Иллюзия выбора

Еще около недели ушло на то, чтобы найти тайник. У них было всего две зацепки: приют, в котором рос Том Реддл, и какая-то пещера неизвестного месторасположения, в которой, как предполагал Дамблдор, и был спрятан медальон Салазара Слизерина. Пришлось несколько раз наведаться в Лондон и пошарить в архивах, чтобы навести справки о приюте и узнать, что это за место. Как оказалось, воспитанников приюта возили на отдых к Атлантическому океану и селили в небольшой деревушке в Ирландии, близ утесов Мохер. Там они и бродили уже битый час, надеясь найти какую-то тропинку или дыру в скале. Было понятно, что отыскать тайник окажется непросто, но поиски слишком долго не приводили ни к чему. — Отстой, — констатировала Левенте, присаживаясь прямо на землю. — Но я уверена, что это здесь. Дальше идет уже совсем другой пейзаж. — Ты опираешься на размытые воспоминания? — с сомнением спросил Поттер. — Эти воспоминания предоставил твой обожаемый Дамблдор, — прохладно отозвалась слизеринка. — И это все, что у нас есть. Куда запропастилась Шензи? Она приподнялась, чтобы осмотреться. Холодный ветер развевал ее белые волосы. Драко глянул в сторону моря и воскликнул: — Вот она! Инферия стояла на скале внизу. Высокие волны хлестали, едва не сбивая существо с ног. — Шензи! — закричала Левенте, хотя та едва ли могла ее услышать из-за шума волн и большого расстояния. — Сейчас же вернись! Слизеринка закричала что-то еще на японском, и тогда Инферия исчезла со скалы и возникла рядом, стремительно заговорив. — Она нашла, — сказала Леви, выслушав Шензи. — Там что-то есть. Инферия схватила ледяной мертвецки-бледной рукой Леви под локоть, и обе исчезли. Драко вгляделся вдаль, чтобы увидеть, что Шензи перенесла Левенте на скалу. Прошло несколько мгновений, и Малфой ощутил, как и его тоже уволокли куда-то. Он стоял лицом к обрыву, и Левенте схватила его руку, чтобы Драко не свалился вниз, в море. Мгновением позже Шензи доставила сюда и Поттера. — Кажется, нам туда, — Левенте указала вправо и вниз, где среди волн во время отлива показывалась расщелина в скале. Со стороны суши ее не было видно, только с камня в море, на котором и была Шензи. — Уверена? — засомневался Поттер. — Нет, — ответила Леви. — Можешь остаться здесь, если хочешь. С этими словами она направилась вниз, но Драко ее опередил. — Я пойду первым. Держись. Он позволил Леви взяться за себя и повел ее к воде. Соленые волны разбивались о камень, и все вскоре вымокли. Добравшись до низа, где камень кончился, Драко зажег свет на конце волшебной палочки, всмотрелся в чернеющую трещину в скале и спросил: — Надеюсь, вы умеете плавать? Расщелина полностью уходила под воду, но вскоре превращалась в каменный туннель, проходящий под скалой, как раз в том месте, где они топтались до этого. Драко выплыл первым, помог выбраться из воды Леви и высушил ее одежду. Вслед за ней вылезла Шензи и подала руку Поттеру. Компания прошла дальше, освещая влажный камень волшебными палочками, пока не добрались до пещеры. — Похоже, тупик, — первым пришел к выводу Поттер, осмотрев сплошные каменные стены. — Может, попробовать пробиться напролом? — Подожди, — осадил его Драко, вглядываясь в блестящий влажный камень. — Нас, скорее всего, завалит. Что думаешь, Леви? Левенте не ответила. Она погасила свою волшебную палочку и снова говорила сама с собой. — Это не может быть тупик. Должен же быть проход… Должен быть. Она прикоснулась кончиками пальцев к стене и прикрыла глаза. Поттер за спиной Драко притих, наученный, когда лучше не мешать слизеринке. Малфой тоже замолк. — Загадки, загадки, — не переставала бубнить Леви, — вечные загадки: что, как, где, зачем, почему… Тайники, стены, секреты, загадки. Молчаливый камень, глухой, пустой, холодный камень. Драко и Поттер переглянулись. Слизеринец настороженно наблюдал, как Левенте обходит пещеру по кругу, не отнимая пальцев от стен. Он отчаянно надеялся, что Леви не сходит с ума. — Здесь, — наконец сказала она. — Здесь есть проход. — Э-э? — Поттер в непонимании воззрился на стену, такую же, как и во всей пещере. — Будем бомбить? — Потрогай, — вместо ответа сказала Леви. — Закрой глаза и прислушайся. Она притянула гриффиндорца за руку к стене и приложила его ладонь к камню. — Что я должен почувствовать? — спросил тот, ничего не понимая. Драко тоже подошел и сделал как говорила Леви. Некоторое время кожа его ладони чувствовала лишь холод шершавого влажного камня, но через какое-то время это ощущение исчезло, и казалось, что рука щупает пустоту. — О-о! — воскликнул рядом Поттер. — Как ты это сделала? — Магия всегда оставляет след, — ответила Левенте. — Говоришь как Дамблдор, — обронил впечатленный гриффиндорец. — Мерлин упаси! — слизеринка закатила глаза. — Как нам войти? — спросил Малфой. — Мне нужно подумать, — ответила Леви. Еще некоторое время она простояла к ним спиной, молча и не шевелясь, и смотрела в стену. Драко понятия не имел, что она делает и как это поможет открыть проход. Послышался то ли вдох, то ли всхлип, затем — удар. Драко в удивлении застал Леви, судорожно дующую на разбитые в кровь костяшки левой руки. — Ты чего? — воскликнул он и поспешил на помощь. — Ничего, — буркнула Левенте, позволяя другу залечить увечье. — Подумать только, сработало, — приговорила она. На месте, где мгновение назад была глухая стена, теперь чернела дыра в неизвестность. — Ты даже представить не можешь, что дает пролитая волшебная кровь, — произнесла Леви, заметив обескураженный взгляд Поттера. Сперва Драко показалось, что здесь зеркальный гладкий пол, и только потом он понял, что это вода. Черная, отражающая свет от волшебных палочек, она простиралась далеко вперед. Здесь было абсолютно тихо, и совершенно не казалось, что их ожидает засада. Наоборот, было ощущение, словно никого тут не было многие десятки лет. — Что это там, впереди? — спросил Поттер. Драко прищурился, пригляделся и заметил зеленоватое свечение вдалеке. — Похоже, это он, — послышался позади голос Леви. — Люмос Максима! — Драко вскинул волшебную палочку, и белый свет залил пространство. Эта пещера была огромной. Впереди была только вода, стены уходили по обе стороны, но противоположного конца не было видно. Левенте что-то сказала Инферии, и та отрицательно покачала головой. — Шензи не может здесь перемещаться, — пояснила Леви. — Туда просто так не добраться. — А вплавь? — предложил Поттер. Левенте не ответила. Это место напоминало ей Пустоту из Турнира Трех Волшебников. Только сейчас было понятно, что банальные варианты не сработают. — Не советую этого делать, — она взялась за плащ гриффиндорца и отстранила его от воды. Вместо этого она подошла сама, достала обсидиановый нож и, прежде чем Драко или Поттер успели понять, что слизеринка собирается сделать, Шензи грубым рывком вернула ее к стене, подальше от воды. — Да хорошо! — воскликнула Леви, убирая нож, перебивая поток невнятной речи Инферии. — Я же не знала! Шензи чуть ли не рычала на нее, так сильно протестовала. — Говорит, там смерть, — пояснила Левенте. — Пойдем пешком. Опять идти туда, не знаю куда, искать то, не знаю что. Скорее бы все это закончилось… Драко прекрасно ее понимал. Левенте устала не только физически, но и морально, пребывая в постоянных поисках ответов на сложные вопросы. Он не думал, что Леви ожидала легкого и приятного путешествия, но подозревал, что для нее это все уже изматывающе. Они шли вперед, Левенте по-прежнему попутно ощупывала камень слева от себя, они прошли, наверное, уже четверть круга, как она остановилась так резко, что Драко чуть не налетел на нее. — Здесь что-то есть! — она принялась ощупывать пространство правой рукой, отпустив стену. В воздухе возникло нечто, сперва похожее на змею, в чем Драко узнал цепь. И пока она не ускользнула, он быстро подхватил ее и потянул на себя, стараясь не обращать внимание на звон металла. Поттер поспешил помочь, и они принялись что-то вытаскивать прямо из воды, к которой прежде Шензи не подпустила никого. Вскоре показался острый нос лодки. Она была маленькая, поросшая илом и явно не деревянная, зато целая. — За раз все не поместимся, — констатировал очевидное Малфой. — Придется в два захода. — Хорошо, что она хотя бы здесь есть, — с явным облегчением произнесла Леви. — Драко, ты поможешь мне? Драко полез первым, на удивление, лодка была устойчивой и не болталась на воде, словно это была вовсе не вода, а кисель. Он подал Леви руку, и та кое-как забралась внутрь. — Давай и ты тоже, потеснимся, — позвала Леви Поттера. — Только осторожно, не поскользнись. — А она? — гриффиндорец кивнул на Шензи. — Вернемся за ней позже, — ответила Леви. — Сперва нужно добраться самим. Поттер опасливо взобрался в лодку, и кое-как все поместились. Весел не было, но это оказалось и не нужно: лодка стремительно заскользила по поверхности, унося троицу прочь от берега куда-то вглубь. В середине озера, из чего бы оно ни было, находился небольшой каменный остров, откуда и виднелось зеленое свечение. Нос лодки уперся в камень. Драко вышел первым и помог остальным. Опустевшая лодка оставалась неподвижной. — По-моему, она не может двигаться, пока никого нет внутри, — рассудил Поттер. — Тогда я за Шензи, — и он стремительно забрался назад, не давая Леви шансов возражать. — Постарайтесь не помереть, пока я не вернусь, — бросил напоследок Поттер. — Очень мило, — ухмыльнулась Левенте. Она с Драко начала осматриваться, но островок был абсолютно пуст, не считая торчащий посередине каменный столбик. Он оканчивался полостью, из которой и шел свет. — Что это? — непонимающе спросил Драко. Левенте склонилась над каменной чашей и внимательно всмотрелась. — Мне кажется… там что-то есть. Она поднесла волшебную палочку с огоньком на конце к самому лицу и с усилием вглядывалась в чашу, словно пыталась просканировать содержимое взглядом. — Я надеюсь, ты не будешь это трогать? — поинтересовался Драко. — Что бы это ни было, выглядит недружелюбно. — Оно и должно так выглядеть, — сказала Леви. — Внушать сомнения, чувство опасности. Прежде чем Драко успел бы это остановить, Левенте попыталась сунуть в чашу руку. Ничего не произошло. — Нет, трогать это я не буду, — сказала она. — Попросту не могу его коснуться. Она уступчиво предложила Драко попробовать, и тот с сомнением попытался сделать то же самое. Едва пальцы оказались в чаше, рука натыкалась на невидимый барьер, что не позволяло прикоснуться к субстанции. — Вечеринка с пуншем? — бодро осведомился Поттер, присоединившись к ним. За его спиной молчаливо остановилась Шензи. — Хм, — Левенте явно над чем-то задумалась, и Драко все понял. — Леви, нет! — воскликнул он так звонко, что это разнеслось по пещере во все стороны. — Ты не будешь это пить! — Я же пошутил, — оправдался Поттер. — Совершенно понятно, что эта дрянь наверняка прикончит любого из нас. — Драко, пожалуйста, можешь помочь? — позвала Леви. — Хочу кое-что попробовать. Сперва она попросила возвести щиты и барьеры, так, на всякий случай. В следующие минуты Драко пытался использовать на содержимом чаши магию, а Леви называла заклинания, которые он пробовал. Что бы он ни делал, опустошить чашу не получалось: субстанция попросту не поддавалась воздействию магии. — Мы не можем потрогать это руками, — размышляла вслух Левенте, — и как-либо заколдовать. Адский огонь я пробовать пока не готова и сомневаюсь, что это работает именно так. Подозреваю, что медальон находится на дне. Осталось признать, что это, скорее всего, придется выпить. — Ты это в рот не возьмешь! — отрезал Драко. — Можешь предложить другие варианты? — спросил Поттер. — Сам же все попробовал. — Нет, — оборвала друга Леви. — Никто из вас не будет это пить. После этих слов слизеринка подошла к Шензи, обняла холодное и мертвое тело Инферии и что-то ей сказала. Та кивнула и позволила привести себя за руку к чаше. — Если что-то пойдет не так, а скорее всего, так и будет, вам нужно убираться, — предупредила Леви. — А ты останешься? — мгновенно догадался Поттер. — Ну уж нет. Драко ухмыльнулся. Левенте развела руками. — Тогда просто постарайтесь не погибнуть, — сказала она. Инферия встала возле чаши, положила на края худые синеватые руки, царапнув стальными когтями камень, наклонилась и сделала глоток. Драко наблюдал, затаив дыхание, ожидая нападения, но ничего не произошло. Инферия неотрывно пила из чаши большими глотками. Черные волосы спадали вниз, но она не отрывалась. Опустошив чашу примерно на треть, она наконец поднялась. Драко перехватил обеспокоенный взгляд Левенте, и в следующее мгновение Шензи закричала. Это был крик боли, извещающий о том, что существо, издающее его, испытывает мучительные страдания. Драко бы никогда не подумал, что она способна издавать такие пронзительные звуки. Инферия упала наземь возле чаши, и Леви бросилась к ней. — Что случилось? — кричал Поттер, озираясь по сторонам с волшебной палочкой наготове. Казалось, Шензи кричала так громко, что каменные стены вот-вот не выдержат и обвалятся, а этот неистовый вой заставит воду в озере вспениться. Но вокруг было по-прежнему пусто. Драко мельком заглянул в чашу и обнаружил на дне очертания медальона на цепочке. — Смотри! — он позвал Леви и тронул слизеринку за плечо, но она не отреагировала. Присев на колени, Драко обнаружил ее всю в слезах. — Это все скоро кончится, — приговаривала она. — Я обещаю, скоро все кончится. — Леви! — крикнул Драко и силой поднял друга на ноги. — Ты оказалась права! Крестраж здесь. Они с Поттером вдвоем подняли Инферию под руки, и она, завидев чашу, снова опустилась над ней, чтобы пить. — Успокойся, — Драко прижал Левенте к себе, пока эхо все еще витало по пещере. — Осталось немного. Он понимал, почему слизеринка плачет. Ей было невыносимо видеть страдания Шензи, пусть та формально была мертва. — Когда она закончит, нужно сразу убираться, — сквозь слезы говорила Леви. — Если не выйдет с порталом — надеюсь, получится с лодкой. Только не бросай ее здесь, если сможешь, — взмолилась она. — Я не могу ее оставить. Драко кивнул. Просьба была логичной и понятной. — Еще чуть-чуть, — приговаривала Левенте, поглаживая Инферию по спине. — Ты большая молодец. — Дай руку, — попросил Поттера Драко, завидев, что зелье вот-вот закончится. Поттер послушался, Левенте выхватила из чаши медальон, а другой рукой сгребла Шензи. Драко потянулся к ней — и все исчезло. Он уперся спиной во что-то твердое и прежде чем понял, где находится, вновь заслышал оглушающий крик Инферии. Портал сработал, и уже, кажется, в сотый раз унес их в безопасное место. Шензи согнулась пополам и кричала от боли. Левенте плакала, зажав уши ладонями, Поттер явно не понимал, что делать. Драко смотрел на Леви и понимал, что она больше не может. В прошлый раз она, несмотря на состояние, бросила все оставшиеся силы на спасение Теодора. Сейчас же слизеринка попросту впала в ступор и не собиралась ничего делать. — Последи за ними, — бросил Поттеру Драко, а сам ринулся наверх, в комнату Левенте. Спустился он уже не с пустыми руками, и Инферия замолкла лишь тогда, когда Драко напоил ее приличной дозой Напитка живой смерти, оставшегося после визита к Джинни Уизли. — Все закончилось, — проговорил Драко, поднимая Левенте. — Она больше не кричит. Шензи поправится. — Она не поправится, — сказала Леви, всхлипнув. — Я не знаю, что она выпила. Без понятия, как ей помочь. — Тебе нужно отдохнуть, — Драко закинул ее руку на свое плечо и повел наверх. — Ей тоже. А пока я подумаю, что можно сделать. Ты сама хорошо знаешь, что Шензи не умрет. — Не туда, — запротестовала Леви, едва поняла, что Драко ведет ее в комнату. — Я хочу быть вместе с ней. И с Тео. Я хочу быть там. Драко исполнил ее просьбу и повел в комнату, где были Мейзи-Кин и Теодор. Следом вошел Поттер, держа Инферию на руках. — Клади ее сюда, — распорядилась Леви и сама села на кровать рядом, обнимая холодное тело Шензи. Некоторое время слизеринка сидела так, обнимая своего инфернала, пока не уснула. Драко тяжело вздохнул и тихо вышел из комнаты. Поттер ждал его на кухне с чашкой чая и медальоном, который Леви выронила в коридоре. — Боюсь, ей становится хуже, — Драко устало опустился на стул и запустил пальцы в волосы. — Кажется, еще одна неудача — и Леви сломается. — Мы добыли это, — гриффиндорец кивнул на крестраж, — уничтожим — и останется последний. Драко засмотрелся на медальон и взял вещицу в руки. Он был похож скорее на обычную бижутерию, нежели на наследие самого Салазара Слизерина. И уж точно это было не золото. Медальон состоял из двух частей, что означало, что его можно раскрыть. Драко насторожило еще и то, что крестраж не вызывал у него ровно никаких ощущений. Он еще хорошо помнил, как сильно тянуло к дневнику Реддла. — Что-то не так, — пробормотал слизеринец и раскрыл створки медальона. Из него выпала записка, неизвестно как всунутая внутрь. Драко понимал, что ничего хорошего это не сулит, прочел ее и выругался. — Это просто… невообразимо! — вспыхнул Малфой, передав пергамент Поттеру. — Столько усилий и времени потрачено зря! Ради чего? Чтобы добыть эту хрень? — Эй, — Поттер закончил читать и воззрился на Драко. — Малфой, здесь же написано, что настоящий крестраж уничтожат. — Намереваются уничтожить, — поправил слизеринец. — Это не значит, что он уничтожен. Вот почему Волан-де-Морт никому не говорил о медальоне. Ему было стыдно признать, что крестраж украден. Что кто-то смог найти и обворовать его тайник. Это убьет Леви, — сокрушенно произнес он. — Когда она узнает, что крестража нет, а настоящий находится неизвестно где… — Успокойся, — попросил Поттер. — Вы все такие нервные. — Левенте занимается всем этим уже несколько лет, — отозвался Драко. — Она много узнала, но сейчас словно гоняется за тенью. Находит ответ на один вопрос, появляются еще два. И так до бесконечности. — Я понимаю, — кивнул гриффиндорец. — Вы и правда сделали очень много. Не представляю, что мне или Рону с Гермионой удалось бы достичь хотя бы половины. Но всему наступает конец, и этим вопросам — тоже. Эй! — заметив поникшее лицо слизеринца, Поттер заставил взглянуть на себя. — Кажется, я знаю, кто мог написать эту записку. Попей чая. — Что? — до Драко не сразу дошла суть услышанного. — Чай, — настойчиво повторил Поттер. — Я хочу, чтобы ты успокоился. Думаю, это инициалы Регулуса, брата Сириуса, — сказал Поттер, едва Драко взялся за чашку. — Я хорошо запомнил, потому что его история была печальной и довольно показательной. — Что случилось? — поинтересовался Драко. — Регулус присоединился к Волан-де-Морту в юном возрасте. Поначалу Вальбурга и Орион поддерживали сына, не сомневаясь в правильности его выбора. Наверное, и Регулус тоже не понимал, чем это может обернуться для него. Не думал, что служение закончится смертью спустя всего год. Неизвестно, что с ним случилось. Сириус до сих пор не знает, что натворил брат. — Ну, похоже, мы теперь знаем, — заключил Драко. — За неимением более вероятных вариантов предпочту считать твою теорию жизнеспособной. — Сириус может знать что-то еще, — предположил Поттер. — Он лишь обмолвился о Регулусе, когда я наткнулся на табличку с его инициалами на двери спальни. Оттого их и запомнил. Сириус мог что-то утаить. Может, стоит поговорить с ним? Тем более если ты говоришь, что в доме безопасно. — Я не знаю, — ответил Драко. — Возможно. Ему можно доверять? — Можно не говорить о крестражах, — предложил Поттер. — А построить разговор по-другому. Драко несколько секунд вглядывался в лицо гриффиндорца и сказал: — По-моему, общение со слизеринцами плохо на тебя влияет. Но, пожалуй, ты прав. Я дам тебе свой портал, он односторонний и вернет тебя назад. Воспользуйся камином… — Я? — удивился Поттер. — Я думал, ты пойдешь. — Я? — в свою очередь опешил Драко. — Мне-то там уж точно нечего делать. Блэк — твой крестный, а не мой. Тем более, полагаю, дом защищен Фиделиусом… — Верно, — Поттер почесал затылок. — Тебе туда попасть удастся только вместе со мной. — Ладно, — Драко поднялся на ноги и взял медальон с запиской. — Левенте проспит часов двадцать, думаю, мы успеем. Хочу рассказать хоть что-то обнадеживающее, являя подделку, которая ничего не стоит. И да, можешь захватить мантию? Хочу наведаться кое-куда. Слизеринец и гриффиндорец прошли к камину в гостиной. Поттер немного неуверенно зачерпнул горсть летучего пороха, кинул в камин и сказал: — Площадь Гриммо, двенадцать. Изумрудный огонь вспыхнул в камине. Поттер бросил взгляд на Малфоя, ступил вперед и исчез. Драко тяжело вздохнул и прошел следом. Несмотря на родство, Драко никогда не был в доме Блэков. Его взору предстала просторная гостиная с высокими потолками, обставленная некогда роскошной, но уже очень старой мебелью. Здесь было темно и как-то неуютно, хотелось зажечь свечи и пустить в комнату свежего воздуха. — Побудь здесь, я поищу Сириуса, — попросил Поттер. — Не уходи, потеряешься. Драко усмехнулся на эти слова. Едва ли его можно было запугать большим домом. Малфой запалил свечи, устроился в кресле и принялся разглядывать незамысловатый рисунок обивки. Вскоре вернулся Поттер, сообщив, что крестного нет. — Кикимер уверяет, что Сириус ушел пару часов назад, — добавил гриффиндорец. — Куда? — осведомился Драко. — Не знаю и знать не хочу, — пренебрежительно бросил Поттер. Драко с подозрением глянул на гриффиндорца. — Кто такой Кикимер? — Эльф этого дома, — ответил Поттер, неприязненно поморщившись. — Старый как это кресло. — Может, поговорим с ним? — предложил Драко. — Раз уж он служит Блэкам много лет, возможно, тоже что-то знает о Регулусе. — Ну, он не очень-то разговорчив, — протянул Поттер. — В основном сыплет проклятиями… А, ты же истинно чистокровный. Тогда попробуй. Драко не понял, к чему это было сказано, но спросить не успел: Поттер громко позвал домовика, и с характерным хлопком в душной гостиной материализовался домовой эльф. Выглядел он не лучше дома, в точности как и описывал гриффиндорец: старый, сморщенный и с крайне неприязненным выражением лица. — Хозяин Гарри, — произнес эльф с ненавистью, но манеры обязали его поклониться. — Чем еще могу быть полезен? Поттер выжидающе посмотрел на Малфоя. — У меня есть вопрос, — произнес Драко. Завидев второго волшебника, Кикимер в одночасье изменился. Его глаза, презренно прикрытые дряблыми веками, выпучились от удивления, а сам домовик бросился в ноги Драко. — Наследник Малфоев! — пролепетал эльф. — Спустя долгие годы этот дом наконец посетил достойный… истинно чистокровный… Кикимер так счастлив услужить наследнику Малфоев… — Примерно этого я и ожидал, — невесело усмехнулся Поттер. Пускай Кикимер не служил семье Драко, но, похоже, искренне ее почитал и обращался лучше, чем с собственными хозяевами. — Сейчас я покажу тебе одну вещь, — говорил слизеринец, — и ты скажешь, видел ли ее когда-либо. — Все что угодно, юный Малфой, — отозвался эльф. — Если Кикимер хоть мельком видел это, он ответит. Драко знал, что эльфу можно будет приказать молчать, и он повинуется. Поэтому вытащил из кармана медальон и вытянул руку. Домовик выпрямился, его выцветшие глаза заметили медальон, и он в один момент переменился: Кикимера забила крупная дрожь, круглые глаза стали еще более безумными, а сам он издавал звуки, словно в его горле что-то застряло. — Кикимер, отвечай! — приказал Поттер. — Ты видел этот медальон? — Не… заставляйте… меня… Хозяин Гарри… не заставляйте! — Да видел он, — сказал Драко. — Иначе бы так не отреагировал. Кикимер, успокойся и расскажи, — на всякий случай добавил он. Это подействовало гораздо эффективнее, чем приказ: домовик опустил голову и притих. — Юный наследник Малфоев очень добр, — выдавил он. — Да, Кикимер видел эту вещь, хотя предпочел бы этого не делать. — Это связано с Регулусом? Кикимер, отвечай! — Да, юный наследник Малфоев, все верно, это был медальон хозяина Регулуса. Кикимер надеялся больше никогда не увидеть этот медальон. Хозяин Регулус поплатился, и Кикимер знает, что медальон несет смерть! — Я в курсе, что это очень плохая вещь, — сказал Драко. — Поэтому Регулус и хотел уничтожить ее. Кикимер, у него получилось? Медальон уничтожен? Вместо ответа эльф упал на пол и принялся биться в истерической агонии. — Кикимер пытался выполнить приказ хозяина Регулуса, но так и не смог! — измученно заныл домовик. — Хозяин Регулус отдал жизнь, а Кикимеру не удалось сделать то, что он просил! Кикимер виноват в том, что смерть хозяина Регулуса была напрасной! — Кикимер, — спокойно позвал Драко, — ты еще можешь все исправить. Если поможешь, дело Регулуса будет закончено, а его смерть окажется не напрасной. Эльф поднял на Драко большие, полные слез глаза. — Исправить? — повторил он. — Что Кикимер может сделать для вас, юный Малфой? Кикимер пытался, но ничего не получилось. Медальон так и остался нетронутым, что бы Кикимер ни делал. — Он у тебя? — чувствуя, как учащается сердцебиение, спросил Драко. — Я способен разобраться с плохим медальоном, Кикимер. Мы искали его, но нашли лишь копию. Мы хотим уничтожить настоящий, как желал того Регулус. Раздался хлопок, Кикимер исчез и в следующее мгновение появился вновь, держа в стареньких ручонках другой медальон. Драко сразу понял, что он настоящий. Сердце забилось часто-часто, не терпелось взять медальон в руки. — Кикимер видел, как хозяин Регулус погибает за эту вещь, — говорил эльф. — Он наказал Кикимеру выбраться и уничтожить медальон, а сам остался там, на дне. Юный наследник Малфоев очень добр, невероятно добр! Кикимер надеется, у него получится закончить дело хозяина Регулуса. Юный Малфой — первый человек, который спрашивает о медальоне. С этими словами домовик передал крестраж в руки Драко. Украшение было не только больше поддельного, но и отливало ярким золотом. Крышка была украшена изумрудами, выложенными в форме буквы «S». Как и подделку, этот медальон тоже можно было раскрыть, но у Драко ничего не вышло. — Я разберусь, — заверил Малфой. — Ты нам очень помог. Спасибо. — Кикимер был счастлив помочь, — отозвался домовик и снова бросился Драко в ноги. — Будет очень хорошо, если никто не узнает о нашем визите, — сказал Поттер. — Если хозяин Гарри желает, Кикимер не скажет, что кто-то был здесь, — на удивление, ответил домовик. — Хоть хозяин Сириус беспокоится, Кикимер будет молчать. — Да, именно этого мы хотим, — кивнул Драко. — Думаю, ты можешь взять это, — он протянул домовику поддельный медальон. — Мне он больше не нужен, возможно, тебе захочется его оставить на память о Регулусе. Заслышав это, домовик взвыл и бросился в слезы. — Он тронут, — интерпретировал Поттер. — Кажется, вы хорошо поладили. Надеюсь, он не сочтет твой подарок за одежду? — Расслабься, Поттер, — отозвался Драко. — Я все еще не его хозяин. Пойдем, у нас есть еще дела. Они вышли на площадь, покинув дом. Драко был только рад уйти отсюда, из этого старого, мрачного и душного места. — Куда направляемся? — поинтересовался Поттер. — Уайтхолл, — коротко ответил Драко. — Пройдешься со мной? — Шутишь? — нахмурился гриффиндорец. — Туда пешком идти минимум час. — Извини, оставил магловские деньги в других штанах, — Малфой хохотнул. — Придется топать. Надеюсь, ты знаешь дорогу. — Я мало жил в Лондоне, — нехотя отозвался Поттер. — Большую часть своей жизни провел в чулане под лестницей в Литтл-Уингинге. — Так это правда? — удивился Драко. — Я думал, это местный прикол. — Вся моя жизнь — прикол, — уныло отозвался Поттер. — Здесь нам налево, к Амуэлл-стрит. Снежный январь вовсю царил в Лондоне. Время перевалило за полночь, и на улицах было тихо, только где-то гавкали уличные собаки да проезжали редкие машины. Поттер шел молча, Драко тоже молчал, наслаждаясь спокойствием. Обретение крестража придавало какое-то неправильное удовлетворение и даже умиротворение. Драко был доволен собой, доволен тем, что у них все вышло, и предвкушал, как обрадуется завтра Левенте. — Что ты ухмыляешься? — заметив это, спросил Поттер. — Задумал очередную гадость? Я шучу, Малфой. На самом деле ты молодец. — Не меньше, чем ты, — признал слизеринец. — Если бы не ты, мы бы наверняка зашли в тупик. Обязательно похвалю тебя перед Леви. Может быть, она и с тобой подружится. — Да ну тебя, — Поттер стукнул его в плечо. — Мне и так неплохо. — Правда? — Драко усомнился. — Что-то не заметно. Тебе здесь явно не нравится. — В Лондоне? Да нет, нормальный город… — У Блэка, — уточнил Драко. Поттер замолчал и помрачнел. — Ты знаешь, все мы потеряли дом, — вдруг произнес Малфой. — Левенте, я, даже Тео, а ведь у него замечательный отец. Убежище Леви — это дом для нас всех. Ты не один такой. — Ты намереваешься весь час говорить со мной о моих проблемах? — резковато спросил Поттер. — Ты видишь здесь кого-то еще? Драко остановился посреди дороги и посмотрел по сторонам. — Мерлин, — свозь зубы процедил гриффиндорец и ускорил шаг. — Левенте не спрашивала, почему я остался, — помолчав, добавил он. — Я думал, она хотя бы поинтересуется, почему я не ушел вместе с Роном и Гермионой. — Наверное, потому что ей все равно… — А тебе, значит, нет? — выпалил Поттер. — Ближайший час можешь считать, что нет. Послышался шумный судорожный вдох. — Думаю, Левенте и так все понимала, — предположил Драко. — Без всяких вопросов. — Думаешь, она знала, почему я остался? — Возможно, — Малфой пожал плечами. — Я не спрашивал, она не говорила. — А что ты думал на этот счет? — Ну, — Драко задумался, — кажется, я просто удивился, не более. — Меня постигло разочарование, — помолчав, признался Поттер. — Я был искренне рад, узнав, что Сириус мой крестный. Он был близким другом родителей, я надеялся, жизнь изменится с его появлением. И она действительно изменилась, но совсем не так, как хотелось бы. Поначалу было неплохо, я уехал от Дурслей, мы были вдвоем в огромном доме, полном всяких волшебных штук. Старом и мрачном, но все-таки доме. Я как мог старался привыкнуть, осознать, что здесь теперь моя семья. Но едва начался новый учебный год, с горечью понял, что не хочу туда возвращаться. Сириус тоже старался поначалу, было видно, что он рад обрести не только свободу, но и меня, но… Его запал быстро закончился, энтузиазм поутих. Возможно, он понял, что не сможет заменить мне отца. А может, сам был не готов принять эту роль. Сириус хороший человек, но ему тоже непросто. И, наверное, он слишком свободолюбив. Я не хотел бы быть для него обузой. Здесь направо и до самой Саутгемптон Роу. Хотя, если хочешь, можем свернуть на Грейс-Инн-роуд и пройти мимо Темзы, — предложил Поттер. — По времени выйдет одинаково. — Давай, — согласился Малфой. — Ты не думал вернуться к маглам? — Нет, — усмехнулся гриффиндорец. — Из двух зол выбираю меньшее. Дурсли отнюдь не будут рады меня снова видеть, да и объясняться ни перед кем не хочется. Ну а ты? Как получилось, что ты больше не живешь в поместье? И Драко рассказал. Про два лета подряд, проведенные на острове, второе из которых было невыносимо. Про помолвку и лихорадку. Про бесконечные дни ожидания в библиотеке и у рояля. Немного подумал и рассказал про лето в изоляции и Люциуса. Забавляло, что Поттер слушает раскрыв рот. Раньше было совсем не смешно. — Я и подумать не мог, — в потрясении говорил Поттер. Они прошли Кинг колледж, добрались до Темзы и сами не заметили, как сбавили шаг. — Никто не мог, — Драко улыбнулся. — И ты так легко ко всему этому относишься? — поразился гриффиндорец. — Почему? — Ну, это было давно, с тех пор много хорошего случилось, — Малфой пожал плечами. — Я думал, это у меня жизнь насыщенная, — произнес Поттер. — Погоди, ты еще истории Леви не слышал, — улыбнулся Драко. — Думаешь, она мне расскажет? — Если узнает, как ты помог с крестражем, — непременно. Поттер улыбнулся ему в ответ. Прошло пару секунд, гриффиндорец осознал это и стер эмоцию с лица. — Странно, — задумчиво сказал он. — Я не могу понять, как так все вышло. Левенте пыталась убить меня, и вот через некоторое время она же меня и спасает и приводит в безопасное место. Проходит некоторое время — и я здесь, с тобой, и мы обсуждаем такие вещи, которые я бы никогда не подумал, что буду обговаривать с тобой. Все это странно. Я думал, вы меня ненавидите. Или, по крайней мере, не доверяете. — Знаешь, Левенте весьма проницательна, — произнес Драко. — И если бы она тебя в чем-то подозревала, то ни за что бы не впустила к себе. А я в этом доверяю ей. Да и потом, стоит признать, ты можешь быть вполне ничего. — То есть она меня держит, потому что я прикольный, а не потому, что могу для чего-то понадобиться? — Я такого не говорил, — засмеялся Драко. — Я правда рад оказаться полезным. Почти как Кикимер, — Поттер хохотнул. — Но это так. То, что вы делаете, — здорово. К слову, могу я спросить о Теодоре? — Валяй, — ответил Драко. — По-твоему, он поправится? Драко тяжело вздохнул, неотрывно глядя на январскую Темзу. — Честно говоря, я не знаю. Раньше я смотрел на Леви, и мне казалось, что она может все. Я наблюдаю за ней много лет, и ей удавалось снова и снова удивить меня. То я привыкал к ее умениям, она демонстрировала новые. Стоило восхититься ее догадливостью — и она уже разгадала новую загадку. Но с тех пор как Тео нет, со времен битвы за Слизерин мне кажется, что Левенте достигла своего предела. Она быстро прогрессировала и сейчас в два раза быстрее регрессирует. Я не прекращаю верить и надеяться, но факты неутешительны. Поттер понимающе кивнул и замолчал. Драко тоже было нечего сказать. Он не решался рассказать Поттеру о словах Фламеля и подозрениях Леви. Решил, это не его право. — Извини, — серьезно проговорил Поттер. Кажется, ему не хотелось вгонять Драко в такое уныние. — Все хорошо, — мягко отозвался Малфой. — Надейся на лучшее, готовься к худшему. Смотри, Чаринг-Кросс! Почти дошли. Проснувшись следующим утром, Левенте обнаружила у себя на подушке две коробочки, перевязанные лентами. Одна была побольше и продолговатая, а другая поменьше и квадратная. Любопытство пыталось одержать верх, но Леви терпеливо умылась, привела себя в порядок, взяла коробочки и спустилась. Там, на кухне, она застала Драко, завтракающего в обществе Поттера. Оба вели непринужденную беседу, пока гриффиндорец вдруг не замолк, заметив Леви за спиной Драко. — Утречка! — радушно улыбнулся Малфой, завидев друга, и поднялся, чтобы оформить и ей завтрак. Ни озадаченное выражение лица Леви, ни коробочки, что она принесла с собой, не смутили слизеринца. — Драко, — практически требовательно сказала Леви, — что это такое? — Открой, — он поставил перед ней тарелку с мюслями, гренки и чай и воззрился с выражением предвкушения. Левенте осталась стоять, перевела взгляд на Поттера, который поспешно отхлебнул из чашки. Леви нависла над столом и приблизилась к лицу друга, отчего Драко опешил, но не отстранился. Она смотрела ему прямо в глаза, он отвечал тем же, затаив дыхание. — Драко, вы что, выпили? — Левенте с подозрением сощурилась и сделала продолжительный вдох. — Вы чего такие веселые? — Просто открой, — проговорил гриффиндорец, и Леви отвернулась от друга, села за стол и озадаченно уставилась на коробочки. — Ладно, — выдохнула она и выбрала квадратную. — Ох, очень мило, — Левенте притворно улыбнулась. — Крестраж, который мы вчера добыли. Забавная шутка. Чья это была идея? — Это подарок Гарри, — оповестил Драко, отчего Левенте вопросительно вскинула брови. — Гарри, вот как? Не сомневаюсь. Вижу, вы поладили. Боюсь даже предположить, что произошло, пока я спала. Впрочем, стоило догадаться, что это была его идея. Крайне остроумно. — Открой вторую, — в нетерпении попросил Драко. — Это от меня. Леви сощурилась, посмотрела сперва на слизеринца, затем на гриффиндорца, который невинно улыбался. — Прилегла поспать, блин, — буркнула Леви и открыла вторую коробку. Внутри лежала волшебная палочка. Светлое дерево было выточено в уникальной форме, не присущей ни одному магическому инструменту. На основание будто были нанизаны шарики, но в руке она лежала на удивление удобно. Левенте с изумлением смотрела на подарок. — Драко, это… волшебная палочка Волан-де-Морта? — Мы зашли в магазин для взрослых и решили взять это для тебя, — хихикнул Поттер. — Да, это Бузинная палочка, — улыбнулся Малфой. — Твоя волшебная палочка, Леви. Ты одолела ее владельца в бою, и теперь она служит тебе. От ее реакции стало тепло на душе. Драко довольно улыбался и безмятежно попивал чай с чувством выполненного долга. — Но как? — абсолютно обескураженная, спросила Леви. — Ты же не хочешь сказать, что просто взял, пришел в Министерство и… — Именно так, — кивнул Драко. — С одним отличием. Мы просто взяли, пришли в Министерство и забрали волшебную палочку из отдела магического правопорядка. Без Гарри и его мантии это бы не удалось сделать так быстро и бесследно. Разумеется, оригинал заменили копией. — Но… — Тебе было бы крайне опасно появляться в Министерстве, — невозмутимо продолжил Драко. — Я знал, что эта волшебная палочка нужна тебе, но не мог позволить подвергать себя опасности ради ее обретения. Решил все сделать сам и по-тихому, как ты любишь. Левенте перевела распахнутые от удивления глаза от волшебной палочки к другу. Было сложно ее настолько сильно удивить. — К слову, мне кажется, ты недооценила подарок Гарри. Возьми медальон. Левенте отложила волшебную палочку и достала крестраж из коробки. Видимо, накануне она не особо успела рассмотреть артефакт, иначе бы поняла, что этот медальон значительно отличается от того, что слизеринка в спешке забрала из чаши в пещере. Под медальоном Левенте нашла записку. Бросив быстрый взгляд на Поттера, она развернула пергамент и прочла содержимое. Чем дальше она читала, тем глубже становилась морщинка меж ее бровей. Прежде чем Леви закончила, Поттер сказал: — Тот медальон был ненастоящим. Подделкой. Мы узнали это вчера, и Драко решил, что эта новость тебя слишком сильно расстроит. Ну, в общем-то мы быстро решили эту проблему и отыскали настоящий. — Что? — Левенте со смесью непонимания и возмущения воззрилась на гриффиндорца. — Вы… что?! Пока Леви не дошла до состояния шока, Драко и Поттер спокойно и по порядку все объяснили. Слизеринка слушала с таким видом, словно была уверена, что они вчера все же напились, и не верила их словам. Выслушав, Левенте подняла на друга покрасневшие, полные слез глаза. Похоже, она была тронута. — Ну, что ты, — Драко не ожидал такой реакции и поспешно приобнял Левенте в утешающем жесте. — Все скоро закончится. «Все скоро закончится». Слова, Драко, которые должны были утешить и приободрить, произвели совершенно противоположный эффект. Леви заплакала еще сильнее, и это были не слезы благодарности, волнения или обеспокоенности за друзей. Левенте впервые плакала от страха и отчаяния. Предпоследний действующий крестраж означал, что все и правда скоро закончится. Всему, к чему она стремилась последнее время, придет конец. Крестраж будет уничтожен — и настанет время битвы. Последней битвы. Об этом Леви и думала, уткнувшись в плечо друга и горько плача. Она не рассчитывала встретить конец так скоро и в таком состоянии. В ее представлении все должно было быть совсем не так. В идеале Левенте планировала разобраться со всем быстро и самостоятельно. Но разве что-то получается точно так, как планируется, и уж тем более идеально? Она была горячо благодарна Драко, но не стала спрашивать, на кой черт ей эта Бузинная палочка, если Леви рискует рассыпаться на куски, воспользовавшись ей. Завтрак пошел насмарку. Левенте собрала подарки, поднялась к себе, а потом еще некоторое время провела запершись в ванной на первом этаже. «Скоро все закончится». Эти слова не выходили из головы. Леви сидела на полу своей ванной комнаты и не шевелилась уже полчаса. Она не могла отвести взгляда от собственных бледных и худых рук. Вода шумела, ванна уже давно набралась, и излишки воды уходили в верхнее сливное отверстие, но Левенте не могла пошевелиться. Ее сковало в оцепенении. «Все скоро закончится». Она все еще не успела помочь Тео. Левенте понятия не имела, где искать Воскрешающий камень, а если бы и получила на руки все три Дара Смерти, то ничего бы не изменилось. Она бы сидела здесь точно так же, не зная, как правильно применить эти артефакты, чтобы спасти друга. «Будь у вас Дары, вы не имеете и малейшего понятия, что с ними делать», — говорил Дамблдор. Похоже, он оказался прав. Вся эта идея с Дарами с самого начала была ненадежной и провальной. Обстановка комнаты поплыла перед глазами. Левенте зажмурилась и сморгнула слезы. Холодные капли упали на колени, вызвав дрожь по всему телу. Она снова замерзала. Левенте сжалась в комочек, покрепче обхватила колени руками, но дрожь лишь усилилась. Холод — недобрый знак. Он снова пытался подобраться к ней. Сколько она еще сможет позволить себе прождать? Попрятаться, побыть одной? Пару часов? Рано или поздно придется выйти и закончить то, что она сама начала. А потом признать поражение. Левенте слишком много взяла на себя. Едва получалось спасать саму себя, а теперь за ней тянулось еще несколько обещаний. Она была слишком самоуверенной. Возможно, окрыленной границами достигнутого. Но всему есть предел. И ее предел, возможно, настанет после уничтожения медальона. Да и… сможет ли она? Получится ли? Левенте знала, что получится, ведь ее разрушительной магии было настолько много, что тело не выдерживало. Но вот сможет ли сама Леви пережить это? Неизвестно. Она не могла дать ответ на этот вопрос. Очень не хотелось признавать это. Левенте сперва вовсе не думала о подобных вещах, не брала в учет саму возможность неудачи. А потом, едва не погибнув, все-таки признала эту правду перед собой. До этого Леви могла все, но однажды случится то, что она уже не сможет преодолеть. Силы не безграничны, тело уязвимо. Плоть смертна, разум хрупок. Время необратимо. Шум воды заполнял комнату, но не мог заглушить мысли в голове Леви. Вода уходила, как время, которое Леви старательно пыталась игнорировать, растянуть, замедлить. Но это невозможно. Придется подняться, а затем идти дальше, вперед, к концу. Потому что конец — логическое завершение любого начала. Левенте не думала, что это будет так. Не ожидала встретить завершение такой. Разваливаться на куски не входило в ее планы. Она думала, что справится. Поначалу казалось, что все будет легко. Слишком легко. Сперва так все и было. Окрыленность, успех, безнаказанность. Магия без границ. Пока все чуть не рухнуло. И пришлось отскребать себя и собирать воедино. И пусть у нее почти получилось, былой уверенности больше не было. Левенте не могла дать абсолютно никаких гарантий, что очередное заклинание не обернется последним для нее. Она не могла этого гарантировать даже себе. Нужно это закончить. Нужно стиснуть зубы и идти вперед. Нужно… подняться. Она не может позволить себе ждать вечность. Левенте дала себе три секунды. Всего три, чтобы собраться. Поставила перед собой лимит ожидания, чтобы не сломаться окончательно. Раз, два, три, резкий вдох — и Леви поднялась на ноги. Нехотя, против воли, но заставила себя, как делала множество раз до этого. В глазах потемнело, и пришлось ухватиться за что-нибудь твердое, чтобы не упасть. Пальцы по привычке потянулись проверять нос. Организм тоже сопротивлялся. Тело не слушалось, протестовало. Ноги подкашивались, хотелось рухнуть назад, вниз. Но Леви держалась. Удариться головой и умереть так глупо, притом раньше времени, казалось непозволительной роскошью. Обнаженное тело давно била крупная дрожь. Левенте забралась в горячую ванну и наконец закрыла кран. Воцарившаяся тишина стала давить на барабанные перепонки. Леви набрала воздуха в легкие и опустилась под воду. Гул в ушах прерывался звуками собственного сердцебиения. Каким бы паршивым ни было тело, оно все еще работало. И пока Левенте может, она должна сделать все, что в ее силах. Сдаваться было рано. Она еще не закончила. Раньше Леви не позволяла себе расклеиваться. Да и повода особо не было. Потеря Тео значительно ее подкосила. Тогда Леви начала понимать, что ей труднее держаться, сложнее подняться. Например, как сейчас. Сердцебиение замедлилось, легкие просили сделать живительный вдох, но тело игнорировало эти сигналы. Леви лежала под водой и ждала, пока воля к жизни одержит верх. Пока в глазах снова не стало темнеть, а грудная клетка не разразилась болью. Слизеринка поднялась и закашлялась, пытаясь отдышаться. — Ну все, покапризничали и хватит, — сказала она себе и потянулась за шампунем. Покончив с водными процедурами, Леви наспех оделась и быстро покинула ванную, прячась от собственного отражения. Она не хотела видеть себя. Это уставшее лицо, бесцветные волосы, худое тело. Левенте все больше и больше расстраивал собственный вид, напоминая, что станет только хуже. Слизеринка спустилась, порылась в шкафчиках и достала из глубин хрустальный флакон. После чего вернулась обратно на второй этаж. Она застала Поттера в спальне Драко, они оккупировали кровать и играли в волшебные шахматы. Драко заметил, что она стоит в дверях, и вопросительно вскинул брови: — Все в порядке? Левенте задержалась с ответом дольше, чем следовало бы, и поспешно кивнула. — Угу. Пойдет. Извините, что прерываю, но я по делу. Собираюсь пойти поиграться со своими подарками, попрактиковаться в Адском огне и попытаться уничтожить крестраж, но перед этим хочу кое-что сделать. Для этого мне нужен ты, — сказала она гриффиндорцу. — Я? — удивился Поттер. — Хорошо. А что надо? — Капля твоей крови. Левенте подошла, держа в одной руке хрустальный флакон, а в другой — волшебную палочку. Свою, не Бузинную. Драко помнил этот флакон, Левенте приносила его в спальню мальчиков на третьем курсе. Кажется, он догадывался, зачем она принесла его еще раз. — Кхм… Инсендио, — под наблюдением двух пар глаз слизеринка зажгла огонь над флаконом, который тотчас окрасился в черный, красный и золотистый цвета. Она убрала в карман волшебную палочку и достала обсидиановый нож. Пламя отражалось в черно-фиолетовом клинке, и Леви глянула на Поттера. — Дай, пожалуйста, руку. Гриффиндорец вытянул правую кисть, и Леви занесла над ней трясущуюся руку с ножом. — Ах, Дьявол. Драко, будь добр… Она передала флакон в его руки, а сама нервно сжала и разжала освободившийся кулак. — Ты чего так нервничаешь? — поинтересовался Поттер. Левенте не знала, что ему ответить. Не говорить же прямо здесь, при Драко, что руки порой плохо слушаются, а кончики пальцев немеют и теряют чувствительность. — Ничего, — отозвалась она. — Забей. — Может, я? — предложил Драко. — Я справлюсь, — твердо отказалась Леви. Она взяла теплую руку Поттера в свою и, протяжно выдохнув, как можно аккуратнее сделала тонкий надрез на его указательном пальце. Подождала, пока на подушечке соберется капелька крови, и уронила эту каплю в пламя. В прошлом, когда Леви проделывала то же самое с собой, Драко и Теодором, огонь показал, что у них три разных вектора. Получив кровь Поттера, разноцветное пламя колыхнулось и стало медленно затухать. Сперва исчез желтый цвет, затем красный, и, когда остался маленький огонек черного цвета, пламя потухло. — Что это значит? — спросил Поттер. — Разрушительный, — проговорила Леви. — Не такой сильный и ярко выраженный, но все же разрушительный. — Это плохо или хорошо? Драко тоже стало интересно, какие результаты хотела получить Левенте. — Это хорошо, — рассудила она. — Лучший из всех возможных вариантов. — Ага, — кивнул гриффиндорец, — а почему? — Потому что, — Левенте протяжно вдохнула, — если что-то пойдет не так и я не успею или не смогу, ты будешь способен убить Волан-де-Морта. — Ого! — воскликнул Поттер и неуверенно глянул на Драко. — Но… ты уверена? Почему именно я? — Потому что магия каждого волшебника при рождении имеет один из трех векторов или направлений, который определяет его способности и умения, — монотонным профессорским голосом объяснила Леви. — Положительный или созидательный вектор позволяет с легкостью что-то создавать, но плохо справляется с разрушениями. Присущ изобретателям, зельеварам, создателям патентных чар, окклюментам. Созидатели возводят самые сильные щиты и накладывают лучшие защитные чары. Нейтральный вектор дает его обладателю баланс между двумя крайними точками. Считается довольно редким. Позволяет с легкостью углубиться в то или иное направление или остаться посередине и успешно осваивать оба. Кстати, волшебники с нейтральным вектором живут дольше среднего и лучше других трансгрессируют. И наконец разрушительный вектор, с которым трудно создавать, зато легко рушить. Боевые чары разрушителя имеют наиболее пагубный эффект, а его Легилименции сложнее всего противостоять. Разрушители обычно живут мало. Чем сильнее вектор, тем меньше. Помимо того, что убийство незаконно, неэтично, негуманно и в принципе плохо, далеко не каждый волшебник способен создать успешное Убивающее заклятие. Именно из-за вектора магии, а не ее силы некоторые в принципе никогда не будут способны никого убить. Поэтому хорошо, что ты тоже Разрушитель, Поттер. Будешь знать, что твое Убивающее заклинание получится, если вдруг понадобится его использовать. — Тоже? — повторил Поттер. — Как и ты? — Угу, — кивнула слизеринка. — В мракоборцы берут как раз-таки Созидателей, а они не способны на убийство, зато хорошо могут защитить себя. Вот такой парадокс. — А Разрушители, выходит, идут в Пожиратели? — догадался гриффиндорец. — Возможно, — Леви пожала плечами. — Вектор обуславливает способности и склонности, но не влияет на тягу к Темным искусствам. Вообще понятие о векторной магии не распространено повсеместно, потому что до сих пор ведутся споры на этот счет наряду с попытками выяснить, кто сильнее: мантикора или химера. — А что будет, если ты попробуешь? — Поттер кивнул на флакон в руках Драко. — Покажи свою. — Ничего хорошего, — заверила Леви, но все же вновь зажгла пламя. — Дай сюда, — Драко перехватил обсидиановый нож и сунул хрусталь гриффиндорцу. — А то я знаю, как ты это делаешь. В прошлый раз Левенте бесцеремонно и грубо уколола себе палец, и Драко не хотел допускать подобного и сейчас. Он бережно взял слизеринку за холодную руку и слегка провел острием по кончику ее пальца. Малфой беспокоился зря: Леви даже не поморщилась, когда он делал надрез. Онемевший палец не переносил болевой сигнал, словно нервные окончания уже отмерли. Леви забрала у Поттера хрустальный флакон с пламенем, занесла над ним палец, но, прежде чем алая капля упала вниз, пламя почернело, взвилось вверх, объяло руку Леви и исчезло, оставив хрустальную пыль в ее сжатом кулаке. — Леви, — настороженно произнес Драко, — в прошлый раз было по-другому. Что это значит? Левенте исступленно смотрела на мелкие поблескивающие частички хрусталя на своей руке. Вот что останется от нее самой? — Это значит, что крестраж скоро отменно поджарится, — чересчур весело произнесла Левенте и тряхнула рукой, заставив остатки флакона исчезнуть. — Пойду проведаю Шензи — и в путь. Инферия все еще спала. Левенте присела на пол у ее кровати и некоторое время наблюдала за телом. Шензи не дышала, на ее шее не пульсировала сонная артерия, а температура тела была равна температуре при трупном окоченении, что являлось характерно низкой для инфернала. Формально Шензи не могла умереть, но Левенте далеко не была уверена, что она все еще в порядке. — Черт! Леви с силой ударила кулаком по полу. Прелесть этой комнаты состояла в том, что Драко наложил на стены отменные Заглушающие чары, чтобы снаружи не было слышно, что происходит внутри, а внутри — что творится снаружи. Левенте до сих пор ощущала хрустальные крошки на своей ладони. Она понимала, почему в этот раз эффект был иной. Тело ослабло и стало хуже сдерживать разрушительную силу. Леви опасалась, что скоро все, к чему она притронется, будет тоже обращаться пылью. С другой стороны, это было хорошо: она была уверена, что крестражу не уцелеть. Оставалось понять, как при этом не спалить все здесь, где они нашли пристанище. Левенте поднялась на ноги, нервно хрустнула онемевшими пальцами, подошла к кровати Мейзи-Кин, где вместе с ней был Тео, опустилась у изголовья и закрыла глаза, прислонившись к стене. Тео все так же лежал с безмятежным выражением на лице. Он словно спал, и лишь магический пузырь воздуха исправно закачивал и выкачивал кислород из его легких. В отличие от Шензи, Теодор дышал. Мейзи-Кин сидела рядом с ним, держа за руку. Она до сих пор была в состоянии кибернации и ни разу не приходила в сознание. Забавно, Леви опасалась, что Мейзи-Кин вскоре истратит все жизненные силы, отдав их Теодору. Но никак не думала, что может уйти первой. — Я собираюсь уничтожить крестраж, — вполголоса сообщила Леви, не размыкая век. — Возможно… это обернется чем-то фатальным для меня. Но я не могу тянуть, Тео. Это то, что я должна сделать сейчас. И ты не представляешь, как мне страшно. Я боюсь, что все закончится так. Что ты останешься здесь, я не успею сделать все, что могла бы, и на этом все. Меня парализует от страха от одной только мысли об этом. Я не хочу уходить, потому что могу попросту не вернуться. Все становится хуже. Тело слабеет. Я теряю его, а то, что внутри, вырывается наружу. Поэтому боюсь использовать Бузинную палочку. Драко дал почитать о древесине из бузины. И знаешь, что пишет об этом дереве Олливандер? Волшебная палочка из бузины несет в себе мощную магию, а в пару себе выбирает волшебника, который отличается еще большей магической силой. Бузина ищет превосходства, и лишь найдя его будет работать как следует. Потому-то эта древесина и редкая: мало кому удается оказаться достаточно достойным такой волшебной палочки. Неудивительно, что именно Бузинная палочка стала Даром Смерти. Только превосходящий ее предыдущего владельца способен завладеть ею. И вот теперь она моя. Представляешь, Тео? Понимаешь, почему меня это совсем не радует? Чертова Бузинная палочка в моих руках, боюсь даже предположить, какую колоссальную разрушительную магию такая комбинация способна сотворить. Я боюсь идти и проверять, что она может. Что я могу. Я боюсь себя. Боюсь своей магии. Но я должна, потому что Бузинная палочка станет моим оружием, и мне необходимо научиться с ней обращаться. Поэтому… Левенте не договорила. Она запустила пальцы в волосы и опустила голову. — Мне так тебя не хватает, Тео, — послышался ее сдавленный голос. — Я не хочу прощаться вот так. Все должно было быть совсем по-другому. Я хотела вас защитить. Думала справиться со всем сама, а в итоге не уверена, что доберусь до конца. Возможно, заканчивать все это предстоит уже не мне. Левенте сказала самое главное, ради чего и пришла сюда. Если бы была возможность, она осталась в этой комнате навсегда, держа Тео за руку. Но сейчас лишь наклонилась, прикоснулась губами к его теплой коже и прислонилась лбом. Тепло. В Тео все еще оставалась жизнь. Левенте стало горько. Горько в очередной раз от осознания, что он, возможно, не вернется. Придется все это закончить. Встать и положить этому конец. — Если я не вернусь — прощай, — прошептала Левенте. Тепло кожи Теодора манило к себе и одновременно причиняло ощутимую боль. Леви решила больше ничего не говорить и с усилием поднялась на ноги, чтобы уйти. Драко и Поттер зачем-то ждали ее внизу, в прихожей. Заметив вопросительный взгляд Леви, слизеринец спросил: — Ты вроде собиралась идти уничтожать крестраж? — Да, но намеревалась сделать это одна, — решительно произнесла Леви. — Эффект от Бузинной палочки может быть непредсказуемым. Учитывая, что я буду использовать на крестраже Адское пламя, это может быть очень опасно. — Именно поэтому мы идем с тобой, — Поттер потянулся и снял с крючка свой зимний плащ. — Тебе-то уж точно стоит остаться, — недовольно проговорила Левенте. — Кто убьет Волан-де-Морта, если мы все превратимся в шашлык? — Я возведу защиту… — Только не против Адского пламени, сотворенного Бузинной палочкой, — перебила Драко Леви. — Тогда хотя бы разреши забрать твой поджаренный труп, — попросил Поттер. Леви не знала, смеяться ей или ругаться. Она предпочла промолчать и позволила Драко помочь надеть плащ. Слизеринка повела к машине, влезла на водительское сидение и ожидающе воззрилась на парней. — Куда поедем? — поинтересовался Драко. — К заливу, — ответила Леви и в нетерпении потянула его за рукав. — Нужно отъехать подальше, боюсь все здесь сжечь к чертям. Они расселись по местам, Левенте завела мотор, и машина двинулась по пышному снегу. — Я думал, это город, — Драко прилип к окну и осматривал окрестности. — А больше похоже на небольшую деревушку. — А я и не говорила, что мы в городе, — улыбнулась с водительского сидения Леви. Для обитания она выбрала совсем небольшое поселение на несколько сотен жителей, пролегающее на перепутье четырех дорог. Здесь было тихо, малолюдно и совсем пусто: за десять минут ни одного встречного автомобиля. Возможно, многие уехали на зиму в город и возвращались к лету. По сторонам мелькали лишь малоэтажные домики, присущие загородной местности. Заснеженная дорога вывела к таким же белым полям, где голыми палками торчали деревья. По пути им попался только замерзший пруд да сельскохозяйственные угодья. — Кто разрешил тебе водить? — решил поинтересоваться Поттер. — Тебе же еще и шестнадцати нет. — Никто, — просто ответила Левенте. — Хочешь пойти пешком? — Да нет, — поспешно отозвался гриффиндорец. — Я не это хотел сказать. — Не беспокойся, Леви нормально водит, — заверил Драко, обернувшись назад. — Угу, лет с двенадцати, — еле слышно добавила слизеринка. Левенте доехала до дорожной развилки, где путь вперед преграждали железные ворота. Она развернулась и заглушила мотор. — Дальше пешком. Слизеринка бодро пошла первой, оставляя за собой следы на снегу. Добралась до ворот и перелезла через ограждение, спрыгнув с той стороны. — Леви, а ты уверена, что нам сюда? — Драко с сомнением покосился на чей-то дом по правую сторону и бараки за забором позади слева. Левенте уверенно пошла вперед, не оставляя выбора. По мере приближения, шум прибоя нарастал. Не прошло и десяти минут, как они вышли к берегу залива. Волнистые заснеженные пейзажи простирались слева, а справа и впереди шумела вода. Берег был не песчаный, а искусственный, устланный крупными булыжниками. Холодное, низкое январское солнце блистало в отражении воды. — Сходите попробуйте водичку, — кивнула Леви на Бристольский залив. — Я останусь тут и немного поработаю. — Уверена? — спросил Драко. — Отсюда лучше отойти, — серьезно предупредила слизеринка. — И да, пожалуйста, можешь возвести пару защитных чар? Глушилки и барьера будет достаточно. Так, на всякий случай. Если что-то пойдет не так… Ай, ладно, — отмахнулась она. — Ты же все равно сделаешь по-своему, если я вдруг окочурюсь. Слушай, в моем школьном чемодане есть кое-что для тебя, но обещай открыть только в случае моей смерти. Эта фраза повергла Драко в ступор. Раньше Левенте ничего подобного не говорила. — Надеюсь, ты шутишь? — Да, шучу, все, иди давай, — Леви оттолкнула Драко и сама направилась назад, в противоположную от берега сторону. Не хватало еще развернуть прямо здесь драматичную сцену прощания. Драко наложил заклинания, закончил и пошел вперед, где у камней ошивался Поттер, и все думал: «а вдруг не шутит?» Он так и не понял, стоит ли принимать всерьез слова Леви. Но было уже слишком поздно: слизеринка отошла на приличное расстояние, и мешать ей не хотелось. Если бы Леви хотела что-то сказать напоследок, то обязательно бы это сделала. А так выглядела весьма беззаботной, и Драко доверился ей. Оказавшись вдалеке, Левенте достала Бузинную палочку и осмотрела ее. Светлое дерево было испещрено царапинами и потертостями, но в целом волшебная палочка не выглядела как инструмент, с помощью которого убили, пожалуй, не одну сотню человек. Шарообразные уплотнения на стволе снова напомнили об игрушке из магазина для взрослых, и Леви хохотнула. — Ну здравствуй, о великая Бузинная палочка, Дар самой Смерти! — шутливым тоном произнесла слизеринка. — Посмотрим, что ты можешь. Взяв ее в руки впервые, Левенте не почувствовала совершенно ничего. Она вспомнила, как покупала свою волшебную палочку у Олливандера, когда ей было одиннадцать лет. Тогда руке стало тепло и немного щекотно, и древесина терновника показалась очень приятной на ощупь. Бузинная палочка была шершавой, но ничто не давало судить, что магия Дара покорилась Леви или что-то в этом роде. Левенте сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, направила Бузинную палочку на веточку под ногами и произнесла: — Вермикулюс! Заклинание подействовало, и вместо веточки на снегу зашевелился червяк. — О, как мило. Оно работает, — удовлетворенно отметила Леви. — А если так: Депульсо! Червя отбросило на добрых ярдов десять вперед, и он скрылся где-то в снегу. Левенте одобрительно закивала головой, повертев Бузинную палочку в руке. — Что ж, уже неплохо. Перейдем к разрушениям? В следующие десять минут Леви опробовала заклинание долота, ножниц, взрывающее заклинание, попробовала создать обычный огонь и даже устроила маленький взрыв. Разрушения не достигали чересчур больших масштабов, что было хорошо, и магия с использованием Бузинной палочки все-таки оставалась подконтрольной. — Так, ладно, что ж, теперь Адский огонь? — сказала сама себе Леви. Простые бытовые чары не шли вровень с Адским пламенем. Главная особенность такой магии заключалась в сложности управления и контроля огня. Само заклинание освоить и сотворить было несложно, а вот справиться с последствиями — уже труднее. Против Адского пламени не было контрзаклятия, потушить его мог лишь сотворивший, при этом нужно было буквально силой воли подавить пламя. В общем, требовалась крайняя сосредоточенность. Левенте закрыла глаза и вытянула Бузинную палочку. Как и прежде в работе с Адским пламенем, Леви представила перед собой четкую квадратную рамку, внутри которой и должен появиться огонь. С усилием сосредоточившись на образе, Левенте открыла глаза и тихо произнесла: — Инсендио Инфернум. И вспыхнул огонь: обыкновенный, безобидный. Адское пламя не покидало пределов, которые задала ему Леви. Она крутанула волшебной палочкой, и пламя начинало принимать очертания различных магических существ, следуя воле. Левенте практиковалась раньше именно так, и сейчас ничего особенного не происходило. Неужто Бузинная палочка оказалась обычной, а Леви зря ее опасалась? Либо она достигла такого мастерства концентрации, что позволяло в легкую управлять Адским пламенем из самого Дара Смерти? Первый вариант не казался привлекательным, а второй — жизнеспособным. Леви еще немного поуправляла пламенем и затушила его. Пора было приступать к крестражу. Левенте достала из кармана медальон и задумалась, стоит ли попробовать открыть его. На всякий случай решила не дразнить беса и подвесила крестраж в воздухе перед собой в закрытом виде. Если Адский огонь уничтожит его, то в любом случае целиком. Леви сделала два шага назад и ощутила, что сердцебиение ускорилось. Она чего-то боялась? Смерти? Неизвестности? Да нет, ни того, ни другого. Левенте закрыла глаза, чтобы успокоиться, и занесла волшебную палочку, снова представляя границы для Адского огня. А когда открыла — медальон оказался открытым. На нее смотрели глаза. С внутренней стороны верхней крышки крестража виднелись два красивых темных глаза. Глаза Теодора. — Мне тоже тебя не хватает, Леви. Голос, который она так давно не слышала, заставил кровь в жилах застыть. Рука, держащая волшебную палочку, замерла, а границы в одночасье размылись. Из медальона начала появляться фигура. Призрачные очертания человека материализовались из раскрытого крестража. — Иди ко мне, — говорил голос. — Я же знаю, как ты хочешь оказаться рядом. Все это время я жду тебя. Оставь все позади и просто будь со мной. Перед ней темная тень все больше и больше становилась похожей на Теодора. Позади послышались крики, но Левенте их не слышала. — Иди… ко мне… — Инсендио Инфернум! — воскликнула Левенте, сделав широкий жест рукой. Адское пламя вырвалось на волю и понеслось во все стороны, не зная ни контроля, ни границ. Левенте попятилась, но, ощутив жар на своих щеках, рефлекторно зажмурилась. И огонь исчез. Перед глазами настала темнота. Лицу стало жарко, а Бузинная палочка подрагивала в немеющих руках. — Леви! — вскрикнул позади Драко. Левенте открыла глаза. Вокруг нее сплошь зияла голая и сухая земля. Адский огонь растопил снег и высушил влагу. Впереди виднелось золотое пятно, и Леви бросилась туда. Крестраж был уничтожен. Он лежал на земле опаленной и оплавленной неприглядной субстанцией, такой силы вышло пламя. — Ты в порядке? — Драко добежал первым и бросился на помощь. Левенте присела прямо на землю и первым делом проверила нос. Крови не было. Да, она чувствовала себя относительно нормально, только почему-то чуть-чуть подташнивало и легкий гул стоял в ушах от сильного напряжения. Пока Драко вел ее к машине, Леви не могла избавиться от чувства, что она слишком легко отделалась. Левенте ведь ожидала подвоха если не от Бузинной палочки, так от крестража, а получилось снова все иначе. Странно. — Ну, ты молодец! — подбодрил Драко. — Я не сомневался, что у тебя получится. А Левенте сомневалась. — Что это с крестражем было? — донесся голос Поттера. Леви не ответила. Ей все еще было жарко, а теперь еще и душно. — Что такое? — Драко, немало обеспокоенный, остановился. — Дышать тяжело, — сдавленно проговорила Леви и на ощупь расстегнула застежки плаща. Почувствовала слабость в ногах и спешно взялась за Драко, чтобы не упасть. — Я и не ожидала, что это пройдет для меня без последствий, — невесело усмехнулась она. — А крестраж… ничего особенного. Пытался заставить меня себя сжечь. Голос Теодора все еще стоял в ушах. Еще мгновение — и Адский огонь объял бы Леви целиком. И лишь осознание, что настоящий Теодор был совсем не здесь и уж точно никогда бы такого ей не сказал, остановило. Левенте отдышалась, и они кое-как добрались до машины. Поттер помог усесться назад, а Драко сел спереди. Леви прислонилась щекой к холодному стеклу и закрыла глаза, подавляя тошноту. Она почти задремала, обессиленная, как вдруг заслышала голос Драко: — Эй, это там Мейзи, что ли? Левенте мгновенно раскрыла глаза, будто получила разряд тока. Сердце отчего-то бешено забилось, толкаясь в тесной грудной клетке. Левенте всматривалась через лобовое стекло вперед, где, несомненно, среди снега и голых деревьев белела хрупкая фигурка Мейзи-Кин.