My feelings are too big.
Life feels like mud or fog,
maybe quicksand,
a pile of bricks in my bed.
Жить среди членов Геней Рëдан было тяжело. Морально тяжело, даже спустя месяцы, в течении которых она старательно терпела всё происходящее с ней, будь то усилившееся внимание Куроро, но быстро вернувшееся в норму, или желание Шалнарка устроить очередную битву в новомодной игрушке, чтобы посмотреть кто из них быстрее запомнит правила и управление, в следствии чего победит. Это всё было необычно, и Курапика не могла сказать, что привыкала к этому постоянно стоящему на ушах дому, однако удивляться так сильно всё же перестала. Потому что сталкиваясь с чем-то особым каждый день, она невольно начинала понимать, почему даже самые нормальные среди труппы были отбитыми на голову. Попробуй сохранить здравомыслие, когда тебя на ежедневной основе удивляют новыми идеями, либо осуществлением более старых. Хорошо, что не физически пытаются проверить насколько крепкая твоя черепушка путём прикладывания ею об тумбочку или стол. Хотя, смотря на усилителей, она могла бы поспорить, что эти «гении мысли» так друг друга и проверяют. Сравнение с кошачьим дурдомом как никогда вовремя идёт в голову, пока она со спокойным лицом наблюдает за чужими попытками приготовить необычное народное блюдо какой-то неизвестной ей страны. И Курапика думает, что становится постепенно частью этого пристанища умалишенных, когда поднимается, заглядывает в рецепт, открытый на чужом телефоне, а потом с наставлениями истинной матери-кухарки помогает закончить готовку без возгораний, затоплений и прочих бедствий. Пауки были мастерами своего дела в области краж и убийств, и, хоть в быту не превращались в не умеющих ничего детей, но девушка уже давно заметила, как сильно сказалось на людях то, что учились они всему самому. Это было даже немного грустно, но она не жалела их. Просто слегка сводила брови у переносицы, потому что слишком многое эти люди не понимали, что ей было едва ли не физически больно осознавать. Ее мир не выглядел полноценным без этих картинок из прошлого, где, например, мама целует её в свежую ссадину на колене «чтобы не болело». Когда она в шутку упоминает такую известную многим традицию, стоит только Финксу по глупости стукнуться лбом об очередной незакрытый шкафчик, пауки смотрят на неё как на умалишенную. Хотя кто бы говорил про это. — Че? — Ну знаешь, — она только тянется рассказать про то, что детей всегда так утешают, а потом вспоминает, где она находилась. И с кем разговаривала. Обводя взглядом пауков, она вздыхает. Ей не раз говорили, что здесь детей не успокаивают, не жалеют, не обнимают, да и вовсе отучают плакать как можно скорее. Ради их же безопасности, потому что плаксы на свалки долго не задерживаются. Как и на этом свете. Жестокие реалии города заставляли ее сердце сжиматься до боли, но девушка решила просто не думать об этом. Она не спасет тех, кто уже вырос здесь или только попал в ужасный город, где приходилось выживать даже самым маленьким. — Не важно, забудь. — Нет уж, объясняй, — Финкс опирается руками на стол, ему поддакивает Нобунага, а рядом задумчиво голову склоняет оставшийся у них на ночь Каллуто. Даже этот тихий мальчик не знал о таких простых и понятных для самой Курапики вещах, хотя вроде бы рос с родителями в отличии от остальных членов труппы и вниманием не был обделён. Приходится рассказывать о том, как и в её клане взрослые успокаивают детей, целуя в ранку, ссадину или больное место, если те ударились. Говорит, что это помогает поверить, что так она быстрее заживёт, хотя в реальности это лишь помогает успокоиться и не переживать лишний раз из-за незначительного ранения. Она видит, как дергаются уши Фейтана, который фыркает откуда-то с дивана и шутит про то, что когда в следующий раз Финкс проломит своей головой что-то во время очередной драки, то он обязательно поцелует его в лобик. В ответ раздаётся справедливый комментарий, что с тем, как Фейтан проявляет свою любовь, он скорее эту самую голову усилителю откусит. Курута лишь улыбается слабо на это и помешивает чай в кружке. Пауки не задумывались никогда о том, что они потеряли из-за жизни в таком месте, и она их понимала, зная, что сейчас на всё это уже никак не повлиять. Нельзя вернуться в прошлое, нельзя забрать их в более подходящее для детей место, да и сейчас исправлять их и учить доброте вперемешку с заботой было бесполезно. Оставалось лишь наблюдать за тем, с какой неозвученной, но сильной любовью они берегут тех близких, что у них были. Но никогда не говорят о своих чувствах в слух, даже если за проявление слабости в таком крошечном кругу их бы никто не убил. Она могла понять их, потому что даже мальчишкам и Леорио порой было тяжело говорить, насколько они ей были дороги. И как сильно она за них переживала. А что творилось в головах этих людей было страшно представить. Но одно порадовало ее так точно, потому что через неделю после этой сцены, стоило ей порезаться во время приготовления завтрака, крутившийся рядом Каллуто осторожно накрыл её руку своей, поднёс к лицу и, еле заметно дернув тёмным ушком, оставил поцелуй на ране, быстро переставшей кровоточить благодаря нэн. — Чтобы не болело. Она может только улыбнуться и погладить мальчика по волосам, сделав это так осторожно, чтобы не растрепать старательно уложенную причёску. Она знала, что это важно приученному к аккуратности мальчишке. А пока нэн медленно, но верно затягивает и лечит незначительный порез, она показывает, как можно ускорить процесс нарезки овощей. Каллуто умел готовить, но лишь простые блюда или те, что были доступны при выживании в опасных местах, но в основном полагался на бюджет семьи для покупки необходимого, либо на работающих в доме Золдиков слуг. Девушка давно освоилась в этих стенах, изучила все полки, уставленные реликвиями, сокровищами или редкими экземплярами самых разнообразных вещей их мира, будь то кость исчезнувшего животного или лимитированная карточка из какой-то настольной игры, от которой Шалнарк был просто в восторге. Фейтан видимо тоже был заинтересован в этой игрушке, как и в любой другой, но свое удовлетворение добычей благо показывал сдержанно, лишь щурясь и натягивая бандану повыше. Никто не хочет видеть, как радуется Фейтан. Курапика верит Геней Рëдан, когда они говорят о таком. И всё же даже такие близкие друг другу люди, пережившие те самые огонь, воду и множество опасностей, в необходимый момент держась рука об руку и поддерживая каждого, не могли без ссор и конфликтов. Парочку Курапика наблюдала, какие-то лишь слышала обрывками из комнаты, но в голове всегда мелькали мысли о том, что с одной стороны, как можно так срываться на кого-то важного, хоть и упертого в доказывании своей точки зрения. Но с другой, она много раз задумывалась о том, что эта группировка, эта труппа включала в себя слишком много разных людей, который хоть и научились договариваться, а на крайний случай придумали свод правил, чтобы спасти паука, чтобы тот не распался на отдельные части, и всё же управиться со своими эмоциями в той или иной ситуации мог не каждый. Курапика прижимает уши к голове, когда мужчина рядом повышает голос, а потом подумав, она всё же решает пересесть в сторону, стараясь не привлекать внимание. Иногда этот дурдом было тяжело выносить, но ей осталось потерпеть совсем немного. Взгляд поднимается на Нобунагу, который из-за постоянных движений, всё не переставал мотылять из стороны в сторону собранными в хвост волосами, будто вторя движениям покачивающегося от недовольства хвоста. — Почему мы должны сдерживаться, когда на это нет очевидных причин?! — Потому что ты идиот! — Мачи не выдерживает и тоже переходит на повышенные тона, до этого достаточно долго выдерживая нападки в свою сторону и оставаясь спокойной. Но терпения у девушки было не так уж и много, Курута уже достаточно об этом узнала. Чужой конфликт интересовал её мало, но с таким шумом было просто невозможно было сосредоточиться на видео, которое она смотрела с планшета Шалнарка, дремавшего спокойно в кресле вопреки развернувшейся ссоре по близости к нему. Она лишь понимала то, что пауки не могли договориться о тактике, которой должны придерживаться на грядущем задании. — Мы же можем хорошенько развлечься, да и размяться. Говорят, что в охране будут нэн-пользователи, а ты тут настаиваешь на том, чтобы мы делали всё тихо, упуская такую возможность потренироваться? — Да! Потому что если подумать, то в чем потренироваться? В раскидывании в стороны слабаков? Так себе тренировка. А вот для вас с Финксом поработать тихо будет по-настоящему полезным опытом, потому что вы последнее время горазды только погром устраивать и шум поднимать по поводу и без, — Мачи вскидывает руки и чуть не задевает проходящего мимо Фейтана, который не реагируя огибает её и останавливается рядом с Курапикой. Блондинка устало на него смотрит, дергая ухом из-за шума, но лишь получает в руки стакан с водой и небольшую горсточку таблеток. По просьбе Куроро её пичкали якобы витаминами и время от времени слабыми успокоительными, потому что прожить в четырёх стенах долгое время не самый лучший курорт для организма. Да и после срыва, лидер труппы переживал за неё и периодически предлагал снотворное, когда девушка не могла уснуть из-за кошмаров. Только в такие моменты она соглашалась, даже не думая, но засыпать без лишних мыслей в голове было самым лучшим, что с ней происходило за всё время, проведенное в этом доме, а потому она не беспокоилась о том, что в моменты усталости пила неизвестные ей препараты. Ну или делала вид, что не беспокоилась. Но вот в дневное время, смотря на безразличного Фейтана, сначала она пыталась противиться, выкидывала таблетки, просто не зная, что ей дают. Однако после профилактического удара током, пришлось выпить раз, потом другой, а потом это и стало нормой. Немного полегчало, когда Куроро не отказался и по её просьбе показал упаковки препаратов и инструкции, где было всё подробно расписано. Её действительно поили простыми препаратами, доступными обычным обывателям, хотя верилось слабо, что таблетки не переложили из другой упаковки в эту. И все же она и в этот раз принимает высыпанные в ладонь капсулы, закидывая их чуть ли не все разом в рот и запивая. Одна из таблеток отдаёт горечью на языке, и она кривится, вздыхая. — Хорошая девочка. — Иди уже, — она фыркает на комментарии, привыкая к тому, как мужчина отзывался на… что угодно. Нервов не хватит на всё реагировать, а у неё их итак не осталось. — Заканчивай огрызаться, — азиат фыркает на неё в ответ, хвостом вяло двигая, выдавая, что даже спустя время был сильно заинтересован в девушке, а потом разворачивается и покидает комнату неспешно, всё ещё игнорируя ругающихся. — Ещё не начинала, — Курапика качает головой и понемногу допивает воду, пока продолжает наблюдать за перепалкой, надеясь на то, что она скоро закончится. Должна рано или поздно, не станут же они вечно драть глотку, будто они были дикими котами под окнами. Ах да, точно. Но конфликт между участниками и не думает затихать, пока их обсуждение на повышенных тонах принимает все новые и новые обороты, что даже Куроро покидает комнату, дабы посмотреть, что так побеспокоило участников труппы, раз поднялся такой шум. Шалнарк просыпается, ерзая в кресле и недовольно посматривая на девушку, поливающую ядом Нобунагу. А потом переводит взгляд на блондинку, так же оставившую свои дела, чтобы лицезреть результаты таких пламенных речей, которые члены труппы не стеснялись друг другу высказывать. Курута наклоняет голову чуть в бок, пока обдумывает некоторые мысли связанные труппой. Её отношения с пауками были странными, учитывая, что Курапика с первого месяца подпускала их ближе к себе, давала касаться, лезть порой без разрешения к ней, иногда заботиться, иногда выводить из себя. Однако не смотря на принятие своего положения, а также ощущения безвыходности, которое окружает её постоянно, внутренне этих людей она продолжала ненавидеть всём своим естеством. Эти люди убили её близких и многих других людей, пытали и убивали в собственных целях или шутки ради. И какими бы обычными живыми людьми они не были в стенах своего дома и наедине друг с другом, понять чужих поступков она не могла. Точнее могла, но это не оправдывало пауков. Кошмары, причиной которых были Геней Рëдан и личные страхи, её всё равно преследовали, не смотря на препараты, которые просто сделали их более редкими гостями её жизни. Усталость и опустошение заполняли душу, пока она не покидала одно и то же место в течении нескольких месяцев. Но взаимодействовать с ними было действительно интересно, откинув великие рассуждения о чужой вине. Она не могла отрицать того, что эти люди были правы говоря об отсутствии таких больших различий между ними. Она не лучше их, ее руки так же испачканы кровью, просто не так сильно, однако это не уменьшает тяжести ее поступков, сделанных в угоду собственных желаний. А спустя столько месяцев общения с необычными людьми, — преступниками, шепчет адекватная часть ее разума, — она смогла узнать больше о чужой жизни и прошлом. Не так много, чтобы это могло обернуться против труппы, но достаточно, чтобы она начинала понимать причины чужого поведения. Курута теперь так же знала, что нравится каждому из пауков, наблюдая за их бытом и участвуя в нем. Взгляд снова возвращается к Шалнарку. Главный аналитик Геней Рёдан по всем законам в большинстве своем не вылезал из-за компьютера или любой другой портативной техники, спал очень мало, либо занимаясь найденной работой на благо паука, либо развлекая себя интересными играми. Курапика тоже иногда соглашается на чужие предложения поиграть, после чего ее всегда утаскивают в комнату или на диван в гостиную, поближе к приставке. Хотя ей было больше было удобно и интересно наблюдать за игрой умелого в этом деле парня, ловко раскидывающего в очередной игре разных монстров и чудовищ и в это время пересказывая ей сюжет так, будто это он его писал. В такие моменты она понимала Леорио, который косо смотрел на нее, стоило ей с видом настоящего знатока озвучить очередной малоизвестный факт. Невольно вспоминаются вещи, которые она знает и о других пауках. Взять ту же Мачи, с которой она общалась больше остальных по неведомым им обеим причинам. Розоволосая обсуждала с ней многое, а Курапика не стеснялась делать то же самое в ответ. Вот одна шипит, жмет уши к голове и жалуется на своего партнера, который снова и снова доводил ее до желания затянуть нити на его шее и придушить уже наконец это лисье недоразумение, но одновременно с этим задевает что-то внутри своими словами и некоторыми поступками, из-за чего она не может послать его в пешее эротическое. А вот вторая качает головой и говорит о нежелании на постоянной основе делить комнату и постель с другим человеком. И даже если ей давали уединиться там и не трогали, ей не желание перебраться в свой личный уголок никуда не девалось. Мачи с невероятной легкостью возбуждала её любопытство. Какое-то время назад она узнала, что Комачине пережила что-то тяжелое в прошлом и именно поэтому Хисока мог схлопотать пощечину без причины во время секса, когда девушку накрывает спонтанное воспоминание. И именно из-за этого Курута наблюдала немного недовольного, но принимающего происходящее лиса, который пытался как-то угодить своей паре. Так же она знала, что девушка часто занимается шитьем или простеньким вязанием, собирает украшения, а еще хранит в своей комнате некоторые вещи убитой цепями Курапики девятой лапы паука. На самом деле она могла писать полноценные характеристики на каждого в Рёдане, что очень хотелось сделать и сдать их при возможности Ассоциации Охотников или каким-нибудь наемникам. Возможности, конечно, не было, а потому ей оставалось только наблюдать за бытом ее врагов, где почти каждый день происходило что-то новое или просто забавное. Будь то Финкс, который снова не смотрит, закрыты ли шкафы в близи его многострадальной головушки, или Нобунага, который с завидной регулярностью эти самые шкафы не закрывает, а потом фыркает позабавлено, слыша чужую ругань. Словно сделал это специально. Блондин часто уходил в себя, размышляя о различных вещах, а потому в домашней обстановке чужое внимание притуплялось. Вообще усилители были ее любимцами после Мачи, в основном из-за их старательно скрываемой за брутальной и хмурой внешностью достаточно заботливой и по-своему любящей натуры. В начале сложно было понять и принять это, но наблюдая за тем же Финксом она стала замечать, как тот, не переставая недовольно бубнить, порой даже без причины, то кому-то из труппы поможет с делами по дому, то достанет что-то вкусное ей и Каллуто, то за считанное время достанет новую упаковку прокладок, когда она испачкает штаны кровью в очередной раз и зашипит, то банально накинет плед на чужие плечи во время вечерних посиделок. Или за его странной заботой к Фейтану. Нобунага был более сдержан и с ней первые месяцы не контактировал, игнорируя чужое существование в принципе. Шалнарк, потерявший партнера из-за Курапики, оттаял быстрее, а вот Хазама встречался взглядами, отворачивался с тихим шипением и спешно покидал комнату. Он не мог поспорить с решением Куроро, уважая его как лидера, однако не планировал прощать ту, что лишила его близкого друга. Первый раз она с ним поговорила, когда Нобунага был изрядно пьян и перепутал комнаты, споткнувшись на входе их с Куроро спальни и чуть не пропахав носом ковер. Курута сама не заметила, как поймала его цепью, смотря хмуро на нарушителя ее спокойного вечера. Но небольшая возня с перепившим человеком успокоила почему-то в ней бурю эмоций, пока склонившегося над унитазом кота тошнило, а она молча держала ему волосы. Жалеть того было бессмысленно, а она и не собиралась. И лишь отвечает кратко на чужие вопросы, когда они минутам позже сидят на полу ванной комнаты. Глупые и пьяные вопросы о случившемся в том далеком сентябре. Вопросы, которые заставили ее хмуриться и вздыхать, однако ответ она озвучила с холодом в голосе и направленным в сторону взглядом. Нобунага извинился за них утром, а потом с кивком принял заваренный ему чай. Время от времени они в тишине ели друг напротив друга, иногда смотрели что-то в гостиной в компании других пауков. Она знала о нем мало, но находила забавным то, что кота начинало клонить в сон, если вечером того напоить теплым молоком или сладким какао. Выяснить это получилось случайно и работало только с первым номером Рёдана, но она не жаловалась. Продолжая восседать на нагретом месте на диване, она провожает взглядом Фейтана, который, повозившись на кухне, удалялся обратно в свое королевство боли и запаха спирта. С этим пауком было сложнее всего, так как чужой интерес и желание покопаться в ее теле она чувствовала затылком, прижимала уши и шипела громко и недовольно, а руки палача касались так, как хотели и тогда, когда хотели. Так что оставалось только надеться, что мужчина пройдет мимо каждый раз, когда тот оказывался рядом. Этот человек был страшным и жестоким, даже учитывая какой бесстрашной она сама иногда становилась. Оказаться на его рабочем столе в подвале совсем не хотелось, вот и оставалось наблюдать за тем, как он иногда забывал в общей комнате какие-то из своих журналов, не подпускал никого к своей еде, а еще кривился так, будто ему лимон в рот засунули, стоило, например, Финксу сунуть руку в его тарелку, чтобы стащить оттуда что-то особо вкусненькое, а потом стащить самого Портора куда-нибудь. Поразительная мизофобия для того, кто рос на свалке среди мусора. — Да замолчите вы уже! Невозможно просто, как дети малые, которые игрушку не поделили! — Курута подскакивает, стоило только паукам продолжить спорить, но они тут же замолкают, стоит ей повысить голос и грозно смерить обоих хвостатых взглядом. Мачи фыркает и складывает руки на груди, пока Нобунага хмурится. Курута была сдержана в проявлении эмоций в силу своей воспитанности, да и благодаря тому, что с каждым годом продолжала тренировки самоконтроля, теперь вероятность вспылить без причины значительно снизилась. — Да что ты вообще понимаешь… — Киньте уже свою монетку и разойдитесь в разные углы, пока я сама вам работы не нашла. В этом доме всегда есть что убрать и что отмыть, так что если вам некуда деть энергию, я подскажу, — Курапика смотрит строго, но больше не орёт, пока пауки хотят возмутиться, но тут же замолкают, видя наблюдающего за этой сценой Куроро. Тот в свою очередь сделав перерыв в работе и всё же проверив, чем таким заняты его шумные лапы, в итоге наблюдал с улыбкой, как светлая кошка не первый раз, однако достаточно смело высказывает своё недовольство. Курута видит, куда направлены чужие взгляды, так что сразу поворачивается, однако ни разу не смущается, только бровь поднимает. И чью же сторону поддержит обожаемый труппой лидер? — Она права, используйте монетку. Пока мы следуем правилам, мы будет жить. Но если есть какие-то вопросы по поводу работы, то мы можем обсудить их чуть позже в спокойной обстановке. Крики и ругань ни к чему, — Куроро подходит ближе, а Курапика победно выдыхает и, качая головой, опускается на диван обратно, думая, чем бы ей заняться. Читать не хотелось, хотя Куроро недавно достал для неё стопочку редкой литературы, видео в интернете смотреть быстро надоедало, да и жвачка для мозга в виде не особо насыщенных смыслом видео никогда её не цепляла. Можно было увязаться за Мачи и поваляться в чужой постели, пока девушка будет ловко при ней орудовать нитками и иголками и будет восстанавливать очередную чью-то порванную или ещё как-либо повреждённую одежду. Она как-то спросила, почему девушка соглашается на это постоянно, а в ответ получила, мол, это заменяет ей медитации. Необычный способ, но пробовать она не стала, лишь пару раз бросив взгляды на клубки с пряжей. Мачи итак дразнила её за то, что она пыталась освоить вязание от скуки, но в момент, когда пробовала, была слишком раздражённой, чтобы сосредоточиться. Вот и забросила это дело. Курапика наблюдает за подлетающей в воздух монеткой, провожает её взглядом до самых рук Нобунаги, а когда та показывает, что победа в споре остаётся за кошкой, конфликт резко прекращается, будто бы его и не было. И вот так всегда. Почему-то этим детям в телах взрослых, было важно проораться, а потом решить проблему так, как её можно было решить изначально. Она только головой качает осуждающе, пока в кресле крутится и вертится Шалнарк с улыбкой, пока укладывается удобнее. Но ненадолго. Его быстро поднимают, как и Курута, после чего тащат на кухню, готовить еду на всех. Учитывая размеры их «компании», помощь в этом деле никогда не была лишней, а поэтому она присоединяется ко всем, болтая и слушая играющую с телефона Мачи рок-музыку. Курапика давно привыкла, что в основном с членами Рëдана её объединяла именно готовка. И невозможность подсыпать некоторым им из яду. Многим позже она сидит на том же месте на диване, грея руки о тарелку и время от времени накалывая кусочки говядины, отправляя их в рот. Пока глазами следит за медленно и неохотно сменяющимися кадрами на экране, в то время как Шалнарк и Нобунага рядом ведут рассуждения о ритуальных жертвоприношениях и самоубийствах, которые показывал фильм. Ей было интересно наблюдать за происходящим с героями, как бы сильно фильм не был растянут длительными сценами, а вот Куроро рядом не очень удовлетворённо облокотился на руку и от нечего делать гладил сидящую Мачи между ушей. Но та вскоре встряхивает головой, убирая его руку со своих розовых волос, пока листает ленту в соцсетях. Однако с удовольствием опирается на чужое плечо, лёжа на диване и всё больше сползая на мужчину, не стесняясь пользоваться тем, что он был тёплый и проводить с ним время в тишине было приятно. Почти в тишине. Курапику даже немного умиляло чужое недовольство фильмом, однако в спор о плохих и хороших качествах данного произведения, лишь посмеявшись с того, как Люцифер назвал увиденное на середине просмотра «переоцененной попыткой в арт-хаус». Нобунага рядом вытягивает ноги и вертит в руках незамысловатую металлическую головоломку, пока на фоне не замолкал телевизор. Их с аналитиком обсуждение наконец сходит на нет. Девушка невольно задумывается о том, что скоро она покинет это место. Спустя долгие месяцы вырвется на свежий воздух и убежит так далеко, как только сможет. Снимет этот чёртов ошейник, позвонит обязательно Леорио, вернётся к работе, в конце концов насладится солнечным светом. Она не думала, что можно скучать по чему-то столь обыденному. Это грело сердце и душу, так что она даже невольно улыбается своим мыслям. Совсем слабо так, лишь уголком губ. Никто на неё не смотрит, так что небольшая перемена в её эмоциях остаётся незамеченной. А пока девушка в своих мыслях перебирает, всё ли у неё было готово, ведь до назначенного дня оставалось всего ничего. Взгляд скользит по комнате. За шкафом стоит найденная среди многочисленных вещей пауков сумка, в которой уже лежали две бутылки с водой и средства гигиены. Маленькое изменение в обстановке никто не заметил, как и её возню. В комнате отдельно были сложены сменная одежда в дорогу, в холодильнике чуть позже будет стоять приготовленный свёрток с едой, а в одном из её личных тайников с обычно сладкими перекусами сейчас лежали батончики и пакет с крекерами. Страховка, чтобы заглушить голод, если дорога будет долгой, а она не найдёт деньги. Места много не займёт, но душе будет спокойно, ведь она была уверена, что первое время ей придётся идти пешком, а может даже и бежать. Чтобы быстрее покинуть свалку и её окрестности. А там уже можно будет запросить помощи у Мелоди или Зодиаков. Необходимые номера и предложения никогда не покидали её память. Она знала время и дату чужих рейсов, и наконец нашла способ определять дату без чужой помощи, учитывая, как пауки не хотели, чтобы она получала хоть малейший контакт с реальным миром. Хотя бы новости иногда давали почитать, но и этого она добивалась с боем. Курапика так же знала в какой очередности пауки будут покидать дом, чтобы отправится на задание, а у нее будет совсем немного времени, чтобы сбежать. Ее оставят ненадолго с более слабым пауком, но пришлют ему подмогу, однако эти считанные часы были ее шансом. Упустить его Курапика не могла себе позволить. Осталось немного до желанной свободы, хоть руку протяни и вот она, но надо проявить терпение, чтобы не ошибиться и не упустить единственную возможность. После неудачного побега её будут контролировать особо сильно и может попытаются окончательно сломить. Но она не зря играла паиньку около двух месяцев, чтобы лапы Геней Рëдан позволяли с каждым разом ей всё больше, думая, что она однажды перестанет быть обузой для Паука и станет лапой, на которую можно опереться. Ей были порой приятны вечера и в целом дни, которые они проводили вместе, потому что в чем смысл врать собой себе? Ей не хватало такого. Этого ощущения семьи, чувства того, что она является частью чего-то большего, где ее желания, пусть даже и не все разом, учитывается и исполняются. Курапика знала, что и лидер пауков понял, заметил эту тягу в ней, оттого и пользовался такими слабостями. Она видела чужие попытки привязать ее к труппе именно через хорошие впечатления, однако то желание, что она при них перестала озвучивать, совсем не менялось. Она сбежит. Сможет вырваться из этого плена. И больше никогда не позволит себя поймать.