Via Dolorosa

            Капли холодного осеннего дождя тихо стекали по стеклу, оставляя за собой тонкие влажные дорожки. С тихим вздохом откинувшись на спинку стула, Гермиона устало прикрыла глаза, думая о том, что сентябрь в этом году не особо-то радует хорошей погодой, из-за чего настроение, бывшее последнюю неделю далеко не радостным, становилось лишь хуже. Открыв глаза, медленным взглядом обвела всё ещё непривычный для себя кабинет, ощущая, как внутри разливается звенящая пустота, образовавшаяся ввиду постоянно нараставшей усталости. Отодвинув от себя последний документ в стопке, девушка поднялась с кресла. Накинув пальто, подхватила сумочку и направилась к двери. Вдруг, резко остановилась, вспомнив, что забыла свой зонтик. И именно в этот момент дверь распахнулась, а на пороге кабинета показалась высокая худощавая блондинка с кипой бумаг в руках. Обречённый вздох чуть было не вырвался из груди Гермионы, стоило ей только повернуться и заметить непрошенного в столь поздний час гостя.       — Мисс Грейнджер, — высоким голосом произнесла блондинка, натянуто улыбаясь, продолжая стоять в дверном проёме, — прошу прощения, не знала, что Вы уже уходите.       — Что-то срочное, Саманта? — С усилием сдерживая раздражение, Гермиона взглянула на своего секретаря. Иногда, ей казалось, что этот голос преследует её в ночных кошмарах.       — Сегодня утром Вы просили принести анкеты потенциальных кандидатов на моё место. — Кажется, в её тоне прозвучала лёгкая насмешка.       — Ох, точно. — Раздражение нарастало. — Хорошо, положи, пожалуйста, их мне на стол, я ознакомлюсь с ними завтра.       Молча, Саманта продефилировала к тяжёлому дубовому столу, пренебрежительно, словно с издёвкой, опустила бумаги на гладкую поверхность и, не говоря не слова, вышла из кабинета, оставляя Гермиону в полном одиночестве совершенно ошарашенную.       — Кажется, она совсем оборзела, — тихо проговорила девушка, потирая двумя пальцами переносицу.       С самого момента окончания школы, Гермиона Грейнджер знала, чего она хочет. И её желание, благодаря целеустремлённости, а так же постоянным переработкам, сбылось — она стала Министром Магии. Более того, она стала самым молодым Министром Магии за всю историю Магического Мира. И, несмотря на постоянные восхищения со стороны друзей и близких, эта должность не принесла ей ничего, кроме постоянной головной боли. Конечно, девушка прекрасно понимала, насколько велика ответственность, что ложится на её плечи, однако и представить не могла, сквозь какой ад ей придётся проходить чуть ли не каждый день. Каждый день она чувствует, как на своих крошечных плечах ей приходится чуть ли не тянуть на себе спокойствие и мир волшебников и волшебниц Британии, и это спокойствие, мирная жизнь зависит полностью от её решений. Не то, чтобы она была к этому не готова, вовсе нет. Она осознанно шла к этому маленькими шагами. И, кажется, у неё довольно хорошо получалось сохранять тот хрупкий уклад, что восстановился в стране после победы над Тёмным Лордом. Но цена, которую она платила за это ежедневно была пусть и посильна, но слишком велика.       Выхватив из подставки зонтик, Гермиона глубоко вздохнула, отгоняя нерадостные мысли. Поведение Саманты она старательно не замечала, хоть то и становилось день ото дня хуже. Как только Министр Магии решила принять на рассмотрение её заявление об увольнении, блондинка ежедневно старалась всячески ускорить момент своего ухода: неподобающее, порой, даже переходящее границы, поведение, вечно недовольное лицо и постоянное нытьё о том, что ей, Гермионе, пора бы уже серьёзно заняться вопросом подбора нового секретаря. Иногда от одного только вида Саманты руки начинали потрясываться а глаз дёргаться, из-за чего успокоительное зелье, прописанное колдомедиком из Св. Мунго убывало всё быстрее и быстрее. Вот и сейчас бывшая гриффиндорка было уже потянулась к заветному пузырьку, однако, вовремя себя остановила. «Спокойно, Грейнджер, — сказала она себе, — вспомни, чему тебя учил Гарри, вдохнули-выдохнули. Скоро это всё закончится».       На улице было сыро. Дождь, начавшийся в середине дня, из мелкой измороси превратился в настоящий ливень, а потому, к тому моменту, когда девушка наконец-то добралась до небольшого маггловского ресторанчика, где условилась встретиться с друзьями, тёплое пальто, в которое она так усердно куталась, промокло чуть ли не насквозь — от резких порывов ветра с ледяными каплями зонт не спасал. Скинув с плеч промокшую ткань, Гермиона осмотрелась по сторонам, и заметив машущего ей Гарри, аккуратно пробираясь между столиков, направилась к друзьям.       — Привет, Миона. — Джинни встала с диванчика и, приветливо раскинув руки, обняла подругу. — Наконец-то у тебя нашлось время для наших посиделок.       — Вот уж верно, — подал голос Рон, слегка обиженно поглядывая на школьную подругу, — неужели сегодня нас решила почтить своим визитом сама госпожа Министр Магии?       — Да ладно тебе, Рон, — лёгким тычком локтя в ребро Гарри заставил замолчать рыжеволосого, — присаживайся, Миона, мы взяли на себя ответственность заказать тебе что-нибудь выпить.       — Это правильно, — улыбнулась она одновременно всем, — на улице такая погода, что я, пока прошла всего лишь один квартал, уже медленно начала мечтать только о тёплом камине и бокальчике чего-нибудь горячительного.       — В этом месте, к сожалению, огневиски не подают, зато обычного, маггловского виски у них огромный выбор. — Джинни пододвинулась на диване, уступая подруге место. — Присаживайся, мы так давно не виделись.       Вскоре подошёл официант, и когда с заказом было покончено, (по вине Рона, не утратившего своих школьных привычек, официанту пришлось на несколько раз перечитать весь список заказанных блюд), а виски, разлитый по тяжёлым хрустальным бокалам, красовался на столе, компания, взявшись за бокалы, завела лёгкий непринуждённый разговор. Друзья делились новостями, шутили, однако ответы невпопад и частое молчание Гермионы тревожило их.       — Миона, — мягко обратилась к ней Джинни, кладя тёплую ладонь на плечо, — ты такая молчаливая. У тебя что-то случилось?       От этого прикосновения девушка слегка вздрогнула, словно выходя из какого-то транса и с недоумением взглянула на друзей. Затем, сделав непривычно большой глоток виски, поморщилась. И заговорила.       — Ребят, вы простите мне моё поведение, — начала она, к своему неудовольствию замечая, как улыбки медленно сползают с их лиц, — но есть кое-что, что очень сильно напрягает меня. Я до последнего не знала, говорить вам, или нет… — Она замялась, неосознанно поглаживая ладонью предплечье левой руки. — Мне правда не хочется портить такой замечательный вечер, к тому же, мы давно не виделись и…       — Что случилось? — Ради такого Рон даже отложил вилку с ножом и обеспокоенно уставился на Министра Магии.       — Ты ведь знаешь, что всегда можешь положиться на нас. — Джинни продолжала держать руку на её плече, взволнованно сжав ткань белой рубашки.       Глубоко вздохнув, Гермиона осушила свой бокал до дна.       — Я бы могла сказать, что всё дело просто в постоянной усталости и всё такое, но я не хочу вам врать, ребят. Дело далеко не только в этом. Последнее время от своих коллег из Северной Америки я получаю не самые хорошие новости. И это меня очень сильно тревожит.       — Что-то серьёзное? — Шумно сглотнув, спросил Рон.       — Да, Рон, серьёзное, — не сумев сдержать раздражения, вспылила девушка, — прости. В последнее время у них происходит нечто странное, даже страшное.       — Не томи же, Миона. — Воскликнул Гарри.       — Убийства. Совершено три нападения на семьи магглорожденных волшебников.       Эта фраза повисла в воздухе, оставляя за собой горький привкус на языке. Друзья ошарашенно молчали, старательно избегая взглядов друг друга: Гарри смотрел куда-то поверх головы Гермионы, Рон угрюмо уставился в свою тарелку с ростбифом, Джинни утопила взгляд в бокале с виски, а сама Гермиона оглядывала макушки ошарашенных друзей.       Первым молчание нарушил Гарри. Осушив до дна свой бокал, он жестом подозвал официанта.       — Принесите нам целую бутылку. — Проговорил он, а когда тот отошёл, промычал что-то нечленораздельное, подозрительно смахивающее на ругательство.       — Вот именно поэтому я и не хотела вам ничего говорить, — тихо выдохнула Грейнджер, ощущая, как нестерпимо чешутся старые шрамы на руке.       — Правильно, конечно, что ты сказала нам, — прошелестела в миг выцветшим голосом Джинни, — однако, ты же не думаешь, что…?       — Не важно, что я думаю, Джи, — сдавив переносицу пальцами, девушка зажмурила глаза, — важно то, что это происходит. Первый раз случился два месяца назад. Тогда, конечно, я испугалась, но думала, что это какое-то недоразумение, и… и что это никогда не повторится. Но спустя месяц это вновь произошло, — слова лились из её уст нескончаемым потоком, и к своему ужасу Гермиона почувствовала, как внутри начинает разрастаться паника, которую она так старательно прятала весь сегодняшний день, — но сегодня… Сегодня это случилось вновь. И мне страшно, ребят.       — Это какое-то безумие. — Прошептал сквозь ладони Гарри, расфокусированно глядя на лицо подруги. — Этого не может быть.       — Но это есть! — Получилось жёстче, чем хотелось. — Это есть, Гарри, и происходит прямо сейчас. Вот только я не могу понять, в чём же дело, что же это такое.       — Миона, ты ведь не думаешь, что это как-то связано с… Волан-де-Мортом?       Даже сейчас, спустя столько лет, звук этого имени пробежался холодком по коже, из-за чего создалось впечатление, словно температура вокруг упала на десять градусов. Мурашки, выступившие на коже у каждого, пробежались, казалось, от ног до макушки, заставляя внутренности податься плёнкой липкого мерзкого страха, появлявшегося каждый раз, когда друзья касались темы, столь тщательно избегаемой все эти годы. И вот теперь, когда, казалось бы, всё позади и нет смысла вспоминать о былом, это имя вновь соскользнуло с губ одного из них.       — Это абсурд! — Воскликнул Рон забывшись, из-за чего пара человек, сидящих за соседними столиками недовольно обернулись. — Это просто абсурд, Миона.       — И между тем, этот абсурд не даёт мне спокойно спать уже третий месяц. — Устало выдохнув, Гермиона спрятало лицо в ладонях.       — Волан-де-Морт мёртв…       — Ты права, Джи, мы все видели, как его пепел разлетелся по ветру, но…       — Не может быть никаких «но»! — Отрезала рыжеволосая, отхлёбывая из своего бокала с виски. — Это. Просто. Совпадение. — Отчеканивая каждое слово выпалила она. — Не накручивай себя. Да, это ужасно, и я представляю, каково слышать об этом тебе, однако, я не верю, что все эти… — она на секунду прервалась, отрывисто выдохнув, — события как-то связаны с тем, через что нам пришлось пройти. Этого просто не может быть.       — И всё же, оно есть. — Выцветшим голосом произнёс Гарри. Затем, взглянув на подругу своими пронзительными зелёными глазами, теперь уже не скрытыми за линзами очков, спросил. — Что ты собираешься делать?       — Я? Ничего. Даже если бы и хотела. — Напряженно ответила Грейнджер, отдёргивая руку, так и тянущуюся в нервном жесте почесать шрам на предплечье. Тот самый, где навсегда въелось это слово, преследовавшее её словно клеймо. Каждый раз девушка задавалась вопросом — почему всё ещё не свела его? Ведь она может. И каждый раз отвечала — чтобы помнить. Помнить всё, что произошло. И никогда не забывать. — Это не в моих полномочиях. Это даже другой континент, на котором я из себя, по сути, ничего не представляю. Надеюсь, в ближайшее время Конгресс разберётся с этим. Эти сводки новостей… — она замолчала, не в силах закончить фразу, опуская голову вниз, наплевав на правила приличия, прислоняясь лбом к прохладной поверхности стола.       Продолжения и не требовалось: друзья прекрасно понимали её состояние. Три сочувствующих взгляда сверлили её макушку, она это чувствовала. И была за это благодарна, не в силах вынести это сочувствие в лоб.       Они разошлись по домам в половине одиннадцатого вечера, и несмотря на довольно поздний час, Гермиона, знающая, как рано ложатся спать её родители, всё же позвонила им, пожираемая отвратительным чувством тревоги и страха.

***

      В рутинной работе прошла ещё неделя. Все эти дни девушка проводила на работе, погружённая в кучу обязанностей, заваленная кипой бумажной волокиты. Промозглый октябрьский вечер так и манил по-быстрее оказаться дома, перед разожженным камином, с кружечкой горячего шоколада или чего покрепче, однако, Гермиона из последних сил корпела над работой, старательно перечитывая отчёт о проделанной за последний месяц работе мракоборцев. В отличие от их заморских коллег, ситуация была явно лучше — количество происшествий значительно снизилась. В основном, это были ситуации с использованием магии учениками вне Хогвартса. Гермиона осталась довольна. Отложив в сторону последний лист, девушка, сладко потянувшись в кресле, встала из-за стола и решительно направилась к выходу из кабинета. Открыв дверь, по привычке бросила взгляд на стол Саманты. И чуть не вскрикнула от неожиданности и удивления: вместо блондинки в кресле расположился незнакомый мужчина, резко вставший при её появлении.       Высокий, худощавый, он выглядел превосходно в своём строгом костюме. Тёмные длинные волосы были зачёсаны назад и забраны в тугой хвост. Тонкие, даже аристократичные черты лица: изящный нос, упрямый подбородок с небольшой ямочкой, серьезный взгляд темно-карих, почти чёрных глаз. И нужно быть последней дурой, чтобы не признать, что человек, стоящий перед ней, был красавцем. Неловко улыбнувшись, обнажая ряд ровных белых зубов, он вышел из-за стола.       — Добрый вечер, мисс Грейнджер. — Произнёс он голосом, мягким, словно бархат. В его тоне слышались нотки смущения, он явно не был подготовлен к этой встрече. — Меня зовут Сэмюэл Морис, я…       — Добрый вечер, — вышла наконец-то из ступора Гермиона, ощущая себя полной идиоткой. Мужчина явно заметил то, как она его разглядывала, без капли стеснения, забыв обо всех правилах приличия. — А… а где Саманта?       Мужчина потупил взгляд, тонкими, даже изящными пальцами коснувшись подбородка, потирая его в задумчивости.       — Понимаете, тут такое дело… — Начал было он.       — Понятно. — Оборвала его Гермиона, вздохнув. — Опять свинтила раньше домой?       — Сказала, что не очень хорошо чувствует себя и попросила «прикрыть». — Он улыбнулся как-то неловко, словно извиняясь и от того, как сладко растянулись его губы, Гермиона почувствовала, как по спине пробежали легкие покалывающие мурашки. Этот мужчина был волнительно-привлекателен. Что-то в его голосе заставляло девушку ощущать странный трепет, ставший таким непривычным, почти забытым.       Вспоминая о своей былой любви к Рону, девушка чувствовала, как щеки начинают гореть от смущения: она испытывала к нему нежные чувства, вплоть до последнего года учебы в Хогвартсе. А потом война, сказавшаяся, судя по всему, не самым лучшим образом на них. Как-то вышло, что отношения, так и не успевшие начаться, сошли на нет, а взаимные чувства потухли, словно мокрые дрова, так и не успев разгореться в пожар. Тот год она помнит сумбурно — битва с Волан-де-Мортом наложила свой отпечаток на неё, а попытки восстановить в памяти происходившее на последнем курсе не приводили ни к чему — в голове была мешанина, словно какой-то нерадивый ученик высыпал в котёл сразу все ингредиенты с полки. Кажется, у них была ссора с Гарри и Роном, только причина этой ссоры постоянно ускользала от неё, а от мыслей об этом голова начинала раскалываться на мелкие осколки.       И сейчас, стоя перед этим очаровательным мужчиной, Гермиона изо всех сил пыталась сдержать собственное волнение. Она никогда не считала себя ханжой, но последнее время… В последнее время секс для неё стал, можно сказать, роскошью. Постоянные переработки, нервы и проблемы на работе подчистую высосали любое желание, кроме желания как следует выспаться. Грейнджер искренне мечтала об отдыхе, хотя бы о минуте спокойствия, уделённой только себе, и никому больше. Конечно, совсем без секса она не была, однако, это было так давно… Кажется, последний раз был примерно пол года назад, с бывшим молодым человеком. К слову, причиной разрыва этих отношений стало как раз-таки назначение бывшей гриффиндорки на пост Министра Магии, повлёкшее за собой огромную загруженность на работе, отчего последнему их свиданию с Джеймсом, часто переносившемуся, так и не суждено было состояться.       — Так, Вы, собственно… — Начала она, неловко прочистив горло и старательно избегая смотреть прямо в глаза этому обворожительному мужчине.       — Я, вроде как, Ваш новый секретарь. По-крайней мере, мисс Стоун сказала, что вы ищете ей замену. — Он вновь улыбнулся.       — И она позволила себе пригласить Вас без моего ведома на, кхм, стажировку. — Пробубнила себе под нос Гермиона. И тут же добавила громче. — Что ж, могу я увидеть Ваше резюме?       — Конечно, — Сэмюэль был явно удивлён, — честно признаться, я думал, что Вы уже ознакомились с ним.       — Я… Так получилось…       Да что за чертовщина с ней творится?! Почему она вдруг начала заикаться? К тому же, обнаружила, как щёки начинают покрываться румянцем, словно у пятнадцатилетней девчонки.       — Я понимаю, что Вы слишком загружены работой, всё хорошо, Министр.       Так, а вот это ни капли не смешно уже. Теперь Гермиона ощущала себя так, словно это она пришла на собеседование и новоявленный босс пытается успокоить её волнение.       — Что ж, мистер Морис, — взяв себя в руки, она вскинула голову и посмотрела ему прямо в глаза, в эти две всепоглощающие чёрные дыры, словно магнитом притягивающие к себе. — Желаю Вам хорошего вечера. Зайдите ко мне завтра, я лично проведу с Вами собеседование.