Родной город

      Закулисье полно мест, отдалённо напоминающих "основную" реальность. Смутно знакомые офисные помещения, огромные тёмные парковки, даже крупные поселения с домами, стоящими в ряд. Они могут казаться такими близкими; будто бы некое существо выудило воспоминания былых лет и воплотило уже давно забытые образы в жизнь. Но эти образы никогда не будут прежними — это лишь призраки прошлого, отфильтрованные, лишённые всех эмоций, что связывали с ними. Такие чужие, непривычные. И всё же, прожив здесь достаточно долго, начинаешь потихоньку привыкать. Это вправду удивительная штука — способность людей адаптироваться, не так ли? Веками люди совершенствовались, приспосабливали Сцену, стараясь обеспечить себе наиболее комфортную жизнь. Возможно, не все изменения были хорошими, но у каждого есть своё мнение на этот счёт.       Неудивительно, что, обнаружив иное — местами совершенно враждебное и к жизни не приспособленное — измерение, люди не стали сдаваться ему на милость. Были построены новые поселения, базы и различные аванпосты, созданы группы с уникальными целями, открыты новые уровни. Человечество, вопреки всему, продолжало упрямо гнуть свою линию, и Бьянка это просто обожала. Прошло уже много времени с того момента, как она поставила себе цель "выжить назло Закулисью", но её до сих пор приятно удивляло каждое новое обнаружение крупного поселения людей. Она всё ещё отчётливо помнила, как в первый раз нашла людей в этом злополучном месте. Кажется, настолько счастливой она на Сцене никогда не была; здесь же Бьянка научилась ценить каждый такой момент.       С первого её визита на тот уровень прошло уже много времени, и Бьянка в итоге по воле судьбы оказалась в "бесконечном городе" — одиннадцатый уровень Закулисья казался местом, наиболее подходящим под определение слова "дом". Возможно, она и собиралась продолжить свои скитания, но пока у неё были здесь неотложные дела, пришлось остановиться и наконец определиться со своими приоритетами. Бесконечный город действительно вызывал некую странную ностальгию — он словно создан путём слияния совершенно различных городов со Сцены, но всё же, какой-то неродной. Некоторые дома наполовину уходили в землю, сливались с другими — а что уж говорить об обилии таких знакомых достопримечательностей из совершенно разных стран. Многие были вполне довольны жизнью здесь; безопасный уровень располагал к себе, ведь даже гончие становились тут спокойнее. Некоторые люди оставались надолго, и — к большому удивлению Бьянки — заводили целые семьи. Это заставляло её задуматься, каково тем, кто был рождён уже в Закулисье. Она встречала таких людей и раньше, но не всегда представлялся шанс как следует поговорить.       В свободное от патрулирования время Бьянке нравилось гулять по одному из парков, который отдалённо напоминал тот крупный, что находился в Нью-Йорке. Здесь было достаточно людей, порою даже можно было встретить безликих с гончими на поводках. Городской шум по-странному успокаивал. Если закрыть глаза и сосредоточиться, можно даже подумать, что ты наконец выбрался из Закулисья, или же все те скитания по одинаковым комнатам и тёмным залам были всего лишь сном. Однако Бьянка уже успела свыкнуться с новой реальностью, даже если иногда помечтать хотелось. И в этот раз она как обычно устроилась на скамейке, пролистывая страницы недавно позаимствованной книги, изредка наблюдая за окружением. Она не позволяла себе оставаться в таких местах надолго — слишком уж опасно это чувство ностальгии по былым временам. К тому же, неподалёку могли оказаться и "бравые ребята" из БИГ, что любят задавать кучу ненужных вопросов. Но, кажется, в этот день ей было суждено задержаться.       — Бьянка? Я-то не думал, что ты здесь... Мне казалось, что ты в штаб-квартире*. — послышался искренне удивлённый голос, и Бьянка прищурилась, стараясь определить, откуда он доносился. Заметив приближающегося к ней человека, она вздохнула, пожав плечами.       — Да ладно тебе, Оскар! Отдых всем необходим. К тому же, у меня тут появилось свободное время, почему бы не провести его с пользой? Не пойми меня неправильно, в штаб-квартире конечно хорошо, но долгое пребывание в одном и том же месте меня немного угнетает. — ответила она, откинувшись на спинку лавочки и убирая книгу. Она была не против поговорить, к тому же, кажется, у коллеги было к ней важное дело — этот вывод она получила судя по конверту, который тот держал в левой руке.       Оскар был одним из первых людей, с кем она познакомилась, вступив в новую для неё организацию. Невысокий парень с русыми волосами и кучей книжек в руках — судя по названию некоторых, его вполне можно было принять за адвоката. Он поинтересовался насчёт её прежних путешествий, и кратко объяснил, что новобранцы будут делать дальше (а стоило его разговорить, начал жаловаться на БИГ). Оскар сильно напоминал ей одного из друзей детства; немного похож внешне, такой же смышлёный, в меру серьёзный, когда дело касается закона. Как выяснилось позже, он был рождён в Закулисье, в семье бывших служащих закона на Сцене. Неудивительно, что он в итоге оказался в этой организации, и с тех пор занимался в основном изучением законов и разработкой новых. Он искренне уважал Аргоса, поэтому его преданность никогда не ставили под сомнение. Однако по неким причинам (и, если честно, Бьянка его понять могла), Оскар с опаской относился к Большой Исследовательской Группе. Спустя некоторое время Бьянка даже смогла с ним найти общий язык, и пускай работали они в патрулях разных, часто встречались в штаб-квартире. Ей всегда хотелось порасспрашивать его — узнать, каково тому быть одним из рождённых в Закулисье, тех, кто никогда не видел Сцену своими собственными глазами и могли о ней судить только благодаря рассказам других или интернету. Однако до этого момента всё не представлялся шанс, и говорили они в основном о работе и поимке преступников.       — Ну-ну, а кто мне совсем недавно говорил, что "правосудие не отдыхает"? — незлобно усмехнулся Оскар, усаживаясь рядом. Бьянка его легонько толкнула в плечо.       — Так я и не перестаю бдить! Но преступники видимо чувствуют мою ауру и прячутся. Да и... если говорить серьёзно, надо было мне кое-что проверить, прежде чем возвращаться к делу. Тем более, у меня ещё есть достаточно времени. — она оглянулась на подобие "Биг-Бена", находящееся неподалёку — А ты ведь по делу ко мне пришёл? Здесь нет лишних глаз и ушей, я проверяла. Остальные люди заняты своими делами. Сегодня почему-то посетителей в парке меньше, чем обычно.       — Да ладно тебе, хватит оправдываться! Я знаю, что ты всегда добросовестно выполняешь свою работу. А насчёт дела, оно не секретное, а самое обычное, иначе я бы тебя попросил срочно вернуться со мной в штаб. — он протянул Бьянке письмо, и та охотно взяла конверт — Тебе, кажется, доставили письмо прям с первого уровня... Я его успел перехватить. Есть какие-то знакомые?       Бьянка еле заметно улыбнулась, рассматривая аккуратный конверт с всевозможными "марками". Она когда-то попросила Оскара помочь ей с письмами, из опасений, что БИГ или иная организация захочет их перехватить (ничего полезного для них там, однако, не было, но анонимность личной переписки хотелось сохранить). Прошло действительно много времени с её добровольной отставки из Большой Исследовательской Группы, но были там люди, которые до сих пор её помнили; некоторые — в хорошем свете, некоторые — не очень. А были и те, кого она обещала защитить, стоит им оказаться в трудной ситуации.       — Ага, остались ещё люди. Но я стараюсь особо не зацикливаться на своём прошлом. — она вздохнула, убирая в рюкзак письмо, чтобы прочитать его позже — А ты как? Я всё не успевала поинтересоваться насчёт твоих...       — Я? Я в порядке, вот, изучаю один свод законов со Сцены... — внезапно Оскар осознал, что на самом деле имела в виду Бьянка, и неловко улыбнулся — Ааа, так ты про мою семью. С ними всё хорошо, они устроились в бесконечных апартаментах**. Там, конечно, не на сто процентов безопасно, но по крайней мере мне спокойно, когда они находятся относительно близко.       — Это уже радует. И, кстати, пока есть время... Меня тут давно мучает одна вещь.       — Ты лучше сразу говори, если тебя тревожит что-то... Может, у меня получится как-то помочь.       — Неет, — протяжно ответила Бьянка, стараясь особо собеседника не волновать — всё совсем не так, просто интересует кое-что. А раз есть свободное время, почему бы это не обсудить? Так вот. Ты же родился в Закулисье, и мне б хотелось узнать, каково тебе.       Оскар тут же расслабился, стоило ей озвучить причину волнения, но поначалу промолчал, задумчиво смотря в даль, будто бы стараясь подобрать правильные слова. Потом он просто пожал плечами, продолжая разговор.       — Ты бы так сразу и сказала, что хочешь об этом поговорить! На самом деле, многие этим интересовались, поэтому, я не удивлён. Я могу понять, каково тебе. Я повстречал многих людей, которые сюда попали со Сцены. Да и родители мои тоже оттуда, они мне многое рассказывали. Но я привык к Закулисью, это место, пускай оно враждебное во многих своих проявлениях, для меня как дом. У меня нет особого рвения вернуться на Сцену, все мои близкие находятся здесь. Но я всё же немного мечтаю там побывать, знаешь...       — Вот оно как. Впринципе, я ожидала подобный ответ, — Бьянка понимающе взглянула на Оскара; она терпимо относилась к его мечте — но, думаю, у каждого своё мнение на этот счёт. Как я и говорила ранее, я просто предпочитаю особо не зацикливаться на прошлом, чтобы не вгонять себя в тоску в очередной раз. Здесь я встретила много действительно замечательных людей, но это место всё равно в какой-то степени чужое. Просто это не всегда явно ощущается. Но когда смотришь на эти забагованные домишки... — решила отшутиться она, указав на ряд зданий, находившихся неподалёку — И кто же их такими построил? У создателя этого места явно необычные пристрастия в архитектуре.       Оскар тут же улыбнулся, и, видимо, обстановку получилось разрядить. Бьянка могла легко заметить, насколько разными они были на самом деле. И не только по характерам; по отношению к Закулисью тоже. Оскар был вполне доволен своей жизнью, и пускай он отчасти хотел самолично увидеть Сцену, но не делал это целью своей жизни. Он всегда говорил, что для него важнее поддержать закон здесь. Бьянка же, в глубине души своей, всё ещё тосковала по дому. Она старалась это скрыть; зарыться в работе, в насущных делах и мировых закулисных проблемах, но порою ей всё ещё снились родные пейзажи — такие близкие, но одновременно такие далёкие. Она помотала головой, чтобы снять наваждение, и внезапно у неё появилась новая идея. Бьянка вытащила свой телефон, начала копаться в галерее фото, пока Оскар непонятливо смотрел на собеседницу. В итоге с гордым "ага, нашла!" Бьянка показала экран Оскару.       — Это... — мужчина прищурившись глядел на демонстрируемое фото — Похоже на город со Сцены?       — Бинго! Если быть точной, это Ливерпуль. Мой родной город, в котором я провела большую часть из тех... Тридцати-двух? лет, что пробыла на Сцене. — она говорила так, словно не была уверена, сколько ей лет было на момент попадения в Закулисье — Думаю, бесполезно лгать, я всё равно по нему скучаю. И до сих пор хорошо его помню, а фотографии точно не дадут мне забыть.       Бьянка улыбнулась, показывая Оскару случайные фото с улочками Ливерпуля, пока тот внимательно смотрел, иногда удивлённо изучая их. Она знала — сколько бы Закулисье не старалось, ему не получится на сто процентов точно воспроизвести этот город. Однако Бьянка также понимала, что ей просто нельзя часто смотреть на эти фото. Иногда чувство ностальгии здесь может сыграть злую шутку.       — Это невероятно... Не знаю, вроде и обычные фото, но что-то в них есть. — наконец заговорил Оскар, одобрительно кивая — Даже толком объяснить не могу, что именно.       — А это, мой друг, особые фото. Я их делала на память, поэтому у многих есть своя небольшая история. — принялась объяснять Бьянка с "учёным" видом — К примеру, вот эта...       Бьянка ещё немного пролистала, показывая собеседнику фотографию, на которой был изображён Ройал Лайвер Билдинг. Это тринадцатиэтажное железобетонное здание, находящееся на набережной Пир-Хед в Ливерпуле. На верху виднелись фигуры птиц, но внимание привлекали совершенно огромные часы. Их циферблат даже больше в диаметре чем тот, что у Биг-Бена.       — Прекрасное здание, не правда ли? На самом деле, фото не идеально передаёт то, насколько оно большое. Когда стоишь рядом, чувствуешь себя такой маленькой... Но это не самое главное! Видишь, ближе всего к камере один человек?       И вправду, если приглядеться, была заметна девушка с чёрными волосами. Она удерживала норовившую улететь шляпу, пока небольшой корги, судя по всему, гавкал именно на эту несчастную шляпу. Фото получилось комичным, но хорошим, а для Бьянки оно было до боли родным. Впрочем, как и многие другие.       — Действительно величественное здание... Я здесь таких не видел. Да, я вижу девушку. Дай угадаю, в тот день было ветрено?       — И снова бинго! Ты прав, вправду ветер внезапно проявил себя. Я прогуливалась с подругой и её питомцем, а она попросила сфотографировать её на фоне здания, потому что освещение было хорошее. Но тут из-за порыва ветра ей чуть шляпу не снесло, пёс стал гавкать на ветер, и я совершенно случайно это заметила. Стоит ли говорить, потом пришлось уговаривать, что фото получилось отличное...       — Знаешь, я теперь лучше понимаю, почему многие из вас так рвутся обратно на Сцену, хоть это путь нелёгкий. — Оскар как-то грустно улыбнулся в ответ, пока Бьянка, подняв бровь, с удивлением смотрела на него — Думаю, я не могу увидеть полную картину лишь из рассказов одного человека, но то, как ты говоришь о своём родном городе... Не пойми неправильно, я не осуждаю. Просто это слишком заметно. По интонации, жестам, по тому, как ты смотришь на эти фото. Ты ведь правда скучаешь по этому месту?       Бьянка вздохнула, опустив голову, одновременно удерживая её свободной рукой так, будто внезапно проявилась мигрень. Возможно, не следовало показывать всё и сразу; она даже и не заметила, как открылась больше необходимого. И ведь точно, Оскар не соврал; как бы она ни пыталась скрыть тоску по дому, порою, всё словно было написано на её лице. Неосознанная мимика, жесты и интонация могли запросто показать настоящие чувства человека. Это всё как в одном сериале — Бьянка помнила, что он, кажется, назывался "обмани меня". Иронично, ведь долгое время она пыталась саму себя обмануть, уверив в том, что она не скучает по прежней жизни. Если себя в чём-то уверить, рано или поздно это воплотится в жизнь, не так ли? Только вот жизнь гораздо сложнее — особенно здесь, в Закулисье. Можно обманывать себя бесконечно, но рано или поздно правда покажет себя. И возможно именно благодаря Аргосу она смогла это понять. Переосмыслить свои привычки. Впрочем, отучиться было не так уж легко.       — Бьянка, ты в порядке? Возможно, я задал некорректный вопрос... — начал было Оскар, но его прервала Бьянка, спокойно качнув головой. Она снова откинулась на спинку лавочки, смотря в чистое небо.       — Не волнуйся, я просто задумалась. Всё-таки правда глупо отрицать, что я совсем не тоскую по дому. — она как-то горько усмехнулась — Многим из нас сложно принять то, что мы застряли здесь и надолго. Особенно первое время сложно, но потом становится чуть легче. Учишься с этим жить.       Оскар понимающе кивнул в ответ на слова Бьянки. Ему не хотелось её осуждать; пускай он для себя и заметил, что полноценно не поймёт, каково это — потерять всё и застрять в совершенно ином мире, но из опыта знал — всё познаётся в сравнении. Люди бывают разные, и тягости их жизней — тоже.       — Но, знаешь, я понимаю, что уныние ни к чему не приведёт. К тому же, не думаю, что они были бы рады если б я сидела сложа руки. — добавила Бьянка, намекая на близких со Сцены — Вот поэтому использую эти фотографии как напоминание, и дополнительную мотивацию к борьбе. Просто захотелось показать, чтобы ты лучше понимал, почему многие так хотят вернуться.       — В любом случае спасибо, Бьянка. Знаешь, немногие бы так сделали, некоторые не хотят показывать свои слабости, и я их, честно говоря, понимаю. Я, конечно, видел в интернете фото со Сцены, но это другое дело... Да и тот корги хороший, жалко только у нас таких нет.       — Вот-вот, а я о чём! Корги прекрасные. А насчёт слабостей... — Бьянка немного подумала и пожала плечами — Знаю, каждый по-своему к ним относится, но ведь слабости и делают нас людьми. Просто я решила, что их от Закулисья бесполезно скрывать, всё равно оно их найдёт и использует. Ох уж это враждебное измерение. — она вновь усмехнулась, но в этот раз в её голосе не было грусти — Но что делать с этим, выбор каждого человека. Сдаваться на милость Закулисью? Нет уж, я лучше продолжу гнуть свою линию.       Бьянка наконец выключила телефон и убрала его в карман. Просмотр фото закончился, и она решила, что уже достаточно пейзажей Ливерпуля показала Оскару. Тот был не против — казалось, он рад и этому. После разговора стало немного легче. Пускай они были такими разными, но могли друг друга понять. Возможно, не так уж и плохо открыться кому-то? По крайней мере Бьянка была довольна тем, что ей удалось узнать мнение Оскара. Она встала с лавочки, потягиваясь, и посмотрела куда-то в даль.       — Вот и отлично! Я рад, что ты так думаешь, — ответил Оскар — сдаваться уж точно не нужно. Хорошо, что у нас получилось это обсудить. И я благодарен тебе за искренность! Нет, ну правда. Я же сам спросить хотел, но всё не получалось.       — Да ну тебя, всё равно это я тут замучала разговорами по душам, — в шутку сказала Бьянка, обращаясь к собеседнику — Обычно так не происходит, что-то я теряю хватку.       — Я же не против, вот и город твой родной увидел, и письмо тебе передал. Значит, день уже достаточно продуктивный!       — Ладно-ладно, буду знать! Вот только думаю, день ещё продуктивней будет, если мы сейчас же отправимся в штаб-квартиру. Что-то мне подсказывает, что может объявиться большое количество работы.       — Ты права, мы и так здесь провели достаточно времени. Пора уже и делом заняться... Поговорим ещё попозже.       Бьянка лишь кивнула, и вскоре они направились вглубь Бесконечного Города, не привлекая к себе лишнего внимания. Время пролетело незаметно; и пускай говорили они на самом деле не очень долго, она знала, что запомнит этот разговор особенно отчётливо. И возможно, эта беседа станет одной из тех вещей, что мотивируют её сражаться дальше.

« — Да, — подумала Бьянка, изредка обращая внимание на отдаляющихся прохожих — всё-таки, удивительная эта способность людей — адаптация. »