Элита

And you can give me everything I need this way We'll be loving till the first light of the day Но ты можешь дать мне всё, в чем я нуждаюсь, вот так: Мы будем заниматься любовью до первых проблесков рассвета

Свет в набитом пассажирами аэробусе то ли специально выключили, то ли он вырубился из-за грозы. По окну стекали потоки воды, за которыми с трудом можно было увидеть фары аэрокаров и ночные огни Зауна. Облаченные в вымокшую до нитки одежду люди терлись плечами и спинами из-за нехватки места и громко матерились на особенно резких поворотах, а Вай и Кейтлин стояли в углу, сдавливаемые со всех сторон и смотрели друг другу в глаза, не обращая внимания на окружавший их хаос. Вай держала девушку, делая вид, что не позволяет ей упасть, на самом же деле до последнего не желала разрывать с ней физический контакт. Стоит аэрокару прибыть на конечную остановку в Пилтовере, Вай и Кейтлин расстанутся на выходные. Долгие и унылые, но ставшие привычными два дня друг без друга, которые необходимо пережить ради новой встречи. Обычно по пятницам девушки сбегали в Заун и весь вечер целовались на крышах, после чего Вай провожала Кейтлин до дома, но сегодня традицию пришлось нарушить из-за дождя. Пятнадцатое марта, а погода уже стремительно менялась. Снежные сугробы превращались в бесформенные черные кучки, на улицах царствовала слякоть, и вот пришел первый весенний дождь, да такой сильный, что бежать по крышам в условиях нулевой видимости стало опасно. Вай поначалу отнеслась к ливню как к очередному приключению, которое можно разделить с Кейтлин, и принялась перепрыгивать с крыши на крышу. Попытавшаяся повторить этот трюк Кейтлин поскользнулась и чуть не упала в пропасть. — Вай! — крикнула она. Никогда прежде Вай не слышала такого страха в голосе любимой. Обернувшись, она бросилась к Кейт, в последний момент схватила ее за руку и прижала к себе. Сердце колотилось в горле, а все тело потряхивало. Вай не могла справиться с ужасным осознанием, что из-за ее глупости Кейтлин едва не сорвалась с крыши, едва не… — Прости, прости, прости меня, — шептала Вай как заговоренная. — Все хорошо, — отвечала Кейтлин, успокаивающе гладя девушку по спине. — Все в порядке, ты успела… — Мы поедем в Пилтовер на аэробусе, — дрожащим голосом сказала Вай. — Никаких крыш. — Согласна, — кивнула Кейтлин. — Давай спустимся по той пожарной лестнице. Вцепившись в Кейтлин с мыслью, что больше никогда ее не отпустит, Вай сделала шаг и охнула. — Что случилось? — спросила Кейт. — Черт… подвернула ногу, пока бежала к тебе. Вай была настолько шокирована, что до этого момента не чувствовала боли в лодыжке. Держась за Кейтлин, Вай доковыляла до лестницы, а дальше девушки медленно преодолевали спуск по скользким ступеням, пока бушующий ветер бил им в лицо, и с неба лились потоки воды. Вымокшие до нитки Вай и Кейтлин запихнулись в удачно подъехавший нужный им аэробус и не размыкали рук всю дорогу до Пилтовера. Выйдя на мужественно стоящую под дождем остановку, девушки бросились под спасительный навес. — Я провожу тебя до особняка, — сказала Вай. — Потом сяду на обратный рейс. Кейтлин обхватила ее лицо ладонями. — Не хочу с тобой расставаться, — прошептала она так искренне и с такой болью, что Вай, не выдержав, припала к ее губам. Жгучим, несмотря на ледяной дождь. Словно Кейтлин теперь являлась единственным островком тепла в мире. Вай собралась отстраниться, но вспомнила, что некому быть свидетелем их любви — темнота и ливень надежно скрывали девушек от посторонних глаз. Вай ласкала горячий язык Кейт, целовала ее губы, чувствуя, как где-то там, между бедер, вспыхивает желание, смешивающееся с горечью невосполнимой потери. Вот сейчас, сейчас поцелуй закончится и придется разлучиться с Кейтлин на целые выходные, учась обходиться без блеска любимых глаз, без разговоров обо всем на свете. Еще секунда, еще один раз соприкоснуться кончиками языков. Больше нельзя, не то остановиться уже не получится. Теперь можно. Надо разорвать поцелуй. Но Вай не разрывала. Она, дурея от страсти, положила ладони на плечи Кейтлин, прижала к себе девушку так, что их бедра соприкоснулись, и глубже толкнулась языком. Кейтлин позволила ей это. Позволила хозяйничать у себя во рту, трогать, исследовать, срывать с губ тихие вздохи… Вай чувствовала, что теряла самообладание, но пыталась контролировать ситуацию, держа руки лишь на плечах. Она понимала — Кейтлин дарила ей такой поцелуй, потому что ей тоже тяжело разлучаться с любимой, потому что она жаждала навсегда отдать Вай частичку своего тепла. Кейтлин отстранилась первой. Ее лицо сияло в обрамлении влажных волос, на щеках застыли сверкающие капли, а глаза горели упавшими в воду сапфирами. — Ты такая красивая… — вырвалось у Вай. Кейтлин улыбнулась. — Ты тоже, — мягко сказала она. — Беги. Ну же. А то опоздаешь на аэробус, придется еще полчаса мерзнуть на улице. — Сначала я провожу тебя до дома, — мотнула головой Вай. — Тогда не успеешь на аэробус, — возразила Кейтлин. — Я сама дойду. Тут совсем недалеко. — Сегодня я уже чуть тебя не потеряла! — воскликнула Вай. — Мы прыгали по крышам, а тут дорогу перейти, — Кейтлин с тревогой уставилась за спину Вай. — Вон твой аэробус. Беги скорее! — Нет, — Вай даже не обернулась. — Беги же, я не хочу с ума сходить от беспокойства! — настаивала Кейтлин и сжала руку Вай на прощание. — Беги. Ради меня. Последнее прикосновение, последний взгляд перед разлукой. Вай и сама понимала, что глупо упираться и выпрашивать у судьбы крохи лишнего времени с любимой. Минута пути до дома Кейтлин ничего не изменит. Девушки должны разойтись, и у Вай последний шанс это сделать, чтобы не слечь от воспаления легких. Еще полчаса на ледяном ветре, смешанным с проливным дождем, и она не увидит Кейтлин неделями. — До понедельника, — прошептала Кейтлин, видя по глазам Вай, что та согласна бежать к аэробусу. — До понедельника, — едва слышно сказала Вай. Отводя взгляд, пытаясь запечатлеть родное лицо в своей памяти. Вот и все. Разжать пальцы, расставшись с ее теплом, сделать первый шаг прочь от любимой. И тут раздалась мелодия звонка, заставившая девушек вздрогнуть. Кейтлин достала трезвонящий планшет и прижала к уху, маша Вай, чтобы та продолжала идти к аэробусу. — Алло, мам, — донеслось до Вай. — Что? Вы сегодня не приедете? Вай вздрогнула. Медленно повернулась к Кейтлин. Та, говоря с мамой, смотрела на нее дикими глазами. — Вы останетесь там на всю ночь? Вай ослепил блеск фар — это аэробус отъехал от остановки. Вай упустила шанс сесть в него, но ей было плевать. — Хорошо, мам, я поняла. Да. И я тебя. Спокойной ночи. Кейтлин опустила руку с планшетом и шагнула к Вай, выйдя под дождь, позволяя воде беспощадно заливать гаджет. — Ты можешь остаться у меня на ночь, — ошеломленно, будто не веря собственным словам, сказала Кейтлин. — Родителей не будет до утра. — Серьезно? — воскликнула Вай. Слишком большая удача. Слишком невозможное счастье. — Идем же! — Кейтлин схватила Вай за руку, и та, вернув утраченное тепло, наконец, осознала, что это не сон. Вай никогда прежде не сушила волосы с таким удовольствием. Она, вымывшаяся и согревшаяся, сидела на кровати в одолженном Кейтлин желтом свитере и водила по волосам струей теплого воздуха. Уже горела лава-лампа, превращая потолок спальни в аметистовое небо, а за окном барабанил непрекращающийся дождь. Кейтлин вернулась из кухни с подносом, на котором стояли чашки с какао и тарелки с печеньем. Оказалось, она успела сварить ароматный напиток, пока Вай принимала душ. Выключив фен, Вай попробовала какао. — Вкусно, — улыбнулась она. — Осторожно, горячее, — предупредила Кейтлин, опускаясь рядом и беря чашку. Она тоже была в свитере, только красном, а распущенные, недавно высушенные волосы пахли грейпфрутом. Вай залюбовалась Кейтлин, сердце вновь заколотилось от счастья и волнения. Вай впервые проведет ночь с Кейт, состоя с ней в отношениях. Вай старалась пока не задумываться, насколько близко им можно лежать в этом случае, приемлемо ли обнять Кейт и поцеловать ее на ночь, и что случится, если обе вдруг возбудятся так, что перестанут себя контролировать. — Все еще не верю, что я здесь, — призналась Вай, хрустя печеньем. — Самое главное, что твой отец не будет волноваться, — отозвалась Кейтлин. — Правильно я делаю, оставляя планшет дома, — кивнула Вай. Звонить пришлось несколько раз, прежде чем Вандер, которому Вай однажды устроила урок владения планшетом, ответил. Вай сказала, что останется на ночь у подруги, и Вандер, таинственно хмыкнув, пожелал «веселого времяпрепровождения». Конечно. Вандер, небось, решил, что его непутевая дочь, наконец, решила наладить личную жизнь. В сущности, он прав, вот только не с парнем Вай предстоит разделить сегодня постель. — Твои родители точно не вернутся? — спросила Вай. — Они у тети Авроры, а это всегда надолго, — махнула рукой Кейтлин. — Думаю, приедут днем. Как проснемся, я им позвоню и спрошу, когда конкретно их ждать. — Знаешь, — тихо произнесла Вай, — повезло, что я затормозила и не побежала к аэробусу. Иначе… Кейтлин склонила голову на плечо Вай. — Я тоже об этом думала. А если бы не дождь, мы бы не делали тот огромный крюк на аэробусе и быстрее бы добрались до моего дома. Тогда ты бы не услышала звонка… Вай взяла Кейтлин за руку. — Мы встречаемся уже четыре недели, — прошептала она, — проводим каждый день вместе, и каждый день расставание на выходные для нас катастрофа. — Мне действительно очень тяжело разлучаться, пусть и на недолгий срок, — Кейтлин встретилась с Вай взглядом. — Мне кажется, мы уже не можем друг без друга… — Так и есть, — Вай вздохнула. — Возможность переписываться, конечно, спасает, но я часто мечтаю о видеозвонке. — Я тоже, а родители постоянно берут меня в поездки! — воскликнула Кейтлин. — То на каток, то в горы на лыжи, и обязательно с ночевкой в отеле, где я постоянно у них на виду. Скоро наступит настоящая весна, тогда все это прекратится. Вай не стала в сотый раз спрашивать, почему Кейтлин не объяснится с родителями, ведь и так знала ответ. Кейтлин поддерживала идею обожавшего лыжи отца о семейных вылазках, чтобы не привлекать внимание к Вай. Кейт никогда не отказывалась от походов ради тусовок с Джейсом и Виктором, с чего бы вдруг ей жертвовать семьей ради Вай, которой путь в дом Кираманн заказан? Сама Кейтлин называть имя Вай не собиралась, но мать могла и со школой связаться в попытке узнать, для кого дочь оставляет свободные выходные. В итоге Кейтлин моталась с родителями по лыжным курортам, планируя с конца марта начать использовать активную подготовку к экзаменам в качестве предлога, чтобы положить конец своему участию в поездках. — А давай посмотрим фильм, — предложила Вай, чтобы подбодрить погрустневшую Кейтлин. — На твой выбор. Кейтлин задумалась. — Сейчас дождь, такая меланхоличная погода… Есть одна мелодрама, немного глупая, но по настроению как раз подходит. Прислонив подушки к спинке кровати и накрывшись одеялом, девушки смотрели кино. Вай не удержалась от нескольких шуток над чересчур пафосными персонажами. Кейтлин хохотала вместе с ней, а вскоре и сама стала комментировать действия и реплики героев. На следующие два часа особняк Кираманн наполнился звонким смехом, заглушающим шум стучащегося в окна дождя. После просмотра фильма Кейтлин выключила лампу, погрузив комнату в темноту. Вай ближе придвинулась к девушке, замирая от интимности атмосферы. Она вдруг осознала, что до нее Кейтлин ни с кем не делила постель. — Ты дрожишь, — прошептала Кейтлин, касаясь ее руки. — Тебе холодно? У тебя пальцы ледяные! Вай и вправду замерзла, хотя пыталась этого не показывать, чтобы не портить романтику. Кейтлин, которую оказалось невозможно обмануть, встала, включила обогреватель, снова забралась под одеяло, прижала ладони Вай к губам и принялась согревать их дыханием. — Накройся одеялом с головой, — посоветовала Кейтлин. Лязгая зубами, Вай послушалась. Что с ней происходит? Не заболевает ли? Никогда раньше морозы не были для нее проблемой. Постепенно теплели пальцы, а Вай переставала дрожать. Когда она осмелилась вынырнуть из своего кокона, в комнате стало чуть ли не жарко — пилтоверский обогреватель отлично выполнял свою работу. — Надо было сразу его включить, — озабоченно сказала Кейтлин. — Всегда говори, если тебе холодно. Нет ничего крутого в том, чтобы терпеть. — Хорошо, — пообещала Вай, спуская одеяло до плеч. — Ты не мерзла, вот я и… — Я более закаленная, потому что таскаюсь на лыжные курорты, — объяснила Кейтлин. — Хотя лучше бы по крышам бегать училась. Вай вздрогнула, вспомнив тот страшный миг, когда жизнь любимой висела на волоске. — Как твоя нога? — спросила Кейтлин. — Нога-то в порядке, — Вай, с трудом различая черты лица Кейтлин в темноте, подалась вперед и на миг коснулась губами ее губ. — Я боялась потерять тебя навсегда, — прошептала Вай. — Я не подумала, насколько опасно бежать в такой ливень, из-за меня ты чуть не… — Перестань, — мягко оборвала Кейтлин, целуя пальцы Вай. — Мы бегали, когда крыши были покрыты льдом, и ничего не случилось. Конечно, и ты, и я подумали, что все будет в порядке и на этот раз. Ты не виновата. Ты не дала мне упасть и обезопасила маршрут, предложив воспользоваться аэробусом. — Мы больше не сунемся в Заун в дождливую погоду, — твердо сказала Вай. — Так ведь слегка накрапывало, когда мы только вышли из Вильяссаре. Кто же знал… Вай не дала Кейтлин договорить. Она прильнула к ее губам, теперь поцеловав по-настоящему. Кровь вскипела, когда Кейтлин ответила на поцелуй. Девушки льнули друг к другу, лежа на одной кровати, под одним одеялом. Вай дурела от темноты, от запаха фруктов, заполнившего всю комнату. Поцелуй на крыше, под которой раскинулся шумный Заун, не то же самое, что поцелуй под покровом ночной тишины. Ночь распаляла желания, делая каждое прикосновение более чувственным, сокровенным. У Вай сладко тянуло между бедер, она вся растворялась в дыхании Кейтлин, не замечая, как та берет ее за руку, как тянет к себе и как неуверенно кладет на грудь. Стоило Вай осознать происходящее, она вспыхнула и отпрянула от девушки, смотря на нее ошалелым взглядом, а ладонь покоилась на мягкой груди, и в центр упиралась твердая горошинка, обтянутая тканью свитера. — Я хочу тебя, — прошептала Кейтлин. Голубые глаза сверкали в полумраке комнаты, и Вай смотрела на свою невероятную девушку, не в силах поверить в то, о чем просил ее взгляд. Слова, сорвавшиеся с губ Кейтлин, являлись Вай в самых смелых фантазиях, и вот она услышала их в реальности. Может, ей лишь показалось? А может, Кейт проверяет ее выдержку, проверяет, как далеко Вай готова зайти? Будто угадав причину замешательства подруги, Кейтлин чуть повернулась, открывая Вай больший доступ к груди, сильнее надавила на ладонь девушки, и потянулась к ее губам. Обжигающий поцелуй уничтожил последнюю волю Вай. Она больше не могла сопротивляться накрывшей с головой страсти. Неуверенно, осторожно принялась ласкать грудь Кейтлин, задевая пальцами вожделенные горошинки, а Кейт вдруг выгнулась и тихо застонала в рот партнерши, от чего у Вай до боли запульсировало между бедер. — А-ах, — выдохнула Кейтлин, когда объятая огнем Вай слегка сжала ее сосок. Кейтлин потянулась ладонями к груди Вай, но замерла, взглядом спрашивая разрешения. Вай улыбнулась — то, чего Кейтлин хотела, было позволено ей с самого начала. Вай подалась вперед, и пальцы Кейт принялись бегать по ее груди, касаясь чувствительных сосков. Вай не сдерживала страстных стонов. Никто никогда не трогал ее там, никто не трогал ее так. Кейтлин была первой и единственной, кому Вай отдала всю себя. Вай возбуждалась от каждого прикосновения любимой, она и не думала, что в постели бывает настолько хорошо, что когда тело наэлектризовано, а в комнате пахнет сексом, забываешь даже собственное имя. Кейтлин не сопротивлялась, когда в порыве страсти Вай скользнула ладонью под свитер, когда дотронулась до обнаженной груди, нежной, мягкой, упругой. Сердце Вай сделало кульбит и забилось в паху, едва она сжала груди в своих ладонях, провела пальцами по ничем не прикрытым соскам, наблюдая, как Кейтлин закусывала нижнюю губу и со стоном откидывала голову назад. Вай сносило крышу от этих стонов, тихих, предназначенных лишь для нее, в Вай пробуждалось нечто звериное. Хотелось накрыть Кейтлин собой и доставить любимой неземное удовольствие, но щеки Вай пылали от смущения, не позволяющего зайти слишком далеко. Первый раз, первая ночь, и впервые чужие ладони коснулись голой груди Вай. Нет, не чужие. Самые родные на свете. Теплая нега охватила тело, когда Кейтлин дотронулась подушечками пальцев до затвердевших сосков. Вай замерла, не в силах ни двигаться, ни контролировать вздохи. Она боялась, что ахает слишком громко, стыдилась этого, но Кейтлин интимно стонала для нее, так почему бы Вай не ответить тем же, не показать себя с самой уязвимой стороны? За окном барабанил дождь, темнота скрывала девушек, ласкающих друг друга на горячих простынях. В голове Вай не осталось ни одной осознанной мысли, она даже перестала задаваться вопросом, когда же сладкий сон закончится, когда она вернется в жестокое вчера, в котором Кейтлин и не думала с встречаться с девушкой из Зауна. То вчера кануло в забвение, теперь Кейт отдается ей в собственной постели, ей одной, и Вай хочет сделать первый раз особенным, сделать его тайной, разделенной на двоих. Больше никто не узнает об этой ночи. Никто не станет свидетелем их любви, такие моменты… однажды Вай думала, что не достойна их, а теперь купается в счастье, полном поцелуев и возбуждения. Кажется, Кейтлин просила ее об этом. Шептала на ухо «коснись, коснись», а, может, это было лишь плодом возбужденного воображения. Так или иначе, Вай проникла ладонью под резинку трико. Она лежала так близко от Кейтлин, что увидела, как ее зрачки расширились в темноте. Кейт чуть раздвинула ноги, лишив Вай последних сомнений, лишив и ее, и себя возможности отступить. И Вай дотронулась. Дотронулась до нежных губок, влажных от горячей смазки. Вай водила пальцами сверху-вниз, а Кейтлин дрожала, откидывала голову на подушку и стонала, тоже громко, тоже утратив остатки контроля. Она шире раздвинула ноги, от чего Вай чуть не кончила. Вай сильнее надавила подушечками, добавила круговые движения, ублажая самый клитор. Кейтлин дернулась и вдруг, тяжело дыша, жадно потянулась к бедрам Вай, скользнула ладонью под ее трико и принялась массировать пульсирующую промежность девушки, давая столь желанное и столь необходимое трение. — Ты такая мокрая… — услышала она голос Кейтлин. Вай не могла ответить, потому что утратила способность к человеческой речи. Она сгорала в поцелуях, в прикосновениях, в любви, оказавшейся вдруг возможной. Я трогаю тебя, трогаю там, мне позволено делать это с тобой. Вай вновь и вновь проводила пальцами по самому запретному, по сокровищу, кроме Вай, не доступному никому в целом свете. Проводила пальцами, а между ног взрывались раскаленные иголочки. Они распространялись по всей промежности, захватывая бедра, а потом и все тело — и вот Вай с криком взорвалась в оргазме, на несколько мгновений отключившись от реальности, а вернувшись, продолжила ласкать Кейтлин, которая и сама оказалась близка к удовольствию. Через несколько мгновений Кейтлин до боли вцепилась в плечи Вай и забилась в конвульсиях, стекая прямо в ладонь девушки. Влажные простыни. Поцелуи, шепот, тени, отраженные на потолке. Руки, соединенные на подушке. И нежность, укутавшая девушек, приходящих в себя после мощнейшего в жизни оргазма. Вай помнила, как придвинулась к Кейтлин, лежащей с закрытыми глазами, склонилась к ее уху и прошептала слова, сказанные на прощание в тот самый день, день их первого поцелуя: — Теперь я твоя. И это навсегда.