Момент

             Улицы украшены разноцветными фонарями, лавочки с разнообразной готовящейся едой разносили потрясающий аромат. Люди в разных кимоно улыбались переговариваясь со знакомыми, дети бегали и смеялись играя. Атмосфера спокойствия и счастья окутала подростка, вызвав лёгкую улыбку. Он поежился от прохладного ветра, весна выдалась в этом году холодная. Дэйки бросил взгляд на маму и увидел её счастливое выражение лица. Тепло затопило грудь, его мама наконец-то улыбается как раньше. В последнее время её болезнь усугубилась, из-за чего она все чаще стала говорить что ему следует делать когда она умрёт. Слушать это было невыносимо. Он ненавидел эти инструкции больше всего на свете, желая чтобы мама жила долго, желая не идти домой с замиранием сердца, боясь что на его «Я дома» не прозвучит «С возвращением, дорогой». Она коснулась его плеча и Дэйки вынырнул из мыслей. — Давай поедим чего-то вкусненького? Голос её тёплый, ласковый, глаза сияли. И от того с какой любовью она смотрела на него в груди что-то сжалось. Он уверен что не заслуживает такую потрясающую маму. Дэйки не питает иллюзий на свой счёт, парень прекрасно знает что имеет скверный характер. Знает что часто обижает маму напрасно, сгоряча. Она в ответ лишь понимающе смотрит и никогда не обижается. Почему-то это заставляет его чувствовать себя хуже, чем если бы она кричала на него. Её ладонь опускается ему на спину слегка подталкивая. — Если ты так и продолжишь просто стоять и наблюдать, мы останемся голодными. Она слегка смеётся когда говорит это и Дэйки улыбается в ответ. Они пробуют разные угощения споря какое лучше, пытаются вытащить рыбок с помощью маленького сита. Дэйки выигрывает в соревновании на меткость красивый веер и дарит его маме. А ещё парень запоминает. Запоминает каждое мгновение, каждую улыбку, каждую морщинку на ее лице, потому что всё понимает. Старается не обращать внимания на тяжёлое дыхание из-за медленной ходьбы, старается не замечать бледное лицо, круги под глазами. Солнце садится незаметно, когда он замечает знакомое лицо. Сначала думает что показалось, но когда Андо поворачивается, недовольно понимает что нет, не показалось. Настроение падает. И вот что она здесь забыла? Ни разу не видел её на празднике все годы до этого, и вот, решила появиться. Раздражение нарастает медленно, ему кажется что она пришла специально, чтобы испортить всем веселье своей недовольной рожей, а ему особенно. Неожиданно рядом становится какая-то бабка и что-то говорит ей. Дэйки заинтересованно приглядывается. Он никогда не видел родственников Андо, а то, что это её бабушка, очевидно. Женщина говорит к девушке с нежной улыбкой, кладёт руку на её плечо, но лицо Харухи остаётся безразлчным, холодным. Парень в отвращении кривится, эта тварь и с родными ведёт себя как мразь. Сильнее всего он ненавидит таких как она. Андо других людей за насекомых считает и это явно видно по её лицу и отношению не только ко всем окружающим, но и даже к своей бабушке. Вечно смотрит на всех свысока, хотя сама по факту ничего из себя не представляет. Как человек уж точно. Он не помнит чтобы она хоть раз была приветливой с кем-то или милой. Из мыслей вырывают слова мамы. — Куда ты так долго смотришь, Дэки? Это твоя одноклассница? Давай поздороваемся! Её голос полон воодушевления и интереса, он морщится от того как она назвала его. Парень не успевает ответить— женщина уже идёт знакомиться. Ему ничего не остаётся кроме как поспешить за ней. Женщина в возрасте выглядит слегка удивлённой когда они подходят, Харухи смотрит с безразличием, только руки в карманы спрятала. Его мама представляется и предлагает немного поболтать Цумуги-сан, пока дети поговорят о своём, в конце концов они же одноклассники. Женщина недолго раздумывая соглашается. Она переводит взгляд на Харухи и слегка улыбаясь подталкивает девушку к Дэйки. Последний морщится от возможности провести время в компании этой занозы. Но видя с каким воодушевлением его мама начала расспрашивать о чем-то Цумуги-сан, вздыхает. Потерпеть её общество ради мамы? С этим он справится. Они стоят недалеко, но о чем говорят две женщины не слышно. Андо смотрит на бабушку не мигая, лицо её лишено эмоций, а руки не покидают карманов. На секунду ему становится интересно о чем она думает, но стоит той скривиться и отвернуться от Цумуги-сан, этот порыв любопытства исчезает. Продолжать разглядывать лавочки с едой и прочими мелочами быстро надоедает, поэтому парень снова начинает наблюдать за Харухи. Её взгляд устремлен на другой край улицы, вроде бы канцелярский магазин. Она смотрит пристально и Дэйки пытается понять на что конкретно. Спустя несколько секунд парень делает предположение что на блокнот в, кажется синем, переплёте. Когда он решает заговорить об этом, её подзывает бабушка и они, точнее лишь старшая Андо, мило прощаются. Мама начинает что-то рассказывать, но он почти ничего из её слов не слышит. Глазами Дэйки находит тот блокнот. Усмехается.

***

— Тебе стоит подружиться с ним. Для начала. Чай приятно согревал руки. Сверля взглядом заусенец на большом пальце я ожидала момента окончания этого диалога. Хотелось поскорее уйти к себе. Слова Цумуги почти не удивили меня. Вторая фраза затавила насторожиться. Я так и знала, ничего хорошего из этого похода на фестиваль не выйдет. Она продолжила. — Я уже присматриваюсь к нескольким подходящим кандидатурам для тебя, но обратить внимание на кого-то ещё не будет лишним. Я подняла взгляд. Она что? Её спокойное выражение лица вызывает раздражение. — Кандидатуры? Подходящие для чего? Цумуги медленно отпила немного чая явно не спеша с ответом. Хочет помучить меня ожиданием. Тиканье часов, собственное дыхание, голоса людей что слышно из-за приоткрытого окна, кто-то только возвращается с праздника, все это слилось в общий шум, который перекрыл стук моего сердца. Ответ напрашивается сам. Большая часть меня надеется на что-то другое, может я просто не так поняла, но на самом деле я знаю. Её ответ разрушает любую призрачную надежду. Мой отчаянный самообман. — Для выгодного брака, разумеется. Во рту пересохло, но я не решаюсь выпить остывающего чая, иначе станет заметно как дрожат руки. Это душит. Столько лет жить по ее указке, бояться вызвать гнев не тем выражением лица, а теперь еще и это. Я устала. От свободы меня отделяют всего три с половиной месяца. Просто потерпеть ещё немного. Все равно её планам на меня не суждено сбыться, так что я просто соглашусь со всеми требованиями. Это временно. Я сделала выбор слушать её во всём и жить не привлекая внимания, но это тяжело. Столько лет жить в таком давлении. Это раздражает, утомляет. Но совсем скоро я стану свободна, предоставлена только сама себе. Я выдыхаю, прикрываю глаза, медленно отпиваю слегка тёплого чая. Становится немного легче. Цумуги продолжает. — Но сейчас это не главное. Скоро выпуск. Я хочу увидеть результаты. Сосредоточься на учёбе, о браке я позабочусь сама. Хочет увидеть результаты. О браке позаботится сама. Ха, ну надо же, как великодушно, наверное я должна быть так благодарна. Как жаль что мне плевать. Медленно киваю. Пускай порадуется еще немного своей мнимой власти и контролю. На этом диалог закончился, я допила чай и она отпустила меня, разрешив уйти к себе.       Я легла поперёк кровати положив правую руку на лоб и прикрыла глаза. Голову наполнили разные мысли, внутри зародилось волнение. Совсем скоро выпуск, формирование команд. Скучные миссии по типу прополки полей и поимки чьих-то домашних животных. А потом должны быть миссии за пределами деревни. Одна из таких и есть мой шанс. Вздыхаю. Это так странно. Я всегда воспринимала выпуск и все что последует за ним как что-то, что случится в далёком будущем, но вот, полтора месяца и это будет наяву. И я не знаю почему все произошло так быстро, ведь совсем недавно мне было шесть. А уже двенадцать. Откуда взялись эти цифры? Я не помню. Время прошло так стремительно. Я даже немного растеряна из-за этого. Уверена что чем ближе к выпуску, тем сильнее буду переживать. Не из-за самого события, а скорее из-за изменений в привычном укладе жизни которые обязательно последуют. У меня будет команда. Сенсей. Я буду в команде с кем-то из своих одноклассников. Осознавать это странно. И ведь придётся наладить более менее работу втроём если хочу побыстрее получить миссию за пределами деревни. А для этого нужно чтобы сенсей увидел что мы можем работать вместе. Вздыхаю и поворачиваюсь на бок. Как проблемно. Рукой перебираю волосы на затылке, а ноги подгибаю. И все же ждать возможности сбежать предстоит ещё не мало. А работы проделать и того больше. Придётся общаться со своими товарищами по команде. И с наставником. Будьте вы прокляты социальные взаимодействия. Почему для того чтобы жить в мире нужно общаться с людьми. Иногда я не хочу знать даже себя, что уж говорить о других. Постепенно сознание уплывает. Ощущение нахождения на грани сна и реальности странное. Мне немного холодно, но начать двигаться чтобы нормально лечь и укрыться, означает прогнать сон. Как сложно. Спустя десяток секунд уговариваю себя схватить край покрывала и натянуть его на себя. Становится немного теплее. Я подтягиваю ноги ближе к груди, кажется так теплее, и позволяю себе забыться сном.                                             ***       Цумуги вздрагивает и просыпается. Женщина открывает глаза и пытается разглядеть потолок, дыхание её слегка сбито от, возможно, кошмара. В комнате темно, скорее всего луна спряталась за облаками. Она откидывает одеяло и садится. Находит на ощупь домашние тапочки и фонарик, свет включать ей кажется без надобности. Тихо выйдя из комнаты, Цумуги застывает около своей двери. А зачем она вышла? В голове мелькает мысль о воде. Точно. Вода. Пройдя на кухню и медленно выпив пол стакана женщина наводит фонарик на часы. Почти два часа ночи. Она переводит взгляд на коридор что ведёт в комнату Харухи. Делает шаг. Спустя секунды стоит около её двери. Ручка холодная, мурашки прокатились по телу когда она коснулась её. Цумуги медленно открыла дверь, морщась от лунного света что ударил в глаза. Комната девочки была залита им, а сама она лежала поперёк кровати сжавшись в комочек. Рука с фонариком опустилась, палец нажал на выключатель. Она перевела взгляд на пол. Линия света прямо перед её ногами заставила все внутри замереть. Тёмный коридор в котором она находилась и залитая светом комната со спящей там девочкой. Ребёнком у которого есть все о чем Цумуги мечтала. Она не могла оторвать глаз от этой линии. Не могла двинуться ни вперёд, ни назад, будто окаменела. Спустя, кажется, вечность, делая шаг. А затем следующий. И ещё. Тихо прикрыв дверь она наконец сделала вдох. Осознание того что она не дышала вызывает тошноту. Темнота коридора делала женщину почти незаметной. Цумуги включила фонарик. В глаза бросилась пометка. Почти незаметная с течением времени полоска которая обозначает рост. Рост Юкио в десять. Немного ниже ещё одна, это её рост в семь. Цумуги помнит как заметила их, как кричала на дочь из-за этого, как та глотая слезы закрашивала их. Как прсле этого она ударила её в знак урока за испорченные вещи. С трудом оторвав взгляд от пометок женщина пошла к себе. Закрыв дверь на замок она уверенно отодвинула ковёр посреди комнаты. Открыла все засовы и осмотрела вход в подвал. Внизу клубилась тьма. Цумуги направила свет на лестницу и стала медленно спускаться. Кожа покрылась мурашками от холода, она пожалела что не надела кофту, но возвращаться за ней не стала. Достигнув каменного пола, женщина медленно осмотрела все углы покрытые паутиной и слизнями, здесь довольно влажно. Спустя секунду Цумуги направилась к стеллажам. Их было несколько, но нужные ей вещи нашлись быстро. Средних размеров коробка ничем не выделялась и была покрыта толстым слоем пыли. Женщина поставила её на пол и присела. Она колебалась лишь мгновение прежде чем открыть. На неё уставились чёрные безразличные глаза. Девушка на фотографии смутно напоминала Харухи, только была взрослее. Юкио Андо. Цумуги поджала губы и взяла снимок в руку. — Неудачница… Её губы прошептали это, но женщина не могла сказать точно кого имеет ввиду. Себя, что отражалась в стекле рамки с фотографией, или своего ребёнка? Взгляд цепляется за остальное содержимое. Ржавые кунаи, порванная грязная одежда, какие-то тетради. Налобный протектор. Жилет чуунина. Фотография команды. Цумуги достала последнее. Она стала разглядывать каждого на снимке. Высокий тридцатилетний мужчина что широко улыбается. Его руки треплят волосы хмурому Учиха и смеющемуся бесклановому мальчику. Посередине в камеру смотрела казалось безразличная ко всему девочка. В живых остался лишь Учиха которого Юкио спасла. Женщина сжала губы в тонкую линию и швырнула фотографию обратно в коробку. Она снова вернула внимание той что в руке. Юкио здесь старше, но не слишком. Эта и та что с командой — единственные фотографии её дочери. Остальные Цумуги сожгла. Чувства разочарованная, бессилия, гнева и возможно слегка вины, скручивают внутренности когда она смотрит в эти пустые глаза. Вина заставляет бросить фотографию в коробку и схватив ту, быстро подняться наверх. Выйти из комнаты, пройти к прихожей. Схватить спички и открыв дверь направится на задний двор. Бросить хлам на землю, а следом горящую спичку. Пламя поглощало вещи медленно. Цумуги успокаивалась глядя как лицо Юкио исчезает в огне.                         *** Вина за недостаточную строгость. Вина за собственную жалость к ней в самые тёмные ночи. Ведь если бы не это, она бы выжила. Выжила и исполнила мечту Цумуги.