Темное пламя

Конец сентября 2008 Четыре дня назад, пятница       Мир резко схлопнулся до полутемного помещения размером от силы пять на пять метров. Здесь был тонкий древний матрас, и то Лест был уверен, что его сюда положили только для собственного удобства — чтобы было не так жестко трахать. Примерно посередине погреба стоял старый стол, который находился здесь, наверное, с самой постройки дома. Над ним висела единственная не очень яркая лампочка. И еще здесь было жестяное ведро с крышкой, которое Лест поставил в противоположный от матраса угол, — на этот раз Влад предусмотрел проблему с туалетом. И это все. Даже одеяла не было.       Какое-то время Лест сидел на этом матрасе, продолжая прижимать к себе телефон и грелку, и дрожал от страха и холода. Но усталость скоро взяла свое, и Лест повалился на бок и отключился.       Настоящее понимание накрыло только на следующий день. И все равно как следует запаниковать и вообще о чем-то серьезно задуматься не давали холод и боль. Раны не были серьезными — просто царапины и мелкие ожоги, но к ним постоянно липла простыня, а при каждом движении чувствовалась боль от синяков. Но простыня давала хоть какую-то иллюзию тепла, поэтому парень продолжал кутаться в нее.       Лест хотя бы мог знать, какое сейчас время суток, благодаря телефону. Но все равно почти постоянно держал его выключенным и прятал под матрас. Полдня он лежал, свернувшись клубочком, не выпуская из рук грелку, и продолжал то и дело проваливаться в тревожный сон. Изможденное тело не давало тяжелым мыслям пробиться в разум, и Лест даже смутно радовался этому, когда просыпался, зная, что скорее всего опять погрузится в полудрему — пусть и беспокойную, но спасающую от боли, холода, мыслей и эмоций.       В очередной раз он проснулся от какого-то хлопка. Вздрогнув всем телом, Лест открыл глаза — крышка люка была откинута, и проем в потолке светился дневным солнечным светом. Парень сел с тихим стоном и с какой-то отстраненностью посмотрел на спускающегося Влада. И вдруг понял, что не боится. Страха больше нет. Может быть, только где-то совсем в глубине. Но на поверхности просто обреченность и желание, чтобы это все быстрее закончилось.       Следом за Владом спустился Егор, и Лест с некоторым удивлением увидел у него в руке камеру. Эти подонки вообще ничего не боятся. С другой стороны, это и понятно: ведь никто не будет особо интересоваться, куда исчез парень-шлюха, а друзей и родственников у Леста нет. И даже имени у него нет.       — Вставай, блядинка, — с усмешкой приказал Влад.       Лест с некоторым трудом поднялся на ноги и, придерживаясь рукой за стену, отошел на пару шагов от своего матраса.       — Тряпку брось, — послышался следующий приказ.       Лест снял простыню и кинул ее на матрас, потом поднял голову и с той же спокойной обреченностью бросил короткий взгляд прямо в камеру, даже не пытаясь прикрыться. Затем снова перевел глаза на Влада. Тот держал в руке его мобильник.       — Узнаешь? — продолжал издевательски ухмыляться мужчина.       — Да, это мой сотовый, — как-то даже невозмутимо кивнул Лест.       Влад с силой швырнул телефон в бетонный пол, крышечка отлетела куда-то в сторону, а потом Влад раздавил его ногой. Из-под тяжелого ботинка послышался громкий хруст. Мужчина поднял глаза на Леста и насмешливо посмотрел прямо ему в лицо, явно рассчитывая, что произвел эффект. Но то, как он очевидно красовался перед камерой, вызвало у Леста лишь тихую усмешку.       — Он тебе больше не понадобится, — с издевкой заявил Влад, так и не дождавшись от проститута эмоциональной реакции.       — Если ты таким образом пытаешься мне намекнуть, что я отсюда не выйду, то я это и так уже понял, — пожал плечами Лест, — Можно было не устраивать представление.       Влад тут же вспыхнул от ярости и под хохот Егора хлестнул парня по лицу. Тот не устоял на ногах и упал на пол, в глазах потемнело на секунду, потом он приложил руку к щеке — та горела огнем.       — Вставай, уебище, — снова приказал Влад сквозь зубы, — Не притворяйся, что не можешь. Мы еще не настолько сильно тебя выебали.       Лест снова поднялся на ноги, опираясь на стену, и решил все-таки сменить тон, потому что после удара и падения на бетонный пол все тело охватила ноющая боль:       — У меня все равно все болит, Влад… — тихо проговорил он, не поднимая глаз, — У меня в сумке есть обезболивающее. Можно мне хоть одну…       — Вот же ты наглый уебок, — со смешком фыркнул Влад.       — Не, надо дать ему пару таблеток, — возразил вдруг Егор, — Может, он соображать будет лучше и дольше. Нам же надо, чтобы он понимал, что происходит. А он какой-то как неживой сегодня.       — Блядь, — недовольно закатил глаза Влад.       — Да ладно, давай попробуем, — пожал плечами качок, выключил камеру, положил ее на стол и начал подниматься по лестнице.       Влад снова фыркнул, сел на стол и немигающим взглядом уставился на Леста, который так и стоял, опираясь о стену и стискивая зубы от боли. Не то, чтобы она была очень сильной, скорее раздражающей.       Влад продолжал молча смотреть. От этого странного взгляда по спине прошелся холодок, и страх начал подниматься из глубины. Этот взгляд всегда пугал Леста, хотя обычно он не задерживался на парне так надолго.       Лест попытался как-то отвлечься, и ему вспомнился прожигающий взгляд Райана. Тоже не самое приятное ощущение… Не менее пугающий взгляд. Но в нем были эмоции — ярость, презрение, отвращение, раздражение. Целая палитра. Влад же часто смотрел пустым взглядом. Ничего не выражающим. Каким-то бездушным.       Страх подбирался все ближе. И захотелось как-то прервать это гнетущее безмолвие.       — Феалин ведь будет спрашивать обо мне… — тихо проговорил Лест, глядя в пол.       — И че? — хмыкнул Влад, пожимая плечами, — Откуда мне знать, куда ты делся? Ты же шляешься везде, да еще в каком виде. Тебя же кто угодно грохнуть может. Как докажут, что это я? А она даже имени твоего не знает. К тому же, тебя и так ищут. И что, нашли? Нет.       В это время вернулся Егор, остановился рядом со столом чуть позади Влада, и показал Лесту белую баночку:       — Вот это?       Проститут кивнул.       — Тогда на колени и ползи сюда, — приказал Егор под одобрительный смешок Влада.       Лест решил, что терять нечего, а вот получить облегчение возможно, так что он опустился на четвереньки и двинулся в сторону Егора. Влад тем временем торопливо включил камеру, а когда Лест оказался рядом, слегка пнул его в бок ботинком. Проститут пошатнулся со стоном, но не упал — тычок был не сильный, но попал по синяку. Лест выровнял равновесие и еще через пару секунд добрался до Егора.       — Открой ротик, куколка, — со своей мерзко-умильной ухмылочкой приказал тот.       Лест встал на колени и покорно открыл рот. Егор положил ему на язык пару таблеток, а потом дал в руки литровую бутылку воды. Лест сделал несколько жадных глотков — он не пил со вчера.       — Спасибо, Егор, — тихо проговорил он, вставая. Никакой благодарности он, конечно, не испытывал, но надеялся, что если быть вежливым, то можно будет получить еще какую-нибудь выгоду. Например, одеяло.       — Че, может, до вечера оставим? — предложил Влад, следя за тем, как Лест, обхватив себя за плечи, снова отходит от них ближе к стене, — А вечером все соберемся.       Егор сделал какое-то движение между кивком и пожатием плечами, соглашаясь.       — Вас же шесть человек. И камера, — осмелился заметить Лест, повернувшись к ним лицом, — Думаете, никто не сдаст?       Влад и Егор от души расхохотались.       — Ты явно переоцениваешь свою значимость, куколка, — с жалостливым презрением протянул Егор, — Ты реально думаешь, что кто-то будет за тебя впрягаться?       — Вот именно, это же наши тщательно отобранные друзья, — со смешком добавил Влад, — А ты просто человеческий мусор. Неужели ты думаешь, что такая подстилка, как ты, может вызвать у кого-то жалость?       Лест продолжал стоять у стены, опустив голову и сложив руки перед собой, прикрывая пах, и молчал. К оскорблениям он давно привык и почти не реагировал на них.       — К тому же, таким вот отбросам, — с отвращением скривился Егор, скинув свою добродушную маску, — стоит только распробовать кровь — и они продолжат. Уж я-то знаю. Вчера опять ведь с ножом бегал. Хорошо, что поймать успели, пока никого не порезал.       — Ну да, пора его прикончить, а то это уже становится опасным, — согласился Влад, спрыгивая со стола, — Ладно, жди, блядина.       — До вечера, куколка, — снова мило улыбнулся Егор, и они начали подниматься по лестнице.       Лест только с изумлением посмотрел им вслед, не в силах ничего сказать.       Это становится опасным? Он распробует кровь? Они вообще серьезно?       Лест пораженно качнул головой и снова опустился на матрас.       — По-моему, все наоборот, — пробормотал он, накрываясь простыней, и нащупал грелку.       Под пальцами тихо-тихо зашуршали семена. «Милый…» — в голове зазвучал глубокий женский голос словно наяву. Губы задрожали. Интересно, как быстро она забудет, что он вообще существовал? Как быстро из ее памяти сотрется образ мальчика в женской одежде, который продавал себя? Из глаз брызнули слезы. Лест сжался, стискивая в руках грелку, и тихо разрыдался.       И зачем он решил переждать ту ночь? Ведь все уже решил. Почему не пошел сразу искать крышу? Все уже бы закончилось.       Не было бы больше унижений. Не было бы боли, которая неизвестно сколько еще продлится. И насколько сильной и мучительной станет в конце. Как долго он будет умирать?       Не было бы этого полутемного холодного подвала. Не было бы леденящего одиночества. И сковывающего тело страха. Ничего бы больше не было.       Но нет, надо было откладывать. Лест в отчаянии стукнул кулаком по матрасу и всхлипнул. Ничего не может нормально сделать в этой жизни. Даже сдохнуть.       Неожиданно послышался скрежет щеколды, Лест содрогнулся всем телом и вскинул голову — по лестнице спускался Егор с пластиковой тарелкой в руке и со своей фирменной мерзко-милой улыбочкой.       — Покушать принес куколке, — сообщил он, ставя тарелку на стол, — Но сначала куколке придется отработать.       Лест мрачно посмотрел на него исподлобья и устало спросил:       — Можно я лучше есть не буду?       — Нет, нельзя. Ты нам еще нужен, — покачал головой Егор, продолжая мило улыбаться, — Так что давай вытри слезки, встань на четвереньки и покажи попку.       Леста замутило от этого притворно-сладкого тона. Он отвернулся, скрывая отвращение, откинул простыню и встал в нужную позу. Егор подошел ближе, присел позади и развел ягодицы:       — Ну, не так все плохо. Ты выносливый мальчик, — он дотянулся до головы Леста и небрежно потрепал его по волосам, потом кинул на матрас флакон с лубрикантом.       Проститут молча взял его и, не меняя позы, привычными движениями смазался. Егор возбудился быстро — очевидно, просто наблюдая за этой картиной и чувствуя покорность. Когда мужчина стал пристраиваться сзади, Лест сжал зубы, ожидая боли. Но оказалось почти не больно — то ли и правда пока все было неплохо, то ли это из-за недавно выпитых иностранных волшебных таблеток. Да и повезло, что это не Влад.       Кончил Егор тоже достаточно быстро, молча подтянул штаны и направился к лестнице. Лест сел, посмотрел ему вслед и все-таки не выдержал:       — Егор, можешь дать мне какое-нибудь одеяло? Пожалуйста. Тут так холодно…       — Ладно, — бросил тот на ходу, но потом вдруг остановился и обернулся, — Только не подумай, что мне тебя жалко. После того, что ты сделал, я тебя жалеть не буду, понял?       — Я знаю, — спокойно ответил Лест.       — И ты заслуживаешь все, что здесь получаешь, — жестко добавил Егор, губы его кривились от презрения, — Такой выродок должен еще помучиться перед смертью.       Лест сглотнул и опустил голову, холодок пробежал по спине, хотя здесь и без того было холодно.       — Одеяло принесу, — повторил Егор, начиная подниматься по лестнице, — Мы с тобой еще не закончили, и ты нужен нам в адеквате.       Лест остался сидеть неподвижно, глядя в пол. Да, он совершил ужасное, это понятно. Но не просто так ведь. В отличие от самого Егора, Влада и их дружков. Которые собираются сделать то же самое, только еще предварительно вдоволь поиздевавшись. Которые собираются еще и удовольствие получить.       Лест признавал, что заслуживает наказания. Но не такого. А нормального, цивилизованного. Но не в этой стране… И он очень сомневался, что заслуживает столько боли и унижений.       Люк опять приоткрылся, и в просвет скользнуло одеяло. Лест поднялся, доковылял до него и поднял. Очень тонкое, но хоть что-то… Парень завернулся в него и снова лег на матрас.       Какой-то частью себя он все еще не верил, что умрет так скоро. Ну то есть… они вот так просто ему в лицо говорят, что будут его убивать?..       — Это какой-то сюр… — прошептал Лест, снова прижимая к себе под одеялом грелку, и прикрыл глаза.       В голове не укладывалось, что можно так спокойно заявить человеку, что его собираются убить, но перед этим еще помучают… Ах да, он же не человек, он для них мусор. Лест вытер глаза, но слезы не переставали течь. И как-то, уже больше не пытаясь остановить их, парень опять провалился в тревожное забытье на несколько часов.

***

      Лест обреченно смотрел на Егора и Влада, которые спускали стулья в подвал. Потом еще притащили ящик пива и несколько бутылок водки. К целой вечеринке готовятся.       Внутри все сжималось в ожидании боли. Сегодня точно будет хуже, чем когда-либо раньше.       Лест изначально понимал, что симбиоз его и Влада не будет длиться вечно, понимал, что рано или поздно надоест Владу. И ожидал, что тот выставит его за дверь через несколько лет. И тогда он покончит с собой, потому что некуда будет идти и потому что не будет знать, что взбредет в голову Владу — он ведь может раскрыть его личность милиции, и тогда по фальшивому паспорту его смогут быстро вычислить.       Но Лест был уверен, что на убийство Влад не решился бы без Егора. Что именно Егор подстрекал его и подталкивал к этому. Похоже, у обоих слетели тормоза вскоре после знакомства, и вдвоем эти садисты способны на любую жестокость.       Но ведь их тут шестеро. Неужели ни у кого не найдется хоть капля совести и жалости? Лест не очень хорошо знал остальных и все еще надеялся на милосердие. Хотя очевидно, что эти двое специально выбирали определенных людей для такого случая.       Лест в немом отчаянии запустил руку в волосы. На что он надеется? Что кто-то пойдет против всех и остановит это? Наивно. Что кто-то позвонит в милицию? Возможно. Только вот тогда станет еще хуже. Лучше уж в ближайшие дни сдохнуть, чем мучиться в тюрьме.       — Ты почему не поел, куколка? — обратил наконец на него внимание Егор.       — Я не хочу, — глухо выговорил Лест, так и продолжая сидеть с рукой в волосах, закрывая лицо.       — А тебя не спрашивают, хочешь ты или нет, — послышался грубый голос Влада очень близко, и Лест понял, что тот стоит над ним, и еще больше сжался, — Иди жри. Иначе я лично эту жратву тебе в глотку затолкаю.       Он схватил Леста за волосы, поднял на ноги, вытряхнул из одеяла и подтолкнул к столу. Пластиковая тарелка стояла все там же. На ней оказалось два куска пиццы. Лест забрал тарелку, вернулся к матрасу, снова сел, накрылся и принялся с трудом жевать засохший кусок.       Влад и Егор тем временем привесили на одну из стен под потолок целый фонарь, который осветил весь погреб.       — Во, — довольно протянул Влад, — Теперь на записях все хорошо будет видно.       Но Егор с некоторым разочарованием оглядел голые стены и печально вздохнул:       — А ведь можно было лучше подготовиться и столько всего интересного тут замутить, — он недовольно покосился на Влада, — Все-таки не нужно было торопиться.       У Леста, который и так еле жевал заскорузлую пиццу, кусок застрял в горле.       — Да ладно, чего тянуть. Отпуск ведь не каждый месяц бывает, — пожал плечами Влад.       Егор со вздохом повернулся к Лесту:       — Что ж, куколка, считай, что тебе повезло, — и он опять широко улыбнулся, — Покушал?       Парень осилил только один кусок, отложил тарелку и обреченно посмотрел на подошедшего ближе Егора. Тот сдернул с него одеяло, достал из кармана наручники и сковал ему руки за спиной.       — Так, вроде теперь все готово, — выпрямился Егор, а Влад уже подходил с расстегнутой ширинкой.       — Угощу его десертом, — усмехнулся он, а качок расхохотался и полез наверх.       Лест встал на колени и без возражений взял в рот. Сопротивляться все равно ведь бесполезно. Влад начал грубо толкаться, заставляя заглатывать почти полностью. Проститут совершенно не мог контролировать его движения и вообще сохранял равновесие только благодаря тому, что Влад крепко держал его за волосы. Мужчина заставил все проглотить и после этого тоже выбрался из погреба. Крышка с громким стуком захлопнулась. Лест сел и притянул колени к груди.       — Уебки, — прошептал он, и слезы снова потекли по щекам, — Какие же вы уебки…       Лест, освещенный ярким светом, стоял у стены словно у позорного столба. Руки по-прежнему были скованы за спиной, а шесть пар глаз, горящих вожделением и жестокостью, впивались в хрупкое обнаженное тело, едва заметно подрагивающее от страха и стыда.       Мужчины разместились на стульях с бутылками пива и увлечено слушали историю, которую рассказывал Влад, сидящий на столе. Он таким образом оказался немного выше остальных и воодушевленно вещал словно со сцены.       Когда эти четверо только спустились, они озирались с недоумением. Когда Влад поставил у стены сжавшегося от страха Леста, парень заметил в глазах клиентов явное непонимание, за что его поместили в этот холодный погреб без всяких удобств. Они косились на Влада как-то недовольно — похоже, думали, что это уже слишком. Лесту даже показалось, что он увидел подобие жалости на их лицах.       — Вы, наверное, думаете, что это просто жалкая безобидная шлюшка? — криво ухмыльнулся Влад, тоже заметив эти взгляды, — Так вот, нет — это обманчивое впечатление. Ему есть, что рассказать, — и он повернулся к Лесту, — Давай скажи им.       — Что сказать? — сдавленно переспросил тот, глядя на него расширенными от ужаса глазами.       — Ты отлично знаешь, что, — процедил Влад сквозь зубы, — Признайся.       Лест снова оглядел всех и сглотнул — в горле резко пересохло.       — Не заставляй меня ждать, — добавил Влад, приблизился вплотную и шепнул практически на ухо, — Иначе я принесу паяльник и засуну его тебе в жопу. А потом в рот. И это не шутка.       У Леста перехватило дыхание, Влад отступил на шаг и выжидающе посмотрел на него. Лест со всхлипом втянул воздух, а потом выдохнул:       — Я убил человека.       — Громче! — потребовал Влад.       — Я убил человека! — уверенней повторил Лест и заметил на себе изумленные взгляды.       — И конкретнее, куколка, — послышался обманчиво-мягкий голос Егора.       После этих признаний Влад с довольной улыбкой взгромоздился на стол и начал в красках рассказывать, как это произошло. Причем, с такими подробностями, будто сам там был. Выдумывал такие детали, которые Лест никогда бы ему не рассказал, даже если это было бы правдой. Но кого это волновало.       В исполнении Влада убийство, которое он совершил, выглядело настоящим зверством. Возражать было бесполезно, и Лест просто стоял, глядя в пол, и только в шоке покачивал головой, слушая этот бред. Парень узнал, что он просто взял и напал на беззащитного человека, пока тот спал, что он несколько часов издевался над ним и наслаждался его мучениями. А труп расчленил.       Проститут изредка вскидывал голову и всматривался в лица слушателей, надеясь, что они не верят. Ведь невозможно же такое принять за правду! Но видел, что они верят своему приятелю. И никто не задумывался над мотивацией Леста, логикой его поведения и реалистичностью того, что он мог поведать такие подробности своему сожителю.       Все просто слушали, раскрыв рты, и глотали свое пиво и водку вперемешку. И Лест видел, что привычное презрение на их лицах становится сильнее, чем раньше. А в глазах разгорается жестокость, смешанная с похотью. Ведь оказалось, что их покладистая шлюшка — вовсе не безответная овечка, а настоящий бессердечный убийца. К тому же, Влад не забыл добавить, что вчера Лест уже брался за нож и собирался зарезать кого-нибудь из них — за это он и оказался в подвале. И тогда презрение в глазах мужчин переросло в ненависть.       Когда Влад закончил свой рассказ, все шокированно молчали некоторое время. Потом Артем выразил общую мысль:       — Не, ну а чего удивительного? — развел он руками, — Это существо мужского ведь пола — а выряжается, как баба. И ебется со всеми подряд мужиками. Конечно, он извращенец. А значит, хуй поймешь, что у него в голове творится, вообще.       — Да-да, у него в голове должен быть просто лютый пиздец — еще хуже, чем снаружи, — поддержал кто-то, — Я вообще не удивлен, что он убить может. С такой жестокостью.       Лест мельком взглянул на Влада — тот довольно улыбался. Друзья ни на секунду не усомнились в его словах. Может быть, потому, что им просто хотелось в это верить — ведь теперь, когда они знают, какой он на самом деле, у них окончательно развязаны руки. И они могут делать что угодно, оправдывая себя тем, что Лест — бесчеловечная тварь и заслуживает самого жестокого наказания.       Лест прочитал это по их лицам и в ужасе вжался в стену. Ему казалось, что они могут наброситься на него и просто растерзать. Но этого не произошло.       Влад деловито установил камеру на штатив и включил запись. А потом произошло то же самое, что и обычно, только больнее. Леста опять заставили ходить от одного к другому, но теперь шлепки стали сильнее, за волосы тянули грубее, а смазку использовать забывали. Иногда толкали так, что он валился на пол, не имея возможности смягчить падение, потому что руки так и были скованы за спиной.       Проститут продержался всего лишь около часа и начал умолять прекратить. Но это всех только раззадорило.       — Пожалуйста, хватит, — молил Лест, стоя перед кем-то на коленях.       Но ему плюнули в лицо, подняли за волосы и с силой насадили на чей-то член, и парень взвыл от боли. Его тут же наклонили и в открытый в стоне рот запихнули другой член.       — Мне больно, пожалуйста, хватит, — вскоре рыдал Лест, скорчившись на полу.       Но его опять поднимали и снова сажали на очередной член.       В какой-то момент он понял, что сидит на коленях у Влада, тот прижимает его к себе, обхватив рукой за талию. Мужчина не двигался, и боль начала отступать, несмотря на то, что он был внутри. Влад неторопливо курил, выпуская дым практически в волосы парня.       Немного придя в себя, Лест поднял голову и осмотрелся — ничего не изменилось. Все шестеро по-прежнему здесь, пьют, переговариваются и посмеиваются. Проститут надеялся, что это не просто краткая передышка, а что они начинают уставать.       Лест продолжал сидеть, прижатый к горячему телу своего сожителя. Наконец-то стало тепло. Но он предпочел бы холод, а не это согревающее тело позади, которое он ненавидел.       Влад вдруг обхватил его за пояс крепче, и Лест вздрогнул, понимая, что за этим последует что-то болезненное. И точно — мужчина прижал окурок к его груди. Проститут вскрикнул и задергался на члене.       — А он так прикольно сжимает, — послышался смех у уха.       — Бля, дай мне тоже попробовать, — тут же воскликнул один из клиентов и принялся с энтузиазмом надрачивать свой член.       — Я тоже хочу, — заинтересованно подошел поближе другой.       — У кого быстрее встанет, тому и отдам, — усмехнулся Влад.       Нет, не устали они… Проститут сквозь слезы наблюдал за толпящимися вокруг голыми мужиками, которые просто отдыхали перед новым заходом, и даже прикрыться не мог, потому что руки все еще были в наручниках за спиной. В поле зрения появился Егор:       — Я готов, — сообщил он, — Можешь пересаживать на меня.       — Пожалуйста, убейте меня уже… — простонал Лест, прикрывая глаза.       Егор вдруг присел перед ним на корточки и заглянул в лицо снизу-вверх:       — Нет, куколка. Рано, — покачал он головой с деланой жалостью, дотянулся до вялого члена Леста и небрежно потеребил его в какой-то задумчивости, — Мы пока не наигрались, а ты выносливый мальчик и еще многое сможешь выдержать.       Лест застонал от ужаса и отчаяния, пригибаясь почти к коленям.       — Нелюди вы все, — прошептал он, — За что?..       — До чего же он тупой, — хмыкнул Влад позади, продолжая удерживать за талию согнувшегося пополам парня на своем члене, — Я же только сегодня объяснил, что ты это все заслуживаешь, блядина.       — Но вам-то я что сделал? — всхлипнул Лест, потом вскинул голову и громко спросил у всех, — Что я вам сделал?!       Мужики отвлеклись от разговоров и обернулись на проститута с интересом.       — Я же всегда вам угождал! Я удовлетворял вас. Я делал все, что вы хотели, — продолжил Лест срывающимся голосом, обведя всех взглядом, полным мольбы и отчаяния, — Вы никогда не видели от меня ничего плохого. Почему вы верите в то, что…       Лест не смог закончить свой вопрос, потому что Егор, который продолжал сидеть на корточках перед ним, так сильно скрутил мошонку, что дыхание перехватило. А Влад в следующую секунду сжал горло, не давая вздохнуть.       — Ну что у вас тут за философские беседы? — недовольно осведомился Артем, подходя ближе со стопкой водки, — Давайте дальше уже что-нибудь делать.       — Давайте, — с готовностью согласился Влад, отпустил шею проститута, выхватил из руки приятеля стопку и вылил водку на скопление ожогов на лобке.       Лест едва успел вздохнуть и тут же закричал от боли, а в следующий момент обнаружил себя на полу — Влад резко спихнул его с себя. Кто-то поставил колено на спину, не давая двигаться, и наручники сняли. Парень не успел даже пошевелить затекшими кистями рук, как его подняли и разложили на столе, держа конечности.       Дальше все смешалось. Грубые руки по всему телу — сжимают, тянут, дергают, раздвигают ноги. Душат до судорог. Что оказывается внутри — пальцы или члены — уже не разобрать. Вспышки боли то тут, то там — на коже остаются легкие порезы.       — Не дави так сильно на лезвие, — периодически одергивал кого-то Егор, — Он не должен терять много крови.       Шипение сигарет и мерзкий запах… обожженной плоти? Это от его тела так пахнет?..       — Морду его не трожь! — время от времени предостерегал Влад, — А то мне противно будет на него смотреть.       Слезы застилали глаза, собственные стоны и крики слышались будто со стороны. А потом все окончательно утонуло в тумане.       Лест очнулся и с трудом разлепил глаза. Он лежал на своем матрасе. Не в силах пошевелиться, парень только чуть повернул голову. Блуждающий взгляд наткнулся на бутылку воды и пластиковую тарелку совсем рядом, и помимо старого куска пиццы, Лест рассмотрел на ней три таблетки обезболивающего.       Заботливые, суки — еду дали, воду дали, лекарство дали, на матрас уложили. Жаль, что еще не накрыли, а то опять холодно. Лест лежал поверх одеяла и боялся двигаться, потому что знал, что любое малейшее движение разбудит боль.       Интересно, а что лучше — холод или боль?       Лест еще некоторое время бездумно смотрел в противоположную стену, теряющуюся в полумраке. Фонарь выключили, а камеру со штативом унесли.       Было так тихо… как в могиле. Хотя это могила и есть. Жаль только, что он погребен в ней заживо.       Тело было липким. Сальным. Отвратительным. Казалось, чужая слюна и сперма въелись в кожу.       Вскоре тело все-таки начало болеть, хотя Лест не шевелился. Значит, придется сесть и проглотить таблетки, а потом надо накрыться. Эти простые действия казались сейчас до ужаса сложными. Но парень все же приподнялся, постанывая от боли, дотянулся до таблеток и до бутылки с водой, выпил и снова как можно аккуратнее лег.       И почему тело отчаянно цепляется за жизнь, в то время как разум не менее отчаянно желает умереть? Страшно было представить, сколько еще это глупое тело будет сопротивляться и сколько еще издевательств сможет вынести.       Несмотря на боль, Лест осознавал, что у него так и нет серьезных повреждений. Кажется, даже из заднего прохода не особо течет. Даже не как в прошлый раз. Наверное, это потому что Егор все еще немного берег его и не использовал свои кулаки.       Боль начала отступать, и Лест смог наконец сесть нормально и более или менее осмотреть себя — да, такими темпами жить он будет еще долго, к сожалению… Потом он завернулся в одеяло и прикрыл глаза. И изможденное тело опять быстро провалилось в сон.