Лукавые

      — Меня ждут.       Желая избежать лишних вопросов, Хеджин использовала нахрапистый тон и тут же мило улыбнулась администратору. Он молча сделал тоже самое и указал рукой в направлении столиков, куда она и пошагала, оценивая мимоходом интерьер. Было ясно, что уровень чека за еду и сервис здесь намного выше среднего. Впрочем, ресторан был таким гламурным местом, к каким Хеджин давно привыкла. Подобные заведения она посещала ежедневно, но едва ли могла самостоятельно оплачивать все счета за обеды и ужины. Её популярный блог был скорее репутационным инструментом, чем источником стабильного дохода. Была и постоянная работа. Хеджин писала для сеульского Vogue, вела раздел о роскошных отелях и курортах. Она много путешествовала, клепала качественный контент для блога и журнала, получая за свои старания достойную оплату, однако тратила значительно больше, чем зарабатывала. У её премиального образа жизни был спонсор, которого звали Сокджин. Он появился в её жизни пять лет назад, вскоре после того, как она решила оставить Тэхёна.       Найти Джиёна было не сложно, Хеджин знала, кого высматривать: привлекательного и шибко модного фрика. Белая рубашка-кимоно с черными широкими брюками и кроссовки однако не смотрелись на нём нелепо, хотя сочетание было явно эклектичным в довесок с побрякушками на шее и запястьях.       Они встретились взглядами. Джиён посмотрел исподлобья, отведя глаза от телефона. Хваса уставилась сверху вниз, подойдя к столику. Оба молчали.       Он отложил мобильный, облокотился на спинку дивана, поднял лицо и скрестил руки перед собой, не проронив ни слова. Запал Хвасы стремительно гас под его невозмутимым взглядом. До этого момента она собиралась скандалить и наезжать, угрожая подпортить репутацию телеканалу с помощью своего блога. Почуяв, с кем придется иметь дело, Хваса начала сомневаться, что такой план сработает.       Внезапно появившийся официант с тарелкой салата, разрядил обстановку. Он оставил блюдо на столе и обратился к Хвасе, на лице которой легко читалось недоумение. — Вам принести что-нибудь? Меню? — Принеси ей воды. — Неожиданно произнес Джиён бесцветным тоном, посмотрев на официанта, и сразу продолжил, адресуя следующие слова Хвасе: — Пусть сперва посидит. Отдышится.       В спешке и на взводе её дыхание было частым, чего она сама не заметила. Снова подкатило чувство несоответствия обстановке. В ресторане было спокойно, звучал приятный лаундж, и тут вдруг она, как прискакавшая пони, гневно раздувающая ноздри.       Хваса заставила себя сесть напротив. Хотелось так и стоять, чтобы хоть как-то сохранить мнимое чувство превосходства. Сперва она приняла Джиёна за высокомерного мудака, но тут же поняла, что ошибочно. Рядом с ним было ощущение, будто упираешься в толстую, ледяную стену. Настолько он был безмятежен и холоден. Индифферентен, но не высокомерен, а лучше бы был высокомерным мудаком, которого бомбит от наездов и угроз. Что с таким делать? Слезливо жаловаться на жестокого и несправедливого Тэхёна? Хваса не знала, что Джи изо всех сил держал лицо, пока внутри от любопытства подпекало.       Он приступил к салату. Она решила пропустить формальности с приветствием, знакомством, даже с пожеланием приятного аппетита. Всё это казалось неуместным после того, как Джиён сам задал тон общения своими «принеси ей воды» и «пусть сядет, отдышится». — Есть проблема, уважаемый Квон Джиён. Нужно обсудить.       Джиён молчал. Он не понимал, какого рода проблемы может обсуждать с ним тревел блогер, страницу которой он уже успел полистать, оценивая фотки и короткие видео с мыслями «неплохо, неплохо» или «классная жопа», «бесстыжие глаза» и «что тебе надо от меня, лукавая стерва».       Хваса сделала короткую паузу, чтобы попить воду, которую принес официант, и сразу перешла к сути, заявив, что проблемой является Тэхён. Она обвинила его в отсутствии профессионализма, кратко описав ситуацию, когда он без причин обругал её и выгнал со съёмок. — И ладно бы нежелание работать со мной имело рациональное объяснение, но тут дело в его личной неприязни.       Она возмущалась, утверждая, что негативное отношение Тэхёна к ней ничем не обоснованно. Хваса однако не упомянула о том, что они были знакомы до этого дня.       Потом возмущение переросло в гнев, и она поведала, как пришлось менять свой график и грандиозные планы, как понадобилось внезапно аннулировать оплаченные брони ради съемок в нескольких эпизодах шоу. — Я теряю не только время, но и деньги, как минимум за отмену билетов и номеров в отелях. — Никаких потерь в действительности не было, а график путешествий пришлось всего лишь слегка подвигать, но она продолжила преувеличивать: — Если бы знала, что ведущий такой придурок, которому позволено творить любую херню, то изначально не согласилась бы на съемку и никогда не связалась бы с вашим долбанным телеканалом.       Для Джиёна всё, что он слышал, выглядело, как скучные сплетни. Тэхён может и был проблемным человеком с множеством недостатков, но он знал свою работу и делал её блестяще. Шоу имело широкую популярность и колоссальный охват, что позволяло телеканалу ставить завышенный ценник на рекламу, которая крутилась во время эфира, и хорошо на этом зарабатывать. Поэтому Джиён плевать хотел на излияния и недовольства, но ему не понравилась фраза «долбанный телеканал», и он остановил речи Хвасы мягким жестом ладони. — Послушай. Шоу Тэхёна — это прибыльный проект. Сам Тэхён — звезда. Мой телеканал в тройке лучших развлекательных по стране. А кто ты?       От короткого вопроса и формы обращения на «ты» Хваса словила ощущение, будто окатили ледяной водой. — У меня были приглашения и от других телеканалов из этой тройки вообще-то, а я выбрала ваш.       Непрямой ответ на вопрос, чтобы выделить свою значимость. Дальше Хваса разошлась и сказала, что ей, в общем-то, все равно, в какой из трех развлекательных помоек сниматься. Она фактически сравняла всё и всех с дерьмом, возвысив себя при этом.       Джиён тут же вскипел. До этого момента он слушал Хвасу просто потому, что она была ему симпатична. Её неподдельные эмоции, экспрессия в жестах, мимике, голосе выглядели, как живое мини-шоу, но телеканал был значимым делом в его жизни, поэтому он очень резко отреагировал на сравнение с помойкой. — Пошла вон отсюда. — Сказал он громко, четко и очень злобно, добавив: — В другую развлекательную помойку. — Я… Да, я не в том смысле. — Тон Хвасы был настойчивым, но уже с оттенком отчаяния. Она поняла, что испортила всё, и не знала, как исправить ситуацию. — Не интересно. Вали и не нервируй меня.       Джиён уже даже не смотрел на Хвасу, и как будто отмахнулся от неё нервным жестом руки, опустив лицо.       Оставаться, чтобы пробовать реабилитировать диалог, было бесполезным. Хваса ушла. Не из ресторана, а в уборную. Там она бесцельно открыла кран и просто слушала, как вода шумно выливалась под напором. Хотелось отвлечься, но густой коктейль эмоций не пропускал силу мысли, в которой она повторяла себе: «остынь». Это не работало. Хваса стояла, уперевшись руками в раковину, и пялилась на отражение в зеркале. Злилась на себя, на ситуацию, на Тэхёна, на Джиёна, который из всей её тирады зацепился за одну конкретную фразу. Она намочила ладони и приложила к шее, опустив голову на несколько секунд и помассировав напряженные мышцы пальцами снизу вверх до затылка.       Перед дверью Хваса сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и вышла из уборной. Минуя столики, она прошла к бару, где попросила ручку и салфетку. На ней в спешке написала «любой телеканал мог бы заработать на мне больше, чем на хваленом Тэхёне» и приготовилась вылавливать официанта, который обслуживал Джиёна. Когда он подошел, Хваса сразу всучила ему несколько купюр, как чаевые, а потом на ухо озвучила просьбу передать визитку и салфетку.       В момент, когда Хваса выходила из ресторана, визитка оказалась на столе Джиёна. Она была из плотного красного пластика и походила на платежную карту, с тесненным именем и номером телефона с одной стороны, а с другой был qr код, ведущий на страницу блога, если его отсканировать. Оттенок красного был таким, что невольно вызвал у Джиёна прямые ассоциации с яркой помадой и длинным маникюром Хвасы. Он тут же вспомнил её выражение лица и слегка скривившиеся губы, когда она с легкой нотой пренебрежения вскинула ладонь и произнесла реплику, которая его взбесила. Джиён прокрутил визитку в руках и швырнул в грязную тарелку. Скомканная салфетка полетела туда же после того, как он быстро пробежался глазами по тексту на ней, поджал губы и хмыкнул.       Хеджин сидела в машине, набирая сообщение университетской подружке. Они были не разлей вода с первого курса. Срочно нужно было договориться о встрече, рассказать о случившемся и хорошенько перемыть кости Тэхёну, чтобы снять напряжение. Казалось, только так можно остудить горячую голову. Хеджин не успела отправить текст, как на экране высветился входящий от Сокджина, на который она ответила кислым «ало». — Эй. Ты как? — Джин уловил её настроение сразу, ещё из протяжного вздоха в трубку, и добавил: — Обедала? — Ничего не сделала. У меня день идиота сегодня. — Ответила она с досадой в голосе. — А что со съёмками? Лучше бы он не напоминал, она только начала успокаиваться. — Нет съемок. — Нервозность вернулась. — Да ладно?! А что произошло?       Джин знал, как она ждала возможности попасть в телевизор, но был не в курсе страстей, связанных с Тэхёном. Он лишь помнил, что это имя бывшего бойфренда Хеджин, с которым она рассталась до него. Она не могла и не хотела прямо сейчас, по телефону, рассказать все подробности. — Давай, вечером расскажу. — Ты точно в порядке? — Джин искренне беспокоился, слушая невеселый голос. — Я уже обедал, но могу составить тебе компанию, если нужно. — Хочу попробовать вытащить Джису поесть. Мы уже давно хотели увидеться.       Джин не настаивал, он всегда позволял Хеджин делал так, как она хотела, как чувствовала. Они попрощались и договорились созвониться позже, ближе к вечеру.       Джису быстро ответила на сообщение. Она не была готова отлучиться от работы сию минуту, предложила подружке приехать к ней, и Хеджин отправилась в центр города, где у Джису был собственный магазин модного шмота. Только лимитированные модели, только что-то оригинальное, эксклюзивное или дизайнерское. Джису очень нравилось то, чем она занималась, вот только семья не была довольна её деятельностью. По замыслам родителей, а также бабушек и дедушек, Джису пророчили профессию юриста, чтобы она непременно продолжила семейное дело, которое выстраивали несколько поколений.       Первый раз она разочаровала всё семейство, когда вместо юридического факультета со скандалом настояла на журналистском, а потом, когда отказалась от протекций при устройстве на работу по выбранной ею же специальности и улетела на месяц в Тайланд, потом ещё на два в Индонезию, а вернувшись в Сеул, занялась неприглядным и недостойным по мнению семьи делом, которое они называли «непонятным торгашеством». Родным было невдомек, что знания, которые Джису получила на журналистском факультете помогали ей в раскрутке и наполнении продающим контентом сайта магазина, а ещё раньше, сразу после учебы, позволили путешествовать за свой счёт, пока она удаленно работала на несколько популярных блогов и интернет изданий, сидя возле океана на Бали или в шумной кафешке в Бангкоке.       Магазин позволял Джису быть полностью автономной, но родители не прекращали попыток, как им казалось, наставить её на путь истинный, и пару лет назад навязали отношения с мажором из похожей семьи. Он был сыном владельца партнерской юридической компании, которая в будущем, если бы случился брак, должна была слиться с компанией, принадлежащей семейству Джису. Сразу после знакомства всё складывалось хорошо. Они не только казались, а действительно были в начале счастливой, даже идеальной, парой, но до свадьбы так и не дошло. Не могло дойти, потому что Джису не стала терпеть ставшие со временем паршивыми отношения.       Она ещё переживала болезненный разрыв, от которого с головой уходила в работу уже третий месяц подряд. Любые попытки Хеджин утащить Джису с собой хотя бы в короткое путешествие были напрасны. Она была уверена, что подруге нужна смена обстановки, а Джису боялась менять свою плотную рабочую загрузку на изобилие свободного времени, в котором, она знала, не сможет остановить внутренний монолог и воспоминания о прошлых ссорах, неискренних примирениях, взаимном игноре и бог знает чём ещё, что точно заставило бы её чувствовать себя плохо.       Рассказ Хеджин взбодрил и отвлек от работы. Джису знала Тэхёна с тех времен, когда они все вместе изучали журналистику. В ту пору он был никем, но уже считал себя особенным и грандиозным, что было явным преувеличением. Сейчас давний симптом Тэхёна, видимо, приобрел очертания звездной болезни. — Представь… Я стою, а этот идиот орет на весь павильон: «пусть эта сука пиздует отсюда! съемок с ней не будет! найдите мне другого гостя для новых эпизодов!». В третьем лице обо мне говорит. Как будто нет меня. А сам сидит в паре шагов. Кроет перед всей съемочной командой. Рожа красная от ярости. Головой трусит так, что зализанная укладка вся растрепалась. Ну не тварь? — Погоди. Ты же знала, что попадешь к нему в шоу. — Ну конечно. — А он знал, что пригласили именно тебя? — Судя по всему, нет. Он же на всем готовом, как обычно. Гостей в шоу ему ищут, сценарий ему пишут. Напудрят, причешут, нарядят… Короче, всё в духе Тэхёна. Он офигел, когда меня увидел. Ты бы видела лицо. Я зашла на грим, а он там хихикал с визажистом. И вдруг — бац! Выражение лица поменялось. Орет: «что она здесь делает?». Ему отвечают: «так и так…». Ну и его понесло. — А какой реакции ты ждала после всего? — Честно? Никакой. Столько лет прошло. У всех своя взрослая жизнь.       Джису прищурилась и пристально уставилась на Хеджин. — Окей, максимум, думала, будут какие-то дурацкие поддевки. С чего ему истеричить? Он стал мега успешным, как и хотел. В конце концов, работа — это работа. А личное — это личное. — Ну ты и наивняк, подружка. Вспоминай, что было, и учитывай, какой Тэхен человек.       Хеджин и не задумывалась никогда, как он воспринял разрыв. Они расстались пять лет назад, и она была уверена, что Тэхён всё давно переварил и наплевал. Их отношения продлились недолго, около года, и Хеджин не верила, что Тэхёну могло быть также плохо и больно, как было ей, после того, что произошло.       Она всегда вращалась в кругу университетского бомонда, среди таких, как Джису, крепкая дружба с которой и ввела её в этот круг. Сама Хеджин была из обычной семьи среднего класса. Приехав учиться в Сеул из Пусана, она жила в общежитии на первом курсе, а со второго переехала в квартиру Джису, которую той купили родители. Они были как сестры, делили все поровну, поддерживали друг друга. Складывалось впечатление, что Хеджин такая же мажорка, как и её подруга.       Тэхён клюнул на Хеджин из-за её яркой индивидуальности, но главным все же было желание подмазаться к девушке с влиятельными родителями, чтобы потом было проще по жизни. Сам он был выходцем из такой же средней семьи, как и Хеджин. Учеба близилась к концу, а у Тэхёна был план повыгодней устроить личную жизнь.       Можно смело сказать, что он был мудаком, но мудака сложно распознать, когда он красив, вежлив, улыбчив, всячески веселит тебя, настойчиво добивается внимания и обходителен в начале отношений. Ещё сложнее, когда у тебя не так много жизненного опыта, и ты никогда раньше не встречала никого подобного. Очевидно, что Хеджин не распознала.       Тэхён сперва окружил её вниманием, моментами даже идеализировал. Когда она поплыла, он начал внушать, что ей несказанно повезло с ним, таким умным, талантливым и красивым, самым классным вообще. Хеджин верила и внимала. Тэхён пригласил её жить в свою квартиру, которая досталась от бабушки. Она переехала к нему. А потом он узнал, что Хеджин никакая не мажорка, что, впрочем, она и не скрывала никогда.       Это случилось вскоре после финальных экзаменов и получения дипломов. Она сообщила, что едет в Пусан на трехмесячный тренинг для телеведущих и остановится у родителей. Слово за слово, вопрос за вопросом: «а сколько у вас комнат?», «а в каком районе живете?», «а кто твои родители?». И на лице Тэхёна появилось разочарование. — Так ты самая обычная? Я думал, что родители Джису и твои дружат или совместный бизнес у них там…       Хеджин растерялась и не нашла, что ответить на это откровение, но дальше было хуже. — Знаешь, раз так, то у нас с тобой ничего серьезного не выйдет. — Заявил Тэхён прямым текстом. — Мне нужна девушка с богатыми родителями, чтобы легче было строить карьеру. Но мы можем пока продолжать встречаться, ты мне очень нравишься.       Хеджин как будто получила кувалдой по голове. Потом он приободрился и сказал: — Слушай, может ты с кем-то нужным познакомишься на тренинге? Связи какие-то заведешь, которые помогут нам в поисках хорошей работы.       Хваса взрывалась внутри. Она поверить не могла, что с ней это происходит. Сердце рвалось от обиды, а голова кипела от ярости. После всего, что он сказал, вдруг прозвучало «нам». «Кому нам?» — думала она. «Ты не охренел ли?». Хотелось сделать ему так же больно и мерзко, как было ей. Хотелось вернуть всю эту боль стократно. — Конечно. Я там наведу мосты. — Она подыграла интуитивно и добавила: — Наверное, прямо завтра и уеду в Пусан, не буду ждать начала тренинга. Сильно соскучилась за родителями.       Тэхён не был против. Отвез Хеджин на вокзал, обнял и расцеловал. Она плакала. Потому что было горько и обидно. Когда Тэхен попытался успокоить её, сказав: «всё нормально, я тоже буду скучать», — слёзы хлынули сильнее, но уже от бессилия, потому что сию минуту она не могла совершить возмездие, не знала как.       Хваса успокоилась, когда уселась в поезд. Она благодарила случай за то, что соседнее сидение никто не выкупил, а значит никто не полезет с разговорами и не будет пялиться на её заплаканное лицо. Поезд ехал со скоростью триста километров в час, а ненависть к Тэхёну росла с ещё большей скоростью до невиданных размеров. Столько неприязни и отвращения Хваса ни разу в жизни не испытывала ни к одному человеку.       Они созванивались и переписывались, пока Хваса была в Пусане. Она щебетала Тэхёну, что скучает и боится потерять его. Теперь он сам таял от её слов, а Хваса злорадствовала каждый раз, когда сбрасывала звонок.       Тэхёну нравилось то, что она говорила. Это подкрепляло его уверенность в собственной грандиозности, неотразимости и исключительности. Он не порывался приехать к ней в Пусан, чтобы увидеться. Другого Хваса от него и не ожидала. Тэхён считал себя супер классным. Это к нему должны были ездить.       Со временем переписка и звонки стали редкими. Тэхён заёрзал жопой, на которой до этого сидел ровно и уверенно, когда Хваса перестала звонить, а её телефон был всё время отключен. После перерыва в общении она набрала его сама. У неё уже был новый номер, новые отношения и новая жизнь, которая её радовала. — Ты думаешь мне легко? — Театрально заявила она и всхлипнула, имитируя, что плачет. — Ты ни разу не приехал. Просто ждёшь когда я вернусь после тренинга. Мы созванивались через день, потом раз в три дня, потом раз в неделю… И чаще по моей инициативе. — Я приеду за тобой. Сколько там осталось до конца? Это последняя неделя?       Тэхён был настойчив, а значит никаких перспективных кандидаток не маячило на горизонте. — Вот и приедь. Только не сразу после треннинга, а через пару дней. Хочу провести время с родителями после учебы.       Тэхён приехал, как и условились. Родители Хвасы искренне удивились ему и сообщили, что она два дня назад уехала в Сеул. Он был ошарашен и не сразу смог принять то, что Хваса провернула с ним такое. Ярость съедала, а её мобильный опять был отключен.       Она позже позвонила сама, когда захотела забрать свои вещи из его квартиры. Тэхён орал, что сам их ей привезет. Требовал, чтобы Хваса сейчас же сказала, куда ему ехать. И она назвала адрес Джису. Тэхён сбросил звонок и сразу понял, что привези он вещи к Джису, вряд ли увидит там Хвасу, а ему очень хотелось наговорить ей в лицо гадостей и даже врезать. Поэтому он перезвонил и сказал, что ничего никуда не повезет. — Приезжай сама за своими манатками. — Хорошо. — Спокойно и коротко ответила Хваса. — Когда могу приехать? — В субботу до полудня! — Рявкнул он в трубку и прервал звонок.       До субботы оставалось три дня. Хеджин попросила папу приехать в Сеул и помочь ей с вещами.       Тэхён спаковал то, что принадлежало Хвасе, в мусорные пакеты и готовился уничтожать её морально, подготовив словесное ведро помоев, но обломался, когда увидел, что она с отцом. Хваса впрочем ничуть не расстроилась уже собранным вещам в пакеты для мусора. Зато не нужно было тратить время, заходить к нему, выгребать всё самой из шкафов под пристальным наблюдением и слушать тот бред, который непременно бы нёс Тэхён своим грязным ртом. Её распирало от радости, что его так бомбит. Она чувствовала, что это и есть возмездие, хоть и считала его слишком мелким в сравнении с тем коктейлем отвратительных эмоций, в котором он заставил её захлёбываться.       Позже Тэхён узнал, что Хваса встречается с очень презентабельным чуваком и решил, что именно ради отношений с ним она его оставила. Он и мысли не допускал, что стал противен Хвасе за день до её отъезда в Пусан. Особую горечь добавляла Тэхёну его личная фантазия, что Хваса могла использовать его, как запасной вариант, пока мутила с кем-то другим.       Этим другим был Сокджин. С ним она познакомилась в первую неделю тренинга. Джин был старше, рулил своим делом и излучал зрелость и надежность. Кроме этого, он был очень привлекательным.       Их знакомство пришлось на период, когда Джин окрывал офис в Пусане, имея уже один в Сеуле. Он тогда часто мотался между двумя городами и проводил больше времени там, где была Хеджин, что позволило им быстро сблизиться.       Его деятельность была связана с международной торговлей. Продажи, покупки, импорт или экспорт. Хеджин особо не вникала. Для неё были важны не детали того, как Джин зарабатывает деньги, а их отношения, в которых было безопасно и очень комфортно.       Джин часто летал по бизнесу в другие страны и почти всегда брал с собой Хеджин, продлевая деловую поездку на несколько дней, чтобы провести больше времени с ней именно на отдыхе, а не в промежутках между встречами или посещениями выставок и конференций. Со временем у Хеджин скопилось много фото, видео и впечатлений из путешествий и появилась идея конвертировать всё это в качественный контент. Джин поддержал её и предложил уйти с позиции журналиста из онлайн обозревателя, где она работала после учебы, чтобы блог был не только хобби, а чем-то большим. Он дал денег на раскрутку, а позже уже и сама Хеджин смогла монетизировать то, чем занималась. Появились помощники, которые следили за регулярными публикациями, занимались рекламными предложениями и редактировали тексты, которые она писала. Её страница приобрела широкую популярность, благодаря чему Хеджин получила должность в Vogue. Джин радовался её успехам, как своим.       Вечером, когда они вместе уходили из паркинга домой, он опять спросил о не состоявшихся съемках. — Шоу ведет Тэхён. Понимаешь, о ком я? Он отказался работать со мной. Из личных тупых соображений. Не знаю точно каких. Он не объяснил.       Хеджин отвечала без досады и раздражения. Её отпустило после разговора с Джису, в котором она хорошенько отмудохала Тэхёна словесно. — Съёмки не состоялись из-за давних отношений между вами? Ему не все равно?       Джин узнал о существовании Тэхёна, когда Хеджин захотела забрать у него свои вещи. Она рассказала о нём, как о меркантильном бывшем, который искал девушку с состоятельными родителями, а узнав, что у неё нет таких, закончил отношения. Он понятия не имел о том, как Хеджин дурачила Тэхёна, пока была в Пусане, и как потом забирала у него свои вещи. — Я тоже думала, что ему пофиг. Но даже если нет… В конце концов есть личные антипатии, а есть работа. — Забей. Найдется другой теле проект. — Или не найдется. — Хеджин огорчилась, она не могла по щелчку пальцев забить и забыть. — Ну значит будет как-то иначе.       Она расплакалась и Джин искренне захотел утешить, смягчить её огорчение. Он обнял Хеджин. — Тшш… Ну хорош. Ты же ничего не теряешь.       Для Джина потеря могла ощущаться, если бы эта была значительная сумма денег или что-то дорогое и материальное. Он не мог до конца понять, что так расстраивает Хеджин. В его представлении, для неё вообще ничего не менялось. Он объяснил себе её слезы, как «перенервничала, бывает».       Хеджин в тоже время ощущала сегодняшний день, как полный провал, утрату, которую очень хотелось восполнить, восстановив справедливость. Перед ней маячила возможность ухватиться за свою мечту, но всё пропало. Из-за ненавистного Тэхёна. Именно его Хеджин считала главным злом в этой истории, а ещё основным спонсором всех неприятностей в своей жизни.       

***