***
— Знаешь, иметь свой байк всегда было моей мечтой, — внезапно сознался Мацуно. — Так, а в чем проблема? — В деньгах. Ну а вообще, родители ни за что не разрешили бы мне купить его. — Почему? — Оценки, поведения, хулиганство, непослушание, — Чифую начал загнать пальцы на левой руке, пока правой держался за пояс Кейске. Он ощущал напряжённые мышцы живота парня под футболкой и тепло его тела, но предпочитал игнорировать это. — Ты меня ничем не удивил. Думаю, я даже превосхожу тебя по всем пунктах, но байк я урвал по дешёвке, у старшего брата своего друга недавно. Голубоглазый услышал как под конец фразы голос Баджи потускнел. — С ним что-то случилось? — предположил блондин. — Да, он умер, почасти от моей вины, — на выдохе быстро проговорил темноволосый. — Ты не хочешь об этом говорить? — Нет, извини. Младший промолчал, лишь сильнее прижимаясь к нему туловищем и утыкаясь носом в холодную кожу его куртки. Неожиданно пошёл дождь.***
— Ну почему именно сейчас? — простонал Баджи. Оба мокрые до нитки парни ворвались в Макдональдс. Так как, по словам самого же Кейске, шлемы для уёбков, с их волос стекали ручьи холодной дождевой воды. Особенно пострадала шевелюра старшего, по итогу под ним уже образовать огромнейшая калюжа. — Давай-ка в туалете головы просушим, а то нас сейчас выгонять отсюда к чертям собачьим, — сказал Чифую, ловя на них не очень одобрительный взгляд кассирши и ещё более неодобрительный взгляд уборщицы. Это нужно было заснимать на камеру. Не каждый день увидишь как двое подростков стоять раком под сушкой, опустив головы вниз, и пытаются высушить волосы. Голубоглазый справился за пять минут и хотя на его голове сейчас была укладка в стиле Бориса Джонсона, но о большем он даже мечтать не мог. А вот Кейске, мучался уже битый час и всё никак не мог привести себя в порядок. — Я конечно извиняюсь, но это мужской туалет, — сказал какой-то мужчина в очках как только зашёл. — Есть проблемы? — непонимающе спросил Чифую. — Я понимаю, что ваша девушка намокла под дождём, но можно же соблюдать нормы приличия. — Я сейчас как разогнусь, то девушкой здесь станешь ты, — раздался раздражённый голос Кейске. Он явно был зол. — Извините. Я ошибся, — быстро промямлил мужчина и выбег с помещения, забыв о том зачем он сюда вообще пришёл. На всю комнату раздался громкий смех Мацуно. — Девушка, — еле выдавил из себя сквозь смех парень, — я сейчас сдохну, — он раз за разом хватался за живот не в силах успокоиться. — Ещё слово и ты пойдёшь нахуй, — сказал Баджи и с таким же недоразумением на голове как и у младшего, вышел из туалета. Мацуно тихо хихикая последовал за ним. — Я есть хочу, — задумчиво протянул кареглазый разглядывая меню на екранах. — Сколько у тебя денег с собой? — Триста йен. — Не густо. У меня семьсот. — А если взять вот тот набор за тысячу йен, то мы как раз вложимся. — Точно? — Ты считать не умеешь? — Пошёл нахуй. — Сам пошёл, дебил. Спустя пятнадцать минут оба парня сидели на улице под накрытием на какой-то херне (внутри все столики были заняты), и думали как они на двоих должны поделить одну колу, картошку фри и бургер. В «чесном» бою, право на бургер выиграл Чифую. — А знаешь, Мацуно, как-то раз я был очень голодным и пошёл поджигать машины вместе с одним парнем, меня так и не поймали, а много человек тогда остались без тачек. — И зачем ты мне сейчас это рассказываешь? — с полным ротом спросил блондин. — Да так, для общего развития, — кинул Кейске. — Кстати, сейчас я очень голодный. Чифую с неимоверной болью посмотрел на надкушенный бургер в своих руках и передал его кареглазому. — А ты? — спросил тот. — Да как-то не хочется уже, — сглотнул младший. — Как знаешь, — Баджи без капли сомнений выхватил бургер с рук парня и разом закинул себе в рот. — Если ты сейчас напиздел мне, я тебя самолично отпизджу. — Да это было чистой воды правдой. У меня даже фотки есть, — Кейске немного пошуршал по карманам и протянул Мацуно телефон. На фотографии был широко улыбающийся Баджи где-то на три года младше чем сейчас, а на заднем фоне алым пламенем горела чья-то машина. — Да ты реально ебанутый, — протянул голубоглазый. — Картошку тоже забирай.***
Любовь это игра. Игра в которой нет ни единого правила и поэтому она причиняет боль. Невыносимую, тянущуюся словно жевательная резинка. Игры без правил опасны, не все могут выбраться из них живыми и поэтому они так привлекают. Люди всегда ищут риск, источник адреналина и дофамина, поэтому совершают необдуманные поступки. И поэтому они влюбляются, чтобы ощутить на себе эту сладкую пытку. Может ли игра длится вечно? Определённо нет. Но мы пытаемся играть. И каждый раз обманываем себя и кормим ложными надеждами, что в этот раз, всё точно будет по другому. Так может, пусть лучше сгорит оно всё в огне? Пусть пламя поглотит инфантильные мечты и розовые замки. Пусть от них останется лишь пепел. Пепел и кровь. Стоят ли те редкие случаи радости всей той боли, что ты испытываешь после? Но мы все также любим игры, ведь нами управляет молодость и неосторожность. Нам разрешено совершать ошибки. Мы всегда заходим слишком далеко, а потом, в одиночестве зализываем раны, которые после, обязательно превратятся в шрамы, что каждый день будут напоминать о твоих былых ошибках. Игра непредсказуемая. Сначала медленные поцелуи, которые постепенно начинают превращаться в милую ложь. Но худшее только впереди. Любовь напоминает собой розы. У неё тоже есть шипы, которые впиваются в кожу до крови. Любовь впивается в мозг, заставляя изнывать твоё тело от ревности. И она медленно пожирает тебя изнутри. Но каждый раз, после выхода из игры ты через какое-то время, почему-то снова возвращаешься в неё. Ведь кошмар так легко спутать с мечтой. Почему людей привлекает лишь та любовь, которая их мучает и приносить боль? И хотя нас много раз об этом предупреждали, мы всё равно падаем в пучину собственных чувств. Так стоит ли игра свеч, если заранее знаешь, что проиграешь?