Ты приходишь вечерами.

Ты приходишь вечерами. Всегда поздно — далеко за полночь. Я никогда не спрашиваю зачем, никогда не выясняю причину столь поздних визитов. Ты сама понимаешь, что я прекрасно знаю обо всех твоих «грехах». Знаю я и о Николае. Но не смею упрекать тебя в этом. Ваши с ним отношения взаимовыгодны. Он легко может выдать всю необходимую информацию, стоит тебе обиженно прикусить губу или невинно похлопать ресничками. Интересно, сколько мужчин поддались на эту простую манипуляцию с твоей стороны? Не стану спрашивать. Ты все равно не назовешь точное количество. Да и ни к черту мне это. У нас с тобой иначе. Если с ним у тебя обыкновенный секс, без любви, страсти и каких-либо обязательств, то со мной все наоборот. И меня вовсе не пугает факт служебного романа. Это началось совершенно спонтанно, и я даже не заметила, как легкая интрижка переросла в нечто гораздо большее, столь необходимое нам обеим. Касаюсь твоей шеи губами, бесцеремонно сдавливаю пальцами ребра, заставляя тебя дышать чаще и прогибаться все сильнее. Утыкаешься в мое плечо, изо всех сил стараясь подавить рвущийся из груди крик. Мне безумно нравится, что именно со мной ты позволяешь себе полностью расслабиться; нравится то, что наши совместные ночи доставляют уйму новых чувств. А еще мне нравится осознавать, что с Николаем у тебя все по-другому. Это греет самолюбие, искря где-то под ребрами. Меня дико раздражает исходящий от твоей кожи запах его парфюма. Тебя тоже. Поэтому каждый раз, переступая порог квартиры, ты скидываешь туфли и отправляешься в душ. Ты почти сразу взяла в привычку пользоваться моим шампунем. Твои волосы давно впитали аромат морской соли и цитруса. Я удивлена, что Черных до сих пор не почувствовал подвоха. Впрочем, мужчины ведь не обращают внимания на подобные мелочи. Завожу руки под лопатки, нащупывая застежку черного бюстгальтера. Тот податливо сползает вниз, обнажая грудную клетку. Сдавливаю твои запястья и без труда смыкаю руки в замок над головой. Наклоняюсь к твоей шее, с наслаждением вдыхая уже привычный сладковатый аромат с нотками шоколада. Пару недель назад ты разбила мне новый флакон французских духов. Вернее, разбила его я, но ты непосредственно послужила тому причиной. Никогда не привыкну к тому, как тихо ты можешь подкрадываться со спины. От неожиданности я вздрогнула, а флакон выскользнул из пальцев и полетел вниз, встретившись с морского оттенка кафелем ванной комнаты. Ты даже не извинилась тогда. Просто прошла ближе, утягивая в приторно-сладкий карамельный поцелуй, и я напрочь забыла об этом чертовом флаконе. И вот теперь ты, скорее всего, желая поиздеваться, купила точно такие же духи. Чертовка. Что ж… отличный ход, дорогая, нужно будет подумать о возможной мести. У нас ведь с тобой, вроде как, взаимная неприязнь. Завести роман с заклятым врагом — сильный поступок, и ты пошла на это, ни на секунду не задумавшись о последствиях. Остается только подождать, пока Черных наконец осознает, что наша ненависть — всего лишь способ скрыть то, о чем ему знать не следует. Просто представь, что будет, узнай он о твоей бесстыдной лжи. Уверена, он изорвет на себе все волосы, когда поймет, что его Рута изменяет ему с какой-то самовлюбленной американкой. Но это будет потом. А я наутро заварю две чашки кофе с корицей и специями, точно зная, что задержимся мы здесь максимум на час. Позволим себе спокойно позавтракать за одним столом, а потом расстанемся, ничего друг другу не пообещав. Черт знает, когда появится возможность встретиться снова. Может, завтра, а может, через месяц. Но мы обязательно встретимся. Как обычно, поздней-поздней ночью. И ты вновь бросишься мне на шею, скинув на пол любимое серое пальто. На явочных квартирах нельзя задерживаться более суток.