В ГЛУБИНЕ ТВОЕЙ БЕЗДНЫ

Чимин медленно прохаживался по своей старой спальне. Чонгук велел приготовить для него новые покои, но Омега настоял на старых. Что-то его туда влекло, и Тёмный не стал перечить. Он только молча указал Тэхёну, что тот может расположиться в соседней комнате. Сам же он, как и прежде, проживал в другом крыле. Приготовленная для молодоженов спальня, в которую Чонгук планировал переехать после консумации брака, по-прежнему пустовала. Чонгук велел запереть комнату на замок и до сих пор ни разу не переступил её порог. Только молчаливые слуги смахивали пыль с мебели и изредка проветривали помещение. Сейчас Тёмный был в растерянности. Как ему дальше быть? Стоит ли предложить Чимину совместное проживание? По всему выходило, что нет. Чонгук долго колебался и в итоге решил положиться на самого Чимина. Он видел, насколько сильно изменился Омега. Можно было только удивляться, откуда в этом исхудавшем теле столько силы. И это была не магия, а нечто иное. Чимин привык жить без магии, и ему ещё предстоит познакомиться с собой заново. Чимин попросил Чонгука никому пока не сообщать, что он вернулся. Ему было необходимо немного времени для того, чтобы прийти в себя и собраться с силами. Как только дверь за слугами захлопнулась, Омега вышел на балкон и посмотрел вдаль. Там, за горами, алел тяжелый закат. Чимин никогда не любил закаты в царстве Тёмных. Он так скучал по рассветам: полупрозрачным, ласковым и нежным. Омега нерешительно поднял руку. Раньше он без труда мог наколдовать хоть закат, хоть рассвет. Рассветы у него получались тонкие, словно паутинка. Чимин почувствовал на кончиках пальцев знакомое покалывание и попробовал сосредоточиться на своём желании поменять оттенок неба. Он перехватил потоки энергии, сделал другое плетение и отпустил, но когда он открыл глаза, то понял, что у него ничего не получилось. Его плечи поникли. Разучился. Он разучился делать такую малость. Слишком долго в нем сидела темнота, чтобы так сразу пропустить через себя свет. Теперь он другой и, возможно, больше никогда не станет прежним. Ну что ж, значит, он будет заново учиться. Теперь ему есть ради кого. Чимин положил руку на свой живот. Он здесь. Его кроха. Ощущение умиротворения не покидало его с того самого момента, как он почувствовал в себе искру. Их с Тэхёном маленький Омега. Чимин прислушался к чему-то внутри себя, постоял минуту, а потом, кинув последний взгляд на опускающееся за пики гор солнце, зашел обратно в комнату. Там его ждал Чонгук. Тёмный заметил и то, как Чимин попробовал прикоснуться к магическим потокам, и то, как он потерпел в этом поражение. Он хотел было выйти за Омегой на балкон, но от Чимина неожиданно мягкими волнами стала распространятся светлая аура, и Темный замер на полпути. Он впитывал в себя незнакомые ему доселе ощущения и плавился от них. Его будто купали в солнечных лучах. Ему даже дышать стало легче. И он отважился впервые за долгое время вдохнуть полной грудью. В легкие вместе с воздухом ворвалось нечто свежее, сладкое, мерцающее. Словно припудренное золотой пыльцой. — Так вот оно какое. Твое счастье, — прошептал он. — И какое же? — спросил шагнувший в комнату Чимин. Омега подошел довольно близко и внимательно смотрел на Тёмного, ожидая, что тот ему ответит. — Немного грустное, уставшее. Но такое чистое и светлое, — проговорил Чонгук. — Это благодаря ребенку? — спросил он. — Ты счастлив благодаря ему? Чимин слегка улыбнулся. — Мне грустно от того, что я уже никогда не буду прежним, но я счастлив, что вернулся. Не хочу ничего обнулять. Мне уже давно нужно было понять, что жизнь — это борьба, а не как я раньше о ней думал. — А что ты думал раньше? — спросил у Омеги Чонгук. Спросил, а сам поймал себя на том, что он Чимина прежнего и не знал совсем. У них было два месяца, целых два месяца, чтобы узнать друг друга поближе, но Чонгук тогда думал только о своих выгодах и желаниях, а никак не о том, что именно чувствовал его Омега. Чимин же, немного помолчав, ответил: — Я думал, что жизнь — это словно поле цветов. Большое, яркое, ароматное. Стоит тебе на него шагнуть, как вокруг начнут порхать бабочки, а солнечные лучи приятно согревать. — Что же ты думаешь о жизни теперь? Чимин провел кончиками пальцев по крышке стола, протянул руку и взял с блюда ярко красное яблоко. Посмотрел на него. — Жизнь — она многогранна, — сказал он, — и часть этих граней — твоя боль. Знаешь, что я про неё узнал? Про боль? Как бы странно это ни звучало, со своей болью можно подружиться и даже получить от неё благословение. Я теперь своей боли не боюсь. Я узнал её до мельчайших подробностей. Одно время я был целиком из неё соткан. А потом перестал её бояться. И она меня отпустила. Вот поэтому я счастлив. Меня теперь уже ничем не испугать. Я был в вечности, но не нашел там покой, вечность меня выплюнула, не приняв. Я был на дне. На самом дне, Чонгук. Я сам хотел этого. Долго падал и приземлился. И знаешь, что я тебе скажу, — Чимин с хрустом откусил яблоко, которое продолжал держать в руках, — на самом дне даже лучше, чем во время падения. Там хоть и полно грязи, но зато все четко и понятно. Следуй правилам, и тогда грязь не запятнает тебя. — И каким же правилам ты следовал? — тихо спросил Чонгук. — У всех Альф, которые пользовались моим телом, было твоё лицо. Я отдавался им, как хотел когда-то отдаваться тебе. Я исполнял свою мечту стать для тебя лучшим Омегой. Таким, от которого трудно оторваться, которому трудно найти замену. Таким, которого если и захочешь забыть, то не сможешь. Я научился всему, чему только мог. Моё тело тогда, — Чимин сделал небольшую паузу, — было не готово к боли. Но я его долго тренировал, и теперь оно готово ко всему. Теперь ты не сможешь сделать мне больно. Чимин положил надкусанное яблоко на стол. А Чонгук почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Он даже представлять не хотел, как этого хрупкого Омегу использовали, словно шлюху. А самое страшное то, что Чимин делал это не только ради того, чтобы погасить свой свет, но и для того, чтобы, когда они встретятся, он Чонгука больше не боялся. Теперь нет. Чонгуку теперь его унизить не сможет. Как можно унизить того, кто пошел тем путем, которым прошел Чимин? Тёмный молчал. Ему было нечего сказать.

***

Тэхён нервно покусывал ноготь. Он не видел Чимина уже несколько часов. Омега находился от него буквально за стеной, но Тэхён боялся к нему заходить. Вдруг Чимин передумал и Тэхён больше ему не нужен. Альфа мерил нервными шагами комнату. Зря он решил вернуться. Зря Чимин его уговорил. Зря… Тэхён резко остановился. Голос Чимина. Голос Чимина в его голове: «Ну, иди же ко мне. Я соскучился». Тэхёну не нужны были двери, он сотворил портал и через секунду уже сжимал в своих объятьях того, кто стал ему дороже всех в этой вселенной. Любовь к Чонгуку поблекла перед новыми чувствами. Те вспыхнули так ярко, что Тэхёну становилось страшно, как бы не сгореть в этом огне. Один огонь его уже однажды спалил дотла. Только вот чувства к Чимину были хоть и яркими, но не обжигающими. Когда Альфа понял это, то почувствовал, как его сердце медленно отпускают сжимавшие ранее тиски. Тэхён уткнулся носом в макушку Омеги и никак не мог им надышаться. Он действительно соскучился за эти несколько часов. Чимин тихо засмеялся: — Глупыш. Зачем расходуешь энергию на портал? В мои покои дверь имеется. Но Тэхён не хотел поступать разумно. Он продолжал прижимать к себе Чимина, продолжал вдыхать сладкий, нежный, трепещущий, аромат своего счастья. Только так оно и должно пахнуть. Никак иначе. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, взволновано заглядывая Омеге в глаза. — Я себя чувствую замечательно, — ответил тот. — Я попросил Чонгука выделить нам свободный проход, и совсем скоро мы с тобой отправимся к моим родителям. Им уже передали от меня весточку. Папа и Отец в нетерпении. Тэхён словно окаменел. — Думаю, мне не стоит.., — начал он. — А вот и нет. Ты пойдешь со мной. И точка! Чимин прикоснулся своей тёплой ладонью к щеке Тэхёна. — Чего ты боишься? Они не посмеют тронуть тебя. И потом, ты даже не знаешь, насколько Светлые отличаются от Тёмных или Демонов. Они принимают мир и события такими, какие они есть. В нас с рождения есть доля смирения. Именно она помогает нам переживать даже самые трудные времена. Смириться — это ведь не значит опустить руки. Смириться — это значит принять и продолжить жить. Перешагнуть и пойти дальше. Я перешагнул. Теперь и тебе пора. А мои родители, я уверен, полюбят тебя так же, как и я, дай им только немного времени. — Не убьют, и то хорошо, — проворчал Тэхён. Чимин засмеялся. — Демон ты по крови или как? А ну-ка! Расправь плечи! На них скоро много чего навалится. Ты должен быть готов. Омеги у Светлых рождаются крайне капризными. Терпения тебе предстоит набраться много. — На сколько много? Отсюда и до царства Светлых? — Намного больше, — ответил довольный Чимин. Омега ещё никогда не выглядел таким счастливым. Он буквально подпрыгивал на месте от нетерпения. — Я приму ванну, переоденусь, и мы отправимся. Ты поможешь мне? — Принять ванну? — спросил Тэхён. — Переодеться, дурачок, а впрочем… — Давай не будем дразнить зверя, — проговорил Тэхён, намекая на Чонгука. Чимин вмиг стал серьёзным. Он сказал: — Чонгуку придется смириться с присутствием тебя в моей жизни. Если он не сможет, значит, мы с тобой переедем к моим родителям. Но это крайний вариант. Давай попробуем наладить с ним контакт. Я ведь не просто Омега. Я принц и наследник Светлых магов. Я уже однажды подвел своих подданных. Думаю, что только благодаря усилиям родителей не случилось войны, но пора уже отвечать за свои поступки. На наших плечах ответственность. Если я покину Чонгука, Тёмные и Светлые никогда больше не объединятся. А так есть шанс примирить наши миры раз и навсегда. Если я ему прощу всё, что было, то и остальные тоже. Только вот теперь мы немного изменим правила. Раз у Тёмных принято иметь гаремы, то я, как принц, имею право на свой. Мне не нужно много. Я хочу только тебя. И Чонгука, как своего Истинного. Это всё странно и, возможно, такого никогда не было, но истинности между Тёмными и Светлыми тоже никогда не случалось. И никогда не случалось, чтобы у Светлого истинных было двое. А у меня есть. И пусть с одним из них у меня всё сложно, но вот второго я от себя ни на шаг не отпущу. Прочь все церемонии! Эту ночь, и все последующие, ты будешь спать со мной. И это не обсуждается, — добавил Чимин, заметив, что Тэхён собрался ему возразить. — Я, на минуточку, твой беременный Омега, — сказал он, — хочу с тобой спать и буду. Ясно тебе? Тэхён покорно склонил голову. — Слушаюсь, мой принц. Тэхён был очарован. Это раньше Чимин был отрешен и молчалив. Теперь, энергия сочилась из Омеги непрерывным потоком. Кто такой Тэхён, чтобы этому сопротивляться? Вот Чонгук точно знал, кто он такой. Он — правитель Тёмных магов. Истинный Чимина. Имеющий на этого Омегу все законные права. Права то он имел, вот только опустил руку, которую поднял секундой ранее, чтобы постучать в дверь. Тёмный сделал шаг назад. Он прекрасно расслышал последние слова Чимина. Значит, вот чего его Омега хочет. Значит, Тэхён теперь будет спать в кровати Чимина. Не он. Не Чонгук. Но почему-то вместо гнева и раздражения Тёмный почувствовал лёгкое возбуждение. Именно возбуждение. То самое, которого он был лишен столько столетий подряд. Чонгук мгновенно представил две лохматые головы, прислоненные друг к другу во сне, и два стройных тела с переплетенными руками и ногами. В ответ на эту, такую яркую, картинку по его венам побежал настоящий огонь. Он помнил, каким милым мог быть Тэхён после сна. Чонгук помнил, как любил брать его, слушая глубокие, хриплые стоны. Тёмный помнил и то, как выглядела обнаженная спина Чимина с серебристыми лунами по позвоночнику… Пожалуй, это были самые лучшие его воспоминания. А теперь эти два соблазнительных создания можно будет найти под одним одеялом. Может быть, именно благодаря Тэхёну Чимин вернёт себе вкус к жизни. А затем, однажды, возможно сможет принять и Чонгука. Тёмный отошел от двери, так и не постучав. Он слышал счастливый смех Чимина и чувствовал, как его черствое сердце начинает оттаивать. Его Омега дома. Он здесь. Чонгук ждал так долго. Ещё немного подождать он сумеет. А потом… А потом, возможно, и его ждет немного счастья. Того самого, которого он сам себя когда-то лишил. С этими мыслями Тёмный вернулся к себе. А в комнате Чимина ещё долго слышался его счастливый смех, потому как Тэхён все же умудрился залезть к Омеге в ванну.