У Бога закрыты глаза

Нередко бывает так, что название не соответствует действительности. Вот и Семь Душ, по неясному случаю собравшиеся всем составом, оказались в количестве четырёх штук, вместо семи. - Ну, что, цветы что-нибудь говорят? - спросил Фрау, будто речь идёт о каком-нибудь спиритическом сеансе, а то и вовсе - рыбалке: «ну, что, клюёт рыбка?». «Конечно, - невесело думал Лабрадор. - Они всегда что-нибудь говорят». - Он не найдёт покоя при жизни. - Ты это о том мальце? - Ты ведь о нём хотел услышать, - констатировал Лабрадор. Фрау враз посерьёзнел: - Считаешь, он займёт место седьмого? - Тогда уж шестого, - хмыкнул Ланс. - Отчего ж не пятого? - Пятый у нас уже где-то есть. - Ты этого пятого хоть раз в глаза видел? - Помнится мне, - с нажимом сказал он. - Вертрага тоже никто из вас не видел до вчерашнего дня. - Я говорю о его жизни, - напомнил о себе Проф. – Что будет после, мне неведомо. - Кройц что-то передал ему, - заговорил Кастор. - Ты опять об этом? – вспыхнул Фрау. – Это не способности Вертрага. Фест поправил очки и с вызовом посмотрел на друга: - Почему ты так уверен в этом? - Я знаю, как это обычно происходит, - раздраженно пояснил он и полез за пачкой сигарет, - Когда их передали мне... - уже затягиваясь. – Я к тому моменту точно был мёртв. Живые Призраками не становятся, по себе знаете. - Ты никогда об этом не говорил, - рассеянно сказал Кастор после некоторого молчания. - В том, чтобы о собственной смерти вспоминать, удовольствия мало, - это даже Ланс признавал. - Тогда что это могло быть? - Сам Фиа Кройц, - как ни в чём ни бывало сообщил Ланс. - Его душа? – не поверил Кастор. - То, что важнее души, - заключил Лабрадор. *** - Мы предлагаем тебе решение. - Вы не оставляете мне выбора! – крикнул он и, рухнув на скамью, закрыл лицо руками. - Если Кром-сама отдаст Око, то душа мальчика не пострадает. - Это очень похоже на шантаж, - розоволосая девушка, как с жердочки, соскочила со своего места и подошла к остальным. - Вы поступили до омерзения подло. Не нужно быть провидцем, чтобы знать: его высочество согласится. Любой отец согласится, когда речь идёт о его сыне. - Не нужно, перестань, - попытался успокоить её мужчина, отмалчивавшийся до этого, - другого шанса у нас не будет. Око Михаэля не примет кого-то с чужой кровью, а кроме него душу сберечь никому не под силу. - Он потянулся было к её плечу, но она резко отстранилась. - Фест доживает свой лимит, Зехель передал силу какому-то мальчишке, Проф и Рандкальд вообще девушки, - начал перечислять парень. - От тебя, Рилект, пользы куда меньше, чем от нас, - возмутилась та. – Ты, если нынешнее воплощение Верлорена встретишь, цвет его души начнёшь описывать? Или, думаешь, он ждать будет, пока ты ему память не сотрёшь? - Успокойся, Проф, - в ответ послышалось недовольное фырканье. – Пожалуйста. Я лишь имел в виду, что мужчины не должны прятаться за женскими юбками… - Можешь быть спокоен за свою юбку, - перебил мужчина, не оставляющий попыток обнять девушку. Но, кажется, эта реплика ничуть не помогла ему реабилитироваться в её глазах. Фиа сидел всё также: согнувшись и, не отнимая рук от лица, и тихо шептал что-то. - «И нельзя с собою на небо ничего пронести, окромя того, что в душе твоей», - обратилась к нему молодая женщина. Он тут же выпрямился и, глядя ей в глаза, проговорил чётко: - Закрой рот, Ванесса. Она ничуть не изменилась в лице. - Ты со своей ревностью совсем обезумела. Бог дал тебе шанс быть матерью, а ты предпочла сжить Тиаше со свету. - Его мать ещё жива. Я знаю, Кром ходит к ней… Я увидел, как на лицо её легла тень, как задрожали губы, и понял, что она сейчас заплачет. Неужели она заплачет? Я вовсе не хотел смотреть, как кто-то плачет…. Надо же, - я приподнялся на постели. – Мне ещё никогда не снились сны с продолжением. Если так и дальше пойдёт, непременно начну писать книгу. Только нужно будет Профа переименовать, а то как-то неудобно получается, что моё подсознание его за девушку держит. С такими вот, вполне весёлыми мыслями, я отправился в ванную. Ну, и какой из меня ягнёночек? – недоумевал я, разглядывая в зеркале свой, - чёртов епископ! – сломанный нос, который из-за повязки теперь больше походил на клюв. Ладно, нечего о всякой ерунде думать. Мне ещё сёстрам до обеда помочь нужно. Не за спасибо же мне Либель нос вправляла. И порешив на том, я, покончив со всеми утренними процедурами, вернулся в комнату. Там меня ждал завтрак, оставленный заботливой Розалин: очередная трава со вкусом травы. То, что другого здесь не дают, стало ясно довольно быстро. Постная еда, чёрт бы её побрал. Тем не менее, жить так было всё-таки лучше, чем сидеть взаперти у этих лже-епископов. То, что священный сан для них лишь прикрытие, сомнений не вызывало. Только никак не получалось взять в толк, почему никто до сих пор не заподозрил неладного, глядя на этого бандита Фрау. Типичный уголовник, и рожа такая наглая - бандитская! А Кастор у них видно за главного. Вот ведь чёрт очкастый, вещи мне дядины отдавать не хочет. Похоронить решил, как сказали сёстры, на святой земле. Надо найти его после обеда и объяснить, чтобы нос свой в чужие дела не совал, во избежание.... *** Найти его никакого труда не составило: после полудня все епископы собираются на мессу. Но в этом-то и заключалась проблема! Какого-то панического страха, как раньше, я не испытывал, сёстры меня вообще не пугали. Я понял, что всё это ерунда, и бояться тут нечего, но когда какой-то священнослужитель подошел ко мне и перекрестил, было неприятно. Захотелось тут же как-нибудь раскреститься. - Стоять! - гаркнул он. Да так, что я тут же встал по стойке смирно. Хотя никуда и не шёл... Нашим бы преподавателям у него поучиться. И уже спокойнее продолжил: - Фрау, ты опять пропустил мессу. Обернувшись, я увидел его за своей спиной. Так это не мне, значит. - Бастиен, я ведь наказан. Из-за этого, - Фрау потрепал меня по голове. - Привет, малец! - вот этого самого мальца. Я придушу тебя, чёрт возьми, грёбаный ты епископ. - В твоём случае, - сделал акцент священнослужитель, - отлучение от церковных служб не может быть наказанием. - Он сузил глаза, внимательно глядя на горе-епископа. - Ещё хоть раз... - Да понял я! Понял! Старик, не начинай только! Мужчина тяжело вздохнул. - О, Господи, Фрау! Когда ты уже повзрослеешь? - Вот привязался... - буркнул он. - Ладно, Бастиен, бывай, мне тут надо парня проводить... - К епископу Кастору, - закивал я, потому что мне тоже хотелось поскорее убраться отсюда. Главное, наедине с их шайкой не оставаться, а то, как пить дать, придумают ещё чего! На лице у мужчины без излишек цензуры было написано всё, что он о нём думает, но спорить "старик" не стал и пошёл дальше своей дорогой. - Давно не виделись, чёртов малец! - радостно сообщил Фрау, повернувшись ко мне, чем немало меня удивил. Чего он улыбается? Я ему печень отбил и глаз... а глаз-то уже зажил, чёрт! - К Кастору, - полурыча напомнил я. - Сдался тебе этот куклоё... Уй-ч-ч-ч!!! - Ты что-то сказал? - вежливо улыбаясь, спросил Кастор, потирая руку после только что принятых ею воспитательных мер, - а ты, Тейто? - обратился он ко мне. - Ты, верно, хотел поговорить о своём дяде? Он тут буквально из ниоткуда взялся! Что за дурацкая привычка у них - подкрадываться со спины? - Я бы хотел забрать его вещи. И свои. - Разговор будет долгим, давай пройдём... - Нет, - отрезал я. - Просто отдайте мне вещи. После того, как его назвал "Бандит", идти с ним куда-либо не хотелось с удвоенной силой. - Мы готовим похороны, - проговорил епископ и поджал губы. Было видно, что спокойный тон даётся ему непросто. - Может, дойдём хотя бы до беседки в саду? Тут недалеко. Да, похоже, быстро с ним не договоришься. Ну, не закопают же они меня в этом саду, в самом деле? – наивно рассудил я тогда. Ха-ха. *** Лучше бы они меня сразу закопали! - думал я, глядя на них волком. "Ваш страх иррационален. Он никогда не воплотится в реальность." Ага, как же. Сидит вон напротив. Как говорится, ничто не предвещало беды. Лабрадор-сан, спорящий с цветами, меня почти не удивил, больше настораживала молчаливость Фрау, но на него, похоже, так действовала компания Кастора. Мы спокойно уселись в беседке, какая-то монахиня тут же подошла к нам с подносом чая: я взял чашку и хотел поблагодарить её, но увидел ЭТО. Серое. Безжизненное. Лицо! Так всё и началось. Кастор потом долго спрашивал у меня: "милашка, правда?", а когда начал рассказывать, что эти куклы(Господи, она не одна такая!) плод его любви, я уже просто кивал, а Фрау ободряюще сжимал моё плечо. Но на этом всё, конечно же, не закончилось. Под занавес явился епископ Ланс и предложил "подержаться за его баклз". Я не оценил. И ещё раз. (Но он уклонился.) И даже когда мне объяснили, что баклз - это оружие, позволяющее епископам спасать души от тьмы, - всё равно. И ладно бы они просто комиксов перечитали, так нет - людям мозги пудрят, шарлатаны проклятые! Я зачесал челку назад, но это помогло мало - с волос по-прежнему текло. Выбесил меня этот "Крендель". Не нравлюсь я ему, видите ли. И на том спасибо! - Бешеный он у вас какой-то, - изрёк тот псевдо-философским тоном. - Его, случаем, Фрау не покусал? Сам ты епископ бешеный! Живых людей святой водой поливать - додумался же! Кадилом тебе, что ли, в детстве по голове зазвездили!? Хотя кидаться на него с кулаками было опрометчиво. Теперь он точно решит, что в меня бес вселился, изгнать захочет.... Мысль о том, что в последнее время я слишком часто бросаюсь на людей, мне удалось затолкать подальше. - Тейто, - отвлёк внимание Кастор. - Ты по-прежнему не знаешь, где ящик? От его вопроса я, как обычно, выпал в осадок. Это что, от настроения зависит: тут знаю, тут не знаю? - Нет, откуда? - Может... ты вспомнил что-нибудь? Как можно вспомнить то, чего никогда не знал? Нет, бывает, конечно, у студентов, но не в моём случае. Стоп. Да он же мне зубы заговаривает! - Нет, - говорю. - И вы, кажется, совсем забыли про вещи. - Да. Да, конечно, - "опомнился" он. - Тела, как ты понимаешь, нет, но вещи... Честно говоря, я до сих пор не понимал, что произошло, и они, судя по внимательным взглядам, ждали моей реакции, но я не хотел обсуждать это с ними - не надеялся на честные ответы, и решил после поговорить с Лабрадором наедине. Тем более, сейчас главное другое. - ...похоронить его под настоящим именем не получится. Видишь ли, твоего дядю отлучили от церкви. - Вообще-то, он работал епископом в другом округе, и... а какое у него настоящее имя? - Епископом? - Фиа Кройц, - ответил Фрау, во второй раз нарушив свой негласный обет молчания. (Первый был, когда остальные оттаскивали меня от Ланса, а он ехидно прокомментировал ситуацию, отчего тот потянулся за баклзом, но, как видно, сдержался.) - А в епископы подался с поддельными документами. Ну, ты-то знаешь, о чём говоришь. Не иначе, как сам под чужим именем здесь устроился. - А с чего вы взяли, что это его настоящее имя? - Кстати да, - закивал "Бандит". - Неизвестно, сколько их у него было. - Значит, это не столь важно, - рассудил Кастор. - Послушайте, - собрался я с мыслями. - Я не собираюсь хоронить его здесь. - Если он был епископом, имеет смысл... - Нет. Я его здесь не оставлю. Мне бы хотелось как можно скорее покинуть это место и никогда - никогда! не возвращаться. Дядя должен быть похоронен там, куда я смогу спокойно прийти, а не... точно не здесь, в общем. - Хорошо, - согласился мужчина. - У тебя есть на примете другое место? Разумеется, есть, но вам об этом знать совсем не обязательно. - Отдайте вещи. - Конечно, - вмешался вдруг Лабрадор, вынырнув из зарослей цветастой травы. - Пойдем, Тейто? Ну и видок у него, - мысленно присвистнул я. - Весь в каких-то листьях, в плюще... такое ощущение, что он прям на нём и вырос, но ведь так не бывает? Он там что - спал? Считаю не лишним уточнить: - Куда? - За вещами, - улыбается он. А остальные молчат: "Крендель" подпирает голову рукой, Фрау полулежит на столе, и только Кастор сидит с идеально прямой спиной(замучили его, наверное, с правильной осанкой в детстве), зато отсутствующим видом - полный астрал. Решили в доброго и злого епископа сыграть? Ладно, будь по-вашему. *** Я не оставляю попыток найти Подвох. Он тут где-то должен быть обязательно. Не мог же Лабрадор просто отдать мне сумку? Проверяю: всё на месте. Одежда Фиа отдельно - аккуратно сложена. - Почему мне их сразу не отдали? - озвучиваю свои мысли. - Они лишь хотели поговорить с тобой. - А вы не хотите? - звучит слегка обиженно. - Со мной хочешь поговорить ты. Он не улыбчив и не весел. Чувство тревоги, опасности начинает кружить вокруг меня, как дикий зверь, готовый наброситься в любую секунду, оно оголяет зубы в предупреждающем рыке, но пока я ещё контролирую свой страх - можно делать вид, что всё в порядке. Меня лишь слегка передёргивает от острого прищура аметистовых глаз, который кажется смутно знакомым. - Ты не сможешь уйти от этого, - произносит он тихо. - Всюду принесёшь с собой. - От чего "этого"? - почему-то шепотом спрашиваю я. - От себя... - улавливаю перемену в его лице, - а знаешь, Тейто, - наклонившись, заглядывает мне в глаза. - Что такое человек? "Человек есть душа его", - проносится у меня в голове. - Человек - есть воспоминания его, - продолжает Лабрадор, не дождавшись ответа. - А... душа, как же? Слово "душа" мерно растворяется где-то в моём сознании. - Ты - это твоя жизнь и воспоминания о ней, - отстороняется. - Душа создана из энергии, как и всё вокруг. Ей придали форму и раскрасили, но она пуста, когда человек появляется на свет. Воспоминания - вот, что наполняет её. И их ты создаёшь из себя. - Создаю из себя, но они же и есть "я"? - Одно равно другому, иначе и быть не может, - улыбается он. - Но у тебя ведь были другие вопросы ко мне. Верно, что-то со всей этой философией я про них совсем забыл. Так меня даже в академии не грузили, хотя у нас вводили немало экспериментальных курсов, от которых голова гудела и грозила рвануть, явив миру апокалипсис из теорий и терминов, ещё до конца первой лекции. - Что случилось... тогда? Мне кажется, что ему и без лишних, только сильнее запутывающих слов, всё понятно. И я не понимаю, зачем он ждёт от меня вопросов, вместо того, чтобы просто рассказать об этом. - И Кастор-сан... Эти его нити? Он ведь такой же, как дядя? - решаюсь спросить я, и впервые думаю о том, что: - Он ведь тоже умрёт? - Нам запрещено кому-либо об этом рассказывать, - вздыхает Лабрадор. - Но когда ты догадаешься сам, мы сможем поговорить. "Когда", а не "если", - обращаю внимание на его слова. - Фрау уже дал тебе подсказку, - и смотрит так хитро-хитро, не скрывая лукавой улыбки. Но я вряд ли приду к нему с этим снова, ведь теперь, когда всё, что осталось от дяди, у меня в руках, пришла пора мне отсюда уйти.