты хотела отдать Томиоке? — Ах, это. Я вложила баночку ему в карман, пока ты закрыл ему обзор. Он слишком упрям, чтобы самому прийти за помощью, поэтому я предприняла более решительные действия. — Удивительно! А ведь я даже не заметил. Ты действительно быстрая, Кочо! Ха-ха-ха! — Спасибо, Ренгоку-сан. Завтра посмотрим, воспользуется он им или нет. Потом уже предпримем какие-то действия. Пока ему лучше разобраться со своими мыслями самому. — Ясно! Тогда я пойду! — До свидания, Ренгоку-сан. - сказала Шинобу удаляющейся фигуре столпа пламени. — До новой встречи, Кочо!***
Хоть Томиока и не хотел задействовать помощь лекаря, но снотворное он решил оставить. Он еще не был уверен, пить его или нет, и отложил этот вопрос до вечера. Столп воды не собирался с кем-то видеться в этот день, сосредоточившись на проблеме. Гию выбрал издавна эффективный для него метод борьбы с негативными воспоминаниями - медитацию. Устроившись поудобнее в центре одной из пустующих комнат в поместье, выходящей верандой на улицу, он начал отстраняться от мирских забот и старался сосредоточиться на окружающих звуках природы. Приведя в порядок дыхание, мысли отбрасывались на второй план, оставляя лишь ощущения. И это действительно помогло, как он и думал. Парень просидел в таком положении почти до самого вечера, а может и досидел бы, если бы его не прервал один очень громкий товарищ, что появился у его дома как гром среди ясного неба. Узуи Тенген даже не пытался подойти тихо, наоборот, он пытался привлечь внимание Томиоки своими громкими изречениями, приближаясь ко входу в помещение. — Хей, Томиока! К тебе уже прилетал ворон с посланием от мастера? Не ярко с твоей стороны игнорировать поручения. - столп звука подошел достаточно близко, чтобы Гию стало некомфортно. "Ворон? Черт, он, наверное, опять заплутал... Совсем старый стал. Я бы точно услышал, если бы он прилетел. Надеюсь, с ним все хорошо..." — Ко мне ворон не прилетал, но я тебя услышал. Я сейчас же пойду к мастеру. — Сидел медитировал? Если честно, издалека ты выглядел, как брошенный на улице кот. Гию не стал комментировать это сравнение, направившись в главный штаб, игнорируя попутчика. — Обиделся что ли? За то, что прервал твое одинокое времяпровождение в пустом поместье? И опять без ответа. — Не блестяще с твоей стороны. Если сравнивать тебя с минералом, то ты был бы сапфиром, но невзрачным, необработанным, спрятанным в толще пород. В сравнении с тобой я, ограненный алмаз, сияю ярче всех! Пока Узуй продолжал свою браваду, они почти прибыли в главное поместье. Там их уже ждал мастер, чтобы дать указания. Столпы звука и воды склонились перед ним. В ответ Кагая жестом показал им садиться. Тенген стал серьезным, как и Гию. — Спасибо, что привел Томиоку, Узуи. — Меня это нисколько не затруднило, мастер. — Я ценю это. Твой ворон, - Убуяшики повернулся к столпу воды, - наверное уже довольно стар для служения. Если захочешь, мы можем предоставить нового. — Спасибо, мастер, но пока в этом нет необходимости. Если что - я сообщу. — Хорошо, Томиока. А теперь перейдем к тому, из-за чего я позвал вас двоих. В южных деревнях началась подозрительная активность демонов, и хоть разведчики докладывали, что они не имеют ранга, убивают они довольно умело. Возможно, за ними стоит низшая, а то и высшая луна. Чтобы перестраховаться, я назначаю на эту миссию вас двоих. Отправитесь завтра с утра, путь предстоит неблизкий, а Узую еще необходимо немного восстановиться с прошлой миссии. — Спасибо за вашу заботу, но уже все в порядке. Если нужно, я могу отправиться и раньше. — Нет нужды. Если отправляться сейчас, то вы придете туда в лучшем случае только на рассвете, а днем никакой активности происходить не будет. Поэтому разумнее будет отправиться с утра, чтобы к вечеру уже прибыть и осмотреться. Много информации я дать не могу, поэтому придется действовать по ситуации. Я надеюсь на вас, дети мои. — Мы сделаем все, что в наших силах, мастер, чтобы очистить мир от гнусных демонов. - воодушевился Тенген. Гию лишь согласно кивнул. — Тогда разговор окончен. Будьте осторожны, и возвращайтесь целыми. Столпы поклонились и вышли. — Нас раньше не отправляли вместе на миссию. Зато теперь я смогу увидеть тебя в деле, Томиока, так что раскрой свое сияние в пылу битвы. Но мне уже нужно идти, так что до завтра! - Узуй помахал рукой и быстро скрылся из виду. Гию это ничуть не смутило, он уже привык. Солнце клонилось за горизонт, освещая пейзажи в оранжево-красные оттенки. Столп воды уже рассчитывал маршрут и примерный план действий по осмотру территории... Томиока прибыл в поместье и, как только лег на пол, почувствовал накатившую слабость от недавних тренировок. Он уже начинал засыпать, а остатками сознания рассуждал, выпить ли снотворное, чтобы не видеть сны. Решившись выпить таблетки, Гию потянулся за ними к тумбочке, но так как делал он это лежа, то было довольно неудобно, а из-за периодически закрывающихся век и слабости вставать тоже не хотелось. Так и не добравшись до баночки, столп воды уснул прямо на деревянном полу.***
Место было довольно темным. Незнакомым. Томиока пытался пробраться через эту темноту, но казалось, что ей нет конца. Он решил закрыть глаза и сесть. Место было тихим, так что пребывание в нем нисколько не огорчало Гию, кроме неизвестности. Он услышал голос, который начинал доноситься будто издалека, но потом становился все четче и четче. "Мастер??" - парень узнал голос Убуяшики. — Томиока Гию. Выйди вперед. Открыв глаза, Томиока осознал, что находится на собрании Хашира. Без очень четкого образа, некоторые детали были довольно размыты. — Да, мастер. - Гию выполнил указания. — Я разочарован в тебе, Томиока. Это было для столпа воды, как удар под дых. Он считал мастера самым лояльным и понимающим человеком, а тут такое. Гию даже не понимал, в чем дело. В глубине души ему стало обидно, что его ни с того, ни с сего начинают отчитывать. — Простите за вопрос, но что я сделал не так? - в его голосе читались нотки негодования. — Ты еще смеешь спрашивать? - Кагая не повысил голос, но в нем отдавалось какой-то неприятной сталью. Томиоке стало не по себе от такой резкой смены тона. — Извините, но я правда не понимаю, в чем провинился. Повисла напряженная тишина. Будто обвиняемый был единственным, кто не знает о совершенном преступлении, а все остальные смотрели с укором и ждали вынесения приговора. — Ты нанес организации непоправимый вред. Все произошедшее - твоя вина. Твое нежелание сотрудничать с другими подрывает успешность миссий, а твои "спады настроение" подвергли всех опасности. Ты осознаешь, что ТЫ натворил? Если признаешь вину, наказание можно будет смягчить, но лишь совсем немного. Томиока потерял связь с реальностью. Он вообще не понимал, что происходит, как будто в памяти был огромный пробел. Столп воды повернулся к товарищам, но те либо не смотрели ему в глаза, либо на их лицах читалось презрение. "Но ведь не просто же так они чувствуют ко мне неприязнь... Видимо, я все же где-то провинился." - пронеслось в мыслях парня. Он чувствовал себя, как преступник в клетке, на которого смотрят родственники пострадавшего. И никто даже не давал намека на помощь. Все были против него. — Я... Признаю вину... Чем бы это ни было... - с горечью в голосе сказал Гию. — Очень хорошо. Я учту твое признание даже после того, что ты сделал. Будь благодарен. - немного грубым тоном ответил Кагая. Столп воды не смел поднять головы. Он не хотел испытать на себе холодное выражение лица уважаемого им человека. Но после озвученных мастером слов к его горлу подступил неприятный ком. — Томиока Гию, с этого дня я отстраняю тебя от должности Хашира, а также лишаю всех привилегий. Ты отправишься в самые дальние уголки страны, и не посмеешь больше приближаться к главному штабу. Убей ты хоть сотни демонов, статуса столпа теперь ты заработать не сможешь, и остатки своих дней проживешь в дали от всех, в одиночестве. Другим истребителям будет запрещено помогать тебе, и даже контактировать. Не этого ли ты желал, Томиока? Жизнь без заботы о других людях. Сам ради себя. Такова твоя натура. Серьезный и твердый голос Убуяшики каждым словом, будто молотом, ударял о голову Гию. Обида расширялась в груди, как надуваемый насосом воздушный шарик. К глазам подступали слезы, неприятно щипая глаза. Кагая был последним человеком в мире, от которого Томиока ожидал услышать подобные слова. "Скажите, что это сон... Просто дурацкий сон... Погодите-ка... Может, это и вправду сон? Это бы объяснило такую перемену поведения мастера... И провалы в памяти. Тогда мне нужно выбраться отсюда как можно скорее. Это ужасно..." Столп воды решил осмотреться, но по глупости поднял голову и увидел лицо Убуяшики, наполненное презрением и разочарованием. Это добило Гию, и слезы полились по щекам, не желая останавливаться. — Как же ты жалок. Напрочь испортил репутацию Хашира, а теперь еще и строишь из себя жертву, - внезапно высказался Санеми в свойственной ему манере, подойдя к Гию и схватив за воротник хаори, - Вали куда подальше, и там рыдай в подушку хоть каждый день. Неженка. Наконец-то избавишь нас от своего существования. Как же ты всем надоел. Каждый раз... Томиока перестал слушать его слова. Подавленность заполнила его с ног до головы, препятствуя рациональному мышлению. Дальше он действовал больше от накативших эмоций, чем от осознания пребывания во сне. Гию резко освободился от хватки Шиназугавы и вытащил катану из ножен. — Ооо, гордость проснулась? Решил наконец узнать, кто сильнее? Готовься сдохнуть, кусок дерьма! - Санеми тоже вытащил клинок и уже собирался нападать. В этот самый момент Томиока взмахнул холодной катаной, удерживая ее двумя руками, и резким движением пронзил свое солнечное сплетение. Через несколько моментов, наполненных фантомной болью, картинка перед его глазами потемнела. Этим радикальным способом он избавился от оков сна. На улице уже начало светать, так что Гию спал довольно долго. Первым делом столп воды ощутил жесткость деревянного пола и прохладу на щеках. Хашира потер ладонью солнечное сплетение, которое во сне пробило лезвие его клинка. Сев и вытерев непрошенные слезы, он начал разминать свое затекшее тело. "Это все-таки был сон... Я рад..." - Томиока вздохнул с облегчением. Хоть кошмар уже был позади, но он морально вымотал парня, оставив за собой неприятный осадок. Но стоит признать, что поспал он лучше, чем прошлой ночью. Гию встал и уже окончательно закончил разминаться. В теле ощущалась слабость, но упражнения позволили немного поднять тонус мышц, облегчив недомогание. Моменты из сна стали немного туманнее в его памяти, что позволило ему отвлечься на подготовку к дальней дороге. Его ждала миссия.