Доверие нужно заслужить

Сириус

      Сириус встретился глазами с Лунатиком. Одежда друга была потрёпанной, на его лице засохли комки грязи и крови, а из глаз текли слезы. Он нес Дору. Сначала Сириус, верящий в победу и лучший исход, решил, что Тонкс ранена, что ей нужна помощь. Бродяга даже начал оглядываться по сторонам, чтобы найти хоть какого-то колдомедика. Благо кто-то догадался позвать на помощь медиков из Мунго, все они сейчас были где-то в кабинетах, лечили раненных. Не найдя хоть кого-то, он сам подскочил к Лунатику, желая помочь ему с ношей. И только тогда он заметил, что Дора совсем не дышит. — Нет… Дора! — схватил он ее за голову, приподнимая. — Нимфадора Тонкс, ты не должна умереть… А как же Тедди? Нет, нет… — Бродяга… — прохрипел друг. — Я…       Лунатик начал оседать на пол, прижимая жену ближе к себе. Блэк не понимал, как такое могло произойти, в голове не укладывалось, что еще один Блэк погиб, еще один друг страдает, еще один ребенок останется без матери… — Я должен был погибнуть с ней… Должен был… — Не говори такого! — слезы сами лились из глаз.       Блэк не выдержал бы смерти еще и Лунатика. Не смог бы остаться один из их квартета. Потеря Сохатого сильно на него повлияла, как и предательство Хвоста, и только Римус оставался другом спустя столько лет. — Нет! Ты не понимаешь, — причитал Римус, раскачивая на руках тело любимой. — Я должен был погибнуть… Должен был! Но вместо меня погиб другой!       Сириус ничего не понимал. Кто-то спас Лунатика ценой своей жизни, кому-то они должны быть благодарны, и кого-то близкого они должны хоронить. — Кто? — прохрипел Блэк, утирая слезы. — Вдруг его можно спасти? Ты пытался… — Пытался, Бродяга… Пытался, — Римус успокаивался, гладя темные волосы Доры, которые теперь больше никогда не сменят свой цвет. — Это был Матиас… — Нет…       В голове всплыл образ счастливого здоровяка, обнимающего свою жену. Нина… Знает ли она? Она же тоже не так давно родила… Он огляделся по сторонам. Чуть в отдалении стояли Вороны. Они молчали. Не обнимались, как многие выжившие, не плакали, как многие горюющие, они просто стояли около хладного трупа своего друга. Инеж, Каз и Джиджи просто смотрели и молчали. Инеж молча глотала слезы, Каз хмуро сжимал трость, а Джиджи положила руку на грудь Матиаса. — Ей…ей надо сказать, — обратился Сириус к Римусу. — Как…как теперь быть… — шептал в пустоту тот.       Слезы снова покатились по щеке. Таким потерянным Сириус никогда не видел своего друга, может быть он был таким же, когда хоронил Джеймса, когда читал газеты про суд Сириуса, когда держал коробочку с пальцем Петтигрю. Сейчас этому доброму оборотню, хорошему другу придется хоронить собственную жену, мать своего сына. — Я не знаю, Лунатик, — признался он, кладя руку на плечо друга. — Я буду рядом… Я обещаю, что постараюсь помочь всем, чем только смогу! Лунатик, у тебя есть Тедди…       Люпин отстраненно кивнул, продолжая рассматривать мертвую жену. Сириус понимал, что сейчас он не в силах чем-либо помочь. Сколько бы бед не выпало на судьбу Римуса Люпина, этого доброго и умного мальчика, скромного и стеснительного, он продолжал идти дальше, дружить, любить, жить…       Сириус снова огляделся по сторонам, желая найти хоть кого-то. Минерва и Слизнорт о чем-то разговаривали в начале зала, со всех сторон слышались стоны боли, в воздухе витал запах запекшейся крови, в Большой зал заносили трупы, раскладывая их на месте когда-то столов факультетов. В проходе появился потрепанный Николай, его куртка была порвана на груди, а из плеча текла кровь, но его янтарные глаза выискивали в толпе кого-то. Столкнувшись взглядами с Сириусом, он поспешил к нему, опережая многих других людей и учеников.       Блэк заметил вяло плетущуюся парочку. Джеспер облокотился на Уайлена и прихрамывал. Рыжий паренек придерживал его бережно и что-то причитал, на что высокий смуглый парень только весело отзывался, размахивая целыми конечностями. Среди них не было Нины, она еще не знала, понимал Сириус. Он знал о ее какой-то силе, магии, что по слухам обучали только в Малом дворце Магической России. Она и правда обладала волшебными руками, которые могли залечить раны одним прикосновением. Поэтому она, наверное, сейчас в кабинетах с медиками. Сириус понимал, что ей надо знать, но червячок сомнений грыз мозг. Как с этим справиться импульсивная русская?       Николай не дошел до него, останавливаясь возле компании Воронов. Там же тормознули и другие члены этой банды. Мимолетное счастье и радость, что друзья выжили, быстро сменилось на боль и грусть на их лицах. Джеспер присел на рядом стоящую лавку, вытягивая перебинтованную наспех ногу вперед, и прикрыл глаза ладонью. Уайлен присел возле Матиаса, чтобы потрогать его пульс, провести палочкой по грудной клетке, а после отрицательно покачать головой. Николай молчал, оглядываясь. И видимо ему везло больше, чем Сириусу. Потому что он остановил свой взгляд на противоположной стороне зала и тяжело вздохнул, привлекая внимание Бреккеров.       Сириус тоже повернулся в ту сторону. Там стояла запыхавшаяся Нина. Щечки ее были красны, а пышная грудь быстро поднималась, в ее глазах был привычный озорной блеск, она улыбнулась, встречаясь глазами с ними, и помахала рукой, спеша к ним. Сириус молча наблюдал за тем, как она приближается к друзьям, как заключает в объятия уже не скрывающую слезы Инеж, как удивленно осматривает подругу, желая найти раны, после переводит заинтересованный взгляд на молчащих Воронов. Джиджи отходит в сторону, а Нина опускает взгляд вниз.       Сириус видел ее лишь со спины, но и этого ему хватило, чтобы понять намного больше, чем если бы он видел ее эмоции. Нина напряглась, подскакивая к телу, почти что падая на колени перед ним, ее спина затряслась, из груди вырвался хрип, руки потянулись к Матиасу, приподнимая его голову и прижимая ближе к себе. Она содрогалась в рыданиях, иногда нашептывая какие-то слова. Вороны молчали. — Ты обещал! Обещал! — уже громче говорила она. — Я рожден, чтобы защищать тебя! Ты это говорил… Ты обещал… — Мы все должны были выжить, — тихо произнес Уайлен.       Сириус перевел взгляд на друга. Лунатик все еще сжимал в руках холодную Дору. Да, они должны были выжить. — Это моя вина… — сказал резко Римус. — Это моя вина! — уже громче повторил он, обращаясь к компании бандитов.       Каз и Джиджи повернулись к ним. Нина, потрясенная своим горем, не слышала Люпина. Ее друзья тоже были не в лучшей форме. Каз где-то рассек бровь и упирался на трость более заметно, чем обычно, видимо и ногу он тоже повредил. Инеж выглядела более целой, только грязной и уставшей. Джиджи же почти вся была в крови. Белая рубашка стала сплошь красной, ее не прикрывал даже черный пиджак, который тоже можно было выжимать кровью. Дочь была бледна, а губы ее синели. — Матиас защитил вас, мистер Люпин, — вздохнула Инеж. — Это был его выбор… — Кто еще? — обратился ко всем Каз, переводя взгляд на сестру.       Сириус заметил, как глаза парня расширяются, и он практически силой двигает палкой Джеспера на скамейке и схватив за локоть сестру, усаживает ее возле возмущенного парня. Николай помогает ему стянуть с девушки пиджак. Про вопрос главаря все давно забыли. Инеж снова всхлипывает, замечая шрамы на теле Джей. Сириус тоже подскакивает с пола, оставляя Римуса и спеша к дочери.       На ее коже не было живого места. Все было в крови и местами даже открытые раны, где были видны мышцы и ткани. Уайлен чертыхнулся рядом, подскакивая на ноги и сбрасывая с плеча сумку, в которой сразу начал рыться. После недолгих поисков он вытащил баночку Рябинового отвара, бинты и на всякий случай даже подал Летейский эликсир доктора Летто. Николай подхватил лекарства и суматошно огляделся. — В один из кабинетов, — скомандовал Сириус, у которого начинала кружиться голова, его тоже кто-то чем-то приложил во время битвы, но он надеялся только на шишку и легкое сотрясение. — Нина… — начал было Каз, но его перебил Николай: — Не стоит, я сам справлюсь… — Что?.. — подняла голову Хельвар-Зенник. — Джей! — Она сама подскочила к девушке, проводя рукой по некоторым шрамам. — Я… — Кажется, тебе придется быть сильнее, Нина, — выдохнула Джиджи.       Каштановая голова кивнула, после поворачиваясь к Джесперу. Осмотрев всех остальных, Нина перевела взгляд на выложенные вокруг трупы. Сириус не знал, как охарактеризовать ее взгляд, но она снова кивнула каким-то своим мыслям, сглотнула и повернулась к Николаю. — Обработай раны, я приду позже и постараюсь что-нибудь исправить… — Тебе… — Мне необходимо помочь другим, — перебила грубо она, и теперь Блэк мог узнать этот ее взгляд, такой же серьезный и целеустремленный, как у четы Бреккеров.       В стороне мелькнули рыжие макушки Уизли, и Сириусу захотелось узнать у Артура про потери. Николай в это время подхватил под руку Джей. Ее глаза закатывались, но она старалась оставаться в сознании, рвано дыша через рот и с трудом переставляя ноги. Сириус снова обратил свой взор в сторону Уизли и заметил плачущего Джорджа или Фреда, что бежал к ним. — Джей! Джей! Ты должна… — он осекся, замечая в каком состоянии она сама, а после перевел взгляд на других воронов и Люпина. — Фред…он…       «Значит, это Джордж» — набатом стукнуло в голове. Сириус опустил взгляд. — Стена… Я не успел, я не смог! — плакал теперь оставшийся один близнец.       Все молчали. Николай тихонько подхватил на руки девушку. Джей прижалась к его плечу. Сириусу возможно показалось, но у нее скатилась слеза. Парень посильнее сжал ее в руках, обвел всех взглядом и поспешил к кабинетам. — Джордж… — прошептал Сириус, даже не представляя, какого это потерять не просто брата, а самого близкого и родного человека, с которым родился в один день, с которым провел все детство и юность, с которым сотни раз шутил. Для него это могло быть, как потерять Сохатого, но Джеймс не был ему братом, не был близнецом. Хоть боль от этого была неимоверная. — Где Рон? — всхлипнул он. — Где Гарри?       Сириус тоже желал бы знать ответ на этот вопрос. Где крестник? Еще одна из последних ниточек, связывающих Сириуса с этим миром и дорогим другом. Он огляделся по сторонам, замечая многих знакомых на полу среди трупов, таких же мертвых или же плачущих о ком-то, кто умер. — Я не знаю… — выдохнул он, поворачиваясь к Джорджу обратно. — Нужно подсчитать потери, — напомнил Каз. — Найдите Кингсли. Это был лишь первый раунд, и от Поттера зависит, с чем мы придем ко второму…       Он направился на выход, сильно хромая. Инеж не спешила за ним, помогая своей подруге. Уайлен перевязывал ногу Джеспера, пока тот грустно молчал, порой косясь в сторону мертвого Матиаса. Николай давно уже ушел с Джиджи на руках. Сириус проводил взглядом удаляющуюся фигуру Бреккера. И как он мог оставаться таким спокойным? Сам же Сириус хотел кричать, глотая собственные слезы, но неприятный комок встал в горле. Вокруг было слишком много тех, кто не услышит и тех, кто и так поглощен собственным горем, чтобы обращать внимание на Блэка.       А еще Бродяга понимал, что Каз прав. Надо действовать, надо подсчитать потери, проститься с друзьями, надо залечить раны и подготовиться к новой атаке. Он не знал, каков арсенал фокусов Бреккеров еще остался, сколько они сами потеряли людей и готовы ли к большим потерям. Сириус не мог не отметить, что помощь Отбросов была огромна. Фактически они взяли на себя всех магический существ, сумев защитить себя и других от троллей, пауков, дементоров, русалок, оборотней и прочей нечисти. Боевые летающие корабли Николая навели шороху на всю округу, и один лишь их вид пугал Пожирателей, а его поражающие большое пространство огненные снаряды смели под собой не одну орду егерей.       Сириус был благодарен им. Благодарен дочери, которая всю битву жертвовала собой, стоя с ним плечом к плечу в образе пса или человека, она могла поразить любого врага и клыками, и пулями, так еще и все это время терпела боль от шрамов. Блэк корил себя, что совсем про это забыл, да и сама девушка не стремилась жаловаться на свое самочувствие или боли, нет она продолжала также воевать и даже стараться больше. Сириус переживал за ее самочувствие, но в тоже время был горд, что она его дочь. Истинная Гриффиндорка!       Сириус побрел по залу, натыкаясь на новых мертвых друзей и знакомых. Кто-то из них одиноко лежал на полу, потому что остался единственным в семье или же не имел тех, кто мог бы его оплакать. Возле некоторых собрались небольшие кучки. Все они по большей части молчали, лишь иногда разрывая тишину плачем. Где-то Сириус останавливался, чтобы кивнуть или же ободряюще положить на плечо руку. Мертвые лица не кончались. Казалось, весь зал устлан ими. Молодые и старые лица. В министерских мантиях, школьной форме или простеньких джинсах. С расколотыми головами, или же почти не тронутые кровью и ранами, умершие от Авады Кедавры.       Ближе к полевому госпиталю сидели раненные, но счастливые лица. Они чувствовали чужую боль утраты, но улыбались, радуясь собственной сохраненной жизни. Здесь стояли и Минерва с Кингсли. На их лицах отражалась боль и усталость, но оба старались держаться и подбадривать окружающих. Новая директриса почти что плакала, наблюдая, как в зал вносят ее учеников. Кингсли был также не весел, он с трудом слушал окружающих, поглядывая в сторону импровизированной больницы. — Есть ли какие вести от Гарри? — обратила к нему свою взор Макгонагалл. — Нет, я его не видел, — вздохнул Сириус. — Твоя дочь… Какой-то парень отнес ее в северное крыло… — уточнил Кингсли. — Она была вся в крови! — обеспокоено заявила женщина. — Что с ней случилось? — Ее шрамы чувствительны к воздействию магией… — Шрамы? — переспросил Бруствер. — Помнишь ту историю Малфоя в Отделе Тайн? — напомнил Сириус, дождавшись кивка от собеседника, он продолжил: — Шрамы после Авады Кедавры не заживают на ее коже. — Мерлинова борода! — вздохнула Минерва. — Так сегодня здесь было столько магии, что… — Да, — угрюмо кивнул Блэк. — Ее братец попросил подсчитать потери и готовиться ко второму раунду… — Пока что мы оцениваем потери в 30 человек, но западную башню всю завалило вместе с близлежащей территорией, — подхватила Минерва. — Мы не знаем точные цифры, но… они намного меньше того, что можно было ожидать… благодаря этим…молодым людям, с которыми пришла твоя дочь. — Что они потребуют за эту помощь? — хмыкнул Бруствер, складывая руки на груди. — Я не знаю… — вздохнул Сириус, о том, что они бандиты Кингсли никогда не забывал. — В какую сторону Николай отнес Джей?       Кингсли указал рукой в сторону и отошел, освобождая путь. Сириус поспешил туда, хоть голова продолжала болезненно пульсировать. Он заглядывал в кабинеты, находя там либо прячущихся школьников, либо кого-то из медиков, которые лечили раненных. Наконец в одном из кабинетов он обнаружил дочь и ее парня. Николай стоял спиной к двери, полностью загораживая собой полуголую девушку.       Когда дверь неприятно скрипнула, оповещая, что в класс кто-то зашел, парень потянулся к палочке, но Сириус предупредил, что это он, и Николай кивнул, молча продолжая свое дело. — Как она? — выдохнул Блэк, боясь пошевелиться. — Могло быть и лучше, — прохрипела девушка. — Почему Рябиновый отвар не могут сделать со вкусом кофе?       Сириус, не ожидавший такого вопроса, даже хохотнул. Напряжение последних тридцати минут покидало его тело. Он опустился на пол рядом с дверью, не желая возвращаться в мир смертей, лучше уж тут, с этими отчего-то позитивными людьми, которые наверняка видели в своей жизни и что-то более ужасное, чем сегодняшняя ночь. — Каковы потери? — напомнил Николай, беря со стола рядом новые бинты. — Около тридцать человек, но скорее всего больше… А у вас, ну там… в небе, это же… — Да, это был я, мистер Блэк, — слегка повернулся к нему парень. — Точнее плоды моей юности: знаменитый корсар Штурмхонд… — Правда? — удивился Сириус, вообще не припоминая такое имя. — Да, — наверняка парень сейчас гордо улыбался. — Гроза морей и неба! — Настоящая гроза бы нам не помешала, — хмыкнула Джей. — Королеву нельзя отвлекать от королевских дел чужими войнами. Мы только добились более-менее мира с Шуханом! — А флот ты выгулять взял? — снова саркастично уточнила она. — Мы отправились с дипломатической миссией в Америку… — И решили сделать крюк до Англии? — Мой компас указывает только в твоем направлении… — Почему я не умерла! — послышался тяжелый вздох Джиджи.       Сириус улыбался. И плакал. Его дочь была жива и счастлива. И пусть он наверняка даже не входил в ее планы, был пережитком прошлого, или просто балластом, но он радовался за нее. Хоть это все и приводило к слезам. Сколько смертей осталось за дверью, которую он сейчас подпирает? Сколько родителей оставили своих детей? Сколько им еще предстоит потерять? Хотелось остаться в этой комнате подольше, сохранить то немногое, что осталось. Ведь там, за дверью, Римус остался без жены с маленьким ребенком, Джордж навсегда лишился своего брата, с которым они могли заканчивать друг за другом фразы, Нина потеряла мужа, который был ей опорой и ориентиром, там погибли многие дети и взрослые, там темный маг идет по головам, желая стать выше других, там была неизвестность и боль.       Но он утер слезы, когда понял, что Николай закончил перебинтовывать руку Джей. Парень провел палочкой по одежде девушки, убирая кровавые пятна, и передал ей чистую, но местами порванную, рубашку. Она была бледна, волосы безжизненно свисали по краям слишком острого лица, губы были искусаны, а синяки под глазами и правда были синими. Он постарался ободряюще ей улыбнуться, а после бережно обнял, боясь, что она разрушиться. Девушка не разрушилась, но явно пустила трещину в той самой стене, которую сама и выстроила между отцом и собой. Она прижалась ближе, позволяя себе вздохнуть его запах, а самому Сириусу наконец ощутить себя нужным и дорогим для дочери.       Николай рядом неловко улыбнулся, понимающе кивая Сириусу. Кажется, Блэк должен будет поблагодарить этого парня за то, что откуда-то из глубины души открыл ему настоящую дочь. Джиджи в его объятиях снова постаралась вернуться в привычный серьезный облик, и ни Сириус, ни Николай не мешали ее этой иллюзии. Они знали, что она может быть нежной и любящей, может быть открытой и доброй, а все эти ее попытки быть кем-то другим, злым и неправильным, вызывали только легкую улыбку, как улыбаются родители, наблюдая за детьми, играющими во взрослую жизнь. — Каз что-то говорил про наши потери? — уточнила девушка, поправляя пиджак. — Нет, он как раз направился, чтобы об этом узнать, — ответил Сириус. — Среди тех, кто был на кораблях… — вздохнул Николай. — Около десятка, наверное… — Надо найти брата, — кивнула Джей. — И Гарри, — напомнил Блэк, открывая дверь в коридор.       Они молча прошли обратно в Большой зал. Возле полевого госпиталя все также было много людей, желавших получить помощь медиков. Трупы все также лежали на полу зала. Где-то по центру виднелась небольшая группка людей, сред которых Блэк разглядел Лунатика и Воронов. Джей тоже заметила их и поспешила в сторону своих друзей. Николай и Сириус тоже последовали за ней.       Из компании к ним поспешила Инеж, которая сразу кинулась на шею девушки, что-то причитая и утирая слезы. Джиджи со вздохом ответила на ее объятия, успокаивающе поглаживая по черной косе и с мольбой глядя на брата. Николай понимающе хмыкнул, а Сириус поспешил к старому другу, который в своих руках уже удерживал Нину. Видимо они нашли утешение в своей боли в боли чужой. В голове сложился пазл, что они могли бы помочь друг другу в горе и в воспитании детей, Блэк не думал, что они смогут найти в своем сердце место для нового романтического увлечения, скорее всего они смогут хранить печальную верность и вместе скорбеть по утраченным половинкам.       Даже такой расклад радовал больше, чем потерянный друг. Тут же сидели уже более веселые Джеспер и Уайлен, кажется, они даже что-то пили из маленьких складных стаканчиков. Каз оторвал Инеж от сестры, чтобы сам мог слегка ее приобнять. Впрочем, это было так неловко и странно, что они сами удивились, долго глядя друг другу в глаза, а после отстраняясь и кивая каким-то своим мыслям.       Сириус огляделся вокруг, не желая более смущать молодых людей, которые все решили обнять Джей. Глазами он наткнулся на Гермиону, которая обнимала Джинни, там же был Рон, который плакал возле погибшего брата. Там были все Уизли и стоял Гарри. Сириус поспешил к крестнику. Гарри сам крепко прижался к груди Блэка. Кажется, он тоже лил слезы, а самому Бродяге надо, наверное, его успокаивать. — Ну-ну, — прижимал он ближе лохматую голову Гарри. — Всё будет хорошо, — шептал он. — Ненадолго, — вздохнул крестник, обращая свой взор в бок.       Сириус и сам туда повернулся, замечая компанию бандитов, которые застыли, наблюдая за этим семейным воссоединением. — Гарри, — выдохнул Римус. — Главное, ты жив… — Ненадолго, — повторил тот, опуская взгляд. — Ваша жена… Как же Тедди? — Когда он вырастит, то поймет, за что она сражалась и во имя чего умерла… — Что по крестражам, Поттер? — прервала эту сцену Джиджи. — Мы все измотаны, хотелось бы закончить наконец это все… — Осталось два… — Я думала осталась только змея, — появилась рядом Гермиона. — И я, — поднял наконец серьезный взгляд Гарри. — Что? — выдохнул Сириус, будто его кто-то ударил под дых. — Ты же не… — Я должен погибнуть от его руки. Во мне часть его души. Из-за этого, — он указал на свой шрам. — Это знал Дамблдор, он передал всё Снейпу… Он не был предателем… — Не пыталась второй раз словить Аваду Кедавру, чтобы наверняка знать, выживу я или нет, — сложила руки на груди Джиджи. — Ты не выживешь, а он не остановиться после твоей смерти… — Вам надо уничтожить змею, и тогда… — И тогда у нас останется все еще могущественный темный маг и его армия, — хмурилась девушка. — Что за бред? Как он мог сделать из тебя крестраж? — Он не хотел этого, — возмущался Гарри, тоже злясь. — В ту ночь он хотел меня убить, но магия мамы… — Гарри, я не отпущу тебя, — промолвил Сириус, кажется, каким-то чужим голосом. — Я не прошу у тебя разрешения, Сириус… — Но как же? — растерялся Блэк. — Мы же хотели стать семьей… Я не могу позволить этому свершиться. Это ошибка… — Есть предположения, как выжить? — спросила Джей. — Старик должен был оставить подсказки, раз уж он тут все продумал… — Он оставил мне это, — Гарри достал из кармана снитч.       Каз перехватил из его ладоней золотой шарик, рассматривая его на свету. К нему подключился Уайлен. Вместе они размышляли не является ли это каким-нибудь реагентом для зелья или амулетом, но крестник всех их перебил, поясняя: — Там камень воскрешения… Третий дар Смерти, — он протянул руку, безмолвно прося вернуть ему вещь.       Джиджи нахмурилась, забирая снитч из рук брата и тоже рассматривая его. Дочь внимательно рассматривала шарик, и все больше мрачнела. — Не похож он на то, что связывает этот мир и мир после смерти… Думаешь, он поможет тебе задержаться в этом мире? — она расхаживала из стороны в сторону, качая головой отрицательно. — Этот камень не воскрешает, а лишь связывает миры. Даже с ним ты не выживешь… — Я знаю… — Тогда на кой он тебе нужен? — удивилась она. — Он хочет поговорить с теми, кто встретит его на той стороне, — понял Римус. — Я бы тоже не отказался от встречи с Лили и Джеймсом… И с… Хотя это бы свело меня с ума… — Ты можешь одолжить его ненадолго? — после долгого молчания спросила Джиджи, вызвав странный взгляд Бреккера.       Гарри тоже удивленно кивнул, забирая снитч и касаясь его губами. Внутри оказался маленький краеугольный камень. Протянув его девушке, он ждал, что же она сделает. Джей вздохнула, а после повернулась к Лунатику. — Нина, — позвала она девушку, что до сих пор крепко держалась за Римуса, — Тебе надо с ним поговорить…       На глазах Хельвар-Зенник снова выступили слезы, но она кивнула, сглатывая, и протянула руку к камню. Каз завороженно наблюдал за этим действием, а после опустил руку на плечо сестры, легко его сжимая. Сириус был удивлен. Он думал, что дочь захотела поговорить с матерью, но она решила отдать этот шанс Нине. Впрочем, той может и правда это было нужнее, потому что она уж очень растерянно и подавленно выглядела. Девушка с каштановыми глазами взяла в руки камешек и сжала его в кулачок, закрывая глаза.       Совсем рядом, почти касаясь плечом Римуса возник Матиас. Живой дымкой он парил над полом, а Вороны постарались окружить его, чтобы никто не смог увидеть действие воскрешающего камня. Матиас улыбнулся, осмотрев своих друзей, а после протянул руку к Нине, желая заправить ее прядь за ухо, но призрачная рука прошла сквозь тело девушки, и он расстроенно поджал губы. Нина же… она, кажется, не дышала, из глаз капали слезы, но она молчала. — Нина… — позвал он ее, а после огляделся на друзей, ища помощи. — Матиас… Почему? — прохрипела она, желая броситься к нему на шею, но ее вовремя удержал Лунатик.       Сириус неприятно сглотнул. Камень воскрешения и правда не воскрешал, а лишь дарил образ, голос, взгляд умершего человека, лишь дымку, образ того, кто умер. На миг в душе возникло корыстное желание тоже воспользоваться камнем, тоже поговорить с братом и родителями, с Джеймсом и Лили, с Дорой, но он отмел сразу же эти желания, потому что рядом стояла дочь. Эта мысль приводила его в норму, возвращала на землю, она была тем самым новым звоночком в его голове. Если Римус всегда был гласом совести, то она стала голосом разума. И разум говорил, что эта вещица не вернет умерших, а лишь сведет его с ума, как и было описано в сказке. — Я не знаю, Нина, — покачал головой призрак. — Я рад, что ты позвала меня… Я хотел бы попрощаться с тобой правильно… И попросить… — Все, что угодно, — всхлипнула она. — Отправляйся домой, Нина, в Россию. Будь свободна, как тебе и было предначертано. Будь воином, которым ты рождена. Просто прояви милосердие к моему народу. Некоторые северяне достойны спасения. Пообещай мне. — Обещаю. — Слова больше походили на всхлип. — Я создан, чтобы защищать тебя. Даже после смерти я найду способ сдержать клятву. — Он коротко улыбнулся, желая снова провести рукой по ее щеке. — Похорони меня, чтобы я мог отправиться к Джелю. Похорони меня, чтобы я пустил корни и поплыл по воде на север. — Обещаю, Матиас. Я отведу тебя домой. — Нина, — выдохнул он, прижимая руку к сердцу. — Я уже дома.       Джиджи перехватила ладонь Нины, раскрывая ее кулачок и забирая камень. Дымка пропала, но каждый до сих пор ощущал слова Матиаса и его спокойную улыбку. Дочь передала камень обратно Гарри и вздохнула: — Ни траура. — Ни похорон, — выдохнули все поголовно, даже Лунатик и Гермиона.       Сириус продолжал, как и многие смотреть в пустое пространство, где считанные мгновения назад стоял рослый воин, старый друг, добрый здоровяк, Матиас Хельвар-Зенник. Джиджи одна не могла смотреть в эту точку, она крутила головой, иногда потаптывала ножкой, и вообще сейчас больше напоминала неугомонного Джеспера. — Уничтожь его, — сказала она наконец, переводя взгляд на камень и на Гарри. — Потеряй, разбей, что угодно… — Тебе больно от его магии? — сразу же забеспокоился Николай. — Больно, — согласно кивнула она. — Только не физической болью. Говоришь, змея? — Да… — Как ее уничтожить? — Мы достали клыки василиска из Тайной комнаты, — достала из сумочки змеиные зубы Гермиона. — Еще меч, но… — Хорошо… Где он тебя ждет? — снова перевела взгляд на Поттера Джей. — В лесу. — Он не остановится, — напомнил Каз. — Но даже это можно использовать в свою пользу… — О чем вы? — недоумевал Сириус.       Этим он только обратил на себя внимание Бреккеров. И он уже научился определять этот взгляд. Они что-то задумали, и Сириус входил в их планы. — Возьмешь с собой мистера Люпина, — кивнула Джиджи. — Что? — не понимал Лунатик. — Думаешь, необходимо присутствие двоих? — уточнил у сестры Каз, игнорируя Сириуса и Римуса. — Так будет надежнее… Еще у нас вроде есть Кикимер… — А он разве уже не здесь? — Здесь, но не думаю, что предпринял хоть что-то, но вот если… — Если появится повод, — закончил за нее Каз. — Повод? — возмущенно воскликнула Гермиона. — Гарри… Гарри идет на смерть, а для вас это лишь повод?! — Мы вроде определились, что умереть для него — судьба и необходимость, — напомнила Джиджи. — Так что в наших руках сделать так, чтобы смерть всех остальных не стала судьбой! — Что нужно делать? — подхватил Лунатик. — Для начала… — дочь глянула на Поттера, — коли уж напомнила, надо попрощаться… — Разве от этого не будет больнее? — напомнил сам парень. — И это не пустая трата времени? — Было бы неплохо, если ты постараешься все-таки выжить, — грустно улыбнулась девушка. — Ты и так слишком знаменит…       Гарри добродушно хохотнул, притягивая ее в объятия. Джиджи тоже постаралась на них ответить, хоть было видно, что ей неловко и неудобно. А после она лишь еще раз кивнула, разворачиваясь к Сириусу. — Необходимо позвать кентавров и фестралов, — сразу же она озвучила план отцу. — Вы должны знать, где они находятся, — Блэк согласно кивнул. — Я буду на корабле у Николая… Еще надо будет призвать Кикимера и всех здешних эльфов, если они захотят пойти против зла и угнетения… — Будь осторожна, — напомнил Бродяга. — Я присмотрю за ней, — ухмыльнулся Николай, подхватывая ее под руку.       Парень посмотрел в глаза Бреккеру и тоже о чем-то ему кивнул. Сириус же вздохнул, кажется, ему предстоит прогуляться по Запретному лесу, как в старые добрые с Лунатиком.