Зарок короны Ступеней

Темная Сестра отлетела в сторону, воткнувшись в землю. Помимо принца Деймона и Крахгаса Драхара никого на этом поле боя не было. За пределами пещеры, за которым трусливо скрылся кормилец крабов, воевали преступники, войска Корлиса и зачинщики Ступеней. В ушах стояли их истошные крики. Прежде Караксес издал оглушительный рев, опаляя своим пламенем воинов без разбору. Все были затянуты в кольцо огня, которое венчали языки пламени. Его дракон очищал острова от этой погани, а он — изнутри, намереваясь покончить с виновником войны Ступеней. Хотя сделать это без Темной Сестры не доводилось. Лишившись Темной Сестры, принц Деймон перешёл в прямое наступление, набрасываясь на Драхара с кулаками. Он бил его по маске, стараясь выиграть для себя время. Сильно приложив его по голове (кажется, маска треснула), Деймон вскочил и было понёсся к Темной Сестре, как его потянули обратно, намертво вцепляясь в ноги. Звуки, издаваемые Драхаром, больше походили на скрежет клешней, точно оправдывает звание кормильца крабов. Он сам способен утащить и прогрызть плоть, пока от жертвы не останется местами мяса на костях. Кое-как перевернувшись, Деймон увидел наполненные кровью глаза, его лицо было в волдырях. «Отпусти, морская тварь!» В глазах Драхара плескалось и безумие, и он когтями (в момент «вытаскивания» их из плоти принц издал глухое рычание) приближался к лицу. Деймон всеми силами тянулся к Темной Сестре и, продев кончиками пальцев рукоятку, сжал в своей руке. Он немедля привел ее в действие, но Драхар опередил его, задевая голову. Тут же алая кровь обагрила серебряные волосы. В ушах звенело, и Деймон с повернутой в сторону головой пребывал в некой прострации, глядя на себя со стороны. Удар мечом, который пришелся по груди, рассвирепел Драхара, и тот когтями вцепился в лицо, нанося глубокие раны. Не обделил он и растрепанные, но по-прежнему прекрасные длинные волосы принца, обрезая их и от злости пихая себе в глотку. «Я изъем тебя изнутри, — впервые за весь бой произнес кормилец крабов хриплым голосом. — Ты станешь хорошей едой для крабов, лёжа на дне моря». В этот самый момент, когда Драхар надавливал на грудь так, будто сердце полезет через горло, принц прорезал ему шею. С глубокими вздохами он отпрянул от кормильца крабов, поспешно, спотыкаясь о ноги, на четвереньках. Деймон сплюнул кровь изо рта, ощущая прилив возбуждения. «Темная Сестра жаждет крови», — говорил порочный принц ещё перед началом войны за Ступени. Он подошёл к Драхару, осторожно проведя рукой по лезвию меча. Ладонь наполнилась кровью, стекая сквозь нее ручьями. «Темная Сестра вдоволь испила твоей крови. Она захлёбывается в этой проклятой крови, гнили». С омерзением Деймон глядел на то, что можно было назвать отдаленно телом человека. Однако к нему прибавилось волнение. Драхара не убило ударом. Он только повторял движения губами. «Он насылает на меня проклятье?», — не в забаве думал принц. Деймон ещё раз ударил его мечом. Полилось много крови, однако кормилец крабов остался ещё жив. Это начинало его раздражать. «Сдохни наконец, тварь!» Драхар потешался над ним и, как показалось самому принцу, ухмылялся, даже со вспоротым горлом нечто шептал на известном только ему языке, а после слегка приоткрытые губы застыли навсегда. Изрядно уставший от всей этой потасовки, Деймон снёс ему голову. Он смеялся, протяжно, безумно. Деймон с головой кормильца крабов выходит из пещеры, не ощущая того долгожданного триумфа. Некогда прекрасные волосы окончательно были оборваны, спутаны, а его латы не сияли, одежда во многих местах порвана. Сейчас Деймон походил не на гордого величественного принца семейства Таргариенов, а на простого воина, которому суждено пасть на этом поле брани. По колено он пробрался в море. Когда он за волосы сбросил голову, взгляд выражал собой ничего, направленный вдаль. В его руке была окровавленная Темная Сестра. На гнетущихся ногах Деймон пытался сдвинуться, но сражение давало о себе знать: глаза заволокло мутной пеленой, движения были шаткими и болезненными от многочисленных ран, и ноги его предательски согнулись. Деймон упал, раня себя мечом прямо в грудь. — Сир Корлис, как быть с принцем Деймоном? Спустя небольшое время хватились принца. Все, что успели увидеть войска, это кровавое месиво, отдаленно похожее на человеческое тело, и принца Деймона. Вскоре обнаружили и голову Драхара: они победили! Но принц не дышал. Войска не столько сочувствовали смерти Деймона, окончившего жестокую убийственную войну за Ступени, сколько переживали за то, как бы их головы остались на своих местах. Корлис Веларион, выступивший вперёд, с невыразительностью смотрел на своего договорного союзника: — Кто бы мог подумать, что все закончилось так. Чтобы принц Деймон… М-м, никогда. — развел он рукой, с заинтересованностью глядя на выпирающую из груди Темную Сестру. — Король Джейхейрис лично вручил принцу его за доблесть, пожалуй, это последняя данная принцу почесть. Какая ирония подохнуть от лезвия своего меча, не правда ли? Пожалуй, наш принц омыл себя от грехов, став благородным, — в приподнятом настроении произнес Корлис, вытаскивая Темную Сестру, и, повернувшись к ним, низким голосом продолжил: — Ничего не говорить, за вас это буду делать я. Мы вернем этот меч, а принц Деймон… Его совсем нет. Мы завершили войну, покончив с Крахгасом Драхаром. Я прав или нет? — на его слова раздался клич его воинов и воров, которым было плевать, на чьей быть стороне. — Тогда чего вы ждёте?! Сделайте это немедля! Доверенный ему воин взял тело принца, бросив его в море. Воины и воры беспристрастно глядели на это зрелище. Их второй предводитель сам был виновен, что пожелал заполучить всю славу себе, расплатившись за это жизнью. Они ушли с мыслью о триумфе, которая вскоре прокатиться по всему Весторосу. Принц Деймон безвольно утопал, вода вокруг становилось алой, точно кровь. А после, когда Караксес спустился на побережье, раздался оглушительный рев. Война за Ступени и Узкое море окончилась. Вскоре весть об облетела Вестерос под знамением, что кормилец крабов был изничтожен. Конечно, люди, праздновавшие победу в войне за Ступени и Узкое море, сами не приложили к этому руки, но там же сражались принц Деймон и сир Корлис со своими войсками! Как было устоять и не пригубить вино?.. Вероятно, король Визерис тоже мог почить победу в кровопролитной жестокой бойне, ожидая, что именно Деймон преподнесет его или пошлет весточку, требуя возвращение во дворец. Однако, к сожалению, не все лорды вернулись с той войны. Он с апатичным взглядом выслушивал послов, которые вещали о том, что сир Корлис Веларион сам бы хотел донести весть про принца Деймона. Это не сулило ничем хорошим. «Принц Деймон пожалует во дворец?» Рейнира уже знала о том, что война за Ступени и Узкое море уже окончилось, но не могла разузнать ни одной новости о своем дяде. В королевстве ходили лишь слухи, но не подлинные новости. А принцессе спустя столько времени очень хотелось увидеть дядю. В ином случае она бы не подошла к отцу во время разговоров: он не воспринимал её всерьез. Вместе с тем принцесса все же надеялась на ответ. Однако отец был нем, и она обратила взор на послов. «Сир Корлис пожелал сообщить о принце», — сухо произнес один из них, и они ушли. От услышанного Рейнира, поджав губы, смотрела по сторонам. «Он скоро прибудет, — наконец заговорил король, — Идем. Ты имеешь право знать». Итак, впервые после объявления её наследницей принцесса стояла подле короля. Она бы возрадовалась, если бы причиной того не касались дяди. — Ну, не утомляйте нас своим бормотанием. Говорите по делу. Сир Корлис, преклонив колено перед королем, раздражал долгим вступлением. Визерис недовольно посмотрел на свою дочь, однако ничего не сказал против — только кивнул. — Обязан доложить Вам, Ваше Величество, — поспешно начал Корлис, — мои войска уничтожили кормильца краба, тело потрошено, а голова скинута в море. В последней схватке принц Деймон принимал личное участие. Он действительно внес значительный вклад в победу над войной, — он выдержал некоторую паузу. — Мне нелегко это говорить, Ваше Величество, но принц Деймон… его больше нет с нами. Один из воинов обнаружил валирийский меч, — сир Корлис явил взору короля Темную Сестру. — Насколько я знаю, король Джейхейрис вручил его принцу Деймону. Я возвращаю в вашу семью. Прежде равнодушный Визерис, опираясь головой на руку, оживился. Рейнира глядела на Корлиса Велариона испепеляющим взглядом. — Вы нашли его тело? — сдерживая себя, сухо спросила принцесса. — К сожалению, принцесса, — покачал головой сир Веларион, — Как бы не искали. Можно разве что предположить, что принц Деймон сбежал в спешке… — Это самая гнусная ложь, которую мне вообще довелось слышать, — скривив губы, прервала Рейнира. — Рейнира! Как ты смеешь грубить достопочтенному сиру Корлису? — крикнул на неё Визерис, сжав кулаки, — Это недопустимо! — А это не ответ! — повернув голову в его сторону, утвердительно прокричала принцесса. — Живой или мертвый, он где-то есть. Я ни за что не поверю, что дядя посреди бойни бросился наутек. Он может быть негодяем, подлецом, может быть, даже предателем, но он не трус! И он точно не мог оставить Темную Сестру! Он не мог просто испариться в воздухе! Я спрашиваю еще раз, — обратилась она снова к Корлису, — где принц Деймон? Если вы его не нашли, то не смейте ничего утверждать. И задвиньте подальше свои предположения. Особенно, когда Вас принимает король на Железном троне, — пока она с пылкостью отчитывала Велариона, отец шептал нечто вроде «помолчи, Рейнира». — Это провокация! — Довольно! — не выдержал Визерис и, взяв с рук Корлиса Темную Сестру, стукнул мечом об пол. — Не позорь меня! Если достопочтенный сир Корлис Веларион так сказал, значит, у него были веские основания для подобного. Почему ты вообще беспокоишься за него? — прищурив глаза, спросил король. — Деймон никогда не был тебе хорошим дядей. Когда ты родилась, он не соизволил явиться на торжество в твою честь. Так и знай: если бы с тобой что-то случилось, он бы пальцем не повел, — напирая, отчеканил он. — Пойми это, несносная девчонка. — Я не говорила тебе гадостей, отец… Вот, значит, как ты относишься ко мне, — отступая от него на шаг, обиженно произнесла Рейнира. — Прежде всего это вопрос касается и меня, — гордо подняв голову, ответила она. — Ты пытаешься заставить меня ненавидеть его, так ведь? Но я и так это прекрасно знаю. Каким бы он ни был, он твой родной брат. Ты злишься на него из-за предательства, но ведь ты сам был заинтересован в победе в этой войне. Ты не помог Деймону, когда он просил твой помощи. Ты закрываешь глаза на обстоятельства и считаешь это дело закрытым. Но что, если нечто подобное приключится со мной? Впрочем, — понурив голову, глядела она него исподлобья, — пока есть Эйгон, тебе плевать на меня. Закончив свою речь, Рейнира поклонилась и с недовольным видом направилась к выходу из зала. Король Визерис кричал на неё, взывая вернуться обратно, но она, сложив руки за спиной, никак не отреагировала на него. От всего этого король сам перенимал раздражение дочери, немного отклонившись — ощущая, как в его спину впиваются лезвия этого проклятого трона. Сир Корлис нечто говорил о том, что тело принца Деймона ищут, его воины осматривают острова. — Терпения и здоровья Вам с принцессой Рейнирой. Она так молода, но уже амбициозна и воинственна. Это может обернуться печальным концом, — уверял Корлис, глядя на отрешенного короля. — Да, терпения и здоровья… Со всеми вами, — устало произнес он, выпрямив спину. Разъяренная, Рейнира, направляясь в свои покои, шла по коридорам замка. Она откровенно не понимала поведения отца: как можно было относиться с таким равнодушием к смерти близкого родственника? Конечно, Деймон отнюдь не подарок судьбы (как он сам себя называл, проклятье семьи), однако он все же был частью этой семьи, несмотря ни на что. Она была уверена, что дядя тоже любил свою семью, но по-своему. Мышлением он не походил на обычных людей, а на гордых величественных драконов. В отличие от остальных он не собирался пресмыкаться ей, и тем удивительней казался дядя в её глазах. При всем этом он проводил с ней время, дарил подарки, поддерживал в момент утраты её матери, когда отец был преисполнен своим горем. Все это было еще, когда дядя прилетал на Королевскую Гавань, но из-за распрей он более не мог посещать дворец, в том числе и её. Спустя несколько лет разлуки Рейнира ожидала, что дядя вернется с войны за Ступени и Узкое море, однако этому не суждено было сбыться. Слезы злости и обиды стояли на глазах. — Принцесса Рейнира? Она обернулась на голос. Перед ней, сложив руки за спиной, стоял Корлис Веларион. Принцесса, смахнув рукой слезы, с вызовом посмотрела на него. — Сир Корлис, зачем Вы явились ко мне после аудиенции? — сложив руки на груди, спросила она. — Ежели я Вас чем оскорбила, то я прошу прощения. Но не стоило рассказывать неподтвержденные вести, особенно если они касаются членов королевской семьи. От своих слов я не отказываюсь. — Я понимаю, что Вы расстроены, принцесса. Таргариенам также не чужды чувства, — осторожно начал Корлис. — Король прекрасно умеет их сдерживать, Вы же только учитесь. Конечно, это весьма прискорбно, особенно для меня. В конце концов, мы сражались бок о бок несколько лет, но такое случается. Мы никогда его не найдем. — Ищите лучше! — стойко возразила Рейнира. — Пожалуй, Вы неправильно понимаете меня, принцесса. Ежели он каким-то образом оказался в море, что вполне могло быть, его тело растаскают крабы и иные морские твари. Они весьма прожорливы. — Я не верю Вам ни как родственница, ни как принцесса, — твердо заявляет Рейнира, хоть в её взгляде промелькнула боль. — Вместо того, чтобы тратиться на то, чтобы уверить в нелепые предположения, следовало бы уделить вниманию розыскам принца. Победа в войне это не только чествование победивших, так ведь? Как вообще можно упустить члена королевской семьи, одного из главных командующих посреди решающей битвы? Не есть ли это Ваше упущение? — Караксес все еще находится на острове, — поспешно добавил сир Корлис, слегка запинаясь. — Полагаю, ещё есть шанс отыскать его. Но не делайте глупостей, принцесса. В любом случае принц Деймон уже нежилец. Ежели Вам доведётся увидеть, Вы будете шокированы его изменениям. — Благодарю за осведомление, сир Корлис, — изобразила почтение она, кивнув головой. — На том и закончим. Он также кивнул головой и со словами «С вашего позволения, принцесса» ушел. После не совсем удачного разговора Рейнира ещё пребывала в своих покоях. «Темную Сестру доставили, но Караксеса они не привели. Здесь что-то явно скрывают, — думала Рейнира, касаясь валирийской стали на шее, — пожалуй, я позволю себе сделать глупость. Мне станет спокойней, если я увижу собственными глазами». Когда дело клонилось к ночи, принцесса Рейнира навестила свою драконицу. «Ты ведь тоже ощущаешь беспокойство, Сиракс? — спросила она, ласково гладя по золотой чешуе. В ответ драконица протяжно рыкнула. — Я так давно не летала на тебе, наверное, ты истосковалась по полетам». Приготовив все необходимое, вскоре принцесса взмыла в небо. Крылья Сиракс укрывали ее от тьмы, а лиловые глаза Рейниры стали бездонными. — Я сама должна убедиться, что есть правда, а что неправда. Мне нужно увидеть Караксеса. Деймон, шипя и скалясь, прижимал одну руку к кровоточащей ране на ноге, а второй держался за живот, ощущая поступающую тошноту. Караксес вился рядом. Он успел вытащить своего всадника из моря, прежде чем бы тот погиб от утопления. Дабы не ранить его ещё более, дракон не брал его острыми клыками и когтями, которые могли бы добить его. Крылья здесь были просто незаменимы. «Умная скотина», — сказал бы так, если бы не выплевывал воду, заполнившие его легкие. С этим дракон ему не мог помочь, уплетая куски мяса, но и не мог бросить своего всадника, не находя в пещере достаточно еды. Захлебываясь, Деймон вырвал кровью. Темно-красной кровью, почти черной. Если он мог бы каким-то чудом жить с тяжелыми ранениями, то сейчас попросту мог умереть из-за обильной потери крови. — Один в поле не воин не потому, что он не может одержать победу, — прохрипел Деймон, — его затянут на дно, ожидая его скорой кончины. Одолев самого Драхара, я достоин подохнуть в этой пустоши как последнее отребье?! Такова моя награда за все, что я сделал для этих ублюдков? Что я сделал для брата? Этого я действительно заслужил? Сука! Думают, что могут использовать меня и забыть об этом, почивая на лаврах? Я их всех уничтожу до единого. Уничтожу! Он прерывался, глухо прорычав от накатившей боли. Караксес обводил вокруг своего всадника круги, наблюдая за его мучениями. Казалось, желчь переполняла порочного принца изнутри, да только буйство не могло его спасти. Первая помощь при таких ранениях уже прошла мимо. Сам он не дотянет. Хрипя, Деймон попытался встать на ноги, что с опорой на камни впрочем удалось, но ступить шагу не мог. Караксес протяжно прорычал. «Вот увидишь, они ещё будут молить о своей скорой смерти». О какой такой их смерти идёт речь, если он сам скоро умрет? Деймону сделалось столь смешно, но то было его личное безумие, омраченное несчастьем: что бы ни говорил, какие бы ужасные пытки не придумывал для своих врагов, он не сможет привести их в исполнение. Дракон вновь взревел, как будто его ранили, что живо привлекло внимание Деймона, на которого падала нитями кровь. Он удивлённо смотрел на своего дракона. По преданиям кровь драконов имела целебные свойства, однако действительно это было правдой? Совместима ли его кровь с драконьей? Сознание начало уходить от него, погружаясь во тьму. Сосредотачивая взор, порочный принц мог увидеть в своих ладонях сгустки крови. Своей, Крахгаса Драхара и Караксеса. Его дракон вновь взвыл, размахивая крыльями. Он обязан справиться. Деймон на периферии сознания всасывал в себя как спасительную жидкость, возвращавшую его к жизни, так и губительную смесь, гнилью наполняя ослабевшее тело. Он по-прежнему еле держался на ногах, но ощущал некоторое облегчение. «Надеюсь, это не предсмертные спазмы», — он ухмыльнулся и сполз, опираясь спиной об камень. В отражении глаз дракона Деймон видел себя. Казалось, они установили ту прочную связь, которая не была между драконом и его первым всадником. Между тем Рейнира прибыла на острова. В действительности эти места были ввергнуты в хаос. Сами по себе они не крошечные, будто отколовшийся кусок земли, зато засохшей кровью, трупами, жидким огнем представляли их богатства. А ещё, пожалуй, разного рода морские твари, такие как краб. Рейнира ахнула, когда один из них вцепился ей в ногу. Принцесса брезгливо отмахнула его, впрочем, отмечая, что пришлось проявить в этом деле завидное усердие. Ее драконица Сиракс, втягивая шею, зашипела. «Мне тоже не нравится это место». Но отступаться от своих намерений принцесса не собиралась. Некий шум отвлек Деймона и Караксеса. Слух дракона уловил после громкие шаги. Прошло, пожалуй, гораздо больше времени, чем ощущал порочный принц, однако теперь он чувствовал себя куда лучше. К нему вернулась способность передвигаться, пусть и прихрамывая. Караксес разъерепенился, его шаги сопровождались гулким эхом. Рейнире сразу стало ясно, что в этой пещере находилось грозное чудище. Наконец. Они обошли Ступени вдоль и поперек, пока не увидели эту пещеру, в которой, поговаривалось в народе, нашел свое убежище сам кормилец крабов. Она было хотела пройти вперёд, как драконица подскочила мигом. Во тьме блеснул огонь. Было не видно самого дракона, зато огонь, выглядывавший из пасти, отсвечивал вокруг, в отблеске отображая кровавую чешую. В действительности Караксес имел кровавую чешую, однако от него разило кровью. За годы войны за Ступени он мог стать более свирепым и кровожадным. Сиракс супиться, из ноздрей валил дым, и она выпустила пламя в сторону, предупреждая об угрозе. Хотя скорее угрозу представлял Караксес. Изведавший войны, он безо всякого труда прогрыз бы ей горло. Собственно, она была совсем молодой самкой и не могла ничего существенного противопоставить в боевых условиях с драконом. Рейнира видела, что в самом деле её драконица боялась его. Она сама побаивалась Караксеса. Тем не менее, собрав по крупицам волю, принцесса движением руки усмирила Сиракс и, подойдя вперед, спросила: — Караксес, почему ты все еще находишься на этих островах? Где твой всадник, принц Деймон? Она старалась вести себя естественно, не выдавая страха, хотя этого все же не удалось скрыть в полной мере. Рейнира никогда не оставалась с ним одна, а смотреть прямо в глаза кровавому змею считалось агрессией. Одно дело — совладать со своим драконом и уладить конфликт с весьма сложным в отношении, но все же родным дядей. «Что забыла здесь девчонка? — отрешенно думал Деймон, стоило услышать её голос. — Именно из всех существующих людей сюда прибыл отпрыск Визериса. Она не понимает, что здесь была кровавая резня?» Мысли скакали в разные стороны. Уже потому, что попросту не знал, как реагировать на прибытие племянницы. А действительно, что он обязан вообще ощущать: испытывать счастье, что о нем действительно кто-то беспокоится и ищет, или испытывать беспокойство, что она могла и может умереть из-за проделанной авантюры? Порочный принц помотал головой. Какой вздор! Эта девчонка отодвинула его в праве наследования Железного трона и смела стать на его пути, потребовав яйцо дракона обратно. Он великодушно пощадил её, потому как если бы причинил отпрыску Визериса вред, то мог бы навлечь на себя его гнев и дорого бы за это поплатился. А брат имел новую жену, проклятую Хайтайэр, которая бы родила ему сына, и Деймон попросту навлекал на себя беду без малейшей выгоды. Но порочному принцу было даже интересно. Каковы были пределы сумасбродства Рейниры? Визерис бы ни за что её сюда не послал хотя бы из соображения безопасности своей наследницы. Ведь она, не считая своего дракона, совершенно одна. Деймон, которого толком-то и не искали, уже мертв для всех! Значит, если предположить, что Караксес убьет её, это будет трагедией, в котором не будут искать виновных тому. Пусть Таргариены имели связь с драконами, они все еще были людьми, чья жизнь чрезмерно хрупка. Ежели дракон может погибнуть в схватке, то человека можно. Никто не подумает на него: Караксес жестокий и одичалый без своего всадника мог сделать все, что угодно. Визерис будет очень раздосадован и почувствует хоть часть боли. Дракон, пожалуй, уловил настрой своего всадника и, выглядывая из пещеры, он собирался выпустить огонь. Рейнира продолжала стоять, не шелохнувшись, однако было видно, что она хотела отступить назад. Страх приковал к земле намертво. — Остановись! Смерть девчонки не принесет мне успокоения. Получилось тише, чем ожидалось, однако дракон его услышал. Принцесса недоуменно следила за тем, как Караксес повернул шею и склонил голову, будто бы в пещере был еще некто. Только тогда она заметила кровавые глаза. Рейнира помотала головой. «Нам пора отправляться домой, Сиракс. Ответ не был получен. Не стоит более беспокоить Караксеса». Сиракс с охотой выполнила просьбу своей всадницы. Ей не терпелось покинуть Ступени. Хотя прежде, чем они взмыли в небо, кровавый змей пытался укусить драконицу. Скалясь, он обратно вернулся в пещеру и обратил недовольный взор на Деймона. «Она не представляет никакой угрозы. Даже если она что-то скажет про меня, ей не поверят. Зато ты иногда можешь видеться с драконицей». Дракон на подобное заявление фыркнул и улегся в пещере, быстро заснув. Деймон хмыкнул, устроившись рядом с ним. — Рейнира, моя головная боль! С тобой у меня все волосы повыпадают! Принцесса надеялась прибыть до того, как отец обнаружит пропажу. Однако ему пришло в голову посетить её покои. Именно в этот момент он решил обратить внимание на её существование. Когда она пришла, тогда уже была ночь. Рейнире не удалось прошмыгнуть мимо, и он застал её идущей по коридорам дворца. Увидев её, Визерис сразу затянул её в покои. «Где ты была»? Принцесса замялась, ничего не ответив. Он сам прекрасно знает ответ. — Довольна? Нашла то, чего хотела? — продолжал наступать он. — Более чем, — собравшись с духом, ответила Рейнира. — Как видите, Ваша светлость, я жива и здорова. И наконец Сиракс размялась, при дворе она держится что скотина на убой. В неволе. — Ты же понимаешь, что тебя могли убить? Те, кто считают, что наш род узурпировал власть, неверные мне, чего греха таить, сторонники того, что Эйгон должен занять трон. Ты думаешь, что я слепой, но я все прекрасно вижу, просто не подаю виду. Но я не могу за всеми уследить. В этот раз обошлось, но если могло быть иначе? Что будет в следующий раз? Выброси эту дурь. Ты откровенно испытываешь судьбу. Деймон мертв! — Что же, — понизила голос принцесса, отведя взгляд в сторону, — в любых случаях, меня всегда можно заменить на более покладистого и мужественного, так ведь? — Ты моя дочь от любимой женщины, — приподняв её лицо за подбородок, искренне отвечал Визерис. — Ты не можешь быть заменима, даже если у меня родится вторая дочь от Алисенты. Откуда ты взяла это вообще? У тебя был повод усомниться в этом? Знаю, я был очень подавлен на похоронах твоей матери и выпал из этой реальности на долгое время. Мое сознание по-прежнему туманно. Но нам следует держаться вместе. Моего дражайшего брата не стало, и ты также намереваешься покинуть меня в этот момент? — его голос надломился. — Лучше приходи делиться своими переживаниями, даже если я занят иными делами, нежели подвергать свою жизнь опасности. — Конечно, отец, — смиренно проговорила Рейнира, когда ощутила поцелуй в лоб. «Не с тобой я могу обсуждать свои проблемы». Спустя несколько лет были проведены похороны принца Деймона. По крайней мере, такое имя присудили изуродованному трупу, по которому навряд ли можно было определить вообще подлинность владельца. За неимением иных лазеек дело по поводу исчезновения Деймона считалось закрытым. Собственно, чего можно было ожидать? Рейнира ничуть не расстроена этому: её лицо не выражало никаких эмоций. На лицах иных изображена фальшивая скорбь, особенно что касалось Корлиса. Это походило на фарс. Лишь Визерис, не знавший правду, был подавлен и находился рядом с ней. — ...наконец, принц Деймон был дядей для принцессы Рейниры и принца Эйгона… — Дракарис, — хладнокровно отдала приказ дракону сжечь тело. В глазах Рейниры отражался драконий огонь. Она знала, что те кровавые глаза принадлежали вовсе не дракону.