Се Лин

      Всю следующую неделю глава Янь пребывал в дурном настроении — тяжко пришлось даже Шэнь Цяо. Особенно Шэнь Цяо… Юй Шэнъян, которого отправили до конца года в Чанъань на побегушки к шисюну, уезжал с Сюаньду с явным облегчением во взгляде. Его наигранно удрученный вид лучше всего говорил о том, что он считал: легко отделался.       И хотя Юй Шэнъян не был человеком Шэнь Цяо, тот провел с ним серьезную беседу. Будь сейчас неспокойные времена, такое попустительство со стороны младшего ученика, могло плохо закончиться не только для Янь Уши, но и для всех его близких.       — Я не призываю тебя не исполнять приказы главы по своему усмотрению. Но ты не солдат, Юй Шэнъян, ты должен прислушиваться к своей интуиции, когда она бьет тревогу.       — Спасибо за наставления, глава Шэнь.       Узнав, что его водила за нос шестилетняя личность Янь Уши, Юй Шэнъян почувствовал себя вдвойне глупо.       Янь Уши отправил письмо лекарю из Хуаньюэ, и тот прислал с почтовым голубем пилюли.       — Дай своему ученику, они помогут костям срастись без мозолей и стать крепче.       Хотя на Сюаньду были свои лекарства, Шэнь Цяо принял пузырек. Главу Янь едва ли серьезно заботило здоровье Ши У, но он был не рад, что потерял контроль над ситуацией, и его детская личность успела натворить невероятных глупостей.       — Ты что, не объясняешь своим бестолковым дарованиям, что доверять демонам, даже предлагающим конфеты… особенно предлагающим конфеты, смертельно опасно?       — Как я могу учить их такому, когда сам замужем за главой демонической школы?       — Мальчишке просто повезло, что Се Лин — болван!       — Не говори так о нем, — сидящий на тахте Шэнь Цяо нахмурился, глядя на то, как супруг продолжает мерить кабинет шагами.       В мгновение ока Янь Уши оказался рядом, грозно навис сверху, загородив собой тусклый свет свечи, и оскалился.       — На этот раз он уже никогда не вернется, даже если на мою голову упадет булыжник с небес!       Шэнь Цяо спокойно выдержал окруживший его бушующий поток чужой ци.       — За что ты так сильно его не любишь? Что случилось, когда тебе было шесть лет?       В глазах Янь Уши красный огонек злости стремительно потух, лицо разгладилось, приняв привычный вид, поток ци утих — Шэнь Цяо показалось, что прямо перед ним захлопнулась дверь чужого разума. Тонкая улыбка подобно замку запечатала уста.       — Янь-лан, я хочу знать, чтобы в следующий раз…       — Следующего раза не будет, А-Цяо. Этот почтенный обо всем позаботится.       Вздохнув, Шэнь Цяо потер переносицу, чувствуя легкое разочарование. Каждый человек хранил секреты прошлого, но ему казалось, что они с Янь Уши достаточно близки, чтобы довериться друг другу. Возможно, он слишком многого хотел от человека, который всю жизнь был независимым одиночкой, держащим окружающих, если не под сапогом, то на расстоянии удара пальцами, не желая никого подпускать к себе. Даже Се Лин вел себя настороженно и недоверчиво, но ребенку проще было уступить своему стремлению к теплым доверительным отношениям со взрослым или другим ребенком.       Что ж, раз Янь Уши не был расположен к душевным беседам, Шэнь Цяо решил оставить этот вопрос на потом.       — Тогда давай ложиться спать, это была непростая неделя…       — Спать? А-Цяо, — Янь Уши внезапно повалил его на постель, придавив к кровати своим весом и зажав его бедра своими, — уклоняешься от супружеского долга? Я соскучился и замерз, предлагаю составить мне компанию в горячей ванной!       Шэнь Цяо с трудом выкатился из-под него — красный и помятый.       — Ну уж нет! Сначала удостоверься, что за нами не подсматривают твои несовершеннолетние личности.       В ту ночь Шэнь Цяо лег спать одетым в наглухо запахнутый халат и под недовольное сопение у стенки.              Время неумолимо бежало вперед. Из-под талого снега начали показываться прогалины, зацвели весенние цветы, запели птицы. В горы тепло приходило позднее, и на Чуньфэнь земля была еще холодной, в то время как внизу люди уже начинали посевные работы.       Янь Уши большую часть времени проводил за медитациями. Шэнь Цяо внимательно следил за ним, не зная, хочет он увидеть Се Лина снова или нет. Ему бы хотелось дать маленькому Янь Уши немного любви и доверия, как когда-то дал их Шэнь Цяо Ци Фэнгэ, но он понимал, что опоздал на многие годы. Се Лин был лишь отголоском прошлого.       Утром, оставляя Янь Уши одного, сидящего в позе лотоса и погруженного в глубокий транс, Шэнь Цяо прижался мягким поцелуем к его виску и поставил на столик тарелку со сладкими блинчиками. Если супруг не нуждался в его помощи, у главы Сюаньду были и другие дела.       В городе у подножия сегодня был весенний праздник. Шэнь Цяо с несколькими помощниками собрал младших учеников, чтобы спуститься на ярмарку. Благодаря лекарствам из Хуаньюэ Ши У к этому времени успел поправиться и уже скакал шустрым зайцем вокруг Шэнь Цяо.       — А господин Янь пойдет? — он задрал голову вверх.       — Глава Янь занят, — Шэнь Цяо похлопал Ши У по плечу и улыбнулся: — Идем, пока всех воздушных змеев не разобрали.       Человек, который делал в городе игрушки, был старым приятелем Ци Фэнгэ. Шэнь Цяо знал его с малых лет и не раз был в его лавке, будучи ребенком. Мужчина давно состарился и в отличие от учителя выглядел на свой возраст: седой, с покрытым морщинами лицом, он, тем не менее, все еще имел зоркие глаза и золотые руки.       Шэнь Цяо выкупил у старика часть товара и раздал ученикам. Помня о его наказе по поводу плохого поведения, все сдерживали радость, крутя свои подарки и перешептываясь, пока шли к ярмарочной поляне, где можно было запустить своих змеев и посоревноваться с другими детьми.       На поляне было шумно, здесь собрался весь город: галдели дети, кричали бродящие в толпе лоточники, продающие сладости, мычали праздничные быки. В небе уже летало множество змеев, и Шэнь Цяо кивнул своим ученикам, позволяя присоединиться к праздничной забаве. Сам он остался в стороне, держа в руке двух змеев с синими и огненно-красными крыльями.       Змей Ши У парил достаточно высоко и он, гордясь своими успехами, обернулся и помахал Шэнь Цяо. Потом перевел взгляд за его плечо и помахал снова.       Шэнь Цяо заключили в объятья со спины.       — На праздник — и без этого почтенного. Фу таким быть, А-Цяо!       В словах Янь Уши звучало возмущение, но в голосе слышалась улыбка. Шэнь Цяо тоже улыбнулся, привалившись к теплой груди.       — Глава Янь был занят, я не стал ему мешать. Надеялся, что, когда ты закончишь, придешь сам, если будешь в настроении, — Шэнь Цяо поднял повыше двух змеев, показывая свою покупку.       — А-Цяо, — его слегка куснули за ухо, кожу обжег тихий смех, — не удивительно, что ты так обожаешь Се Лина: глава школы — а все еще любишь детские шалости.       — Просто глава Янь боится, что проиграет мне, не так ли? — Шэнь Цяо чуть толкнул его плечом; объятья стали крепче.       — Какой дерзкий! Бросаешь вызов самому королю всех зол. Не боишься, что я выиграю и потребую в качестве приза что-то неприличное?       Его незаметно лизнули за ухом. Благо толпе вокруг не было дела до двух мужчин, стоящих чуть поодаль и занятых друг другом больше, чем развлечениями на ярмарке.       — А вдруг выиграю я и попрошу что-то неприличное?       Чужой нос исчез из-за уха Шэнь Цяо.       — Этот почтенный настолько заинтригован, что готов сдаться без боя, лишь бы узнать, что неприличного может пожелать мой олененочек?       — Без боя, — Шэнь Цяо обернулся и поплотнее запахнул ханьфу на груди Янь Уши, чтобы не смущать приличных людей, — этот Шэнь не будет ничего просить.       Красный змей был выдернут из его пальцев. Взгляд Янь Уши сверкал.       — Тогда не стой столбом, А-Цяо. С востока как раз идет туча. Кто не удержит веревку, тот и проиграл. И никакого использования ци. Я прослежу!       Это не было похоже на их снежный бой с Се Лином: Янь Уши подначивал, злорадствовал и отвлекал Шэнь Цяо, пытаясь заставить его выпустить змея. Но было так же весело. Янь Уши любил соперничество, и, хотя сейчас они всего лишь запускали змеев, а не мерились силой, он отдавался делу со всей душой.       Шэнь Цяо рисковал проиграть, засмотревшись на мужа, когда уловил отголоски детской улыбки на лице Янь Уши.              Вскоре поднялся ветер, треплющий змеям крылья и пытающийся вырвать их у хозяев. Многие дети потеряли своих бумажных птиц, и те разлетелись подобно стайке ласточек. Погода испортилась, люди начали расходиться, и ученики Сюаньду столпились под навесом, глядя на двух взрослых, остающихся на поляне.       — Вот видите, я же говорил, — прошептал Ши У, хотя в шуме ветра его бы никто не услышал. — Он не злой, потому что счастливый.       — Просто наш учитель очень добрый, с ним никто не может быть злым, — подал голос шиди Цзюнь.       Ши У ничего не ответил. Воздушные змеи в очередном порыве ветра запутались, обвившись веревочками друг о друга, и превратились в красно-синюю бабочку.       — Ничья? — спросил кто-то из учеников.       — Это двойная победа! — воскликнул Янь Уши и радостно расхохотался. — В два раза больше непристойностей!       Шэнь Цяо ничего не успел ему ответить — его перекинули через плечо, как мешок с репой, и кто-то закрыл Ши У глаза, хотя ничего неприличного не происходило. А когда он убрал чужую руку, Янь Уши и Шэнь Цяо уже не было на поляне.       — Пойдемте домой, пока дождь не пошел! — прокричала шицзе, и все послушной гурьбой поспешили за старшей ученицей, изредка поглядывая в сторону на улетающую прочь красно-синюю бабочку.       — Как вы думаете, глава Янь исцелился от своей болезни? — спросил один из старших учеников.       Вообще-то учитель Шэнь просил Ши У никому не рассказывать о недуге главы Янь. Но так получилось, что новость сама собой разнеслась по школе, и теперь все с еще большей опаской косились в сторону Янь Уши. Естественно, никто не смел шептаться у него за спиной, но, когда он точно не мог услышать, ученики были не прочь поболтать.       — Он исцелился, — подал голос Ши У, и все посмотрели на него без особой уверенности. — Разве вы не видели его лицо только что? Господин Янь всегда улыбался зло или насмешливо, а Се Лин — радостно, как я, — Ши У улыбнулся остальным для примера. — Сегодня господин Янь улыбался радостно, но он не был Се Лином. Значит, теперь они стали одним человеком!       — Я вот слышал от лекаря, что это болезнь не лечится, и люди сходят с ума. Навряд ли все так просто, как ты говоришь, Ши У, — покачал головой один из шисюнов.       — Да, — шицзе поддержала юношу. — Улыбка ни о чем не говорит. Вот, если бы прощупать его меридианы и пульс…       — А я думаю, что он вообще все это придумал, и нет никакого Се Лина, — подал голос один из мальчиков, шедший сзади.       — Хватит сплетничать, — их болтовню прервал дашисюн. — Не вашего ума это дело. Если бы о вашем брате, или муже, или матери кто-то так говорил, вам бы было приятно? Глава Шэнь наш учитель, а глава Янь его муж — болен он или нет, не нам это обсуждать. Лучше за собой следите.       Ши У закивал, поддерживая дашисюна, и убрал поглубже в карман мешочек со сладостями, которые купил ему Шэнь Цяо. Он был уверен, что все снова будет хорошо, потому что, раз Янь Уши здоров, то учитель — счастлив.