Иллюзия выбора

Очнулся Драко уже в Больничном крыле. Ширма у его кровати была прикрыта не до конца, из-за нее виднелась спина Леви и темная борода лесничего Хагрида. — Не стоит переживать, профессор Хагрид, мадам Помфри заверила, что ничего серьезного, — послышался негромкий успокаивающий голос Леви. — Я… — Хагрид всхлипнул, — так хотел, чтобы первый урок прошел хорошо, а все обернулось вот чем… — А мне понравился урок, — возразила слизеринка. — Было очень здорово. — Правда? — с надеждой переспросил полувеликан. — Ну, это… Я не уверен, вроде. — Правда, — заверила Леви. — Все вышло хорошо, и этот несчастный случай не должен повлиять на ваш энтузиазм в преподавании и веру в себя. — Если Люциус Малфой узнает… — Хагрид многозначительно помолчал. — Это был несчастный случай, — повторила Леви. — Мы с Теодором были рядом и все видели, если будет нужно, освидетельствуем. — Ну… — лесничий тяжело вздохнул, — хорошо, если так. Спасибо тогда, и за урок тоже, и за теплые слова и… э-э… я забыл совсем призовые очки за урок раздать, так что, пожалуй, пять для Слизерина за смелость, что первая вызвалась и… я пойду тогда, там все равно ребята пришли… Кусочек бороды исчез из поля зрения Драко, и тяжелые шаги известили о том, что профессор покинул Больничное крыло, зато на смену пришел топот еще нескольких пар ног. — Ну, и как он? — нетерпеливо спросил кто-то, предположительно, Майлз Блетчли. — Помфри сказала, жить будет, — ответил Тео. За ширму заглянул Люциан Боул и обрадовался, заметив, что Драко не спит и пребывает в сознании. — Приятель, — новый капитан сел, пододвинув стул. Позади него столпилась почти вся слизеринская команда и староста самолично. — Ну как ты? Драко вытащил из-под одеяла перебинтованную правую руку. Рука не болела. — Вроде нормально, — пожал он плечами. — Не беспокойся, к отборочным я уже выйду. — Успокойся, какие отборочные, — Люциан хлопнул его по плечу. — Никто в здравом уме не посягнет на твое место в команде. Уверен, ни у кого не поднимется рука записаться на место ловца. А ты отдыхай пока, поправляйся, кушай хорошо, по лицу видно, исхудал чутка. Ну что, полюбовались? — Боул обернулся через плечо к команде. — А теперь валим, парни. На освободившийся стул рухнула Леви и принялась за сладости, которые оставил кто-то из команды. Выглядела она очень уставшей. Тео присел у изножья кровати. — Ну и денек, — Леви мрачно откусила голову перечному чертику. — Бедолага Хагрид до полусмерти испугался, благо, когда ты все-таки отрубился, подоспел и быстро донес тебя сам на руках. — Он скорее боится, чтобы Люциус не отсек ему голову, — справедливо заметил Тео, попутно ловя брошенное Леви сахарное перо. — Его можно понять, — отметила она, — не хочется ни ученика угробить, ни место потерять. Было видно, что Хагриду нравится возиться, да только опыта не хватает, вот он и волнуется. А тут такое… — А ты, кажется, к нему прониклась, — заметил Драко. — Как сказать, — ничуть не смутившись, задумалась Леви. — Я предпочитаю грамотных преподавателей, которые как минимум знают свой предмет, — она выдержала многозначительную паузу, делая явную отсылку к Локонсу, — в идеале чтобы он был еще и непредвзятым, но это, к сожалению, редкое явление, — Леви грустно вздохнула. — В любом случае я увидела в нем потенциал и умение… — Маленький манипулятор, — обронил Тео, мирно посасывая перо. — Что, прости? — тоненьким голоском переспросила Леви. — Нет, я не хотела таким подлым образом выбить у профессора-новичка призовые очки для Слизерина, если ты об этом. И в мыслях не было, — она послала быстрый укоризненный взгляд на друга. — Мне показалось, что моя решительность будет лишь на руку, поскольку я уже имею некий опыт и преимущества по сравнению с… да-да, я порой бываю заносчива, — сказала Леви, заметив, что Тео хочет перебить. — Я не отрицаю собственные пороки, но с вами по-прежнему поддерживаю честность и открытость. — Признателен, — Тео отсалютовал сахарным пером. — И вообще мы здесь не для того, чтобы решать наши личные вопросы, а навестить друга, — она развернулась к кровати. — И кстати, раз уж ты в сознании, Драко, я хотела спросить, может, тебе что-то принести почитать? — Не думаю, что задержусь здесь надолго, — улыбнулся Драко. — Но, если хочешь, можешь принести что-нибудь на свой вкус. — Я могу каждый вечер проходить с тобой пропущенное на уроках, — продолжила она. — Носить учебники, объяснять темы… Что, я все-таки стала похожа на Грейнджер? — с опаской спросила слизеринка, заметив, что Драко улыбается. — Ничуть, — заверил он. — Это всего лишь проявление заботы. — И все равно я буду приходить каждый день. Поучу пока Тео Окклюменции, может, и сама в конце концов освою… Она поднялась на ноги, затем нагнулась, чтобы обнять его. Длинные волосы защекотали щеки. — Поправляйся скорее. Ты в хороших руках, так что моя помощь не понадобится. Тео пожал на прощание руку Драко, и оба друга собрались уходить. Леви повернулась, чтобы задвинуть ширму, но помедлила. — Что-то еще? — удивленно спросил Драко. — Ну, — она замялась, — я хотела кое-что спросить, но… — Так спрашивай, — улыбнулся слизеринец. — Да нет, это дикость, — Леви внезапно засмущалась, и наблюдать такую эмоцию на ее лице было до ужаса непривычно. — Спрашивай, — настоял Малфой. — Ну… — ее голос стал тихим, — я подумала, раз ты некоторое время будешь отсутствовать в спальне, может быть, я… Не то чтобы я намеревалась это делать, но ты попросил спросить, а у меня просто возникла такая мысль. Дурацкая, знаю, поэтому я передумала спрашивать. — Поспать на моей кровати? — догадался Драко, и щеки Леви еле заметно порозовели. — Да, разумеется, ты можешь, если захочешь. — Спасибо, — озадаченно произнесла Леви. — Ладно, мы пойдем. Она задвинула ширму и скрылась из виду. — Все равно я бы так не сделала, — произнесла Леви, когда они с Тео покинули Больничное крыло. — Блейзу это явно не понравится, да и другие ребята наверняка были бы против. Просто мой мозг иногда бывает подвижнее меня самой, так и рождаются подобные мысли. Потому я так не хочу, чтобы кто-либо когда-либо бывал в моей голове, потому что там порой творится такое, что не стоит знать никому. — Подозрительно похоже на оправдания, — заметил Тео, обкусывая палочку от сахарного пера. — А мне кажется, предложи ты Блейзу свое место в спальне девочек, он с радостью поменяется с тобой. — Нет, это дикость, — отрезала Леви. — Тем не менее какая-то причина лежит в основе этой идеи, — вкрадчиво произнес Теодор. — Кажется, ты совсем не ладишь с остальными девочками. — Правильно кажется, — мрачно подтвердила слизеринка и прищурено посмотрела на друга. — Поразительная проницательность. Сперва я просто старалась держаться подальше от Трейси, а теперь мы пятеро еще и взрослеем, и взрослеем в разных направлениях. — Понимаю, — кивнул Тео, — тебя не в чем винить. Ты выросла в окружении мужчин, с самого детства не зная, что такое подружка. Да еще и тот негативный опыт в магловской школе… В общем, все закономерно. — Ну, в целом да, все так и есть, — подумав, произнесла Леви. — Но это вовсе не означает, что я могу переселиться в спальню мальчиков. — То, что ты другая, не делает тебя плохой, — внезапно сказал Теодор. — Ты можешь не нравиться девочкам, но я считаю, что ты светлый и добрый человек, хороший, заботливый друг и глубокая интересная личность. — Эм… спасибо, — в легком недоумении изрекла слизеринка. — Ну, я пытаюсь быть хорошим другом, раз уж мне выпала честь удостоиться этого звания. А девочки… да, я бы предпочла не находиться в их обществе, но ничего, я не дам себя в обиду. — Что и подтверждает, что твоя заносчивость — искусственно взращенная черта в попытке выжить в обществе, в котором ты принудительно оказалась, — улыбнулся Тео. Леви внезапно замедлила шаг. — Прости, если смутил тебя, — торопливо объяснился слизеринец, — я не хотел тебя расстраивать. — Да нет, — Леви внимательно вгляделась в его лицо, отчего теперь настала его очередь окунуться в смятение. — Леви, ты сейчас… — Нет, я не читаю твои мысли, — торопливо возразила она. — Пытаюсь понять, как тебе это удается. — Ну, я заметил и предположил… — Ты умен, наблюдателен и обладаешь хорошей памятью, — медленно проговорила Леви, не отрывая пристального взгляда от друга. — И ты опасен. — Опасен? — удивился Тео. — Нет, я… И тут он понял. Вспомнил, с какой опаской Леви относилась к нему первое время, когда он случайно узнал, что она колдует без волшебной палочки. — Иди сюда, — он раскинул руки, призывая к объятию. Слизеринка тем не менее не раздумывая сделала шаг к нему и обняла. — Ах, Леви, у тебя определенно проблемы с доверием. Я не обижу тебя. Потому что знаю, что опасна и ты. Поверь, меньше всего мне бы хотелось иметь тебя в своих врагах, зная, что ты можешь. Одновременно с этим прекрасно то, что ты делаешь и какой предстаешь в обществе. Эта прямота и заносчивость вовсе не плохие черты в твоем случае, а наоборот, проявления смелости, достойные уважения. Ты не боишься делать то, что тебе хочется, то, что ты умеешь, и я бы хотел брать с тебя такой пример. При этом здорово, что ты относишься к Драко и ко мне совсем не так, как к остальным, какой бы тебя ни видели другие. И тебе не стоит прятать свои хорошие черты за стеной хотя бы от друзей. Я до сих пор бесконечно рад и благодарен, что ты доверилась и мне, и не позволю себе подорвать это доверие. — Я знаю, — Леви уткнулась в его плечо. — Знаю, Тео, прости. Я наделала слишком много того, чего не должна была, и узнала то, что мне не стоит знать. И я так не хочу становиться параноиком, ведь порой я забываю, кто на самом деле, потому что давно не видела свое лицо, слишком долго приходилось быть кем-то другим. Порой мне кажется, что вы с Драко — единственное, что сохраняет что-то истинно человеческое во мне, поэтому я так держусь за вас и так стараюсь быть ближе. Именно поэтому боггарт показал то, что ты видел. Леви отпустила его и двинулась вперед. Опомнившись, Тео пошел следом. Без Драко первое время было непривычно. Леви отнесла для него весьма занимательную книгу про пытки, а сама заходила с Тео каждый вечер. Отборочные Люциан назначил на пятницу, а Драко должны были выпустить не раньше воскресенья, поэтому испытания он был досадно вынужден пропустить, валяясь в Больничном крыле. Плюсом стало лишь то, что мадам Помфри дала ему какое-то зелье, заметив, как плохо он воспринимает пищу, отчего Драко наконец перестало тошнить после еды. Руку ему перебинтовывали каждое утро, и целительница искренне удивлялась, как стойко Драко переносит боль от подобной раны. Драко лишь улыбался в ответ. До самого четверга Леви так и не решилась воспользоваться его разрешением и остаться в спальне мальчиков. Вечерами она постоянно что-то читала до наступления ночи, а ее неизменное заколдованное перо непрерывно выводило на пергаменте слова. Леви помнила о своем обещании заниматься с Тео Окклюменцией, но сперва нужно было пройти тренировки с самых основ, и она вручила свои записи, в которых почерком Драко было четко и понятно все расписано, что и как нужно делать. В четверг вечером Леви взяла туго скрученный рулон исписанных пергаментных свитков, закинула на плечо «Нимбус» Драко, зачем-то бегло оглядела гостиную и спросила, не хочет ли Тео сходить вместе с ней на вечернюю тренировку перед испытаниями. Разумеется, Тео пошел. Она спрашивала о том, как у него проходят попытки научиться изолировать сознание, чтобы понять, можно ли перейти к следующему этапу. Когда они дошли до поля, уже начало темнеть. — Там мы тренировались с Драко в прошлом году, — махнула она в сторону поля. — Казалось, недавно было, а уже целый год прошел… Позволь поинтересоваться, для чего, собственно, тебе Окклюменция? — Чтобы держать в секрете твои секреты, — улыбнулся Теодор. — Не хочу, чтобы кто-то еще знал, как именно ты играешь на матчах. — Я больше не делаю это, — отозвалась Леви, завернув в сторону раздевалки. — Оказалось довольно легко научиться распознавать намерения загонщиков без считывания мыслей. Я бы ушла из команды, если бы не смогла научиться. Психологически утомляет так играть. Если бы не Драко, я бы вообще не пошла в команду. Но он так хочет, чтобы я стала капитаном, и я делаю это, зная, сколько это для него значит. В раздевалке в такое время было пусто. Леви переоделась буквально за две минуты, сменив строгую школьную форму на квиддичную экипировку с фамилией Малфой и номером семь на спине. Леви носила форму с собственной фамилией только на матчи, в остальное время облачаясь в старую мантию Драко, которая ему уже была мала, а Левенте великовата. Перевязав шнурок, Леви уже собралась выйти на поле, но Тео попросил ее подойти, остановившись напротив большого зеркала. Взяв слизеринку за плечи, он поставил ее перед собой. — Почему бы тебе не попробоваться? — спросила она, прищурившись его отражению. — Ты ни разу даже не записывался. — Не очень люблю квиддич, — просто ответил Тео. — Я тоже, — кивнула Леви, и спустя две секунды оба засмеялись, осознав, как комично это звучит. — Слава Мерлину, еще остались парни, которые равнодушно относятся к квиддичу. Спасибо, Тео, ты для меня как глоток свежего воздуха в пучине фанатов «Пушек Педдл» и новых «Молний»… — Тебе нужно почаще смотреть на себя, — Тео снял с запястья резинку и аккуратно и довольно умело собрал ее волосы в хвост, зная, что она абсолютно не умеет обращаться с собственными волосами. — М-да, непривычно, — Леви оценивающе осмотрела себя с ног до головы. — Больше не милый безобидный ребенок. Ладно, пойдем, у нас еще много дел. На поле было влажно, и Леви не решилась опуститься на траву, но сразу предложила перейти к тренировкам. — Я попытаюсь проникнуть в твое сознание, а ты делай то, что в предыдущие разы. Сперва может не получиться, но я обещаю не лезть глубоко. — Спасибо, — искренне улыбнулся Тео, — ты очень милая. — Хм, — помедлив, она нахмурилась, — прости, я в смятении. Как мне реагировать на то, что ты говоришь? — Никак, я не рассчитываю ни на какую реакцию, просто хочу, чтобы ты знала. Делай то, что умеешь лучше всего. Леви подняла волшебную палочку, но затем опустила, задумавшись. — Знаешь, порой я спрашиваю себя, зачем делаю все это, — она медленно пошла к ограде у трибун и оперлась на нее, поставив «Нимбус» рядом. — Какова цель всего, чем я занимаюсь. Зачем хожу на квиддич, упорно тренируясь каждый раз, для чего прихожу выигрывать шахматные турниры у чемпионов Когтеврана, зачем отбиваю призовые очки у Гриффиндора, что заставляет меня каждый раз сдавать экзамены на высшие баллы, не оставляя шанса к себе придраться. Для чего я читаю все, что читаю, изучаю все, что изучаю, зачем я занимаюсь этим? Ведь можно было бы оставить все эти труды и жить как остальные, не прилагая столько усилий. А потом я понимаю, что любовь к факультету движет мной, наверное, поэтому же Эрвин Смит призвал в этом году объединить усилия и выбить свой Кубок школы. Но это не единственное, я бы в принципе не возвращалась в школу, если бы здесь не было тебя и Драко. Как бы я ни любила Слизерин, время в Хогвартсе не вечно, оттого я и пытаюсь достойно подготовиться к тому, что меня ждет за его стенами. Ну, по крайней мере, так я раньше думала. Оказавшись за пределами школьного мира, я поняла, что взрослые мало чем отличаются от людей, которых я вижу здесь, они такие же безрассудные, глупые, несамостоятельные. Поэтому мне так легко удалось влиться во взрослый коллектив, потому что они практически такие же, как мы. Но суть не в этом, зато спустя время я поняла, что необходимость в школьном обучении не такая острая, и я могу покинуть Хогвартс, когда захочу. Да только идти мне некуда и заниматься нечем. Поэтому я и торчу пока тут, занимая себя чем угодно, лишь бы был смысл там оставаться. Искусственно создаю мотивацию, которая и ведет меня на квиддич. Но иногда проскакивают старые вопросы: стоит ли мне этим заниматься, стоит ли привлекать к себе так много внимания, которое я не люблю и плохо переношу. Может быть, мне стоило бы иногда промолчать, не умничать, я ведь очень не хочу быть как Грейнджер, эта вездесущая заучка, я боюсь стать такой же, как она. — Ты совсем не такая, — проговорил Тео в ответ. — Когда ты говоришь, на тебя смотрят по-другому. Смотрят с восхищением, потому что сами не могут додуматься до того же. Старшекурсники смотрят, раскрыв рты, как не смотрят на человека, который раздражающе умничает, они бы тоже хотели как ты, но не могут, и поэтому относятся к тебе с уважением за то, что ты делаешь. Поверь, я не раз замечал это вечерами, когда ты объясняла Маркусу теории трансубстанциональной трансфигурации, а половина факультетской сборной слушала, уронив челюсти. Думаешь, на Грейнджер кто-то так смотрит? Максимум, на что она способна, — процитировать отрывок из книги, но какой в этом толк, если она не сможет ни своими словами перефразировать, ни объяснить, ни понять без объяснения учителя? Ты так говорила на первом курсе, и до сих пор умение цитировать книги не является признаком ума, Леви. Возможно, ты слишком много взяла на себя, но отлично справляешься, осталось только снять с себя груз моральных терзаний. Почему бы не получать удовольствие от собственного превосходства, которое ты, между прочим, заработала собственным трудом, вместо того чтобы его скрывать и стесняться? Кто позавидует — возненавидит, а кто сможет оценить тебя по достоинству — зауважает. То есть нет, так уже получилось, и я сейчас лишь хочу, чтобы ты не беспокоилась понапрасну. — Да, — выдохнула Леви, — верно, спасибо. И давай уже перейдем к делу, — она снова повернулась к Тео. — Концентрация — это основа, на которой держится вся Окклюменция. Проблема состоит в том, что достаточно умелому волшебнику не нужно произносить заклинание и использовать волшебную палочку для проникновения в чужое сознание, поэтому жертва, в данном случае ты, может не знать, что на нее покушаются. Незаметная Легилименция хороша тем, что даже если волшебник владеет навыками защиты, он может не знать, когда нужно защищаться. Поэтому… чтобы свести к минимуму угрозу непредвиденной ментальной атаки, рекомендуется держать сознание постоянно закрытым, но это требует огромных усилий и умения. — Что-то не так? — спросил Тео, потому что Леви смотрела на него нахмурившись. — М-м, — протянула она, — я не могу залезть в твою голову. Ты делаешь все, как на тренировках? — Ну да, — ответил Теодор. — Начиная со слов «давай перейдем к делу». А ты уже атакуешь? Без предупреждения и твоего пристального пронизывающего взгляда? — Да-а, — Леви явно о чем-то задумалась. — Без предупреждения и пристального взгляда. Решила проверить тебя и, как оказалось, не зря. Похоже, я тебя больше ничему не научу. Теодор удивленно взглянул на друга. — Понимаешь, Тео, когда я тренировала Драко, не было понятно, то ли я слишком хороша в Легилименции и пробиваю его щит, то ли он недостаточно силен в Окклюменции, поэтому барьер так легко поддавался. А в твоем случае очевидно, что мне твою защиту не пробить, настолько она сильна. Вот кому я буду доверять свои секреты, — улыбнулась она напоследок. — Разве такое может быть? — усомнился Тео. — Может, ты попробуешь еще раз? Ведь я только недавно начал тренировки. — Талантище, — исчерпывающе заключила Леви. — Мне не сломать тебя, и это факт. — А ты хочешь попробовать сама? — предложил слизеринец. — Я слышал, ты говорила, что у тебя не совсем выходит с Окклюменцией. Я мог бы потренировать тебя. — Спасибо, не стоит, — мягко произнесла Леви. — Думаю, Окклюменция — абсолютно не моя область. Видишь, кому-то дано, а кому-то нет, но не беспокойся, я очень рада, что в моем окружении такие способные и сильные волшебники. Это нормально, что мне удается не все, и упорными тренировками это уже не исправить в данном случае. Мне достаточно моих навыков Легилименции, учитывая, что я их использую крайне редко, поэтому я не стану тренировать свой мозг настолько, чтобы справиться с тобой. — А-а, — понимающе кивнул Теодор, — что ж, выбор за тобой. Не ожидал, что выйдет так легко. Кажется, ты еще хотела полетать? — Разве что убедиться, что не забыла за лето, как держаться на метле, — Леви пожала плечами. — Ты не будешь против немного прогуляться со мной потом, пока еще не совсем поздно? Я планировала зайти к профессору Хагриду, поделиться своими записями и попытаться спросить о Тайной комнате, но там по окрестностям шарятся дементоры, а мне бы не… — Конечно, — улыбнулся Тео, — я пойду с тобой. Леви поблагодарила его, улыбнувшись уголками губ, оседлала «Нимбус», взлетела, сделала пару кругов над полем, облетела кольца и сразу же вернулась назад. Снова поразившись ее умению переодеваться за минуты, Тео терпеливо ждал, рассматривая метлу Драко, пока Леви складывала форму в шкафчик, пропадала минут пять в душевых и вернулась полностью собранная. — Надо было не идти, — мрачно изрекла она, заправляя галстук за белоснежный воротник школьной рубашки. — Двадцать минут проторчать в раздевалке ради пяти минут на поле того не стоит. Она похватала свитки, и два слизеринца вышли из раздевалки. У каменного круга кто-то был, но силуэты казались слишком маленькими для дементоров. Оказавшись поближе, Леви выхватила волшебную палочку, но лучше бы это были дементоры. Поттер, Уизли и Грейнджер остановились на тропинке между камней, что вела вниз, к Запретному лесу и дому Хагрида, и уставились на двоих слизеринцев, идущих с другой стороны. Удивленно окинули взглядом апатичного Теодора и враждебно настроенную Леви с «Нимбусом» на плече, свитками в одной руке и волшебной палочкой в другой. Они прошли вперед, и, поравнявшись с Золотой троицей, когда показалось, что гриффиндорцы просто дадут им пройти, Уизли зачем-то открыл рот. — Куда это вы? Леви остановилась и тяжело демонстративно вздохнула. Видимо, гриффиндорцам гордость не позволяла просто так разминуться со слизеринцами, ничего не сказав. — К профессору Хагриду, Уизли, — отчеканила Леви. — На случай если ты не уснешь сегодня без этой информации. Она резко обернулась, и метла едва не огрела Уизли по голове. Все трое смотрели на слизеринцев привычно недружелюбно. — Зачем? — требовательно выпалил гриффиндорец. — Зачем вам двоим к Хагриду? — Если вы двое что-то задумали, — оскалился Поттер, — мы расскажем Дамблдору, что это вы. — Вы из-за Клювокрыла пришли, да? — догадалась Грейнджер, сощурив глаза. — Хагрид наш друг, — предостерег Поттер, — и если с ним что-то случится, можешь так и передать своему белобрысому дружку, мы молчать не станем, зная, что за всем стоит Малфой и его папаша-Пожи… — Вообще-то, — торопливо перебила Леви, — мы не задумали ничего, но вы так упорно продолжаете нас подозревать, что лично мне, Поттер, так и хочется что-то задумать, чтобы не подводить твои ожидания. — Поттер, лучше заткнись, — меланхолично посоветовал Тео, заметив, что тот собирается что-то сказать. — А метла зачем? — пропустив совет мимо ушей, вопросил Уизли. — Забить профессора древком по голове, очевидно, — вдруг ответила Леви, отчего лица Золотого трио всерьез вытянулись от удивления. — Паршивые гриффиндорцы, когда же до ваших пустых голов дойдет, что не надо нарываться, если не хотите получить? Искренне надеюсь, что Блэк доберется до Хогвартса и снесет твою тупую башку, Поттер, — сквозь зубы процедила слизеринка, — потому что она тебе совершенно не нужна, да и пользоваться ей ты так и не научился. Перепалка продолжилась бы, если бы Тео не взял Леви под руку, уводя дальше. — Отборочные у нее завтра, — обронил он через плечо, — отвалите. Гриффиндорцы так и не поняли, шутит Леви или говорит серьезно. Ее потряхивало, когда Тео вел слизеринку по склону вниз, придерживая на всякий случай. — Ты осторожнее в следующий раз, они же в самом деле не понимают, что ты шутишь, — произнес Тео. — Следующего раза не будет, — коротко ответила слизеринка. — Не хочу больше слушать их бредни. Все больше склоняюсь перенять модель поведения старшекурсников: они молча толкают гриффиндорцев плечом, чтобы пройти. Если возмущаются — угощают проклятием. Все происходит быстрее и продуктивнее, чем отзываться. Уроды. Оказавшись у двери, Леви сердито постучала. Обнаружив двух слизеринцев на пороге, новоявленный профессор немало удивился. — Чем могу быть полезен? — Простите за поздний визит, но я очень хотела отдать вам это, профессор, — Леви мгновенно переключила тон на мягкий и протянула туго скрученные пергаменты. — Это копии моих личных записей о различных магических существах, которых я изучала самостоятельно. Многих данных попросту нет в учебниках, и я посчитала, что эти материалы могут вам пригодиться. Полувеликан опешил, развернул свитки, бегло окинул их взглядом и уставился на слизеринку сверху вниз. — Откуда у вас это? — удивился он. — Здесь написано много уникального и… э-э… — Я люблю путешествовать, — просто ответила Леви. — И люблю наблюдать за магическими существами. Вот и все. — И это все мне? — ошеломленно осмотрел лесничий внушительную кипу свитков. — Просто так? — Успехов в преподавательской деятельности, — слизеринка улыбнулась и собралась уходить. — Я так тронут, — внезапно проговорил лесничий, неотрывно смотря на свитки Леви как на нечто бесценное. — Никогда бы не подумал, что встречу подобную поддержку, тем более от Слизерина… — он опустил взгляд. — Если я могу как-то отблагодарить или чем-то помочь, или что-то сделать, я буду рад оказаться полезен. — На самом деле я хотела поинтересоваться, — медленно произнесла Леви, — но пойму, если вы откажетесь отвечать и не захотите вновь поднимать тему Тайной комнаты. — Тайной комнаты? — Хагрид вздохнул. — Ну, ладно, столько времени прошло, не думал, что это еще кого-то интересует. — Меня до сих пор вводит в недоумение ваш арест, — мягко начала слизеринка. — Сложно поверить, что вы могли быть на самом деле как-то причастны. — А я и непричастен, — мгновенно ответил лесничий. — Подозревали, но оправдали. — Но кто-то же стоял за открытием Тайной комнаты в предыдущий раз. Как получилось, что подозрения пали на вас? Возможно, вас подставили? — Да это Реддл, паршивец, — обронил профессор, но больше ничего не сказал, опустив голову. — Несправедливо, — согласилась Леви. — Что этот Реддл не понес наказания за свои действия. — Да он, — Хагрид нахмурился, — он и не понесет. — В любом случае вас освободили, — непринужденно улыбнулась Леви. — И это главное. Мы, пожалуй, пойдем, пока не настало слишком поздно. Она развернулась и заторопилась прочь, оставляя профессора-полувеликана за спиной. — Очень мило, — прозрачно произнес Тео, когда они поднимались назад к каменному кругу. — Маленький манипулятор. — Вовсе нет, — слегка недовольно отозвалась Леви. — Ах, хорошо, разве что чуть-чуть, но, поверь, я вполне дружелюбно расположена к нему, он мне вполне искренне импонирует, и я больше не буду так делать. Мне было важно узнать о Реддле. — Не слишком ли много стоила эта информация? — поинтересовался Теодор. — Ты отдала ему взамен то, что может скомпрометировать тебя, в том числе перед Дамблдором. Стоило ли это того малого, что ты узнала? — Я не включала туда ничего, что могло бы навести на меня подозрения, — объяснила Леви. — Зато получила подтверждение из первоисточника, что Реддл причастен. — Ты такая эмоциональная, — вдруг улыбнулся Тео, заговорив совершенно о другом. — За тобой интересно наблюдать, ты совершенно не такая, как Драко. Он совсем сдержан в эмоциях, зато у тебя потрясающий мимический диапазон. Эмоции получаются вполне искренними, даже если воссозданы искусственным путем. Леви промычала нечто неопределенное и уткнулась взглядом в деревянный пол моста, по которому они ступали обратно в замок. Тео понял, что снова смутил ее. Внезапно она остановилась, глядя вперед себя, где поодаль скользили черные фигуры стражей Азкабана. — Дементоры? — удивился Теодор. — Неужели мы так сильно задержались, что они уже начали патрулировать? Леви поежилась, неотрывно глядя на одного из дементоров. Двинуться вперед она почему-то не решалась. Тогда Тео, вспомнив, что случилось в поезде, уже знал, что нужно делать. Без слов он подошел, забрал «Нимбус», обнял Леви за плечо и повел вперед. Она в ответ обняла его тоже, прячась от холода, от дементоров и от невероятной печали. Тео не чувствовал что-то особое от их присутствия, зато Леви все больше жалась к нему и не отходила до самого вестибюля. — Они позади, — Тео остановился у лестниц, ведущих к подземельям, и только тогда слизеринка нехотя отпустила его, забирая метлу. — Почему ты грустишь, когда видишь их? — Я не знаю, — тихо ответила Леви, поднимая на него глубокие зеленые глаза, полные вселенской печали. Тео от такого зрелища едва не улыбнулся, и все же усмешка слегка коснулась его губ. Леви была слишком милой в своей внезапной грусти и так трогательно смотрела, что слизеринец сжал ее холодную ладонь. Так они и дошли до самой гостиной, а потом Леви недовольно буркнула, что не хочет идти в спальню. — Заходи в нашу, — услужливо предложил Тео. — Я буду рядом, если тебе снова станет грустно. Леви была глубоко погружена в свои переживания и не стала протестовать. В спальне ее даже никто не заметил, потому что кровать Драко была задернула пологом. Оставив метлу у чемодана, Леви сбросила обувь, скинула слизеринскую мантию и забралась на кровать друга, обняв его подушку. Отгороженная пологом от остального пространства спальни, Леви молча наблюдала, как Тео аккуратно вешает свою мантию, ослабляет галстук и расстегивает пуговицы. Растянувшись на кровати Драко в обнимку с его подушкой, Леви отвернулась к пологу и больше за вечер не поворачивалась. Когда Тео проснулся на следующее утро, ее там уже не было. Как оказалось, Драко хотели продержать в Больничном крыле до самого вторника, но так долго валяться он не хотел и приложил все усилия, чтобы выйти на выходных. Когда субботним вечером озадаченные друзья навестили его, Драко уже стоял одетый и довольный, несмотря на перебинтованную руку. — Уже выходишь? — осведомился Теодор. — Отлично, пойдем. — Куда? — удивился Драко. — К Люпину. Он попросил зайти к нему, как только тебя выпустят. — Всем троим? — Предположительно, — Тео пожал плечами. — Записку передали Леви через старосту, сказав, что просят зайти ее и друзей. — О, Леви, почему я не вижу среди нас Трейси, Грейнджер и Поттера? — не удержался Драко и хихикнул. — Очень смешно, — мрачно отозвалась она. — Полегче, Драко, я и так еле уговорил ее прийти, — признался Теодор. — Упиралась. — Еще раз повторяю, Люпин был в Ордене феникса, он человек Дамблдора, и этим все сказано, — недовольно прошипела Леви. — Не нервничай, Левенте, вряд ли Люпин всерьез полезет к тебе в голову, — успокоил Тео. — Зато наверняка полезет во внутренности, и если вам такое ни по чем, то я не хочу, чтобы меня трогали! И если что-то пойдет не так, я изначально была против. Надеюсь, ему хватит такта не спрашивать про шрам… Она шла с неохотой до самого кабинета Защиты и против воли входила внутрь, однако мигом стерла это выражение, едва завидела профессора Люпина. — Добрый вечер, — он поприветствовал их из-за учительского стола. — Рад, что вы пришли. Пожалуйста, проходите. Несколько свечей тускло освещали кабинет, а в их свете учитель выглядел особенно уставшим, однако тепло улыбнулся, едва они подошли и сели втроем за первую парту. — Приятно видеть, что вы уже поправились, мистер Малфой, — мягко проговорил Люпин, на что Драко сообразил некое подобие улыбки. — У вас есть предположения, для чего я вас позвал? Леви промолчала. Драко понимал, что слова жгут кончик ее языка, но она молчала. — Можем только догадываться, — ответил вместо нее Тео. — Попытайтесь, мистер Нотт, — Люпин сделал уступчивый жест рукой. Леви рядом с ним явно напряглась, чувствуя себя некомфортно. Она смотрела на парту, а не вперед себя, избегая взгляда Люпина. — Полагаю, это связано с первым уроком Защиты, — произнес Тео. — Верно, — Люпин кивнул. — Да, так и есть, я позвал вас троих именно из-за увиденного на том уроке. Я был довольно ощутимо обеспокоен и посчитал своим долгом пригласить вас на приватную беседу, чтобы выяснить, нужна ли вам какая-либо помощь. — Помощь? — переспросил Драко. — Нет, профессор Люпин, у нас все хорошо. Люпин, казалось, ему не поверил. — Поймите, я бы не тревожил никого из вас без весомой на то причины, — он устало прикрыл веки. — Но, мисс Фаррелл, в частности обращаюсь к вам, вы меня встревожили. — У Левенте тоже все хорошо, — заверил Тео, посчитав себя отчасти ответственным за то, что ее сейчас трогают. — Вы что скажете, мисс Фаррелл? — Люпин обратился к Леви напрямую, и оба друга напряглись. — Я бы очень хотел послушать именно вас. Леви не желала, чтобы Люпин ее трогал. Драко ощущал практически на физическом уровне ее нежелание участвовать в этом разговоре, но профессор Защиты вряд ли отстанет, отпустив ее без объяснений. Сперва Леви оторвала взгляд от парты и вперила тяжелый пристальный взгляд в расчерченное полосами шрамов лицо Люпина. Выражение ее лица приобрело нечто схожее с тем, которое Драко застал на слизеринке, когда впервые увидел ее из окна Хогвартс-экспресса. И прежде чем она заговорила, Драко понял, что лучше бы Люпин молчал и оставил ее в покое. — Профессор Люпин, — невероятно мягко и вкрадчиво начала Леви и даже улыбнулась уголками губ, но эта мягкость была обманчивой. — Что я скажу, зависит от того, что вы хотите от меня услышать. Как сказали Драко и Теодор, у нас все хорошо, и мне нечего добавить. — Вам всего тринадцать, но такие образы… — А я полагала, что боггарт превратится в Дамблдора, — обронила Леви. Люпин в удивлении заморгал. — Вы боитесь профессора Дамблдора? — уточнил он. — Избегаю, — поправила Леви. — Но почему? — Вы читали недавнюю статью о современных потомках северошотландских вурдалаков за авторством Ксенофилиуса Лавгуда? — спросила Леви, не сводя глубоких глаз с учителя. — Если читали, то поймете мои опасения, — она понизила голос. — Подавляющее большинство описанных мистером Лавгудом симптомов я заметила у нашего глубокоуважаемого директора и с тех пор стараюсь не попадаться ему на глаза. Люпин несколько мгновений молчал, похоже, слегка сбитый с толку потрясающей манерой Леви говорить несерьезные вещи с серьезным видом. — Она боится вампиров, — полушепотом пояснил Тео, и слизеринка активно закивала в подтверждение. — Так что, пожалуйста, не говорите профессору Дамблдору об этом разговоре, — подключился Драко. — У нее иногда бывают кошмары, и нам приходится всю ночь проводить с Левенте в общей гостиной, чтобы она смогла уснуть. — Понятно, — Люпин, немного подумав, кивнул. — Однако боггарт показал совсем другое, и я вынужден поинтересоваться, не желаете ли вы сказать что-то еще. — Профессор Люпин, — снова невероятно мягко заговорила Леви, переменившись и в тоне, и в лице, — вы детский психолог? — Что? — учитель непонимающе нахмурился. — Нет, я… — Поверьте, вы мне импонируете, как педагог, — Леви сцепила пальцы, — вы показали себя как достаточно компетентный и достойный преподаватель. И мне бы очень не хотелось портить с вами отношения. Благодарю за проявленную заботу, внимание, неравнодушие и уделенное время, но все же предпочту оставить наши с вами отношения в рамках «учитель — ученик». Тем более, что компетенцией психолога вы, как выяснилось, не обладаете. — Послушайте, Левенте, ваши образы… — Профессор Люпин, — на грани тактичности произнесла слизеринка тоном, в котором к мягкости на этот раз добавилась отчетливая прохлада, и чуть подалась вперед, вцепившись немигающим взглядом в его уставшие глаза. — Вы, кажется, не совсем поняли мой посыл, поэтому мне придется объяснить иначе. Не стоит ломиться в чужую душу, если вы не готовы раскрыть свою в ответ, и не беритесь хранить чужие секреты, если не желаете явить собственные. От этих слов Люпин всерьез опешил. Леви невозмутимо откинулась назад к спинке стула, убрав руки на колени. — Тем не менее благодарю вас за беспокойство, — уже намного теплее произнесла она. — Полагаю, мы можем быть свободны? Люпин медленно кивнул, и трое слизеринцев вышли из кабинета прочь. — Леви, — осторожно позвал Драко, едва они отошли на приличное расстояние, — что произошло? — Как я и предполагала, — по обыкновению она неслась быстрым шагом, когда была на эмоциях, — Люпин не отвязался бы, пока не получил объяснения, удовлетворяющие его. — И ты снова прибегла к манипуляциям? — вкрадчиво произнес Тео. — Я защищалась, — Леви остановилась посреди коридора, уставившись на него. — У меня не было выбора. В ином случае он бы приставал еще, я бы ему высказала, и тогда уже мое хорошее расположение не спасло бы его. — Полезла к нему в голову? — догадался Теодор. Леви не ответила. — Ничего, уверен, ты не опустишься до шантажа. — Мне правда жаль, — она покачала головой. — Люпин действительно понравился мне, как учитель, и намерения у него были вполне благие, но снова скажу, он человек Дамблдора и гриффиндорец до мозга костей, и мне пришлось так поступить. Даже если бы он утолил свое любопытство, ничего полезного не смог бы сказать. Думаю, он понял, что мы всего лишь хорошие друзья. Она пошла дальше, сбавив шаг. Обменявшись безмолвными взглядами за ее спиной, Драко и Теодор двинулись следом.