Теперь ты мой должник

      За стеклом проносятся здания и машины. Окно возле Антона открыто и из него в салон просачивается свежий запах ночи и города. На улице уже темно, но город ещё не спит, — только сейчас началось его время. Вся молодежь только просыпается, так же как и туристы, чтобы провести это прекрасное время не под шипение телевизора, а пьяными на улице под звуки режущих слух битов, параллельно выкрикивая какие-то песни и громко смеясь на весь район, до того самого моментак, как какой-то недовольный работяга выглянет из окна со словами: «Тут нормальные люди уснуть пытаются, а ну свалили быстро, а то ментов вызову!».       Антон не успевает осознать того, как они заезжают на первую попавшуюся заправку за парой бутылок гаража с лимоном. Так же, как и не успевает осознать момента, когда они подъезжают то ли к стрипушнику, то ли просто к какому-то ночному клубу. Шастун не особо разбирается в подобного рода заведениях, предпочитая им сдержанную компанию из пьяных друзей, нежели большую толпу из пьяных незнакомцев. Да и если уж быть честным, в подобном месте он впервые. Да, он, бывало, иногда напивался с друзьями, но до ночных заведений ни разу не доходило. Хотя это относилось только к нему и Димке, ведь тот же Серёжа позволял себе частенько заглядывать в похожего рода места. Но это было раньше, ведь он не хочет запомниться всем, кому можно, каким-то гулякой.       Шастун в принципе смутно помнит, как они решили поехать именно туда, как зашли в само здание и как успели напиться в стельку. Когда он начинает более или менее осознавать, что происходит, он уже находится в тёмном помещении с приглушённым светом; ориентироваться там помогают только тонкие лучи прожекторов; уши же, казалось, уже давно заложило от громких битов разрывавшихся колонок. Где-то кто-то танцует как не в себя — очень шумно — все кричат, чтобы быть услышанными. В нос ударяют приятные ароматы дорогих алкогольных напитков вместе с авторскими коктейлями, смешиваясь в носу в сладкую смесь запахов.       На удивление для самого Антона, ему очень весело. Матвиенко успевает за пару минут влиться в какую-то компашку из местных ребят, параллельно умудряется затащить туда и всех остальных. Хоть далеко и не всё понятно из того, что те говорят, всё равно было весело. Они разговаривают на все темы, которые только возможны, приличные или личные — сегодня они забывают такие определения. Хотя на сегодняшний день их ангелом хранителем остаётся Арсений. Он вызвался быть трезвым, чтобы по истечению их пребывания в клубе, отвезти всех обратно в отель. Попову тоже хотелось было напиться вместе с ними, но ему никогда не нужен был алкоголь, чтобы веселиться и творить беспредел, так что он совершенно не сожалел. Да и пил обычно только по поводам — без них он в этом не видел смысла. Попов в принципе считал, что в компании всегда должен быть хотя бы один трезвый человек, чтобы если что предотвратить какой-нибудь пиздец. Так что на эту ночь он взял на себя роль «мамочки».       Антон держит к руках полупустой бокал с каким-то алкоголем. Он его заказал? Что это вообще за напиток? Он не знает, да и его сейчас такие мелочи вряд ли волнуют — вот он, ответственный совершеннолетний парень во всей своей красе. Серёжа тем временем находит общий язык с девчонками из их новой компании, и становится центром всеобщего внимания. В то время как Шастун не отстаёт от него и дополняет чуть ли не всё, что Матвиенко говорит, их разговор перетекает в описание забавных историй и шуток, которые местные ребята особо и не понимают. Хотя им только повод дай — они без остановки смеяться будут. Даже если этот повод — просто чужой смех.       За всеми увлечённым беседами Антон не знает особо, что делают сейчас Димка с Арсом; они как-то пропали из его поля зрения, да и ему сейчас особо не до них было.       Вдруг к ним подходит одна девушка, вся заплаканная, тушь размазана возле глаз. Она сразу начинает что-то щебетать девочкам из компании, постоянно проглатывая большинство слов и делая долгие паузы в предложениях, ведь истеричные всхлипы всё никак не получается сдержать. Она очень резко и часто жестикулирует, объясняя всё подругам, и те, по итогу решая разобраться, выходят с ней на большой стеклянный балкон (само заведение находится на втором этаже, так что выйти на балкон удобнее, чем выйти полноценно из помещения).       Отчего-то пьяный Антон решает, что он, как настоящий мужчина, должен помочь девчонкам и разобраться, что же у них там произошло. Он, не долго думая, направляется вслед за ними. Арсений же в этот момент переводит взгляд то на Серёжу и Димку, которые чуть ли на барную стойку не лезут, чтобы начать танцевать стриптиз, то на Антона, уходящего в одиночку с девушками, которых почти не знает. Самый нормальный бы человек решил остаться следить за бухими товарищами, которых только спусти с поводка, как те начнут дебош. Но почему то сердце аж сдавливает — не хочется оставлять Антона не пойми с кем, те-то придурки, может, натворят постыдной херни, может, подерутся — и всё. А с ним хуй знает что вообще может быть. Казалось бы, ничего сверхъестественного в общем-то и не должно, но всё равно сердце не позволяет оставить Шастуна без присмотра. Так что Арс направляется вслед за другом.       Девочки в общих чертах на ломаном русском объясняют Антону, что одна из них буквально только что узнала об измене любимого человека, так ещё и он теперь выгоняет её на улицу без копейки в кармане; родители, по их словам, живут в совершенно другом городе, в то время как её место образования находится здесь; и вместе со всем этим изменил он ей с её же сестрой. Да, для Шастуна всё это звучит как сюжет какого-то типичного русского сериала. Он абсолютно не знает, что ему сделать в данной ситуации. Он-то особо и не понимает, как поддерживать, а в особенности, девушек. Ему казалось, что в подобные моменты с ними нужно быть максимально аккуратными, ведь одно неловкое слово — и ты можешь разбить и так хрупкое создание. Да и ко всему прочему, опьяневший рассудок туго соображает, так что Антон думает: если не можешь помочь морально, можно же физически, верно? Он решает, что это будет неплохой идеей. Пока две подруги активно тараторят о том, какой тот парень мудак, что они её ни за что не бросят и помогут чем смогут, Шастун слегка приобнимает девушку за плечи. Незнакомке и этого хватает, чтобы понять, что этот молодой человек станет её успокоением на ночь. Девушка без промедления крепко прижимается к Антону и, уткнувшись лицом ему в плечо, всё продолжает истерично рыдать. Шастун прекрасно чувствует, как футболка в области плеча быстро становится влажной от слёз.       Попов, наконец-то открыв дверь, ведущую на балкон, и видя эту картину, хмурится. Он, однако, быстро возвращает привычное спокойное выражение лица и подходит к другу, окружённому барышнями. Шастун кое-как рассказывает всю сложившуюся ситуацию, и Арсений, подумав пару секунд, решает уговорить девчонок просто пойти внутрь, повеселиться, потому что сегодня хороший день и запить горе алкоголем. Да, скорее всего, если бы это были его близкие друзья, он бы точно такое не сказал, но он очень уж хочет вернуть Антона к остальным. Он не хочет разрываться и бегать туда-сюда, присматривая за каждым. На удивление, девушки соглашаются, а первой к барной стойке подбегает та, которая больше всех плакала. Внутри играет расслабляющая песня She's my collar. Антон с Арсом обратно примыкают к странной компашке, которая уже предлагает различного рода странные авантюры Димке и Серёже, и они направляются куда-то вглубь зала.       Вроде бы всё продолжается как обычно, на часах примерно четыре утра, а ребята по-прежнему непонятно чем занимаются. Та девушка с большими проблемами уже вовсю танцует на барной стойке, пока охранники, наконец, не угрожают ей тем, что, если что-то подобное выкинет ещё раз, вылетит из бара в ту же секунду. Изначально это место не казалось каким-то приличным, а наоборот, казалось, тут и голым в центре танцпола станцевать можно.       Серёжа с Антоном знатно выпивают, а потому очень слабо соображают. В это время Арс вполглаза наблюдает за ними, попивая какие-то безалкогольные коктейли, которые бармен ему любезно предоставил.       Попова уже даже в сон клонит: за весь день, напрыгавшись по скалам в поисках водопада, в самолёте так и не вышло нормально выспаться. Арсений делает последний глоток и, облизывая губы, ощущает на них сладкий привкус коктейля и ставит бокал на барную стойку.       Вдруг его взгляд привлекает какая-то на вид сомнительная деятельность среди людей в их новой компании. Он, слегка сощурив глаза, понимает, что те пытаются впарить какую-то дрянь его друзьям. В руках у них, кажется, наркотические вещества, но даже если это не они, то всё в любом случае принимает странные обороты. Ведь те уже как будто силой хотят заставить Антона и Серёжу что-то сделать: то ли купить что-то, то ли ещё что. От громкой музыки, разрывающей барабанные перепонки, Арсений не совсем понимает ситуацию, однако понимает одно: пора валить. — Что за чёрт… — произносит он в пустоту, оставаясь без ответа.       Он находит глазами Позова, и ясно видит — тот тоже понял, что дело дрянь. Они коротко кивают, понимая друг друга без слов, и подходят ближе к друзьям. Дима, сразу же взяв Матвиенко за предплечье, пытается вразумить пьяного друга, параллельно оттаскивая его от сомнительных «дружков».       Шастун еле на ногах держится и пытается сообразить, что происходит, но разум затуманен настолько, что думать очень сложно. Вдруг из толпы у танцпола в его направлении начинает двигаться та девушка, которая запомнилась своей истерикой. Сейчас она выглядит намного развратнее, чем пару часов назад. Она элегантно вышагивает по полу, как по подиуму, к нему на длинных каблуках, максимально стараясь не запутаться.       Подойдя достаточно близко и игриво улыбаясь, она произносит: — Харесвам те, тръгваме ще ти покажа нещо? — девушка, сексапильно прикусив нижнюю губу, пристально смотрит на Антона.       Антон, мягко говоря, ничего не понимает: местный язык он знает едва ли частично — понимает, только если там звучит что-то хотя бы отдалённо знакомое. Он смотрит на собеседницу с приоткрытым ртом. Барышня явно хочет сократить между ними расстояние, как в этот момент меж ними возникает Попов. Он, сощурив глаза, холодно смотрит на девушку. Та невольно сжимается под его стальным и тяжёлым взглядом. Арсений решает особо не концентрировать внимание на ней и, быстро повернувшись к Антону, хватает его за руку и пытается — пока что без объяснений — вытащить его на улицу.       Антону не нравится, он пытается вырвать руку из крепкой хватки, но на деле совершает лишь жалкие попытки. Он злобно рычит на Арса, не зная, что тот фактически его спаситель, не понимая, что тот вообще творит. Антон знает то, что ему было весело и хорошо, а Попов будто делает что вздумается и прерывает его.       Уже оказавшись на улице, Попов отпускает руку Шастуна, а тот злобным, но мутным взглядом, тяжело дыша, смотрит в ответ. — Ты мне потом за это ещё спасибо скажешь, пойдем, не брыкайся, — говорит Попов, уже протягивая руку, чтобы опять взять Антона за запястье, дыба они спокойно и мирно смогли уехать отсюда.       Но Шастун лишь грубо отпихивает Арсения. От этого у того что-то неприятно колет внутри. Он ненавидит, когда Антон напивается: тот не умеет контролировать себя в таком состоянии, из-за чего почти каждый раз, будучи не в трезвом виде, попадает в опасные для жизни ситуации.       Попов глубоко вздыхает и с тяжёлым взглядом констатирует: — Антон, ты ведёшь себя сейчас хуже ребёнка, — вдруг возле них оказываются Димка с Серёжей, который упирался, почти как Шаст, пытаясь вырваться из хватки друга. — Да едьте, я тут… Я тут и сам справлюсь. Мне не нужна какая-то нянька! — тянет он довольно медленно, но хотя бы произносит — в отличие от Антоне пить у него получается гораздо лучше.       Позов с Арсом ещё какое-то время не оставляют попыток заставить двух оболтусов уехать с ними, ведь уже всё-таки глубокая ночь, да и зная их, непонятно во что она может вылиться. Но их прерывает компания местных ребят, с которыми они веселились.       Те, вальяжно пошатываясь, выходят из здания. Попов сразу понял: те вряд ли решили, что уже поздно и пора разъезжаться по домам. Так, собственно, и оказывается. Из компании особо выделяется среднего роста мужчина, который является кем-то вроде предводителя; ему явно веселее всего, кто знает, что он принял, ну, а Арсению это тем более не интересно. — Так, всё, Антон мы уходим, — серьёзным тоном произносит Попов, косясь на сомнительную группу людей. Он хватает Шастуна за запястье и уже хочет было опять силком волочить его к машине, которая была припаркована на ближайшей парковке от клуба, но на удивление сталкивается с сопротивлением. И даже не со стороны Антона. Ведь, так называемый «главарь», увидя, что те планируют уходить, решает аналогично Попову схватить Антона за запястье другой руки.       Оба парня, не понимая жеста, опешивают. А мужчина как-то странно ухмыляется и с характерным акцентом заговаривает: — А-а-а куда это мы собрались? Ночь только началась, — по непонятной причине незнакомец очень уж не хочет, чтобы ребята ушли вот так просто. Арсений с полным недоумением смотрит на мужчину, и в голове у него было примерно

«Какого хера сейчас происходит?».

      Ему эта ситуация кажется какой-то сюрреалистичной. Может, даже и более или менее нормальной, но точно не той, которая должна случиться с ними. — Мы уже уходим. Мы более не нуждаемся в вашей компании, — чеканит Попов, смотря на собеседника с холодом и недоверием в глазах. Матвиенко на это что-то выкрикивает о том, что и не прочь остаться, на что Арс глядит на него так, что у Серёжи появляется желание заткнуться и самолично стать в угол. — Эй-эй, как будто не родные. Останьтесь, останьтесь. У нас ещё есть, что вам предложить, — произносит мужчина вроде спокойно, но в голосе чувствуется напряжение и складывается ощущение того, что это подобие угрозы. С каждым сказанным словом он сжимает запястье бедного Антошки всё сильнее, на что тот заметно хмурится и чувствует себя игрушкой, которую два взрослых мужика не могут поделить.       Недоумение на лице Попова всё заметнее. Его раздражает этот тип, да так, что он сильно сжимает челюсть, чтобы просто не сболтнуть много «ласковых» слов.       Димка понимает, что дело пахнет жареным и, подойдя поближе к Арсу, кладёт руку ему на плечо и говорит: — Эй, мужчина, вы не знаете значения слов «мы уходим»? Так я вам повторю по слогам: мы у-хо-дим. И нам плевать, что вы там нам хотите предложить. И вообще, отцепитесь уже от моего друга! — злобно и грубо заканчивает он тираду.       Арсений был в шоке, каким Димка может быть борзым перед крепким мужиком, да ещё и с большой компанией.       Хоть на лице незнакомца всё ещё глупая ухмылочка, заметно, как от напряжения у него на лице выступают желваки. — Ты, мальчишка, походу забыл, с кем разговариваешь. Но я прощу тебе твою глупость, ведь всё-таки сегодня такая хорошая ночь. И я настаиваю на том, чтобы вы остались, — и теперь в его словах четко чувствуется угроза.       Арсений не понимает, что делать и что этот тип вообще от них хочет. Ведь не по доброте душевной он требует, чтобы они весело провели время. — Отпустите Антона, — всё таким же строгим голосом чеканит Попов, подтягивая Шастуна ближе, всё так же держа его за запястье.       «Милейшие» собеседники, казалось, сейчас испепелят друг друга леденящими взглядами.       Антон смотрит всё ещё слегка мутным, но злобным взглядом сначала на друга, а потом на человека, который успел его уже настолько разозлить. Что тот при возможности сказал бы ему все что он о нем думает. Но сейчас он вряд ли и предложение нормальное составить сможет. Парень закусил губу и все с тем же озлобленным взглядом прожигал дыру в незнакомце. Он не выдержал и вырвав руку из хватки друга, сжал руку в кулак и ударил им по лицу раздражителя с максимальной силой, которая только могла быть в его расслабленном теле от алкоголя. Мужчина моментально схватился за лицо и с жалобными стонами согнулся. А его компания сразу встрепенулась и столпившись подле него они поняли, что случилось, и уставились на чужеземцев.       У Арса с Димкой моментально челюсть отвисла от того, какой их мальчик оказывается смелым может быть, когда не отдает себе отчёт о том, что вообще творит. Но сейчас это им шло на руку, ведь та железная хватка с которой мужчина не отпускал Шастуна, испарилась после того как по нему пришёлся неожиданный удар. Попов лишь опять схватил запястье Антона, но теперь уже сжимала го намного крепче, давая понять, что сейчас им лучше уходить и как можно скорее.       Незнакомец вернулся в прежнее положение и из его губы шли небольшие капли крови. А на лице играла все та же глупая ухмылочка, но сейчас она была какой-то пугающей. От нее по телу проходил холодок. Мужчина слегка прошипев от боли посмотрел на Антона и произнёс: — Иза това ще съжаляваш. Произносит он на местном языке и делает шаг к ребятам Содержание понятно не было, почувствовалось, что он им явно не удачи и здоровья пожелал. От этого жеста те невольно сглотнули ком в горле. И, решая больше не медлить, Попов коротко говорит: — Сейчас! — потянув за собой бедного Антона, который до сих пор не до конца понимает, что происходит.       Попов старается не оглядываться, хотя один раз всё-таки случайно боковым зрением замечает, как одна часть тех людей двинулась сразу же за ними, а другая начала звонить кому-то. В голове сразу появилось предположение, но сейчас было не до них. Сейчас надо было быстро действовать. Об правильности сделанных решений, он будет думать потом, если доживёт до этого «потом». Шастун-то в общем-то и не сопротивлялся и сам понимал, после того что он сделал, его точно не захотят погладить по головке и сказать «какой он молодец». Так что предложив все усилия, они как-то добираются до парковки.       Где-то в самом ее конце были мужчины которые курили и обсуждали что-то, но увидя парней, те затушили сигареты и начали надвигаться на тех. — Вот… Чёрт… — злобно рычит Арсений и сжимает челюсть сильнее.       Облегчало лишь то, что Позов с Серёжей среагировали чуть раньше друзей и уже залезали в машину, когда Попов с Антоном только подходили к ней. Повезло, что Матвиенко забыл отдать ему ключи и они выиграли пару секунд для себя. Хотя поняв это, незнакомцы на парковке лишь ускорились к тем.       Немедля Арс садится на место водителя, и Шастун, решив не отставать, садится возле него, на соседнее место. — Нам пизда, если ты сейчас же не заведёшь эту ебаную машину! — злобно прорычал Серёжа увидя, что пугающие незнакомцы почти дышат им в спину, а те люди из клуба тоже не медлят. От этого он невольно сглотнул ком, застрявший в его горле. —Я и без тебя знаю, — слегка грубым тоном ответил Попов и опять походу вся ответственность за их безопасность. Вот почему все не может быть спокойно? Без каких-либо приключений?       Арсений не теряя больше не секунды выжимает газ и как только можно быстрее выезжает на дорогу. Везло только в одном: ночью тут не так много машин, а то при выезде с парковки парень бы мог спокойно задеть пару машин.       Все разом направили свой взор в заднее стекло машины. И они могли наконец то спокойно выдохнуть. Ведь те кто за ними так активно гнались наконец то сдались. И это не могло не радовать. Мало ли что они бы с ними сделали, если бы догнали. Может быть, избили до полусмерти или чего похуже… — Блять… — сквозь зубы ругается Попов, он походу в этой напряжённой ситуация единственный кто обратил внимание на то, что у им прокололи шину.       Только Антон, который более или менее начал трезво понимать ситуацию заметил, что из всех Арсений безумно сильно напряжён и серьёзен. Он с такой силой сжимал руль, что казалось если он его отпустит, на руле останутся следы от его рук.       Шастун неуверенно коснулся его плеча от чего Попов вздрогнул. Настолько сильно был сосредоточен. Он метнул на него быстрый взгляд своих голубых глаз и моментально метнул их обратно на дорогу. — Арс, —начал Антон пытаясь подобрать слова и нормально связать их предложения. Затуманенный разум мешал, но все-таки он видел что друг сейчас слишком много на себя взял. — Нас больше не преследуют. Будешь так нервничать — сердце откажет, — и по всей видимости, поддержка в пьяном состоянии не его конёк.       Попов хмыкнул и улыбнулся уголками губ. — А ты умеешь успокоить, — ответил Арсений, но все-таки этот не долгий диалог немного разрядил атмосферу, в которой находился парень.       Антону это устроило и убрав руку с плеча друга он уселся в кресле поудобнее чтобы немного поспать.

***

      Разувшись, Шастун первым же делом ушел в ванну. Закрыв дверь за собой дверь, он сразу же стянул свою черную мешковатую футболку с своего худого тела. И метнув быстрый взгляд в зеркало, он разделся до конца и зашёл в душевую кабину включив прохладную воду.       От перемены температуры, все тело его покрылось мурашками. Но сейчас Антон хотел хоть немного взбодрить себя и свой рассудок. По уже мокрым русым волосам на лицо стекали капли прохладной воды, оставаясь на черных ресницах, отчего тот невольно часто моргал. Он хотел сейчас хоть немного собраться с мыслями.       Наконец выйдя из отрезвляющего душа, Антон опёрся о раковину и, подняв голову, посмотрел на своё отражение. Весь бледный, с ещё мокрыми, но уже взъерошенными волосами и мутным взглядом. Казалось, ещё пара секунд и всё содержимое его желудка выйдет наружу. Голова кружилась, от чего его всё так же слегка пошатывало. Но он слишком устал, чтобы с этим что-то сделать. Так что просто натянув на себя заранее приготовленную новую футболку и надев спальные серые штаны. Он взял полотенце и потормошил их по своим мокрым волосам. И после пары минут вернул на место. После чего достал из шкафчика зубную щётку вместе с пастой.       От привкуса пасты во рту к горлу снова отчего-то подкатила тошнота. Но Шастун, лишь подавив этот порыв рвот, продолжил чистить зубы пару минут и наконец вернулся в спальную комнату.       На соседней кровати уже мирно спал Матвиенко, которому даже раздеться было лень: он просто лёг на кровать и, похоже, мгновенно заснул. Хотя всё равно со всей обстановкой в комнате он выглядел органично, отчего Антон улыбнулся уголками губ. После подойдя к кровати, он просто упал на неё, быть может так же, как и Серёжа какое-то время назад. Сил не было по-человечески лечь — Антон просто резко расслабил всё тело. Накрыться тоже сил конечно же тоже не было, ведь ощущения приятной и мягкой подушки на щеке хватало. От постельного белья исходил приятный аромат, а потому Шастун не теряя и секунды закрыл глаза и практически мгновенно погрузился в мир сновидений.

***

      Антон выдыхает табачный дым и смотрит в сторону города. Они уже с вещами находятся на вокзале, чтобы отправиться в новый город, с новыми людьми, местами, атмосферой, а главное — приключениями.       Все невыспавшиеся и какие-то помятые. Они очень устали, а Арсений и вовсе не смог уснуть, поэтому сейчас пьёт уже второй ристретто, дабы не отрубиться прямо на улице.       Серёжа с Димкой смотрят в телефоны и иногда что-то друг другу показывают. Они тоже крайне выдохлись, и, если была бы возможность, легли бы спать.       Шастуну же сейчас совсем не до гаджетов. Ему не охота вообще что-то делать — только сигарета в руках облегчает бытие. Его до сих пор мутит, и недосып это состояние только добивает. Антон просто стоит и смотрит в сторону города. Да, здесь осталась всё-таки пара неприятных воспоминаний и он вряд ли захочет в ближайшее время вернуться сюда, но несмотря ни на что Антону тут было весело. Этот город не казался полностью для него ужасным, в нём было что-то своё — особенное.       Прожидают они поезда примерно пятнадцать минут; и наконец прибывает долгожданный локомотив. Парням не требуется много времени, чтобы найти нужный плацкарт-вагон. Зайдя внутрь и уложив миллиард сумок, они садятся на места.       Димка сразу залезает на свою верхнюю полку и чуть ли не мгновенно отрубается, Попов, однако, пока не собирается. Он до сих пор пьёт уже остывший ристретто, вдыхая его приятный аромат. Серёжа же следует примеру Позова: какое-то время ещё полистав ленту «Инстаграма», он после достаёт подушку, шедшую в комплекте, засыпает, перед этим от непривычной узости полки поёрзав.       Антону почему-то не спится всю дорогу, хотя ехать им примерно три часа и он мог бы уделить время сну. Он смотрит в окно и наблюдает за тем, как пейзажи сменяются один за одним в быстротечной пляске. — Шаст, лучше ляжь поспи, пока время есть. Выглядишь не очень, — говорит сонным и слегка хриплым голосом Попов, после чего делает последний глоток кофе. — Ты выглядишь не лучше. К тому же мне не нужно десять стаканов крепкой бурды, чтобы находиться в сознании, — подмечает Антон, с небольшой печалью смотря на друга. Арсений очень вымотан, но явно пытается не подавать виду. Казалось, все его последние силы уходят лишь на то, чтобы держать веки открытыми. И возможно, Серёжа с Димкой даже этого не понимают. Но Антон… Он как будто это чувствует.       Попов, правда, на его высказывание лишь недовольно фыркает.       Он ставит пустой стаканчик на небольшой столик, который всегда был у окна. Арсений кладёт руки на стол и, сгибая их в локтях, опирает на них голову, устремляя взгляд уставших голубых глаз в окно, за противоположной стороной которого кипит жизнь, а мир сменяется сотнями полей и лесов, домов и озёр.       Предательская усталость в конечном счёте всё-таки решает добить его. Тут ему даже кофе не помогает. Казалось, всего на секунду Попов прикрывает глаза, но руки, что были опорой для головы, начинают опускаться, буквально таять, а сознание обрываться с реальностью. И всё же это было лишь мгновением, ведь расслабившиеся руки заставляют Попова дёрнуться, да так сильно, что он возвращается не только в сознание, но и в прошлое положение.       Антон лишь иногда посматривает на друга, замечая, как тот старательно пытается не провалиться в мир грёз. Это вызывает у Шастуна небольшую усмешку, и он тихо произносит: — Отдохни, дурак, — Шастун без толики сомнения кладёт руку на плечо сидящему возле него Арсению и притягивает того к себе ближе, по итогу расположив его голову у себя на коленях.       Попов слегка опешивает от такого жеста и сразу же пытается сесть снова, но рука Антона преграждает какие-либо пути к отступлению. — Не рыпайся и отдохни, — слегка приказным, но всё же добрым тоном, также шёпотом, говорит Шастун. — Я… Мне нельзя спать, пойми, я должен следить и не пропустить момента, когда мы приедем, — Арсений протестует, говорит серьёзно и, поднимая голову с колен, опять пытается привстать. Но всё так же оказывается остановлен. — Мне не спится, так что я прослежу. К тому же будет громко озвучиваться остановка, — приводит свои железные аргументы Антон, смотря на растерянного Арсения. — Но… — начинает было Попов, желая найти сто и одну причину, почему именно он должен всё на свете контролировать и следить, однако Антон его перебивает. — Отдыхай, герой, и так слишком много на себя взвалил, — Шастун опускает ладонь на голову Арса, вернув ту на собственные колени. Тёмные пряди приятно ощущаются на коже и подушечках пальцев.       Внутри Арсения что-то приятно поднимается, трепещет, отчего всё тело резко расслабляется. Он ещё пару секунд вглядывается в Антона, который рассматривает что-то за окном и всё не убирает руку с его волос. А в глазах отражается весь пейзаж, что они проезжали. Сейчас его карие глаза с оттенком зелёного кажутся очень органичными — весь этот густой, загадочный лес, что можно увидеть в них, все те горы, что в них отражаются, и глубокие озера. Это завораживает слишком сильно, а потому, ловя себя на мысли, что это кажется ему излишне привлекательным, Арсений резко переводит взгляд на потолок. Он сам немного ёрзает и сгибает ноги в коленях, ведь на этой небольшой койке совсем нет места, особенно для такого высокого парня, как Арсений. Да, конечно, он мог бы встать и лечь на свою, но… Ему не хотелось уходить.       Попов, ещё пару секунд осматривая небольшое пространство и спящих друзей, всё же смыкает уставшие веки, уже забывшие, что такое сон, и не вспоминавшие это больше суток. Сейчас даже небольшое потряхивание поезда, остаточный запах кофе из невыкинутого стаканчика, фоновые разговоры незнакомых ему людей, которые также находятся в вагоне, и рука Антона, от которой, казалось, исходит приятно согревающее тепло — всё это его совсем не раздражает, а наоборот, всё как будто именно так, как и должно быть. И поняв, что беспокоиться больше не о чем, Арсений позволяет сновидениям завладеть им без остатка.       Шастун продолжает устало смотреть в окно; он ненамеренно перебирает мягкие пряди волос Попова. Это расслабляет. И похоже, настолько сильно, что непроизвольно с каждым морганием его веки остаются закрытыми всё дольше и дольше. Продолжается это до того момента, пока Антон и вовсе не погружается в сон, опираясь головой о стенку поезда, которая слегка трясётся.       Примерно за полчаса до долгожданной остановки в начале узкого коридорчика, разделяющего полки, появляется взрослая женщина в форме. Она неспешно проходит по коридору, выкрикивая на болгарском о том, что скоро поезд прибудет на большую остановку и по этой причине скоро закроют туалет. Параллельно она подходит к каждому пассажиру с милой, но неискренней улыбочкой и с одним и тем же вопросом: «Не желаете ли вы чего-нибудь?».       От неожиданно громкого голоса Антон хмурится. Ему так хорошо и сладко спалось и он не рассчитывал, что его так бесцеремонно и резко вытянуть из прекрасного сна, который он все равно мгновенно забыл после пробуждения. Хотелось сонно пробормотать «Ну неет… Ещё пять минуточек», но здесь это вряд-ли бы прокатило.Так что смирившись со свой участью, парень потер руками свои заспанные глаза.       Где-то на верхней полке послышалось недовольное бурчание спящего Димки, который как и Антон был не очень рад вернуться в жестокую реальность.Он лишь перевернулся на другой бок от чего полка под ним слегка скрипнула.       Шастун на это лишь хмыкнул и уже хотел было встать и потянуться вытянувшись во весь рост, но резко ощутил что на его коленях кто-то мирно спит.Он уже успел совсем забыть, что сам уложил на свои колени уставшего Арсения.       Парень спал так безмятежно и еле слышно посапывал.Он сейчас казался уставшим котёнком, который улёгся на коленях Антона и так мило и умиротворенно спал, что совсем не хотелось его как-то тревожить, может только иногда нежно поглаживать.       Антон тепло улыбнулся но из его же мыслей, его вытянула женщина которая наконец-то дошла до их полок с тем же вопросом, с которым подходила ко всем.       От осознания о чем он только что думал, Антон слегка мотнул головой в надежде вытрясти все эти мысли. В голове у него сейчас звучало «Errorerror», он чувствовал себя сейчас андроидом, который медленно но верно становится девиантом, разрушая все свои ранее выстроенные принципы и мировоззрение. — Искате ли чай или кафе? — Повторяет женщина смотря на Шастуна. Он лишь хлопает ресницами и внутренне радуется что в болгарском многие слова схожи с русским. Так что парень не долго думая отвечает негромко чтобы, не разбудить ещё спящих друзей. — Чай, пожалуйста, —после немного подумав он добавил: — Черный чай… И с двумя кубиками сахара, — закончив описывать свою просьбу, он увидел, как женщина коротко кивнула, запомнив все требования, и поспешила удалиться.       Через пять минут она вновь подошла к парню вручая чашку с кипятком, пакетиком черного чая и таким же пакетиком но с сахаром.Она сказала ему что-то на ломанном русском и назвала цену.Парень порылся у себя в кармане и нащупав купюру, дал ее женщине.       Антон совершил весь ритуал приготовления чая после вернул свой взгляд на все такого же мирно спящего Арсения, который хорошо так устроился на нем. Парню очень не хотелось его будить, но Шастун хотел успеть нормально умыться пока туалет ещё был открыт. — Эй, Арс… А-арс, —вполголоса произносит Антон, слегка потряхивая плечо спящего друга.       Попов хмурит брови и, слегка приоткрыв веки, смотрит сквозь ресницы на Антона голубыми глазами, в которых виднелся вопрос. — Доброе утро. Скоро наша остановка, —докладывает Шастун всю полученную им информацию с момента пробуждения. На что Арсений лишь приподнимается в сидячее положение и коротко кивает в знак того, что он все понял.Он во сне от неудобства часто ёрзал, от чего эхо волосы сейчас были взъерошенными, что вызвало небольшую улыбку у Шастуна. Сейчас совсем не было сил отвечать. Ему нужна ещё пара минут, чтобы окончательно прийти в себя.       Наконец-то появилась возможность выбраться с этих злосчастных полок, от которых затекло все тело.И Антон решив не упустить подвернувшуюся возможность сразу же поднялся с твердой поверхности.Но радовался он недолго, ведь красивая его головушка столкнулась в авиакатастрофе с верхней полкой.Тот от неожиданных болевых ощущений страдальчески прошипел и потёр затылок.На что Арсений усмехнулся, из-за чего был пассивно атакован злым взглядом Антона .Попов не смотрел на друга, но взгляд на себе как будто чувствовал, что заставило его улыбнуться уголками губ, он вызывал совсем ту реакцию которую ожидал.       Пару секунд пожалев себя и подумав что все эти полки и потолки делали для каких-то карликов, он всё-таки опомнился и проскользнул в узкий коридор.Путь был без особых трудностей, что давало хорошие прогнозы спокойное выполнен поставленной цели.Да и к тому же туалет быт свободен, может он зря начал проклинать свою невезучесть? Но Антон все никак не научится тому, что радоваться раньше времени нельзя.       Минут десять он пытался понять куда что зачем и почему и как вообще здесь включить воду .А когда понял то почувствовав какая она ледяная, сложилось ощущение, как будто он решил в проруби с утра пораньше искупнуться .Но взяв все свое мужество в кулак, он умылся этой ненормально холодной водой .А потом посмотрел на собственное отражение и понял что волосы слишком взъерошенные, да и в глаза слегка лезут.Так что Антон намочил руку и зачесал свои волосы назад, придав им хоть какое-то подобие укладки.       Вернувшись к друзьям, которое уже успели проснуться, хотя было сразу понятно, никто этому рад не был. Шастун вернулся на свое законное место и начал медленно помешивать сахар в кружке наблюдая за каждой сменой красок и образов за окном.       За приятным теплым напитком время пролетело быстро и вот локомотив начал медленно замедляться.Антон даже успел подумать что ему понравилось в поезде, среди друзей и с кружкой сладкого и горячего черного чая. Что-то было во всем этом, какая-то своя атмосфера.Так что выходя из вагона Шастун задержался.Буквально на пару мгновений, но этих мгновений ему хватило чтобы запечатлить этот образ в свой голове.       И вот он выйдя с вагона наконец-то ощутил не шатающуюся твердую поверхность.Было бы романтично, если бы с первым шагом у него уже захватывал дух, в предвкушении того что это новый город, с новыми весёлыми приключениями и с придыханием рассматривать все, как ребенок впервые увидевший снег.Но Антон—не герой романа.Он толком то ничего не ощутил кроме облегчения от того, что не придется больше ютиться в том узком пространстве.       Шастун глубоко вдохнул и осмотрел всех своих друзей, которые вместе с ним пройдут все это путешествие.От осознания того, что самые близкие люди сейчас с ним, внутри распространилось приятное теплое чувство.Пора им уже изучить этот чужой и незнакомый город.

Продолжение следует…