На колени передо мной/Please, obey me

Кайри бледнела, слушая историю. Император рассказывала о случившемся с каменным лицом, лишь Натаниель продолжал улыбаться. Его, казалось, забавляло слушать чужую версию происходивших событий. —…Таким образом, графу Бьюкенену будет даровано звание герцога послезавтра… — подвела итог Император. Не зная, что сказать, Кайри сидела как фарфоровая кукла, пока, наконец, не смогла вымолвить: — Так вот почему согласие было единодушным… — Лорд Защитник также пожелал этого. — Лорд Защитник? — Да. «Я заранее извиняюсь. Простите», — загадочные слова Лешо всплыли в мозгу девушки. Кайри трясло. Она уже догадывалась, что произойдёт дальше. Вся эта ситуация была в чистом виде приказом. Все будут в порядке, если она подчинится. Как бы ужасно это ни выглядело, от её мнения и желаний ничего не зависело. Взгляд девушки опустел. Повисла тишина. Натаниель странно смотрел на Императора, чуть прищурившись. — Я ничем не могу помочь. Постарайтесь думать позитивно, мисс Кайри, — примирительно произнесла Император под давлением его взгляда. — Ваше величество, Император… — Вы сейчас самый важный человек в стране. Если подобное необходимо, чтобы удовлетворить желание Легенды… просто сконцентрируйтесь на этом. Вы же дворянка, не так ли? Вам всегда было свойственно чувство ответственности. — Ваше величество, я — Бьюкенен и в мои обязанности входит управление землями. Это моя основная обязанность. — Ваш отец сказал, что разберётся с этим. Граф всегда хотел получить титул герцога. Его заветное желание сбылось. — Но те связи с внешним миром, за которые я отвечала… — Не беспокойтесь. Это то, чем способен заняться кто угодно. Однако вы единственная, кто может удовлетворить желания Легенды, — пожала плечами Император, явно нервничая. — Это не так уж и плохо для вас. Подумайте об этом спокойно. Тревериум, вся страна полагаются на вас. — Я никогда не желала подобного. — Это уже не имеет значения, — произнесла Император. Её лицо напоминало восковую маску без каких-либо эмоций. — Это расплата, дань уважения тебе, комплимент. Всё это за то, что они посмели забрать тебя, — певучий голос Натаниеля заполнил её сознание, заглушая остальные звуки. — До каких пор? — спросила тихо Кайри, опустив глаза. — Это… — Император бросила взгляд на Натаниеля. Всё зависело лишь от его желания, естественно. Кайри больше не принадлежала себе. — Навсегда, — с искрящейся улыбкой ответил её новый владелец, Натаниель.

***

С того дня Натаниель не отходил от Кайри. Если девушке требовалось переодеться или сделать ещё что-то, когда его присутствие было неуместно, он выходил, обмениваясь с Мари-Энн странным взглядом. — Ты наблюдаешь за мной глазами Мари-Энн, — Кайри посмотрела на удаляющуюся спину Натаниеля, покидавшего дворец и отвернулась. — Не знаешь, куда он уходит? — Похоже, у него встречи с какими-то людьми, — произнесла Мари-Энн, широко улыбнувшись, и продолжила заваривать лавандовый чай. — С людьми? — Дворянами! — Ты смогла бы проследить за ним? — Ух… Это сложно, — горничная замерла при этих словах. — А с помощью твоих способностей? — Натаниеля действительно очень-очень много, слишком много. Он везде. — Везде? Даже если его нет? — Да! Он повсюду. Где бы ни были люди, он всегда рядом. Смысл этих слов странно доходил до Кайри. Похоже, что только нелюди ускользали от внимания Натаниеля. Она молча села за чай. Горничная ошибочно приняла покорность хозяйки за усталость. — Вы хотите чего-нибудь, мисс? У нас есть конфеты в форме снежинок от Нового Мини! — Нет. — Т… тогда я слышала, что у «Прагс 144» появились новые фасоны платьев. Мне принести каталог? — горничная выглядела несколько встревоженной и говорила нервно. — Мне больше не требуется носить платья, — равнодушно произнесла Кайри. — Но, если отец позовёт вас? — оторопела Мари-Энн задрожав. — Он… Он не сделает этого. — Я понимаю. На лице Кайри не дрогнул ни один мускул. Она больше ничего не ждала. Видя хозяйку такой, горничная не знала, что же делать. — Сегодня прекрасный день мисс! Он так прекрасен, потому что небо голубое! — Ты права. В прошлом я бы пошла прогуляться с тобой. — Но…, но на улице всё ещё холодно! — Ты же любишь играть в снежки? — Они мне надоели, — девушка опустила голову, пряча глаза. Она совсем не умела врать. — Мари-Энн, — позвала Кайри, рассматривая горничную, съёжившуюся под мрачным взглядом лиловых глаз. — Почему ты помогаешь Натаниелю? — Ох… Мари-Энн делает это потому, что… — Ты ненавидишь меня? Поэтому помогаешь запершему меня Натаниелю? — Нет! — воскликнула горничная удивлённо подскочив. — Это неправда! Совсем неправда! Мисс для Мари-Энн всё! Мари-Энн не ненавидит мисс! Кайри и не думала, что горничная объединилась с Натаниелем. Подобная демонстрация верности не была нужна. Однако с момента похищения именно он решал всё, что касалось судьбы Кайри. Даже горничная, которая служила ей уже давно, должна была действовать с оглядкой и только с его разрешения. — Тогда почему ты слушаешься его? Почему связалась с ним? — Мари-Энн… Мари-Энн просто хочет, чтобы мисс была в безопасности… — глаза горничной наполнились слезами, едва она увидела печаль на лице хозяйки. — Мари-Энн. Ты помнишь? Первую нашу встречу, — ноздри Кайри наполнились удушающим ароматом когда-то любимого чая. В её голосе звучало доверие. — Я помню, — горничная оцепенела, кончики острых ушей опустились. — Впервые я выстрелила тебя в доме торговца рабами в пригороде. — Да. — В тот день ты боролась на арене. И тебя знали как ту, что никогда не проигрывает, — девушка сделала паузу. — Там была еда и тёплая постель. Единственной вещи не хватало. Свободы. Была ли ты счастлива? Раздался звон бьющегося стекла. Чайник выпал из рук Мари-Энн. Однако Кайри и не взглянула на осколки. — Моя тюрьма достаточно безопасное место? — Это… — Ты хочешь, чтобы я оставалась в такой безопасности до самой смерти? — Нет! — Почему? Я же жива, я могу питаться и нахожусь в безопасности? — Но… Мари-Энн была слишком беспомощна, когда мисс похитили! — нахмурилась горничная. Кончик её носа покраснел. — Никто не способен полностью избавиться от угроз жизни. — Но я могу попытаться! — Ради чего эти усилия? Сделает ли это меня счастливой? — Но… Но…— из тёмных глаз Мари-Энн полились слёзы. В воспоминаниях Кайри всплыл образ юной девушки не человека, побеждавшей на арене. Даже будучи рабыней, она получала идеальный уход, но её глаза были мертвы. Так что Мари-Энн понимала ситуацию лучше многих. Она по себе знала, как это. — Но… Мари-Энн сильная, она не умерла бы! Если такое повторится, мисс может умереть! — захлёбываясь слезами, горничная спрятала лицо в ладонях. Кайри смотрела на её отчаяние. — Я имею в виду, мисс не может умереть. Хнык-хнык. Я ненавижу то, что Мари-Энн не может выйти. Хнык. Но Мари-Энн сильнее ненавидит и боится, что мисс умрёт!.. — остроухая, хрупкая на вид девушка, обхватила голову руками и рассуждала как безумная. — Мари-Энн, — смущённая Кайри, попыталась успокоить её, но та мгновенно сорвалась с места. Горничная бросила на пол несколько больших листьев платана, вынув их откуда-то из складок платья. Разлитый чай и осколки исчезли без следа. — Простите за то, что разбила ваш любимый чайник, мисс… — горничная виновато подняла уставшие понимающие глаза на хозяйку. — Простите за всё, мисс. — Энн… — Мне жаль, — в тёмных глазах сверкали слёзы. Она выдержала взгляда Кайри и опустила голову. — Для Мари-Энн важнее всего, что мисс в безопасности. И Натаниель обещал защищать мисс. — Мари-Энн. Ты считаешь себя виноватой в том, что меня похитили? — Кайри поднялась со стула и встала перед горничной. — Ты не виновата. Это не твоя обязанность. — Нет. Мари-Энн виновна. Мари-Энн слишком слаба. Мари-Энн должна была лучше учиться у матери… — губы горничной сжались в линию, чёрные, как ночь глаза странно сверкали. — Мари-Энн больше никогда не лишиться своей драгоценной хозяйки. — Мари-Энн. — Так, Мари-Энн больше не даст мисс подвергаться опасности, — горничная подняла глаза и пробормотала словно одержимая. — Чего бы это ни стоило. Повисла тишина. Затем Мари-Энн как будто проснулась и воскликнула: — Я приведу гостей! Он обещал, что гости будут каждый день! — она выбежала из комнаты с такой скоростью, что Кайри не успела её остановить. «В какой момент всё пошло не так?» Единственный вопрос без ответа эхом отдавался в голове Кайри.