Сумей сказать нет

Поедание пищи скрасил незначительный, но такой нужный разговор. Перебрасываясь поверхностными вопросами, девушки узнавали друг о друге больше. Санди справилась о Гансе и пообещала к следующей встрече множество разнообразных лакомств. Хеди узнала, что у той есть кот, которого младшая Ли встретила у двери своего дома, только переехав. Посчитав это хорошей приметой и удачей на новом месте, девушка приютила грязного, блохастого кота, подарив ему новую жизнь, а себе преданного, верного друга. После Билла, конечно. И каково было удивление, когда на длинных ресницах Кантор проступили слезинки. И как же приятно. Невообразимо приятно. — Потом он смеётся, а второй ему говорит: «Эй, я вообще-то по девочкам!», двигается ко мне, смотрит в глаза, словно моё мнение для него важно. А мы вообще незнакомы, я видела его на двух переменах от силы. И обиженно повторяет: «По девочкам…». А я хлопаю его по плечу, подмигиваю и говорю: «Я тоже». Хеди переливчато засмеялась, рисуя в голове сказанное Санди. — Представляю, какую малину ты ему обломала. — Ничего и не обломала, — с улыбкой возразила Ли. — Я явно ему не нравилась, а вот его друг… — Тот, который его подначивал? — Ага, — кивнула. — У них были искры. По крайней мере тогда. Как говорится… Своих вижу издалека. — И давно ты стала… своей? — аккуратно спросила Кантор, отчего-то покраснев. Санди, удовлетворённая реакцией тела напротив, состроила скучающее выражение лица. — Пятый или шестой класс… Точно не вспомню. А ты? — ироничная улыбка. — Я?! — оскорбленно взвизгнула Хеди, искренне забавляя Санди. — С чего ты взяла, что я… — Нет? — Одна ночь ни о чем не говорит, — твердо произнесла Кантор; Санди понимающе закивала. — Ясно, ясно… Как сейчас помню твои громкие стоны. О, нет, я ошиблась. Не стоны. Крики. А ещё… — Заткнись, — прошипела Хеди, а её щеки напоминали два спелых помидора. — Ты прекрасно знаешь, что я выполняла приказ. — Мне нравится, как ты реагируешь на мои слова, — внезапно проговорила Санди. Карие глаза исследовали практически растерянное от смены темы лицо напротив. — Как краснеешь, злишься, шипишь. Нравится. И как смеёшься. Очень нравится. Тебе идёт быть такой, — Санди осознавала, что она сейчас сказала. Более того, она чувствовала, что именно это и должна произнести. В этом должна признаться. Именно сейчас. — Это… Это твоя стратегия? Вводить меня в смятение каждые несколько минут. — Я ввожу в смятение? Не этого я хотела… — А чего ты хотела? — Хеди наклонилась вперёд, стреляя глазами в младшую Ли. Взгляд выражал решимость. — Ну… — прокашлявшись, Санди растерялась. То ли от твердой интонации, то ли от черного бюстгальтера, края которого виднелись из-за платья, благодаря наклону. Слова вылетели из головы. — Ну же, Санди. Чего ты хотела? — подстрекала Кантор, испытывая необычный прилив энергии. Хотелось томить, побуждать, отбегать, и подходить обратно. И так по кругу. — Ты знаешь ответ, — глубоко выдохнув, Санди велела себе отцепить, наконец, глаза от её груди! — Хм, — притворно задумавшись, Хеди откинулась на спинку и сложила руки на груди. Невинно улыбнулась. — Нет, не знаю. — У тебя с ним что-то было? — внезапный вопрос ошарашил обеих. Санди произнесла его прежде, чем успела подумать. Кантор свела брови. — С кем? — С ним. — С Сэмом? — приподняв одну, заставила Санди закатить глаза. — Нет, с тем мужчиной из ресторана. — Ах, ты про это, — небрежно улыбнувшись, неопределенно повела рукой. — А что? — Любопытство. — Жаль, оставлю его некормленным, — наигранно вздохнула, коснувшись пальцем нижней губы, в то время как грудная клетка Ли разрывалась на части от невообразимой величины ревности. — Понятно, — процедила она, даже не скрывая своего недовольства. Санди никогда не умела скрывать свои чувства. И вовсе не важно, нравится ей человек, или испытывает к нему агрессию — она показывает это. Всегда. Её можно прочесть как открытую книгу. И Санди не стыдится этого. Так даже проще. Дать знать человеку, что ты к нему чувствуешь. А тот пусть сам решает, что с этим делать. — Эй, да чего ты? Не было у нас ничего. — Как не было? А тогда что это было… там. — Ты о чём? — Я видела его лицо. Ты соблазняла его. — Соблазняла? — удивившись, Хеди всеми силами удерживала смех. Желание побольше расспросить Санди о её великолепной фантазии превалировало. — Не понимаю о чём ты. Какое лицо? — Как какое? Красное. Такие простые и лаконичные ответы вызвали в Кантор только одно: желание засмеяться. Искренне, по-доброму. Хеди давно не встречала такого прямого человека. Без скрытых намерений, искреннего. Санди говорит всё, что думает, а иногда думает уже после. И это привлекало. Нравилось. Симпатизировало, и остальная куча синонимов к данному слову. Санди не строила из себя никого. Не пыталась подобрать правильные слова, всё шло изнутри. Глаза Хеди улыбались. — Санди, у нас с ним ничего не было. — А что было? Кантор непонимающе моргнула. — В смысле? Ничего. — Нет, что ты ему сказала? Почему он так реагировал на твои слова? Хеди вздохнула. Молча разглядывала лицо напротив, прикусив внутреннюю сторону губы. — Черт, я, наверное, веду себя как ревнивая жена, — стыдливо спрятала лицо в ладонях. — Всё, мне… Мне нужно идти, — и Хеди вновь удивлена. — Стой, идти? Почему? Мы разговариваем, что случилось? — рука блондинки потянулась через стол, практически накрывая ладонь Санди. Опомнившись, Хеди стушеванно убрала руку, почесав бровь. — Я… Я начинаю себя не контролировать. В том смысле, что начинаю говорить всё что на уме и на эмоциях. В том плане, что… Если я не остановлю себя и не уйду, наговорю лишнего. Мне лучше пойти домой. — Но нам ещё не принесли десерт, — Хеди неосознанно предпринимала попытки задержать её хотя бы на несколько минут. — Там такая красота, будет очень вкусно. На лице Санди отображалось всё замешательство этого мира. Но одно ей стало понятно: Хеди не хочет, чтобы она уходила. Мысль об этом согревала сердце и остужала голову. Но приняв решение, Ли шла до конца. — Нет, Хеди, мне, правда, лучше уйти, — с сожалением проговорила, вставая из-за стола. Хеди ничего не оставалось, кроме как молча провожать её взглядом. Открыв меню, она все же решила заказать какой-нибудь десерт. Побольше да послаще. Через минуту из заведения вышел мужчина, и уже через несколько секунд набирал номер. — Добрый день, Сэм. Вы были правы.