зверёныш

Обычно Коннор выключал на ночь звук на телефоне (да и днём частенько тоже), поскольку предпочитал общение посредством переписки и трубку не брал практически никогда. Однако сегодняшней ночью он изменил своей привычке, и, возможно, это спасло ему жизнь. Гитарные запилы огласили комнату, и Коннор нехотя вынырнул из приятного солнечного сна с полузабытыми картинками из детства. Отвечать на звонок по понятным причинам не хотелось — кто захочет сообщить хорошие новости в столь поздний час? Поэтому некоторое время он лежал, накрыв голову подушкой и понадеявшись, что звонящему надоест ждать ответа. Но загадочный собеседник не унимался, и Коннор, ворча себе под нос, поднялся с постели и раздражённо ткнул в зелёную кнопку на экране смартфона. — Кто вы, черт возьми, и что вам надо в два часа ночи? — спросил он, зевая. — Коннор, уходи из дома как можно скорее, за тобой охотятся, — торопливо сообщил знакомый голос. — Ланс, ты, что ли? Несмешная шутка и неподходящее время, — буркнул Коннор. — Я серьёзно. Помнишь Джонсона, которому ты сорвал сделку, опубликовав статью про его махинации? А вот он тебя помнит, причём отлично, и прощать расстроенные планы не собирается. У них куча оружия, Коннор, так что сваливай поскорее, — судя по сбитому дыханию, друг только что пробежался. — Откуда ты знаешь?.. — индеец окончательно проснулся и носился по комнате, запихивая вещи в рюкзак и придерживая телефон плечом. — У меня кузен работает охранником в той компании. Подслушал разговор у ворот ненароком, — Ланс закашлялся. — Надеюсь, я не опоздал. Удачи тебе, Коннор. Коннор замер на пару секунд, слушая длинные гудки, потом судорожно сгреб в кучу зарядку для ноутбука, наушники, пару флэшек и тщательно упаковал в пакет. Во внутренний карман отправились скудные финансы (до гонорара оставалась неделя) и документы. Прицепив к ремню нож (единственное оружие, которое он признавал), Коннор окинул прощальным взглядом комнату и пулей вылетел в прихожую. Шнурки на кедах, как назло, не желали завязываться — оно и понятно, от накатившего страха руки тряслись как у бывалого алкоголика. Захлопнув дверь, Коннор повернул ключ в замке два раза и сунул под коврик. Владельцу он позвонит попозже, когда будет в безопасности. А будет ли? Эта мысль вызвала неприятный холодок вдоль позвоночника. Среди друзей и знакомых Коннора было много замечательных талантливых людей, вот только кто из них сумел бы справиться с группой бандитов, вооружённых до зубов? Полиция тоже не вариант, они себя скомпрометировали, ещё когда Кенуэй бился за один из парков, на месте которого предприимчивые дельцы решили основать торговый центр. Перспективы в целом рисовались не очень радужные, как ни посмотри. — Твою мать, — Коннор сунул в зубы сигарету и подпалил, не сбавляя шага. Он шёл куда глаза глядят, периодически оборачиваясь на предмет преследования. Ему очень хотелось, чтобы всё это оказалось глупой шуткой, страшным сном, да чем угодно! Ему неоднократно угрожали, как-то даже навешали в подворотне, но чтобы убить… Это не укладывалось у Коннора в голове. Решение не приходило, мысли путались, а услышав подозрительный грохот где-то рядом, он вообще рванул бегом, петляя и прячась в тени от света фонарей. Паника разливалась по жилам ледяным потоком, сердце стучало как бешеное, грозясь проломить грудную клетку, перед глазами начало плыть. Как давно за ним следят? И насколько тщательно? Прослушивается ли телефон, читали ли они его переписки? Нельзя ударяться в паранойю, и всё же… В порыве отчаяния Коннор влетел в телефонную будку и попытался отдышаться. Должен быть выход, непременно должен быть. Иначе умереть в двадцать четыре, не выполнив и сотой доли задуманного, не изменив мир в лучшую сторону, провалив свою миссию так глупо. Он стиснул зубы, злясь на себя за неосторожность и непредусмотрительность. Привычка ждать от людей худшего крайне деструктивна, но и наивность и излишний оптимизм могут привести к не очень хорошим последствиям. Как сейчас. Неосознанно Коннор сунул руку в карман походных штанов, которые надел лишь потому, что они первые выпали из шкафа, и нашарил скомканный листок бумаги. Развернув, он обнаружил набор цифр и подпись: «на всякий случай». Перед глазами словно что-то вспыхнуло — Коннор вспомнил о первой и единственной встрече с тем, с кем он боролся последний год и с тем, чью фамилию носил. Слабая надежда затеплилась в сердце, может, стоит попытать удачу? Идея совершенно идиотская, но кто знает, чем она завершится. Сделав глубокий вдох, Коннор набрал на аппарате номер. Ждал он долго, и с каждым гудком сомневался в положительном исходе всё сильнее. И когда он подумал, что можно писать завещание, на том конце провода сухо поинтересовались: — Чем обязан? — Хэйтем, это я… Коннор, — индеец запнулся, всей шкурой ощущая, насколько зол разбуженный собеседник. — Меня хотят убить, и я больше не знаю, к кому обратиться. Знаю, подобная просьба от меня звучит по меньшей странно, но… Помоги мне. Пожалуйста. Последние слова дались ему с огромным трудом. Во-первых, потому что Коннор не привык просить у кого-то одолжения, предпочитая справляться сам с детства. Во-вторых, они были друг другу абсолютно чужими людьми. Однако Коннор уцепился за слова Хэйтема, тогда, на площади: «Надеюсь, когда-нибудь ты образумишься и мы сможем нормально поговорить». Не лучший момент для возобновления общения с отцом, да и ситуация не располагает, ясное дело. Хэйтем долго молчал. Коннор опасался, что он положит трубку, и наконец тот произнёс: — А я тебя предупреждал, что не надо лезть, куда не просят. Ладно, поговорим позже. Где ты находишься? Высмотрев через стеклянную стенку будки табличку с названием улицы, Коннор сообщил адрес. — Убедись, что за тобой нет слежки, и иди на угол сквера через четыре квартала, я заберу тебя через полчаса, — выдал указание старший Кенуэй и отключился. — Охренеть, — сказал сам себе Коннор и, оценив обстановку, осторожно вышел. Хэйтем не послал его в пешее эротическое, как ожидалось, и даже решил приехать лично. Что-то из ряда вон выходящее… Понятное дело, за сговорчивостью отца скрывается внушительный подвох, однако о нём следует поразмыслить позже. Сейчас же — добраться до места встречи. Минуты пролетели незаметно, и вскоре Коннор стоял в паре шагов от перекрёстка, нервно затягиваясь третьей по счету сигаретой и зыркая по сторонам. Вдали сверкнули фары, и Коннор узнал чёрный Роллс-Ройс, тот самый, который он чуть не разбил на одной из демонстраций. — Привет, — неловко сказал Коннор, залезая на переднее пассажирское сиденье. Хэйтем даже не посмотрел на него, следя за дорогой через зеркало. — Пока тихо, — он плавно тронулся с места. — Впрочем, не стоит недооценивать противника. Возьми пистолет из бардачка. — Пистолет…? — Коннор озадаченно уставился на отца. — Именно, — старший Кенуэй фыркнул. — Ты думал, я решаю проблемы исключительно деньгами? Ты ещё наивнее, чем я думал. Индеец насупился. — Я ни разу не держал в руках огнестрельное оружие, — буркнул он. — Здесь ничего сложного. Прицелиться и на спусковой крючок нажать сумеешь? Вот и молодец, — обыденно сказал Хэйтем, набирая скорость. — Лучше бы тебе поскорее свыкнуться с необходимостью насилия, а то за нами все-таки увязались твои друзья. Коннор глянул за плечо и увидел стремительно приближающийся мини-вэн. — Я старался запутывать следы, честно, — виновато пробормотал он. — Я удивляюсь, как ты дожил до своих лет, — ядовито заметил Хэйтем, вдавив педаль газа в пол. — Видимо, к этому приложили руку твои пресловутые духи. — Откуда ты вообще… — начал было возмущаться Коннор, и тут раздался первый выстрел. — Прострели им шины, живо! — рявкнул Кенуэй-старший, меняя траекторию. — Мне бы не хотелось тратить следующий день на ремонт машины. Коннор послушно высунулся из бокового окна и попытался поймать подходящий момент, что при подобной скорости и тряске было не таким уж простым делом. С первого раза в колёса он не попал, зато выбил из строя одного из стрелков, ранив его в плечо. — Сосредоточься, Коннор, нам нужно их снять с хвоста до появления полиции, — Хэйтем свернул на какую-то заброшенную дорогу с раздолбанным асфальтом. — Я стараюсь, — Коннор прищурил один глаз и выстрелил почти наугад. Громкий хлопок, последовавший за этим, свидетельствовал о том, что цель достигнута. — Наконец-то, — единственное, что сказал отец после окончания погони, и тогда Коннор понял, что доброго слова от него в принципе тяжело дождаться. Сарказма и нотаций хоть отбавляй, а похвала… Из разряда несбыточного. Попетляв ещё немного по сельской местности для верности, Хэйтем привёз их к своему загородному особняку, отнюдь не напоминавшему «домик людоеда» (так про себя Коннор называл хоромы сильных мира сего). Понемногу начинало светать. Следуя за отцом в дом, Коннор почувствовал себя невероятно уставшим после всего произошедшего. — Спать будешь здесь, — Хэйтем отпер ключом одну из комнат на втором этаже. — Можешь приступать прямо сейчас, бельё возьми на третьей полке в шкафу. — А… — начал было фразу Коннор. — Возражения не принимаются, общаться с тобой сейчас бесполезно, — отрезал Хэйтем. — К тому же теперь у меня есть дела поважнее. Например, объяснить Джонсону и его головорезам, что месть за упавшие продажи придётся отложить. Последние слова прозвучали настолько ядовито, что у Коннора запершило в горле. Страшно было представить, что Хэйтем потребует за помощь… Несколько секунд посмотрев на захлопнувшуюся дверь, индеец принялся заправлять одеяло в пододеяльник, потом забил и рухнул на кровать, скинув обувь. Веки налились свинцом, и через некоторое время он уже крепко спал.