Анимаг и Оборотень

      — Привет, можно? — спросила Роксана, а Скорпиус поднял на нее взгляд, отрываясь от учебника. — Везде занято.       — Почему ты спрашиваешь? — удивился Скорпиус.       — Ну, вдруг вы хотите с Роуз побыть вдвоем, — пожала плечами Роксана, располагаясь на соседнем стуле.       — Роза в ужасе, что она совсем не занималась на каникулах, поэтому ближайший месяц по крайней мере в учебное время к ней с другими предложениями лучше не приставать, — усмехнулся Скорп. — Уже минут двадцать как ушла за справочником, но, видимо, поиск оказался более увлекательным, что она даже не дошла до стола, а пристроилась где-то на подоконнике.       — Узнаю старую добрую Розу, — грустно усмехнулась Роксана.       Они замолчали. Скорпиус выписывал свойства лунного камня, а Роксана так и смотрела в одну точку. Он же совсем забыл, что она на каникулах хотела возвращать душу профессору.       — Ты… у тебя получилось? — осторожно спросил Скорпиус.       — В целом да, — как-то безразлично пожала плечами Роксана. — Он даже вернулся в Англию вместе со мной. Я рада, что у него теперь есть душа. Да и он мне благодарен за все.       — Но? — Скорпиус отчетливо слышал какие-то противоречивые нотки в ее интонации.       — Все равно же это не совсем он… — поджала губы Рокси, а в ее глазах появились слезы. — Да, он может в меня заново влюбиться, он помнит все, что между нами было, но… Он же не чувствует этого. И пусть это не совсем другой человек, но пока что чужой.       — Да, я понимаю, о чем ты говоришь, — кивнул Скорпиус, вспоминая о маме. — Что-то не то и что-то не так чувствуется. Но, знаешь, я уверен, что он не станет держать тебя, если ты захочешь все прекратить. Он поймет.       Роксана кивнула, смахивая слезы.       — Это все равно лучше, чем жить без души, ты спасла человека, — заверял ее Малфой. — У меня вообще не было бы мамы или она так и была бы где-то между миром живых и мертвых, если бы не Роуз. Да, я сейчас для нее не тот самый сын, которого она любила и помнила. Но она все равно сейчас меня любит, пусть и по-другому.       Едва он закончил свою фразу, к ним за стол без всякого разрешения подсела Дани, а следом за ней на стул приземлился и Альбус. У обоих был слишком довольный вид.       — Кого я вижу, — усмехнулся Скорпиус. — Поттер. Да еще и живой. Моя тетушка тебя не растерзала?       — Нет, — Дани поцеловала Альбуса. — Все просто отлично.       — Я даже разочарован в Дафне, — съязвил Скорпиус.       Дани показала ему язык, а Скорпиус на самом деле был очень рад за сестру, помнил, как она переживала по поводу знакомства Ала с ее семьей.       — На самом деле я тоже ожидал худшего, — признался Поттер.       — Я просто минимизировала риски заранее, — Дани снова его поцеловала. — Поэтому мамочка осталась довольна.       — Это были худшие две недели в моей жизни! — возмутился Альбус. — Вот зачем вам столько разных вилок, если все прекрасно можно съесть одной!       Дани закатила глаза, а Скорпиус снова усмехнулся. Он не представлял Поттера с его взлохмаченной шевелюрой в костюме на каком-нибудь чистокровном приеме. Впрочем, для Дафны все это осталось тоже в прошлом, но Скорп мог представить, как та была рада встретить кого-то с манерами, а значит достойного ее дочери.       — Мама боялась, что Альбус тоже пойдет в какую-нибудь опасную профессию, вроде мракоборца, но как узнала, что его интересует что-то более мирное, тут же успокоилась, — сказала Дани. — А ваши каникулы как? Думаю, что в Мэноре вас никто не наказывал за совместные ночи. Потому что моя мама выделила нам отдельные спальни, представляешь?       Да, Дафну точно бы схватил удар, если бы она узнала, что Дани в свои шестнадцать уже не девственница. Вот только она совсем ошиблась в беззаботности их каникул. Однако Гермиона запретила пока даже Дафне рассказывать про Асторию, пока они окончательно не закроют эту историю.       — Малфой, — за ним послышался строгий голос Розы, которая вернулась с пятью учебниками. — Стоило оставить тебя на пять минут, как ты уже позвал кого только можно, лишь бы не учиться.       — Тебя не было час! — оскорбился Скорпиус. — Может, ты тоже там с кем-то разговаривала, откуда я знаю.       — Не только разговаривала, но еще и занималась грязным сексом, а ты как думал? — фыркнула Роза, садясь рядом с ним и раскладывая книги.       А у Скорпиуса в паху все загорело огнем. И если в Мэноре он думал исключительно о маме и старался проводить с ней как можно больше времени, то в Хогвартсе он понимал, как скучает по Розе. Их секс становился все более раскрепощенным, страстным, внезапным, но Малфой всегда помнил о предохранении, не хотел даже случайно допустить того, что увидел в поместье Лестрейнджей.       — А ты что здесь забыла? — слева от него зашипела Дани, а Скорпиус отогнал от себя мысли о Роуз в том белье из Франции.       К их столу подошла Сьюзен. После статей и похорон ее брата, Скорпиус в школе ее почти не видел. Насколько ему удалось услышать от Роуз, она в Мунго проходила терапию, потому что у нее было несколько срывов.       — Я… хотела извиниться, — поджала губы Аббот, виновато смотря на каждого из них. — Наверное, за все. Все как в тумане, я до сих пор не понимаю, что делала я, а что мне приказывали, а что делала я, но в состоянии шока. Вы не виноваты в смерти моего брата, да и я как хорошая сестра должна была все заметить раньше, отговорить его…       — Эй, ты не виновата, — тут же поддержала ее Роза. — Мы все наделали глупостей, это просто стечение обстоятельств привело к такому результату…       — Да, нужно отпускать прошлое, — подтвердил Скорпиус.       — И больше не ходить на встречи с чужими парнями, — тихо прошептала Дани, а Скорпиус наступил ей на ногу под столом.       — Спасибо, — улыбнулась Сьюзен. — Мне было важно это знать.              В выходные Роза и Скорп снова отправились в Мэнор. По личному распоряжению Гермионы их отпускали на два дня из замка. Скорпиусу нужно было проводить время с матерью, она всегда его очень ждала, а Роза хотела лично наблюдать за воспоминаниями, которые Драко вкладывает Астории в течение недели, чтобы уже начинать закреплять их как реальные.       — Здравствуй, мама, — все так же с легким трепетом произнес Скорпиус, который боялся, что за эту неделю в школе она снова исчезнет из его жизни или забудет все то их взаимодействие на каникулах.       — Скорпиус, — Астория поднялась с дивана, откладывая журнал по садоводству. — Я так боялась, что вы не придете. Роза, добрый день. Хотите чаю?       — Нет, мы только что позавтракали, — приветливо улыбнулась Роза. — Я бы хотела сразу поговорить с Драко.       Астория сказала, что отец в своем кабинете, и Роза тут же ушла наверх, оставляя их с матерью наедине. Скорп до сих пор терялся рядом с ней, не знал, что говорить, что делать, как не сделать ей хуже. Но Астория в свою очередь очень много хотела узнать о нем, поэтому за дни каникул Скорп успел рассказать ей обо всех своих увлечениях, интересах и друзьях.       — Как дела в школе? — поинтересовалась Астория, когда Скорп повел ее в свою комнату, чтобы показать тайную комнату, которую Астория точно вспомнит. — Уже совсем скоро экзамены.       — Все хорошо, — кивнул Скорп, продолжая медленно вести Асторию под руку по коридору. — Роза почти каждый вечер таскает меня в библиотеку, чтобы учить теорию. А когда у нее тренировки, я хожу в лабораторию, чтобы практиковаться в зельях. Ведь практика будет не только на ЖАБА, но и вступительных.       — Ты у меня такой молодец, — улыбнулась Астория.       Скорпиус улыбнулся ей в ответ. До недавних пор Скорпиус хотел ехать учиться во Францию, ведь там находилась академия алхимиков, а не просто зельеваров. Но теперь он не хотел бросать маму, да и летом у них свадьба с Роуз, поэтому он решил выбирать семью, а не престиж учебного заведения.       — И Роза у тебя замечательная, — Астория провела по его волосам, убирая пряди, упавшие на лоб. — Она мне нравится.       — Она тебе давно нравится, — осторожно сказал Скорпиус, ведь до этого воспоминания они еще не дошли, но ему очень хотелось поделиться с мамой тем, что не смог ей сказать до ее… второй смерти. — Я тебе много рассказывал о ней, потому что влюбился еще на первом курсе. Но я не хотел признаваться, что мне она нравится, поэтому просто рассказывал тебе, что со мной на курсе учится очень умная и красивая девочка. Ты сказала, что она когда-нибудь будет со мной…       — Видишь, значит я не обманула, — снова улыбнулась Астория.       А у Скорпа встал ком в горле. Он уже тогда знал, что не способен подарить ей счастье, поэтому и избегал, надеясь, что слова мамы никогда не станут правдой, и она никогда не будет с ним. Но сейчас она с ним, и как бы она не пыталась убедить его, он знал, что рано или поздно она не будет с ним счастлива, ведь отец рассказал ему про второго ребенка, который и погубил Асторию, о котором она ничего не знала, о котором они ей никогда не расскажут.       — А что, если она не будет со мной счастлива? — прошептал Скорпиус.       — Сынок, она уже с тобой счастлива, я чувствую это, — улыбнулась ему Астория. — Знаешь, я так долго тебя ждала и хотела, так была счастлива, когда ты родился. И я очень не хотела, чтобы ты был один, хотела тебе сестренку, но, видимо, не получилось, а сейчас уже время ушло, да и я слаба, во мне и магии почти не осталось, да и Драко будет говорить, что это опасно. И если я не помню то, как рос мой сын, то своим внукам я хочу подарить все внимание, тепло и заботу.       — Пойдем, я тебе кое-что покажу, — Скорпиус отвернулся к шкафу, чтобы не расплакаться перед матерью и не проговориться, что ее сын стал оборотнем, что эта мечта не сбудется ни у нее, ни у Розы.       Шкаф отъехал, открывая им проход в игровую. Астория ахнула, когда увидела его комнату. Она определенно помнила.       — Это твоя любимая игрушка, — сказала Астория, подходя к полке и беря динозавра. — Ты отказывался без нее засыпать. Я тебя всегда целовала на ночь, а ты говорил, что как только я уйду, ты не будешь бояться темноты, потому что к тебе придет серебристый зайчик. Ты любил пофантазировать.       У Скорпиуса снова закололо в груди.       — А вот этого не было, — Астория рассматривала его натюрморт на мольберте. — Ты любишь рисовать?       Скорпиус кивнул, начав рассказывать о том, как к нему пришло это увлечение, и они покинули комнату, возвращаясь в его спальню и присаживаясь в кресла.       — Скорпиус, я вижу, что тебя что-то волнует, — заметила Астория. — Ты можешь мне все рассказать, если захочешь, я попробую тебе помочь…       И как бы ему не хотелось поделиться с мамой самым сокровенным, ему было нельзя этого делать, в особенности до суда, она не должна показать ничего лишнего. Но и отказать матери в разговоре он не может, для нее это станет ударом. Ему срочно нужно придумать что-то, что его волнует еще.       — Я… — запнулся Скорпиус. — Я чувствую, что отец Розы не до конца готов доверить мне свою дочь. Да, у нас с ним больше нет вражды, я помог им в одном деле. Я вижу, как Розу это волнует, но не знаю, что мне еще надо сделать, как доказать, что Роуз со мной… будет счастлива.       — Оу, так вот в чем дело, — нежно улыбнулась Астория. — Знаешь, отцам вообще очень сложно доверить свою дочь любому парню, каким бы он замечательным не был, потому что дети для родителей всегда остаются детьми. Но ты можешь позвать ее родителей к нам. В конце концов нам придется с ними познакомиться, и лучше это сделать до свадьбы.       — Вообще я обещал им, что мы с Розой зайдем как-нибудь для начала к ним в гости, — поджал губы Скорпиус.       Скорп почти сразу пожалел, что сказал это. Астория буквально начала выгонять их из дома, им с Розой и Драко еле-еле удалось убедить ее, что родители Розы очень занятые, к ним без приглашения нельзя, но Астория настояла на письме, где в ответе было приглашение на обед к Уизли. Поэтому весь вечер Астория проводила Скорпиусу разъяснительные беседы, как понравиться ее родителям.       — Как прошел твой день с мамой? — поинтересовалась Роза, когда вечером они уже вдвоем были в его комнате. — Ну за исключением того, что она вдруг решила отправить нас на обед к моим родителям.       — Хорошо, — улыбнулся Скорпиус, хотя день оказался для него слишком выматывающим. — Были в моей тайной комнате, она вспомнила мою любимую игрушку. А ты как? Опять с моим отцом закрывалась в кабинете?       — Скорп, — цокнула языком Роза. — Да, закрывалась. Обсуждали, как лучше поступить. Решили дать окрепнуть воспоминаниям, на этой неделе не буду закреплять.       — А меня больше всего радует, что, смотря на нас с тобой, отношения родителей тоже стали теплее, как раньше, — Скорпиус притянул к себе Розу, усаживая на себя. — Они даже вместе пошли спать…       — Не знаю, как твои родители, но я сегодняшней ночью спать точно не планирую, — игриво сказала Роза, даря ему поцелуй и начиная расстегивать пуговицы на своей рубашке.              На следующий день Роза и Скорпиус вдвоем стояли на крыльце ее дома. Они долго пытались объяснить Астории, что костюм и вечернее платье это слишком для обычного обеда, но ее было не переубедить. Отчего Скорп в таком виде чувствовал себя еще более неловко.       — Ты то почему волнуешься? — спросил Скорпиус, через руны чувствуя, что Роза внутри вся дрожит.       — Понятия не имею, что может выкинуть папа, — поморщилась Роза. — Ты просто заранее не принимай все близко к сердцу, ладно?       — Конечно, — кивнул Скорп. — Все будет хорошо.       Они вошли в дом, где на небольшом столике был накрыт обед на четырех, а хозяева дома по сравнению с ними были одеты словно в лохмотья, отчего Скорпу снова стало неловко, ведь семья Розы жила в достатке, просто не показывали это вот так вот, а тем более в кругу семьи за домашним обедом.       — Простите нас за этот внешний вид, — тут же сказал Скорпиус. — Мама привыкла к другому виду званых обедов, а мы просто не стали с ней спорить.       — Дочка, тебе очень идет это платье, — Рон с тоской осматривал дочь, в очередной раз понимая, что она выросла.       — Спасибо, пап, — чуть покраснела Роза.       — Скорпиус, как мама себя чувствует? — поинтересовалась Гермиона, когда они все еще стояли в гостиной как столбы, не решаясь сесть.       — Уже намного лучше, может сама передвигаться по дому, — ответил Скорпиус. — Ах, да… Долли.       С хлопком появилась эльфийка, передавая в руки Гермионе коробку с пирожными, тут же исчезая.       — Даже приготовила для вас пирожные, — улыбнулся Скорп. — Хотя мы ей говорили, что домовики все сделают, ей надо отдыхать.       — Твоя мама любит кулинарию? — спросила Гермиона, относя коробочку на кухню.       — Больше садоводство, — ответил Скорп.       Они сели за стол, принявшись за обед, а Малфой отметил, что Гермиона готовит ничуть не хуже домовиков, на что та покраснела, сказав, что обед готовил Рон, чем поразил Скорпиуса. Разговор как-то плавно перетек в их свадьбу. Скорпиус наблюдал за Роном, и хоть тот иногда кривился, но в целом по нему было видно, что он уже не так резко против всего происходящего.       — Кстати, Скорп, я узнала, что за розы цветут у вас в саду, — сказала Роза. — И почему они не завяли. Они заколдованы, они чувствуют энергию хозяйки дома, а твоя мама была жива, поэтому они и цвели. А как только мы поженимся, они будут чувствовать мою энергию.       Скорпиус не успел ничего ответить, как в комнату влетел Патронус Гарри.       — Гермиона, мы поймали Дамменов, — сообщил он. — Все, теперь я уверен, что ни один бывший пожиратель, кроме Малфоев, не остался на свободе.