Лечение принцессы

Зелёная Ведьма немного огорчилась. Верный слуга ненавистной королевы оказался куда более хлипким, чем казался. Его ступни все ещё торчали изо рта, а он уже умер. Замерло биение жизни, прекратилась такая сладкая, возбуждающая дрожь тела. Остался только здоровенный кусок мяса, который теперь надо было переваривать, медленно и вдумчиво, чарами присваивая себе воспоминания, отделяя ерунду и личное от важного. Кто были сообщники придурка? Куда они дели принцессу? Жива ли девчонка? Но все это позже, когда кислоты желудка хоть немного расплавят проглоченные тело. Кто бы что ни говорил, но Ведьма не любила этот метод. Он, конечно, полезен — поглощённый никак не может ничего утаить, да и сопротивляться не может… но сколько времени придется ходить теперь с огромным тяжёлым брюхом! Она оглянулась на Шентона и улыбнулась. — Ну, что, твое величество? — сказала она. — Завтра будем знать, где девчонка. Шентон улыбнулся в ответ, нервно и немного испуганно. Зелёная Ведьма почти слышала, как он думает о том, что зря связался со страшной тварью. Она не могла напрямую читать его мысли, ведь он был родичем королевы Виктории, в его крови тоже хватало магии, пусть и неактивной. Но здесь не нужно было никаких чар, и так ясно — Шентон боялся. И наверняка надеялся убить свою союзницу, едва в ней отпадет надобность. Ведьма поднялась. Огромное, раздутое пузо ее качнулось, платье лопнуло. Шентон смотрел со страхом и восторгом, и Ведьма призывно махнула ему рукой. — Король, мой король! — воскликнула она. — Приди ко мне, помоги мне! Разомни мой живот, размягчи твоего врага, утоли мою похоть! Каждый раз после поглощения Зелёную Ведьму охватывало возбуждение. Шентон знал об этом, и несмотря на опасение, но думал, что она и в этот раз удовлетворит сама себя. Бутылкой, подсвечником, рукоятью меча… Смотреть на это в прошлый раз было странно и возбуждало, и он жалел, что не предложил себя… а порой не жалел — может ли кто из мужчин утолить такую похоть? Но сейчас отступать было некуда, Ведьма уже сбросила разорванное платье и ждала, бесстыдно нагая, притягательная и дразнящая. Шентон встал и шагнул к ней, путаясь в собственных штанах. Зелёная Ведьма руками подняла свои груди, покачала их, и Шентон поцеловал соски, сперва правый, потом левый. Ведьма подняла его голову и впилась в губы поцелуем, жадным и требовательным. Они упали на софу, и та затрещала под ними. Но выдержала. Шентон раздвинул толстые ляжки Ведьмы и вбил свой член в нее. Оперся на огромный живот, закачался на нем взад-вперед. Внутри, там, где переваривался Гори, слышалось бульканье и урчание, и Шентон вдруг подумал, что если этот придурок ещё жив, он слышит и чувствует эти безумные движения. "Что ты чувствуешь, Гори, — пронеслось в голове у Шентона, — когда ты умираешь в этом брюхе, на тебе трахаются? Завидуешь? Или, быть может, ты и сам возбуждён?" Почему-то мысль о том, что внутри Ведьмы свернулся человек возбудила Шентона дополнительно, и он задвигался ещё быстрее. — Давай! — выкрикнула Ведьма, — Ещё, ещё! Шентон двигался, Ведьма широко раскрыла рот и издала громкий стон. Шентон качнулся вперёд, уже почти готовый к оргазму, но вдруг Ведьма положила ладони ему на затылок и притянула ближе к своему лицу. Его перетащило через брюхо и член выскочил из жаркой плоти, уже почти готовый разрядиться, он бессмысленно закачался в воздухе. — Что… — только и успел сказать Шентон, когда Ведьма вдруг втолкнула его голову себе в рот. Он успел увидеть, как широко раскрываются зелёные губы, как блестят зубы, как тянутся ниточки слюны, и тут же стало темно и тесно. — Ты что… — кое-как смог выговорить Шентон, но продолжения не получилось, сильный глоток втолкнул его голову в горло. Стало ещё темнее, в нос ударила душная вонь. — Глк, блк… — проговорила Ведьма и продолжила глотать, жадно и быстро. Шентону показалось, что это происходит намного быстрее, чем когда хищница поглощала Гори, сейчас она спешила, словно боялась чего-то не успеть. — Отпусти… — удалось пробормотать Шентону, когда челюсти Ведьмы сжали его живот. Стало больно, хотя зубы не прорезали кожу. — Неее… — выдохнула Ведьма, и руками схватила свою жертву за ягодицы. Член так и торчал, покачиваясь, с каждым глотком рывками приближаясь ко рту. Шентон упёрся головой во что-то плотное и скользкое, покрытое вонючей слизью. В мгновенном озарении он догадался, что это тело Гори, которое уже начало растворяться в желудке, но все ещё осталось целым. "Этак и я тоже… — подумал Шентон. — Я тоже могу погибнуть? Раствориться, размазаться слизью?" Он задрыгал ногами с новой силой, но руки Ведьмы держали прочно. Со следующим глотком торчащий член попал, наконец, в рот. Шентона сотряс оргазм, сперма потекла по губам Ведьмы, смывая зеленую помаду. Узурпатор, двоюродный брат королевы Виктории, а сейчас всего навсего мясо жадной хищницы… Ноги его ослабли и лишь немного дергались при каждом глотке. Голова протиснулась рядом с телом Гори, растягивая живот Ведьмы ещё больше. Плечи, руки, грудь — все это втискивалось в желудок, и Ведьма морщились от боли, но глотала с прежней жадностью. Наконец, босые ступни Шентона скрылись в глотке Ведьмы, и она растерянно посмотрела по сторонам. — Что происходит?... — пробормотала она. — Зачем?... Она, разумеется, была уверена, что Шентон постарается убить ее, едва станет королем. И конечно, собиралась убить его первой… но почему сейчас? Она сама была специалистом по наваждениям, и понимала, что стала жертвой чьих-то чар, но как? Мысленным взором она окинула все свои защитные чары — все было в порядке. Брюхо болело нестерпимо, Шентон ворочался внутри, никак не желая умирать, и каждое движение грозило разорвать натянутую кожу. — Ох, да что же это… — пробормотала Ведьма, и вдруг увидела стражника. Тот стоял в оцепенении, лицо было таким, словно он собирался кричать, но крик застрял в глотке. "Он заорёт, прибегут другие, и я ничего не смогу, — подумала Зеленая Ведьма. — Брюхо вот-вот порвётся, я шевельнуться лишний раз не в силах…" — Молчи! — Ведьма вложила в свои слова чары, и стражник захлопнул рот, так и не издав ни единого звука. — Иди ко мне! "Зачем я зову его? — подумала Ведьма. — Не под наваждением ли я все ещё? Но что с ним ещё делать?" Стражник подошёл, чеканя шаг, словно на параде. — Стой, раз-два! — рявкнула Ведьма, и с удовольствием увидела, как стражник вытянулся и замер. "Куда мне его девать? — мысли Ведьмы путались и мчались потоком. — Если его отпустить, я погибну. Значит… Придется рискнуть!" Сильный Чай в ее крови уже кипел и бурлил, заставляя ее собственные мысли оправдывать прожорливость. Шентон потерял сознание в желудке, но от ожогов кислотой все его тело постоянно дергалось в судорогах, и боль в животе мешала мысли Ведьмы в кашу. — Раздевайся! — скомандовал Ведьма, и на лице стражника отразилась мольба и ужас, но магия крепко держала его. Вскоре он стоял по-прежнему вытянувшись, но совершенно голый. Член торчал вперёд как флаг, готовый к путешествию внутрь, в жаркую плоть Ведьмы… Женщина подвинулась ближе и жадно схватила губами член. Стражник дернулся и застонал, по губам снова потекла сперма. Ведьма не отпускала член, не могла. Ее язык подхватил яички стражника, втянул в рот все, что только смог, и теперь солдат сидел задницей в ее рту. Он попытался что-то промычать, но приказ молчать запечатал ему рот. А Ведьма все пыталась как-нибудь совладать сразу с ягодицами, ногами и животом мужчины. Его член уже ушел в глотку, и движения Ведьмы сотрясали солдата в новых оргазмах. "Как же тебя ловчее…" — думала Ведьма, совершенно забыв о том, что третий человек в желудке почти наверняка разорвет его. Ноги солдата ослабли, и он обмяк. Бедра немного подогнулись, и рот Ведьмы немедленно натянулся на ягодицы. Теперь у Ведьмы болели ещё и губы, но выпустить жертву было выше ее сил. Она натягивалась дальше. Солдат с ужасом смотрел, как челюсти женщины расходятся, как змеиные, охватывая его тело. Ноги его согнулись и прижались к животу, зад уже уходил в горло, но член снова и снова тёрся о горячую скользкую плоть нутра. "Здоровый какой, — думала Ведьма, — сколько плоти, сколько силы… как болит живот…" Губы ее уже кровоточили, но жадно и торопливо натягивались все дальше. Солдат входил внутрь задницей вперёд, и пищевод так раздулся, пропуская слишком большой комок, что Ведьма задыхалась. "Надо успеть проглотить, пока не…" — думала она, и руками принялась толкать стражника все глубже. Что именно "пока не", она не знала. Яд, Сильный Чай мутил мысли. Гори пронес его сквозь все защиты Ведьмы, и заставил ее саму принять отраву… и теперь она была бессильна что-то изменить. Солдат снова застонал, но губы так и не мог разжать. Рот Ведьмы накрыл уже его плечи, снаружи осталась только голова, и он не мог ничего сделать. Сейчас он не мог бы даже крикнуть, если бы чары вдруг спали — горло Ведьмы так сдавило грудь и живот, что он еле дышал. "Почти готово, — подумала Ведьма, и толкнула рукой макушку солдата, — ещё чуть-чуть" Тут ее мысли сорвались в панику, потому что желудок снова пронзила боль. Кажется, слишком растянутая плоть все же лопнула, и теперь кислота обжигала собственные внутренности Ведьмы. — Ох… — простонал она и проглотила все, что оставалось от несчастного стражника. Не замечая этого, она оставила собственную руку, которой толкала жертву, во рту, и теперь мусолила свои пальцы. "Я под наваждением! — сквозь кашу боли и жадности прорвалась трезвая мысль. — Я должна остановиться!" Но челюсти и язык жили своей жизнью, и Ведьма глотнула уже собственную руку. Солдат в желудке втиснуться между мертвым Гори и умирающим Шентоном. Ему кислота попала сразу на член и в анус, и он задёргался от нестерпимой боли. Так ее и нашли позже — мертвую, с рукой до локтя засунутой в глотку и с тремя трупами в разорванном желудке. Министры, уже готовые присягнуть новому королю, растерялись, испугались… но и почувствовали некоторые облегчение. Никто не смел назвать Зелёную Ведьму чудовищем даже за глаза, но думали об этом многие… И решили, что ее собственная чудовищность вышла из-под контроля…