revolution

      Чонгук двое суток посиживает прикрепленный к стулу. Он харкает кровью, которая падает на одежду, стекая с нежных губ. — Я привез тебе кое-кого, дружок!       И на колени падает мать с отцом.       Уже нет сил что-либо толковать или делать. Организм накачали наркотиками.       Чонгук отхаркал кровь в сторону.       По глазам предков юноша лицезрит горе и отчаяние.       Что мне делать? Как же быть? Я не смогу уберечь вас… Я сильно нуждаюсь в помощи. Но этого николи не произойдет, ибо в этом месте отсутствуют подобные слова и этого никогда не будет.       Мать приступила плакать и горланить что-то через скотч, налепленный на рот. Чон утомительно помотал головой, опуская зрачки на ляшки, и закрывает глаза. До ушей доносятся истошные крики, превратившиеся в ближайшее время в тишину. — Милый мой, ты весь испачкался в крови. Дай-ка помогу, — мужчина кровавой перчаткой протер лицо подростка. — Зачем вам все это? — Чтобы до тебя дошло, глупый. Чтобы ты понял, что этот мир нуждается в таких, как я. — Для чего мне это понимать?       Зеленоглазый призвал своих шестерок, чтобы прибрались. Он тем временем стянул замызганные перчатки и выбросил в помощника. — Подними голову, — беспрепятственным басом указывает тот. Школьник приподнимает тяжеленую голову. — Чтобы ты увидел каков мир. Если бы не было меня, ведь не было бы и тебя. Не было бы всех, кто находится на этом этаже. — Я убью тебя, — сквозь плотную челюсть процитировал Чонгук. — Убью, не моргнув и глазом. Убью, что ты даже не успеешь чавкнуть мое имя. Убью точь-в-точь как убил всех моих близких. — Милый, это еще не все. Еще твой дружок остался, но, боюсь, что сначала тебе придется уничтожить его.       Из мглы выходит обычный силуэт. Инджэ, как постоянно, облечен в свои обожаемые шмотки: черный и приталенный костюмчик. Одноклассник подступает к зеленоглазому и благодарит брата. Инджэ завертывает за спину друга и притрагивается руками к плечам. — Прости, что обманывал. Прости, что накачал наркотиками и заставил выпить в тот вечер. Но ты меня, начистоту говоря, достал. Вдобавок не посмею извиняться за твоих любимых людей. Ты однажды загубил мою жизнь, а теперь я увлекусь твоей. — Ты о чем? — Ты не помнишь, как пару лет назад уничтожил мою любовь? Ты украл сердце моей девушки, Чонгук. — Это не оправдание, Инджэ. — Что ж, зато сегодня я украл сердце у твоей, но только физически. — Поэтому ты заставил меня поговорить с Ара? — у парня дрогнула губа от злости. — Нет. Ладно, в какой-то степени ты угадал. — Я считал тебя другом. — Я тоже так думал. Но теперь… — Инджэ склонился к уху друга, — ты будешь почитать меня врагом. Брат, дай ему еще несколько, а то какой-то бойкий.       Одноклассник отправляется из помещения и слышит от Чона три удовлетворенных слова: «Я убью тебя». Зеленоглазый подступает к ребенку и, насильно раскрыв пасть, швыряет шесть пилюль. Чонгуку опять довелось глотать, так как принудили. Он закашлял и выплюнул слюну, перемешавшуюся с алой краской. — Клянусь, вам всем не поздоровится. Завтра вы будете молить меня на коленях не убивать. — Мальчик, для начала выпутайся из узлов, а впоследствии и угрожай. Покойной ночи, Чонгук.       Парень остается один. В эту ночь один. Без излишних ушей и глаз. Возник шанс сбежать. Чонгук привстал на ноги буковкой «Г» и свалился со звучным рокотом на мутный бетон. Бревенчатый стул разломился на дрова, а руки и ноги остались свободны. Резко поднявшись, голова заверезжала от боли, в ушах зазвенело, и Чонгук грохается на пол, продолжая выслушивать невольные, чужеродные звуки в перепонках. Через минуту шум прекратился, и юноша смог ощутить себя здоровым человеком. Он подходит к выступу. Державшись за столб, подросток посмотрел вниз. Двадцать пять метров. Сигать обязательно не самый хороший метод. Придется или повременить до утра, чтоб пришел брат Инджэ, или скончаться, рискнув выйти за дверь.       Я не хочу ждать. Я хочу убить их как можно скорее.       Чонгук улетучивается в тьме и отворяет дверь. Снаружи никого нет. Юноша впопыхах несется вниз по лестнице, вслушиваясь к звукам. Мертвая тишь. Добравшись до второго этажа, разноглазый услыхал мужской глас: неясно как далековато, так как акустика хороша. Чонгук протяжно осуществляет шаги вдоль стены, высматривая людей. И путь чист. Юноша выбегает на улицу. Он ловит такси и уезжает не зная куда. Домой нельзя, Инджэ знает, где он живет. В отель родителей нельзя, убийцы извещены, где он располагается. К Ара домой можно. Однако как предоставить информацию родителям? Где их дочь была на протяжении трех дней? Однако испытать стоит.       Такси подъезжает к дому скончавшейся девушки. — Я за деньгами схожу, — юноша выбирается из машины и видит автомобили полиции. — Что за фигня… — Чонгук врывается внутрь. Зайдя в гостиную, он лицезрит родителей одноклассницы и сотрудника полиции, который стоит около дивана с блокнотом в руках. — Что происходит? — Чонгук! — проговорила его имя мама девушки. — Что с тобой? Почему ты в крови?       Чон вышел в ванную и посмотрел в свое отражение. Его гримаса была полностью в засохшей крови. Он снова закашлял и отхаркал кровь в раковину. В просвете возникает детектив и стучит по дереву. Чонгук отлично повернул кран и ополоснул раковину от крови. — Пак Чимин. Что с Вами приключилось? — Пытался спасти старушку, влетевшую под машину, — вымывая грязь с лица, поясняет семнадцатилетний. — Выйдете в гостиную. Там все досконально расскажете, — детектив уходит, а взгляд убийцы в отражении нет. Чонгук размазал сырой ладонью зеркало и покинул санузел. В гостиной его ожидали родители погибшей и детектив. — Чонгук, где моя дочка? Ты же с ней был в пятницу, — горестным, обмякшим голосом допрашивает женщина. Чон помотал головой и переключился на детектива Пака. — Во сколько она попала под машину? — Кто? — вопросил подросток, приподняв бровь, жмурясь.       Детектив глянул исподлобья, абстрагируясь от записей. — А, около часа. Да, сегодня. — Вы как-то не уверенны в своих словах. Можете поподробнее? — Ну шел я, шел, и вот на пешеходном переходе вижу старуху с палкой, которая переходит дорогу на красный, а слева гонит автомобиль и сигналит, пробуя остановиться. Я побежал на выручку, но не успеваю и женщину сбивают. Я подбегаю к ней, а у нее кровь из башки течет. Перемарался, и вот почему я был такой. Вызвали скорую и ее увезли. Все, и я поехал сюда. — Вы говорите это произошло около часа ночи, а сейчас шесть утра. Вы добирались до этого дома пять часов? — Да не помню я! У меня телефона нет. Я его потерял. Потому и говорю, что приблизительно в час ночи ее сбили. — Ладно. Вы знакомы с дочерью этих людей? — Она моя одноклассница. В пятницу, в школе виделись в последний раз. — Ара сообщила, что уехала с тобой на ночь! — выпаливает женщина. Чонгук скосился на нее и вернул глаза на Пака. — Я был дома. Может, она была с Инджэ. Потому что и его я видел в последний раз в школе в пятницу. Ара могла приврать вам, что будет со мной. — А как Вас зовут? — Чон Чонгук. — Вы необходимы будете в участке. Поэтому прошу, пройдемте.       Чонгук неразговорчиво прошел вдогонку за детективом к машине. Его посадили на пассажирские места.       Еще и в участке буду. Я ничего не совершил. Но и раскрывать все карты не собираюсь. Я сам истреблю их. Своими руками.       Чонгука приволокли в комнату переговоров. Он посиживает как будто убил человека. И взаправду. Хоть какой-либо человек бы подумал, если б узрел другого в крови, и следовательно тот совершил убийство. Детектив входит в помещение и отодвигает для себя стул напротив подозреваемого. Чимин смыкает пальцы рук, разместив локти на столе. Детектив смугловато поднимает взор на подростка. — Признаваться нет в планах? — Детектив Пак, — парень наклонился к столу, не пододвигая ягодицы и упрятывая руки под деревянной плоскостью, — а по мне видно, что я готов раскрываться? — Так ты что-то совершил. — Нет, — он обратно завалился на спинку, неотрывно смотря на детектива своим одичалым взглядом. — Пока нет. — Где Лин Ара? — Понятия не имею. Наверное, покоится в подвале, гниет. — Ты же имеешь представление, что в этой комнате стоит прослушка? Каждое твое слово будет оправдано против тебя. — Я несовершеннолетний, детектив. Вы не имеете полномочий меня посадить. — Первое время ты поживешь в колонии для несовершеннолетних, а после…       Чонгук прервал растолкование детектива: — Я знаю правила и порядки. Не стоит меня учить. — Повторяю вопрос: где мисс Лин? — Повторяю ответ: не имею понятия. — Тогда сегодня в двенадцать часов дня ты будешь оправдываться пред судом.       Мне нельзя. Ни в коем случае. — Я скажу.       Чимин приподнял бровь. — В пятницу я, Ара и Инджэ уехали в клуб. Глубокой ночью люди начали бушевать. В клуб ринулся малопонятный дым. Человек, что вздохнет газ, уснет. Мы втроем побежали отыскивать выход. Выбраться-то смогли… но кто-то вырубил нас. Утром в субботу я опомнился на какой-то парковке. Не было ни Ара, ни Инджэ. Я отправился на их поиски. Обойдя вокруг здание, никого не заметил. Лишь услышал жалобный, девичий стон. Я ломанулся на крики. Прихожу, а тело моей девушки валяется врозь от органов. Ей вырезали сердце. — Ты сказал «твоей девушки»? Мне ее родители ничего сходственного не упоминали. Как давно вы встречаетесь? — Детектив Пак, Вам интересно дослушать историю-то? Позже отвечу на все важные для Вас вопросы, договорились? Так в общем вот, ей вырезали сердце и забрали. Кто это был: хуй знает. Я убежал, ибо забеспокоился, что меня обвинят в убийстве. Но не успеваю добраться до главного выхода, как ощущаю удар по затылку. Очнулся я в воскресенье около четырех часов дня. Меня держали на привязи сутки. Но никто не посещал. Я выбрался этой ночью. Поэтому я был в крови, поэтому я солгал, сказав, что видел друзей в пятницу вечером. Мы с Ара начали встречаться за пару часов до происшествия. Об этом конечно никто не в курсе. — Почему ты не сбежал, когда был шанс и не известил органы государственной безопасности? Тогда был бы ты цел и не сидел бы здесь и сейчас в участке, рассказывая эту недостоверную нелепицу. А твой друг где?       Чонгук бесчувственно пожал плечами слабо заметно. — Ты будешь находиться под надзором полиции несколько суток, покуда твои слова не окажутся правдивыми. До тех пор ты живешь обыкновенной жизнью: посещаешь школу, дополнительные занятия, магазины. Но за тобой будет слежка. Я тебя провожу.       Детектив отводит подростка к полицейской машине, и шофер отвозит того домой. Возвратясь в милую обитель спустя три ночи, Чонгук застывает при входе.       И… И? Родителей нет. Никто меня не встречает. А сын-то исчез безвестно. Его поймали, посадили на дряхлый стул, пичкали наркотиками, задыхался от крови и от запаха в ноздрях, а дома тишь и только.       Парень с чумазой подошвой кроссовок ступает за границы коридора в ванную. Чонгук крутит кран на сорок пять градусов прохладной и горячей воды. Стянув с себя багряную в пятнах футболку, а потом спустив брюки, забирается под душ. Молодой человек убитый внутри трепетом и без жалости закрывает разные оттенки радужек — голубой и зеленый, — пока с головы до пяток стекает вода. Чонгук притрагивается ладонью о превшую стену и собирается сдавить кулак, но понимает, что плитка предназначена не для этого, потому всей силой, набравшейся в руке, ударяет костяшками. Бьет и бьет, пока не навредит косточкам.       Будь ты проклят, Инджэ. Будь проклята вся твоя никчемная семья! Я доберусь до тебя. Весьма скоро. Дождись своего друга и ты ощутишь на себе точно такую же боль, какую испытываю я в данный момент. Ты не сбежишь. Я достану тебя из-под земли. Я достану тебя где угодно. Залезу в каждую дыру, чтобы схватить твое въедливое горло и сжать. Буду сдавливать до того времени, пока не задохнешься от моих рук. А я буду наслаждаться, смотря в твои малоразвитые глазные яблоки, которые выкалю и заставлю сожрать.       Кажется, отличное предсмертное письмецо для Инджэ. Но он будет лишь лыбиться, пробегая глазами по строкам сообщения. А позже ответит: «Я буду ждать встречи, Чонгук. Поскорее бы. Если в течение двух недель не хватит сил разыскать меня, то появлюсь я. Тогда мы уже обсудим это как мужчина с мужчиной. И твоя любовь передает тебе «привет». Она жаждет мщения». Чонгук отложил телефон и сел на диван. Юноша раздумывает, как поступить в этой ситуации. Каков план. Если бы в голову что-то лезло помимо мыслей о смерти Инджэ. Необходимо одурачить детектива, который точь-в-точь ступает на след подростка.       Завтра Чонгук вынужден собраться и отправиться в сторону образовательного учреждения. Учитель начнет выговор по типу: «Почему отсутствовал вчера? Где Ара и Инджэ»? Именно эти вопросы будут ждаться семнадцатилетнего парня. Чонгук завалился спиной на диван. Его ладони битком прилегали к ляжкам, сжимая и разжимая ткань черных спортивок. По голому туловищу продолжали стекать капли, но уже от пота. Юноша вылупился в одну беспросветную точку перпендикулярно телу, наплевательски обрабатывая перед глазами светлые воспоминания в заложниках.       Выйти к компромиссу? Выйти в качестве пострадавшего? Выйти в роли убийцы? Или забыть об этом всем раз и навсегда? Стереть все недавние события по щелчку пальца.       Подросток возвысился с мягкой мебели и прошелся парящей походкой в свою сонную комнату. Чонгук уселся на кресло за компьютерным столом и в расслабленной позе поставил локоть, об который уперся подбородком о кулак. — Что, что, что…       Вполголоса пробубнил юноша, вглядываясь в выключенный монитор. В моменте он врубает компьютер и вводит в поисковик семью Инджэ. Парень переходит по первой ссылке на сайт.       «Семья Соль вновь вышла на след своей новой жертвы». Чонгук крутанул колесо мышки вниз. «Как всем известно, мужчина в маске каждый месяц, в определенный день, двадцать второго числа, выкрадывает несколько человек и запирает в своем логове. С каждым убийством новое место преступления. Центральная полиция Сеула отыскивает десять выпотрошенных трупов, валяющихся друг на друге Пизанской башней, среди которых было представительное лицо отдела полиции по ловле психически не здравомысленным серийным убийцам, — комиссар Мин Исым. Возможно, как утверждают некоторые журналисты, что мужчина в маске таким образом карает правонарушителей. Но является ли это истиной пока не раскрыли.       В этом месяце, двадцать пятого октября, жители города обнаруживают усопшее тело сорокалетнего мужчины с перерезанной гортанью и кровавой отметенной на запястье, в виде одной из букв кириллицы». — Отец…       «Детектив Пак Чимин центрального отделения полиции отослал тело на экспертизу. Патологоанатом, как выяснилось, ничего запоминающегося не нашел. Парковку продолжают обследовать. Но сегодня, в пять сорок пять, полиция обретает на пятом этаже обломанные куски покрытого дерева лакировкой. Детектив Ким предполагает, что на этом этаже удерживали кого-то в заложниках, что эти сломанные деревяшки от стула. А человек, что держали, сумел выбраться, или его бесследно убили». — Не убили, не убили.       «Детектив Ким продолжает исследовать местность. Жители, которые проходили мимо здания, согласовали с чужими доводами, что голосил какой-то парень, вероятно, подросток.       Тела, которые сумели обнаружить, представлены на снимках ниже. Женщина, мужчина и девушка с вырезанным сердцем. Если вы распознали близких, то приносим глубочайшие соболезнования». — Ну спасибо. Я видел это все своими глазами.       Больше информации не нашлось. Эта вся достоверная статья. И отныне детектив Пак освободит Чонгука от временного учета. Парень распечатывает статью, коллекционирует бумаги и выдвигается в участок.       Юноша подходит к центру администрации и упрашивает пригласить детектива Пака, предъявляя распечатанные листы. Через минуту появляется полицейский и просит пройти в кабинет. Чонгук с грохотом кидает бумаги на стол. — Читайте. Почему это Ваш напарник нашел тело моей девушки, а Вы знать не знали?       Чимин садится за стол и распаковывает листы. Он со вниманием разбирает каждую буковку. Дочитав, детектив кивнул. — Я тебя снимаю с учета. Доказательства есть. Но перед этим я обговорю с напарником. Садись, попей чай, — Пак покидает собственный кабинет.       Подросток, не поворачивая голову, обследовал помещение.       Пак заявляет с открытой двери, что Чонгук может покинуть участок и жить как раньше, забыв об увиденном в том месте. Юноша встает с кресла и, медленно минуя детектива, укорительно запомнил лицо, сфотографировав в голове, и отчаливает из здания.