Можно жить и в одиночестве, если кого - то ждёшь.
Она вошла чуть слышно и робко встретила его холодный взгляд. -Ты опоздала, – отрывисто сказал он. -Я… - медленно начала она. Он махнул рукой. -Можешь не отвечать, - грубо прервал он её,- я и так знаю, что ты возилась с тем недомерком. -Не смей! – воскликнула она, и её губы задрожали. Ярость плескалась в зелёных глазах; было видно, что хотя она внешне и подчиняется силе собеседника, всё же остаётся непреклонной и мысленно просит его самого держаться в рамках. Он прекрасно понял её намёк, но только нахмурился и размашистыми шагами прошёлся взад-вперёд по комнате. Затем он снова посмотрел на неё и презрительно скривил идеально очерченные губы в усмешке. -Ну конечно. Как я посмел оскорбить его при тебе? Он же «тот самый». Ты ради него готова душу продать, хотя я не уверен, что она у тебя ещё осталась. А он, наверное, и не раздумывал над ценой собственной и просто выкинул её на помо… -Перестань. – Она села на кровать и спрятала побледневшее лицо в ладони. Сквозь судорожно переплетённые пальцы её голос прозвучал по-детски слабо и растерянно. – Не говори ничего об этом. Я знаю, как ты относишься к нему, знаю, что думаешь обо мне, учителе, всех наших планах. Можешь оскорблять меня как угодно, унижать, пожалуйста, – я привыкла уже. Но не трогай его. Я не хочу слышать от тебя то, что может убить меня. Твои слова жалят, ты слишком хорошо меня знаешь. Он равнодушно пожал плечами, но в его лице что-то дрогнуло, и на мгновение оно перекосилось от ненависти. -Это естественно, что я знаю тебя. Я ведь твой природный Боец. Настоящий, без прикрас. У нас ведь и Имя есть. Скажи, ты ещё хоть помнишь, какое? Она не ответила, продолжая отгораживаться от него руками. Он метнул на неё раздражённый взгляд: -Прекрати вести себя как ребёнок. Ответь уже что-нибудь. Она облизнула пересохшие губы и сильнее вжала голову в плечи. Он выжидающе посмотрел на неё. Эмоции боролись на его красивом гордом лице. Первым исчезло разочарование, потом быстро промелькнула боль, и, наконец, жгучая злоба заняла своё место. Он зверем кинулся к девушке и рванул блузку на её груди, обнажая правое плечо. Она тонко вскрикнула и взмахнула длинными изящными руками, пытаясь прикрыть от жадного взгляда Бойца выведенное на бледной коже «Listless»*. Пару секунд шла ожесточённая борьба, потом парень отпустил отчаянно сопротивляющуюся девушку и раздражённо отвернулся. Она упала на кровать. -А я-то уж подумал, что они и с именем что-нибудь сделали. Зашили там, ну или свели просто… - Он хрипло засмеялся. Её плечи судорожно вздрагивали, но когда она подняла голову, слёз на бледных щеках не оказалось. -Ты же знаешь, это невозможно. Он криво улыбнулся и хотел сказать что-нибудь колкое, чтобы добить её окончательно, но она зашевелилась и села. Разорванная блузка сползла вниз, открыв его взгляду белый кружевной лифчик. Он поспешно отвернулся, неожиданно вспыхнув от смеси стыда, раскаяния за излишнюю грубость и желания. Больше чем когда-либо, ему захотелось кинуться на неё и просто… сожрать целиком, как есть. С её отчаянным взглядом, сильным духом, тщедушным телом, со всеми её странностями и предрассудками, тайнами. Сумасшедшая мысль не давала ему покоя уже давно, она раздражала его и вызывала отвращение к самому себе, но ничего поделать Боец с этим не мог - когда речь шла о его Жертве, он никогда не мог рассуждать здраво. Она удивлённо посмотрела на него, но промолчала, смущённо поддёргивая тонкими пальцами края треснувшей шёлковой ткани. Согнувшись на краешке кровати, она с опаской смотрела на него напряженным взглядом, готовая принять от него град новых упрёков и насмешек. Лишь думая об этом, он всегда приходил в бешенство. Ему хотелось кричать на неё, но он вновь прошёлся по осточертевшей ему комнате и бросил усталый взгляд в окно. -Как долго это будет продолжаться? -Не знаю, – тихо сказала она, уставившись на его широкую спину, повёрнутую к ней. – Я стараюсь, как могу, но всё зависит не от меня, а от него. Если он будет способен выдержать мои тренировки, то дело пойдёт быстро. -Да что там выдерживать! – Боец обернулся и презрительно скривился. – Если он настолько слаб, что не может поколотить девчонку, то не стоит и моего мизинца. Она моргнула и посмотрела на него. То, как он, выпятив подбородок и сложив руки на груди, горящими глазами взирал на неё, напомнило ей прошлое. Словно тот смелый и открытый парень, каким когда-то был её собеседник, вдруг вернулся и снова заставил её сердце неровно биться. Она чуть привстала и, боясь дышать, дрожащим голосом ответила: -В наших тренировках главное не сила, а дух, Ной. Он вздрогнул, когда она назвала его по имени, и злобно посмотрел на неё. Образ Бойца из далёких времён, что возник перед её глазами на мгновение, исчез, и она тяжело вздохнула, встречая жестокую реальность. -Дух? – с издёвкой переспросил он. – У вас, бесполезных Жертв, дух? Не смеши меня. Ты, собранная из подручных ржавых деталей, не можешь научить кого-то владеть собственной силой воли. Хотя ученик у тебя такой же. Вы, наверное, прекрасно понимаете друг друга, два калеки без колясок. Когда встречаетесь, милостыню ещё не предлагаешь ему вместе собирать? По-моему, намного полезнее, чем твои глупые уроки, не находишь? -Как жестоко, – тихо прошептала она, не поднимая головы. – Ты совсем не жалеешь меня. Мучаешь, да ещё с таким удовольствием жмёшь на больные места. Ты так сильно ненавидишь меня? Вопрос неловко повис в воздухе, словно разделяя их невидимой стеной. Он закусил губу и отвернулся, чтобы она не увидела его лица, на котором не было ничего, кроме смертельной усталости. Злость не сквозила в мёртвом взгляде, складка на лбу разгладилась, а гордая усмешка отпустила тонкие губы. В пол смотрел просто потерянный и глубоко несчастный молодой человек. Острые плечи опустились, словно на них давила тяжесть всего мира. Закрыв глаза, под которыми темнели мешки, он медленно и чётко произнёс: -Одевайся и прочь отсюда. – С этими словами он и вышел из комнаты, с силой хлопнув тоскливо скрипнувшей дверью. Она слезла с кровати и легла животом на пол, прижимаясь щекой к прохладному линолеуму. Ей хотелось плакать, но она не могла, и это было хуже всего. У неё не было способности выразить то горе, что терзало её сердце, и ей оставалось только тяжело вздыхать, проклиная судьбу. «Он опять не ответил» - с тоской подумала она, и обида удавкой сжала горло. Внезапно она вспомнила его тёплую улыбку, которой он когда-то приветствовал её каждое утро, услышала его мягкий смех, полный нежности и заботы голос. Мученический стон сорвался с её губ. Всё ушло, ничего не осталось – злоба и презрение заняли место любви на лице Бойца. -Когда же это случилось? – отчаянно пробормотала она. Комната откликнулась равнодушной тишиной. -Ничего. Так надо. – Цубаки с трудом скривила губы в горькой усмешке. – Я сама виновата. Сама.×××
Боец разбежался и вновь ударился о невидимую преграду. -Сильнее! – крикнула Нагиса. -Я стараюсь! -Я не вижу этого! Где твой дух? Где огонь в глазах? Что за расхлябанность! Он стёр с губы кровь и ошарашено посмотрел на неё: -Я не понимаю, чего вы от меня хотите. -Как чего? Ты должен проникнуть в систему. Если ты не умеешь даже этого, мне нечему тебя учить. Тамаэ перевёл взгляд с тренера на качающиеся головки одуванчиков у его ног и нахмурился: -Но я же не могу видеть её без Жертвы. Нагиса презрительно фыркнула. Его окатило волной её силы. -Не хочу ничего слышать. Ты же чувствуешь её биение, так? Он неуверенно протянул руку, встречая еле уловимое движение воздуха. Было ощущение, что кто-то дунул ему на ладонь. -Да, но я не уверен… -Ну тогда иди и прорывайся. «Легко сказать!» – с тоской подумала Боец, уныло продолжая водить руками вокруг себя. Он чувствовал себя слепцом, шагающим в пустоте. Всё вокруг казалось чужим, и даже знакомые предметы он встречал удивлённым взглядом. Стоило только на секунду закрыть глаза, как он тут же терялся. Это раздражало и сбивало с толку. Нагиса пару раз окликнула его, но, не добившись реакции, вскочила с облюбованной скамейки и треснула его по лбу. -Эй! Ты вообще здесь? Хватит глазеть по сторонам, тебе глаза, что ли, завязать? Кстати, это идея! Сняв с шею платок, она свернула его пару раз и прижала к глазам Бойца. Тот вздрогнул, когда свет померк, и он оказался в полной темноте. Где-то рядом раздался довольный голос учителя: -Ну теперь работай. Новая волна силы больно толкнула его, и он едва устоял на ногах. Восстановив равновесие, Тамаэ упрямо пошёл вперёд, интуитивно следуя к тому месту, где он в первый раз почувствовал колебания системы, созданной Нагисой. Спустя долгие несколько секунд он споткнулся и вновь врезался в невидимую стену. Хохот учителя заставил его густо покраснеть. -А ты, я смотрю, на ошибках вообще не учишься! -Это вышло случайно, – сконфуженно пробормотал Боец, ощупывая воздух кончиками пальцев. Он то встречал резкое сопротивление, то проваливался в холодный кисель и отдёргивал руки. Нагиса будто издевалась над ним, хотя, пожалуй, так оно и было. Мысленно чертыхнувшись, он отчаянно продолжил сканировать пространство и вскоре обнаружил место в стене, где концентрация силы была слабее. Не тратя время на размышления о том, не заметила ли его учитель или оставила случайно, он с радостью бросился к нему и вскрикнул от боли. -Вот дурак, кто же голыми руками лезет? Тамаэ застонал и хлопнул себя по лбу. Ну конечно! Растерявшись, он забыл все заклинания Да ведь с ними он может проделать дыру в куполе и просто пролезть в неё. Прошептав пару слов, он для пробы вызвал небольшой ураган, который с жадностью кинулся на систему, но не нанёс ей никакого вреда. Тамаэ улыбнулся, не удивлённый провалившейся попыткой. Взмахнув руками, он начертил в воздухе пару иероглифов и, дунув, послал их в сторону только что развеявшегося урагана. Потревоженный воздух задрожал, собираясь в грозную чёрную сферу, из которой начали одна за другой вылетать яростные молнии. Стена задрожала под разрядами тока. Нагиса схватилась за виски и усмехнулась. Купол вдруг прогнулся внутрь и со свистом распрямился, швыряя в Бойца его же молнии. Он вскрикнул и поспешно сотворил щит. Сфера звонко лопнула и он раздражённо поправил низко сползшую повязку на глазах. -Слабовато, Тама-тян! – прокричала ему Нагиса. - Да и повязка развязалась. Возвращай её на место и думай. Чтобы меня победить, нужно быть более оригинальным. Удиви меня! Боец нахмурился, послушно выполняя приказ тренера и снова погружаясь в темноту. «Если не получаются прямые атаки, то может… хм, сработает ли?». Он покачал головой. Быстро шепнув: «Скользящий взгляд», он осторожно двинулся вперёд. -Знаешь, чего тебе не хватает? – протянула Нагиса, отрывая скучающий взгляд от книги, что читала, на то место, где недавно стоял Тамаэ, а теперь было пустое место. – Ты где? – она замотала головой, безуспешно пытаясь найти его. Боец улыбнулся, слушая её гневные вопли и, наколдовав защиту, погрузился в вязкую стену системы. Было ощущение, что он с головой ушёл в желе. Частички силы щекотали его кожу, но не решались жалить, не понимая, враг перед ними или друг. Пользуясь их замешательством и зная, что оно скоро закончится, и учитель придёт в себя, Тамаэ быстро продвигался вперёд в систему, чувствуя, как в лёгких кончается кислород. Последний рывок и он оказался внутри, проворно отскакивая от стены, потянувшейся за ним. Раздосадованный стон Нагисы заставил его рассмеяться. -Когда ты успел научиться «скольжению»? Я думала, Дино-сенсей такому не учит. -Я читал много учебников. -Самоучка? Тогда всё понятно. – Она вздохнула. – Ладно, будем считать, что ты прошёл. -Я рад. А теперь, не могли бы вы выпустить меня, сенсей? -С чего бы? Как залезал, так и выбирайся обратно. – Она усмехнулась. Боец с неприязнью посмотрел на замерший в предвкушении купол и возвёл глаза к небу.×××
Когда я вошёл, она, уютно утроившись в огромном кресле, сосредоточенно читала. Я поднял бровь: -Не ожидал, что застану тебя так. Она подняла голову и устало посмотрела на меня. -А что в этом такого? -Ты выглядишь как-то безобиднее, чем обычно. Слишком просто, я бы даже сказал, слишком по-человечески. Она моргнула: -Не думала, что ты воспринимаешь меня в таком ключе. Не забывай, в конце концов, я человек. -Иногда я начинаю сомневаться. – Я усмехнулся и с интересом заглянул ей через плечо. – Что читаешь? Она не ответила и только молча взглянула на моё вытянувшееся от удивления лицо. -Н-ноты? -Да. -Почему? Цубаки встряхнула тетрадью. -Современные авторы погружены в мир фантазий. Классическая литература вычурна и неестественна, как бы ни делали её авторы упор на реализм. Его там найти невозможно. И вместо того, чтобы терять время над ещё одной бесполезной книгой, в свободное время мне приятнее прочитать пару симфоний Бетховена. Я непонимающе посмотрел на неё. -Как это? Ноты… -Ты не умеешь? Это же легко, порой их даже проще понять, чем слова. Читать ноты намного приятнее книг. Мысленно скользя по строчкам, ты можешь представить себе всё, что угодно. Вселенная, где нет никаких рамок, ничего искусственного, придуманного писателями и ограничивающего тебя. Разве это не забавно? Слышать мелодию может каждый, но вот прочитать её – только тот, кто действительно хочет понять. Я вздохнул: -Я далёк от этого. -Глупости. Ты вполне освоишь это, главное постараться. А когда ты поймёшь смысл, то сможешь читать не только ноты, но и картины, скульптуры. Сколько новых параллелей откроется тебе! Нет, она точно ненормальная. Я улыбнулся: -Ну это, наверное, увлекательно… -Не только. Для Жертвы важно видеть в предметах их суть. Пока ты не способен этого сделать – твоё мастерство не поднимется на новый уровень. – Она протянула мне тетрадь. Я взял её и скользнул взглядом по строчкам. -Прости, но я не знаю нот. Лицо Цубаки не изменилось, но я почувствовал, как воздух вокруг наэлектризовался. Немного подумав, она сухо сказала: -Придется добавить ещё несколько часов к тренировкам и научить тебя играть на фортепиано. Я с хрипом сполз по стене, на которую пару мгновений назад опирался. -Ямада, ты…не человек!×××
…Мы занимаемся два раза в день по четыре часа утром и вечером. Иногда Цубаки увлекается, и две тренировки сливаются в одну. Тогда я лишаюсь обеда, отдыха, а порой и сна. Гипноз, телекинез, ораторское искусство, отрицание, уничтожение иллюзий, поэзия, музыка и эти дурацкие ноты – такое чувство, она учит меня всему, что взбредёт ей в голову. Я не понимаю, становлюсь ли я вообще от этого сильнее. Она утверждает, что да, но верится с трудом. Цубаки чокнутая и просто помешанная на музыке и боях. Она никогда не расстаётся со своей тетрадью, в которой, кроме нот, она записывает придуманные ей заклинания, стратегии и тактические ходы для ведения боёв. Зачем? Она же не Боец… Однажды я спросил у неё об этом. Она ответила, что причины нет. Тогда я сказал: «А своему Бойцу ты их предлагала?», на что она несколько смущенно ответила: «Нет, Ною никогда...». После этого разговора Цубаки предпочитала игнорировать все мои вопросы о её Бойце и вообще весьма болезненно относилась к любым упоминаниям о нём. Я старался не беспокоить её, но удивился, когда она рассказала мне то, что Ной - её природный Боец, и у них уже проявилось Имя. «Listless»* - хм… не лучший выбор, конечно, хотя ей, по-моему, подходит. Всё-таки те, кто дают нам Имена, иногда попадают в цель. Однако Цубаки не всегда была такой бесчувственной. Раньше она всегда улыбалась и смеялась, но теперь не может. Причина – блок. Он лишил её эмоций. Сильные чувства иногда пробуждают её лицо, но ненадолго, и видно, что это приносит ей немалые страдания. «Сила не даётся просто так, - сказала она мне на замечание об этом, - за всё нужно платить. Я заплатила эмоциями. Ты – способностью любить» Я своим ушам сначала не поверил. А потом задумался. Так ли она неправа? Не знаю. Не хочется думать об этом, слишком гадко и тоскливо на душе становится... Мы все живём в ожидании чего-то. Студенты ходят, тревожно оглядываясь. Нана выглядит бледнее обычного. Нагиса – злее. Тамаэ я не видел уже неделю. Он уходит и приходит тогда, когда я уже в отключке после тренировке сплю на (или у) кровати. Цубаки с каждым днём становится всё строже и строже. Жёсткая складка, пугающая меня, пролегла между её белёсых бровей. Она меня так скоро совсем прикончит. Мне кажется, я не доживу до развязки. К чёрту, разбирайтесь тогда без меня, а я отдохну… __________________________________________________ * - равнодушный(англ.)