Элемент Водоворота

ВНИМАНИЕ: В этой главе появляются Акацки - исключительно талантливые, даже гениальные, шиноби. Однако, как у любых гениев, у них бывают свои небольшие странности, которые лишь подчеркивают их неординарность. В главе также фигурирует Хидан - заранее просим прощения за ненормативную лексику. >>>>> Рок Ли бежал по центральной аллее Конохи насколько возможно быстро. Вопреки ожиданиям всех немногочисленных прохожих, которых он энергично сбивал на своем пути, после чего в своей обычной манере триста раз извинялся, он вовсе не опаздывал на утреннюю зарядку с Гай-сенсеем, от которой не без дружеского участия Неджи, обещавшего его прикрыть, удалось в кои-то веки откосить. Ли спешил в госпиталь Конохи. Дражайшая Сакура-сан вчера обмолвилась в его присутствии, что сегодня на рассвете доставят новое оборудование для третьей операционной и совершенно некому помочь ей его установить. Одного ее полунамека, одного взгляда зеленых глаз ему было достаточно, чтобы развести бурную деятельность по тщательной разработке плана. Первым делом нужно было привлечь в союзники Хьюгу – не самая простая задача, учитывая, что недавно полученное тем звание джонина лишь поспособствовало укреплению в нем аристократических замашек. Да и появляться часто в поместье Хиаши-сама – главы самого сильного клана в Конохе – где даже слуги смотрели на него свысока, он тоже не любил. Но долгие годы тренировок с Гай-сенсеем приучили его не жалеть себя для достижения собственной цели, поэтому вчера вечером, собрав всю силу юности в кулак, он отправился в зеленый квартал на окраине деревни, где расположился дом Хьюга. Найдя товарища по команде увлеченным неравной схваткой сразу с обеими кузинами, которые безоговорочно проигрывали гению клана по всем статьям, Ли пригладил волосы, приосанился и, вежливо поздоровавшись и извинившись перед девушками за прерванный урок, попросил Неджи на пару слов. После недолгих и путаных объяснений Хьюга в своей обычной в моменты романтических порывов Ли манере закатил к небу сиреневые глаза, но пообещал помочь укротить энергичные потоки праведного гнева Майто Гая, на прощание посоветовав товарищу по команде сменить зеленый костюм, какими бы безусловными достоинствами он ни обладал, на что-нибудь менее экстравагантное. Двери больницы были открыты, за столиком регистратуры посапывала дежурная медсестра, мимо которой Ли незаметно просочился и припустил вверх до шестого этажа, проигнорировав наличие лифта. По дороге он машинально пересчитывал ступени, всякий раз загадывая, что если ему удастся преодолеть лестничный пролет за три прыжка, то несравненная обладательница прекрасных и, по счастливому стечению обстоятельств, зеленых глаз наградит его рвение хотя бы снисходительной улыбкой. Последний пролет оказался победным, и, окрыленный надеждой, юноша поправил воротник непривычной для него белой рубашки, мельком взглянув в свое отражение в зеркале, взъерошил обеими руками волосы и направился к третьей операционной, откуда слышались приглушенные голоса. - Ох, лобастая, вечно у тебя какие-то заморочки! – мелодичный голос Ино заставил Ли остановиться на пороге и покраснеть от осознания, что он, пусть ненамеренно, но подслушивает чужой разговор. – Увидишь его, и сразу все поймешь. Может быть, вы их вообще не найдете, Кадзекагэ же сказал, что убежища могут быть заброшенными. - Мне просто страшно, - тихо отозвалась Сакура. - Что если он изменился? Что если это совершенно не тот Саске-кун, которого мы знали? Что если… - Что если, что если, - раздраженно передразнила Ино. – Нет лучшего способа проверить, что будет, чем посмотреть. Мне казалось, что ты перестала быть трусихой, или нет? Тем более с вами пойдут Джирайя-сама и Какаши-сенсей, поэтому бояться раньше времени абсолютно нечего. Не в силах вынести борьбы совести и хорошего воспитания с мазохистским желанием еще раз услышать из драгоценных уст интонацию, с которой было произнесено последнее «Саске-кун», Ли постучался и кашлянул, показываясь в дверном проеме. - Ли-сан? – слегка удивленно, но от этого не менее рассеянно произнесла Сакура, продолжая собирать в небольшую дорожную аптечку необходимые лекарства. - Доброе утро, Сакура-сан, Ино-сан, - юноша вежливо кивнул Ино, после чего черные глаза под густыми бровями неотрывно вцепились в бледное лицо и припухшие веки предмета своего обожания. – Я хотел помочь с новым оборудованием и… - Спасибо, Ли-сан, - натянуто улыбнулась Сакура. – Только вот я ухожу на миссию. Кадзекагэ-сама сообщил Цунадэ-сама расположение двух убежищ Орочимару, поэтому мы… - Идете искать Саске-куна и возвращать его в Коноху? – закончил за нее Ли. В ответ Сакура только кивнула. – Ну, тогда я желаю удачи! Уверен, что у вас все получится! - Наруто тоже так считает, - отозвалась девушка, затягивая на сумке последний ремешок. – Надо, кстати, за ним зайти, этот болван наверняка снова проспал. Ино, спасибо, что согласилась помочь, до встречи, Ли-сан. Ино нарочито громко вздохнула, выводя Ли из ступора, в котором тот пребывал, наблюдая в окно, как растворяется в предрассветных сумерках последняя розовая прядь. - Милая рубашка, Ли-сан, - тонкий пальчик с безупречным маникюром коснулся его плеча, заставив юношу вздрогнуть. – И такая прическа тебе идет. - Толку? – задумчиво протянул он, продолжая смотреть в окно. - Она поймет. Не завтра, так через год. До Сакуры всегда долго доходит, - нараспев произнесла девушка, садясь в кресло. – Не хочу показаться невежливой, но мне, наверное, поможет Киба, у него сегодня свободный день. Надеюсь, это не сильно нарушит твои планы? - Нет, я пойду тренироваться. Хорошего дня, Ино-сан. Слегка склонив голову, юноша поплелся на четвертую тренировочную площадку, где его ждали как всегда энергичный Гай-сенсей и сонные Неджи и Тен-Тен, вяло подергивавшие конечностями в такт хлопкам учителя в ладоши. Удивление сенсея от появления на площадке любимого ученика можно было по силе сравнить разве что с его негодованием касательно отсутствия на нем зеленого тренировочного костюма. Ли невольно скосил глаза на Хьюгу, пытаясь понять, насколько далеко гений клана зашел в своем вдохновенном вранье. В ответ Неджи лишь пожал плечами и удивленно вскинул безупречно изогнутую бровь, на что Ли только махнул рукой, откладывая разговор до более подходящего момента, и встал в шеренгу рядом с товарищами. Предрассветные сумерки еще только начали рассеиваться, а Хатаке Какаши уже был на ногах. В полном боевом снаряжении, с небольшой дорожной сумкой за плечами он ждал у ворот Деревни товарищей по разношерстной команде, чтобы направиться на миссию. Прислонившись спиной к будке караульных, где мирно посапывали Идзумо и Котетсу, и скрестив руки на груди, он мысленно предвкушал преувеличенно удивленный взгляд Харуки и какое-нибудь колкое замечание, которое тот не преминет отпустить, как только появится у ворот. Нахмурив брови, Копирующий вздохнул и попытался согнать с лица неуместную улыбку, а также локализовать недостойные шиноби мысли в самом отдаленном уголке сознания. Надо было настроиться на серьезную миссию. Легкий туман, накрывший деревню полупрозрачным покрывалом, постепенно рассеивался, проявляя очертания домов, улиц, деревьев. Вдалеке огромным темным пятном вырисовывалась скала с высеченными на ней лицами Хокагэ. Какаши устремил взгляд на восток, встречая первые лучи солнца. - Ты сегодня на самом деле рано, Какаши, - из пелены тумана выступила огромная фигура легендарного саннина. - Не спалось, - честно признался Копирующий. - Цунадэ дала тебе особое поручение? – Хатаке не ответил, только перевел взгляд на Джирайю, пытаясь понять, к чему он клонит. – Я так и подумал, - ухмыльнулся отшельник. – И в чем же оно состоит? - Джирайя-сама, Вы же понимаете, что я не могу рассказать? – Какаши поднял единственную видимую бровь. - Но ты можешь кивнуть, если я угадаю, - ухмылка на его лице стала шире. – Ты будешь оберегать туманников? – Какаши слегка вздохнул и кивнул. – Ну что ж… Значит, на мне Наруто и Сакура. Оба шиноби повернулись к восходящему солнцу, а затем синхронно устремили взгляд на гору, наблюдая, как первые лучи окрашивали профили Хокагэ. - Цунадэ, она молодец, - кивнул Джирайя с легкой улыбкой, - настоящая Хокагэ. Умеет принимать решения с трезвой головой. Не то, что я. Хатаке удивленно бросил косой взгляд на саннина. По дороге, ведущей к воротам, послышались легкие шаги, и еще через мгновение к мужчинам присоединились шиноби Скрытого Тумана. Джирайя улыбнулся в знак приветствия, Макото поздоровалась, Какаши кивнул. Молниеносно взлетевшая вверх светлая бровь заставила Копирующего сконцентрироваться на борьбе с торжествующей улыбкой. - Неужели Вы стали ранней пташкой, Какаши-сан? – поинтересовался Харука. - Люблю ломать стереотипы, - отозвался Копирующий, повторив не так давно услышанную от туманника фразу. Молодой джонин смерил его прищуренным взглядом и уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но донесшийся до их ушей шум шагов заставил всех четверых обернуться. По дороге уверенным шагом приближалась Сакура, таща за собой полусонного Наруто. - Всем привет! - вяло поздоровался Удзумаки, яростно протирая глаза. - Доброе утро! - улыбнувшись, Сакура обвела взглядом присутствующих. - Что случилось, Наруто? – Харука положил руку пареньку на плечо. – Вы сегодня с Какаши-саном поменялись местами? - Не знаю, - буркнул блондин и сердито поправил рюкзак за спиной. - Все готовы? В путь! – Джирайя нетерпеливо направился по дороге, ведущей из деревни, за ним потянулись остальные. В повестке путешествия было два пункта назначения. Джирайя разработал план передвижения, в соответствии с которым они должны были достичь первого предполагаемого убежища Орочимару уже к закату. Идейный вдохновитель экспедиции – Жабий Отшельник – шел впереди. За ним выстроилась троица самых молодых членов команды. Макото и Сакура шли по обе руки от Наруто, который практически не закрывал рот, развлекая спутниц бесконечными рассказами о приключениях, достойных будущего Хокагэ, которые уже случились с ним или ждут его впереди. Сакура Харуно была грустна, ее плечи и руки напряжены, пальцы то и дело сжимались в кулаки, а во взгляде чувствовалась тревога. Заметив, что Сакура-чан не особенно внимательно слушает его, Наруто задумчиво посмотрел на подругу. Затем подмигнул Макото, и они синхронно подхватили девушку под руки с обеих сторон. - Сакура-чан, не грусти! Мы обязательно вернем Саске! Я же обещал! – замурлыкал Наруто, растянув губы в своей фирменной улыбке, с которой по лучезарности могла конкурировать только улыбка пышущего силой юности Майто Гая. – Я ведь никогда не отступаю от своего слова! Я достаточно упрямый, чтобы уговорить Саске вернуться. И достаточно сильный, чтобы заставить его это сделать, если он не захочет слушать. Мы вернем его, я чувствую! - Наруто?.. - Сакура завороженно смотрела в сверкающие голубые глаза и, вопреки рассудку, верила. - Все будет хорошо, Сакура-чан, - тихо проговорила Макото, для убедительности чуть крепче сжав пальцы на локте своей новой подруги. В деревне Скрытого Тумана долгое время царствовали такие порядки, которые не располагали к душевному общению. Варварские законы, постоянные угрозы и преследования научили людей скрывать чувства и никому не доверять. И хотя ей очень повезло с учителем, Макото все-таки ощущала колоссальную разницу между тем, как складывались отношения между шиноби в Конохе и Кири. Конечно, можно было надеяться, что теперь, когда темное прошлое осталось позади и перед Туманом открылись новые перспективы, ситуация может измениться, но все-таки сформировавшиеся привычки еще нескоро будут забыты. В Конохе все казались удивительно общительными и доброжелательными, Макото завороженно наблюдала, как шиноби поддерживали друг друга, заступались за своих товарищей, готовы были пожертвовать многим, чтобы выручить друга. Их отношения с Харукой были похожими, но раньше ей казалось, что это редкое исключение из жестокого правила. А теперь… Чем больше она общалась с Наруто, тем больше ей хотелось быть такой же жизнерадостной, такой же светлой, как и ее новый товарищ. Она видела, как к нему тянулись люди, как он умел вдохновлять, как стремился помогать, как никогда не отступал, как был настойчив и упорен, как не жалел сил, как добивался своего. Будучи от природы талантливой ученицей, она особенно быстро училась, наблюдая за другими. Вот и теперь она впитывала, как губка, науку позитивного отношения к жизни, легкого общения, жизнерадостности и оптимизма, умение никогда не унывать и, вопреки всему, верить в лучшее. Конечно, мешала природная стеснительность и привычка, ставшая второй натурой, но она училась с этим справляться. И каждый день, проведенный в компании Наруто, делал ее все более открытой, восприимчивой, общительной, веселой. Харука слегка нахмурился, прислушавшись к разговору учеников. Они с Хатаке Какаши в давящей тишине замыкали процессию. Джонин видел, как его ученица тянулась к новым знакомым, многому училась у них. И, с одной стороны, это было хорошо, ведь им предстояло быть одной командой во время экзамена, выступать единым фронтом, добиваться общей цели. Они должны стать сплоченной командой, дополняющей друг друга и компенсирующей слабые стороны. С другой стороны, учитель опасался, что его юная ученица откроется настолько сильно, что впустит других людей слишком глубоко. Он, как никто другой, знал, насколько ранимой и искренней была Макото по отношению к близким людям, и опасался, что чрезмерная открытость и общительность может причинить девушке боль. - Наруто и Сакура хорошие ребята, они не обидят ее, - тихо проговорил Хатаке Какаши, перехватив тревожный взгляд Харуки. - Пусть только попробуют, - мрачно отозвался Харука и дернул плечом, словно скидывая лежащую на нем руку собеседника. Копирующий пожал плечами, привычно вздохнул, мысленно проклял порыв, в результате которого сунул нос не в свое дело, и продолжил путь, усиленно размышляя о миссии. Ему совершенно не нравилась идея пробираться под покровом ночи в подземелье, в котором, возможно, скрывался один из самых опасных нукенинов. Зато Джирайя и Наруто были всеми конечностями «за». Сакура тоже. Хотя перспектива столкнуться нос к носу с Саске ее несколько пугала, но все-таки найти его очень хотелось. Харука, нахмурившись, изрек, что в логово они с Макото не полезут, однако, из дружеских чувств могут покараулить снаружи. А это означало, что Копирующий тоже будет снаружи, чтобы при необходимости выполнить распоряжение Хокагэ. К счастью, убежище оказалось нефункционирующим и оставленным его обитателями довольно давно. Еще на подступах к подземелью Копирующий заметил несколько заброшенных ловушек, которые в былые годы служили своему хозяину верой и правдой, а сейчас уже не были так хорошо замаскированы. Что, впрочем, не помешало Наруто в одну из них попасться. Блондин провалился в прикрытую сухим лапником яму глубиной несколько метров, дно которой было усеяно острыми деревянными кольями, и только молниеносная реакция Какаши спасла Джинчуурики от верной смерти. Он услышал, как хрустнули ветки под сандалиями Наруто, и краем глаза заметил, как ядрено-оранжевое пятно исчезло из поля его зрения. Хатаке едва успел метнуться, чтобы, распластавшись на земле, ухватить барахтающегося в воздухе Удзумаки за шиворот. - Вы просто обалденно крутой, Какаши-сенсей! - восхищенно выдал Наруто, отчаянно болтая ногами. - Спасибо, - хрипло процедил Копирующий. Подоспевший Харука помог коллеге вытащить Удзумаки на поверхность, где каждый из троих его учителей позволил себе небольшую лекцию о безопасности жизнедеятельности, выслушанную их нерадивым учеником с безгранично виноватым видом. Сакура наскоро осмотрела Удзумаки и констатировала его абсолютную невредимость, зато Копирующий в попытке спасти своего ученика потянул плечо, потревожив старую рану. Осмотр первого убежища не дал никакой новой информации и несколько поубавил пыл наиболее оптимистично настроенных членов группы. Заночевать решили как раз возле убежища. Наруто заснул сидя сразу после двойной порции растворимого в кипятке рамена. Макото и Сакура бережно помогли блондину принять горизонтальное положение и заботливо укрыли его плащом, который тот мгновенно сбросил, раскинув руки и ноги в позе звездочки. Затем какое-то время девушки тихо разговаривали, прищуренными глазами наблюдая за перемигивающимися углями. Копирующий не слышал, о чем они говорили, однако, судя по интонациям и выражениям лиц, Макото пыталась подбодрить и поддержать Сакуру, и в результате ей это удалось. Девушки стали зевать и потирать глаза все чаще, и наконец, завернувшись в дорожные плащи и подставив уютному теплу спины, улеглись у огня. Какаши, проверив для очистки совести окрестности и установив несколько сигнальных ловушек, которые проинформировали бы их о приближении врага, вернулся к месту ночлега и, по молчаливому согласию Джирайи, пожелал всем спокойной ночи и улегся под небольшим кленом, закутавшись в дорожный плащ.  - Ложись спать, я подежурю первым, - Джирайя вытянул ноги к огню и раскурил трубку.  Харука сидел напротив, внимательно изучая мерцающие угли, и не спешил уходить. Отшельник украдкой рассматривал спокойное лицо парня, любуясь игрой отблесков догорающего пламени на светлых волосах. В тусклом неуверенном свете костра черты молодого джонина казались еще более тонкими. Наконец, саннин озвучил мучивший его всю дорогу вопрос.  - Ну и что же заставило тебя согласиться на эту авантюру?  Потемневшие от скупого освещения, приобретшие цвет грозового неба глаза немедленно нашли его лицо. - Из-за Наруто. - Наруто? – Джирайя хохотнул, вызывая туманника на разговор. - Он такой… не знаю… ему хочется верить, - Харука пожал плечами, - хотя на меня это не очень-то похоже. - Верно, пожалуй, - он прищурился и выпустил в небо несколько колечек дыма. - Почему ему так важен этот предатель, Саске? – Харука скрестил руки на коленях и уперся острым подбородком в предплечья. - Я все думал, когда ты начнешь расспросы, - хитрый прищур саннина сопровождался лукавой ухмылкой. – Так и быть. Расскажу. Только садись поближе, не хочу орать на весь лес. Не бойся, я не такой уж извращенец, - хохотнул он.  Харука послушно поднялся и пересел под то же дерево, бросив беглый взгляд на Джирайю.  - В это трудно поверить, но у Саске и Наруто много общего, - начал он. – У тебя, наверное, уже промелькнули догадки, что они были в одной команде вместе с Сакурой. Команда Семь. Их обучал и ими руководил Какаши, - саннин сделал затяжку, - Учиха Саске – единственный выживший из клана Учиха. Единственный, кого оставил в живых его брат, когда вырезал весь клан. Наследник Шарингана, – Джирайя многозначительно посмотрел на Харуку, тот кивнул, подтверждая, что печальная история клана Учиха ему знакома. – Единственный обладатель Шарингана в Конохе – это Какаши. Правда, у него он не родной, приобретенный. При каких обстоятельствах – не знаю, - опередил вопрос туманника Джирайя и сделал еще одну затяжку. – Но Какаши неплохо с ним управляется. Очень неплохо. А учить мальчика копирующим техникам все равно некому, так что Какаши был обречен стать его учителем. - Обречен? - Команда досталась ему непростая, - Джирайя усмехнулся. – Высокомерный и замкнутый Учиха, мечтающий только о том, как бы поджарить своего братца Огромным Огненным Шаром. Шумный и бестолковый, но жутко упрямый Наруто, который всем обещает стать Хокагэ. И Сакура – прилежная ученица, но бесполезная как шиноби. В дополнение ко всему этому букету – масса внутренних конфликтов. И Наруто, и Саске были сиротами. Наруто с рождения, Саске с восьми лет. Им обоим все время приходилось что-то доказывать. Саске всегда сравнивали с Итачи, Наруто никто не воспринимал всерьез. Но, несмотря на наличие общих точек, они страшно конфликтовали. В их взаимной ненависти было что-то двойственное, казалось, они подстегивали друг друга. Учиха всегда знал, как поступить, и был формально сильнее. А Наруто в патовой ситуации вдруг выдавал такой фортель, который не только ставил в тупик врага, но шокировал и его товарищей по команде. Именно это не давало Саске покоя. Как бы он ни старался, сколько бы ни тренировался, подготовить вариант действий в любой экстренной ситуации он просто не мог. Для этого надо быть Шикамару, - ухмыльнулся он. - А Наруто почти всегда выкручивался на своем упрямстве, на бьющей через край энергии, на силе убеждения, на вере в лучшее. И получалось, что Саске всегда проигрывал ему, хотя по всем формальным признакам был сильнее. И тогда он ушел. - Просто ушел? - Харука заглянул в посерьезневшее лицо Джирайи. - Возможно, ты в курсе нападения на Коноху Орочимару, которое произошло три года назад? – Харука кивнул. – Тогда Орочимару убил Четвертого Кадзекагэ, принял его облик и приказал шиноби Скрытого Песка атаковать Коноху. Его основной силой и силой поистине разрушительной был младший сын Четвертого – Гаара. - Кадзекагэ? - Ну, тогда он еще им не был, - Джирайя подмигнул, наслаждаясь неподдельным интересом со стороны молодого джонина. - Саске вступил с ним в бой, но он не мог противостоять ему, когда на свободу вырвался демон. - Демон? – Харука настороженно нахмурился. - Какой-то песчаный дух, запечатанный в нем с рождения, я не знаю подробностей, – неохотно ответил Джирайя, понимая, что слишком разоткровенничался и задел запретные темы, о которых они договорились помалкивать. – Гаара крушил все вокруг, не дав Саске ни единого шанса на победу. И вот тогда на сцену вышел Наруто, - отшельник замолчал, задумчиво разглядывая затухающие угли. - И победил? – нерешительно проговорил Харука. - Да. И победил блистательно, – ухмылка на лице саннина светилась восхищением. – Вот это и стало поворотным моментом. Саске решил, что если он не может одолеть Наруто, то и Итачи никогда не одолеет. Единственный способ стать на порядок сильнее – пройти обучение у Орочимару. Мда… - в воздух полетели еще несколько колечек дыма. – Его пытались остановить. Вся Команда Семь. Каждый по-своему: Какаши - убеждениями, Сакура - слезами, Наруто - кулаками. Но им не удалось. Он ушел. И теперь вернуть его – дело чести для каждого члена бывшей Команды Семь. Но кричит об этом на каждом углу только Наруто, - отшельник снова усмехнулся. – Хотя для Какаши это не менее важно, я уверен. Саске для него что-то вроде… Что-то вроде его самого в детстве.  Харука задумчиво смотрел на угли костра, прокручивая в голове услышанную историю.  - Ну ладно, поздно уже, - Джирайя закряхтел, укладываясь. – Завтра нам предстоит длинный путь. А я уже не так молод, чтобы пренебрегать здоровым сном. Продолжим в следующий раз, - добавил он, встретившись глазами с  вопросительным взглядом Харуки, подмигнул ему и накрылся плащом, оставив молодого джонина на дежурстве. Какудзу вот уже третий час пытался свести смету расходов организации за этот месяц. Глина для Дейдары, новые отвертки для Сасори, три канистры питьевой воды для Кисамэ и бесконечные лекарства и глазные капли для Учихи. Все это влетало в копеечку, не говоря уже о постоянных «маленьких сюрпризах» Лидера для Конан, которые с некоторых пор перестали ограничиваться просто шоколадками. Подсчитав процент отклонения фактических расходов от ранее запланированных, казначей Акацки взвыл аки волк на луну, мысленно прикидывая, насколько сократится резервный фонд, нежно оберегаемый и тщательно пополняемый им лично, чтобы покрыть эту брешь. Нужно было срочно придумать, как сократить расходы. Предположим, лекарства для Итачи – вещь необходимая, на них экономить было просто глупо, ибо вышедший из строя Учиха означал прекращение денежных вливаний от пойманных им и Кисамэ шиноби, выгодно продаваемых на черном рынке. Эти двое были, пожалуй, теми немногими, кто безропотно выполнял все вежливые просьбы Какудзу по отлову особенно денежных экземпляров. Учиха считал ниже своего достоинства связываться и спорить, а Кисамэ, казалось, вообще было все равно, чем заниматься, лишь бы в холодильнике его ждала бутылка-другая водички после миссии. По этой же причине казначей даже не стал уменьшать количество заказываемых канистр до двух. Глина Дейдары тоже была в каком-то смысле необходима. Без глины все техники этого мальца не имели никакого толку, следовательно, он был просто бесполезен, только проедал все тот же резервный фонд. Проедал?.. Может быть, урезать расходы на еду? Привлекательно, но это крайняя мера. А вот новые отвертки совершенно ни к чему! В комнате Сасори и так яблоку негде было упасть: повсюду валялись детали и инструменты, недоделанные куклы и склянки с ядами. На уборщицу Какудзу тратиться не собирался, а Сасори подобное положение дел совершенно не смущало. Но зачем ему еще отвертки? Аргумент «Они с алмазным напылением!», брошенный кукольником в ответ на разумный вопрос «Зачем?», не возымел на Какудзу должного эффекта. Пусть будут хоть в шоколаде глазированные и окунутые в клубничный йогурт, больше он не даст ни рё на инструменты, пока не сломаются все имеющиеся. И даже то, что Сасори по непонятным ему причинам не участвует в общих трапезах и, следовательно, они не тратят дополнительные средства на еду, его тоже не смягчит. Шоколадки для Конан – вещь абсолютно бесполезная, но убедить Лидера тратить на это его личную зарплату (кстати, самую большую в Акацки) значило попасть в немилость и выполнять черную работу вплоть до удобрения навозом зимнего сада, разведенного Зецу в бывшей комнате Орочимару. Сэкономить на одних отвертках не получалось, и Какудзу продолжал ломать голову, как бы вывести их хотя бы на минимальную прибыль в следующем месяце. Поскольку доходы были нестабильны, очевидной была концепция минимизации затрат, но кроме пресловутых отверток ничего не приходило в голову. Казначей еще ниже склонился над отчетами и сметами, отчаянно пытаясь выдумать что-то еще. Решение, как ни странно, пришло само собой, как всегда ногой открыв дверь в его комнату, от чего та протяжно скрипнула и с грохотом ударилась о стену. Хидан был подобен неуязвимому матерящемуся тарану, который сшибал все двери в убежище Акацки с полпинка, не заморачиваясь на приличия. Вот и теперь он стоял на пороге, сверкая белоснежной улыбкой и хитро прищурив малиновые глаза. - Здарова, старый х*й! Чем занят? – бесцеремонно плюхнувшись на кровать, напарник заложил руки за голову и сладко зевнул. - Пытаюсь сэкономить на расходах, - буркнул в ответ Какудзу, презрительно посмотрев на Хидана. Как же он раздражал. - И, кажется, я придумал, как это сделать, – голос казначея звучал удовлетворенно. - Опять урежешь мне зарплату вполовину, м*дозвон? Так не получится! Я и так, твою мать, ее не получаю третий месяц! – отмахнулся Хидан. – И на шлюх ты мне последний раз денег давал аж в прошлом январе! Все уходит на этого чахоточного у*бана Учиху! - Он не ходит в публичный дом, - хмыкнул Какудзу. – Ему, в отличие от тебя, не надо платить женщинам за возможность с ним переспать. - А ты не ох*рел ли на старости лет, а? – Хидан вскочил с кровати и схватился за косу. – И кстати, я имел в виду лекарства от его чахотки. У меня вообще сомнения, что у него встает! Всё уходит в гордость и презрительный взгляд. - Хидан, заткнись, а? – теряя терпение, прорычал Какудзу. – Меня совершенно не волнует личная жизнь Итачи. А без лекарств он теряет производительность и возникает риск неопределенности доходов от их с Кисамэ работы. - Риск неопределенности, - недоуменно протянул Хидан. – Опять эта твоя финансовая пое*ень! - Ты невозможен! – констатировал Какудзу, пытаясь абстрагироваться и вернуться к смете. - Я чего пришел-то, - не обратил внимания Хидан, прохаживаясь по комнате и рассматривая облупившийся на ногтях лак. – Я тут в коридоре Лидера встретил. И ты представь, он не только по углам с Конан обжимается, но еще и стратегические, бл*ть, планы разрабатывает. Так вот, по этому е*учему плану мы с тобой должны выдвигаться за Джинчуурики завтра на рассвете. - Куда? – поинтересовался Какудзу, не отрывая глаз от отчета. - Да в полные е*еньки, в деревню Скрытого Облака. Зато телочка эта покраше предыдущей будет, - Хидан швырнул на стол фотографию красивой блондинки с длинными волосами. – И уж в этот раз ты меня точно не остановишь. Тем более, что у меня не было бабы уже целую неделю. - Свои проблемы решай самостоятельно, меня они не интересуют, - ответил Какудзу, поднимаясь из кресла и собирая бумаги. – Как только захватим Двуххвостого, отправимся в страну Огня, она граничит со страной Молнии. Там есть некий храм, в котором живет монах, за которого дают хорошие деньги, которые, в свою очередь, нужны мне, чтобы покрыть все наши расходы. - И ты, с*ка, хочешь, чтобы я попал в ад за убийство священника, чтобы покрыть твои сраные расходы? – возмутился напарник. – А не пойти ли тебе на х*й? - Заткнись, Хидан! Наша прибыль снижается с каждым месяцем. - Прибыль снижается, - отозвался Хидан, снова задумавшись. – Кошмар кошмаров, бл*ть. Признайся, ты уже обосрался от ужаса? Я пока нет. - Достал, - спокойно констатировал Какудзу, прицельно ударив кулаком в безупречно ровный нос напарника. - Ладно-ладно, - прогундосил пепельноволосый, держась за нос и отходя к двери. – Смотрю, наш бухгалтер сегодня не в настроении. Не ссы, поймаю я тебе твоего монаха, наловлю десяток, всех на деньги поменяю и буду смотреть, как ты скончаешься в экстазе, купаясь в своих драгоценных бумажках. Спокойной ночи, бл*ть! – Хидан гордо удалился.