Темное пламя

      Конец сентября 2008       Райан сидел в больничном крыле Дворца снаружи операционной, откинув голову на спинку кресла и бездумно смотрел в белую стену. После того, как Лест заснул, Райан проверил перевязки и увидел, что и очень толстая самодельная прокладка, и уже даже сиденье под бедрами Леста пропитались кровью. Кровотечение оказалось сильнее, чем он ожидал. Тогда он все-таки вернулся на дачу Влада к вратам, так что через полчаса Лест уже был на Примабере.       С ним теперь Феалин и пара врачей. Райан тоже сначала участвовал и был на подхвате. Но когда решили, что стоит сделать переливание крови, Райан сразу встрял и спросил, какая у Леста группа, и тут же предложил свою кровь, что было весьма глупо, потому что во Дворце всегда хранились готовые запасы. На этом месте Райан понял, что пора перестать так загоняться, обойдутся без него, а ему лучше просто подождать где-то в спокойном месте.       Кто-то сел в соседнее кресло, и Райан даже вздрогнул от неожиданности. Это же надо так задуматься, чтобы не заметить целого двухметрового Джакса.       — Как она? — спросил барабанщик.       — Кто? — не понял Райан.       — Девушка. Ну, которую ты спас сегодня, — пояснил панк и добавил, — Был я на этой даче. Но я свою часть работы выполнил до того, как ты вернулся, поэтому ты меня не застал, — он кивнул на дверь операционной, — Она же там теперь?       — Это не девушка, — криво улыбнулся Райан.       — А кто? — непонимающе посмотрел на него Джакс.       — Есть варианты? — Райану даже стало немного смешно.       — Хм… Боюсь предположить, — озадачился барабанщик.       — Парень это, — вздохнул Райан, — Нашего возраста.       — Ого, — поднял брови Джакс, — Я же спускался в погреб. Мне показалось, там насиловали.       — Насиловали, — подтвердил снова помрачневший Райан.       — Парня? Ну дела-а-а… — протянул панк, — И как он?       — Жить будет, — пожал плечами Райан.       — Здесь его оставите?       — Нет, его надо вернуть на Землю, Феалин боится за его психику.       — Ясно, — кивнул Джакс, помолчал немного, потом усмехнулся, — А чего ты уезжал-то, раз все равно обратно его привез? До других врат ты бы не доехал так быстро.       — Мне, видимо, надо было покататься кругами, чтобы понять, что так будет лучше, — невесело усмехнулся в ответ Райан.       Опять помолчали. Принцу казалось, что операция должна уже подходить к концу, а значит, Леста вот-вот должны повезти в палату. Или к вратам, если Феалин решит, что его сразу можно отправить на Землю.       — Слушай, они, наверное, уже скоро закончат, — повернулся Райан к другу, — А мне сейчас как-то не до разговоров, извини. Не надо составлять мне компанию.       — Ты его от меня скрывать решил, что ли? — хмыкнул Джакс.       — Догадливый какой, — не мог не улыбнуться Райан, — Хотя не совсем так. Просто я бы на его месте не хотел, чтобы меня кто-то посторонний видел в таком состоянии. Даже если я об этом и не узнаю. Так что не то, чтобы я его скрываю. Но так будет… правильнее, что ли. Просто прояви уважение.       — Понял, согласен, — кивнул Джакс и собрался было встать, но тут из-за поворота коридора показался их друг-гитарист.       Как всегда, раскрашенный — белое лицо, темные тени, черные губы. Это перманентный макияж, так что он всегда такой красивый. Одет он был в обтягивающую водолазку со знаком радиации, в кожаные штаны с декоративными молниями, берцы с ядовито-зелеными шнурками и плащ с такими же ядовито-зелеными вставками. Он обычно придерживался киберготического стиля в жизни, а на сцене часто использовал стиль, больше похожий на фетиш-гот.       — Ну что за паломничество? — закатил глаза Райан, когда он подошел ближе.       — Вообще ты невежливый, — хмыкнул гитарист, но фиолетовые глаза окинули его очень внимательным взглядом, — Я днем слышал, что ты задействовал наших на Земле, а сейчас узнал, что ты в больничном крыле. Думал, вдруг с тобой что-то случилось. Но смотрю, все в порядке. А я разволновался и прибежал, хотя я, между прочим, в клуб опаздываю. А ты еще огрызаешься, — совершенно без обиды усмехнулся он.       — Я не огрызаюсь, — вздохнул Райан, — Просто устал.       — Фауре, нам тут не рады, — поднялся на ноги Джакс и приобнял друга за плечи, — Пойдем отсюда.       Тот рассмеялся, показывая заостренные клыки:       — Ну и пойдем. Кстати, не хочешь со мной в клуб?       — Ну, вообще, не планировал, — задумался Джакс, — Но, пожалуй, пойду.       — Вот и отлично. Уставшим не предлагаю, — повернулся Фауре к Райану, — Но! Вообще, это подозрительно, что ты тут сидишь. Не хочешь говорить — ладно, но ты, по-моему, какой-то загруженный. Так что если вдруг что — поддержка, совет, поболтать — пиши, звони.       — Знаю, Фауре, — не мог не улыбнуться Райан, — Обязательно. Спасибо.       И они ушли, весело переговариваясь. Райан опять уставился на белую дверь. Ну скоро они там? А то сюда еще трое могут прибежать с теми же вопросами. Не то, чтобы Райан что-то скрывал от близких друзей, но дело ведь касалось не его.

***

      Райан смотрел на лежащего на функциональной кровати Леста, краем уха слушая диагнозы и рекомендации врача. Парень был накрыт простыней, из-под которой виднелась трубка мочевого катетера, еще один катетер был вставлен в вену на руке. На интерактивном экране в стене отображались показатели жизнедеятельности — на теле было установлено несколько беспроводных датчиков. Кисти рук аккуратно перебинтованы, а не небрежно наспех, как это сделал Райан в лесу. Никакой больше грязи под ногтями. Волосы чистые и еще влажные. И лицо спокойное, какое-то даже умиротворенное. Сейчас ему не больно.       Феалин отпустила врача и тоже грустно посмотрела на Леста, потом тяжело вздохнула:       — Нужно подержать его несколько дней тут. В этот раз разрывы кишки серьезные, может быть интоксикация. Не удивлюсь, если он еще и простудился в этом подвале. Это еще больше ослабит организм. Но я надеюсь, что дня за четыре опасность пройдет и можно будет вернуть его на Землю.       — Ты без сознания собираешься его держать? — уточнил Райан, — У него же сердце остановится, если он придет в себя в больнице.       — Да, придется так, — кивнула Феалин, — Но до состояния овоща не буду доводить. Полностью он в себя все равно не придет, но если он будет ненадолго выплывать из бессознанки, то ничего страшного: на этих препаратах он все равно ничего не запомнит. А если и запомнит, то очень смутно. Все странности можно будет списать на бредовые сны из-за лихорадки.       Они помолчали подавленно, потом Феалин добавила:       — Мелких повреждений очень много. Сразу залечить их все так, чтобы не осталось следов, не представляется возможным. Да и это показалось бы странным ему самому. Так что постараемся убрать только те, которые находятся на видных частях тела, чтобы людей потом не пугать. Думаю, это не вызовет у него подозрений. Я как раз завтра освобожусь на пару дней и смогу сама им заниматься. Но главное сейчас — это разрыв кишки. Когда будет понятно, что это больше не представляет опасности, вернем его на Землю, — Феалин вздохнула, — Ты же понимаешь, во что мы ввязались?       — Во что? — взглянул на нее Райан и пожал плечами, — Мы что, одного человека не сможем отбить у милиции в коррумпированной стране?       — Нет, это вообще не проблема, — махнула рукой Феалин, — Я о том, сколько времени нам теперь придется на него угрохать. Кроме тебя и меня, следить за ним некому. Его нельзя кому-то перепоручить.       — Я понимаю, — кивнул Райан, — Я к этому готов. Ты, конечно, будешь заниматься делами, как всегда. Иногда будешь меня подменять. Я так это вижу.       — Я тоже, — согласилась Феалин, — Но ты же понимаешь, что тебе придется застрять с ним на даче неизвестно на сколько?       — Понимаю, — вздохнул принц, — Значит, придется, что теперь. Правда, боюсь, что я совсем выпаду из государственной повестки. А ты и так постоянно ноешь, что я мало участвую.       — Для меня это уважительная причина. Раз уж мы влезли в его жизнь, то надо теперь о нем позаботиться, — твердо сказала властительница, — Мы с Линдой вполне можем без тебя обходиться. Но ты и сам знаешь, что ты нужен как подстраховка и я хочу, чтобы ты набирался опыта. Но это можно отложить, ничего страшного, — она помолчала немного, снова задумчиво посмотрела на Леста, потом со вздохом добавила, — Что ж, надеюсь, он стóит нашего времени.       — А что ты собираешься сделать с этими мразями? — вспомнил Райан.       — Я еще не придумала, — безразлично пожала плечами Феалин, — Пусть пока что помучаются неизвестностью. Сегодня надо их немного подлечить, завтра им докажут, что они на другой планете. А я потом подключусь.       — Я тоже хочу подключиться, — тут же заявил Райан.       — Не сомневаюсь, — усмехнулась Феалин, — Но без меня ничего не делай. И это не обсуждается.       — Да я и не собирался… — мрачно взглянул на мать Райан.       — А то я тебя не знаю, — хмыкнула императрица, — Это сейчас ты переживаешь больше, чем злишься. А потом тебя может накрыть, и ты побежишь в подвал убивать. Не надо так. Пусть еще поживут, — с недоброй улыбкой добавила она.       — Вообще-то, я даже там, на месте, никого не убил, — Райан сложил руки на груди и повернулся к матери с недовольным видом, — И согласись, даже лишних увечий не нанес.       — Соглашусь. Ты молодец, я уже говорила. Ты все сделал просто идеально, — кивнула Феалин, — Но там у тебя была цель добраться до Леста и увезти его, и времени нельзя было терять. А теперь, когда четкой цели нет и опасная ситуация позади, я не уверена, что ты не решил бы с ними что-нибудь сделать, если бы я не оговорила, что пока нельзя.       — Хорошо, хорошо, — отмахнулся Райан, — Я понял, дождусь твоего возвращения.       — Да, я завтра на Стаонисе, — скривилась Феалин — на этой планете жили ужасно тяжелые, церемонные люди, которые раздражали излишним пафосом, бюрократией и официозом, — Но я вернусь уже днем и тогда все обсудим. Кстати, время за полночь, мне рано вставать, так что я пойду.       Райан кивнул и опять перевел взгляд на Леста, обеспокоенно сведя брови.       — Ты собираешься остаться здесь? — обернулась на выходе Феалин.       — Пока да, — ответил Райан, не отрывая глаз от парня, — Для меня еще рано, побуду здесь пару часов.       — Просто мне кажется, — окинула его внимательным взглядом Феалин и подошла ближе, — что ты как-то неожиданно тяжело это воспринимаешь.       Райан тихо вздохнул. Заметила. Но это было ожидаемо. Если Фауре заметил, то Феалин уж тем более. Но для долгого серьезного разговора сегодня поздно, так что признания придется еще отложить.       — Не волнуйся так, — Феалин положила руку ему на плечо и заглянула в лицо, — Лест жив и в безопасности теперь. Ты сделал все, что мог.       Райан снова кивнул, и они обнялись на прощание. Феалин вышла из палаты, а Райан сел в кресло и задумался ненадолго, потом позвал толосса и приказал принести планшет из апартаментов. Чувствовал он себя погано в моральном плане и сколько ни убеждал себя, что он сейчас Лесту не нужен, совесть все равно не позволяла уйти. Впрочем, особой разницы не было, где сидеть — у себя в комнатах или в комфортной палате.

***

      Вернувшись со Стаониса на следующий день, Феалин прошла в свои апартаменты, чтобы переодеться. К тому же, тут ее ждет одно небольшое дело. А потом надо навестить Леста и после этого выловить Райана. Сегодня это должно быть несложно — он точно где-то здесь, во Дворце. Скорее всего, опять сидит в палате с Лестом.       И об этом нужно поговорить — Райан до странного остро реагирует на эту ситуацию. Вроде бы, он уже повидал много разнообразных травм, сам бывало получал достаточно серьезные травмы. Да, такое унизительное жестокое насилие он точно еще не видел. К тому же, пострадал человек, с которым он начал общаться достаточно тесно. Всего неделю, правда, но тем не менее. Конечно, тут еще замешано чувство вины. Но ведь и она точно так же виновата. Да, грустно и больно, что они не предотвратили весь этот ужас. Да, Леста очень жаль. Но Феалин казалось, что Райан принимает это все слишком уж близко к сердцу. Он, конечно, бывает излишне эмоциональным, но с его опытом все равно странно, что эта ситуация настолько сильно его задела. Лест все-таки еще не стал ему другом, чтобы так за него переживать.       Феалин переоделась и прошла в одну из комнат, которые она редко использовала. Толосс должен был оставить здесь вещи Леста, которые вчера ее люди забрали из квартиры Влада.       Тут в основном была одежда, но не очень много. Атрибутика, театральный белый грим, недорогая косметика. Мужская одежда тоже самая дешевая. Зато женская явно дороже — за неформальность надо платить, но и качество получше. Пара корсетов вообще очень качественные, в этом Феалин разбиралась. Стрипы тоже видно, что не дешевые, зато кеды явно с рынка. И грустно, и забавно, что в женский шлюший образ мальчику приходилось вкладывать куда больше денег, а вот на мужской одежде он экономил. Вряд ли это все когда-нибудь ему понадобится, но Феалин все равно решила сохранить все вещи.       Здесь была и гитара, тоже явно дешевая. Надо будет купить ему хорошую гитару. Райан несколько дней жужжал ей в уши, что у Леста охренительный талант, который нужен Примабере. У Феалин тоже была возможность оценить в один из вечеров. Парень и правда талантлив. Райан, конечно, сразу заткнулся по поводу Примаберы, когда Лест сбежал. Но он скоро снова начнет, можно не сомневаться.       И все же сначала нужно больше пообщаться с Лестом, понять его, узнать его историю, и только потом решать по поводу Примаберы. Конечно, очень хочется верить, что Лест стóит того, чтобы вытаскивать его из болота, и даже того, чтобы просветить его насчет планеты. Но пока он не раскроется — если он вообще способен раскрыться, однозначно ничего нельзя сказать. Решить можно будет, только когда она достаточно хорошо узнает его настоящего.       Феалин взяла в руки паспорт. Кузнецов Иван Алексеевич. Максимально нейтральное имя. То, что надо для фальшивки. А это точно фальшивка — уже проверили. Но вполне возможно, что и настоящее его имя такое же неяркое и не менее распространенное, чем фейковое. На дату рождения можно даже не смотреть. Властительница повертела документ в руках, полистала страницы — подделка выглядела качественно.       И наконец, самое интересное. Фотоальбом, старый, немного потертый. Небольшой — по одной фотографии на страницу. И то не весь заполнен.       Первая фотография черно-белая. На ней обычная семья: женщина с темными пышными волосами до плеч, пухлый малыш у нее на руках, и рядом стоит мужчина, обнимая ее за плечи. Мужчина совершенно невзрачный, чуть полноватый, и уже с залысинами, хоть и еще молодой, — такой никогда не притянет взгляд в толпе. А вот женщина выглядит очень милой, у нее красивая задорная улыбка и добрый взгляд. И с выросшим Лестом они очень похожи — просто на одно лицо.       Феалин перелистнула несколько страниц: детская площадка, песочница, качели, фото у накрытого для праздника стола — везде с мамой. Мужчины не видно. Может, он фотографировал.       Дальше шло первое цветное фото — на фоне елки. Волосы женщины оказались каштанового цвета, а невзрачные мышиного цвета волосы мужчины еще больше поредели. Сам он потолстел и выглядел каким-то обрюзгшим. Между родителями стоял подросший Лест с короткими волосами, но все же не настолько короткими, чтобы был непонятен их цвет — а он оказался тоже каштановым, как у матери. Феалин дала бы ему тут лет семь. Он стоял какой-то недовольный, нахмурившийся, немного ближе к матери, чем к отцу, который положил руку ему на плечо. Феалин пригляделась и поняла, что он напряженно приподнял плечо, будто хотел скинуть его руку. Интересно. Она внимательнее всмотрелась в лица родителей. Улыбка матери уже не такая веселая. Скорее всего, она просто ненастоящая на этом фото. У мужчины взгляд какой-то мутный, а под глазами виднеются мешки.       А дальше было то, что уже очевидно показывало отношение Леста к отцу: на нескольких следующих фотографиях его лицо было либо размашисто закрашено черным фломастером, либо с сильным нажимом беспорядочными линиями и кругами зарисовано ручкой, либо часть фото с отцом была просто оторвана. А женщина казалась все более грустной и напряженной, так же, как и сам Лест.       Дальше мальчик будто бы взял себя в руки и перестал изничтожать изображения отца. Еще несколько фото были целые, и на каждом все трое пытались улыбаться, строя из себя нормальную семью. Но Феалин это не могло обмануть после того, в каком виде были предыдущие фотографии. К тому же, Райан говорил, что смог выпытать у Леста, что его родители — алкоголики. Но женщина на алкоголичку не похожа. Есть, конечно, вероятность, что она спилась позже. Но что-то подсказывало, что Лест как всегда соврал. Точнее не стал углубляться в эту тему.       Во второй половине альбома Лест был уже подростком. На некоторых фотографиях мать была запечатлена одна — иногда в квартире, иногда на улице. А фотографий отца больше не было. Зато нашлась пара фото какой-то черной зеленоглазой кошки или кота в траве: вот она затаилась, подобралась и готовится к прыжку — маленький грациозный хищник, а вот она валяется на спине, доверчиво подставляя животик.       Вот Лест с мамой на ступеньках школы, они уже почти одного роста. Лиц не видно — слишком издалека фотографировали. Что именно за школа, тоже не разобрать. Вот они в актовом зале: мама сидит, а Лест стоит рядом, обнимая ее за плечи, и улыбается, кажется, вполне искренне, но все равно как-то печально. А женщина… Феалин даже заглянула в начало альбома. Там она выглядит на двадцать с небольшим, а на этой фотографии ей можно дать все сорок или даже сорок пять. Хотя разница между фотографиями лет двенадцать. В волосах седина и они собраны в небрежный пучок, но все равно видно, что они сильно поредели и стали жидкими. Лицо усталое и осунувшееся, лоб пересекают глубокие морщины. Улыбка едва заметная и какая-то робкая, боязливая, а взгляд потухший.       Феалин перелистнула страницу и даже хихикнула от неожиданности: на ней Лест оказался вдруг блондином. Такой прямо беленький… Очень непривычно, но ему, как ни странно, идет. Он похож на милого невинного ангела. Мама опять рядом, и они стоят на фоне какой-то картины в музее, опять в обнимку. Только взгляд у нее странный, пугающе застывший, а улыбка безжизненная, просто приподнятые уголки губ, потому что так принято для фото. Дальше шли пустые страницы.       Феалин закрыла фотоальбом. Грустно. Наверное, ему было очень больно, когда он так яростно, с таким сильным нажимом черкал лицо отца или отрывал часть фото, чтобы не видеть его рядом с собой и мамой…       Лест говорил, что мать умерла. От чего — неизвестно. Куда делся отец — непонятно. Жив он вообще или тоже умер? Ясно одно — эта женщина алкоголичкой не была.       Феалин вздохнула и отложила альбом. Она надеялась, что когда-нибудь сможет вернуть его Лесту. Но сделать это можно будет только в одном случае — если она расскажет про Примаберу. Иначе будет непонятно, откуда она его взяла.       Это ведь память. Пусть грустная и болезненная, но память о матери, которую он очевидно очень любил. И возможно, что больше у него ничего не осталось от нее, кроме этих фотографий.