Единственный исход принцессы — выйти замуж

      Даже ветер рядом с морем отличался.       Насыщенный влагой, прохладный, свежий бриз путался в светлых волосах девушки, что, лениво развалившись, стояла на балконе. Алые глаза, подобные розам, — пурпурный и насыщенный красный — щурились, пытаясь вглядеться в ночную темноту.       Сегодня должен приехать он. По крайне мере, обещал в письме, полученном на прошлой неделе. Но, учитывая отправителя, это могло оказаться глупой шуткой.       «Если это так, то я сама к нему приеду и волосы повырываю» — она тихо чихнула в сложенные ладони. Всё-таки ночами здесь нетепло.       Не то чтобы она скучала, невозможно ждала появления, сгорала от нетерпения — нет. Скорее, это напоминало мгновение перед встречей со старым знакомым — того, кого не видела годами. С тем, с кем не общаешься долгое время, но знаешь, что связь не сотрется даже под гнетом пройденных лет.       А в её случае… Несчастные четыре месяца — разве много? Да и жизни у них сейчас разные: заботы, обязанности, интересы. Но сплетенные вместе, что не разорвешь, не разрежешь тонкую связующую нить.       Улыбка скользит по её губам цвета багрянца, когда к поместью подъезжает карета.       «К его же радости, волосы вырывать не придется» — тихо усмехается, весело щурясь.       Он выходит из неё и, словно зная, где искать, молча поднимает взгляд к балкону. Лёгкий взаимный кивок. Вместо слов — ночная тишина, шум листьев и сбившееся дыхание девушки.       Она, до этого собиравшаяся встретить его внутри на правах хозяйки поместья, — все-таки гордость у неё осталась — подхватывает подолы платья и вылетает из комнаты, и дальше, едва ли не перепрыгивая через каждые две ступени, направляется ко входу на первом этаже. Туфли остались в комнате — босые ноги соприкасались с холодным мрамором.       Слуги распахнули массивные двери поместья, впустив внутрь прохладную свежесть, и она, едва не падая от чувств, наполняющих стягиваемую корсетом грудь, (и от быстрого бега, конечно же) в пару секунд оказывается рядом с ним и бросается на шею.       Он чуть не падает, оступившись назад, но удерживает баланс и легко, с осторожностью, крутит в воздухе — сопровождающие от этой картины смущенно отводят взгляд, притворяясь, что луна в небе сейчас является самым интересным предметом для рассматривания. Он опускает её на землю, с тихим хмыком кладет ладонь золотистую на макушку, обнимая.       Её нос щекочет приятный, легкий, точно цитрусовый запах духов. Усмехается, уткнувшись в его плечо. В конце концов, что-то никогда не поменяется.       Он наклоняется к ней ближе, тихо, интимно говоря на ухо: — А ты резвая. Разве так себя ведут больные? — она пинает его локтем в ребро, и мужчина не сдерживает страдальческое «ох…». — Я тоже скучал, Каллиста.