Безответный возраст

      Дорога пролетела вмиг. Дима волновался и переживал, а сможет ли он найти Кирилла? Конечно, он сможет. Если не в школе, то дома. Адрес он помнил, пришел бы ночью с закрытыми глазами. Тем более помнил, что квартира у того была в ипотеку, значит, вероятность того, что он поменял ее за... Шесть лет прошло.        Черт возьми.        Может он зря приехал? Может зря шел на школьную парковку, искать его автомобиль? И ведь нашел... Тот же самый. Осталось дождаться хозяина, верно? Самый волнительный момент. Он так нервничал, что не замечал уличного холода. Хотя зима в этом году выдалась теплой, даже обидно, что тридцатого декабря едва ли лежал снег. В далеком детстве, по крайней мере ему казалось, снег лежал уже с самого ноября.        Встав в отдалении от парковки и камер, Дима закурил. Глупо, конечно, но он хотел сначала увидеть его со стороны. Понаблюдать. Может, ему и вовсе не стоило бы появляться в его жизни снова? Ему не стоило появляться в ней вовсе. Большого количества драмы можно было бы избежать.        О, а вот и он!        Внутри у Димы все приятно перевернулось. Кирилл шел по тропинке на парковку, говорил по телефону, закурил. Прямо на территории школы, ай-яй-яй. Хотя, они оба хороши. Сколько они выкурили здесь сигарет вместе? Бесчисленное количество, кажется.        Психолог остановился возле своей машины, договорил по телефону и выдохнул вверх, кажется, давая себе минуту на отдых. Дима как раз в этот момент к нему и подошел.        — Сахаров Кирилл Олегович? — расплываясь в улыбке спросил он, точно зная кто перед ним.        Кирилл был таким низким. Макушка была на уровне Диминых плеч. Совсем не такой, каким казался в детстве. Не твердый и серьезный взрослый, у которого все под контролем. А наоборот, нежный и маленький, выглядевший гораздо моложе своего возраста.        — Прием родителей после новогодних кани... — Кирилл обернулся на него медленно, видно было едва сдерживаемую усталую злость, но только подняв взгляд, он осекся и удивленно уставился на него. Его подбородок пару раз вздрогнул от подбираемых слов, а потом прозвучал шепот:        — Дима? Димка Воробьев?        Дима тут же расплылся в улыбке, но поморщился, услышав свою старую фамилию.        — Я не Воробьев больше...        — Димка! — Кирилл вскрикнул и, уронив рюкзак, прыгнул на его шею с объятиями. Короткими и дружескими, ничего более. Дима даже не успел обнять его в ответ, только неловко дернулся. — Вырос-то как! Как не Воробьев?        — Фамилию сменил, — Дима оторопел от такого напора. И был не в силах перестать улыбаться.        — На какую? — живо спросил психолог, ойкая и поднимая свой рюкзак.        — Тигр!        — Дурень-то какой! Садись скорее, позвонил бы, чего мерзнешь!        Они расхохотались, и Кирилл моргнул машиной, кивком приглашая садиться.        — Надолго ты? Приехал увидеться с кем-то? — включая печку и пристегиваясь спросил он.        — Да... Я к тебе приехал, — Дима тоже пристегнулся и вдохнул, расслабляясь. В этой машине он всегда чувствовал себя в безопасности, а теперь чувствовал себя в ней как... Как дома.        — А вообще? С кем отмечать будешь? К родителям, наверное, не поедешь? У тебя здесь остались друзья? Или присмотрел себе кого?..        — Кирилл, — Дима прервал его и взял за руку, повернувшись и заглянув в глаза. — Я к тебе приехал.        Сахаров сначала одернул руку, словно испугавшись, а потом столкнулся с Димой взглядами и замер. Пару раз моргнув он медленно вернул свою ладонь, даже позволив переплести их пальцы. Они оба молчали. Смотрели глаза в глаза, держались за руки.        — Много времени прошло, — наконец выдохнул Кирилл, мягко отстраняясь и словно неуверенно берясь за руль.        — У тебя кто-то есть? — спросил Дима, стараясь сделать свой голос как можно более ровным.        Внутри-то у него от этой фразы все перевернулось. Что она могла значить? Что чувства Сахарова угасли? Или что он не готов вот так легко вернуться к общению? Он же сам прыгнул к нему обниматься, пусть и по-дружески. А каким же красивым он был, совсем не изменился. И медлил с ответом, черт возьми. Выдохнул, скромно улыбнувшись, и надел очки, достав их из чехла, который выудил из своего рюкзака.        — Нет, у меня никого нет, — наконец ответил Кирилл и снова посмотрел на Диму. — А у тебя, вроде, был парень?..        Его голос дрогнул. Правда дрогнул, это было слышно, причем им обоим, ведь Сахаров тут же осекся и отвернулся к лобовому, начиная езду. Но Дима его остановил, положив ладонь на его, сжимавшую руль.        — Мы расстались. Уже давно, — второй рукой он осторожно поймал Кирилла пальцами за подбородок и осторожно повернул смущенное лицо, снова глядя глаза в глаза. — Я же сказал: я приехал к тебе. Я очень соскучился.        Сахаров, что казался раньше таким сильным и смелым, выглядел как загнанный в ловушку кролик. Его взгляд метался от глаз Димы вниз, к губам, и поднимался обратно. Он словно не дышал, замерев, загипнотизированный словами и происходящим. А потом вдруг задышал, и требовательно шепнул на выдохе:        — Поцелуй.        Дима не смел ему отказать. Натянув ремень, которым был пристегнут, он двинулся к нему ближе и накрыл мягкие губы своими, заветренными от курения на морозе. Кирилл рвано выдохнул, и он вдохнул его дыхание, и сам задрожал от этого. Ремень тянул его обратно, но ничто не могло заставить его отстраниться. Он чувствовал, как под руками плавилось, как руки Сахарова соскользнули с руля, как расслабилась шея, едва не уронив голову. И уже через пару секунд он чувствовал эти слабые, дрожащие пальцы на своем торсе. Как ловко и незаметно он скользнул под одежду, сразу касаясь холодом его жаркой груди.        Внутри у Димы рвался фейерверк восторга. Он целовал его, и целовал по-настоящему. Долго, кусая губы, сливая их языки в юрком танце, от переизбытка чувств даже стукнувшись пару раз зубами, но совершенно не обратив на это внимания.        — Поехали к тебе? — прямо в поцелуй шумно вдохнул Дима, едва не задохнувшись от рук на своем теле, которые успели разогреться под его одеждой.        Он отстранился и взглянул на лицо Кирилла. Тот дышал и слабо моргал, словно пьяный. С мокрыми от их слюны губами, покрасневший. Рука Димы переместилась в его волосы, поглаживая, а тот закатил глаза от удовольствия, и они снова слились в поцелуе. Еще более глубоком и чувственном, более откровенном.        Кирилл сдавленно застонал на выдохе, метнулся руками сначала вверх, к груди Димы, а потом вниз, к его паху. Он сам притянулся к нему, натянув и свой ремень безопасности. В машине резко стало невыносимо жарко, и он едва попал по кнопке, чтобы выключить печку.        — Поехали к тебе, — едва оторвавшись, снова прошептал Дима, чувствуя, что если это продолжится в таком духе, то они осквернят парковку школы не только бесконтрольным курением.        — П-поехали, — Кирилл продолжал тянуться к нему, как утопающий тянется к воздуху, но ремень тянул его обратно, и стоило Диме только надавить на его плечо, как он тут же осел в своем кресле. — Только мне надо... Перевести дух.        Сахаров шумно вдохнул и еще шумнее выдохнул. Засмеялся, поправляя волосы, смущенно посмотрел на себя через зеркало заднего вида. Каким же милым и растерянным он выглядел. Дима едва унял желание снова кинуться к нему.        — У меня в холодильнике мышь повесилась... В магазин заедем или закажем что-нибудь?        — Давай в магазин.        Они смущенно улыбнулись друг другу, и через пару минут Кирилл взял себя в руки и наконец был способен вести машину.        — Чем занимаешься сейчас? — спросил он, чтобы разбавить тишину. Даже радио никакого не включили, не желая слышать никого кроме друг друга.        — Я с конца сентября работаю в центре для трудных подростков, штатным психологом, — Дима не сводил взгляда с Сахарова. Смущал его этим, видел, как тот бросал в его сторону и каждый раз расплывался в более яркой улыбке. Но не было никаких сил чтобы отвернуться.        — Работаешь по профессии? Круто! И как тебе?        — Очень страшно, если честно. Один из моих, — он проглотил слово «идиотов», — воспитанников угодил в полицию перед самыми каникулами. Украл что-то в ларьке. Я, знаешь, сразу себя вспомнил... Прости, что помотал тебе столько нервов.        — Все нормально. Единственный раз, когда ты помотал мне нервы, это... — Сахаров хрипнул, и ему пришлось откашляться, чтобы снова заговорить своим голосом. — Это когда я с крыши тебя снимал.        — Прости...        Дима тяжело вздохнул, протянул руку к шее Кирилла и погладил того по загривку, пытаясь хоть как-то выразить желание не переставать прикасаться к нему, но тот увернулся от прикосновений уже через несколько секунд.        — Я не смогу следить за дорогой, если ты будешь меня гладить, Тигр, — усмехнулся он, улыбнувшись парню. — И тебе не нужно извиняться.        — Спасибо, что был рядом, — Дима не обиделся на то, что он отстранился, да и сам уселся покорно и смирно.        Кирилл промолчал в ответ на благодарность, но снова смущенно улыбнулся. Ох сколько же Дима хотел наговорить ему комплиментов. Нет, не сейчас. Им еще надо было сходить в магазин и вести себя прилично.        Они купили вина, сыра и готовых горячих роллов. Такое можно было спокойно разогреть и не париться с готовкой. А теперь длительная дорога до дома, который Дима узнал еще до того, как они подъехали.        — Я дома, — с наслаждением тихо выдохнул он, ожидая, пока Сахаров припаркуется.        — Что ты сказал? — переспросил Кирилл, сосредоточенный на парковке.        — Всегда чувствовал себя здесь как дома, говорю, — ответил Дима и снова поймал его улыбку в ответ.        — Какое-то время мне казалось, что так и было.        Сахаров запарковал машину, они взяли покупки и сделали последний рывок в их путешествии до дома. И уже на пороге Дима поставил пакет на пол и выпрямился, вдыхая запах квартиры, разбудивший много приятных воспоминаний.        Дверь за спиной закрылась, замок щелкнул. Он оглянулся.        Кирилл топтался, словно это не его дом, и осторожно снимал с себя куртку, не глядя вешая ту на крючок, и поднимая на Диму взгляд, полный неуверенности. Он оказался таким крошечным, макушкой был едва выше подбородка своего бывшего ученика.        — Какой же ты красивый, — не в силах больше молчать и сдерживаться, выдохнул Дима, склоняясь к Кириллу и впиваясь в его губы поцелуем.        Сахаров испуганно мыкнул, но тут же прильнул к нему, обхватив руками за шею и прижавшись. Он повис на нем, попытался как будто даже забраться, но им надо было соблюсти еще пару правил приличий.        — Обувь, обувь, — Дима засмеялся в поцелуе, осаживая парня. — Ботинки надо снять.        Кирилл тоже засмеялся, сразу спрыгивая с него. Справившись с верхней одеждой, они вошли в квартиру уже не собираясь отрываться друг от друга ни на мгновение. Мебель изменила свои места в квартире, обновилась, но Дима безошибочно шел спиной вперед, склонившись над Сахаровым в поцелуе. Стаскивал с него мягкий свитер, помог сдернуть свой.        — Что же мы творим такое? — прошептал Кирилл, зажмурившись, когда его подхватили руки, развернули и опустили спиной на постель.        — Мне остановиться? — так же тихо спросил Дима, опускаясь поцелуями по его груди.        — Не смей, — ответил тот, зарывшись пальцами в шевелюру парня и устроив в ней ураган, прижимая того лицом к своей коже, лишь бы не останавливался.        А Дима и не хотел останавливаться.