Иллюзия выбора

— В смысле где моя сестра? — Рональд нахмурился. — В пансионе, где и всегда. А почему ты спрашиваешь? Его насторожила резкая перемена в поведении слизеринки. Левенте ударилась в размышления, что-то зацепило ее. — И как давно? — спросила Леви. — Уже третий год идет. Ее направила туда сразу после Мунго. — Ты там бывал? — Разумеется, — ответил Рональд. — Семья навещает ее, ну и я, само собой. — Кто оплачивает ее пребывание? — поинтересовалась Левенте. — Ведь держать ее там несколько лет — наверняка удовольствие не из дешевых. — Хогвартс покрывает все расходы, — сказал Уизли. — Наверное, в качестве компенсации. Я не понимаю, почему ты спрашиваешь о Джинни. Драко тоже не понимал, с чего вдруг Левенте заинтересовалась сестрой Уизли и при чем тут печенье, которое натолкнуло ее на какие-то мысли. — Потому что она почти год была в тесной связи с Волан-де-Мортом, а это не могло пройти без последствий, — серьезно ответила Леви. — Ясен красен, что не без последствий! — выпалил Рон. — Джинни ничего не помнит, память так и не восстановилась. Она до сих пор как ребенок, абсолютно никакого прогресса. Левенте бросила взгляд на Драко. Он понимал, что слизеринка учуяла что-то важное. — Какая защита у этого пансиона? — спросила она. — Защита? — непонимающе переспросил Уизли. — Защитные заклинания, — разъяснила Леви. — Протего там, Воющие чары… — Да откуда мне знать, — Рональд пожал плечами. — Явно не такие сильные, как в Хогвартсе. — Знаешь точный адрес? Сможешь привести меня туда? — попросила Левенте. — Я хочу посмотреть на твою сестру. — Зачем? — тут же насторожился гриффиндорец. — Проверить. Просто убедиться, что она в порядке. — Джинни не в порядке, — невесело констатировал Уизли. — Ее память повреждена, мозг работает плохо, она не разговаривает. — Тогда осмотреть, — не отступала Левенте. — Возможно, я смогу помочь ей. Я долго изучала свойства памяти. Мой отец какое-то время был Стирателем, я неплохо умею… — Она думает, что… — Помолчи, — предостерегающе попросила Леви Поттера, оказавшегося в проеме за спинами друзей. Все присутствующие одновременно повернулись к нему. На лице Левенте читалось явное недружелюбие. — Что думает? — Уизли смотрел то на Левенте, то на друга. — Много чего я думаю, — все же ответила Леви. — Расскажу, когда проверю. — Ладно, — немного помедлив, Рональд сдался. — Я отведу тебя. — После завтрака, пожалуйста, — слизеринка улыбнулась и демонстративно отвернулась к столу, продолжая заниматься едой. Больше она не промолвила ни слова, хотя Драко примерно понимал, о чем она думала. Рональд все это время нервно топтался по гостиной, не находя себе места. Поттер решил не наживать себе проблем, послушался Леви и скрылся наверху. Гермиона в ожидании сидела на подлокотнике дивана. Левенте поднялась в комнату, наверняка чтобы нашпиговать себя ножами, и вернулась вместе с Шензи. Гриффиндорцы редко видели Инферию в доме, поэтому отреагировали настороженно. — А она для чего? — тут же отозвался Рон. — Я все еще не колдую, — спокойно напомнила Леви. — Шензи будет невидимой. Ты даже не заметишь ее присутствия, пока все будет спокойно. Словно в доказательство этих слов Инферия обратилась черной дымкой и дематериализовалась. — К слову, — вклинилась Грейнджер и осмотрела Леви, опиравшуюся на трость, — каким образом вы попадете туда? Неужели будете трансгрессировать? — Предпочитаю порталы, — исчерпывающе ответила Леви и повернулась к Драко. — Ты со мной? Малфой взял слизеринку за руку. — Погодите, — Грейнджер вскочила на ноги, пока Рональд не последовал его примеру. — Но… Как тебе удалось достать работающий портал? Все экземпляры утверждаются Министерством в отделе магического транспорта и… — Поговорим об этом позже, — улыбнулась слизеринка и обратилась к Рональду: — Адрес? — Стретфорд роуд, Уорвик, — ответил Уизли. — Поворот на Пикокс. Он нерешительно взялся за протянутую Левенте руку, и портал перенес их из убежища. Они оказались на залитой солнцем дороге где-то в сельской местности Уорвика. По обе стороны простиралась растительность, позади виднелись какие-то дома, а впереди — дорожная развязка. — Нам сюда, — Рональд указал на поворот направо и пошел первым. Пансионат представлял из себя трехэтажный корпус с внушительной прилегающей территорией. Кусты и клумбы были заботливо укрыты на зиму, а перед главным входом высилась наряженная к Рождеству ель. — Шензи сообщает, здесь ровно никакой защиты, — шепнула Леви, пока Рон открывал двери и ждал их. — Миссис Белл, — поздоровался он с пожилой леди на ресепшене. — Это мои друзья, Гермиона и Невилл. Леви и Драко приветственно помахали, сдерживая улыбки. — Сегодня без родителей? — осведомилась миссис Белл. — Только я и друзья, — кивнул Рональд. — Все верно. — Хорошо, как обычно, подпишись и ступай. Не забудь про обед. Уизли поставил закорючку в книге посетителей и повел их вглубь холла. — Надеюсь, вы не против, — бросил он через плечо. — Ничуть, — заверила Леви. Здесь было светло, уютно и совсем не уныло. По дороге им встретились пара постояльцев и кое-кто из персонала, но атмосфера была отнюдь не больничная. Комната Джинни находилась на втором этаже. Уизли занес руку для стука, но Леви остановила его. — Мы туда не пойдем, — сказала она. — Нужно сделать все максимально незаметно. Если возможно, выведи ее сюда, а мы просто посмотрим со стороны. Думаю, хватит пары минут. — Скоро время обеда, я провожу Джинни, но… Что конкретно ты будешь делать? — обеспокоился Рональд. — Просто посмотрю на нее издалека, — заверила Леви. — И потом скажу, что узнала. Обещаю. — Даже если все будет плохо? — Даже если так. — Хорошо, — кивнул Уизли, постучался и вошел. — Пойдем, — Леви взяла Драко под локоть и повела его за угол. — Могу я попросить тебя взломать ее Легилименцией? Не думаю, что защита будет сильной, но если так, тогда придется пробовать самой. Это очень важно и необходимо. — Хорошо, — ответил Драко. — Я сделаю. Он давненько не использовал Легилименцию, но был готов постараться изо всех сил, лишь бы Левенте не пришлось делать это самой, рискуя остатками здоровья. Малфой воспользовался Дезиллюминационными чарами, а Леви осталась наблюдать и притаилась за поворотом. Дверь комнаты отворилась, и Уизли, как обещал, вывел сестренку на обед. Через некоторое время Драко возвратился и сбросил с себя маскировку. — Это не она. — Ты уверен? — Абсолютно. Под ее обличьем все это время тусуется какой-то Пожиратель. К нему приходят, чтобы дать новую порцию Оборотного зелья. — А настоящая Уизли? — В поместье. — Понятно. Спасибо. Ты мне очень помог. Пожалуй, стоит сломать самозванцу шею. Хотя… нет. В поместье узнают, что мы заинтересовались Джинни, и будут ее прятать, что значительно усложнит поиски. Оставим все как есть, но Рональду я, пожалуй, скажу правду. И еще, мне кое-что нужно… Она быстро огляделась по сторонам, прошмыгнула в комнату Джинни и вернулась буквально через несколько мгновений. — Пригодится, когда будем искать настоящую, — слизеринка показала цветную резинку для волос, которую умыкнула из комнаты. Они встретились с Рональдом внизу, он передал сестру под крыло персонала, подписался в журнале, и троица покинула пансионат. — Ну что? — первым делом спросил гриффиндорец, едва они вышли с территории. — Что узнали? — У меня есть хорошая новость и плохая, — ковыляя, говорила Леви. — Хорошую я скажу тебе здесь, а плохую — когда переместимся. — Почему? — спросил Рональд, но Левенте просто шла, удаляясь от корпуса. Когда они отошли достаточно далеко, чтобы воспользоваться порталом, слизеринка сказала: — Твоей сестре можно помочь. Ее память и дееспособность в полном порядке. — Это хорошо, — с явным облегчением произнес Уизли. — Но… Почему целители не смогли вылечить Джинни? Что такого можете вы, чего не могут они? Леви не ответила. Вместо этого протянула ему руку. Рональд состроил недовольное лицо, желая знать все и сразу, но за руку взялся. Портал вернул их домой. — Рон, я хочу, чтобы ты обещал мне оставить все в тайне, — говорила Леви, склонившись в коридоре, снимая ботинки. — Никто за пределами этого дома не должен знать, что я тебе скажу, в том числе и твоя семья. Уизли завороженно наблюдал, как Драко помогает Леви снять верхнюю одежду. — Пойдем. Слизеринка прошла в гостиную и села на диван, где все это время ожидала Грейнджер. Драко зажег камин. — Итак? — Рональд вопросительно воззрился на Леви. — Что такое? — Обещай мне, — настояла она. — Рассказывая тебе правду, я сильно рискую всем, над чем мы работаем. Но я хочу поступить с тобой честно. — Да, хорошо, я обещаю. Скажи, что с Джинни. — Она жива и здорова, — заверила Леви. — И она… служит Волан-де-Морту. — Что?! — выпалил Уизли. — Что ты… Как ты… — В пансионате самозванец под ее обличьем, — рассказала Леви. — Отсутствие всяческой защиты позволяет регулярно наведываться и доставлять ему Оборотное зелье. — Откуда ты знаешь? — изумилась Грейнджер. — Легилименция, — ответила Леви. — Нескольких минут хватило, чтобы понять, что скрывается под личиной Джинни. Пары заклинаний было бы достаточно для разоблачения, просто я избрала скрытную тактику. Не хотела все испортить. Я ведь долго ломала голову над тем, кто еще может находиться в близком окружении Волан-де-Морта и иметь доступ к крестражам. Полагаю, этот человек — Джинни. — Почему? — спросил Рональд. — Ну… Как я уже говорила, близкий контакт с Темным Лордом не проходит бесследно, а Джинни долгое время находилась в тесной эмоциональной связи с дневником Реддла. Последующие события и обстоятельства указывают на то, что Волан-де-Морт все-таки заполучил малышку Джинни, завербовал ее, дал прозвище «Имбирь», чтобы ее было труднее отыскать. Возможно, обучал и наставлял, а на ее место посадил кого-то из своих. Не исключаю, что Джинни могла прийти сама. Такой расклад даже более логичен. Я не знаю, что у них с дневником случилось, но если это была ее инициатива, то Волан-де-Морт мог воспользоваться ее заинтересованностью и взрастить себе вполне достойного и верного прислужника, которому и можно было бы доверить крестражи. — Это ужасно, — выслушав, Рональд обессиленно плюхнулся на диван. — Хочешь сказать, все это время мои родители одаривали, целовали и обнимали какого-то стремного мужика? Он зажал рот в порывах омерзения. — Потому я и хочу все оставить в тайне, — подчеркнула Левенте. — Понимаю, как хочется все рассказать и поправить, но, похоже, Джинни — ценный ресурс в поиске крестражей, который нельзя упускать. — Ты думаешь, что сестре еще можно помочь? — усомнился Рональд. — Если она пришла к Волан-де-Морту добровольно, он едва ли стер ей память, — предположила Левенте. — Если забрал силой и подтер воспоминания — ее можно, по крайней мере, вернуть из плена. — У тебя уже есть план? — вопросил гриффиндорец. — Поверь, я тоже хочу поскорее со всем этим покончить, — заверила слизеринка. — Мне нужно подумать, как дальше поступить. Левенте закрылась в своей комнате с Драко и принялась размышлять, посылая резиновый мяч в стенку. — Чем больше действующих лиц вовлечено в процесс, тем труднее все контролировать, — бормотала она. — И мне не нравятся эти выходки Поттера. Я-то понимаю, что он попросту провоцирует меня и смотрит на реакцию, но, если так продолжится, буду вынуждена двинуть ему тростью. Ну да ладно, это все — лирическое отступление. Нам действительно нужен план. Я ставлю на Джинни. Если это не она, то придется осесть в поместье и ждать, пока Пожиратели начнут воскрешать Хозяина, чтобы узнать, кто и из каких дыр достает крестражи. Я все еще хочу все сделать тихо, чтобы они ничего не перепрятали. Взлом воспоминаний сработает лучше всего. Как же досадно, что я сама не могу… — на эти словах Леви нервно заломила кисти и продолжила отрываться на мяче. — На девчонке наверняка стоит хорошая ментальная защита, скорее даже сам Волан-де-Морт обучал ее Окклюменции. В таком случае понадобится сильный взломщик. Возможно, у кого-то из гриффиндорцев есть разрушительный вектор, скорее всего, у Поттера, но уйдет слишком много времени, чтобы обучить его. Так что либо это будешь делать ты, Драко, либо я сама. — Я постараюсь, — обещал Малфой. — Немного потренируюсь и сделаю. — Не на ком тренироваться, — невесело констатировала Левенте. — Гриффиндорцы слабы, а я не могу защищаться сейчас. Проблема не в этом. Я не знаю, какой объем воспоминаний нужно раздобыть. То есть… Нет, сперва их нужно выкачать, затем продублировать и вернуть назад, чтобы никто ничего не узнал. Неизвестно, сколько на это уйдет времени и хватит ли ночи. А если это все-таки не она, то мы просто зря потратим время. Нужно сперва убедиться, что Джинни действительно Имбирь, а Имбирь обладает необходимыми сведениями, и уже потом взламывать воспоминания. Стоит ли делать это в логове, полном Пожирателей? Да, почему бы и нет. Если пойдем только мы и Шензи, есть вероятность сделать все тихо и бесследно. Для усыпления стоит использовать Напиток живой смерти, а для оживления — контрзаклятие. Это уже по твоей части. Думаю, ждать необязательно, пойдем сегодня ночью. Так что я пока сварю болтушку, а ты, пожалуйста, поговори с Уизли. Успокой его, чтобы не беспокоился и не совался. Я не хочу вовлекать третьи лица в наши дела. Не могу больше никого спасать. Дай ему понять, что мы не вытащим его сестру из рук Темного Лорда в ближайшем будущем, как ему, возможно, могло показаться. И еще, полагаю, вскоре мы с гриффиндорцами попрощаемся. Не думаю, что их компания впредь будет мне полезной, — пояснила Леви на вопросительный взгляд Драко. — От них я узнала все, что хотела, Поттера они увидели, мириться с друзьями он, похоже, не планирует — в общем, не вижу больше никакого смысла держать их здесь. Драко побрел выполнять указания, а Леви принялась за «болтушку». Малфою удалось добиться всего, что просила Леви, и убедить Уизли не беспокоиться. Новость о возможном расставании гриффиндорцы восприняли вполне спокойно, похоже, не рассчитывая остаться здесь надолго. В этот вечер Драко снова остался на диване в гостиной, но даже не пытался заснуть. Он прокручивал в голове примерный план, намеченный Леви, и прогнозировал все возможные варианты развития событий. Бояться было нечего, потому что Драко несколько раз проникал в поместье и возвращался абсолютно незамеченным. В своих умениях он тоже был уверен, поскольку уже работал с памятью Леви и все прошло успешно. Едва стукнуло за полночь, он поднялся и неслышно двинулся в ее спальню. Слизеринка задремала в окружении литературы по работе с памятью. Драко не мог уйти один, поскольку портал все время был у Леви, и даже не думал все сделать самостоятельно. Она почувствовала его приход и проснулась. — Вот, это тебе, — с широким зевком Левенте протянула Драко одну из книг. — Второй абзац. Пока Драко читал о копировании и извлечении воспоминаний, Леви погасила огонь под миниатюрным котлом и налила Напиток живой смерти в крохотный пузырек. Остатки она пыталась утилизировать с помощью магии. — Эванеско, — прошептала Леви, тыкая волшебной палочкой в котел. — Давай же, Дьявол! Драко заметил, что у нее не получается, и поднялся, отложив чтение. — Леви, помнишь, когда в начале третьего курса я не мог колдовать некоторое время? Помнишь, что ты мне тогда говорила? — Что в твоем случае это легко поправимо, — дословно воспроизвела Левенте собственную реплику. — И что вся проблема здесь, — он дотронулся теплой ладонью до ее холодного лба. — А твоя магия всегда с тобой. — Я не знаю, сколько все это будет продолжаться и как это исправить, — призналась Левенте. — В физическом плане я вроде бы иду на поправку, но… — Закрой глаза, — попросил Драко и положил руки на ее плечи. — Ты так напряжена… Не бойся, я не съем тебя. Левенте послушалась, сомкнула веки и сконцентрировалась на руках Драко на своих плечах. — Я хорошо помню, как ты учила меня невербальной магии, — донесся голос друга. — Говорила, что волшебная палочка — лишь проводник, инструмент для направления магической энергии. Как учила меня чувствовать потоки магии внутри себя и управлять ими. Помнишь? Левенте не чувствовала потоков магии, зато от тяжести рук Драко разливалось тепло, и было щекотно где-то внутри в районе живота. — Постарайся почувствовать волшебство внутри себя, — тихо сказал Драко, и от его голоса по телу расползлись мурашки. — Кхм, с тобой за спиной это непросто, — тактично произнесла Леви. Ее плечи отпустили. Слизеринка вспомнила свои собственные тренировки в невербалике и горячо понадеялась, что в ее теле осталось хоть немного магии. И тут она поняла, что ей больше не холодно. В комнате было чересчур жарко. Леви ощутила, что ее щеки покрылись румянцем, а рука, сжимающая палочку, подрагивала. Слизеринка как могла попыталась сконцентрировать весь этот жар в кисти руки. — Эванеско, — произнесла Левенте, и еще несколько мгновений не раскрывала глаз. А когда открыла — обнаружила котел пустым. Драко, довольный, стоял позади. — Спасибо, — искренне произнесла Левенте и по привычке дотронулась до носа, проверяя, нет ли кровотечения. Все было хорошо. Разумеется, Леви не рассчитывала сразу же вернуть свой былой уровень колдовства, но взяла на заметку начать ментальные тренировки и концентрационные практики. Получилось однажды освоить невербальное колдовство — выйдет и снова управлять оставшейся магией. Когда было покончено со всеми приготовлениями, к ним присоединилась Шензи. Левенте дала ей резинку для волос Джинни Уизли, а Драко наложил чары маскировки на себя и Леви, и все трое отправились в поместье Малфоев. Инферия двигалась абсолютно бесшумно и явно не наугад. Она вела на верхние этажи, где в одной из комнат под чужой оболочкой скрывалась Джинни Уизли. Дошли без приключений, большинство обитателей поместья уже спали. А кто не спал — непрошенных гостей увидеть и услышать не мог. Инферия остановилась на третьем этаже у одной из дверей и бесшумно открыла ее. Внутри на кровати храпел какой-то мужик. Теперь дело было за Драко. Он достал заранее припасенный пузырек с Напитком живой смерти, левитировал его и направил за дверь. Двух капель было достаточно, чтобы Джинни уснула еще крепче и можно было входить. Оказавшись внутри, Драко плотно закрыл дверь и принялся накладывать временные защитные чары, чтобы им никто не помешал работать. Покончив с этим, он подошел к кровати и осмотрел подопытную. Джинни Уизли спрятали под обличьем обычного рядового Пожирателя смерти. Драко поднял волшебную палочку, сконцентрировался и использовал заклинание. В книгах не раз упоминалось, как беззащитна память, когда волшебник спит. Напиток живой смерти только усилил сон, потому Драко удалось пробраться в сознание младшей Уизли без каких-либо затруднений. — Это она, — прошептал Драко, вернувшись назад. — Левенте, ты была права, она все это время служит Темному Лорду! — Круто, выкачивай, — так же шепотом отозвалась Леви. Драко не видел, с каким облегчением она восприняла эту новость. Последнее время Леви только и делала что брела вслепую, руководствуясь лишь догадками и логическими заключениями. И приятнее было не осознавать свою правоту, а понимать, насколько же все это упрощает дело. — Тут воспоминаний за пару лет, — оповестил Драко. — Выкачивай все, — распорядилась Леви. И Драко принялся за работу. Он приставил к виску Уизли нечто вроде слуховой трубочки, наделал каких-то манипуляций — и из трубочки хлынули серебрящейся субстанцией воспоминания, украденные у спящей Уизли. Драко подставил под трубочку хрустальный флакон, оставалось только ждать и менять сосуды. Когда волшебник делился памятью добровольно, он отдавал копию своих воспоминаний, оставляя оригинал себе. В случае Уизли, воспоминания были украдены, поэтому нужно было создать дубликат, чтобы вернуть его. Это было несложно, поэтому Драко не беспокоился. Левенте молчала, ожидая, когда он закончит. За коридором следила Шензи, и все было спокойно. На выкачку ушло несколько часов и пару десятков флаконов. Затем Драко скопировал все воспоминания, и еще половина от этого времени ушла на их возвращение. Закачав дубликаты, Драко склеил их между собой и убрал следы вмешательства, как мог. Насколько хорошо у него все это получилось, можно будет судить потом. — Закончил, — шепнул Драко и потянулся, разминая затекшую спину. — Можно уходить. Он свернул защиту, вышел из комнаты вслед за невидимой Леви и послал в спящую мертвым сном Уизли контрзаклятие. Драко все далось так просто. Процедура шла как по маслу, так быстро и слаженно, что невольно ожидался подвох. Но все прошло хорошо. Драко вываливал на стол Леви флаконы с воспоминаниями, когда заслышал за спиной ее голос. — Ты большой молодец, — она подошла к столу и похвалила Драко. — Отличная работа. Думаю, тебе не стоит спать внизу, там с утра наверняка разбудят. Шензи может остаться у меня, а ты… — Да, — выдохнул Драко, — я посплю у Тео. — Уверен? — удостоверилась Леви. — Я могу пойти туда, если хочешь. — Нет, — улыбнулся слизеринец. — Отдыхай. — Я завтра хочу наведаться в Хогвартс по делам, заодно захватить Омут памяти, чтобы начать обрабатывать воспоминания, — сказала Левенте. — Я пойду с тобой, если дождешься. — Да, хорошо, — она кивнула. — Обязательно. Еще раз спасибо… за все. Драко на мгновение, буквально на одно мгновение показалось, что Леви не хочет, чтобы он уходил. Но прежде чем он это понял, ощутил и уловил, развернулся, оставив друга за спиной, и ушел. Этой ночью ему снова снились всяческие ужасы с участием лучших друзей. Проснулся Драко поздно и с ощущением усталости. Спину ломило от вчерашнего напряжения, но он все же поднялся и первым делом наведался к Леви, чтобы узнать, не ушла ли она без него. Он обнаружил слизеринку сидящей на полу с закрытыми глазами и, судя по всему, медитирующей или вроде того. Рядом с кроватью ждал своей очереди пустующий директорский портрет. Шензи безмятежно восседала рядом и натачивала нож. Слизеринка разомкнула веки и оценивающе осмотрела друга. — Видок не очень, — заключила вместо приветствия Леви. — Уверен, что не хочешь еще отдохнуть? — Душ приму — и как новенький, — отшутился Драко. — Не хочу задерживать тебя. Ему самому совершенно не было так весело. Не проецировать увиденное во снах на настоящую Леви стоило Драко неимоверных усилий, достойных первоклассного окклюмента. Он держался, но порой, например, как сейчас, это было болезненно, если не мучительно. В голове снова всплыло, что и как советовал делать Теодор, и Драко включил воду похолоднее, лишь бы отвлечься и успокоиться. Левенте ждала его в полной готовности. На ее руке болталась небольшая сумочка, на которую Драко вопросительно воззрился. — Гермиона немного поигралась с Заклятием незримого расширения, — пояснила Леви. — А поскольку я намереваюсь умыкнуть из Хогвартса неопределенное количество книг, наряду с Омутом памяти, решила одолжить эту штуку взамен на кое-какие сведения. Грейнджер очень интересовало, каким образом мы перемещаемся и обходим запрет Министерства на использование магии. Драко укрыл их под чарами маскировки, они взялись за руки, следом схватилась Шензи, и все переместились в Хогвартс. Портал перенес их в коридор директорского кабинета. Здесь было тихо. Слишком тихо. — Я надеялась, они восстановили защиту, — донесся обеспокоенный голос невидимой Леви. — Ладно, не будем медлить. Лимонные дольки. Пароль сработал, и горгулья без проблем дала доступ к кабинету. Оказавшись внутри, слизеринка первым делом вернула директорский портрет на место, а Драко кое-как затолкал Омут памяти в сумочку, одолженную Грейнджер. Левенте остановилась напротив полочки с пузырьками, хранящими какие-то воспоминания, и, прочитав ярлычки с подписями, побросала следом некоторые из них. Быстро обвела взглядом директорскую библиотеку, и в недрах сумочки исчезло еще и несколько книг. — Драко, — негромко позвала Леви, — помнишь, что ты чувствовал, когда поблизости был дневник? Я не сильно рассчитываю на это, но вдруг ты почувствуешь крестраж где-то здесь? — Нет, — отозвался Драко после недолгого молчания. — Ничего такого. — Ладно, теперь в библиотеку. Драко ощутил, как его взяли за руку, и они двинулись прочь из кабинета. Идти решили через главный вход в виадук. За весь путь они не встретили ни одного человека, и сложилось неприятное ощущение, что Хогвартс попросту мертв. Драко даже на всякий случай заметал их снежные следы. Замок еще никогда не был таким пустым. Никакой речи не шло о традиционных рождественских украшениях. Тут и там виднелись следы битвы и разрушений, многие картины попросту пустовали. — Мне кажется, после битвы большая часть отправилась по домам, — рассудила Леви, не отпуская руку Драко. — Но не думаю, что здесь совсем никого нет. Вход в виадук, где разворачивались главные действия битвы, так и не починили за это время. Камни и мусор убрали, двери поставили на петли, но дыры в потолке остались зиять, словно незалеченные раны. Левенте заметила отверстие от собственного разрушительного заклятия, которое никуда не исчезло. Оба выдохнули, когда увидели мракоборцев-патрульных. Похоже, учеников и правда развезли по домам, чтобы навести здесь порядок. В библиотеке тоже было пусто. — Ищи все, что может быть связано с родословной волшебников, историями древних знатных родов и Салазара Слизерина, — попросила Леви, и они разбрелись кто куда, набирая книги. Драко периодически скидывал в сумочку стопки книг и в глубине души радовался, что здесь нет мадам Пинс. Удовлетворившись, Леви сказала: — Теперь самое сложное: найти волшебную палочку. — И как ты собираешься ее искать? — поинтересовался Драко, закидывая сумочку себе на плечо. — Не знаю… Спрошу. Да куда же все запропастились? Они вышли из библиотеки, и Левенте остановилась и прислушалась. Наконец она уловила голоса и двинулась туда. На том конце коридора показались Салливан Коул и Тайрон Монтгомери. — Сними, пожалуйста, маскировку, — попросила Леви. — Попытаюсь спросить. А хотя нет, не нужно. Если здесь Кейли, то лучше поговорю с ним. Меньше лгать придется. Паршиво, что приходится пользоваться настолько неизящными методами, но в моем положении выбор невелик. Они направились к кабинету Защиты, в другую сторону. Левенте больше не опиралась на трость, чтобы не шуметь, и держалась за Драко. — Пожалуй, тебе стоит оставаться под маскировкой, — прошептала Леви на пороге кабинета. — Так разговор будет более эффективным. Драко снял с нее чары, и слизеринка, опираясь на трость, поднялась по ступеням и постучала по приоткрытой двери. — Войдите, — послышалось из кабинета. Левенте переступила порог и остановилась. Кейли поднял на нее глаза и машинально перевел взгляд на трость. — Левенте? Это правда ты? Что ты здесь делаешь? Прошу, присаживайся. Я не ожидал тебя увидеть. Кайлан Кейли выглядел уставшим. Возможно, даже хуже, чем сама Леви. Он немного похудел, отчего черты лица стали острее, и, похоже, мало и плохо спал. Левенте проковыляла вперед и опустилась на стул перед его столом, что был сплошь завален какими-то бумагами с министерскими печатями. — Я должен был бороться с плохими парнями, а в итоге погряз в бумажках, — горько усмехнулся Кейли, заметив ее взгляд. — Минерва не потянет все это, а Камелия и вовсе руководила Хогвартсом лишь временно, так что… — Неужели вы теперь мой директор? — догадалась Левенте, на что Кейли засмеялся. — Номинально во главе школы стоит профессор МакГонагалл, — ответил Хаосит. — Что будет дальше — не знает никто. Но кто-то должен всем этим заниматься, и я решил взять это на себя. — Не кажется, что это доставляет много удовольствия, — подметила слизеринка. — Приходится делать скучную работу и наблюдать, как с плохими парнями борется кто-то другой. Кейли улыбнулся, завидев, как Левенте опешила от его слов. — Не беспокойся. У тебя это получается лучше, чем у меня. Дырку до сих пор не можем заделать. Сильная магия всегда оставляет след. — Ага, скорее, темная, — отозвалась Леви и повернулась к Кейли выцветшим боком. — Ого, это что, седина? — он сделал удивленный вид. — Они просто бесцветные, — поправила слизеринка. — Формально это одно и то же, — сообщил Кайлан. — Ты почти как Кристиан, а ведь он раза в два с половиной старше тебя… — Как себя чувствует министр? — поинтересовалась слизеринка. — Искренне надеюсь, что хорошо, потому что среди политиков он все еще мой любимчик. — Он в порядке, — мягко улыбнулся Кайлан. — Лучше нас с тобой. Слушай, я понимаю, что ты, как обычно, не намерена со мной ничем делиться, но знай, что пряталась ты отменно: мы всем отделом не могли тебя найти. — Я была… в убежище, — ответила Леви. — После битвы оказалась в положении улитки без раковины и просто не могла иначе. — Понимаю. Так и думал. Я сказал им: пока она сама не придет, искать бесполезно. Губы Левенте подернула усмешка. Они с Кейли говорили теперь совсем иначе, нежели обычно. Кайлан обращался с ней по-другому, более бережно, понимающе. А Леви ощутила некую благосклонность к Хаоситу и даже доверие, которое тот, сам того не зная, начал наконец заслуживать. Кайлан уже достаточно неплохо знал Леви, а этим могли похвастаться далеко не многие. — Я знал, что Министерству тебя не найти, но ничего не мог сделать. Приказ есть приказ. — Приказ? — спросила слизеринка. — Какой приказ? — До сих пор непонятно, что произошло в день битвы. Волшебному сообществу нужны ответы. Люди спрашивают, что случилось и кто эта ученица Слизерина, которая пошла против Волан-де-Морта. Независимый Совет Мудрецов заинтересовался тобой и направил запрос на тебя. Они хотят назначить слушание. — У меня проблемы? — напрямую спросила Леви. — Ну, как посмотреть, — ответил Кейли. — До тех пор, пока ты не перестанешь скрываться и не объявишься, Министерство не даст ответ на запрос. Но как только это случится, мы обязаны доложить о тебе и ответить на запрос. И тогда Совет назначит слушание. — Какие обвинения Совет выдвигает? — Пока неизвестно. Не знаю, что им в тебе не понравилось. — Ладно. Получается, мне нужно явиться в Министерство? — Если хочешь, — Хаосит улыбнулся. — Если нет — я не в силах на тебя повлиять. Левенте помолчала, словно обдумывала, каковы шансы снова скрываться от Министерства, и сказала: — Не сейчас. Мне нужно еще немного времени. Уверяю, я бы с огромным удовольствием поприсутствовала на этом вашем слушании и даже сама отдалась в руки Министерства, если бы не дела крайней важности, которым я сейчас себя посвящаю. С Волан-де-Мортом еще не все покончено, и я как могу пытаюсь решить эту проблему. Когда все закончится — я отвечу за все, что мне предъявят. — О чем ты говоришь? — удивился Кейли. — Я думал… Темному Лорду конец. Почему-то Леви ему не поверила. — В самом деле? Что-то не вижу радости на вашем лице. — Ну, я надеялся, — сказал Кайлан. — Мы все надеялись, что это все. — На самом деле вы сможете мне помочь, — произнесла Левенте, улучив подходящий момент, — если знаете, где волшебная палочка Волан-де-Морта. В день битвы она осталась в замке и… — Да, — кивнул Хаосит, — я помню. Он некоторое время смотрел на свою ученицу, сидящую перед ним. На пряди, в одночасье потерявшие цвет. На дорогую трость и худые руки, сжимавшие ее. Смотрел в горящие на бледном лице глаза. Это был первый раз, когда она предстала не в слизеринской форме, и Хаоситу поначалу с трудом верилось, что это один и тот же человек. Но кое-что в ней было неизменно. Левенте была серьезна как никогда. — Министерство магии, отдел магического правопорядка, второй уровень, — ответил Хаосит. — Архив улик. Она там. Надеюсь, вы не собираетесь ее красть? — торопливо добавил он, заметив, что Леви поднимается на ноги. — Разумеется, нет, — заверила она. — Я намереваюсь ее одолжить. Спасибо за помощь, — искренне добавила Левенте. — Если необходимо, сообщите, что я была здесь. Не хочу, чтобы из-за меня у вас были проблемы. Если это все, то я пойду. — Только если вы не хотите сказать что-то еще, мисс Фаррелл. И я рад, что вы наконец попросили помощи. Чем бы вы ни занимались — удачи. — Надеюсь, это последний раз, когда я ее прошу, — сказала Леви напоследок. — Не стоит так говорить, — попросил Хаосит, — чтобы он в самом деле не стал последним. Кейли знал, что бесполезно пытаться ее задержать. Он привык, что слизеринка уйдет, если захочет. Левенте за спиной сжала невидимую руку Драко и в следующую секунду растворилась в воздухе. Оказавшись дома, Леви ринулась наверх с неприсущей ей быстротой движений. Драко только успел окликнуть ее, на что слизеринка не отреагировала совершенно никак. Оказавшись в комнате, она впустила друга, захлопнула дверь, откинула трость, забрала сумочку и принялась вываливать содержимое прямо на пол. — Я не хочу даже думать о том, что произошло, — предупредила Леви. — Как я сказала Кейли, у меня много дел и мало времени, и я не хочу его тратить на несвоевременные размышления. Я подумаю обо всем позже, когда закончу с делами. Она взглянула на Драко, ожидая, что тот будет возражать или что-то спрашивать, но Малфой слишком хорошо ее знал, потому и смолчал. — Я должна выжать из этих воспоминаний максимум, — Левенте села на пол и принялась разгребать флаконы. — Пока никто ничего не заподозрил, не перепрятал крестражи, и есть возможность их стащить. Как только что-то изменится — придется выяснять все заново. Драко понимал, что она была абсолютно права. Сейчас им повезло, и воспоминания достались без труда, но это не значит, что вторая попытка будет такой же простой и удачной. Левенте засунула руку в сумочку по самый локоть, пытаясь там что-то нашарить. Драко наблюдал, как из недр творения Грейнджер показывается Омут памяти, и Леви напоследок потрясла сумочку, убеждаясь, что она пуста. — Пойду верну это, — Леви потянулась за тростью и встала на ноги. — Заодно поинтересуюсь, что они решили насчет своего отбытия. Рональд и Гермиона приняли решение вернуться в Нору. Они и сами понимали, что их вклад в дело с крестражами исчерпан и больше ничего полезного им не сделать. Грейнджер со спокойной душой сбросила с себя обязательства по поиску крестражей и не была сильно этим обеспокоена, увидев в Драко и Леви более компетентных и перспективных людей. А может, это Рональд уговаривал ее отказаться от обязанностей, возложенных Дамблдором. В любом случае все остались довольны, гриффиндорцы поблагодарили за предоставленный кров, за защиту, за компанию, радушие — за все. А Поттер остался. Драко не помнил, жил он все еще у маглов или уже у своего крестного, Сириуса Блэка, но Левенте была не против, и Поттер остался здесь. Драко вернулся назад в свою комнату, а Поттер обитал у Тео. В доме стало спокойнее, и Леви основательно взялась за работу. Ей предстояло просмотреть все добытые Драко воспоминания Джинни Уизли. Затем рассортировать их на совсем ненужные, на крайне нужные и на те, которые могут быть полезными при повторном изучении. От первых она избавилась, а остальные упорядочила, рассортировала по флаконам и подписала. Все пространство ее комнаты теперь занимали пергаментные свитки, потому что Леви записывала важные вещи, рисовала какие-то схемы, делала пометки, чтобы ничего не упустить. Вставала она теперь рано, первым делом шла с Шензи на прогулку, затем проводила ментальные тренировки, постепенно возвращая умение пользоваться и управлять своей магией. Затем садилась за работу и заканчивала поздним вечером. Перед сном она снова некоторое время сидела в тишине, чтобы мозг успокоился после интенсивных размышлений, иначе слизеринка не могла уснуть, продолжая снова обдумывать и анализировать воспоминания Джинни. Левенте была полностью поглощена этим занятием и даже Рождество провела в чужих воспоминаниях. Драко с удовольствием взял на себя заботу о ней. По большей степени он готовил и приносил Леви еду, со временем отмечая положительную динамику в ее состоянии. Ушла прежняя нездоровая худоба, кровотечения больше не беспокоили Леви, и она понемногу начала колдовать. Единственное, что оставалось непоправимым, — ходила Левенте до сих пор с тростью и все больше и больше ее прядей теряли окраску. Но слизеринка старалась не обращать на это внимание, перевязывая волосы в небрежный пучок. Драко тоже было чем заняться. Ему выпало перебрать книги, которые они взяли в библиотеке, и слизеринец занимался примерно тем же, чем и Леви, большую часть дня читая и делая пометки обо всем, что могло быть полезно в поисках Даров Смерти. Удалось разузнать, что Дары действительно существуют, и это не просто мифические артефакты. В истории вещи с подобными магическими свойствами упоминались достаточное количество раз, правда, назывались всегда по-разному. Больше всего следов было у Бузинной палочки, как у самого яркого и запоминающегося предмета. Были истории и о камне, воскрешающем людей, но все они сводились к тому, что возвращение из мертвых — лишь вымысел, а не буквальность. А обладатели камня в итоге попросту сходили с ума. Меньше всего сведений было о мантии-невидимке, но существование Даров Смерти было фактом. Драко не нашел никаких упоминаний о волшебниках, которым удалось собрать все три Дара у себя. Ровно как не было сведений о том, какие последствия это повлечет и возможно ли в принципе стать «повелителем Смерти». Учитывая, что в самой сказке ничего подобного не говорилось, это могло быть домыслом. Что касалось Поттера, то он просто был. Гриффиндорец не мешался под ногами, не создавал проблем, был непримечательным и в общем-то ничего особенного не делал. Помогал справляться с домом и даже ходил с Драко за покупками. Они особо не общались, да и сам Поттер больше не проявлял желания поговорить ни с Леви, ни с Малфоем. Левенте завершила работу к середине января. — Я закончила! — раздался торжествующий возглас из комнаты, и Драко бросился на зов. Внутри царил бардак. Левенте лежала на полу в позе звезды, раскинув руки в стороны. Вокруг валялись пустые склянки из-под воспоминаний, облезлые перья, ошметки пергамента и смятые листы. — Будь добр, кликни и Поттера, — попросила она, — пускай тоже послушает. Драко не стал возражать и исполнил ее просьбу. — Короче, — заговорила она прямо с пола, завидев, что все в сборе. — Я готова вещать. В общем-то мы все оказались правы в своих догадках, нам лишь не хватало немного конкретики, которую я, собственно, и получила. Начну по порядку. В ночь, когда Волан-де-Морт напал на крошку-Поттера, он, то есть Волан-де-Морт, умер. Убил себя своим же заклинанием. При этом не было создано никаких крестражей, которые могли бы оказаться в теле Поттера. Почему младенец при этом не погиб — на этот вопрос уже ответил Дамблдор. Родители Гарри отдали свои жизни в его защиту. Был совершен Обряд жертвы, но что более важно — двойной. В первый раз это спасло Поттеру жизнь в ту же ночь, а во второй — когда я уже я попыталась его убить. Дальше. В первый наш год обучения в Хогвартсе мы обнаруживаем, что Волан-де-Морт вернулся, и помог ему в этом профессор Квиррелл. Но Темный Лорд потерял свою собственную частичку души, и в ход уже тогда пошли крестражи. Чтобы возродиться в этот раз, Волан-де-Морт использовал — вы не поверите, — диадему Кандиды Когтевран. Воспоминания не раскрывают, как именно он ее нашел, но это факт. В итоге этот крестраж был разрушен голыми руками Поттера, ведь защита все еще действовала. Ничего примечательного, идем дальше. Второй год, вторая попытка возрождения с помощью дневника. Тоже ничего интересного. Третий год — крестражное затишье, а вот четвертый — уже интереснее. Волан-де-Морт долго был в засаде и в какое-то время предпринял еще одну попытку возрождения с помощью крестража — Нагаины, своей змеи. Неясно, когда именно возвратился Волан-де-Морт. Предполагаю, что как раз-таки во время третьего года, а все остальное время было потрачено на обдумывание хитроумного плана, который на этот раз должен был обязательно сработать. Тогда Волан-де-Морт решил пойти другим путем и не использовать подселение в своих слуг. Он существовал в некоем подобии искусственного тела. Дальше призвал Берсеркера, понял, что стать Темным Духом ему не суждено, а под руку как раз удачно подвернулся Турнир и с ним — отличная возможность убить двух зайцев сразу: разобраться с Поттером и паразитировать уже на нем. Что было дальше, нам известно, примечательно лишь то, что Волан-де-Морт не использовал на Поттере новый крестраж, а буквально смешал все в одну кучу: свое сознание и магические способности, крестраж, за счет которого он возродился и существовал, и тело своей жертвы. На это самое тело я позже и покусилась своим Убивающим заклятием, вследствие чего и получилась сепарация с последующим уничтожением крестража. А сосуд в лице Поттера остался цел только лишь потому, что у него в запасе была еще одна жизнь, принесенная ему в жертву вторым родителем. Следующим крестражем должна была стать чаша Пенелопы Пуффендуй, хранящаяся в сейфе Беллатрикс. Таков был наказ Волан-де-Морта. Но Беллатрикс его не выполнила, а сама приказала искать перстень. У Джинни были другие инструкции, и она ничего не знала о перстне, но знала о чаше. Из-за этого они повздорили: мало того, что для Беллатрикс представлялось проблематичным без последствий попасть в Гринготтс, она в принципе не хотела открывать свой сейф. Возможно, когда предлагала это место для хранения крестража, надеялась, что не придется его возвращать. В итоге Беллатрикс задавила авторитетом, Пожиратели нашли кольцо, и с его помощью Волан-де-Морт и возродился в последний раз. На данный момент уничтожено пять крестражей. Дамблдор предполагал, что Темный Лорд создал семь, я же опасалась, что их могло быть больше. Мы оба оказались неправы. Всего крестражей было создано шесть, и я окончательно исключаю возможность случайного появления крестража. Как и говорила Грейнджер, для этого должен быть совершен обряд, и других крестражей, о которых не знает Волан-де-Морт, быть не может. Путем нехитрых математических вычислений приходим к выводу, что остается два действующих крестража. Один из них, медальон, находится в месте, о котором упоминала Гермиона. Но с медальоном все не так просто. Должна существовать какая-то причина, по которой Волан-де-Морт никому не сказал о нем. Если бы медальон крестражем не был — отпадала бы необходимость так тщательно скрывать его. Потому этот предмет интересен мне наиболее всего. Другой, чаша Пенелопы Пуффендуй, — хранится в банковской ячейке Беллатрикс в Гринготтсе. Лестрейндж совершила ошибку, когда ослушалась Хозяина. С ее смертью Пожиратели потеряли доступ к крестражу. Думаю, теперь они только штурмом смогут пробраться туда, а до этого Волан-де-Морта мы не увидим. — Не только, — возразил Драко. — Учитывай законы магического наследования. Пусть у Беллатрикс не было наследников, и род Лестрейнджей закончился на ней, остались некоторые ее кровные родственники. — Например, ты, — мгновенно догадалась Левенте. — Или… — Сириус, — вставил Поттер. — У Беллатрикс остались сестры, — сказал Малфой. — Андромеда и Нарцисса. Андромеду лишили права наследования после брака с маглом. — Но ведь именно Сириус унаследовал дом, — припомнил Поттер. — Возможно, ему же и достанется наследство Лестрейнджей. — Ты путаешь, — поправил Драко. — Блэк унаследовал дом своих родителей, Вальбурги и Ориона. Он к золоту Беллатрикс не имеет никакого отношения. По этой же причине обителью Пожирателей стал дом Малфоев, а не Блэков. Можешь не беспокоиться, на доме Сириуса лежит защита не хуже банка Гринготтс. — Выходит, именно Нарцисса поможет Пожирателям добраться до чаши? — рассудила Левенте. — Я не знаю, — вздохнул Драко. — Вероятно. Ее связь с Пожирателями не доказана, она беспрепятственно может получить доступ к сейфу, если захочет. Если нет — следующим на очереди буду я. — Твоя мать пособничает Пожирателям смерти, и ты сидишь здесь и ничего не собираешься с этим делать? — изумился Поттер. — А что я могу сделать? — мгновенно вспыхнул Драко. — Раньше я полагал, что Люциус подавляет волю матери, но после его ухода ничего не изменилось. Дом Малфоев — это не гостиница для всех желающих, а древнее родовое поместье, в котором невозможно находиться без одобрения его хозяев. Все, что происходит там, — случается с одобрения Нарциссы. Поверь, Поттер, одно ее желание — и Пожиратели вылетели бы оттуда как пробки. Но они там. Нарцисса не против, что дом стал пристанищем для пьяни и отребья. Местом, где пытали и удерживали моих друзей. Я больше не желаю там жить. Что я могу сделать, Поттер? Нарцисса на другой стороне, и я бессилен. — А ты пытался? — вопросил гриффиндорец. — Я не хочу это обсуждать, — отрезал слизеринец. — Радуйся, что твоя родня с тобой заодно, Поттер. А мою, пожалуйста, не трогай.