***
После слов про отличную идею, я не могла больше думать не о чем. Пару раз спросив о том, что за такая чудесная идея пришла в голову этого демона, я услышала в ответ «Потом узнаешь.». Потом. Чертова неопределенность. Мысли меня сжирали, пока я ела, пока я делала уроки прямо в машине, пока я поднималась на свой этаж и думать забыв о своем отчиме, что с наступлением бессмертия резко перестал быть таким страшным. С мыслью о потом я легла спать и встала, сжираемая любопытством. Кто, черт возьми, вообще так делает?! Я поправила свою черную юбку в складку и ворот объемного, видавшего виды свитера, который прекрасно закрывал все, что требовалось. Надеюсь, что сегодня день пройдет без происшествий. Хочется уже спокойно отучиться и уйти домой, однако окинувший мрачным взглядом с порога меня Степан дал понять, что спокойной мне теперь не пожить. Он стоял со своей шайкой и что-то обсуждал. Когда я прошла мимо, уходя в раздевалку чтобы повесить свое пальтишко, раздался их дружный громкий смех. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Закинув рюкзак за спину я достала телефон и открыла чат, зажимая значок голосового сообщения. — Миш, я уже в школе, со мной все хорошо, — заговорила я нарочито ласково, медленно выходя прочь, — похоже Степка словил шизу от страха после нашего вчерашнего разговора. Он так истерически засмеялся, когда увидел меня, бедолажка, — немного надула я губы, пересекаясь с вмиг потемневшим озлобленным взглядом. И что ты мне сделаешь? На удивление, ответ пришел быстро. — Хорошо, малышка Августина. Надеюсь, что он до конца дня наберет в рот хуев и не будет его открывать, — прозвучало едва ли не на полной громкости и я почти выронила от неожиданности телефон, — хорошего тебе дня. Кажется, кто-то из его компании засмеялся и я отчетливо услышала глухой и довольно сильный удар. Здоровья погибшим. Аудитория меня уже ждала. Вот оно как оказывается — иметь друга. Это весело. Но мне все еще интересно, что же такое он сделает, чтобы меня больше не гнобили в школе? Признаться честно, когда я шла — несколько побаивалась, что тут больше никого не будет. Не думаю, что ему составило бы большого труда, легким движением руки превратить всех моих обидчиков в пепел, однако, он не торопился. Значит, это что-то другое. Контрольная по английскому была написана быстро. Я вертела карандаш в пальцах, смотря в окно со своей первой парты, в ожидании пока учительница проверит мою идеальную писанину. А по окну тем временем быстрыми дорожками сбегали капельки дождя и где-то вдалеке громыхало. Я люблю такую погоду. — Августина, — позвала меня Анастасия Дмитриевна и я тут же обернулась, поднимаясь и торопливо подходя к тесту, — у тебя пятерка. — Улыбка сама собой расползается на лице и я беру скрепленные листы в руки. В такие моменты мне было особенно комфортно. Я быстренько перевернула весь тест, дабы увидеть балл на обратной стороне, как внутри все резко ухнуло вниз. — Девяносто баллов? — Голос как-то непроизвольно задрожал и учительница быстро закивала, пока я судорожно начала перелистывать работу и наткнулась на свое письмо, быстро все перечитывая и понимая, что я элементарно неправильно перевела тему. Сердце начало колотиться, желудок сжался, а к горлу подкатил ком. Я вновь и вновь перечитывала слова в задании, а внутри вскипало желание хорошенько приложиться головой об стену. — А можно взять дополнительное задание? — Тихо спросила я, на что женщина только приподняла брови, — я могу переписать сообщение? Еще ведь есть время, — торопливо заговорила я, стараясь быть как можно тише, уже чувствуя взгляды одноклассников. — Августина, зачем? У тебя и так все отлично, письмо получилось чудесным, просто не на ту тему, но это не страшно. Эти слова часто путают, — женщина аккуратно накрыла мою руку своей, пока я сделала глубокий вдох, пытаясь подавить истерику. — Я… — Я аккуратно вытянула свою руку. Все хорошо. Все в порядке, — хорошо… Я запомню это и больше не попадусь, — попыталась улыбнуться я, — если это все, я могу уйти раньше? — Да, конечно, — кивнула женщина и я прямо ощутила как ей стало неловко. — Спасибо, Анастасия Дмитриевна. В следующий раз я буду внимательнее, — тут же постаралась немного разрядить обстановку я, и, кажется, это сработало.***
Стоя у зеркала в женском туалете, я очередной раз умыла лицо холодной водой, но это было бесполезно. Моя белая кожа была все еще красноватой. Хотя бы слезы перестали течь. Я достала бумажные платочки, вытирая влагу с лица и пытаясь себя окончательно успокоить. Балл не пойдет в журнал, а если и пойдет, то мне уже ничего не грозит, так от чего же я так расстроилась? Из-за того, что мои ожидания не оправдались? Что же. Стоит сосредоточиться. Но сегодня я явно не буду тянуть руку как оголтелая, до боли в плече. Отвечу, если спросят. Тех оценок, которых я набрала хватит на все полугодие и без прочих усилий. А если Константин с этим не согласен, может высказать это Люциферу в лицо, когда тот прилетит меня воскрешать. Интересно, демон после этого выкинет его с балкона или просто оторвет голову? Вот на это я бы посмотрела. Отчасти сейчас у меня постепенно сложилось очень ярое желание умереть. Умереть и увидеть как это будет. Буду ли я лежать мертвым грузом до момента, как меня воскресят? Или может быть время, которое я проведу в мертвом царстве пролетит для меня как миг? Это очень интересно. Эти мысли, пожалуй, помогли мне отвлечься от истерики и даже слегка позабавили. Интересно, как бы выглядело лицо Люци, когда он увидел бы мертвую меня? Равнодушие? Злость? Грусть? Весь остальной день прошел буквально без приключений. Кажется, что о вчерашнем все забыли и даже перешептывания за спиной уже так не жгли уши. Я написала Люциферу, чтобы он не приезжал сегодня за мной и занимался своими делами, на что получила грустный смайлик в ответ и подпись, что ему очень нравится отлынивать от работы. С улыбкой на лице, я пошла в сторону раздевалки и тут же поняла, что день просто не мог закончиться хорошо. Моего пальто не было на крючке, а дождь все еще лил на улице. Вместо него была наколота записка на тетрадном листе: «Твое уродское пальто в раздевалке. Приди и забери его, шлюха.». И почерк этот кривой и до боли знакомый. Степан. И что же он сделает? Побьет меня? Флаг ему в руки, я сниму побои и припишу к ним след на шее. Разберусь с этим ублюдком без помощи Михаила. Однако желудок все равно сжимался, пока я шла. Вероятно, инстинкт самосохранения решил заработать, но поздно. Сдохнуть от пневмонии мне хочется меньше, чем быть побитой. Ноги были ватными, с каждой ступенькой становилось все тяжелее, но я не останавливалась. Медленно надавив на ручку двери, я распахнула дверь, замечая свое пальто, висящее на крючках, прямо напротив и полную тишину. Стоит за дверью? Или за стеной? Простояв несколько секунд и собравшись с мыслями, я резко рванула вперед. Вдруг получится? Забегу и заберу его. Нет, не получилось. Подножка из-за двери и я полетела вперед, больно ударяясь коленями и руками о пол, слыша, как за спиной со скрипом закрывается дверь. — А я думал, что ты окажешься умнее и позовешь какого-нибудь учителя с собой, — громогласно прозвучал голос Степана и поднялась, поворачиваясь к говорившему. Еще двое, помимо этого придурка стояли по обе стороны, разглядывая меня, в какой-то момент махнув рукой ребятам. Андрей и Всеволод быстро обошли меня с двух сторон и поставили на ноги, заворачивая руки за спину до боли, пока зачинщик подошел размеренным шагом, оглядел меня с открытой ухмылкой, резко потянул за край моего свитера вверх, убирая его за мою голову и окидывая открывшийся ему вид довольным взглядом, пока у меня в глазах едва не потемнело, а язык занемел. — Тупая шлюха-призывательница. Знаешь, до этого я думал проявить снисхождение, — он наклонил голову в бок и вытянул руку перед собой. Голубые глаза засветились, — но такая как ты заслуживает только смерти. Ты призвала жалкого суккуба и думала, что он защитит тебя? — Область между моих грудей обожгло, а глаза заслезились от резкой боли. Я опустила в ужасе глаза вниз, замечая, как на том месте, где он коснулся, начинает проявляться огромная пентаграмма. Дыхание сперло, а легкие зажгло, — ты мне никогда не нравилась. Могла бы просто тихо и мирно сдохнуть где-нибудь в канаве после выпуска, но ты решила воспротивиться и принесла на нашу территорию это. — Вашу… Территорию? Ты ее пометил? — Выдавила я из себя, на что щеку тут же обжег резкий, довольно ощутимый удар. — Раздевайте ее. Очистим это бренное тело, — проговорил Степан и я услышала смешки, ощущая, как пальцы одного впиваются в колготки и беспощадно рвут их, пока другой пытается раздвинуть мне ноги своей под довольным взглядом Степана. Имя Люцифера уже вертелось на языке. Я была готова его призвать, однако резко распахнувшаяся дверь опередила меня. На пороге показалась высокая женщина, которую раньше я точно не видела, а ее мелодичный голос мигом вывел меня из шокового состояния. Из-за ее спины тут же вышел мужчина и резким движением оттолкнул Степана прочь, в то время, пока двое других ребят подняли руки и отошли назад, отпуская меня. Ноги подкосились. И я бы точно упала, если бы меня не прижала бы аккуратно к себе эта незнакомка, аккуратно поглаживая меня по спине и покрывая ребят какими-то смутно доносящимися до меня ругательствами. Я подняла глаза и заметила за ее спиной замявшегося директора, с которого явно сошло семь потов за те пару минут, что мы тут находились. — Владислав, проводите этих… Выродков в мой кабинет. — Сказала она, переводя на меня взгляд, — ты сможешь идти? Они не успели ничего сделать? — Взволнованно спросила дама, на что я растерянно помотала головой. — Смогу, — дрожащим голосом сказала я и она прижала меня к себе крепче, поддерживая. — А вы чего стоите, Игорь Витальевич?! — Крикнула она на директора, — вызывайте полицию и родителей. Эта ситуация под вашей ответственностью и ваше полное бездействие обязательно отразится в рекомендательном письме. — Простите, — промямлил он, потирая лысину платочком и поправляя огромные очки, пока мы прошли мимо, — Инесса Валентиновна, прошу вас, я просто растерялся, — бубнил он, помогая конвоировать несостоявшихся насильников. — Я подумаю об этом, когда разрешится ситуация. Как вы можете заметить, сейчас мне совершенно не до вас, — ядовито бросила она. Уже в кабинете директора, где эта чудесная женщина расположилась за столом, предварительно укутав меня в одеяло и дав чай, усадила на диван, а я начала отходить от шока. Успокоиться было сложно, но еще хуже стало в тот момент, когда речь зашла о «вызове» родителей в школу. Нет. Только не родители, пожалуйста. Я боюсь представить что будет, если отчим придет в школу по такому вопросу. А трое моих одноклассников стояли по стеночке и сверлили меня невероятно озлобленным взглядом. Ну ничего. Скоро их ряды пополнятся Константином и, возможно, моей мамой, если она тоже решит прийти. Я с легким ужасом ждала, пока дверь кабинета откроется и его порог пересекут ответственные за меня люди. — Владислав, — посмотрев в свой телефон, произнесла женщина, — пожалуйста, впустите Михаила Владимировича в школу и предупредите охранника, чтобы он проводил родителей этих малолетних преступников в кабинет, как они придут. — Михаила… Владимировича? Царева? — Неловко уточнила я, чувствуя, как быстро начинает колотиться сердце. — Все верно. Он ведь ваш дальний родственник, правда? — Инесса Валентиновна мне слегка подмигнула и я округлила глаза. Вот оно значит какое твое решение проблемы, Люцифер? — Да… Все верно, он троюродный дядя двоюродной сестры моего папы по бабушкиной линии. — Быстро закивала я, краем глаза замечая, как недоуменно перекашиваются лица ребят, — а я и забыла, что указала его номер. Спасибо за уточнение. — Да в таких обстоятельствах даже имя свое забыть можно, — отмахнулась женщина и по-доброму улыбнулась. Обстоятельствах. Эта женщина, как и Владислав, очевидно были как-то связаны с демоническим миром. Она демон? Или может быть призывательница? На вид Инессе было около двадцати пяти, может чуть больше, она была облачена в шикарное бардовое платье из кашемира, что обтягивало ее пышные формы и имело разрез от колена, а на ее покатых плечах расположился черный оверсайз пиджак. Огненно-рыжие, идеально прямые волосы были распущены и струились блестящими потоками по плечам, а острые длинные ногти были окрашены в черный. Она точно демон. Люди не могут быть настолько невероятными. Ее миндалевидные зеленые глаза внимательно изучали нарушителей. Дверь распахнулась и на ее тонких, красных и невероятно выразительных губах растянулась улыбка. — Инесса, — улыбнулся Люцифер и я быстро повернула голову в его сторону, замечая, как потяжелела атмосфера с его приходом, а женщина поднялась, раскрывая свои теплые объятия, — рад тебя видеть. Спасибо, что позвонила мне. — И я рада тебя видеть, Люцифер. Не думала, что тут будет все так плохо. Хорошо, что Астарот услышал разговор. Правда, мы немного опоздали и они успели выявить печать на груди Августины. — Она поморщилась. — Это, конечно, жесть как больно. До сих пор помню, как мою печать так раскрыли десяток лет назад. — Люци… Люцифер? — Тихо переспросил Степан, стоящий у стены и, кажется медленно начиная седеть на месте. — Он обозвал тебя жалким суккубом, — потянув демона за пиджак, добавила я, а демон тут же повернулся ко мне. — Я… Я так не говорил, — быстро зашептал парень, но я тут же нахмурилась, пока Михаил медленно повернулся к ребятам. — А ты правда думаешь, что я ей не поверю? Хотя знаешь, даже без этого, своими действиями ты подписал себе смертный приговор. Эта девочка, — он плюхнулся рядом, аккуратно притягивая меня к себе и приобнимая, будто бы делясь своей силой и уверенностью, — вчера попросила тебя не убивать. А сегодня ты сделал все, чтобы она изменила свое мнение в мою пользу, что же, — я неловко прижалась к его груди, даже не собираясь ничего говорить. — Простите, можно? — Показался на пороге бледный мужчина лет сорока и тут же опешил. — Проходите, — отозвалась с улыбкой Инесса, — сразу обозначу, что простые люди, не знающие о ангелах и демонах сейчас слышат и видят совершенно отличное от того, что слышим и видим мы. Сила Люцифера и правда бесподобна, не правда ли? — Ох, ты мне льстишь дорогая Инесса. Твоему Астароту тоже доступна эта способность, — он улыбнулся и перевел взгляд на зашедших взрослых, — ваши отродья пытались надругаться над моей призывательницей. Я не буду заставлять ее прокручивать это все дерьмо в голове, дабы убедиться в том, что эти долбаебы совершили что-то плохое, — он прижал меня к себе крепче, — мне хочется поиздеваться над теми, кто вырастил столь мерзких полукровок. Скажите, что же я должен сделать с ними за это? — Он указал на того самого, вошедшего первым мужчину и тот сразу открыл рот, а его голос звучал словно против его воли, искаженным и мерзким. — Вырвать ублюдкам лопатки, — демон перевел руку на темноволосую женщину, — скормить им собственные отростки, — и на еще двоих шатенов, что проговорили в голос, — и сжечь заживо! Я видела, как лица родителей искажаются в ужасе от услышанного вердикта, пока помещение наполнилось смехом Михаила, который убрал руки за голову, наблюдая, как бледнеют полукровки. Мне стало как-то и вовсе не по себе. Мне хотелось, чтобы они понесли наказание, но явно не такое. Ангелы, полукровки, демоны… Они все еще остаются живыми. Живыми и жутко жестокими. Я не вызвала его изначально именно из-за того, что понимала, что этих идиотов убьют сразу. Родители ребят обернулись всей дружной компанией и окружили их, замерев на несколько секунд, после чего, громко продолжили перечислять самые разнообразные способы убийства, пыток, оскорбляя их и говоря о том, как же они жалеют о том, что произвели их на свет. Они что-то испуганно бормотали в ответ, слыша эти ужасы от родных людей, а по щекам говорящих катились слезы, но они продолжали. В какой-то момент, Степан осел на корточки и широко раскрыл рот так, словно пытается закричать, однако из его рта и звука не вырвалось. Он словно онемел. — Твое слово, малышка Августина, — закуривая с ухмылкой на лице сигару проговорил мужчина, — какой вердикт ты им вынесешь? Не торопись, тебе ведь подкинули столько вариантов. Мы можем даже объединить некоторые, я ведь могу не сразу их убить, — он выпустил облако дыма в сторону. Я замерла, смотря в сторону ублюдков, что в один миг из страшных обидчиков превратились в жалких щенков, что жались друг к другу и старались закрыть уши, однако, я почти уверена, что Михаил сделал все, дабы это никак не помогало. — Но тебе не обязательно их убивать, — словно прочитав мои мысли, аккуратно сказала новая директриса, поддерживающе коснувшись моего плеча, — ты можешь придумать для них что-нибудь по лучше. Даже такой ангелофоб, как Люцифер не сможет ослушаться приказа своей хозяйки, но оставить их совсем без наказания нельзя. — Я хочу, чтобы они стали изгоями в школе. А еще… — Улыбка дернулась на губах сама, — Степан никогда не говорил мне ничего хорошего, — я встретилась взглядом с его, наполненными ужасом, — я хочу, чтобы он и вовсе больше никому и ничего не смог сказать. И если они еще когда-нибудь попробуют над кем-нибудь поиздеваться… Не обязательно надо мной, то тут же умрут. Пусть это будет проклятьем, которое будет преследовать их по пятам. — А она хороша, — отозвался Астарот и слегка присвистнул, приподнимая брови, — убить их, даже мучительно было бы слишком просто, — он посмотрел в сторону Люцифера, который сосредоточенно смотрел на друга, — а так… Можно придумать что-нибудь такое… — Пусть станет известно, что они… — Я задумчиво почесала подбородок, вспоминая, как мою фотографию в раздевалке, едва ли не в нижнем белье слили в беседу, а именно Степан ее распространил и не получил за это совершенно никакого наказания, — я хочу, чтобы видео с их оргией появилось в группе школы и города. Трое взрослых, что были на моей стороне на секунду замерли, замечая, вероятно, как краснеет мое лицо, после чего взорвались хохотом. — А пассивом поставим зачинщика. Отличная идея. — Проговорил Люцифер, — я еще на порнохаб солью, заодно. На том и порешили и что-то подсказывало мне, что с этого дня экосистема в школе станет налаживаться.