Камелия

Внешний вид не всегда отражает внутренние возможности.

-Reckless? Что это?— Девушка не ответила, только смех вновь вырвался сквозь сжатые зубы. Дождь ускорился, заливая всё вокруг. Мальчик почувствовал, что промок насквозь и поёжился. Девушка же не показывала никаких признаков неудовольствия. Она просто лежала на берегу, наполовину утопая в грязи, кусая губы, размазывая слёзы, с полумёртвой душой, уже почти готовой отойти в иной мир, не доступный живым. Казалось, её серые глаза уже видят его, так как она вдруг быстро начала успокаиваться. Перевернувшись на спину и спокойно дыша, она устремила взгляд в тёмное небо, хладнокровно игнорируя капли, бьющие прямо в лицо, или, скорее, просто не замечая их. Мальчик нахмурился. Её поведение показалось ему очень знакомым. Настолько знакомым, словно…когда-то он тоже был в таком состоянии. Подумав об этом, он внезапно понял, что так оно и есть. Ведь… С ним было то же самое сразу после смерти его родителей. «…Слабость. Горечь. Тошнота. Омерзение к самому себе. Бессилие. Боль. О, это разрывающее на части проклятие! От него одно спасение – смерть. Умереть…дайте мне умереть! Почему никто не может помочь мне? Я один? Но я слышу голос…Он что-то шепчет, но я не в силах услышать, что именно. Громче…скажи чуть громче…я хочу знать, почему ты не даёшь мне узнать этого? Моё желание…неисполнимо?...» -Ты…ты тоже кого-то потеряла? – Мальчику показалось, что эти уже синие губе никогда больше не разомкнутся, но ему повезло. -…да. -Маму? – Что может быть ужаснее такой потери? Ему казалось, что ничего, поэтому вопрос вылетел изо рта быстрее, чем он успел подумать. К его безмерному удивлению, девушка чуть замотала головой: -Нет. -А…кого? Она с безмятежной улыбкой закрыла глаза: -Смысл жизни. Мальчик недоуменно чихнул, не зная, что сказать: -Хм…наверное, он был очень важен для тебя. Как мама. Девушка чуть шевельнулась, приподнимаясь: -Да. ОНА была очень важна для меня. ОНА была всем в моей жизни. Я дышала ЕЮ, жила ради НЕЁ, училась, боролась…я отдала ЕЙ всю себя. И никогда об этом не жалела. А теперь, — Голос девушки дрогнул. – Теперь ЕЁ нет. Значит и меня не должно быть. -Н-наверное… Сказал мальчик, жалея её. -ТОГДА ПОЧЕМУ Я ЗДЕСЬ?! – Вдруг закричала она, вцепившись руками в волосы и раскачиваясь из стороны в сторону. – Почему я здесь? А ОНА – там? Какой в этом смысл? — Она опустила руки и быстро забормотала, метая безумные взгляды вокруг себя. – Я была создана для НЕЁ, я должна была умереть ради НЕЁ…тогда…почему…почему мертва ОНА? Я просто не понимаю! -Я н-не знаю. – Испуганно залепетал мальчик вновь, но она не обращала на него никакого внимания. Она вновь опустилась на мокрую траву, жадно вглядываясь в пруд, словно мечтая оказаться на его дне. Она была так глубоко несчастно, что мальчику стало плохо. Он потянулся к ней с внезапной мыслью: «Не позволю.» Холодные руки легли на виски, встречая кожу с идентичной температурой. «Пока не поздно, я смогу…» Мальчик не знал, что он делает, он просто делал это. Губы что-то шептали, пальцы выводили непонятные иероглифы на бледном лице. Вспышка и мягкий свет озарил лицо девушки, неприязненно зажмурившейся. Мальчик почувствовал огромную силу, проходившую через его руки в безвольное тело девушки. Он словно был проводником, находясь где-то посередине между бушующим потоком и воронкой, высасывающей жизнь и энергию из всего, что способно двигаться. Незаметный для них, балансируя на опасной грани между светом и тьмой, он мог в любой момент сорваться. Он не был хозяином этих сил, но чувствовал, что призвал их он и без него они бы не появились вовсе. Эти силы были необходимы ему, но и сами нуждались в нём. Чтобы просто существовать. Эта мысль немного согрела похолодевшее от ужаса сердце мальчика. Всё ещё хоть кому-то нужный…давать, поддерживать других, согревая своим светом и сгорая без остатка…разве это не долг человека сильного, настоящего, правильно выбравшего свой жизненный путь? Проблема состояла только в том, что не все слабые хотели принять помощь. Он понял это ещё тогда, и до сих пор ничего не изменилось. Девушка грубо оттолкнула мальчика и он упал на траву, ставшую от дождя мокрой и грязной. -Прекрати! – Она исступленно закричала на него, но, увидев его ошеломлённое лицо, сникла и разрыдалась, тихо шепча ему сквозь слёзы. – Зачем…зачем ты это сделал? Я уже почти отправилась к НЕЙ…ещё бы чуть-чуть и мне бы нельзя было уже помочь! А ты… Мальчик растерянно провёл рукой по лицу. Оттирая его от брызг грязи: -Ты…так сильно хотела умереть? -Да! Хотела! И сейчас хочу! А ты всё испортил! Он опустил голову: -Но это…слабость. -Что? -Находясь при смерти, ты должна была стараться выжить, и не важно, какой ценой. Жизнь дана нам не просто так, и мы обязаны беречь её всеми своими силами, сколько бы мало их не было. А ты, наоборот, ничего не делала для своего спасения. Это, конечно, не самоубийство, но низко. Ты смалодушничала. Сейчас же, когда я спас тебя, ты уже готова просто убить себя. Это грех. Вина будет на тебе, а не на слабости тела, ты осознаёшь это? Нарушив обещание, ты перестанешь жить ради тех, кто оставил тебя. Какой же ты защитник после этого? Вся сила…проявляется именно в таких случаях. Она отшатнулась от него, будто боясь увидеть кого-то другого, но он сидел там же, в грязи рядом с ней и продолжал смотреть на неё ясными голубыми глазами. Она судорожно облизнула губы: -Тебе никто не говорил, что ты слишком серьёзен для своего возраста? Он даже глазом не моргнул: -Мне тринадцать. Подростки сильно меняются, знаешь. Он сказал не совсем правду, и она это понимала. Не переходный возраст и прочие глупости изменили его. Во всём виновата память. Почему он просто не мог забыть весь этот кошмар? Выкинуть из голову, как дурной сон и жить дальше, будто вовсе ничего и не случилось? Невозможно. Закрывая глаза, он всё ещё видит тонкую струйку, бегущую из уголка разбитых губ матери, шептавшей ему: «Беги, Тамаэ, беги». Отец ласково машет ему рукой на прощание, а через несколько секунд улыбка застывает на его лице навсегда благодаря кровавой дыре в груди. Всё мешается…обрывки воспоминаний…какой-то парень с жуткими красными волосами хохочет над трупом отца…с ним ещё один, бледный и темноволосый, с ушками и ледяным взглядом…Тамаэ запомнил его хорошо, так поразило его сходство парня с античными статуями в музеях, куда он часто ходил с родителями. Теперь же этого никогда не случится, почему же эти люди так равнодушно смотрят на их бездвижные тела? Хотя может они и не люди вовсе? Как можно вырвать у человека сердце руками? Тамаэ не думал тогда об этом. Он видел только лицо красноволосого и алая пелена застилала ему глаза. Что произошло дальше, он не совсем понял – просто один парень вдруг оказался под шкафом и смех застыл на его изогнутых губах. Второй внимательно посмотрел на Тамаэ, будто стараясь запомнить, и, подхватив какие-то бумаги, растворился в воздухе, не удостаивая труп товарища даже беглым взглядом. Последнее, что услышал мальчик, было обращение к какому-то невидимому собеседнику: «Нисей, я нашёл это. Кто следующие?» -Нисей? — Лицо девушки перекосилось, словно она услышала что-то отвратительное. Мальчик кивнул: -Да. Тебе знакомо это имя? Девушка оскалилась и с ненавистью сказала: -Это тварь. Собака своего хозяина. Грязный убийца, выполняющий все его желания. Крови на его руках больше, чем в пункте сдачи крови, хотя меньше, чем на его Жертве, Сеймее. Эти двое просто чёрная дыра. После встречи с ними никто не выживает. Хотя нет, — Она вдруг улыбнулась и горько засмеялась. –Я-то выжила. А Амми нет. Он убил её. Сволочь…ненавижу…ненавижу, ненавижу!! Тихий хлопок был еле слышен сквозь гул дождя, но мальчик и девушка всё равно услышали его и обернулись. За их спинами стоял высокий мужчина в чёрном, наглухо застёгнутом пальто со стоячим воротником, придававшим ему строгий и отчуждённый вид. Стёкла его очков холодно блеснули, когда он посмотрел на них: -Значит всё-таки здесь. Никогда бы не подумал, что Боец может быть настолько беспечным, чтобы забыть о маскировке, Фуруя Кёко. Девушка съежилась, увидев этого странного человека, но, услышав его последние слова, взяла себя в руки и только усмехнулась, молча смотря ему в лицо. Он никак не отреагировал на её действия, которые могли бы кому-либо показаться дерзкими и вызывающими, но только не ему. Он просто продолжил говорить, сохраняя маску безразличия на лице: -Найти тебя было легко. Настолько, что я даже жалею, что послушал Нану и вышел из своего кабинета, чтобы отправиться за тобой. Что ты можешь на это ответить, Фуруя? Её ухмылка стала ещё более мрачной: -Простите, директор. Это полностью моя вина. Мне очень жаль, что вам пришлось выйти из своего кабинета, где вы вечно сидите и жизни без него не представляете, и пойти искать меня. – Она говорила это таким ядовитым голосом, полным сквозившего сарказма, что не оскорбиться было невозможно. Мужчина же только холодно задрал бровь, всем своим видом говоря: «Ну давай, давай» — Но зачем вы пошли за мной в такую ужасную погоду? Я же не представляю никакой особой ценности для академии, разве стоило так утруждать себя? Ради Бойца среднего уровня, к тому же, теперь ещё и без Жертвы… — Несмотря на пылающий отвращением взгляд, её голос всё-таки дрогнул. Директор устало вздохнул: -Фуруя, для академии Семи Лун вы все важны. Каждый из вас был воспитан и подготовлен по индивидуальной программе. Потеря даже одного, а тем более двух ценных кадров для нас совершенно недопустима. -Я всё равно не вернусь. -Почему? -Мне нечего там делать. Я больше не могу сражаться. С вашей точки зрения, я теперь мусор. Он едва заметно улыбнулся: -Отнюдь. Мы можем подобрать тебе другую Жертву. Если не получится, ты всегда можешь сражаться в авторежиме. Она горько засмеялась: -Другая Жертва? Вы с ума сошли? Да я лучше умру, чем увижу в бою за своей спиной кого-то, кроме Амми. А её я больше никогда не увижу. -Да, я понимаю, как тебе тяжело. Но нужно как-то жить дальше, поэтому… Девушка словно взорвалась. Вскочив, она заорала на мужчину, размахивая руками перед его скучающим лицом: -Вы меня вообще слышите, Рицу-сенсей?! Я! Не! Могу! Я не чистый Боец, как ваш любимчик, помните? И я не робот, и не машина! Вы не можете что-то подкрутить у меня, чтобы я стала послушной рабыней, готовой делать всё, что угодно. Поэтому опыты проводить на мне не надо! Спа-си-бо! Я вам этого не позволю! – Она кинула что-то ему, в грудь но он уклонился и оно покатилось по траве. Мальчик нагнулся и понял, что это какой-то чип. Директор нахмурился: -Ты вырвала его? – Мальчик увидел на чипе несколько пятен крови и кусочки кожи и поёжился. Мужчина даже не изменился в лице. – Какая жалость. -Перестаньте. Вам же плевать. -Да. Однако, откуда в тебе столько энергии? Когда я шёл сюда, мне казалось, что ты умираешь. Девушка вздрогнула и кинула быстрый взгляд на мальчика. Директор поймал этот взгляд: -Кто это? -Не знаю. Никто. Он прищурился. Она сжала кулаки: -Рицу-сенсей, не трогайте его. -Хмм… -Дайте ему жить обычной жизнью…дайте то, что не дали всем нам. Мужчина равнодушно посмотрел на неё: -Ты же знаешь, что это невозможно, зачем просишь? Если он не будет знать, как управлять своей силой, то однажды она просто разорвёт его. -А…но… — Он что-то залепетала, но потом вздохнула и опустила голову. Директор некоторое время молча смотрел на мальчика, словно раздумывая, а потом снова повернулся к девушке: -Ты должна поехать со мной. -Зачем? -Освободишь комнату. Заберёшь вещи и можешь идти, куда захочешь. Я бы оставил тебя здесь, но Семь Лун этого не одобрит. -Вы…даёте мне свободу? -Конечно. Лично для меня ты не представляешь интереса. А академия не ограничивает свободу учеников, к тому же, ты закончила основной курс обучения. Девушка растерялась: -Э…мм…Хорошо. Я заберу свои вещи. А что….будет с ним? – Она обернулась к мальчику и её глаза погрустнели. -Он также отправиться с нами в академию и будет учиться на Бойца. Если он достоин, то будет гордо нести этот крест всю свою неизвестно насколько долгую жизнь. Если нет, то умрёт. Судьба неотвратима, так же, как и восход солнца. Девушка улыбнулась, устремляя глаза вдаль: -Да, вы правы. Всё так, как было всегда. Выполнять то, что приказали, делать то, что сказали, пока ты можешь это. В конце концов, мы созданы только для того, чтобы оправдывать ваши ожидания… Слова звучали странно, становясь непонятными для мальчика. Внезапно они затихли и прохладные руки коснулись его лба, сбрасывая в непроглядную тьму. Дальше – всё урывками…