Бенди и Тёмное Пробуждение

Я выпала из дыры на пол. Вокруг стаял всё тот же едкий запах чернил. Выдохнув, я встала и огляделась. Я стояла на каменном полу, однако при этом он был желтоватым, как и всё в Студии. Пол шёл несколько метров, а потом обрывался и впереди был участок залитый чернилами, а за ним… Машина. Огромная Чернильная Машина. -Вау!-невольно выдохнула я. Никогда за всю свою жизнь мне не доводилось видеть ничего более впечатляющего, пугающего и поражающего взор одновременно! «Это что-то новое…» подумала я, пройдя на пару шагов вперёд. Очень давно, много лет тому назад я уже видела мини-копию, маленькую сестричку этой громадины. Я чувствовала страх, при этом смешанный с непонятным мне восторгом, всё больше начинающим напоминать мне одержимость. Мне хотелось подойти к этой машине, прикоснуться к ней… Сама того не замечая, я пошла вперёд, спрыгнула прямо в чернильную лужу, распростёршуюся внизу. Я брела вперёд, слыша плеск чернил, которые были мне почти по колено. Шепчущие голоса снова зазвучали в моей голове. Они звали меня. Звали к машине, и я даже не думала им сопротивляться. Я просто шла через чернила, страстно желая как можно скорее добраться до неё. И я добралась. Спустя несколько минут, которые показались мне вечностью, моя нога ступила на твёрдую поверхность и я оказалась возле входа в машину. Да-да, в машине был вход. Большой и прямоугольный, он находился прямо под огромной изогнутой трубой, такой же, как и у уменьшенной версии машины, над ним я разглядела табличку с надписью «Gent». За входом виднелся коридор. Я прошла сквозь него, по пути посмотрев вверх, прямо в трубу. Её огромный, абсолютно чёрный зев очень походил на большую пасть, которая, как мне показалось, вот-вот меня проглотит. Я почувствовала большое облегчение, оказавшись в коридоре, вне досягаемости трубы. Медленно шагая вперёд, я с вертела головой туда-сюда, словно любопытный ребёнок, без спросу проникший в какое-то место. Всё вокруг было сделано из метала и в некоторых местах немного запачкано чернилами. Однако, не смотря на это, машина выглядела довольно новой и в целом более чистой, чем всё остальное в Студии. Кое-где я заметила в стенах стеклянные колбы, в некоторых из которых находились странные сгорбившиеся чернильные фигуры. Я подошла к одной из них, но существо не обратило на меня внимания, продолжая стоять под льющимися на него чернилами. «Оно как будто принимает душ…» вдруг подумала я. Я протянула руку и коснулась спины существа. На ощупь она была изогнутой, но при этом такой гладкой, скользкой, влажной, блестящей… Я провела по ней рукой. По какой-то непонятной причине мне было приятно. И вот тогда оно, наконец, обратило на меня внимание. Повернув ко мне тощее, почти потерявшее всякие человеческие очертания лицо с большими светящимися жёлтыми глазами, оно печально вздохнуло, взяло меня за запястье, мягко отстранило мою руку от своей спины. По непонятной причине я почувствовала злость. -Ну и сиди тут один!-прошипела я, надув губы и, развернувшись, пошла дальше по коридору. Я и сама не понимала, чем была вызвана неожиданная вспышка раздражения, но ничего не могла с собой поделать. Контроль над эмоциями был окончательно потерян, но меня это больше не волновало. Я больше не дома, не в городе, не в окружении людей. Мне больше не надо прикидываться милой перед соседями и своими немногочисленными друзьями, больше не надо думать о том, что скажет отец или Роуз, оценивая моё поведение. Мне больше не нужно было строить из себя милую и добрую тётю, которую хотел видеть Лиам, и которую я так старательно, но безуспешно изображала последние годы. Да! Теперь я могу быть самой собой! И больше не надо ни о ком заботиться. Отныне и до тех пор, пока я не выберусь отсюда. Я прошла коридор и остановилась перед закрытыми в его конце дверями. Я осмотрелась. Должен быть какой-то способ открыть её. Я осмотрела дверь с низа до верха и с верха до низа, пытаясь найти коробку, вставив в которую пускавший искры в моей руке инструмент, я могла бы открыть дверь и пройти внутрь. Коробку я не нашла. Но зато я увидела рычаг сбоку от двери. «Наверное, он и открывает её!» подумала я, протягивая руку и с силой надавливая на рычаг. Это оказалось не так просто, как я ожидала. Чтобы нажать на рычаг, требовалось приложить довольно большую силу. Сильно надавив, я дотянула его до середины и в этот момент его заело. Я снова надавила, на этот раз уже в полную силу. Рычаг начал поддаваться, со скрипом медленно сдвигаться с места. Наконец, издав металлический, похожий на вращение какой-то шестерёнки звук, он полностью опустился, и двери впереди начали разъезжаться в стороны, открывая мне проход в большую, сильно запачканную чернилами комнату. Я, не теряя не минуты, быстро зашла внутрь и огляделась. Комната была довольно просторной и весьма необычной. На экранах, расположенных на стенах лучи проекторов воспроизводили самые разнообразные чёрно-белые мультфильмы про Бенди, Волка Бориса, Алису Ангела и Банду Мясников. Я даже узнала некоторые мультфильмы, нарисованные по моим сценариям, когда я ещё работала в самой Студии. Посреди комнаты, в отвратительной чернильной луже стояло большое потрёпанное, напоминающее трон кресло, с торчащими из спинки рогами. К нему вели ступеньки, сделанные из трёх больших шестерней. Я невольно содрогнулась, в странном благоговении перед грязным, но при этом величественным троном. Он был таким большим, что я подумала, что даже сам Чернильный Демон в него поместится. Неожиданно я почувствовала некоторую усталость и желание посидеть. «Думаю, ничего страшного не случится, если я немного посижу в этом кресле!» С этой мыслью я приблизилась к центру комнаты, прошла по шестерням и опустилась в кресло, положив странный инструмент, представляющий помесь шприца и трубы себе на колени. Оно было довольно мягким и в нём было приятно сидеть. Чувство странного божественного величия пробудилось в моей груди, и я, с непонятной гордостью распрямила спину. Я откинулась на спинку трона и осмотрела комнату. Мультфильмы на стенах были беззвучными, но почему-то я всё равно получала удовольствие, смотря на них и проникаясь их детской беззаботной атмосферой, за которую их так сильно любил Лиам. «Лиам…» Я опять почувствовала раздражение, при звуке этого имени в своей голове. И почему я всё ещё вспоминаю его? В конце концов, он меня предал! Однако в глубине души я понимала, что это не совсем так. Понимала, что, даже не смотря на это, всегда буду любить его, как любила бы родного сына… Тяжело вздохнув, я сгорбилась, упершись локтями в свои обтянутые юбкой колени, я грустно уставилась себе под ноги. И только тогда я заметила две вещи, которые упустила из виду, когда только пришла сюда. Возле моих ног рядом с креслом лежали две вещи. Аудиозапись и бобина. Я наклонилась и, чудом не уронив инструмент с колен, подняла их. Бобину я тоже положила к себе на колени, а аудиозапись взяла в руки и включила. И в ту же секунду я скривилась, как будто мне только что залепили пощёчину. Голос, говоривший на записи, принадлежал моему врагу Джоуи Дрю. «Впечатляюще, чего можно достичь своими руками. -говорил голос Дрю. Кусок глины может превратиться во что-то значимое… если размять его с достаточным энтузиазмом. -я пренебрежительно фыркнула. Посмотри, чего мы достигли! Мы создали саму жизнь, Генри! Не только на киноэкранах, но и в сердцах тех, кого мы радовали нашими прекрасными мультфильмами. Но… когда билеты перестали продаваться… когда появилось следующее новшество… только монстры остались… тени прошлого. Но ты можешь их спасти, Генри! Ты можешь всё исправить! Видишь ли, Бенди не знал только одну вещь: Он существовал с самого начала… но он никогда не видел… Конца.» На этом запись закончилась. Я бросила ставший ненужным теперь проигрыватель на пол и вместо него взяла в руки бобину. Почему-то она мне очень понравилась. Круглая, плоская, красивая, гладкая, не заляпанная чернилами, практически идеальная! Я крутила её в руках и не могла остановиться. -И почему она так мне нравится..?-задумчиво просила я, а затем рассмеялась. Нет, а что, просто гениально! Сидеть одной в пустой комнате и болтать с самой собой, гадая, почему мне так нравится эта странная круглая штука! «До чего ты докатилась, Лив Миллер!» слегка раздражённо подумала я, сокрушённо покачав головой. В очередной раз перевернув бобину, я заметила кое-что ещё. На одной из её сторон была приклеена то ли бумажка, то ли этикетка. На ней красивым подчерком с завитушками было выведено всего одно слово: «Конец».