(Не)правильно

Они выбрались из постели только к одиннадцати часам и завтракали целый час, отвлекаясь на радио и поцелуи. Впервые Джонси не думал о том, что он будет делать завтра и не строил конкретных планов на день, планируя все чуть ли не по часам. Он просто… жил? Целовался с Бонзо до красных губ, пил кофе у него на кухне почти в полдень, слушая по радио очередную подборку рождественских песен, ел слегка подгоревшую яичницу (Джон никак не хотел отрываться от Джонси для того, чтобы ее перевернуть) и улыбался так широко, что Бонзо чуть было снова не утащил его в постель. - Ну уж нет! - запротестовал он, когда Бонзо опустил руки с его талии на бедра, привлекая к себе, - идём в магазин и наряжать ёлку! - Только елку! - тут же уточнил Бонзо, чуть ли не умоляюще смотря в васильковые глаза прямо напротив, - я вообще всю эту хрень не люблю… - Ну хорошо, - сдался Джонси, - идём составим список покупок, быстрее справимся. - Ты занимаешься подобной хренью? - Бонзо смотрел на него так, словно он только что сказал, что он девственник, - я что увидел, то и взял, а там сварганю что-нибудь… - Студент, - с улыбкой закатил глаза Джонси, - предлагаю тебе впервые на Рождество приготовить что-то вкусное. Ты же умеешь! - Мне лень, - буркнул Бонзо, беря дубленку и нехотя отпуская талию Джонси только в прихожей. - Будем делать вместе, только маме позвоню и про рецепт спрошу, - улыбнулся Джонси, и Бонзо за такую улыбку готов был приготовить что угодно. Благодаря плану Джонси они справились с магазином быстрее, чем думал Бонзо, и вернулись домой до обеда. Джон украдкой любовался тем, как Джонси сосредоточенно выбирал продукты, и внутри все буквально трепетало от осознания, что идеальный, рассудительный и умеющий правильно ходить в магазин мужчина проведёт Рождество с ним… и, как надеялся Бонэм, не только его. Хотелось орать от счастья и говорить каждому о нем. Они расположились в гостиной, куда Бонзо кряхтя и матерясь, затащил большую елку, которая отчаянно оттаивала на ковёр. Джонси был в восторге и разбирал ёлочные игрушки Бонзо с не меньшим трепетом, чем свои, и спрашивал историю абсолютно каждой, смотря на него с неподдельным, почти детским интересом, и Бонэм буквально выдумывал истории про некоторые из них. В основном это мне от бабушки из Бирмингема осталось, - со вздохом подытожил он, когда Джонси спросил его об очередном «красивом шаре с наверняка крутой историей», - в последний раз наряжал у неё, когда ещё все были…здесь, - Бонзо опустил глаза, вертя в руках маленький шарик. Он помнил эти застолья - одно из самых ярких воспоминаний. Родители так много улыбались и шутили, говоря о «своём мальчике», и бабушка старалась положить ему как можно больше индейки… Запах имбирного печенья и елки в доме, жаркий камин и разговоры до глубокой ночи. - Джон? - прохладная ладонь легла на его руки, - ты не виноват. Ни в чем. - С другой стороны я рад, что их тут нет, - горько усмехнулся Бонзо, - иначе я бы ни за что не подошёл к тебе. Родители закостенелые консерваторы, педики для них как чума. - Для моих тоже, - со вздохом проговорил Джонси, садясь рядом, - едва ли я им скажу когда-нибудь. - Но тебе придётся объяснить, почему ты в этот раз будешь жрать индейку не у них, - хмыкнул Бонзо, снова мрачнея, - это будет непросто. - Что? - Быть вместе, - Бонзо не смотрел на Джонси, но тот ощущал скрытое напряжение и все ещё не до конца разрешённую дилемму. - Это зависит только от нас, - Джонси сжал его руку, - если мы захотим. И я хочу этого. Как ничто в этой жизни. - А как же хорошая работа и семья? - Бонзо с улыбкой повернулся к Джонси, но в его глазах Джон Пол видел скрытую тревогу. - Я слишком долго жил в заблуждении. Хватит, - васильковые глаза смотрели твёрдо и решительно, отдавая всю свою уверенность темным глазам напротив. - Осталось только сменить работу, - добавил Бонзо. Джонси засмеялся. - Не так быстро, иначе я стану содержанцем. - Я не против содержать тебя и получать завтрак в постель вместе с тобой в придачу, - ухмыльнулся Бонзо, гладя скулу Джонси, - бросай этот гадюшник. - Обещаю подумать, - улыбнулся Джонси, - если ты обещаешь мне хороший рождественский ужин! - Сначала немного поваляться и посмотреть на елку! - заявил Бонзо, мягко толкая Джонси на диван, явно подразумевая ещё одно приятное дополнение, и быстро добежал до угла гостиной с розеткой и выключателем. Комнату озарил мягкий свет гирлянды, и глаза Джонси в нем словно светились изнутри. Бонзо замер на секунду в углу, глядя на Джонси издалека в немом восхищении, пока тот тихо не позвал чуть хриплым голосом: - Иди ко мне. Бонзо оказался возле его лица моментально, проводя пальцами по его скулам, подбородку, шее, нависая над Джонси и ощущая его сбившееся дыхание на своих губах. Джон Пол был первым, мокро целуя Бонзо, вылизывая его рот и притягивая к себе за волосы. Он всегда учился очень, очень быстро. - Когда ты понял, что хочешь меня? - спросил Бонзо, лениво водя пальцами по влажной спине Джонси. - Не так давно, - Джон Пол все ещё устраивался у Бонзо под боком, который занял практически весь диван, оглушенный и размякший после оргазма, - и вообще я об этом думал…не сразу. Ты мне нравился и так. - А как же новый опыт с мужиком? - хохотнул Бонзо, - не буду врать, меня это привлекло и очень. - Не знаю, я просто в один момент понял, что хочу, чтобы ты был со мной и только, и тогда подумал о том, что хочу я теперь только тебя, - задумчиво проговорил Джонси, и Бонзо смутился. Он знал, что не хочет Джонси отпускать и что он ему очень дорог, но в глубине души сомнения все ещё грызли его. А вдруг это просто интересный опыт, потому что у Бонзо давно не было секса?.. И хотел он не только Джонси, и опыт с Агатой об этом красноречиво напоминал. - Эй, все хорошо? - обеспокоенные глаза Джонси рассматривали его лицо, и Бонзо снова почувствовал, что все внутри плавится и растекается от одного только этого взгляда. Совершенно не сравнимо с тем, что было с Агатой… - Думаю, в какой позе ты будешь трахать меня в следующий раз, - хмыкнул Бонзо. Говорить о своих сомнениях ему не хотелось сейчас совершенно. - Бонзо! - Джонси был действительно возмущён, но нежный поцелуй исправил это лёгкое недоразумение. И губы Джонси куда лучше, чем у Агаты! Они пролежали так в обнимку на диване, рассматривая елку в свете гирлянды и болтая о том, как проводили Рождество в детстве, до самого вечера, и Бонзо уговорил Джонси даже посмотреть немного новогодние шоу по телевизору. - Я эту штуку себе так и не купил, и даже рад, - Джонси неодобрительно рассматривал новогодние выпуски с выступлениями музыкантов, - они даже в фонограмму не попадают! - Это телик, Джонси, тут это нормально,- пожал плечами Бонзо, тем не менее двигая бёдрами в такт музыке. - Довольно! - Джонси выключил телик под возмущённые вскрики Бонзо и направился к проигрывателю, - я согласен даже на твой любимый сборник Элвиса с моими самыми нелюбимыми песнями! Джонси поставил пластинку, и тут же заиграла «It’s now or never”. «Лучше уж это, чем этот кошмар на экране», со вздохом подумал Джонси, как вдруг мускулистые руки Бонзо обвили его торс со спины, и горячее дыхание обожгло его шею. - Ты знал, что ты самый лучший? - шепнул Бонзо, прихватывая губами левое ухо Джонси и вызывая у того тучи мурашек, - потанцуем? - Я не то чтобы умею, - смущенно проговорил Джонси, пока руки Бонзо плавно перетекли с его торса на бёдра и неспешно покачивали их в такт музыке. - Тебе ничего не нужно делать… -снова шепнул Джон и повернул Джонси лицом к себе, не отпуская его бедра ни на секунду, - просто наслаждайся ритмом. Ты же знаешь, как это делать. Джонси знал и послушался. Рядом с Бонзо его чувство ритма обострялось в сотни раз, и мерное покачивание бёдрами его руками вписывалось в мелодию идеально. Даже эта заезженная и так часто раздражающая Джонси по утрам песня казалась особенной, интимной, предназначенной только для них и их импровизированного танца. Джон привлёк Джонси поближе, касаясь его губ своими, и тот положил руки ему на плечи, полностью отдаваясь ритму танца и рукам Бонзо. Бонзо целовал мягко, дразняще оттягивая нижнюю губу, не переходя черту, после которой они бы наверняка вновь оказались в постели, и сейчас они оба просто наслаждались моментом хрупкого, как снежинка, счастья только для них, пока Элвис напевал из динамиков: Just like a willow, we would cry an ocean If we lost true love and sweet devotion Your lips excite me, let your arms invite me For who knows when we'll meet again this way. Бонзо отстранился, заглядывая Джонси в глаза. Ему никогда не надоест любоваться ими, восхищаться необычным васильковым оттенком, вылавливать отражение потаённым мыслей и скрытых чувств. Глаза всегда говорят куда больше, и пожалуй, впервые в жизни Бонзо так жаждал узнать, что действительно было на душе у человека, который ему дорог. Он был так счастлив сейчас просто касаться Джонси, кусать и целовать его губы, касаться его бёдер, чувствовать запах его парфюма и двигаться в такт любимой песне. Как же хорошо, что они все-таки поставили эту елку - глаза Джонси так и искрились радостью, когда он смотрел на неё, и от этого Бонзо тоже хотелось улыбаться. От сомнений, которые грызли его ещё днём, не осталось и следа. К черту их. это его лучшее Рождество! И он ничему и никому не позволит его испортить.