тот, кого я когда-то знал

Дарк Какао старается жить настоящим. У него есть о чем позаботится: собственное королевство, новобранцы в армии, в конце концов, легендарная стена, которую было бы хорошо окончательно отремонтировать. А еще, в связи с последними событиями королевства, нужно было найти нового человека, что согласиться взвалить на свои плечи всю логистику в цитадели. Была Карамельная Стрела, которую Дарк Какао хотел бы обучить некоторым приемам, и возможно, передать пару боевых секретов что выявил на протяжении жизни сам. Был Кранчи Чип, с которым тоже периодически нужно было обсуждать некоторые аспекты управления армией. Была тысяча и одна важная бумажка, сто один не менее важный отчет и катастрофическая нехватка свободного времени. Да уж, не о таком мечтал Дарк Какао в юности. Но тем не менее. Холодными зимними вечерами, после тяжелого дня, нет сил думать о чем-то реальном. Нет сил на тренировки с Карамелью, и нет желания наставлять Кранчи Чипа. Наверное, тут в силу начинает вступать возраст — все же, королю северных земель уже далеко за тридцать. И почему-то именно в такие моменты, уставшая нервная система будто специально уносится в даль, во времена учебы. Когда Какао.. нет, когда все они были совсем молодыми. Глупыми и самоуверенными, без всех этих переживаний и отчетов. Мужчина не против. Хотя бы сейчас, он может позволить себе предаться воспоминаниям. Из их юности Дарк Какао помнил довольно много: и долгие прогулки после уроков, вечерние игры в гостиной их общежития, посиделки в местном саду вместо урока физкультуры. Последнее, кстати, мужчина помнил особенно четко. Ему и Холли берри уйти с урока не доставляло никакого труда. У них был железный аргумент: — Мы и так ежедневно упражняемся с оружием, зачем нам лишний раз здесь сидеть, если пользы от этого все равно ноль? — Холли с вызовом смотрела на преподавателя, что лишь устало вздыхал в ответ. — Её слова не лишены смысла. — меланхолично соглашался Какао — Мы действительно способно на большее, чем бег по кругу и растяжка. Нам нет смысла присутствовать на этом уроке. — Я понимаю вас, детки — учитель, немного пухленький призрак, которого юные воители про себя прозвали "копатычем", устало улыбнулся — Вам и вправду здесь нечего делать, и я как никто другой это знаю. Давайте поступим так: вы не будете никому попадаться на глаза, и хотя бы пару раз в месяц будете здесь появляться. Идет? — Идет! — тут же соглашается Холлиберри, и Дарк Какао тоже кивает. А вот остальной части компании повезло куда меньше. Белая Лилия и так редко появлялась на занятиях, по причине того что постоянно болела или плохо себя чувствовала (по школе ходили шутливые слухи, что "красные дни" у нее идут все двенадцать месяцев), поэтому добровольно отпускать ее не хотели, точно так же как и Голден Чиз. Последнюю, правда, запреты преподавателя никогда не останавливали, в отличии от Пьюр Ваниллы. Юноша почти никогда не пропускал уроки, за что большая часть ученического состава его очень уважала. Однажды, когда рак на горе свистнул, у всей компании получилось сбежать с злополучного урока, чему все они были несказанно рады. И не медля ни минуты, они отправились в школьный сад.. Это место было действительно красивым во всех смыслах. Наверное, это место напоминало больше не сад, а заколдованную рощу из детских сказок. Поэтому она и стала любимым местом для прогулок этой горе компании. Маршрут их всегда был одинаковым: заходили через небольшую дырку в заборе, далее, бежали по тропинке к ручейку, где иногда плескались водные духи, и если повезет с ними не столкнуться, спокойно шли дальше, к большому раскидистому дубу посреди цветущей поляны. Ну а если "водяные" все же окажутся около ручейка — им придется идти по долгому обходному пути, хотя, никто против не был. Под их дубом было уютно. Мягкая трава нежно щекотала щеки, а цветочный аромат было слышно за много километров вокруг. Лили плела венки из ромашек, а Холли очень усердно ей мешала, за что получала этими же цветами по голове. Где-то под боком тихо смеялся Ванилла, сжимая в руках почти законченный венок из одуванчиков, но и ему перепало немного тумаков от волшебницы. — За содействие! — аргументировала Белая Лилия. — Но я ничего не сделал! — миролюбиво восклицал блондин, смахивая со светлых волос лепестки. — В этом и дело! — обиженно заключала Лили, после чего отворачивалась и продолжала гневно вплетать несчастные ромашки в немного пострадавший от ударов венок. Дарк Какао тихо рассмеялся от этого наполненного железной логикой диалога и буквально через пару секунд ему точно в лицо прилетел многострадальный венок, правда, это лишь раззадорило его и он продолжил громко хохотать. — Прямое попадание! — заключила Холлиберри и тоже залилась смехом, падая рядом с Какао. — Да идите вы! — Белая Лилия обиженого надула губы и отвернулась от хохочущей компании, но долго строить из себя королеву драмы у нее никогда не выходило, у Чиз была контр мера: щекотки. Девушка прямо со спины наскакивала на обиженную подругу и принималась щекотать ее везде где только могла достать, и беловолосая тоже начинала безудержно смеяться. — Куча мала! — тоже наскакивал на подруг Ванилла, к которому в скором времени присоединились и Дарк Какао с Холли. Все они превратились в огромную смеющуюся кучу, что каталась по траве и никак не могла остановиться. В скором времени, они все по обыкновению выдыхались и молча лежали под деревом, наслаждаясь тишиной и обществом друг друга. По ясному голубому небу плыли светлые сахарные облака, а солнце нежно освещала юные лица, заставляя чуть щурить глаза и неосознанно улыбаться. — Смотрите, облако виде кота!— первым прерывает тишину блондин, указывая пальцем на гордо проплывающее облако. — Где? — мгновенно оживилась Чиз, почти скидывая с себя задремавшую на ее плече Холлиберри. — Кто? — сонно спрашивает Холли, оглядывая присутствующих. — Там! облако! В форме котенка! — Лили тоже указывает пальцем на облачко, и Холлиберри, недоверчиво следит за ней взглядом. Немного подумав, она заключает: — Да какой это котенок? Это медведь! — А мне кажется что это облако.. просто облако. — пожимает плечами Дарк Какао, поудобнее устраиваясь рядом с Пьюр Ваниллой. — Ну ты и зануда! — хором заявляют остальные, на что юноша лишь удрученно вздыхает. *** Иногда, Дарк Какао с Ваниллой ходили гулять только вдвоем. Обычно в такие дни, вся женская часть их компании решала устроить себе "вечер сплетней", спровадив несчастных юношей на произвол судьбы. Желания сидеть в кампусе ни у одного, ни у другого не находилось, поэтому они выходили в сад. На их общее место. Но обстановка была немного другая. По крайней мере, если верить воспоминаниям короля северных земель. Под пушистой кроной дуба царила приятная прохлада, а мягкое закатное солнце ненавязчиво скакало по светлым щекам блондина и игривым огоньком отражалось в его разноцветных глазах. Дарк Какао порой невольно засматриваемся на своего товарища, отмечая незаметные с первого взгляда детали: например, когда он улыбается, на его щеках выступают небольшие ямочки, а волосы немного пушатся от влажности вечернего воздуха и норовят вылезти из тщательно расчесанных локонов. Мечник, поддаваясь небольшому порыву, заправляет выбившуюся светлую прядь друга за ухо, невесомо проводя подушечкой большого пальца по румяным то ли от жары, то ли от небольшой неловкости щекам. Ванилла похож на солнечного зайчика: такой же светлый, мягкий, и нежный, особенно в объятьях заката, что так гармонично добавлял его светлым волосам легкий розовый оттенок. Блондин чуть потупляет взгляд и улыбка на его лице становится чуть шире, а Какао в то время, пытается справится с бешеного колотящимся сердцем. Наружу рвутся миллионы слов, комплиментов, неловких прикосновений и желаний, но Дарк почти по рыцарски гордо подавляет их, от этого смущаясь еще сильнее. И Ванилла, кажется, чувствует и желает того же самого. Поэтому, чуть подается вперед и неловко сжимает друга в объятиях. Бабочки в животе устроили рандеву, как только кольцо из тонких рук целителя смыкаются на шее Какао, заставляя того немного наклонится, чтобы Ванильному не пришлось так сильно тянутся. чуть подумав, юноша тоже неловко сжимает блондина в объятиях, почти материально ощущая как щеки приобретают алый оттенок. Но горящие поспим пламенем щеки — это совсем не проблема, когда он может беспрепятственно вдыхать сладковатый аромат светлых волос и чувствовать чужое теплое дыхание на собственной шее. Ванилла незаметно отстраняется, невесомо проводя тонкой кистью руки по сильным плечам товарища и наблюдает из-под веера светлых ресниц, мягко улыбаясь. Он слишком прекрасен в объятьях заката. *** Дарк Какао невольно ощущает дежавю, когда Ванильный король так же смотрит на него, только вот теперь вокруг не было и намека на волшебный лес, а сам он находился в приглушенном свете свечей, а не в ярких красках захода солнца. Минутное молчание вновь сменяется щебетанием со стороны блондина, но уже менее активным, чем в первые часы их встречи. Ванилла рассказывает о том, как долгое время жил в бедности. О том, как он с Рейзин вместе ходили на охоту, о потом он залечивал раны последней. Рассказывал о своих учениках, о гордости его королевства, волшебной академии, где обучают всех желающих. Какао ради приличия кивает, изредка задавая бессмысленные вопросы, и ни на секунду не отводит взгляд от бывшего возлюбленного, все еще не принимая того факта, насколько все поменялось. Но время идет. Им уже не по четырнадцать, их родная академия разрушена, дуб, под которым они встречали рассветы и провожали закаты превратился в засохшую корягу. Теперь у них обоих своя жизнь. Свои королевства, заботы, новые друзья и интересы, и не осталось ни крупицы от их прошлого, что теперь живо лишь в их памяти, что бережно хранит все на задворках подсознания. — Это все понятно. — неожиданно прерывает мужчина очередной рассказ Ванильного короля про своих учеников, чем немного настораживает второго — Но у тебя самого как обстоят дела? Блондин замирает на полуслове, так и не успевая до конца повернуть свой бокала с шампанским. На лице застывать натянутая улыбка, что постепенно сходит на нет, делая его "солнечное", как охарактеризовал Дарк Какао, лицо более усталым. Юноша глубоко вздыхает и одним махом окончательно осушает свой напиток. — Это долгий рассказ. Пойдем выйдем? Здесь душно. — Ванильный, даже не слушая ответа, хватает удивленного такой переменой настроения товарища за запястье и тащит к выходу из зала, под удивленный взгляд одной пары глаз. На лице Холлиберри всплывает хитрая ухмылка и та тихо посмеивается над двумя своими друзьями, что так непозволительно для их статуса ретировались со званого вечера. — Вайлдберри, ну ты видел? — смеется она и пихает своего сопровождающего в бок, после чего указывает пальцем в сторону удаляющихся фигур королей.— Прямо как школьники. — Прошу прощения за мое невежество, но все же смею спросить, моя госпожа, что такого смешного в школьниках? — дежурно отзывается парень, переводя взгляд с увлеченно вещающего о своих волках Кранчи Чипа на улыбающуюся королеву. — Ой, да ничего ты не понимаешь. — фыркает Холли, отпивая ягодного сока из своего бокала — ну, ты видел как они друг на друг смотрят?? Видел?? — Прошу простить мою невнимательность, моя госпожа, но не видел. — Валдберри, как и стоящий рядом Кранчи Чип, совершенно не понимает, почему его королева так прицепилась к несчастным правителям. — Ну что за поколение пошло? — женщина разочарованно вздыхает, с новой силой принимаясь за сок. *** Сад, окружающий замок ванильного короля воистину прекрасен, хоть и никогда не заменит бесконечные просторы леса, окружающего волшебную академию, в которой оба короля когда-то учились. Пьюр Ванилла не отпускает руку короля северных земель до самой беседки, что находилась посреди небольшого пруда с прозрачной лазурной водой, сквозь которую можно было четко разглядеть каждый камешек. На дне в неизвестном танце резвились карпы кои, плавая вокруг да около разноцветных кораллов. Резную белую беседку удивительным узором обвивал цветущий плющ, создавая ощущение, что оба короля оказались в старой сказке про любовь. На небольшом столике, что располагался посреди беседки, стоял пустой фарфоровый сервиз. Будто с минуты на минуту сюда должна была наведаться принцесса, чтобы со своими подружками-фрейлинами выпить полуденный чай и обсудить приближающийся бал. Правда, принцессы сюда никогда явятся, но зато на их место, по собственному желанию или нет, чудесно подойдет Ванильный король, что выглядел, пожалуй, лучше любой представительницы высшего общества. Дарк Какао облокачивается на резные белые перила, с нескрываемым восхищением рассматривая идеальную водную гладь и резвящихся под ней рыбок. Где-то рядом с ним пристраивается Ванилла, так же молча рассматривая карпов. — Тебе нравится? — прерывает тишину блондин, переводя взгляд с воды, на профиль друга, что от своего занятия отвлекаться был явно не намерен. — Угу. — утвердительно кивает король северных земель, и Пьюр Ванилла тихо смеется от его серьезного вида. — Я рад. — сквозь смешки заключает он, невольно взглядывая в почти забытый профиль, на что Дарк Какао фыркает, заставляя товарища вновь рассмеяться.— Какао! У меня создается ощущения, что эти рыбки тебе интереснее чем я. — Твои ощущения тебя не обманывают. — саркастично заключает мужчина, все же отводя взгляд от заинтересовавших его карпов и переводя его на смеющегося блондина, после чего ненадолго замирает. Снова эти ямочки на щеках и закатное солнце, озорными огоньками отражающееся в разноцветных глазах. Светлые волосы чуть пушатся от небольшого ветерка и лезут в лицо, мешая обзору. — Совсем как тогда.. — Какао озвучивает первую мысль, что пришла ему на ум, и почти испуганно замирает, чувствуя как жар приливает к щекам. Блондин тоже не может пошевелиться, чувствуя, как бешено заколотилось сердце. "Действительно.. совсем как тогда." Снова, солнце яркими полосами очерчивает загорелое лицо и причудливыми волнами стекает по темным волосам. Снова этот темный румянец на щеках, бешено колотящееся сердце и только они вдвоем. — Много поменялось с тех пор. — Ванилла первым прерывает тишину, неловко посмеиваясь — Ты стал другим. — И ты тоже. — Знаешь, если так подумать.. —…мы теперь другие люди.. —..и у нас своя жизнь. Повисает печальное молчание, прерываемое лишь плеском воды и еле слышным шелестом листьев Лианы. Они сами только что сказали. Озвучили мысли друг друга. Не смотря на сказанные слова, с ними, явно никто согласен не был. — Мы теперь другие люди и у нас своя жизнь… — как в трансе повторяет Дарк Какао, задумчиво опуская голову. — Свои королевства, заботы и дела.. И вновь замолкает на долгие пять минут, в течение которых Пьюр Ванилла чувствует себя как на иголках. Его взгляд опускается, чуть передернутый прозрачной пеленой. Слова Какао были правдивы, и ему, наверное, стоило бы принять их, как он сам рассуждал. Юность прошла. Как и их влюбленность. — Тогда, давай начнем все сначала? Блондин резко поднимает мокрые глаза, вглядываясь в лицо напротив, ища подвоха. — Мы теперь другие люди. — продолжает свою мысль мужчина, неосознанно придвигаясь ближе — Позволь узнать тебя ближе. Позволь снова стать частью твоей жизни. Все совсем не так, как тогда. Мягкие, розовые губы Пьюр Ваниллы накрывают обветренные и сухие губы короля северных земель, утягивая в долгожданный поцелуй. Нежные прикосновения блондина переплетались с немного грубоватыми Дарк Какао. Поцелуй был мягким, нежным, будто им снова по пятнадцать, и они вот вот расстанутся, но теперь этого не произойдет. Ванильный король на пару секунд отстраняется, шумно переводя дыхание, но его вновь утягивают в поцелуй, в этот раз по инициативе Какао. Мужчина мягко проводит языком по нижней губе и проникает внутрь чужого рта, без стеснения исследуя его, а блондин ведь даже не против, покорно вынося все порывы нежности, и возможно немного грубости от короля северных земель. Дарк Какао отстраняется, и, кажется, почти возносится от распирающего нутро чувства счастья. Ванилла его полностью понимает. На немного припухших от ласк губах расцветает глупая, радостная улыбка. Блондин чуть потупляет взор, смущаясь, от пристального взгляда аметистовых глаз возлюбленного. — Я позволяю тебе стать частью моей жизни и заново узнать меня ближе. — У меня создается впечатление, что ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж. — На счет этого мы еще подумаем. — Что значит «подумаем?» — То и значит. Пьюр Ванилла заливисто смеется, и Дарк Какао понимает, что готов отдать свою жизнь, лишь бы дальше слушать этот смех, что напоминает перезвон колокольчиков. И не важно, что теперь они другие, что теперь у них море своих забот и обязанностей. У них впереди целая вечность, чтобы узнать друг друга заново. Чтобы заново друг друга полюбить.