Доверие нужно заслужить

Сириус

      Сириус держал в руках медальон Салазара Слизерина. Точнее его подделку, которую оставил родной братец Регулус в тайнике Волан-да-Морта. Сириус сидел в его комнате и рассматривал письменный стол. Эту комнату он не позволил трогать Зеник, когда год назад они тут затевали ремонт.       С тех пор утекло много воды. Умер Дамблдор, а оставшиеся члены Ордена Феникса разбежались кто куда. Джиджи иногда заходила проведать дом и родного отца, но с самой зимы все ее визиты были так коротки и быстры, что Сириус не мог вспомнить их самый длинный разговор, который длился бы больше нескольких неловких секунд. Вообще она была так занята, что можно было судить и по такому же Николаю, что ходил за ней попятам. Иногда Бродяга мог видеть ее и в компании «брата» или же того странного смуглого сквиба, они перекидывались дежурными фразами и расходились по делам. Гарри с друзьями подался в бега, ища крестражи. Сейчас они были в доме Блэков.       Сириус порывался им помочь, однако крестник четко дал понять, что это дело только их троих, хотя конечно же Гарри сказал, что это только его дело, а Рон и Гермиона подхватили его речь и добавили, что и их тоже. Блэк злился, потому что считал себя бесполезным. Слава Моргане, хоть те немногие атаки Пожирателей, которые могли отразить мракоборцы и орден не обходились без его присутствия, что не нравилось ни крестнику, ни дочери. Впрочем, они вообще пропадали вечно не пойми где, так что не имели никакого права лишать Сириуса хоть какой-то возможности помогать.       После смерти Дамблдора всем было тяжело. На его похороны пришла добрая половина магической Британии. Сириус тоже там был. Он был и его учителем, директором и просто наставником, хоть страдал больше Гарри. Крестник рассказал ему о том, что происходило в тот вечер на Астрономической башне, что вогнало еще больше Сириус в уныние, ведь он с самого начала был отрицательно настроен по отношению к Снейпу, если бы Блэк был более настойчив, если бы не бежал от одного предателя к другому…       На удивление Сириуса после всех этих событий Молли позвала их на свадьбу Билла и Флер, которая закончилась достаточно нестандартной дракой на свадьбе. Мало того, что до самой свадьбы они понесли значительные потери… Грозный глаз… Аластор всегда симпатизировал Сириусу, он был виртуозным дуэлянтом, опытным мракоборцем и просто человеком, который мог, казалось, решить любую проблему. Может быть он смог бы что-то предпринять в министерстве. Ведь именно сообщение о том, что министерство пало, стало катализатором. Началась жуткая суматоха, будто приглашенные гости так сильно верили в сложившуюся власть, но большинство из них предпочло сбежать.       В тот день он потерял из виду Гарри и очень переживал по этому поводу, однако придя домой глубоко за полночь, обнаружил их на кухне. Золотое трио в ту ночь рассказали многое Сириусу. И про смерть Дамлдора, и про крестражи Волан-де-Морта, и про Регулуса, который нашел один из них, и про оставленные им по завещанию странные предметы от директора школы, и про миссию Гарри. Они разошлись по комнатам, когда первые лучи начали пробиваться из-за лондонских крыш. А Сириус так и не смог сомкнуть глаз, вспоминая собственного брата.       Регулус был смышлёным парнем. Впрочем, кто в его семье таким не был? Однако парень был не просто умным и сообразительным, он был любимчиком в семье, потому что покорно слушался матушку и свято верил в весь этот бред с чистотой крови. Но видимо и его наконец настигло озарение. Только, к сожалению, так поздно.       Следующие дни они провели в библиотеке, упорно ища информацию о всех темных ритуалах. Джиджи специально отобрала эти книги в отдельную группу и отставила подальше, попросив Николая скрыть чарами. Мысли о русском парне всколыхнули в голове Сириуса воспоминание их давнего и самого первого разговора. А ведь у них тоже был темный волшебник, который разделил свою душу на части и скрыл их в животных. Николай рассказывал об этом, только вот не упомянул, как они уничтожали эту самую их скверну.       Когда Блэк поделился своими соображениями с Гарри, тот предложил логичную идею — связаться с Джиджи или самим Николаем и попросить их о консультации. Памятуя прошлые визиты в бар, Сириус в этот раз решил не рисковать ни собой, ни детьми, а потому отправил к ней Кикимера. Тот однако же вернулся, сообщив, что «госпожи Джей» нет в городе, мол она решает какой-то вопрос в окрестностях, и будет только через несколько дней.       Разочарованно выдохнув, они продолжили поиски и дальше. Хоть они и были недолгими, ведь Джиджи умудрилась провести просто фундаментальную работу в сортировке, а потому книги не просто находились в алфавитном порядке по авторам, но и в степени проклятости и мрачности от самых безобидных до невероятно жутких и помеченных ее рукой как «стоит уничтожить». Ее маркеры были на многих экземплярах, какие-то она откладывала, подписывая как «повторные», другие же как «устаревшие», хоть по мере продвижения и изучения библиотеки они находили и более красноречивые подписи вроде «чистокровная ересь» и «розжиг для камина».       Сириус вообще не бывал в библиотеке, или бывал, но так не всматривался и не интересовался деятельностью дочери в обители знаний. Тоже можно было сказать и про кабинет зельеварения, где можно было открывать палаты для больных, потому что там было кристально чисто, а все склянки были подписаны и отсортированы. Такая наклонность Джей к идеальному выполнению работы наводило на мысль, что либо она так любит заниматься чем-то подобным, либо в тот момент настолько сильно не хотела общаться с кем-то в доме, что придумывала себе еще больше работы.       В любом случае их поиски не увенчались успехом. Как уничтожить или найти крестражи, они так и не знали, а значит оставалось только ждать Джиджи и Николая, который тоже должен быть с ней, потому что ходил с ней по всюду, и потому что Кикимер так и сказал, что будет «русский бастард», как домовик узнал, что парень не является истинным наследником магического престола, оставалось только догадываться.       И вот спустя пару дней в входную дверь постучались. Кикимер доложил о прибытии Николая, отчего все домочадцы расслабились, так как все последнее время были на нервах и ждали нападения Пожирателей. Русский своей обычной широкой походкой зашел в гостиную, осматривая ее и приветливо улыбаясь всем собравшимся. После он пожал руки мужскому населению дома на площади Гриммо и поцеловал ручку Гермионы. — А где Джиджи? — спросил Сириус. — Я уговорил ее переночевать здесь, — шепнул будто по секрету парень Блэку. — Сейчас неспокойное время, и хоть бар прекрасно защищен Казом, но все-таки этому дому я начинаю доверять больше, — хмыкнул он. — Ей надо захватить бумаги, все-таки у нее куча дел… — Ты оставил ее одну? — удивился Гарри. — Думаю, тут уместно, что она сама по себе оставилась одна без меня…       Сириус понимающе кивнул. Он узнал свою дочь за прошедший год получше, а потому мог предположить, что она не оставила ему выбора и просто отослала сюда, занимаясь какими-то делами, в которые Николаю не стоило влезать. — У вас что-то случилось? — спросил он, поворачиваясь к Гарри. — Ну кроме безумного темного мага, собирающегося убить добрую половину волшебников… — Как раз насчет него мы и хотели с вами поговорить, — кивнула Гермиона.       Она хотела сказать что-то еще, но Сириус поспешил ее опередить: — Наверное, стоит рассказать это и Джей, а пока… не мог бы ты рассказать нам про скверну? Помнишь, ты уже говорил про нее… — Да, — кивнул Николай, его веселость вмиг пропала, взгляд стал холоден, а скулы напряглись. — Что именно вас интересует? — Откуда она появилась? — спросила Гермиона, доставшая какой-то блокнот, видимо с целью записывать слова парня, как на лекции. — Точного ответа этому нет, — покачал головой Николай. — Предок Дарклинга — Илья Морозов, самый известный маг, использовавший скверну… Он был искусным зельеваром, изобретателем, магом-фабрикатором, как их называют у нас… Только вот его сила была огромна, отчего он постоянно искал ей выход. Или же просто желал передать кому-то часть своей силы. Он убивал древних магических животных, а после воскрешал их с помощью знаний некромантии, но по своей сути они все еще оставались мертвыми, ведь души в них не было… И тут начинаются загадки, которые не под силу разгадать никому… — Он вселял в них части своей души? — предположил Гарри. — По одной версии да, — кивнул русский. — Но есть версия, что он с помощью своей силы смог создать что-то, что очень напоминало душу… Мол та самая скверна была лишь невероятным его изобретением. Видишь ли, эти животные в последствии помогли Заклинательнице Солнца победить Дарклинга. После смерти животных… — А как она их убивала? — уточнила Гермиона. — Ножом, — пожал он плечами. — Важно было, чтобы именно ее рука нанесла смертельный удар, потому что тогда сила, заключенная в звере, переходила к ней. Собрав ту силу, она смогла поделиться ею с другими, при этом жертвуя собой… — Поучительная история о том, что лучше не желать больше, чем имеешь, — высказалась Джиджи, которая стояла в дверях, сложив руки на груди. — Ну это не мешает тебе продолжить желать больше, — ухмыльнулся Николай. — Больше власти, больше денег… — Да, только я отличаюсь еще и наличием головы на плечах… И я никогда не носила нимба над головой… — Алина тоже, — нахмурился он. — Она не хотела быть святой… — Святой? — не понял Рон. — В магической России потрясающее правило всех героев и выдающихся личностей записывать в святые, — пояснила Джей, проходя к дивану. — Этот их Илья Морозов тоже святой, хоть по сути и является зачинщиком всего этого ужаса… — Он был выдающимся ученным… — Который занимался некромантией, — перебила Николая девушка. — Здравствуй, отец, — кивнула она Сириусу.       Сегодня на ней были магловские джинсы и свитер, белые кудрявые волосы были распущены, перчатки сняты, она выглядела по-домашнему уютно, если не считать кобуру на поясе и несколько сверкающих металлом клинков в скрытых карманах. Она спокойно сидела возле Николая, позволяя их коленям или рукам иногда соприкасаться. «Видимо он смог добиться ее доверия» — заметил про себя Сириус, что не могло его не радовать.       Дочь представлялась холодным айсбергом, казалось, ее сердце ничего не задевает, а мысли всегда устремлены в далеко несветлое будущее, где она и ее команда пробивает себе путь на вершину мира. Сириус весь этот год наивно предполагал, что это лишь маска, что глубоко внутри остался маленький ребенок, который жаждет внимание отца, однако это оказалось не так. Джиджи и правда была такой, не потому что играла какую-то роль, а потому что давно уже вырезала из своего сердца лишние чувства и эмоции. Ее мозг сам отказался от многого, что мешало ей, по ее мнению, достичь цель. Сириус не смог бы нарастить в ее душе упущенный пласт, не смог бы вернуть то, от чего она самолично отреклась. Но, кажется, Николай мог.       Русский парень был по-своему упрям и непреклонен. Сириусу иногда казалось, что Джей для него очередная невыполнимая задачка, которую он хочет решить, а потому постоянно использует разные способы, разные подходы к решению. Блэк удивлялся его настойчивости и невозмутимости, сколько раз дочь отвергала или просто игнорировала его ухаживания, но парень все равно продолжал улыбаться и помогать ей. А она, видимо, пораженная и удивленная таким поведением, которое не вписывалось в ее представление мира, наконец открывала ему сердце, позволяя залечивать душу.       Нет, она никогда не станет нормальным человеком в понимании окружающих. Она останется вором, бандитом, мошенником… Но для одного человека на всем свете, для этого местами серьезного, местами слишком веселого молодого человека она будет открыта и любима. И Сириус был рад, хоть и понимал, что навряд ли они поделятся хоть частичкой счастья с ним. — Здравствуй, — кивнул он ей в ответ. — Как твои дела? — Все было бы намного лучше, если бы твои друзья не были такими добросердечными… — Убийство не выход, — качал головой Гарри, хмурясь от ее слов.       Сириус устало вздохнул. Не так давно после смерти Дамблдора и Грюма на одном из собраний ордена поднимался вопрос, а что же делать дальше? Конечно же Джиджи, находящаяся в это время в доме, не могла не высказать своих предложений. В тот день она вместе с тем самым «штатным зельеваром», которого звали Уайлен, готовили какие-то бомбы в кабинете. Джеспер, который оказался постоянным спутником рыжего парня, не мог найти себе место, а потому шлялся по коридорам и комнатам дома, устроив руки на поясе и что-то насвистывая.       В отношении Джеспера и Уайлена Сириус был благосклонен и даже рад, что такие люди окружают его девочку. Стрелок был общительным и по-своему наивным и веселым парнем, «купчик», как между собой называли паренька все остальные, оказался образованным и спокойным, даже можно сказать адекватным молодым человеком. Иногда они могли все вместе собраться в гостиной: Сириус с удивлением слушал, что рассказывал Джес о придумках маглов в сфере оружия, а Уайлен что-то играл на флейте или пианино.       Как Джиджи узнала о теме разговора в столовой, Сириус до сих пор гадал. Могла ли дочь установить какую-нибудь прослушку или попросила Джеспера подслушивать их разговор? Однако в любим случае, Джиджи Бреккер (а именно такой она представала перед членами ордена) вошла в столовую, одаривая каждого стальным изучающим взглядом. Уизли приветственно, но как-то настороженно кивнули ей по очереди, Римус же нахмурился, а Дора приветливо помахала рукой, что не скажешь о всех остальных, которые с опаской поглядывали на ее оружие на поясе, грациозную походку хищника и руки в кожаных перчатках.       Если некоторые члены знали ее лично или хотя бы слышали о ее деятельности, то большинство было шокировано ее предложениями. Джиджи упрекнула Орден в односторонней защите от общего врага, потому как большинство операций ордена были связаны с Гарри Поттером и его защитой, поэтому другие аспекты страдали. Она выразила мысль, которую не раз говорил сам Гарри: что он и сам сможет за себя постоять, и что пусть он и ценный союзник, благодаря своей связи с Волан-де-Мортом, но забывать и про других нельзя. Она предлагала составить список маглорожденных волшебников, предупредить их о возможной опасности, обеспечить их жилища охранными и защитными чарами. И это ее предложение восприняли еще более-менее благосклонно.       Что не скажешь о второй части ее речи. Джиджи настаивала, что Пожирателей Смерти, их чистокровные семьи, дома, поместья надо уничтожать. Убивать по одному или стирать память, выводить из строя, ломая руки и палочки, сжигать дома и всячески препятствовать поступлению денег в чистокровные семьи. — Институт чистоты крови изжил себя, — вещала она, возвышаясь над всеми. — Они показывают себя, как тромбы в здоровом теле, мешают поступлению новой крови. Их политика не приносит результаты — а кровные связи порождают сквибов и уродов, и пока у них есть все для комфортной жизни, пока они упиваются своей властью и деньгами, они не будут стремиться к изменениям. — Ты предлагаешь их убивать? — удивленно вздохнула Молли, хватаясь за сердце. — Я предлагаю их устранять, — пожала плечами дочь. — Лишившись всего, они окажутся на улице, окажутся в настоящем мире, где им придётся заново идти к высотам. — Ты хочешь мести? — удивился Сириус. — Конечно, отец, — глаза ее в этот момент отливали стальным безумием. — Я хочу, чтобы они познали вкус боли, вкус неудач, подчинения другому. Хотя признаюсь, этот Том Реддл здорово их унизил… Они готовы ноги лизать полукровке… — Это ни к чему не приведет, — пытался вразумить ее Римус. — Насилие ведет лишь к еще большему насилию… — Если, крестный, — она коварно улыбнулась, замечая, как вздрогнул Лунатик от ее фразы, — тебе не нравиться насилие, уничтожить человека можно иначе… Лишить его всего, заставить унижаться, служить другим… Я не люблю убивать своих врагов, я люблю их побеждать… А достигаю я победы любимы способами… — Нет, — покачал головой Сириус, он не желал, чтобы его дочь стала чудовищем в глазах других, а особенно чтобы она стала реальным чудовищем. — Мы не станем им уподобляться…       Джиджи кивнула, хотя Блэк прекрасно понимал, что она не изменила своего мнения. После того, как она удалилась из столовой, собрание ордена стало почти что неуправляемым, каждый спорил верна ли подобная тактика, многие потеряли близких, кто-то переживал за собственные жизни и готов был согласиться, что лучше ударить самим, чем ждать их нападения. Другие же уверяли, что ни Грюм, ни Дамблдор такого не одобрили бы, что их задача защищать, а не нападать.       Сириус молчал. Джиджи посеяла в их головы семя смуты, но и дала новый виток деятельности — защита маглорожденных. Он уже мог сказать, что начал разбираться в ее взглядах, и тот, с каким она уходила, указывал, что она и ожидала такой реакции. Ее целью было подтолкнуть орден в правильную сторону, и оттолкнуть от той деятельности, которой она займётся сама.       Каждое следующие собрание Сириус лишь больше убеждался в своей теории, как и многие из ордена. Поступали сообщения, проходили слухи… Джиджи взялась за работу, уничтожая лавки чистокровных магов в Косом переулке, сжигая их поместья, предотвращая одно нападение за другим. Серьезность ее намерений прослеживалась в каждом следующем шаге. Она стирала одну семью за другой, лишая их наследства, арестовывая счета в банке. Некоторые из них проваливались и становились банкротами из-за неудачных ставок на бирже, кого-то обвиняли в убийстве или краже, у кого-то заводились странные магические существа, паразиты. В любом случае, когда их арестовывали, они попадали в Азкабан, только вот со времен лишались сил и магических способностей, становясь слабыми здоровьем и рассудком. — Вообще у нас был разговор к тебе, — решил сменить тему Сириус. — Это касается твоего дяди — моего брата, Регулуса Блэка.       Гарри повторил свою историю и протянул ей медальон с запиской. Николай внимательно осмотрел украшение, а Джиджи в это время прочитала записку. — Что произошло, после того, как ты это достал? — Там были существа, они лезли из воды и утягивали на дно… Директор был слишком слаб, чтобы сопротивляться…       Она замолчала, рассматривая написанные строки. А Сириус гадал, что происходит у нее в голове. Знала ли она о существовании дяди? Зла ли его принадлежности к тем, кого она презирает? Гордиться ли она тем, что он смог разгадать замыслы Волан-де-Морта? Бродяга не знал, что и самому ответить на эти вопросы. — Суть испытания в этом и заключается, — кивнула она своим мыслям. — Одному оттуда не выбраться. — Он был не один? — подхватил ее размышления Николай. — Тот, кто забрал настоящий медальон? — Он никому не мог доверять, — возразила Гермиона. — Собственные же друзья его бы предали, выдав его замыслы своему властелину… — Но еще был тот, кто был связан с ним клятвой, кто хранил бы верность не только ему… — Кикимер! — позвал Сириус, неожиданно озаренный этой мыслью.       Домовик возник в ту же секунду перед ними. Он поклонился Джиджи, щебеча свое «Госпожа Джей», отчего она закатила глаза и передала ему медальон. — Ты знаешь, что случилось с Регулусом? — спросил Сириус, наблюдая, как эльф, почти что плача, оглаживает узор змеи.       Блэк впервые видел его таким грустным, с его впалых серых щек стекали слезы, капая на пол и на его скудное одеяние. Гермиона, к которой старый домовик никогда не был добор, сердобольно вздыхала и порывалась его погладить. Николай подал стакан воды, а Джиджи слушала, смотря на огонь в камине. — Где настоящий медальон? — спросил Гарри. — Хозяин Регулус приказал Кикимеру его уничтожить, но Кикимер не мог, Кикимер использовал все способы, Кикимер не смог… — Где медальон? — повторила вопрос Джиджи. — Его унес этот «мерзкий варюга»… — Кто? — напряглась Джиджи, видимо задетая фактом воровства в этом доме. — Наземникус Флетчер, — выплюнул он. — Как? –подскочила девушка, расхаживая в какой-то ярости по комнате. Николай попытался ее поймать и удержать, но только ошпарился ее гневом в серых глазах. — Когда хозяин Сириус собирал все магические артефакты, перед собранием гостей он стащил несколько вещей из общей коробки… Кикимер не знал, что там был и медальон, Кикимер виноват… — Нет, что ты, — успокаивала его Гермиона, — ты не мог… — Да, виноват, — изрекла строго Джиджи. — Пока вещи находятся в этом доме, они собственность Блэков! А ты страж всей собственности Блэков!       Бедный домовик кинулся к ней в ноги, слезно ударяясь головой об пол и ругая самого себя. Джиджи с презрением взглянула на эту картину. — Прекратить! — выдавила она из себя, на ее лице отразилась страшная смесь из решительности и жестокости, Николай тяжело вздохнул. — Поднимись! — Кикимер поднял на нее голову, утирая слезы. — Я ставлю вопрос о твоей профпригодности, Кикимер… — Да как… — возмущалась Гермиона. — Сейчас говорю я, — процедила сквозь зубы девушка, зло сверля Грейнджер поистине убийственным взглядом, Николай положил руку на плечо шатенки, качая отрицательно головой, Джиджи снова повернулась к домовому эльфу. — Скажи мне, Кикимер, по силам ли тебе вести хозяйство, следить за имуществом, выполнять поручения, охранять дом от проникновений и взломов? — Кикимер готов принести клятву домового эльфа молодой хозяйке, Кикимер готов заслужить доверие Госпожи Джей… — Мое доверие сложно заслужить, — хмыкнула она, присаживаясь на корточки напротив эльфа. — Не могу стерпеть, когда кто-то пытается украсть у меня что-то… Ты найдешь мне Наземникуса, но сначала… — она осмотрела его вид. — Я хочу, чтобы мой слуга соответствовал статусу того, кому он служит… — Кикимер все сделает, — глаза домовика загорелись искренним светом надежды на прощение. — Я не потерплю лохмотьев, — скорчила она гримасу, отчего Кикимер стеснительно осмотрел свою одежду, виновато опуская глаза в пол. — Но для более презентабельного вида тебе нужны средства на покупку одежды, потому я назначаю тебе зарплату — два галеона в месяц. Надеюсь, ты будешь исправно сам брать назначенные мною деньги из хранилища, чтобы не осложнять мне работу и не составлять на тебя трудовой контракт? — Кикимер все будет делать, Кикимер будет слушаться хозяйку, — кивал он головой, как старый болванчик. — А теперь приведи ко мне Наземникуса, — улыбнулась она. — Метод, каким ты будешь его доставлять, можешь выбрать сам.       Сириус никогда не видел Кикимера таким счастливым, а вспышка от его исчезновения, видимо, от настроения своего создателя, была яркого белого цвета. — Ты не подарила ему свободу, но обязала получать зарплату, — хмыкнул довольно Николай. — Ведь для него одежда от хозяина была бы знаком унижения… — Он будет одеваться, считая, что так мне лучше, — кивнула она. — Хотелось бы мне побольше таких ответственных и верных работников… — Но это рабовладельчество, — укоризненно качала головой Гермиона. — По-другому он бы не принял одежду, — соглашался с дочерью Сириус. — Ты правильно сделала… — Рабовладельчество — это не просто лишение свободы какое-то разумное существо, но и жестокое с ним обращение. Я же не жестока к нему, и готова платить ему за его труды, — возражала Джиджи. — В данном положении он ничем не отличается от обычных моих работников. — Они получают зарплату и выполняют беспрекословно все приказы, — улыбнулся Николай, смотря с восхищением на Джиджи. — Ну и ты жестоко караешь их за предательство…       Гермиона продолжила дальше критиковать методы ведения бизнеса Джиджи, сама же девушка переглядывалась с Николаем, который уж очень откровенно восхищенно смотрел на нее. Однако Сириус заметил легкий румянец на ее щеках от взгляда парня, а также легкое движение язычком по губкам, отчего сам парень поднялся с дивана, подходя к ней вплотную. Блэк предупреждающе прокашлялся, прекрасно понимая, что Николай встал не чтобы ноги размять. Парочка услышала его предупреждения, однако парень все равно выполнил небольшую часть своих намерений, целуя ее ручку.       Гермиона недовольно вспыхнула, недовольная тем, что ее не слушают, а занимаются явно чем-то личным, и поспешила обиженно удалиться из гостиной, предупредив, что направляется в библиотеку. Рон, который всегда испытывал неловкость и раздражительность в обществе Джиджи тоже поспешил уйти, хотя очень навряд ли, что в сторону библиотеки, а скорее сторону кухни. Гарри, наверное, тоже бы поспешил куда-нибудь деться, да только не знал куда и его волновали некоторые вопросы. — Вы сделали те самые капканы?       Николай повернулся к нему, разочарованно вздыхая. — С нынешней политикой вашего министерства мы решили пока попридержать разработку в банде Джиджи, а с учетом предательств в ордене, то и вам никому ничего не сказали, — почесал он затылок. — Джей настаивает на установление их вокруг школы… — Замок лучший вариант для военных действий, — кивнула она. — Все-таки оборону легче держать, чем нападать или сражаться в чистом поле… — Вы думаете Пожиратели нападут на Хогвартс? — удивился Гарри. — После того, как мы ослабим Волан-де-Морта, нужно будет освобождать своих из замка… — Тогда мы будем не в обороне, а в нападении, — заметил Сириус. — Да и вообще, как мы его ослабим? — Предполагаю, что уничтожение крестражей, — она кивнула на медальон, — должно его ослабить, тогда он будет зол и жаждет мести. В таком состоянии легче нападать на тех, кто не сможет защититься — дети… А значит он в любом случае направит свою силу на Хогвартс. Мы сможем проникнуть по тайным ходам, и уже тогда устанавливать ловушки и капканы.       Джиджи кивнула своим мыслям, доставая из рюкзака бумаги. Николай недовольно вздохнул, видимо рассчитывающий на иное развитие событий, однако девушка занялась делами, и парень вызвался ей помогать.       После допроса Наземникуса начались бурные обсуждения сначала правомерности и необходимости действий, а после гробовая тишина, когда Джиджи Бреккер излагала план действий. Из ее уст Сириус впервые услышал, как легко и просто она обманывает окружающих. После разработки плана, «мерзкий воришка» был выкинут из дома на площади Гриммо, Гермиона и Гари удалились в кабинет зельеварения готовить оборотное зелье, Николай и Рон направились в министерство следить за предполагаемыми жертвами, а Джиджи и Сириус остались дома. — Может быть… — Нет, отец, — покачала она головой, заполняя какие-то свои документы. — Тебе лучше там не находиться. Ведь и я, и Николай туда не идут… — Но ты будешь поджидать ребят на входе, будешь помогать им советами, будешь следить за ходом дела… — Это моя работа, — пожала она плечами. — Если что-то пойдет не так, Кикимер сообщит вам о необходимости прибыть в министерство… — Но… — Отец, — вздохнула она, — Гарри справится, тем более в министерство магии Британии может пролезть обыкновенный форточник… — Ты там часто бываешь? — Чаще, чем необходимо, — уклонилась от ответа она. — Почему бы не попросить помощи у членов ордена? — Потому что никому нельзя доверять. Ты разве этого еще не понял? — Ты думаешь, нас могут опять предать? — Эту возможность нельзя исключать… — Я рад, — зачем-то сказал после долгого молчания Сириус. — Рад за тебя и Николая…       Джиджи промолчала, не реагируя на это ни одним мускулом на лице. Но Сириус надеялся, что она поймет, что он не против, что он принимает ее и ее выбор. Однако она больше не поднимала этой темы.