Page Six

Такемичи Ханагаки жил честной жизнью. Он никогда не был осуждён за какие-либо преступления, против него не было никаких судов. Он являлся честным работником с обычным графиком с 8 до 5, типично зависал с коллегами в свободное от работы время. Он оплачивал налоги, счета, разные взносы. Ранее в этом месяце он дважды помог старушке перейти дорогу. Всего несколько дней назад он приютил у себя бездомную кошку, а потом отдал её своему другу, который очень любил бездомных животных. Он ходит в Церковь на Рождество, хоть и не верит в Бога. Ну, или по крайней мере он ходил в Церковь в прошлом году, чтобы понаблюдать за религиозным политиком, когда тот чувствовал себя наиболее уязвленно. А, так вот в чём дело. Ханагаки Такемичи жил честно и это неоспоримая правда. Этика, однако, немного другое. Человечество само по себе было интересной предпосылкой. Сказать, что у тебя было хоть какое-то подобие этого, значит разглагольствовать о сложностях, в которые такой простодушный человек, как Такемичи, не хотел вникать. Когда он принял предложение о работе от своего нынешнего издательства, парень знал о моральных принципах, которыми ему придется пожертвовать ради работы, что позволяла оплачивать счета. Он знал о последствиях своего выбора, но всё-таки принял предложение. Это был большой скачок от работы «синего воротничка» в университете, когда он работал в магазине проката DVD-дисков. Он бы уже умер, если бы не ввязался в эти "этичные" сплетни, которые приносят Такемичи неплохие деньги. Когда в последний раз кто-нибудь хотя бы раз заходил в магазин DVD-проката? Но не всё было настолько безнадёжным. У него были свои награды, многие из них балансировали на тонкой грани законности, но, тем не менее, это были его собственные достижения. Такемичи публиковал статьи, ставившие под угрозу политическую карьеру коррумпированных чиновников, и инициировал дела против медиагигантов, злоупотреблявших своей властью. Однако, когда в его распоряжении не было ничего особо интересного, его часто посылали разбираться с незначительными делами. Информатор Ханагаки рассказал ему о слухах среди людей о том, что знаменитая многообещающая поп-звезда Эмма была замечена в компании довольно печально известной группировки Бонтена и якобы встречается с Главарем упомянутой банды якудза. Хотя территория якудзы не была для него полностью чужой, работа в их владениях все еще заставляла его нервничать больше, чем обычные проекты, за которые он брался. Каждое его дело, связанное с подпольными организациями, подобными этому, было бы тщательно спланировано и просчитано. А теперь, тем более с учетом того, что Бонтен недавно попал в новости из-за их особо жестоких дел — хуже, чем типичное поведение якудзы. По правде говоря, Такемичи совсем не хотелось идти по этому следу, но в Токио ничего особо интересного не происходило. И если это затишье будет продолжаться, то Ханагаки придётся снова составлять резюме для нового издательства. Ему не было особо интересно то, что певичка встречается с бандитом. Возможно, он был уже ментально в престарелом возрасте, ведь поговорка о том, что «ты любишь, кого любишь» не казалась ему чем-то плохим. Или он был просто прагматичным человеком до мозга костей, который понимал ценность самосохранения, когда дело касалось территории Якудзы, но если бы у него был выбор — он бы не стал с ними связываться. В любом случае, перед выбором его никто и не ставил.

***

Более молодая версия Ханагаки Такемичи могла бы удивиться тому факту, что его будущая версия будет часто посещать ночной клуб ради общения со своим самым ценным информатором, утверждающим, что это наименее заметное место для встреч. Хотя Такемичи может легко опровергнуть это утверждение тем, что он часто выглядел как белая ворона в толпе молодых и беззаботных людей со своим авантюрным стилем, который определенно не шел в ногу со временем. Его информатором был знакомый из банды Босодзоку, в которой он был пока учился в средней школе. Ханма Шуджи был человеком, который всегда околачивался рядом с якудзой, как в молодости, так и сейчас. Ханагаки очень мало знал об этом человеке, но он, несомненно, был бесценным активом для его дела. У Такемичи были разные связи в высших и низших кругах, но ни одни из них не достигли тех знаний и влияния, которыми обладал Ханма. —Таке-ми-чи, — Ханма пропел последние два слога имени парня, и в его глазах заплясало веселое ликование. Он подошел к их обговоренному месту встречи. Это была типичная клубная кабинка, рассчитанная как минимум на пятерых людей, но по особой просьбе своего информатора Такемичи зарезервировал всю. — Рад снова видеть моего любимого журналиста спустя долгое время, — Ханма занял место рядом с Такемичи, вместо того, чтобы поступить логично и вежливо, просто сев напротив него, потому что там было просто больше места. Тем не менее, когда он сел рядом с Такемичи и обнял его за плечи, его рука оказалась под столом, чтобы передать конверт мужчине с волосами цвета вороновьего крыла. Такемичи же точно таким же способом передал свой конверт с пачкой наличных. — Ты не связывался со мной в последнее время, и я так сильно скучал по тебе, — сказал Ханма. — Ну, у меня был завал по работе. В последнее время не происходит ничего интересного, поэтому все изо всех сил пытаются что-то опубликовать до выхода газеты. — Неужели это так? — Ханма изобразил растерянное выражение лица. Его рука сжалась на груди для драматичности. — Разве я недостаточно помогаю тебе своей честной работой, Такемичи-кун? — Хм, я думаю, сейчас просто не сезон для этого, ты знаешь, — Такемичи тяжело вздохнул. — Ты ранишь мое хрупкое сердце, Такемичи, — это было последнее, что черноволосый услышал от игривого Ханмы. Золотые глаза тут же сузились, его голос стал на октаву ниже. — Если опоздаешь хоть на минуту, ты все равно что будешь мёртв. — Спасибо за предупреждение, Ханма-кун. Мне пора идти, — Выражение лица Такемичи смягчилось от этого предупреждения. Это было более мило, чем Ханма, должно быть, ожидал. — Уже? — А у тебя ещё есть что сказать мне? — Ты хорошо спал, Такемичи-кун? — Ханма наклонился к Такемичи, обхватив его лицо ладонью, большим пальцем трогая мешки под глазами. Такемичи рефлекторно отстранился и уставился на Ханму с выражением недоверия — нахмуренные брови и широко открытые голубые глаза. Хотя общение с Ханмой стало частью нормы, он так и не смог до конца привыкнуть к неожиданным выходкам, которые он выкидывал из ниоткуда. — Тогда я… я пойду. — Как холодно! Ты можешь остаться, чтобы получить совет, если так не хочешь видеть их вживую, — Ханма рассмеялся. Его голос теперь был немного более отстраненным и сдержанным по сравнению с его прежней игривостью. — Присаживайся, Ханагаки, если хочешь выбраться из этого всего живым. Такемичи подумал, что он никогда не слышал, чтобы Ханма говорил в таком тоне. Кем бы ни были люди Бонтена, он понимал, что они более опасны, чем кто-либо, с кем он когда-либо имел дело.

***

Если кто-нибудь увидит тебя поблизости, будь то исполнительный директор или один из его подчинённых, беги очень далеко. Уезжай с места происшествия, если ты на машине. У них повсюду глаза и уши, и они наверняка найдут тебя, если ты хоть на мгновение ослабишь бдительность. Ханагаки, ты довольно интересный. Но мёртвый ты для меня уже не будешь представлять такой интерес. Такемичи задавался вопросом, стоила ли эта сенсация того, чтобы рисковать своей жизнью. Он знал, что его работа кормит его, сейчас он далеко не тот бедный студент колледжа, которым был много лет назад. На самом деле у него был сберегательный счет и множество мелких инвестиций, которые могут удержать его на плаву в течение нескольких месяцев. На самом деле, он мог бы даже выбрать обычную работу, чтобы всю оставшуюся жизнь жить спокойно, но Такемичи уже заплатил своему информатору кругленькую сумму за наводку, и он уже был здесь со своей припаркованной машиной с тонированными окнами на углу улицы. Но если Ханагаки всё испортит, то он в этом же логове помрёт; останется без конечностей или его отправят в психушку. Ни один из вариантов Такемичи не устраивал. Посмотрев на часы, парень подсчитал, что у него осталось пять минут, прежде чем Бонтен отправится в другое место, проходя мимо того места, где был припаркован автомобиль Такемичи. Если его информатор предоставил ему достоверную информацию, то он должен увидеть Эмму, идущую с группой. Простой фотографии будет достаточно, чтобы заключить сделку для титульной страницы этого месяца. Иногда его совесть стучала в затылок, говоря ему, что он не должен совершать подобные неэтичные поступки, но слишком поздно, совесть, дело сделано. Небольшая группа появилась в поле зрения Такемичи. Всего их было пятеро, и все они шли небольшой кучкой. Все были в костюмах, за исключением самого низкого члена группы, который был одет в повседневую одежду полностью черного цвета. Такемичи решил, что этот человек был либо бэк-офисом их операций, либо лидером. Такемичи направил свой объектив на компанию, сделав несколько пробных снимков. «Ладно, вполне достойные фотографии». Группа была на полпути к месту, но Такемичи так и не увидел среди них Эммы. Это заставило его вздохнуть с облегчением. Нет необходимости продолжать фотографировать. С этим открытием он опустился на заднее сиденье своего автомобиля и расслабил голову, закрыв при этом глаза. Даже без певицы фотография руководителей Бонтена была очень ценной. Вся проделанная работа была не напрасна. Эти организованные преступные группировки часто имеют общую историю, если не откровенные отношения. Через несколько минут Такемичи счел необходимым покинуть место слежки, но он заметил приближающиеся фигуры со своей стороны. Пятеро мужчин, за которыми он пристально наблюдал ранее, теперь находились всего в нескольких шагах от его машины, и Такемичи бы не смог сесть на водительское сиденье, так как сидел на пассажирском. Когда его взгляд метнулся в их сторону, он обнаружил, что смотрит на мужчину с сиреневыми волосами. Его глаза заинтересованно заблестели, а губы растянулись в широкой ухмылке. Он помахал Ханагаки, произнося одними губами слова, которые Такемичи не смог расслышать. Мужчина с идентичными чертами лица и цветом волос повторил обманчиво приветственный жест, произнося одними губами что-то, чего Такемичи все еще не мог понять. Мужчина в повседневной одежде уставился на него, его темно-ониксовые глаза практически проникали ему в душу. Четвертый парень… это Каку-чан? Прежде чем Такемичи успел откинуть эту мысль, пятый человек, который, как он почти подумал, ушел куда-то, спокойно подходит к водительскому месту с металлической трубой в руке и разбивает окно. Розововолосый мужчина быстро поддевает главный замок, и все двери машины Такемичи мгновенно открываются. — Привет, Такемичи! — Улыбчивый мужчина с сиреневыми волосами открыл дверь, к которой Такемичи сидел ближе всех.

***

— Ты хочешь сказать, что все это было подстроено?! — Воскликнул Ханма. — Ты все еще получаешь деньги за информацию, которую продаёшь. Я не думаю, что тебе следует жаловаться. Не думаю, что у тебя внезапно появились моральные устои или что-то в этом роде. — объяснил Коко. Ханма уставилсяя на Коко и в конце концов хихикнул. На мгновение он действительно забеспокоился за своего маленького друга-обозревателя светской хроники — Нет, конечно, — покачал головой Ханма, прежде чем уставиться на Коко и в конце концов хихикнуть. — Ты у меня в долгу, Коко. Зачем тебе вообще понадобилось сводить с Майки таакого безымянного журналиста из колонки сплетен, как Такемичи? — Видит бог, это была не моя идея. — Тогда чья? Коко невесело рассмеялся, в его глазах появилось страдание от осознания того, как нереально это прозвучало в его устах. Майки — Серьёзно? — Ханма выглядел озадаченным. Коко кивнул. Он видел, как эмоции промелькнули на лице золотоглазого мужчины, прежде чем его выражение окончательно превратилось в маниакальную ухмылку. Ханма хихикнул. — Боже, может, мне тоже стать журналистом? —Не забегай вперед. — Но всё-таки, зачем Манджиро это понадобилось? — А мне откуда знать? — Коко тяжело вздохнул