Прокси

17

Пережиток дня, полного раздумий, не прошел даром. Уилл так и не рискнул сломя голову поехать к Ганнибалу, оставляя вопрос открытым до утра. Особо не спавши, он всё-таки решился, возможно, на самый непростительный поступок, стараясь найти одни лишь плюсы от предстоящей встречи с Ганнибалом. Безусловно их было в разы больше, чем он изначально предположил, но минусов от этого не убавлялось. Уилл не чувствовал себя свободным и способным профайлером, кем он был и хотел бы оставаться. Приходящего во снах Джейкоба Хоббса это забавляло, чего нельзя было сказать о самом Уилле. Он хмурился и ворчал, продолжая цепляться за детали пережитого в Прокси с намерением разобраться в этом не в одиночку, привлекая к обсуждению необычного «целителя душ». Продолжать скрываться Уилл не хотел, а встречи с Ганнибалом у кровати Эбигейл не вносили ясности в общение, за чьим зарождением наблюдала злосчастная программа, затем Алана, агенты ФБР и сам Джек. Поздним вечером Уилл вышел из дома, накормив собак и закрыв входную дверь на замок. Кругом ни души. Потуже затянув шарф, он на ходу поправил кожаные перчатки, осторожно ступая по обледеневшей дороге. Очки так и не надел, прислушавшись к словам Ганнибала. Оказавшись у машины, он ещё раз подумал с чего начать разговор, но в голове не было мыслей. Он не думал ни о чем стороннем, спокойно заводя мотор и под приятное рычание выехал на трассу. С выпавшим снегом, спрятавшим грязные лесные тропы, мокрые и скользкие дороги, пришло умиротворение. Мир преобразился, насыщаясь новыми красками, разбавляя серость светлыми оттенками зимнего времени. Это было несравненной роскошью, усладой для глаз, и Уилл видел в этом утешение. Вся естественная красота природы проносилась перед глазами на скорости семьдесят километров в час, а подсвеченная фарами дорога не выглядела холодной и мрачной, как пару дней назад. Деревья спрятались под снегом. Угрюмые пейзажи белели по часам. Жизнь творила магию в канун Рождества, но ему все равно вспоминался жар, питающий землю, дома с раскрашенными стенами, а сами же пустые, как коробки, стояли вдоль дорог и наводили ужаса. В виртуальности было нелегко, но до жути реалистично. Самые мелкие образы не оставляли Уилла в покое ни дома, ни в дороге, ни на работе. Все, что произошло, продолжало грызть душу, как бывало грыз кость Макс, спрятавшись от всех в укромном углу. Уилл никогда не видел это, но хорошо слышал скрежет зубов, недовольное фырканье, но между тем проскакивали звуки, ассоциирующиеся с заботой. Макс кусал, но при этом старался и облизать место укуса. Боль и ласка соединялись воедино, от чего становилось не по себе в собственном доме. Уилл начинал думать о Ганнибале и это приводило к привычной за последние дни эрекции, словно он был неопытным школьником. Он постоянно цеплялся за образ мужчины в элегантном костюме, но это резко сменялось новым образом: Ганнибал в белой рубашке, в крови и на дрожащих ногах, он шел рядом с ним, не акцентируя внимание на своем самочувствии. Молчал и терпел, а стоило появиться агентам, Уилл и вовсе потерял с ним связь, оставляя на Алану и ни разу не заговорил при встречах, все оставляя на потом. Эйфория по возвращению домой вскружила забитую тревогой голову. Уилл сверился с навигатором, продолжая ехать с начальной скоростью. Он не стал включать печку или радио — излишний шум. Телефон, лежавший на пассажирском сиденье прямо поверх папки, тоже был переключён на беззвучный режим. Меньше всего хотелось говорить с Джеком о работе. Он всегда ограничивался короткими фразами, быстрыми сообщениями, но с новой игрушкой, как виртуальность, человечество подкидывало ФБР все больше нерешённых задач. Даже когда Джек молчал, в прочем, как он умел это и без сторонней помощи, говорили другие, копающие под дела отдела, подключая и его к расследованиям. Он снова стал им нужен, как первоклассная «ищейка». Уиллу не терпелось обсудить вышедшую статью Фредди с очередным кричащим заголовком. На этот раз без упоминания самого Уилла, но это ничего не значило перед лицом изложенных ею фактов. Она оперативно лезла в самое пекло. Многое казалось ничтожным по сравнению с тем, что успела написать Фредди, пуская заумные слова разгуливать по интернету. Уилл ещё раз посмотрел на телефон. Неудобно так появляться на пороге без приглашения, а с другой стороны, никто ему не мог запретить поступить именно так. Пересилил интерес. Ганнибал Лектер сам предложил свою помощь, и Уилл расценил это за отличную возможность появиться в его кабинете независимо от планов. На этот раз Уилл решил стать ведущим, а не ведомым. Он не был уверен в разрешении этого вопроса, но услышать хоть какое-то объяснение, отличное от его, было бы в самый раз. Ганнибал это гарантировал. Прибавив скорости, Уилл переключил передачу, вдавил носок туфли в педаль газа, выворачивая руль. Он съехал с основной дороги и направился прямо к дому Ганнибала. Оставалось чуть меньше двух километров. Закатное солнце медленно спускалось к линии горизонта, окрашивая небо последними за сегодня бордовыми лучами, напоминая дымчатое облако от сигнальной ракеты. Минусовая температура, как обещали синоптики, должна была продержаться до нового года. Наконец-то Балтимор изменялся и такие изменения шли на пользу. Уилл въехал на дорогу, вдоль которой по обе стороны располагались коттеджи. У каждого перед входом были расчищены дорожки, стояли почтовые ящики под один цвет. Редкие кусты, накрытые снегом и ни одного яркого огня в окнах, словно к позднему часу люди не спешили вернуться домой, и всё-таки одна машина стояла, та самая одинокая Bentley Arnage Red Lable. Уилл сбавил ход, подъезжая к нужному дому. В окнах на первом этаже горел свет. На душе стало немного легче и Уилл заглушив двигатель, взял в руки все вещи. Он покинул салон машины со стойким желанием познакомиться с Ганнибалом поближе несмотря ни на что. Проверив сигнализацию, Уилл отвернулся от двери и заприметил ещё одну машину, удивлённо приподняв бровь. Перед ним стоял Karlmann King, монструозный внедорожник с геометрическими искажениями и выпуклостями вдоль всего кузова черного цвета. Тонированные стекла, на бампере шипы. По полоске на капоте тянулся красный цвет, ничем не хуже полицейской мигалки. Такой монстр, насколько Уилл помнил, стоил целое состояние, несмотря на давний год выпуска. Чего уж нельзя было говорить о его старом Volvo, стоявшем копейки. Запчасти и вовсе были в дефиците и приходилось заниматься починкой собственными силами. Уилл сделал пару шагов и в глаза ударил ослепляющий свет. Послышалось гоготание не животного происхождения, с каждым разом усиливая свою мощь. Прикрыв лицо рукой, Уилл попытался разглядеть возможного водителя, но все, что видел, назвать человеком или его очертанием было нереально. Это был явно не автопилот. Продолжая мелкими шагами подходить к дорожке, уверенно наступая на сугробы, Уилл не отводил взгляда от проезжей части и едкого жёлтого света, просвечивающего его машину до самого основания. Уилл поспешил к дому, поправляя шарф, двигая его по шее как самодельную удавку. Он не успел перевести взгляд, как входная дверь открылась и на улицу вышел мужчина в длинной шубе с взъерошенными волосами, разводя руками, словно был навеселе. Шуба раскрылась и мужчина ступил на ступень ниже, о чем-то разговаривающий сам с собой. Его повело от протоптанной дороги влево, в сугробы. Неосторожный шаг и он упал на колени. Никто не поспешил на помощь, оставаясь на своих местах. Чудаковатым образом, он сложил руки на груди, присев с попытки третьей, совсем не замечая, как распушилась шуба, подобно юбке вечернего платья. Он не спешил подниматься, услужливо склонив голову перед невидимым участником разговора. — Чтобы и дальше было все гладко, спокойно и без поучительных речей пиявок, сосущих мои деньги! Уилл не прислушивался, у входной двери замечая Ганнибала без верхней одежды, перекрыв проход обратно в дом. Уже сорвавшись с места, Уилл вынужденно остановился, никак не ожидая, что мужчина встанет, струсит снег и так грациозно, приподнимая одно плечо, начнет тормошить волосы. — Чертова зима, пора бы уже вернуть летний зной, вы так не думаете, — он перестал трогать волосы, повернув голову к Уиллу, — мистер Грэм? Впрочем, какая разница, когда в любое время можно позволить себе злиться на мир. Машина снова зарычала. С необычным шумом, словно автоматический механизм, поднимающий в гараже ворота, открылась передняя дверь и оставаясь в тени, водитель открыл заднюю. Уилл посмотрел в его сторону, сраженный тем взглядом, уже встречавшийся ему однажды у ворот базы Прокси. Это были глаза машины красного цвета с заметным для роботов отблеском пустоты и незаинтересованности. Безротая железяка, смахивающая на человека начиная с головы и заканчивая ногами. — Вы ведь правда Уилл Грэм? — не унимался мужчина, то и делая, что поправляя очки, двумя пальцами придерживая одну дужку, ненормально двигаясь, как при рвотных позывах. «До чего эксцентричная персона», — Уилл представил, как с лёгкостью и ничего не отвечая, он, развернувшись, уйдет, но в их благополучно несостоявшийся разговор вмешался Ганнибал, спускаясь по ступеням. — Мэйсон, я могу ошибаться, но вас уже ждут на приеме. — Разве? — тот выпрямился и шуба слегка сползла с плеч. Он был явно пьян, но держался как мог, воображая из себя персонажа большой сцены. — Мне казалось, что любимейшая сестра приедет за мной, но ее все нет и нет. Думаю, научные умы врут насчёт прочной связи близнецов, да? — Вполне возможно, что она не захотела приезжать за пьяным, как принц на коне за принцессой, — Уилл вовсе не смотрел на подходящего Ганнибала, предпочитая не отрывать взгляда от Мэйсона. Он смотрел с жалостью в глазах, стесняя напыщенного мужчину, сумевшего устроить шоу на улице. Они оба натянуто улыбнулись, но Мэйсон превзошёл себя и звонко рассмеялся, напоследок бросив Уиллу использованную бумажную салфетку. Она быстро впитала соки растаявшего снега, превращаясь в серое пятно. — Уилл, прошу его простить за такое поведение… — Это комично, — Уилл проследил за кривыми движениями робота, залезающего в машину после Мэйсона и посмотрел на Ганнибала. До чего он был невозмутим и спокоен, — но боюсь в это поверить. Твой пациент? — Можно так сказать. Мэйсон продолжал смеяться. Будь в его руке бутылка, она бы точно прилетела в Уилла. В этом не было сомнений и вовсе не шутки ради. Уилл расценил уклончивость в ответе за простое нежелание вдаваться в детали при морозе, под чернеющим небосводом с летящими в одном направлении спутниками. Улица по-прежнему выглядела безлюдной и серой, как было в Прокси. Они стояли так близко, что Уилл мог сделать неполный шаг в сторону и припасть к груди Ганнибала, но эта мысль выглядела безрассуднее прочих, что лезли в голову с момента их внезапной встречи. Он не мог себе такого позволить, не сейчас, оставаясь при своей сдержанности, смотрел на Ганнибала, на гладковыбритое лицо без порезов. От него пахло духами, но не такими, как обычно. Было терпко, жгуче, но в этот раз Уилл ничего не стал воображать, продолжая втягивать ноздрями аромат зелёного чая с щепоткой соленого моря. — Пройдем в дом, на улице свежо. Уилл кивнул, прикусив мысленно язык, чтобы не взболтнуть лишнего. Получилось весьма сносно, хотя ему это лишь показалось. Ганнибал посмотрел на него подобно компьютерному сканеру, считав все эмоции, спрятанные глубоко внутри, копируя, именно копируя мягкость расслабленных мышц его лица. Тепло взгляда. Он указал на дверь и первый направился к дому, возвышенный над остальными постройками в готическом стиле. Уилл не посмел нарушить царящий покой, отражающийся от всех блестящих дорогих элементов декора. Все вокруг дышало жизнью, особенно те участки ковра, куда проникал свет уличного светильника. Фойе выглядело мрачно, но сдержано. Несколько кресел, ковровые дорожки и огромная квадратная ваза с белыми флоксами на подоконнике, повернутая к небу с амаранто-пурпурными полосами, похожими на щупальца осьминога. — Проходи, чувствуй себя как дома. — Ты совсем не против столь позднему визиту? — обеспокоенно уточнил Уилл. — Нисколько нет. И вовсе прекрасно, что ты решил посетить мой дом как гость. Ганнибал ответил дружелюбно, не скрывая улыбки. Он принял Уилла без всяких проблем, нисколько не интересуясь причиной визита. Размышляя над этим, Уилл спрятал телефон в кармане джинс, а папку перекидывал из руки в руку, пока не снял перчатки. — Не желаешь выпить? — Ганнибал задал вопрос так вовремя, в который раз считав мысли Уилла. Он не страдал излишней наглостью и после встречи с Мэйсоном предпочел бы особо не соглашаться на бокал другой, но только сейчас почувствовал, как окоченели пальцы ног. Пятки словно прилипли к стелькам туфель. — Не откажусь. — Тогда вино, виски? Коньяк? Я могу приготовить глинтвейн, любое твое пожелание, — Ганнибал произнес все слова так медленно, нарочито делая паузы. Прежде не доводилось наблюдать за ним в предвозвышенном состоянии. Уилл напрягся, следуя указаниям внутреннего голоса — соглашаться на все. В больнице при каждой встрече, Ганнибал придерживался холодности, разговаривая с врачами, обсуждая с ним дальнейший курс лечения Эбигейл. Они не смели в ее присутствии поднимать вопросы, напрямую связанные с Прокси и тем, с чем пришлось бороться. Уилл с каждым днём при виде себя со стороны замечал изменения во взгляде, но не мог дать этому толкового объяснения. Не мог и сейчас понять поведение Ганнибала, но признаться честно, ему это нравилось. Он положил папку на быльце кресла, и только сейчас вспомнил, что она была пустой. Злосчастное приглашение на отдых от Kends до сих пор находилось при нем смятой бумажкой. Выкинуть ее так и не смог. — Я не откажусь от виски со льдом. — Отличный вкус. — Ты, наверное, хотел сказать выбор, — Уилл сам не понимал, как решился на такое, но сказанные слова невозможно вернуть. — Сразу покрепче напиток выбрал. Ганнибал встал полубоком, по-прежнему смотря с уважением, больше даже с интересом. — Я бы удивился, сказав ты про чай. — Предпочитаю именно кофе, — ответил Уилл и оставив в покое папку, отошёл от входных дверей. — Да, мне довелось заметить в твоих руках стакан с кофе. — Он был никакой, — Уилл напряг нижнюю губу, спрятав под верхнюю, пытаясь не сжать рот в усмешке. Это было неуместно, практически также, как и его взволнованность. — Ты позволишь задать мне вопрос? Ганнибал оживился. Его стройное и подтянутое тело, подчеркиваемое одеждой, заметно расслабилось. — Безусловно. Уилл посмотрел вглубь фойе, замечая свободное пространство, не скрытое за межкомнатными дверями по обе стороны. Сложно было понять, где находилась кухня, а где, возможно, гостиная, но он всё-таки повернул голову налево и задумчиво произнес: — Это точно твой дом? Похоже на особняк искусствоведа. — Мне комфортно жить среди картин. Все остальное остаётся на кухне, — Ганнибал указал в ту сторону, куда заглядывался Уилл. — Прошу, проходи в гостиную. Располагайся там, где будет удобно. При сказанных словах, взгляд Ганнибала оказался удушающим. Вчера во время разговора с Джеком, он несколько раз покрывался мурашками, стоило услышать слово «доктор». Ганнибал прекратил так давить. Уходя, он явно не заметил, как Уилл втянул воздух, но не посмотрел в спину, опасаясь этим жестом задержать Ганнибала возле себя. То, что он что-то скрывал, было правдой. Уилл почесал макушку, чувствуя на пальцах липкость. Забыл помыть голову, ведь собирался наспех и так, словно боялся пропустить важный момент в жизни. Уже сейчас, подходя к креслу у камина, Уилл чувствовал, что узнает этим вечером не только о Фредди, о вмешательстве в лечение Эбигейл, Прокси, но и о себе лично. О них тоже. Приятный запах дома перебивал жар. Вид горящих дров был на контрасте с зелёными обоями. Сразу вспоминались булькающие трясины в лесах, куда удавалось выехать с рыбалкой за пределами родного штата. Конечно, то, что он видел, нельзя было сравнить с болотами Манчак, но обходя гиблые места, казалось, что бушующая жизнь под тиной плакала об утраченной возможности забрать на дно ещё одного человека. В приглушенном свете винтажных бра виднелись части черепов, оголенные останки животных. Уилл присмотрелся и заметил оленьи рога, небольшой размах с множеством отростков. Вытянутый череп выглядел целым, а симметричность рогов поражала даже при слабом освещении. Прокашлявшись, он присел в кресло, быстро избавляясь от куртки, положив ее рядом. В родных стенах ужас ощущался не так остро, но волосы у Уилла все равно шевелились. Особенно здесь. Не унимающиеся голоса над головой или в голове, знакомое нашептывание угроз самим Хоббсом. Искажённый свист далекого призрачного ветра и чьи-то невнятные крики, похожие на просьбы, словно они не замолкали с того самого момента, стоило ему поверить в иллюзию и пустить в свою душу страх. Мысли о Прокси не исчезали. Думая о Ганнибале, он одновременно видел программу и ее ловкое имитирование отстранённости. Уилл слегка наклонил шею в бок, как хрустнул позвонок (видимо от повышенного износа хрящей). Затем с другой стороны. Уилл прошипел, стягивая шарф на страх и риск, боясь представить, что он рассыпался прямо на глазах у мертвецов. Тело ныло от усталости и одновременно с этим ощущалось каменное напряжение в мышцах. Ему не терпелось услышать Ганнибала. Оставаться одним в практически пустой гостиной было тяжело, совсем как в ничейном доме в Прокси. — Прошу, бурбон Weller двенадцатилетней выдержки. Голос Ганнибала не слабо взбодрил. Уилл глянул на два стакана виски, где на дне поблескивал квадратной формы лёд. — Спасибо, — Уилл взял в руку стакан, такой холодный и влажный, — давно не выпадало случая выпить что-то крепкое и с такой выдержкой. — Алкоголь должен прежде всего радовать вкусом, и лучше всего с этим справляются изысканные варианты, — Ганнибал расстегнул все пуговицы жилетки, присаживаясь в соседнее кресло, — все зависит и от беседы. Иногда красное вино может разбавить накал страстей, в то время как водка, которую любят русские, веселит и бодрит. Толкает на подвиги. — Охотно верю, — Уилл усмехнулся, — сам никогда такого не пробовал. — Почему же? Ганнибал не смел пить первым, как успел заметить Уилл. Он был его копией, держа стакан на весу, но далеко от рта. — Предпочитаю знакомый вкус, — Уилл честно признался и отпил бурбона, прокатывая напиток по языку. Приятно жгло зев во время глотка. Уилл сразу выдохнул через рот, от наслаждения едва ли не закрывая глаза. Выдержанный напиток был сладок, как обильно политый карамелью попкорн. Немного подышав, во рту почувствовался вкус миндаля, и Уилл выжидая, когда Ганнибал осмелится выпить, сделал повторный глоток. — Как тебе? — Потрясающе, — Уилл ответил честно, не намереваясь лгать. — Я боюсь признаться, но он чертовски хорош. — Верю. Ганнибал приоткрыл рот, взболтнул стакан и осторожно выпил, повторяя тот же ритуал. Он молча согласился с его выводом, это было заметно по лицу. — Уилл, я рад был тебя видеть, но у такого внезапного прихода есть повод, не так ли? — Все так. Мне хочется узнать больше той информации, которой я лично не располагаю. Едва ли не с каждым днём всплывают новые факты, сведения, но при этом никаких продвижений по делу нет, — Уилл отвернулся от Ганнибала, смотря прямо на огонь, — вся ситуация вынудила меня пойти по следам убийц, способных путем умерщвления видеть исцеление. Попался только один. — Убийц? Но ведь Джейкоб Хоббс и был нашей целью. Ганнибал положил руку на подлокотник, вытягивая ее до конца. — Тогда ты знаешь, что Джек подозревает Эбигейл, — ответил Уилл, — он видит в ней соучастника. — Да, знаю, но так, как хочет Джек, поступить невозможно и все-таки такую версию нельзя исключать из списка. — Он обвиняет подключенную к аппарату девушку, чей отец был способен убить подобную ей как лань, растаскивая на органы. Ее отец поступал так до Прокси. За год его подход нисколько не изменился, но воплощение его желаний в виртуальности приобрело новые формы, — Уилл откусил небольшой кусочек внутренней стороны щеки, защипнув зубами. — Это хоть как-то отражалось на приборах? За ним ведь следила программа, и беда как раз таки в этом. Мы не знаем, был ли соучастник только в реальности или остался там, в Прокси, но и ему помогали. — Тогда кто же следил за программой? Вопрос Ганнибала для Уилла звучал совсем не ново. Он сам задавался им, уходил в рассуждения, но ответ не всплывал на поверхность. — У них действительно не было наблюдающих за Прокси? Никого? — Насколько мне известно, там присутствовали техники, операторы и инженеры, следящие за порядком в самом ангаре. Встреча с одним из роботов нового поколения может оказаться смертельной, стоит такой машине выйти из строя или увидеть брешь в заданном коде, а там сотни капсул с живыми людьми, — Ганнибал провел пальцем по ободку стакана, — опережая твой вопрос, отвечу, что да, система не безупречная. Уилл облизал уголок рта и отпил бурбона. На этот раз он выдохнул через нос, с новым вдохом чувствуя смешение воздуха и сладости на языке. — Ты ведь жил в Прокси, не так ли? — Жил. — Почему не сообщил при встрече? — Уилл представил озлобленного Джека, кивающего в знак согласия. — Или это и так было известно, выходит… Ясно. Ни секунды без тайн. — Я был в реальности, когда все случилось в первый раз. До произошедшего проживал на другом конце города больше полугода, — ответил Ганнибал, — акклиматизация, а проще говоря, привычка вырабатывалась постепенно. Знакомая жизнь на новом месте. Иной распорядок. — Тебя не отключали от системы за эти полгода? Треск дров на секунду стал громче. Беспокойное пламя расползлось по каминной топке, лизнув стены и резко потянулось вверх. Уилл проследил за манёвром огня, предоставив Ганнибалу время подумать. — Нет. Я сам на этом настоял. Никто никогда не узнает, но поначалу многие люди отказывались находиться в утопии больше двое суток. Давление на сознание и подсознание было так велико, что многие теряли себя в цифровом мире, и тогда проект поставили на паузу. Когда же запустили все снова после череды исправлений, работа наладилась и люди перестали так остро ощущать грань между переходом. Этим занималась Марго Верджер. — Люди намного безрассуднее, чем я предполагал, — Уилл оценивал ситуацию опираясь на свои ощущения, а внутренний голос продолжал напоминать серию страшных событий. — Ничем такой риск не оправдан. Джек утверждал, что всех людей проверяли на психотесты и Джейкоб Хоббс никак себя при этом не выдал. — Не выдала себя и Эбигейл Хоббс, — заметил Ганнибал. — Значит, ты все-таки ее подозреваешь? — Уилл остался сидеть в кресле, но сам хотел встать и посмотреть на Ганнибала сверху вниз, заглянуть в его глаза с такого расстояния, чтобы неразрывный зрительный контакт стал хуже пытки. — Но нет никаких доказательств. Он мог использовать собственную дочь, оставляя ее в неведении. Мог шантажировать, всякий раз напоминая об убийствах, о цели, которую преследовал. — Боюсь, что это не так, мой дорогой Уилл, — Ганнибал оторвался от спинки кресла и наклонившись слегка вперёд, закинул ногу на ногу, поставив на колено стакан, — она не так проста. — Но это все может обернуться домыслами. — Я видел, когда Джейкоб Хоббс поднёс нож к ее горлу. В порыве гнева, он без сожаления убил жену. Она до последнего оставалась ничего не подозревающей женщиной, но дочь он просто так не убил, — Ганнибал вспоминал один из неприятных моментов совместной вылазки, ставший для Уилла кошмаром. Это слышалось в затяжных паузах. — Он взял ее в заложницы… — Они ещё кого-то ждали, — вставил Уилл, сначала решив, что прокрутил эти слова в голове, а оказалось, что произнёс вслух, не останавливаясь, — за столом в гостиной стоял четвертый стул, а на столе была приготовлена тарелка со столовыми приборами. — Друг семьи? — Нет, — Уилл часто заморгал, отводя взгляд от огня, — этот человек был значим если не для всей семьи, то скорее для самого Хоббса. Стул стоял во главе стола. — Значит, он опасался его. — Боготворил и уважал. Было трудно сосредоточиться, Уилл потирал между пальцами капли конденсата, взяв стакан в другую руку. — Джек собирался на этом остановиться, но я выступил против. Если дальше опираться только на предположения, то избежать причастности третьего не получается. Совсем не получается… — Уилл сделал большой глоток, раздув немного щеки и разом проглотил бурбон, слегка сморщившись. — Тебе следует отдохнуть. Для Уилла это стало подобно зажженной лампочке. Он достал смятое приглашение и ничего не сказав, протянул Ганнибалу. Тот с интересом принял его, поставив стакан на пол. — Что это? — Сюрприз от компании Kends, — Уилл сглотнул сладкий ком слюней. Приятное головокружение забавляло, а тело начинало гореть. Участилось дыхание. — Добрый жест одной большой компании, которая приглашениями на отдых покрывает серию убийств своей же машины. — Почему ты его не выкинул сразу? — Хотел показать тебе, — ответил Уилл, — услышать твое мнение. — Тогда мне не стоит приносить свое приглашение. В тексте лишь имя другое. — Ты согласился? — Уилл боялся, что вопрос показался грубым. — Пока что раздумываю. Я жил там, спал, отдыхал время от времени и неразумно будет не воспользоваться таким предложением. — Тебя ведь лично пригласили, не так ли? Мэйсон Верджер? — Уилл вернулся к воспоминаниям о недавней встрече с человеком в шубе из натурального меха и нескрываемыми замашками психопата. Ганнибал посмотрел на него удивлёнными глазами, но это было лишь помутнение. Под таким взглядом, лишаясь последних крупиц самообладания, замечая бурбон уже на дне, Уилл почувствовал, как пьянеет, упиваясь этим. И́скры добавляло и то, что он располагал информацией, известной лишь единицам, в том числе и о Мэйсоне. Не желая подливать масло в огонь, Уилл заговорил первым: — Мне довелось узнать о нем совсем немногое. Человек он из богатой семьи, связи есть везде и все то безудержное веселье с убийствами, в которых он фигурировал, как виновник, закрыты навсегда. — Это был единственный случай без подтверждения его виновности, — Ганнибал явно настроился на долгую и обстоятельную беседу. — Это событие одно из самых известных широкой общественности и довольно не безосновательно, но Мэйсон Верджер уже несколько лет проходит лечение. О других случаях я не слышал. — И лечащий психиатр именно ты? Уилл огорченно бросил попытку задать похожий вопрос, желая вернуться в Вулф Трап под предлогом усталости, лишь бы не чувствовать на себе взгляд человека, которого он хотел понять и при его же присутствии представлял лишнего. Разговор был серьезным, а в голове находилось место и для похотливых мыслей. Он выпил залпом и встал с кресла. Что-то не складывалось. — Я остался другом семьи, — Ганнибал допил бурбон, шумно проглотив алкоголь. Его рука свисала с подлокотника. Уилл засмотрелся на ладонь, на проступившие от давления вены. — Тогда кто привлек тебя к расследованию убийства? — Я сам включился в расследование по просьбе Мэйсона. Подключилось и ФБР, детали ты знаешь. — Да уж, детали, — Уилл провел по волосам в надежде дёрнуть за свёрнутый в рогалик локон, но не получилось. Точнее не захотел. — Джек до последнего оставлял меня вдалеке, но по его мнению, это мне совсем не помешало закрыть такое шумное дело довольно по-тихому. Что ж, моя фантазия послужила великому будущему. Все, что случилось, станет уроком и где-то лет через десять такие города, как виртуальный Балтимор, размножатся как тараканы, — он подвигал немного плечами. Не мог справиться с недовольством. Он знал о Ганнибале не так много, чтобы в чем-то его подозревать. Все разговоры обрывались натянутым молчанием. Ему было дурно от алкоголя. Дурно до тряски в коленях. Уилл хотел услышать хоть что-то от Ганнибала, но тот лишь встал напротив него и протянул руку. Это было лёгкое прикосновение к штанине. Уилл возбуждался с каждым новым скольжением пальцев, но первым перестал дразнить Ганнибал. — Ты будешь ещё пить? — Не откажусь, — признался Уилл. — Но ты сегодня останешься у меня, — Ганнибал взял стаканы и на выходе обернулся, — надеюсь, мы оба согласны, что тебе не стоит садиться за руль? Уилл кивнул. Ему припомнился случай с Аланой в Прокси, так молниеносно отзеркаливая то, что произошло сейчас. Она собиралась навестить выживших, но вынужденно задержалась, услышав слова Уилла о ненависти к происходящему, но она лишь ответила: «Я завидую твоей ненависти. Легче, когда знаешь, что чувствуешь и как с этим бороться». Несмотря на ощутимый градус бурбона, организм, подпитываемый волнением удивлял Уилла. Он хотел когда-то поцеловать Алану Блум, страстно и с взаимностью, а жизнь это переиграла. Появился другой человек. Он присел в кресло, повторив позу Ганнибала, скрывая этим стояк. Мысли скакали, как резвые кони. Ганнибал вернулся с наполненными стаканами. Вручая один Уиллу, нежно провел по мизинцу. Они оба проигнорировали это. — На самом деле я лечащий врач сестры Мэйсона, Марго. — Несчастная женщина. — Она его близнец и по совместительству наследница всего состояния, но после Мэйсона. Их отец не жаловал присутствия женщин в делах бизнеса. — Он ведь умер, — Уилл хорошо запомнил лицо старика, изуродованное глубокими морщинами, пигментными пятнами и сыпью на фото, найденное в интернете. Его смерть не была насильственной, в чем Уилл сильно сомневался. После беглой встречи с Мэйсоном, он рискнул и предположил «о сторонней помощи детей в смерти старика» и точно не со стороны сына. — Компания Kends принадлежит Марго и Мэйсону. Собственно, это ее голос мы слышали. Он принадлежит ИИ. — Пожалуй, единственная приятная деталь, особенно после пробуждения. Не тех надоедливых голограмм. Они напоминали мне коршунов, хотя нет, — Уилл усмехнулся, — похожи скорее на репортёров, журналистов, готовых в рот залезть. — Почему-то на ум приходит образ Фредди Лаунс, — Ганнибал впервые засмеялся, но коротко, скорее даже кашлянул и Уилл поднял голову. Пламенный свет догорающих дров окружал Ганнибала подобно ауре, его самого погружая в тень. Уилл нервно заморгал, стоило ему протянуть руку, намекая на то, чтобы он ее взял и встал рядом. Так и сделал, не задерживая ни себя, ни его, но руку не подал, а Ганнибал не стал возражать. — Какие мысли на ее счёт? Она запросила встречу. — Фредди умеет найти подводные камни в любом деле. Если ты не знал, то это именно она год назад писала обо мне, как о самом загадочном феномене за всю истории ФБР. Чушь! Провокация. Уилл прищурил глаза. Он стоял так близко к Ганнибалу, такой уязвимый, готовый разговаривать между строк об их совместной деятельности. — Она вызывает тебя на поединок. — И бесит этим человека, который всю жизнь думает об убийствах, — Уилл натянуто улыбнулся, а Ганнибал не сдвинулся с места. Он вовсе не шутил, как и сам Ганнибал не спешил смеяться. Повисшая пауза нисколько не затянулась отягчающими взглядами. Уилл покрутил стакан. На этот раз он был наполнен лишь наполовину и кубиков льда оказалось всего три и такие крупные, что не бились об стенки. Он не ждал приглашения, отпив немного бурбона, безэмоционально и легко проглатывая, как воду. На этот раз вкус обогатился и почувствовались древесные ноты. — Я хотел бы знать, что у тебя на уме сейчас, — сказал Ганнибал вот так прямо. — Не прекращаю думать о Прокси и о втором убийце. Он хитёр, образован и умеет манипулировать сознаниями, трактовать свои правила. — Он опасен? — Да, — Уилл нашел в себе силы оторваться от разглядывания лица Ганнибала, подбирая нужные слова, — тот, кто умеет управлять подобным себе хищником вряд ли окажется невинной овечкой. — А если он не хочет быть в стаде овец, предпочитая их есть? — Ганнибал спрашивал так спокойно, что сам вопрос показался Уиллу уместным. Речь шла о каннибализме. Никаких метафор, а чистая и голая правда, от того ставшая бедственным фактом. — Тогда пристрастие к убийствам знакомо ему не меньше, чем Богу. — Ты религиозен, Уилл? — Нет, я прагматичен, но если верить в помощь или суд высшего, то главное не потеряться в этом, — Уилл хотел выпить бурборна, продолжая цепляться за ощущения приятного головокружения, стараясь не замечать жжение в паху, — ведь нет чистого зла без добра. — Джек поверил тебе, что мы все ещё не нашли второго убийцу? — Это не Эбигейл Хоббс, — Уилл произнес это твердо и уверенно, — и хотя всевозможные улики остались в программе, это все равно не отменяет ничего. Она не смогла бы все это сделать. Есть причина, которая это подтверждает — Джейкоб Хоббс. Он не боялся ее, не думал о последствиях и варианта оставить в живых не было. — Хотел как можно быстрее избавиться от помощницы, — Ганнибал не спросил, скорее задумчиво предположил под шумный глоток Уилла, — она была и остаётся первым свидетелем по его делу. — Именно поэтому ее нужно защищать любой ценой, — ответил Уилл, облизав остатки алкоголя с нижней губы. — Она может знать второго убийцу в лицо. Знать его имя. — Возможно, он попытается найти ее и заставит молчать. — Да, — Уилл вынужденно отошёл от Ганнибала, боясь припасть к нему, как к истинному джентльмену, неспособному отказать в близости. Их беседа плавно перетекла в обсуждение, напрямую относящееся к делу. — Лучший способ из всех возможных, ведь она так беззащитна сейчас перед всем миром. Не стоит ее тревожить. Уилл уверенно прошелся к креслу, поставив стакан со льдом на ещё нагретое его телом место. — Думаю, что следует выставить удвоенную охрану у палаты. Уилл выглянул в окно. Замолчал. Все окружение погрузилось в черно-синюю ночь. Эбигейл находилась под охраной ФБР с того самого дня, когда он оставил её с Ганнибалом на кухне. Желание заговорить об этом преследовало его в повседневной жизни, ведь подробности исчезновения Эбигейл знал лишь один человек, и это был не он сам. Пляшущие в заводном танце тени картин не вызывали никакого интереса. Незаметно для Уилла, Ганнибал каким-то образом подкинул дров, возрождая пламя, дав ему второе дыхание. В холле стало жарковато дышать, не то, что находиться. Уилл не игнорировал сказанные Ганнибалом слова, скорее не знал, как отреагировать, продолжая вспоминать их прогулку в Прокси. Было много дыр, а чем заделать их он все ещё не знал. — Хоббс показывал пальцем в предсмертных судорогах на Эбигейл, но там была не только она. Ганнибал не стал допивать свою порцию, обойдя кресло, он оказался по правое плечо рядом с Уиллом. Стоя у окна, они оба смотрели на ночное небо, невзирая на вновь сократившееся между ними расстояние. — Все строится на догадках, а у нас в данном деле нет ничего существенного, кроме трупов и воспоминаний. — Мы во всем разберемся, ещё не всё потеряно, — и голос Ганнибала становился тише, — сегодня обещали снегопад и сильные морозы. Долгожданные каникулы в честь праздника. Конец декабря порадует тебя, как и меня сегодняшняя встреча. Уилл посмотрел на Ганнибала, оживая с последними сказанными словами. Он приехал поговорить, но сейчас чувствовал, словно это Ганнибал с ним обсуждал общие темы, опираясь на его выводы, не вдаваясь в тонкости и все же в душе оставалась дыра. Края ее горели, обжигали, не проникая внутрь, в саму тьму. — Я сам планировал встретиться в неформальной обстановке. Джек посоветовал обратиться за помощью к психиатру, рекомендовал тебя, как лучшего, но я всё-таки решил приехать не как пациент. — Верное решение, — Ганнибал подошёл ближе, — а двери этого дома всегда для тебя открыты. Уилл на этот раз не сдержался. — Не могу все никак понять, почему именно ты появился в том коридоре. Программа изобразила никого из знакомых мне людей. Она показала тебя, человека, чьё имя я узнал в тот же день, но часом раньше. — Это останется загадкой, необъяснимой загадкой для нас. Признаться честно, я сам удивился, но могу заверить тебя, — Ганнибал прервался, опуская руки по бокам, словно солдат, — что находился рядом с тобой и пытался с помощью Беверли Катц исправить ситуацию. — В виртуальном мире совсем небезопасно. Игры программы с мыслями ее пользователей нарушают правила и законы всего мироздания. Было бы неплохо знать, кто и по каким причинам наделил такими умениями искусственный интеллект. Уилл потер шею, закрывая глаза от усталости. Он давил на болевые точки, растирая кожу до ощутимого зуда. Хотелось снять напряжение в шейном отделе и он, открыв глаза, не увидел Ганнибала. Все, что произошло дальше, Уилл представлял и видел сном. Сильная мужская рука властно, но бережно взяла его пальцы и слабо сдавила. По телу Уилла пробежали мурашки. Корни волос на голове словно поднялись, как наэлектризованные. Захотелось зачесаться, но Уилл перетерпел, ожидая дальнейших действий Ганнибала. — Наша душа занимает место в пространстве и помещается в нас как зубы во рту. Ее нельзя без конца насиловать безнаказанно. Забудь о Прокси хотя бы на миг. Задержись в реальности. Уилл не спешил убирать руку. Перед глазами замелькало, как будто он пытался удержаться за чьи-то плечи. Оступиться не мог — ровный пол оставался ровным, но Уилл оказался в руках Ганнибала, лбом упираясь в ключицу. Он смог сориентироваться по свету, упавшему как отблески ярких звёзд на безоблачном небе. Пухлые губы оказались так близко, а запах бурбона вскружил и без того спутанные мысли не на шутку. Безрассудство привело его сюда, а отчаяние вынудило остаться. Все случилось на выдохе. Ганнибал наклонился так низко, касаясь губами спинки носа . Лёгкий поцелуй не оставил и следа. Уилл выпрямился, поравнявшись с Ганнибалом, припадая к его губам с такой жадностью, что едва ли мог с ней совладать. «Это все алкоголь, это неправда, нет», — кружилась мысль в голове, стоило Уиллу открыть рот, как влажный язык Ганнибала провел по губам, толкнулся внутрь и перехваченная инициатива отозвалась учащенным пульсом. Он целовал с открытыми глазами, как и Уилл, не разрывая зрительного контакта, утягивая за собой. Изредка слышалось хлюпанье, стоило Ганнибалу оторваться от горячих и им же искусанных губ. — Ты остаёшься на ночь. — Я не смогу вести машину, — с насмешкой произнес Уилл, отрываясь от Ганнибала. — Не только поэтому. Они замолчали. Уилл наконец-то заметил основной свет люстры над потолком: блеклый, но теплый, на него мог броситься мотылёк, будь он без ориентира. Уиллу захотелось вернуться к камину, перевести дух. — Не только… — Я оставлю тебя одного, — Ганнибал провел пальцами по подбородку, сжимая эту же ладонь в кулак, — нужно кое-что решить. В гостиной есть диван, но могу предложить свою спальню. — Нет! Я, — Уилл запнулся, — я останусь здесь. Спасибо. — Тогда, стоит сказать, доброй ночи. — Доброй ночи. Ганнибал вдруг остановился, приглаживая волосы с одной стороны у виска. На щеке был заметен жирный красноватый след. Уилл сразу понял, что это он его оставил своей щетиной на нежной и гладкой коже Ганнибала. Но он был настроен говорить явно не об этом. — Я вернусь! Душ дверью налево, сменную одежду и постельное бельё принесу чуть позже. — Не стоит, я прекрасно устроюсь на диване. — И всё-таки, — Ганнибал перестал спешить, но и особо не медлил, — я настаиваю. Тебе нужен отдых. Мое присутствие. На этот счёт не нашлось возражений. Уилл мог убраться из дома под любым предлогом. Вызвать такси, благо время не было поздним, но Ганнибал обвел его, последним заявлением приковав к себе несуществующими наручниками. Он боялся представить, насколько далеко они зашли бы прямо сейчас. И зачем так скоро? Спешка сбивала с толку. Расстегивая верхние пуговицы рубашки, Уилл продолжал думать о таинственном убийце, о Ганнибале и ждать его возвращения.