Nowhere to run

our knees pried open by cousins and uncles and men our bodies touched by all the wrong people that even in a bed full of safety we are afraid - rupi kaur Люцифер редко мурчал - такое о нём мог сказать каждый паук или любовник, который был достаточно смел для того, чтобы попробовать приласкать его. Коих было не много, если вообще находились такие. Мачи вот считала это признаком его уебанской гордости, мужского эга и самолюбия. Куроро в такие моменты считал, что Мачи просто иногда излишне не соблюдает их межличностные правила. Пауки считали, что это вообще-то, отношения и не забывали о своём мнении напоминать излишне часто. Мачи с Куроро не соглашались упорно и упрямо. Куроро хватало того, что Мачи признавала его на животном уровне. Вообще каждый паук признавал Куроро. Не то, чтобы у них был выбор, но на такое они подписывались добровольно. Хотя очевидно, что с каждым у него отношения строились по-разному. Финкс, например, будучи сфинксом, как бы это забавно не звучало по началу, в силу своей любвеобильной природы был ещё и прилипчивым до жути, стоило только остаться с ним наедине. А не находя рядом данчо, то гонялся за Шелнарком с Фейтаном, то отправлялся на поиски самого Куроро, желая его не то завалить у ближайшей стенки, не то на ласку напроситься, пока их никто не видит. Вообще-то, сфинксы очень преданные коты. Были б умными - цены бы не было. Но коты по природе свой изящные, красивые и умные. С Шалнарком приходилось порой часами сидеть, выслушивая даже для него, лидера группировки, просто огромнейший поток информации, насыщенность которого оставляла лишь желание залипнуть в стену на ближайший час и постепенно переваривать все услышанное. Шизуку было достаточно порой просто полежать рядом с ним, Нобунага заваливался под бок смотреть очередной сериал, на словах рассказывая то, что Куроро не знал, если не смотрел с самого начала. А так же оба просили гладить между ушками. С Фейтаном было интересно зарыться в старинные книжки, изучая то, как работает человеческий организм и пытаясь найти все больше того, что они не знали. Ну или порой попробовать что-нибудь на практике. Совместное прошлое накладывало свои отпечатки и время от времени, особенно в холода, именно к этому человеку Куроро подсаживался со своим желанием погреться. С каждым пауком у них было своё. А потом в их банде появляется Хисока. Абсолютно противный лис, который ещё и пахнет помойкой. Не то, чтобы паукам это не было родным запахом, просто коты, так уж получилось, не любили лисов. Никого в принципе, кроме себя самих, не любили. Себя и семьи. Хисоку почти признали семьёй. Ну как семьёй, тем самым сумасшедшим дядюшкой, которого вообще-то видеть никто не хочет, но у него есть нехилое состояние и всё ждут, пока он шубку откинет. А Хисока в пауках просто не вписывался. Не только потому, что был отличным им по характеру и прочим. Лис выглядел среди них... Как слон в посудной лавке. Чужие шаги чувствовались задолго до появления их обладателя, даже не потому что этот самый обладатель не мог их скрыть. Они чувствовали его на другом уровне. Чужой запах был непривычен и не нравился котам. И что делать с этим Люцифер не мог решить уже около года, но пока не жалел о том, что принял такое бедствие в их ряды. Бедствие вполне себе способное и полезное. Хисока же наблюдал за этим кошачьим выводком долго, преследуя свои личные цели (одну конкретную такую, с темненькой макушкой и такими же тёмными ушками), но находя и что-то забавное в том, чтобы сидеть где-нибудь в сторонке на собраниях, наслаждаясь открывающейся картиной. Каждый раз отличной от предыдущей, но не меняющей своей сути. Эта небольшая "семья" его умиляла и даже интересовала теперь немного больше, чем в начале. И это даже если он не становился её частью, даже спустя два года. Как бы они не лгали про то, что принимают его, отшучиваясь про "в семье не без урода", лис видел дистанцию между ними. И из всего этого бесила лишь дистанция между ним и Куроро. Хоть она и была временной. Мороу знал многое о членах труппы, о каждом из них. И не давал обратить на это внимание, пока находил слабости и сильные стороны каждого бойца, высчитывая про себя количество процентов их силы, которые те смогли набрать за свои жизни. Результат был приятным, однако тратить всё больше сил и времени на свору разношерстных кошек с помойки хотелось всё меньше, как бы это весело не было. И дело тут совсем не в происхождении. Он всё чаще думал о том, чтобы либо перерезать им глотки, подловив по-отдельности, либо запрятать в мешки и утопить как настоящих котят. Лишь бы перестали мешать достижению его цели. Было бы прекрасное зрелище, даже если бы пришлось не пожалеть красавицу Мачи. Ох, а вот ей стоило бы дать увидеть смерть других. Огонь в глазах милой на вид кошечки заставлял кровь внутри тела просто вскипеть. Только что-то тянущее внутри не давало ему покоя, появляясь среди всех ощущений каждый раз, стоило подумать о таком по отношению к именно этой девушке. Он думает примерно о таком раскладе событий, когда обращает внимание на происходящее в здании. Собираться в заброшках было традицией и данью уважения начала их пути. Но вот после собраний обычно все расползались. Обычно оставался только Картопи, который прятался по углам и спал в каком-нибудь подвале прежде, чем отправиться по своим делам. И оценива ситуацию, Мороу прикидывает, что сейчас же атаковать не получится, все пауки ещё не разошлись и обязательно помешают их схватке. Однако Люцифер остался один. Лис улыбается и скользит по коридорам незамеченной тенью, направляясь к нему, а слыша чужой голос издалека, лишь улыбается хитро, оказываясь за чужим плечом. Куроро в этот момент надеялся на то, что после собрания осталась хотя бы его обворожительная и его самодостаточная кошечка, а потому пару раз мявкнул, надеясь призвать кого-нибудь из котов прежде, чем самому покинуть это место. Когда же из-за спины появляется лис, первым делом реагируют животные инстинкты. Куроро оборачивается на местного клоуна без цирка. - Впервые довелось слышать голос дорогого Данчо таким. Неужели что-то случилось? - Проверял, остался ли кто ещё из пауков. Ты что-нибудь хотел? - Куроро немного пиздел. Он слышал, как отозвался своим хриплым и сипым мявком Картопи, а с верхних этажей мявкнули коротко и почти одновременно Фейтан и Сфинкс. Опять отношения выясняют. Удивительно, что Нобунага в этот раз так рано ушёл и его не втянули. - Я собирался уходить. А у тебя какие планы? - Особо никаких. Но меня кое-что беспокоит. Данчо уделяет время каждому в труппе, как и положено хорошему главе, только вот отчего-то мне кажется, что я получаю значительно меньше внимания, чем остальные. Это малость обижает, не находишь ли? - Хисока так и принимается вокруг данчо крутиться, голову склоняя то в одну, то в другую сторону, а так же хвостом покачивать, выдавая свой интерес. Он не помнил когда оставался с Куроро наедине в принципе, что уж говорить про длительное время. Он фырчит, запоздало отвечая на чужое мявканье, а сам щурится хитро. - Разве? Мне всегда казалось, что я одинаково отношусь к каждому члену труппы. Что ж, постараюсь сейчас это исправить. Чего пожелаешь? Кафе, кино, театр? - Куроро откровенно сначала пиздит, а потом и язвит. Внимания ему мало. Только посмотрите на эту тонкую душевную организацию, которая привлекает к себе внимание при появлении в помещении всеми возможными способами. Кот отворачивается от лиса и чуть дёргает одним ушком. Прислушивается и недовольствует. А Хисока всё не успокаивается и усмехается на чужие слова, прекрасно чувствуя несерьёзность, а потому стоит Куроро отвернуться и та-ак соблазнительно дёрнуть ушком, что он не выдерживает. Лис склоняет и проводит языком по краю чужого уха, напоследок ещё и фыркнув в него. Инетересно, насколько быстро он получит по лицу? После такого фокуса с Мачи ей хватило всего 7 секунд, чтобы прийти в себя и вмазать ему локтем по носу. Только вот Куроро не нужны какие-то там секунды, чтобы размазать лицо клоуна по стене. Но, во-первых, Хисока был полезным, а во-вторых, был одной из лап паука, самой неугомонной и упертой. Куроро сразу же бьёт ладонью наотмашь, будто провинившегося пса, который во время игры случайно прикусил руку чуть сильнее, чем стоило бы. В целом, было недалеко от правды. - Насколько я знаю, лисы предпочитают февраль, а ты предпочитаешь Золдиков и Мачи. И на ребёнка я тоже не похож, так что уделяй себе внимание сам. - Сложно запихнуть все мои предпочтения в два предложения, даже не пытайся. Ты просто подходишь по совершенно другим критериям, - Хисока встряхивает головой после удара, фырчит недовольно, но быстро переключается, обходя Куроро и нацеливая своё внимание на второе ухо. Так же касается языком, отмечая что оно было достаточно пушистым, а после и вовсе аккуратно цапает за самый его кончик. Вряд ли этот "укус" для кота будет хоть каплю болезненным. И от удара он себя спасает, готовясь вовремя подставить руку. А ему нравилось. Надо будет по чаще ловить Куроро, когда тот один. А тот второй раз от Хисоки просто отходит, зная, что тот будет обороняться. Ему не нравилось, когда лис трогал его. Но уши были у кошачьих чувствительными, поэтому Люцифер прочувствовал всё и игнорировать не мог от слова совсем. - Что ж, раз я подхожу по другим критериям и твоя потребность во внимания удовлетворена, то я предлагаю нам на этом разойтись, лисичка. Иди по своим делам, а я пойду по своим, - ну как по своим, к Фейтану он пойдёт. Правда, ему казалось, что Фейтан сейчас уже немного занят. - Ну что ты так быстро уходишь, данчо? - Хисока не даёт от себя далеко отойти, делая шаг за котом каждый раз, а сам хвостом всё активнее из стороны в сторону покачивает, немного разыгравшись. Важно знать границы, понимать где ему стоит остановиться, но Мороу скорее, как канатоходец пройдёт по ним вместо того, чтобы просто отступить. Хотя сейчас ему кажется, что он заходит чуть дальше, чем стоило, когда прижимает Куроро к стеночке, держа его за руки и склоняясь к лицу. Он порыкивает, пока говорит и улыбается, специально острые клыки демонстрируя. - Может немного развлечемся пока мы наедине? - Сражения между членами труппы запрещены, - Куроро смотрит внимательно в чужие глаза. В них плещется наглость напополам с вредностью. Лисы. Что с них взять? Чужие руки скидываются достаточно просто и быстро, а Куроро хватает лиса за пушистое ушко, как щенка нашкодившего и тянет вниз, склоняя его ниже себя. Определенно унизительно, - Так что ты хотел, щеночек? Хисока отвечает не сразу, отвлекаясь на то, как неприятно его тянут за ухо, тихо рыча. Но стараясь делать это не особо громко, всё же соблюдая грани между лапой паука и главой труппы. А потом встряхивает головой так, чтобы чужие пальцы перестали тянуть за чувствительное ухо и за эти же же пальцы слегка кусает, щурясь недовольно и порыкивая. - Кто сказал, что мы будем сражаться? Есть же столько интересных способов хорошо провести время, - Он опирается на стену по обе стороны от Куроро и продолжает так же довольно махать хвостом. Хисоку в ответ на укусы по носу щёлкают, а Куроро фырчит тихо. Совсем уже распоясался. Прав был Увогин, когда говорил, что собачьих нужно на поводок сажать и намордник цеплять, а Мачи добавила, что ещё и кастрировать. В целом, Куроро не мог не согласиться, тем более в такие моменты, когда эта лисья туша пыталась ему аккуратно присунуть, чтоб никто не увидел. - Уверен, для всех этих способов у тебя есть целая очередь из людей, - Куроро взгляд бросает на чужой неугомонный хвост и усмехается, - Или тебя нужно похвалить и выгулять как хорошего мальчика? Когда тактика укусов и рычания не даёт иных плодов, кроме как того, что его щёлкают по носу как разыгравшегося щенка, Хисока принимается за то, что обычно выводило Мачи из себя ещё больше, чем его тупые шутки. Он фыркает в очередной раз и проводит языком по чужим пальцам, начиная от ладони и заканчивая у последней фаланги. Хвост начинал двигаться медленнее, а баловство и игривость постепенно переходили в желание поймать поудобнее и зажать прямо у стенки. - Только если прогулка будет до твоей постели, данчо~ У Куроро стальные нервы, так думал сам Куроро до знакомства с некоторыми личностями. Хисока был одной из таких. Честно, иногда он даже чувствовал, как этот оболтус палочками его мозг выедал и нервы на них, словно лапшу, держал. Он вздыхает, смотря на лиса. Вдох, никакого убийства среди пауков главой пауков, выдох. Вдох, расстроенное личико одной очаровательной кошечки, выдох. Люцифер руку на чужую грудь опускает и отпихивает от себя Хисоку ловким движением к противоположной стене. Еще чего. Будет его трахать какой-то там лис. Мороу внимательно впитывает чужую реакцию, только больше улыбается, когда замечает чужие попытки успокоиться, так что лишь фыркнув, тормозит после толчка, быстро сокращая расстояние между собой и Куроро. Было не так много вещей, которые могли бы его сейчас остановить. Особенно когда остальные пауки не вмешивались. - Боюсь, у меня одноместная кровать. - Разве это такая страшная проблема? Да и к тому же, нам будет совсем не до размеров кровати, - когда он вновь оказывается подле Куроро, то фырчит ему чуть ли не на ухо, пока рука опускается на пояс и скользит под плащ, чтобы в следующий момент коснуться хвоста, проходясь по нему коготками. Куроро срывается на шипение и кошачье мяуканье, как во время брачного сезона, когда невозможно было поделить между собой кошку. Он Хисоку за локоть хватает и сжимает, намекая, что сейчас легко может косточки сломать. - Проблема только в том, что я под тебя не лягу, - от шипения босса пауки активизируются и скрывают своё присутствие. Ну вот. Не хватало им ещё свидетелей. Куроро был уверен, что ещё секунд пять и Фейтан наделает компромата на него до конца жизни. Рука Хисоки отпихивается от хвоста, а сам он хватает лиса за затылок и тащит за собой. А уж убивать или трахать он решит потом. Лис рычит, но послушно в какой-то степени склоняет голову и даёт себя так неподобающе тащить какое-то время. Если извернётся и освободится, так Куроро может просто оставить его и свалить. Лис делает вид, что недоволен раскладом дел, что ему такое обращение вообще не нравится, только вот слишком радуется своей удавшейся шалости. - Уверен, что ты многое теряешь. - Поверь, кража твоего члена во мне - не лучшая перспектива, - Хисоку приходится тащить так до того момента, когда взгляд Фейтана перестанет испепелять спину. Ещё один вуайерист местный. Люцифер отпускает его, заходя в одну из самых дальних комнат, где пахнет сыростью и ещё черт знает чем. И всё равно лис пахнет хуже. И в голове появляется от части действенная угроза, хотя скорее предупреждение. Каждый в труппе знал, что Фейтан был кошачьим до мозга костей: с мышкой играл долго, ломал ей позвоночник, а потом под приливом любви вылизывал. Иногда пункт с позвоночником отменялся. Но этим все ещё можно было пользоваться. - Ещё парочка таких выкрутасов и я отдам тебе в лапы Фейтану. Лис проводит по ушкам рукой, перестав чувствовать чужую хватку, поправляет волосы и щурится. Он мог позволить себе ещё что-то одно до того, как Куроро сменит настрой с шипения и ругани на серьёзные угрозы и недовольство. А тогда стоит ждать и какой-нибудь пакости с следующим заданием в ответ на излишнее внимание к боссу. Заниматься какой-нибудь фигнёй, потому что Куроро решил отомстить ему, не очень-то хотелось. Выбор его останавливается на одном из вариантов и вот он уже снова склоняется к коту, сначала делая вид, что он его послушался, вон даже виноватую мордочку состроил. Но следом притягивает того за руку к себе ближе и, наклонив голову, проходится языком по шее. Однако ничего в ответ сделать не даёт, вновь зажимая между собой и стенкой, только в этот раз не чтобы подразнить, а целуя, в этот момент держа за обе руки. Куроро отправит Хисоку на смерть на другой край мира. Кот рычит тихо, пока хвост начинает недовольно качаться из стороны в сторону - очень плохой знак, учитывая уровень контроля Люцифера над своим телом. Но Куроро на поцелуй отвечает. Сильно, властно, давая понять Хисоке, что он ему просто так не дастся. - Ты имеешь в виду, не делать что-то такое? - лис довольно улыбается и облизывается, не отпуская свою добычу, пока говорит прямо в чужие губы. То, что за ними следили и могли продолжать следить пауки, его уже не особо волновало. - Как ты угадал? - кот шипит, хвост мечется под плащом, а глава Редана вжимается затылком в стену в попытке отстраниться и смотрит на Хисоку так, будто комок рыжей шерсти увидел. Куроро смотрит с таким презрением, что если бы Хисока не был Хисокой, то он бы даже мог смутиться, - А теперь кыш отсюда. - Было очень приятно побыть с тобой наедине, Данчо, хоть и не получилось заняться чем-то конкретным. Но, надеюсь, ты вскоре передумаешь, - Хисока успевает лизнуть его кратко в губы перед тем, как отстраниться и, махнув хвостом, направиться прочь. Интерес был удовлетворён на время, он довольно облизывался и, не оглядываясь, направлялся по своим делам. В голове потихоньку рождался другой план, для которого снова нужно было выждать какое-то время, чтобы сначала дать Куроро отвлечься от случившегося, а потом напомнить. Жертвой и невольной соучастницей такого его плана становится Мачи, которую при следующей встрече паука в полном составе зажимают в отдельной комнате, как собрание только заканчивается. Мороу не дает и шанса сбежать, почти не играется с ней, фырча в пушистое ухо девушки, вылизывая его, а руками так и забираясь под одежду, смотря лишь за тем, чтобы не порвать когтями. Он обнимает её со спины, прижимает к стенке и начинает двигаться достаточно быстро в тот же момент, как оказывается внутри желанной им уже давно кошечки, пока одна из рук опустилась на грудь, а зубы то и дело сжимали кожу чужих плеч и шеи. Слушать её вой было самой приятной частью такой шалости. А осознание, что слышали этот красивый голосок в придачу и все пауки, заставляло лишь двигаться активнее, не жалея девушку. Мачи в свою очередь совсем не знала, что нашло на этого клоуна, когда он ее так нагло зажал и овладел. И это слышали все. Но, черт возьми, - взял, - это было так хорошо, что горло начинало болеть. Ее хвост обвивается вокруг пояса мужчины, а сама она голову задирает вверх и когтями крошит стену под собой. Ноги дрожат и не держат, но держит Хисока. Пауки не могли взять и спокойно закрыть уши, чтобы проигнорировать чужие игрища и такой громкий вой. Увогин издает что-то похожее на "Эхе-хе", Шелнарк напару с Фейтаном перебирают язвительные шутки, Пакунода размышляет о том, что либо Хисока очень хорош, либо очень плох, а Мачи… Бедная Мачи. Она надеялась, что сможет потом передвигаться на своих двоих, но эта надежда таяла с каждым движением чужих бедер. Куроро прикрывает глаза рукой, когда Финкс с Набунагой перетягиваются в сторону змеиного (кошачьего, вообще-то) клубка. Он слышит, как они переговариваются и сходятся на том, что это как-то связано с боссом. Вроде мужчины, а сплетничают так, как ни одна женщина. Увогин присоединяется к ним, пока все остальные делают вид, что они великие глухие-слепые-тупые коты. Картопи лишь мурлычет с Шизуку еле слышно. Напоследок, довольно облизываясь, Хисока проходится мазками языка почти по всей шее девушки, помогая немного успокоиться. Он поворачивает ее к себе, всячески гладит и целует, будто бы извиняясь, но нет, скорее просто закрепляя эффект от содеянного. А в итоге не сдерживается и вылизывает девушке не только шею, устроившись между ее ног, сжимая пальцами бедра и поднимая так, чтобы было удобно продолжать. И только закончив с этим, отпускает ее, оставляя приводить себя в порядок, пока сам выходит из комнаты, слизнув с пальцев остатки чужой смазки, делая это специально так, чтобы часть пауков увидела это. Один так особенно. Встречаясь взглядом с Куроро, губы сами растягиваются в улыбке, а лис напоследок облизывает губы, направляясь прочь от пауков, делая вид, что его ждут очень важные дела. Боссом, кстати, выданные. Пока к Мачи на помощь отправляются самые сердобольные: Пакунода, Увогин да Шелнарк, увязавшийся за Увогином. Смотря на эту команду спасения, что пришла уж слишком не вовремя, Мачи поднимается сама да подсобирается по стеночке. Она смотрит шокированными, но пустыми глазами и дышит тяжело. Замечает сочувствовавший взгляд Куроро. Да пусть в жопу себе свое сочувствие засунет. Или того, кто присунул ей. Зная помешанность Хисоки на Люцифере, она догадывалась, почему выбор клоуна пал на нее. И ей не нравилось. Куроро ушком дергает недовольно, когда отворачивается от пауков. Нужно было решить, что делать с желанием Хисоки вытрахать душу из двух членов Редана. Потому что на этом все не заканчивается. Хисока не раз ловит Мачи при всех пауках. Вытрахивает из нее всю душу, кусает за уши и хвост, напоследок вылизывает чуть ли не с головы до ног, и потом тактично сваливает, пользуясь тем, что она приходила в себя еще какое-то время. А то еще найдет в себе силы ударить. Но на Мачи его план не заканчивается и следующей жертвой становится Фейтан, коим лису и угрожал ранее глава из труппы. За попытки пригрозить и настаивания на том, чтобы он не трогал Мачи, кота оттаскивают за уши и щипают за хвост. Ну и еще немного дразнят и угрожают в ответ. Тихо так, парой фраз и фырча на ухо. Мороу знает, что драки запрещены, но дает понять, что особо благородные заменят девушку в следующий раз. И снова дает об этом узнать остальным в труппе, наблюдая со стороны за реакцией Куроро.

***

- Хисока, ты лис, а не бык-осеменитель. Я в целом, понимаю, что у тебя эрекция двенадцать часов из двадцати четырех, но постарайся решать ее не через Мачи. И не через Фейтана. В труппе запрещены сражения, но он тебе мягко так намекает, что ты можешь в один момент просто не вернуться с очередного задания, - Куроро никогда бы не подумал, что наличие Хисоки на собраниях будет так раздражать. Увогин в это время все не преставал подъебывать Мачи, на что та отвечала тем же, указывая на Шелнарка. Дети малые, думал Куроро каждый раз. - Тебе легче будет запретить какие-либо отношения между членами труппы помимо сражений, - Мороу дёргает ушком, разворачивая его в какой-то момент и прислушиваясь к звукам в здании, к тому же проверяя его аурой, когда что-то его беспокоит, но удостоверившись, что всё в порядке, возвращается к тому, чтобы со скучающим видом слушать наказ Куроро. Будто его это остановит. - Ты знаешь, что меня остановит лишь твоё согласие на моё недавнее предложение. И либо тебе самому придётся со мной разобраться, что тоже меня удовлетворит, либо я продолжу изводить их дальше, - Мороу говорит это Куроро тихо и так, чтобы слышали только они вдвоем, пока все постепенно уходят по своим углам и неподалёку от них остаётся лишь Пакунода, не сводящая с него взгляда во время их с Люцифером разговора. - Это исключено. Больше никто из членов труппы не совокупляется как кролики, - Куроро умалчивает о том, что больше никто из членов Редана не трахает других и не делится. Ну и против воли этих самых других не делает, а Куроро что-то подсказывало, что Мачи ну уж очень сильно смущало так выть каждый раз, когда Хисока ее зажимал. Он знал ее реакции. А еще знал, что кое-что Хисоке лучше не рассказывать. Подумаешь, полиаморные отношения в таких труппах не были чем-то необычным, но такая информация давала Хисоке почти полный картбланш на то, чтобы затрахать каждого члена Паука. - Поговорим об этом позже. И подальше, - он бросает взгляд на Пакуноду. Ну уж нет, перед ней он не готов признавать свое поражение. Тем более перед Хисокой. Ну что там, Куроро не был благородным мужем, что решил жопу поставить в обмен на благополучие Мачи и бедного Фейтана, что долго еще сидел подле него и гневно клокотал, поглаживая сдержанными движениями свое пострадавшее ухо после того, что злобный клоун с ним вытворил, а пырнуть его не разрешили. Просто Куроро боялся, что в какой-то момент Хисока зайдет слишком далеко и вскипит вся властолюбивость кошек. - Как пожелаешь. Буду ждать, - Хисока улыбается, будто победа уже была за ним, хоть до этого было и не так далеко, как он думал. Он даже не успел добраться до кого-нибудь ещё из пауков. Мачи планировалось мучать и дальше, стабильно и с обязательным присутствием слушателей, Фейтана было достаточно тронуть лишь один раз, чтобы он как можно быстрее присел на уши к Куроро, а вот кто должен был быть следующим выбрать лис так и не успел. Но в любом случае с удовольствием ждал встречи с боссом в том месте, которое ему указали в сообщении, что пришло спустя небольшое количество времени после их разговора. Что ж, вдали от остальных членов паука и уже хорошо. Значит им никто не помешает. Куроро всё же пишет адрес одной из квартир, когда ему повторно на уши приседает оскорблённый до глубины души Фейтан. Он удивительно настойчив, хотя прекрасно знает отношения между Хисокой и Люцифером. Возможно, именно поэтому он настойчив. Разбираться в тонкостях и болотах его души не хотелось. Но всё лапы делают такие ехидные морды, что становится ясно: каждый из них слышал разговор с Хисокой и на следующее собрание они заявятся с шариками и плакатами «с первым разом» и «поздравляем».

***

- Хисока, я повторю снова, ты не будешь меня трахать. И сражаться мы тоже не будем. - Именно поэтому ты позвал меня в уединённое место, стараясь избежать того, чтобы об этом прознали остальные. Конечно, охотно верю, - Лис улыбается нагло, опираясь на стену и медленно качая хвостом из стороны в сторону, пока взгляда с Куроро не сводит. Руки чесались уже схватить, прижать к стенке и хорошенько так полапать, пока он будет вылизывать чужие уши и шею. Куроро вкусный, он это помнил. Но пока приходилось подпирать стенку комнаты и взглядом обводить простенькие апартаменты, которые для их встречи снял лидер паука. У него столько денег, мог бы и найти получше. Но видимо вечер с ним не являлся достойным поводом для таких трат, обидненько. - Никто не говорил, что я отказываюсь с тобой спать. Я просто отказался от того, чтобы ты был сверху, - Куроро готов зашипеть от чужой улыбочки. Ни грамма совести, ни капли стыда. Лис как он есть. Хвост начинает покачиваться, показывая своё недовольство в отличие от довольного Хисоки рядом. Когда-нибудь это закончится. - Ох, Данчо, звучит многообещающе, - Мороу наконец отлипает от стены и подходит ближе к коту, двигаясь медленно, зная теперь, что тот не собирается сваливать. Максимум снова будет дёргать его за уши, а это можно было пережить. Он склоняется к нему и ведёт носом за чужим ушком, порыкивая слегка и ластясь достаточно просто. Он пока не особо хотел подставляться. Всё же планы были другие. И Хисоке казалось, что Куроро удастся уговорить, если немного приласкать. Куроро лиса обратно отпихивает к стене и прижимает его к ней, а сам носом утыкается в шею и проводит шершавым языком по кадыку. К запаху лиса при должном желании можно привыкнуть. И к его приторному вкусу тоже. Будучи трансформатором, Хисока был физически сладким: его кровь, слюна, пот и прочее изменили свой вкус давно. Люцифер хмурится, вытаскивая язык и замирая на пару секунд, точно кот. Хисока и шею подставляет послушно, и лапки на чужие бёдра опускает, и смотрится из-под слегка опущенных век хитро так, что сразу было видно как он не скрывал что что-то задумал. А потом смеётся тихо, смотря на зависнувшего Куроро, склоняя голову и проводя языком по чужому. Слегка совсем, только кончиком касаясь. Но потом целует, чтобы не упускать момент, сжимая пальцы на чужих бёдрах. Ещё немного и он снова коснётся хвоста. - Фу, я будто чистый сахар в рот запихнул, - Люцифер фырчит и отфыркивается от Хироки, морду воротит, но на поцелуй отвечает, вжимая мужчину в стену, пока его хвост извивается. То ли недовольно, то ли заинтересованно. А руки паука скользят по бокам Хисоки, глядят сжимают и прижимают покрепче. Потом опускаются на основание пушистого хвоста и сжимают, поглаживая и дразня. Все же партнером тот был интересным, как бы на нервы не действовал. - Многим сначала не нравится. Мачи привыкла, нашла свои плюсы. Так что тебе стоит лишь немного потерпеть, - Лис трётся о него всей мордой после поцелуя, лижет то в щеку, то наклоняет голову и обращает всё своё внимание на местечко под подбородком. Хисока фырчит активнее, слегка прижав уши к голове, когда чужие пальцы касаются хвоста. И вместе с этим ведёт бёдрами, иногда не давая коснуться особенно чувствительных точек, а иногда наоборот подставляясь. Пока руками оглаживает чужое тело через одежду и тоже постепенно смещает руку к хвосту, проводя по нему всей ладонью. Паук гладит лиса за ушами и снова подтягивает его к себе и лижет его там же, прикусывает и прижимает к себе, фиксируя неугомонную морду на месте. Куроро руку чужую с хвоста убирает, а сам хватается за чужую дурную головушку, сжимает волосы и направляет его. Ниже и ниже. Желательно, на колени. - Даже жаль, что я не взял ошейник и поводок. - Я могу дать тебе возможность направлять себя и без них, но только если Данчо даст себя трахнуть, - Хисока всё из рук чужих пытается вывернуться, но о эти же самые руки трётся, не давая толком за волосы взять. Да и еще ушами дёргает при каждой попытки их вылизать, причём скорее рефлекторно, чем осознанно, проходясь при этом мехом прям под чужим носом. Хотелось больше самому вылизывать и кусать, чем давать это делать Куроро. - Какое благородство, - Куроро глаза закатывает, снова пытаясь опустить Хисоку ниже и поглаживая его по макушке, а после этого кусая его за ушко и потянув за него. Он фырчит и морду воротит от лиса, когда тот пытается его вылизать. Фу, противный. - Только если всё следующее собрание проведешь в моих ногах как хороший мальчик, - он снова тянет лиса за ушко, отстраняя от себя. - Думаю нам ещё стоит обсудить детали такого обмена, но потом, - Хисока порыкивает когда говорит, давая понять, что чужое предложение ему не нравится, но вместо полноценного выяснения кто кого трахнет, он опускает наконец вниз уже сам, скользнув руками по ногам Куроро вниз и потом обратно, после чего стянул чужие штаны, проводя языком по открывшемуся участку кожи. Его хвост наконец успокоился и без движения опустился на пол. Куроро был интересным на вкус и слишком желанным, чтобы отвлекаться от такого. - А что такого? Ты ведь хотел меня ещё пару секунд назад, а я хочу видеть тебя униженным, - Куроро вниз смотрит на Хисоку и облизывается. Он ладонь в волосы запускает, поглаживает за ушком и треплет, приводя чужую прическу в беспорядок, но с приятным удивлением находя то, что та держалась не благодаря большому количеству лака, а умеренному воздействию ауры, и теперь мягкие пряди проходились приятно между пальцем, заставляя с интересом изучить чужую внешность без привычной аккуратной укладки. Частично он все еще держался, но это уже совсем не то. Люцифер облизывается и прижимает Хисоку мордочкой к паху, довольно вздыхая. Хисока не отвечает, вдыхая чужой запах и заходясь рычанием, когда его вжимают в пах. Иногда чужое доминирование сносило ему крышу и сейчас он чувствовал что-то похожее, однако это совсем не сбивало его сильного желания поставить котика к стеночке и трахнуть так, чтобы даже на расстоянии пауки его услышали. Но он делает вид, что послушно поддаётся, оставаясь на коленях, пока проводит языком по чужому члену через бельё, когда ему удаётся спустить штаны Куроро ниже. Он фырчит, иногда рычит и вскоре стягивает бельё, когда из-за его слюны оно достаточно промокло. Чтобы сразу после этого открыть рот и, высунув язык, подставиться прямо так, чтобы головка чужого члена легла на язык. Он смотрит на Куроро снизу-вверх, щурится и лижет кратко. Куроро взгляда не отводит от Хисоки, внимательно наблюдая за чужими действиями. Он был доволен этим. Крайне. Лис наконец подчинялся его желаниям и смотрелся просто до чертиков хорошо с его членом на языке, но что-то было не так, у Люцифера всё равно появлялось чувство, будто вот сейчас он должен что-нибудь вытворить. Что-нибудь такое, от чего его должно вывернуть. Но решает действовать на опережение и толкается внутрь чужого тёплого рта. Он гладит его по голове и направляет голову лиса так, как ему удобно. А взгляда отвести от чужих нахальных глаз он не может. Куроро любил все эти гляделки, смотря на то, как лис даже не дёргается от резкого движения чужих бёдер, спокойно открывая рот и позволяя делать Куроро то, что ему вздумается, пока сам не отводит от него взгляда и прижимает уши к голове для удобства. Он так же не отводит взгляда, когда начинает двигать головой, перестаёт буянить, тихо взращивая план поимки вредного данчо за его хвост. Хисока так же двигал языком, старался весь из себя и руки стоически держал внизу, у своих бёдер, чтобы довести мужчину до оргазма без их помощи. Смотреть на лиса у своих ног - одно удовольствие. Это все, о чем у Куроро получается думать. Он ещё и ушки прижимает к макушке, смотрит своим нахальным взглядом, но сосёт хорошо. Куроро вскоре глазки прикрывает и голову немного склоняет. Он дышит чуть громче, перехватывает удобнее чужую голову, входит до конца, делает пару довольных вздохов и сам начинает двигаться, беспокойно хвостом качая. Хисока в какой-то момент руки поднимает, после чего за чужие бедра держится и немного контролирует процесс, через раз притормаживая Куроро на особо резких толчках, чтобы не подавиться. Он прикрывает глаза, желая сосредоточиться на дыхании, и вместе с этим рычит, зная, что ощущение вибрации очень понравятся Куроро. А лапки спокойно долго не лежат и вскоре Мороу пальцами касается основания чужого хвоста, наглаживая и чуть проводя по нему коготками снова. Но и так баловаться ему надоедает быстро, так что лис ведет пальцами ниже, под чужое белье. И пока он не сбавляет темпа, двигая головой, пальцы медленно опускались всё ниже, пока не коснулись сжатого колечка мышц, поглаживая на сухую. Ему хватает пары движений, хорошенького урчания и Куроро кончает с хриплым стоном в чужое горло. Пару секунд на передышку - и он отпихивает от себя лиса, заваливая его на пол. А Мороу лишь слегка дергается, когда Куроро кончает, и открывает глаза, чуть отстраняясь, но не выпуская член изо рта, просто чтобы он не мешал все проглотить и не подавиться, после чего рычит от резкой смены положения, в целом ожидав такой исход событий. Он фыркает, но выглядит вполне довольно, проводя языком по губам и собирая последние капельки спермы. Лис смотрит на него чуть щурясь, а потом наконец отрывает ушки от головы. Хвост Куроро цепляет внимание тем, как мечется беспокойно за спиной. Ботинок оказывается на живой груди, придавливая лиса к земле. Куроро бы зарычал, если бы не контролировал себя так хорошо. Он поправляет одежду, но не дает Хисоке и шанса подняться, придавливая его аурой. - Я кажется ясно выразился, пёсик, - нога смещается и вот уже носок ботинка давит на чужой пах. Конечно, не сильно, так чтобы Хисока просто это прочувствовал. И прочувствовал то, что с ним сейчас собирался сделать Люцифер. - Что ж, очень жаль, - он только пуще заходится рычанием, чувствуя чужую ауру, но даже так лишь стонет, будто это в любом случае приносило ему удовольствие. Однако долго спокойно не лежит, с рыком сбивая чужую ногу и с помощью жвачки резко дергает Куроро на себя, прикрепив ту к его груди, а так же не давая времени восстановить равновесие. Хисока валит его на пол, фиксирует сначала руки жвачкой, а потом и ноги, зная, что данчо мог при всем желании и ногой его ударить. И сразу склоняется над ним, чтобы провести языком по шее. - Только вот ты прекрасно знаешь правила. Чем больше цель кажется недостижимой, тем больше мне этого хочется - Верно. Но чем недоступнее цель, тем дороже платишь, - Куроро чуть хмурится, смотря в чужие глаза. Ушки невольно чуть прижимаются, но потом снова встают обратно. Ещё чего, он неуязвим, - У нас был договор о твоей оплате. И ты заплатишь мне тем, что во время следующего собрания будешь покорной лисичкой сидеть у моих ног. Даже без ошейника. Идёт? - паук чуть бровь поднимает, а сам от жвачки морщится. Ему не нравятся ощущения от неё. Она мерзкая и слишком сильно тянется. Резина какая-то. Фу. Ах да. - На эти условия я так и не согласился, но могу предложить небольшие изменения. Я в целом готов ещё несколько раз опуститься на колени и удовлетворить дорогого Данчо, - Хисока удобно устраивается над Куроро, не торопится и чуть потирается носом о чужую щеку, показывая пойманному коту, что он пока просто его держит и дожидается их общего решения. Компромисс так компромисс, только вот на коленях при пауках он стоять не будет. - Оставим пока так, - Куроро глаза прикрывает ненадолго, успокаиваясь. Хвост беспокойно мечется между бедром и плащом, а ушки стоят, навостренные. Нет, это никуда не шло. И хоть в голове все еще стояла красочная картина Хисоки на коленях на глазах у всего Редана, приходится отвлекать себя и наводить в мыслях порядок, прогоняя вялость после оргазма. - Убери жвачку. Я не буду тебя трогать, - Люцифер недовольно хмурится, но не дёргается. Бесполезно. Конечно, при особом желании жвачку можно было порвать и высвободить хотя бы одну руку, но желания не было. Хисока должен добровольно его освободить, - Трахаться я с тобой буду только на кровати. - Конечно. Как данчо будет удобнее, - он отпускает его, поднимаясь сначала самостоятельно, а потом и протягивая руку Куроро, смотря на него так довольно, как за последнее время ещё ни разу не смотрел. Хисока фырчит, сдерживая большую часть довольного тяфканья, пока утягивает за руку жертву своего внимания к кровати. Хвост плавно двигался из стороны в сторону, выдавая его игривый настрой. Куроро треплет лиса по ушам, сам фырчит недовольно и хвостом в сторону ведёт, всё ещё недовольный своим положением, но постепенно принимая это как неизбежное. А вдруг Хисока станет послушнее? Кот обращает внимание на чужой хвост и фырчит, отворачивая голову от него, а потом валит лиса на кровать и устраивается сверху, прижимая Мороу к постели и не давая себя согнать. Он бёдрами притирается к паху Хисоки и задумывается о том, что сам всё же должен вскоре посадить лиса на поводок. Но Хисока не был бы собой если бы дал долго так спокойно сидеть на своих бедрах, после чего валит кота на кровать, прижимая своим телом и довольно порыкивая. Он фыркает в пушистое ухо, лижет его и потом прикусывает, скользнув руками по чужому телу, приводя одежду в беспорядок. А потом и вовсе начинает ее стягивать с Куроро, ткнувшись мордой ему в шею и вылизывая активно. Куроро был вкусный, забавно фырчал и наконец был полностью ему доступен, как бы не пытался взять контроль над ситуацией в свои руки. Мороу лижет его в щеку и отвлекает поцелуем, охотно изучая чужой рот языком. Куроро весь фырчанием заходится, уши то прижимает, то тянется прикусить лиса за ушко, когда тот подбирается слишком близко. Ладно, он даже почти привык к его запаху. Кот хвост извивает, поглаживает Хисоку им по спине и бедрам, давая понять, что он не против. Очень не против. Люцифер тычется носом в чужой нос, перехватывая морду лисью, а после этого целует его и прикусывает губы. А сам бедрами своими прижимается к чужим, двигает ими, притираясь. Лис становится постепенно всё активнее, поднимает чужую морду вверх, кусая за шею сильно и вылизывая, проводя языком по следам от зубов, даже во время ласк через раз умудряясь цеплять кожу клыками. Его руки блуждают по чужому телу, тело вжимает чужое в кровать, а бёдра чуть потираются о чужие, выдавая с головой чужое желание поскорее овладеть котиком. Хисока этого самого котика всячески лапает, трогает, избавляет от одежды и взглядом просто пожирая данчо. Люциферу приходится задействовать всю свою выдержку, чтобы не шипеть на лиса во время всех его шалостей. Но терпение пусть и железное, но не бесконечное. Куроро приходится оттянуть Хисоку за ухо пушистое, когда тот начинает делать что-то похожее на полный захват территории: метит Куроро и там, и тут, кусает и лижет, тянет кожу и оставляет следы. Люцифер мог позволить пару укусов. Пару. Только вот не пару десятков. - Угомонись хоть немного, - кот шипит и недовольствует. - Ни за что, - Хисока рычит, лижет чужие ушки и кусает за одно из них, после чего раздевает Куроро наконец полностью, облизываясь и немного его телом любуясь. Красавец. Что еще сказать? Но потом рука опускается к его бёдрам, проводя в лёгком прикосновении по члену, но сразу направляясь ниже, чтобы коснуться двумя пальцами колечка мышц второй раз за этот вечер. Он покрывает пальцы жвачкой, не медлит и толкается ими внутрь, чувствуя, как аура помогала сгладить проникновение. - Надеюсь, Данчо простит мне такую шалость,- Куроро на такое удивлённо мявкает и вся имеющаяся у него шерсть встает дыбом, когда он чувствует чужую жвачку там, где ему в детстве ещё говорили, что слипнется. Что-то совсем не слипается, а даже наоборот. - Хисока, - он шипит на лиса, весь взъерошивается и хвостом ударяет его по бедру. В общем, сопротивляется как может, - Возьми смазку и сделай уже всё как нормальный человек. Твоя жвачка не предназначена для секса с мужчинами. Лис смеется, улыбается так довольно, после чего еще немного подразнив партнера, пальцы все же убирает, целуя его в щеку и отстраняясь. Ладно, это стоило того. Главное, чтобы по ушам не дали. Он все еще продолжает посмеиваться, радуясь удавшейся пакости, наградой за которую стал чужой очаровательный мявк. А достав из тумбочки смазку, о которой он спрашивает перед этим Куроро, как главного недовольного и отказавшегося от идеи с жвачкой, снова устраивается над ним, ластясь и лишь немного поглядывая на то, как сначала выдавливает и размазывает смазку по пальцам, после чего те вновь оказываются внутри Куроро. - Это была лишь небольшая шалость, не фырчи ты так. Шалостью и шуткой можно было назвать само существование лиса, что уж говорить за его поведение и проступки. Куроро не понимал почему согласился на такое, почему терпел, почему подставлялся, отвечал на поцелуи и обвивал хвостом чужое бедро. Почему мычал сдержанно, чувствуя проникновение, плавное и постепенное, вместе с которым росло ощущение наполненности. Давно все же он не был в принимающей позиции. Но это все же стоило того. Опыта у лиса было достаточно, чтобы они не вылезали из кровати приличное количество времени, хрипло стеная, целуясь и вылизывая друг друга. Будто бы забыв о том, что ранее они то хотят сразиться, то ядом слов друг друга облить. Куроро решает называть это еще одним этапом освоения Хисоки среди пауков. Ведь если тому так важно именно его внимание, то в меру можно удовлетворить чужие желания, делая это ключем к спокойствию каждого члена Редана. И если сам процесс выходил приятным и чувственным, без лишних слов и промедлений, то после секса с Хисокой можно было только ходить и ворчать. Нет, Куроро почти понравилось за маленьким исключением того, что ему не нравился Хисока. Зато вот пауки получили себе вместо желанного боссом спокойствия, лишь новый повод для шуток. Слишком уж хороший для того, чтобы забыть о нём. - Босс, я слышал, что лисам нравится... - а дальше могло идти всё, что угодно, смех был обеспечен. Хисока в эти моменты понимал, что он так-то разные шутки любил, но на конкретно эти откровенные подъебы пауков хотелось лишь отвечать такими же шутками и стебами в ответ, задевая все особые для них темы, с улыбкой и фырчанием смотря на шипевших на него ушастиков. Это было вполне мило, думает он, каждый раз переводя взгляд на Куроро, если тот наблюдался поблизости. Иногда в голове мелькало, что было бы неплохо действительно стать частью этой семейки отбитых на голову кошаков. Но стоило подумать об этом хоть на секунду дольше и мысли уже приносили отвращение, пока ткань-обманка на спине напоминала ему о том, что это лишь игра. Очередная его роль в спектакле, что разыгрывался только для него. Тем временем паукам было даже не важно, как отреагирует Куроро или Хисока и отреагирует ли вообще. Шутки были тупыми, плоскими, однотипными и далеко за категорией б. Но один раз не пидорас, а каждый раз как в первый, да, босс? Люцифер же вздыхать устает, да наблюдает за более сдержанным поведением лиса и его хитрыми улыбочками, думая о том, что возможно его расчеты сбудутся и лис окончательно увязнет в их паутине, откроется и семья окончательно его примет. Не зря же на чужой спине красовался паук с номером смерти уже около года.

Предатель.

Смотря на ткань, сотворенную из чужого нен, что лежала на песке и вполне себе доступно демонстрировала постепенно исчезающие очертания паука, Куроро только улыбается. На секунду подумалось, что он совершил ошибку, пожелав когда-то сделать Хисоку частью труппы. Мысли собираются в один большой водоворот, наровясь утянуть в свои глубины и не выпустить, заставляя своего владельца поддаться эмоциям и желанию избавить от того, кто причинил боль его людям.Он наступает на ткань, убирая руки в карманы и поднимая голову, чтобы проводить взглядом дирижабль. Ошибку допустил Хисока, однажды заявившись и приняв их правила, приняв их номер. Паук не попал на его кожу. Но паук считает его своим.

Мы примем что угодно, но не пытайтесь забрать что-либо у нас.

Паук не забывает. Никогда. Паук плетет паутину и ловит в свои сети. И даже если паутина незрима, она оплетает все тело, всю душу и забирается глубоко внутрь, не давая сбежать. Как бы не получалось себя обмануть, что все уже позади. И скоро эту истину поймут и Мрачный Жнец, и Последний из клана Курута.