Drug

      Утро Сынмина начинается слишком спокойно. Он просыпается в доме родителей. Приятно осознавать, что сейчас больше не надо думать о поисках сестры, о делах в целом. Он подтягивается и встает. Нужно встать. Он первым делом включает телефон. Ничего с работы, лишь два пропущенных от Минхо. Сынмин тут же перезванивает, идя на кухню. Он машет матери, которая сидит за столом, пьёт чай. — Доброе утро. Ты уже встал? — Доброе, — Сынмин улыбается. — Да. Только что... Ты чего звонишь так рано? — Я еду к тебе! Уже в машине. — Чего?! — Сынмин громко вскривиает, привлекая внимание матери. — Зачем? — Забрать тебя домой, — Минхо смеется. — Забыл? Ты переезжаешь, теперь навсегда. — Ладно, до встречи. Сынмин не спеша пьётся кофе из кружки, не выдавая своего волнения: — Сможете сами забрать Тиен? Мы сегодня должны встретится с друзьями. — Конечно. Я сегодня не работаю, твой отец тоже.       Сынмин кофе допить не успевает, как в двери стучат. Он открывает их. Минхо. Не удивительно. Его парень идет на кухню. Он улыбается, приобнимая Сынмина за талию, тянется к губам, пока не видит его мать. Та заинтересованно смотрит на них. Минхо смущается, убирает руки, наклоняется к уху Сынмина: — Почему ты не сказал? — Мог бы подождать пока я отвечу, а не ехать прсото так... Теперь вот знакомься. —Сынмин смеется, тянет его в перед. — Мам, а это Минхо... Я к себе ненадолго.       Сынмин старается действительно одеться быстро, потому что думает, что на кухне сейчас неловкость прсото витает в воздухе, наполняя каждый уголок. Особенно неловко сейчас, наверное, Минхо. Сынмин серьезно уже о нем беспокоится, он явно зря оставил там Минхо. Он спускается вниз, тихо идёт на кухню. На удивление, слышит смех матери и Минхо. Те что-то увлечённо обсуждают, стоит Сынмину появится, как они замолкают: — Я готов... Идем. Мама, я все подумал, мы с Минхо решили продолжить жить вместе. — Хорошо. Они выходят на улицу. Их ждет машина. Минхо смотрит на него: — Что ж, мы еще успеваем домой. — Ага. Из-за тебя я не успел допить кофе. — Налью я тебе твое кофе... И отоспишь свое. Все, не бубни, — он оставляет на его виске поцелуй. Сынмин улыбается, прижимаясь к нему, как коты из приюты на первом этаже.       Минхо помогает сесть Сынмину, а после садится рядом, не выпуская его из объятий. Сынмин для вида возмущается немного, но почти сразу, как увидел улыбку на лице возлюбленного, утихает.       Дома Минхо, как и обещал, делает кофе, но на поспать времени нет. Сынмин в первые за последнее время чувствует себя настолько свободным и счастливым. Он только сейчас понимает, что Минхо полюбил давно, но прятал все чувства, ставя на первое место сестру. Сейчас, сидя в окружение кошек, он действительно рад находится рядом с Минхо.       Феликс с раннего утра сидит на кухне, делая салаты, нарезая фрукты и овощи. Джисон крутится рядом, убираясь по всему дому и развешивая декорации. Феликс украдкой улыбается, смотря ему вслед. Джисон снова проводит время дома, больше не будет никак связан с наркотиками, значит будет в безопасности, а Феликсу для счастья больше и не нужно. В зале лопнул шарик. Феликс дернулся от неожиданного звука, опомнившись, сразу пошел туда. Джисон улыбаясь смотрит на него: — Шарик лопнул, — он тянет цветную резину в руке, показывая весомые доказательства своих слов. Феликс улыбается ему: — Все в поярлке? — Да... Почти, — Джисон смотрит на руку. — Шарик мы уже не вернем, а моя рука немного болит... Феликс садится рядом с ним на диван, обнимает его. Джисон аккуратно целует его в макушку, убирая волосы с глаз. Феликс поднимает голову, беря пострадавшую руку в свою. Место покраснело, поэтому младший аккуратно массажирует его. Джисон целует его в губы, переключаясь на щеки, оставляя на них множество поцелуев, словно пытался сосчитать ими все веснушки на них. Фелкис смеется: — Ну раз все хорошо, то я пошел! Он встает. Джисонн с недовольным бурчанием притягивает его обратно, сгребая в охабку: — Рука все еще болит. — Не может она столько болеть от простого шарика, — Феликс щёлкает его по носу. — Я хочу, чтобы ты просто посидел рядом, — дует губы Джисон.       Феликс иногда думает, что живёт с ребенком, но он нисколько не против. Рядом занимают места двое котят. Феликс гладит каждого, устраивая голову поудобнее на плече Хана, салаты подождут.       Чан и Чанбин идут по парку из магазина. В руках каждого по пакету. Чанбин обхватил за талию Чана. Тот спокойно идет рядом, смотря на деревья, людей вдалеке: — Поверить не могу, что все закончилось. Завтра ещё один выходной. — Да, — Чанбин выдыхает. — Поэтому сегодня мы обязаны оттдохнуть еще на пару месяцев в перед! Чан смотрит на него негодующе: — А завтра ты опять половину дня будешь умирать?! А я опять лечить тебя? — Ой да ладно! Раз в полгода можно! Чанбин же не виноват, что Чан ни разу не болел похмельем? Чанбин сколько с ним живёт, сколько тусовок посетил, он ни разу не помнит, чтобы на утро у Чана были хоть какие-то признаки похмелья, хотябы голова болела или пить неистово хотелось, хоть и на кануне пить они могли одинаково. Чан тяжело вздыхает, качает говлой, целует его: — Ладно. Чанбин улыбается, он знал заранее, что выиграет этот спор. Его главный Аргун — любовь Чана к нему.       Хенджин подъезжает к дому Минхо ближе к пяти. Подходя к двери, он попутно поправляет свое пальто, а после открывает ее. К его удивлению, к двери быстро идет не Минхо, а Сынмин: — Ты уже вернулся?! — увидев Хенджина, он тяжело вздыхает. — Время идет, а ты все еще не знаешь, что такое звонок... Ну или хотя бы стучать. — Ты чего такой хмурый?! — Хенджин обнимает его. — Давай собирайся, и поехали, быстренько заберем и отвезли Тиен. — С чего это тебе меня подвозить? — Все потом, — Хенджин подкидывает ключи. — Где Минхо? — Минхо ушел отдавать кота. Давай я позвоню, скажу, чтобы сразу шел к садику, он уже готовый как раз? — Отлично, — Сынмин выходит, закрывая дверь дома, попутно набирая Минхо смс, чтобы тот не шел домой, а сразу к ним.       Они садятся в машину. Сынмин не знает как сказать ему, что они с Минхо теперь вместе. Думает об жтом почти всю дорогу. Но разговор начинает Хенджин: — Я тут хотел сказать... О Чонине. — Воспитателе Тиен? Что там? — Сынмин заинтересовано оборачивается на дурга. — Мы снимаем вместе, — Хенджин останавливается на светофоре. — Поэтому, пожалуйста, скажи всем, чтобы ни слова при нем о том, что мы с Минхо когда-то встречались. Я не знаю, как он это воспримет. Я сам скажу, когда буду готов. Сынмин в шоке сидит, уставившись на лица, пытаясь переварить всю информацию. Его друг и воспитатель его сестры вместе. Что ж, хоть какой-то плюс из той давней пьянки Сынмина, видемо, есть. Он пару минут молчит, а после отворачивается к окну: — Раз пошел разговор о Минхо... Мы с ним вместе. Я, надеюсь, ты не против. — Ты и Минхо?! — Хенджин почти кричит. — Я ожила много чего, но чтобы вы и вместе. Я думал, вы не сойдетес даже характером, а тут... Но во всяком случае, почему я должен быть против? — Ну вы встречались и... — Вот именно, что встречались. Сейчас мы просто друзья. Давайте все дружно забудем это? Я правда рад за вас двоих и не против, да и не могу запретить. Нас связывает с ним только дружба. Надеюсь, мы все выяснили? — Да. И ты мне не дал объяснить. Сестру сегодня уже забрал отец. — Ну и ладно. Нам ведь все равно по пути? — Хенджин улыбается, останавливаясь у детского сада. Они вдвоём идут по знакомому коридору. Хенджин здесь, кажется, даже ориентируется лучше, чем Сынмин, что наводит его на мысль, что он здесь далеко не второй раз. Интересно, сколько он уже раз за Чонином приезжает? Из группы выходит родитель с ребенком, Сынмин, кажется видел его раньше. Хенджин почти бежит к двери. Младший еле успевает за ним. Открыв дверь, он прилетает к Чонину, обнимая его, целуя в висок: — Я соскучился. Ты готов? Чонин улыбается, оставляя поцелуй на его губах, кивает, вновь прижимается лбом к груди. Хенджин быстро оставляет пару поцелуев где-то на лбу парня. На сынминовский телефон приходит сообщение от Минхо, тот уже подошел к детскому саду. Сынмин ложит телефон обратно в корман, неловко осматривает группу, а после переводит взгляд на пару, решив что дал достаточно времени: — Я извиняюсь, что мешаю, но Минхо уже подошел, а там как бы дождь, на секундочку. Чонин удивлённо смотрит на него: — Извини, Сынмин. — Ничего. Здраствуйте... Вернее, привет... теперь. Сынмин в первые себя так неловко чувствует. Хенджин посмеивается за спиной Чонина, подталкивая его в перед. Они выходят на улицу. Там ветер стал дуть ещё сильнее, дождь все так же моросит. У машины стоит Минхо, всем своим видом показывая недовольство. Сынмин обнимает его. Тот смотрит на свою компанию: — Почему так далго? — Не сахарный — не расиаешь, — усмехается Хенджин, открывая машину. — Это Чонин — мой парень. Это Минхо — мой друг и прень Сынмина.       Минхо кивает парню, садясь на задние. Хенджин сразу объяснил Чонину, что Минхо может показаться отстранённым и грубым, так что он крайне надеется, что Чонин не подумал, что Минхо он не понравился.       До дома Феликса и Джисона они приезжают в полной тишине. У входа в подъезд встречаются с Чаном и Чанбином, перебрасываются приветствиями. Точно в такой же тишине они поднимаются на нужный этаж.       Их встречает Джисон. Он улыбается, одет в нормальную одежду, радостно всех обнимает, а после смотрит на Чонина. Хенджин вешает их куртки. Выходит Феликс. Он обнимает Хенджина. Тот отвечает. Феликс быстро отстраняется, смотря на Чонина: — О! Ты все же с ним вместе! Привет, я Феликс. — Это Чонин. Как подметил Ликс, мой парень. — Ага... А заодно и воспитатель Тиен. — Проходите, — Феликс отходит, освобождая место. Как только все рассаживаются, Чан смотрит на всю компанию: — Никогда бы не подумал, что людей так легко сблизит такая ситуация. Ещё пару месяцев назад мы были никем друг для друга, общались определенными кучками или вообще не общались... А сейчас сидим тут, разгвариваем... — Ты всегда был плох в речах и тостах, — Сынмин убирает голову с плеча Минхо. — Никогда бы не подумтал, что прийду в дом на вечеринку к человеку, которого я арестовал, — Чанбин тоже подхватывает парня, не слушая замечания друга. — А ты ещё хуже, — Сынмин продолжает упрекать. — Но во всяком случае они правы. Я рад, в каком-то смысле, что все так произошло. Я встретил Хенджина, Минхо, с которым мы теперь вместе, Хенджин вон с Чонином счастлив, — он кивает на друзей. А потом смотрит на Феликса и Джисона. — А вы двое... Неизвестно сколько бы еще тайно сохли друг по другу... Единственное, Юна довольно сильно могла пострадать.... Она не стоила всех этих жертв. Но думаю, мы поможем ей с родителями.