Фик пишется вместе с Ragen. Убедительная просьба: не забывайте об этом! Авторы вас любят и желают приятного прочтения.
Мучительный дар даровали мне боги, Поставив меня на таинственной грани. И вот я блуждаю в безумной тревоге, И вот я томлюсь от больных ожиданий «Мучительный дар», В.Я. Брюсов
Девушка лет семнадцати стояла на балконе, рассматривая голубой шарик, повисший в иссиня-черном небе. Под куполом исполинского великолепного города, прозванного Лунным королевством, жизнь совершенно останавливалась. Холодные земли и воды царства, обитать в котором юной принцессе пришлось с самого детства, вселяли легкую тревогу, но в тоже время всегда умиротворяли усталое сердце. Ей нравилось подолгу стоять на балконе, разглядывая голубую планету и представлять, как живут люди там — без купола. Встряхнув золотистыми волосами, в свете, отражавшемся от планеты, впитывающих в себя серебряный оттенок, девушка сделала шаг назад в пустоту своей одинокой спальни. Разбросанные тут и там многочисленные платья все еще не разобрали служанки, но Мина не злилась. Она понимала, что количество ее одежды превышает практически средний гардероб любой девушки или даже самих Королев. Только вчера она вернулась из золотых садов Венеры обратно в холодное серебро Лунного государства, немного жалея, что не захватила с собой хотя бы одну розу. Конечно, в холодной пыли царства они бы не прижились, замерзли бы заживо, но попробовать все-таки стоило. Вздохнув, она опустилась на кровать и разгладила руками складки ночного платья. Мать велела ей отдыхать после телепортации, считая, что ее маленькая девочка все еще теряет слишком много сил, но сама-то Мина чувствовала себя прекрасно… впрочем, отвергнуть заботу матери было выше ее сил. Холодный северный ветер полоснул по планете, поднимая клубы серой пыли вверх. На Луне все было серым, еле заметно отдающим мерцанием. Она любила Луну, но не так сильно, как свой замок на Венере. — Ваше Высочество? — в дверь раздался стук. — Дозвольте войти. Я принес те книги, который Вы просили. — А, Адонис, — она бросила взгляд в сторону двери. — Я не одета. Подожди, пожалуйста. Здесь ею всегда овладевала какая-то легкая меланхолия, которая проходила через пару дней. Она умудрилась схватить первое попавшееся под руку платье и, застегнув юбку, осознала, что справиться с корсетом не сможет в одиночку, поэтому, придерживая его одной рукой, она отворила дверь другой и выглянула в образовавшуюся щель. В комнату тонкими струями просочился холодный ветер, обволакивая голые щиколотки омерзительными щупальцами. Золотая прядь волос выскользнула из-за плеча и египетской змейкой изощрённо скользнула по ключицам. — Ваше Высочество… с вами всё хорошо? — Адонис прищурился и машинально сделал маленький шажок вперёд, но в тот же момент очнулся от секундного наваждения, танцующего на грани с наглостью, и как-то смущённо улыбнулся. — Да… Я просто устала, — она чуть махнула рукой, по запястью которой в этот же момент скользнули три золотых браслета. Так махают ручками по обыкновению своему придворные фрейлины, когда хотят состроить иллюзию кокетливых барышень. — Сложно быть на двух планетах сразу… — Принцесса очарованно улыбнулась Адонису, который, казалось, уже не хотел её слышать, а только вдохнуть побольше тонкий аромат остатков духов Её Высочества, невидимыми облаками достигавшими его обоняние. — Я вас понимаю, Леди Венера, — этот официоз всегда доставлял кучу хлопот и каких-то изумлённых взглядов друг на друга. Они были друзьями детства — почему бы хотя бы сейчас не поговорить по душам?.. ...ответ прост: разучились. Мина в какой-то момент очнулась и, схватив за руку своего друга, втянула его в комнату, тем самым спасая от стражи, тихой поступью приближавшейся по коридору. — Если бы тебя заметили… — прошипела девушка, недовольная тем, что друг подвергал себя опасности, но закончить ей не дали. — Мне бы отрубили голову, — Адонис усмехнулся и наклонил голову набок, изучая венерианку с ног до головы. — Видок тот ещё… Казалось, что и не было тех злополучных секунд, когда она буквально минуту назад стояла перед ним и корчила из себя истинную леди. Он смотрел на неё и думал, что золотистый свет идёт ей намного больше. Встряхнув серебристыми волосами, Адонис было дёрнулся, чтобы сделать шаг к Мине, но остановился. Друзья детства, воспитанные под одной крышей; читающие одну книгу на двоих — всегда, была ли то красивая легенда о прошлом или описание какого-то заклятия, перелистывающие страницы и вдыхающие одну и ту же библиотечную пыль, прогуливающиеся вместе по саду, они стали неотвратимо далеко друг от друга. — Ты всегда приходишь, когда я совсем не готова к разговорам, — девушка неодобрительно покачала головой. Свет блеснул на серебряной тонкой диадеме, лежащей на бархатной алой подушке. Презрительно прозванная знатью «принцессья корона» никогда не нравилась девушке. Вздрогнув, Её Высочество обернулась и посмотрела на Адониса. А ведь когда-то она обманулась своей жаждой заполучить его. Глупая, детская шутка вылилась в нечто большое. Ей всегда хотелось быть любимой и верить, что проклятие, передавшееся ей с кровью отца, обязательно спадет. Тогда, взяв старинную книгу в кожаном переплете, она прочитала заклинание, веря в то, что это ненадолго, только до тех пор, пока… Не получилось. Как ни крути, не получилось. Навеки привороженный Адонис, покоренный когда-то её желанием получить любовь в полной мере, смотрел на неё преданными глазами с тех пор, как с её губ сорвались последние звуки нежного переливчатого заклинания. Её сердце оставалось закрытым для него; она вообще не верила, что когда-то сможет полюбить. Вздохнув, Мина повернулась к нему всем телом и сердито скрестила руки на груди, продолжая играть свою роль. — Миана… ты… — он сделал к ней шаг, протянул руку к её щеке и остановился, сделав такой же шаг назад. — Спрячь ауру, — он сглотнул, — пожалуйста. Принцесса вздрогнула и посмотрела на свои руки, словно высеченные искусным скульптором из мрамора. Золотистое свечение окутывало все её тело. Эта Аура. Её Аура — слишком притягательная для тьмы. Слишком притягательная для демонов... и для мужчин. Эта золотая Аура была её наказанием и спасением. Источником всех её проблем и в то же время ларцом их решений. — Да, — она прочистила горло, — извини. Вздохнув, она подтянула незастегнутый корсет, который держался на груди только при помощи её рук. — Ты так и не научилась контролировать свою внутреннюю сущность? Она не знала, что на это ответить. Просто потому что ей было… стыдно? — Нет. Просто иногда случается, — принцесса отвернулась, словно была ни при чём. — Мина, не все такие, как я… Не все могут управлять своими… желаниями, — он вновь прочистил горло. — На рассвете тебе бы сейчас отрубили голову, услышь хоть кто-нибудь наш диалог. — Ты стала слишком кровожадной. — А ты слишком занудным. — Голову с плеч? — Умеешь же ты найти время, Адонис! — девушка мотнула головой. — Ах, ну простите, юная леди, это ведь не вы все время просите оставить вас «в покое» или «наедине с природой». — Да что ты себе позволяешь? — она нахмурилась. Нервно — пожалуй, самое подходящее слово для всего, что сейчас происходило. Ей не было больно или страшно; глупо чувствовать что-то подобное, когда рядом человек, который видел тебя еще в детских пушистых платьицах, модных на Луне лет двадцать назад. Нервно. До отчаяния. Выстукивая пальцами мелодию вальса, она сглотнула и сделала шаг назад. Она могла сколько угодно твердить себе, что однажды посмеет признаться ему в заклинании, но знала, что в последний момент всё равно отступит. Минако не была трусихой, но перед Адонисом всегда пасовала. — Королева устраивает бал в честь твоего прибытия, — переводя тему, начал он и неопределённо обвёл рукой помещение, словно бал планировалось устраивать прямо в этой комнате, совершенно проигнорировав то, что вокруг редкостный для нее беспорядок. — Принцессы со всей Системы собираются на встречу. И если хочешь выбрать платье, можешь начинать уже сейчас. Таким нехитрым образом почти наверняка ты точно успеешь появиться на последние пятнадцать минут. Минако громко фыркнула и подавила первое, детское желание стукнуть Адониса книгой по затылку. В детстве она иногда задирала его подобным образом. В детстве, но не сейчас. Мир вокруг них не менялся, да только вот они уже вырастали из этого мира. Завтра со всех планет единовременно стартуют некоторые принцессы других планет, завтра земляне впервые появятся в галактическом сообществе. А пока им оставалось только слушать необычайную лунную тишину, нарушаемую лишь звоном хрусталя. Хруст и скрежет стукающихся друг о друга бокалов — именно это напоминал тот самый звон, который они слушали, когда вместе прогуливались по тропинкам лунных садов. Вкушая самозабвенную тишину, Адонис смотрел на свою принцессу, как на единственную, перед кем он мог преклонить колени и перед чьими глазами мог раскинуть весь белый свет. — Не смешно, — она поморщилась и одной рукой одернула юбку платья. Шифон тихо зашуршал. Мина застыла. — А я и не смеюсь. Ведь ты права… это очень смешно, — он провел тыльной стороной ладони по её щеке, перешёл на шею, ключицы и зацепился пальцем за золотую цепочку. Та оказалась теплой. Адонис посмотрел на недвижимую Мину и улыбнулся где-то у себя в мыслях. Он провёл рукой по внутренней стороне подвески и, подойдя слишком близко к Её Высочеству, буквально окружил её и попытался руками снять украшение с Леди Мианы. — Как же вы так неосторожно, принцесса… такие вещи с себя на ночь нужно снимать, ибо можете порвать такую дорогую вещицу, — он говорил шёпотом. Так, чтобы она могла его слышать, только прижавшись к своему телохранителю. В холодном мире немного тепла — такова была Минако. Крови матери от природы (так уж сложилось) в ней было немного. Вздохнув, Адонис бросил взгляд в сторону и сделал шаг назад, едва лишь расслышал тихое шуршание платья. Даже не шуршание, нет, тихий, струящийся звук, словно кто-то прошелся босиком по маленьким осколкам. Встав к стене, он приложил руку к груди и опустил голову. Легкое раздражение прошлось по его коже, вспыхнуло где-то в сердце ядовитым цветком. Тяжело вздохнув, Мина дёрнула корсет, пытаясь его хоть как-то закрепить. Чистая, светлая, нежно-серебристая аура могла принадлежать только одному человеку, той, кто точно бы не постеснялась распахнуть дверь без стука. И действительно, дверь распахнулась. Чуть склонив голову на бок, с обычной доброй полуулыбкой, королева Селена остановилась на пороге лишь на долю секунды, прежде чем впорхнуть внутрь. Подойдя к дочке, она протянула руки с длинными пальцами и заправила пряди волос за уши. — Радость моя, я же просила тебя отдыхать… нет, вся в учёбе, вся в учёбе, — она посмотрела на Адониса. — А книги могли бы и подождать, Адонис. Но я рада, что ты так заботишься о Мине. Спасибо большое. Она улыбалась: как обычно, добро и открыто, но он чувствовал лёгкий холодок в каждом ее слове. Королева, что с неё взять — всё чувствует. Её интуиции и проницательности могли бы позавидовать пророк или же какая-нибудь дряхлая гадалка с пропахшим старостью платком на плечах. — Мина, девочка, мне нужно с тобой поговорить… — Селена улыбнулась, но улыбка вышла измученно-уставшей: в последнее время в связи с восстаниями вне Солнечной Системы Королеве приходилось бодрствовать день и ночь. Заметив, как Адонис пытается оставить часть королевской семьи наедине, Селена ему покровительственно улыбнулась. — Если хочешь остаться, останься, Адонис. Ты же лучший друг моей дочери. Думаю, тебе можно доверять… — с легким лукавством произнесла она. Сложилось впечатление, что Её Величество намеренно хочет, чтобы Хранитель услышал сказанное ею. Адонис нахмурился: дочь вся пошла в мать. Он поклонился Королеве и вновь повернулся к принцессе, невольно любуясь ею, как любуется истинный ценитель искусства единичным шедевром. Мина вздрогнула и перевела взгляд на мать. — Миана, ты ведь знаешь, что завтра на Луне состоится бал по случаю твоего возвращения? И… дело в том, — на какую-то жалкую секунду Адонису показалось, что величественная Королева замялась, но это было не более, чем иллюзией. — Что нас посетят люди, которых ты доселе не видела… Земляне. У меня есть к тебе просьба — будь осторожна, ладно? Это люди, а не планетарцы. Просто. Люди. — Что может быть такого странного в землянах? — Мина моргнула, пытаясь прогнать наваждение и немного не понимая, какими опасениями вызвана просьба матери. Аура её Матери, величественной Королевы, пред которой склонялись все враги, слегка помутнела. Или это только ей так показалось по неопытности — для лунянки Минако была ещё совсем крохой, только недавно семнадцать стукнуло. Выпрямившись, девушка скрестила руки на груди, прячась от строго взгляда матери, и тут же поежилась, едва лишь холодок проскользнул в обычно добрых глазах Королевы Селены. — В том-то и дело, что они странные, — произнесла Королева. — У них в семье есть одна женщина, по имени Королева Берилл, которая мне очень не нравится… ну, а ещё, принц Эндимион. — Матушка, ты же не думаешь, что я буду… Глаза Королевы смеялись столь открыто, что не понять намёк было бы высшим проявлением глупости и невежества. — Мама! Я не вешаюсь на каждого симпатичного молодого человека! — Миана рассмеялась. — Прекрати… он, наверное, тебе самой приглянулся. — Может быть, так оно и есть, — Королева склонилась и поцеловала дочь в щёку. — Ложись спать. Адонис, а тебя я прошу проследовать за мной. Гвардеец поёжился и, нахмурившись, бросил последний взгляд на свою принцессу, а затем вышел вслед за величественной королевой, которая светло ему улыбалась. — Ваше Величество?.. — Адонис чуть поклонился. Королева помолчала с мгновение и подняла на мужчину полные слепой надежды глаза. — Я тебе доверила мою дочь — самое дорогое, что у меня есть… — она сделала паузу. — Пожалуйста, оправдай мои надежды и не делай глупостей, о которых будет жалеть потом не только ты, но и вся наша семья… — так, как разговаривала она, обычно беседовали люди, которые давали бесконечное множество шансов своим подчиненным. — Я… — Адонис осекся. Он не был дураком, чтобы не понять о том, о чём говорит Правительница. — Я осознал, Ваше Величество… На самом же деле он не осознал ничего. Его слепая любовь к своей принцессе душила остатки разума. — Я верю тебе, Адонис. Но когда-нибудь и моя вера может исчезнуть. Королева кивнула головой; не заметить чувства, которые испытывал гвардеец к ее дочери было бы по меньшей мере глупо и даже нелепо. — Она ещё совсем юна и не понимает некоторых вещей. Не нагулялась, скажем так… Спокойные серые пустые глаза, больше похожие на стеклянные шары, неотрывно смотрели на него. Сглотнув вставший в горле ком, Адонис отвел взгляд в сторону. По слухам никто не мог долго смотреть на королеву Селену. Отвернувшись от гвардейца, она сделала несколько шагов по направлению к окну. Бездонная серая планета манила ее своим светом. Переполненная этой аурой, Селена вспыхнула сотнями искр и растворилась во мраке. У себя в спальне Мина, укутанная теплым одеялом, еще не привыкшая к холоду Луны, уснула.***
Она не поняла, что наступило утро. На Венере солнце светило ярко, тут же — едва касалось своими лучами поверхности планеты. Открыв глаза, девушка села на кровати и встряхнула волосами. «Дурацкая планета», — она покачала головой. Венера ей нравилась намного больше. Мина была слишком яркой, слишком солнечной, чтобы существовать в холодной красоте Лунного Королевства. Яркая аура замерцала, как только наследница раскрыла глаза. Это было немного непривычно — просыпаться и не обнаружить в своей спальне сонм служанок. — Адонис? — Миана посмотрела на странную фигуру, словно бы скомкавшуюся на стуле около ее кровати. Фигура вздрогнула и подняла глаза. — С добрым утром, Ваше Сиятельство, — мужчина наклонил в почтении голову. — Дурачок, — Мина хихикнула и посмотрела на друга. — Ты всю ночью тут спал, что ли? — Это неважно, — приближённый ухмыльнулся и, посмотрев на заспанную Мину, невольно умилился, улыбнулся и даже едва заметно зарделся. — Нет, важно. Ты всю ночь не спал? — Я спал, — он посмотрел в окно. — Насколько это возможно, уснуть на Луне. Я не понимаю, когда тут день, а когда ночь, если честно. Засмеявшись, Минако дотянулась до стола и притянула к себе поднос с завтраком. Поставив его на колени, она поправила подушки и потянулась, жмурясь от удовольствия. — И завтрак уже принесли… — произнесла она. — Поешь со мной. — Нельзя же, — он покачал головой. Улыбка сползла с лица Минако. Точно. Нельзя. Раньше было можно, а теперь… А теперь она наследная принцесса, которая однажды взойдёт на престол и возложит венец короны на свою голову. Адонис же так и останется гвардейцем. Прослужит достаточно долго — станет генералом, но не больше. Ему никогда не стать ни принцем, ни королём. Ни парой. Никем. Мина заправила прядь волос за ухо и неуверенно улыбнулась. Её никогда не смущал тот факт, что он видел её в одном ночном одеянии. Однако сейчас почему-то красная осенняя краска прилила к алебастровым щекам. — Спасибо, — она замолчала, и тишина стала такая, словно до этого стоял непереносимый галдеж и гам, — за всё, что ты делаешь, — она медленно приподнялась и дотянулась до Адониса, обнимая его за шею и кладя голову на плечо. Воин вздрогнул, а в следующий момент уже аккуратно, словно хрупкую фарфоровую статуэтку, прижимал к себе за талию Мину. Они обнимались так, наверное, с несколько минут, пока он не прекратил наслаждаться запахом её духов, которые остаточными ароматными облаками исходили от шелковисто-пшеничных волос и шеи. Солнце и мед — её тело было соткано из этих двух вещей. — Ты слишком добра и наивна, Леди Венера, — Адонис фыркнул. Мина хмыкнула в ответ. — Какой же ты все-таки дурачок! Иногда она задумывалась, а будет ли ей когда-нибудь так же просто и хорошо с кем-нибудь, как с Адонисом? Найдётся ли хоть один человек, кто будет точно так же понимать её шутки, каждый её жест, каждый взгляд. Есть ли во всей Галактике тот, кто создан только для неё одной? Прошлое показывало ей, что счастья в любви потомку Амура и Селены не ждать — слишком уж мрачной легендой стала история Венерианского Короля и Лунной Королевы. Греясь в теплых объятиях Адониса, Минако закрыла глаза. Тихо. Спокойно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Улыбнувшись, она чуть крепче прижалась к нему. Даже если с личной жизнью у неё не сложится, рядом всегда будет Адонис — её верный слуга, её добрый друг, который точно никогда не причинит ей боль. — Бал сегодня вечером, — он провел рукой по её волосам. — Мне надо подготовиться. Яркий лунный свет выхватил их фигуры из общего сумрака…