Дело было в универе

      Еще вчера снежок мягко и плавно опускался с неба, а уже сегодня за окном разбушевалась метель. Многие отпросились с пар, все-таки на улице достаточно опасно. Но большая часть студентов всë же предпочли сходить на учебу.       Кэйа же остался в общежитии не по своей воле, хотя и не был против еще одного дня отдыха. Хоть он и почти выздоровел, Лиза настояла на том, чтобы он остался.       Сейчас Альберих лежал на диване в гостиной бездумно пялясь в экран телевизора, где рассказывали последние новости. Не интересно, но не так скучно, как если бы он сидел без дела. Уже клонило в сон. Кэйа закутался в плед и всë еще старался бороться с желанием спать.       Вдруг, совсем рядом раздались шаги. Кэйа поднял уставший взгляд и увидел Дилюка. Он стоял рядом и хмуро смотрел на него. Желание спать слегка спало. – Чего надо? – спросил Кэйа и зевнул. – Подвинься. – Мне ле-ень. – Мне похуй. – Дилюк злюка! – воскликнул Альберих и приподнялся, освобождая место для Рагнвиндра. Стоило тому сесть, как Кэйа тут же устроился у него на коленях. – Ты ебанутый?! – Дилюк покраснел, что выглядело странно. Давно Кэйа не видел его таким. Он потянулся к чужой голове и зарылся пальцами в алые волосы. – И всë же знаешь… Зря ты их отстриг.       Дилюк перехватил чужую руку и убрал от своих волос. – Сделанного не воротишь.       Кэйа вздохнул и улегся на чужих коленях поудобнее. Он снова лег на бок и уставился в экран телевизора. Там вроде вещали о каком-то сиганувшем с крыши школы подростке. Грустная история. Миллион таких же происходят каждый день, час, может даже минуту. Люди постоянно умирают, порой даже от собственных рук. Быть может прямо в эту секунду кто-то режет вены, или считает секунды до смерти от удушья…       Медленно Кэйу клонило в сон. Веки слипались, легкая слабость накатывала изнутри. – Уже спишь? – раздался знакомый голос прямо у уха. Альберих решил проигнорировать и сделать вид, будто спит. Внезапно он почувствовал, как чужие пальцы вплелись в его волосы. – Думаю, мне стоило бы что-нибудь сказать, – шепотом начал Дилюк. – В лицо я бы никогда это тебе не сказал, но… Вообще-то я всегда по своему любил тебя. Ты всегда был так заботлив ко мне. Тогда, после аварии ты ведь пришел чтобы поддержать, просто испугался моего состояния. Я наговорил тебе много всего тогда. Думаю, мне стоит извиниться. Я долго не мог отойти от смерти отца. И я наверное приносил тебе столько боли своими словами. Я не ненавижу тебя. А что до моих волос… Отрастут еще. Год, два, пять. Подожду, – он легко коснулся губами виска Кэйи. – Я пойду.       Он аккуратно встал, стараясь не побеспокоить Кэйу, и сильнее закутал его в плед. Как только его шаги стихли, Кэйа резко сел. Неясно от чего руки задрожали, а к глазам подступили слезы.       Дилюк всë это время любил его… А Кэйа продолжал своими поступками делать больно не только себе, но и ему. Всë это время его заботили только свои чувства, он не думал о Рагнвиндре. Он и без того винил себя слишком во многом: смерть отца, бесконечные ссоры, чужие волосы… Но извиняется почему-то за это Дилюк. Почему Альберих не сделал этого первым? Почему не решился хотя бы банально сказать "прости"? Ведь всë произошедшее – его вина и ничья больше. Тем более не Дилюка. А всë потому что он испугался. Он трус.       По щеке протекла одинокая слеза, но Кэйа тут же утер ее. Сейчас настроение окончательно испортилось. Спать хотелось, но теперь скорее вечным, нежели обычным сном. Он встал с дивана и пошел в сторону кухни. Пусть это будет месть за то, что пришлось пережить Дилюку из-за него…

***

      Тарталья шел от университета в сторону остановки. На небе висели темные тучи. Снег летал из стороны в сторону, куда укажет ветер. Иногда это слишком мешало. Снежинки залетали за шиворот и в лицо, это было мягко говоря неприятно. Прошло не больше двух минут пути, а Чайльд уже продрог до костей. Да уж, такой мороз тут большая редкость даже зимой. Его можно даже назвать аномальным. Вроде ноябрь месяц на дворе, а снега, как в январе.       Парень уже практически дошел до остановки, как вдруг кто-то коснулся его плеча. Он обернулся и увидел перед собой Чжун Ли. Он еле удержал себя на месте, чтобы либо не сбежать, либо не накинуться на него с объятиями. – Д-доброе утро, мистер Чжун Ли) – он максимально нелепо улыбнулся. – Сейчас два часа дня, Аякс, – усмехнулся Моракс. – И мы договаривались, что ты будешь звать меня по имени. – А, д-да, конечно, мист… Т-то есть Чжун Ли, ха-ха… – "Господи боже, что я говорю…" – Тебе не холодно, Аякс? – спросил Моракс. – Не-а, всë в порядке) – "Ничерта! Я блядски замерз, господи, Чжун Ли, обнимите и согрейте меня!" – Уверен? Ты немного дрожишь. – Ну, может немного замерз… – "Ага, немного. Да я сейчас в ледышку превращусь!" – Может мне тебя подвезти? Так и быстрее и теплее получится. – Э-э… Ну… – "Соглашайся, блять! Когда еще такой шанс выпадет?" – Думаю, не стоит. Не хочу Вам мешать. – "ДОЛБОЕ-Е-ЕБ!" – Нет уж, отказа не принимается. Мне вправду не трудно. – А, ну… Тогда я, наверное, не против) – "Аллилуйя, неужели ты поумнел, Аякс". – Хорошо, пойдем.       Они вместе сели в черный автомобиль Чжун Ли. Дорога заняла не более десяти минут. Как бы Тарталье не хотелось поговорить с Чжун Ли, но поездку они провели в тишине. Только от чего-то в груди не угасало странное тревожное чувство. Рядом с Мораксом он никогда подобного не испытывал, быть может это от чего-то еще? Может снова забыл что-то в универе? Чайльд постарался не обращать на это внимания.       Вскоре они подъехали к общежитию. Тарталья вышел из автомобиля, не забыв поблагодарить Чжун Ли, и двинулся ко входу в здание. Он быстро зашел в помещение и тут же закрыл дверь, оставив там мороз и наконец почувствовав тепло и уют. Он вздохнул с облегчением и поспешил снять с себя верхнюю одежду. Он заметил лежащего на диване Кэйу и решил подойти и проверить, как он. Чайльд подошел и присел на корточки. Он погладил макушку Альбериха, как вдруг заметил, что какой-то Кэйа подозрительно бледный. Он коснулся его лба, чтобы проверить температуру, а то мало ли еще не выздоровел. Но он был холодный. Неожиданная догадка поразила разум Тартальи. Он осмотрелся вокруг и увидел… Упаковку из-под снотворного… Почти пустую…