Зарок короны Ступеней

— Ты уж слишком беспокойный, муж мой, — заметила Рейнис после того, как они вернулись в Дрифтмарк. — Ты что-то утаиваешь от меня? — Война за Ступени во всех смыслах была сокрушительной. Победа — это лишь часть дела. Предстоит сделать еще многое, чтобы защитить острова от вторжения. — За это можешь не переживать, — хмыкнув, сказала она и продолжила: — Караксес до сих пор сторожит Ступени. И Узкое море, пожалуй, тоже. — Дракон должен покинуть острова, — скорее обеспокоенно, чем раздраженно произнес Корлис. — Его всадник погиб. Он вернется к семейству Таргариенов. Вернется, — не терпящим возражения голосом произнес сир Веларион, на что его супруга многозначительно посмотрела на него, но не озвучила ни слова поддержки, ни свои мысли в слух. Караксес не покинул Ступени. Прошел год после убийства Крахгаса Драхара и соответственно как были отвоеваны острова и торговые пути стали доступны. Так полагало множество лордов, король Визерис был того же мнения. Однако наладить торговлю мешал дракон, который весьма неплохо обжил острова. Здесь было достаточно крова для него, особенно с находящимися на островах пиратами и лордами. Кровавый змей, поговаривают, сжег однажды корабль, проплывающий мимо островов. Сам король, знававший о подобных проделках дракона его брата, препятствовал слухам, будто бы безмозглая тварь имела явные намерения спалить Ступени дотла. Вести же король получал лично от Корлиса Велариона. Иными путями через гонцов Велариона известия не были доставлены: по какой-либо причине они умирали, либо письма перехватывали. В этой суматохе сир Корлис уже не мог стерпеть, пока Караксес покинет остров. «Вы сами понимаете, Ваша светлость, присутствие Караксеса устрашает лордов, — говорил он, — они не хотят явиться на Ступени, что только увеличивает издержки. Из глубоко уважения к Вам я ничего не делаю супротив, но это дракон Вашего семейства. Вы должны совладать с ним. Пусть даже Ваша дочь». Визерис обратил взгляд на Рейниру. На её лице отражалось непонимание. Его дочь за этот год стала более серьезнее и воинственнее. Она действительно прекрасно совладала со своей драконицей Сиракс, что впрочем не является новостью, ведь она оседлала дракона раньше всех из Таргариенов, в свои семь лет. Рейнира начала понимать, какая на самом деле ответственность лежит на ней как будущей королеве. Принцесса больше начала интересоваться драконами. А вот поддерживать теплые отношения с отцом и королевой Алисентой и их детьми казалось тяжело. Да, детьми. Не только малолетним Эйгоном, ведь в этом году Алисента принесла отцу дочь! «Хотя бы не сын», — настойчиво билась мысль в разуме. Но это не могло в полной мере успокоить её. Детство, то самое безмятежное детство, где еще жива её мать, закончилось, но те детские капризы, которые отец исполнял, казалось, не унимались. Возможно, он охладел по отношению к ней, но в своей натуре была папиной дочкой. «Отцу не составит труда заменить меня». Она все же видела дочь Алисенту. Один раз. Этого хватила: его вторая дочь была здоровым и славным ребенком, из которого отец мог воспитать на свое усмотрение, пресекая на корню баловство. Ощущая себя покинутой, Рейнира пришла в септу, чтобы почтить память своей умершей матери. На перифирии сознания она поймала себя на мысли, что и её дядя также мог умереть за это время, и она не получала вестей о нем. Тогда же король, искавший свою дочь, пришел к ней. Позволив себе быть слабой, Рейнира зарыдала, когда Визерис обнял её. «Я знаю, дорогая, я тоже скучаю по твоей матери». Она посмотрела на него глазами, в которых отражалась немая боль. «Мы могли бы жить по-другому, чтя ты память о ней. Но теперь у тебя дети от другой женщины». Визерис вздохнул, крепче прижав дочь. «Это не поменяет моего отношения к тебе. Этот брак, эти дети не более, чем моя обязанность». Тогда же она впервые за несколько лет произнесла ласкающие слух слова, что земли ей сердце: «О, папа». Пусть Визерис не особо возлюбил свою вторую жену и её детей, он все же просил быть Рейнире учтивее и терпимее. К тому времени он уже нечто предполагал о замыслах Отто, и было важно не продолжать новый виток обид. Принцесса не особо проводила время с королевой Алисентой и её детьми в раздельности, но старалась казаться приветливее. Заметив некие перемены в лице девочки, Алисента однажды пришла к ней в покои. Улыбаясь, она говорила нечто о том, что знает увлечения своей падчерицы. «Наш род Хайтауэров, — начала она, — славится своей мудростью и заклинаниями. Сейчас я не могу достать эту книгу, но я полагаю, в библиотеке сохранились некоторые сведения о величии владык драконов». Рейнира смотрела на неё то ли с удивлением, то ли с восхищением. «Ты говоришь о тех самых всадниках из Древней Валирии?» Алисента кивнула. «Да. Когда я еще была помладше, король Джейхейрис рассказывал, что Таргариены не были самым могущественным родом, имеющим в своем распоряжении драконов. Это еще не все возможности всадников драконов. Может, я как-нибудь в следующий раз расскажу о старом короле, если захочешь». Так Рейнира искала хоть какое-то упоминание заклинаний всадников драконов, что те могли возобладать возможностью не только летать на драконах, но и наделять своих драконов сверхспособностями, помимо дракарис. Пока она не нашла ничего подобного в библиотеке, а здесь ей пророчили все же обуздать не самого молодого, но весьма дикого свирепого дракона. — Именно, Ваше Величество, — уверял Корлис, заряжаясь новым потоком бодрости. — Дракон не тронул принцессу, когда она прибыла на острова. Это уже о многом говорит. — При всем уважении к Вашему роду, сир Веларион, но Вы не представляете природу драконов. Это был единичный случай. Он убьет меня, — спешно добавила она. — Мы должны тщательно обдумать этот вопрос, — в задумчивости произнес король, вставая с Железного трона. — Предлагая подобное, Вы прежде всего обязаны обдумать последствия для нашего рода. — Мелеис, дракон моей жены, также может помочь Вам в этом деле, — не отвечая на слова короля, напирал Веларион. Визерис кивнул, и сир, поклонившись, удалился из зала: его посещения стали слишком частыми, и уже не требовалось слов, чтобы дать понять ему уйти. Он многозначительно посмотрел на свою дочь: их разговор только начинался.

***

— Ты не могла застать этот момент, однако у меня тоже был когда-то дракон. Я был удостоен чести быть последним всадником Балериона. Его не зря прозвали черным ужасом: он был самым громадным драконом, которым только обладала наша семья. Не менее было его упрямство, хотя он уже отяжелел и постарел. Мне с огромным трудом удалось облететь на нем трижды вокруг города. Я хотел слетать на Драконий камень, но после полета я сомневался в том, что дракон вообще сможет это сделать. Балерион скончался менее через год. Я чту память о нем и считаю это величайшим проявлением своей гордости. Однако обязан признаться: драконы могли заиметь несколько всадников из-за их смерти, но не припомню случая, когда Таргариен после смерти первого дракона оседлал второго. Пожалуй, следует отбросить предрассудки в сторону и вернуть в семью дракона. Я оседлаю Карксеса и покончу со смутой на Ступенях. Распущенные волосы Рейниры колыхались под порывом ветра. Сбившаяся прядь лезла ей в лицо, однако взгляд был все также тверд и упрям. Для разговора отец выбрал богорощу, которая являла собой охраняемое спокойное место. Которое в общем-то редко кто посещал. Зато она здесь пребывала довольно часто, пристроив местечко рядом с деревом. Рядом с отцом Рейнира себе не позволяла подобного, расхаживая вокруг него с заведенными за спиной руками. Удивление мелькало в её взгляде. В нем было места и недоверию. А также страху. — Это безумие, — сдавшись, честно призналась она, отведя взгляд в сторону. — Балерион был старым. Караксес свиреп и безжалостен, к тому же находится в самом расцвете сил. Дракона нельзя подчинить, он сам выбирает, кому подчиниться… Если он не подчинится Вам, что будет с драконом дяди? Какова вообще миссия нашей семьи? Спасти людей от драконов или защитить драконов любой ценой? Будет ли приказ о его смерти негуманным? — Мы прежде всего должны думать о нашей семье, Рейнира. Если будут варианты, где Караксес выживет, мы должны ими воспользоваться, даже если в конце концов он не вернется в наше владение, а будет сослан, — сказал он и, прищурив взгляд, вдруг спросил: — Ты сомневаешься во мне, дочь моя? В самом деле Рейнира была не по годам умна. Это отражалось и в её повадках и манерах: принцесса не опускала глаза, якобы боясь проявить неучтивость по отношению к королю, но и не смотрела прямо, не вызывая животного отторжения. Смотрела искоса на него все время, внимая его словам. Склонив голову набок, Рейнира, тепло улыбнувшись, сказала: — Мы должны все предусмотреть. Да прибудет с ним всадник. Сиракс со мной мной будет там, чтобы защитить лучшего из королей… Я на твоей стороне, папа. Её признание весьма тронуло его, несмотря на своеобразную манеру изъязвляться. Немногие вообще позволяли усомниться в действиях короля. Визерис подошел к ней и запечатлел отцовский поцелуй на лбу. «Конечно ты будешь там. Ты нужна мне. Теперь, пожалуй, нам следует пойти в замок. Позже я непременно все объясню». Он также улыбнулся Рейнире, но эта улыбка казалась вымученной, уставшей. Принцесса повернула голову. На неё из чардрева смотрел лик Семерых богов, взирающего на молящихся. Сейчас его взгляд казался ей подозрительным и осуждающим. Только когда отец окликнул её, Рейнира поняла, что откровенно засмотрелась. Отвернувшись, она поспешно пошла вместе с ним в Красный замок. В конце концов, мало ли что могло привидеться.

***

Конечно, люди не могли выгнать Караксеса, поэтому путь Визерису следовало держать на Ступени. Прошли несколько мучительных дней, и до Рейниры дошла просьба отца явиться на эти острова. Во время полета её посещали мысли о дяде. С одной стороны, она желала, чтобы он был жив, с другой стороны, он должен явиться пред ликом короля и покончил со всем этим фарсом. Надежда теплилась в Рейнире и тогда, когда она наблюдала за тем, как отец седлает Караксеса. Его все же сумели выманить с вершины горы, за которым наблюдал точно повелитель Ступеней. Прижавшись к Сиракс, принцесса напряженно посмотрела на находящуюся позади Рейнис со своим драконом Мелеис и снова перевела взгляд на отца. Кажется, он это заприметил, раз повернул голову в её сторону и тут же дернул за поводья. «Где же ты, дядя?» Стоило только дракону подняться в небо, пальцами она надавила на чешую своей драконицы. Караксес держался неестественно спокойно, набирая высоту. Ввысь, где их можно потерять из виду. Внезапная мысль догнала Рейниру, и она немедля оседлала Сиракс, пустившись в полет. «Еще не время! — окликнула её Рейнис. — Ты только разозлишь дракона, и тогда весь план посыпется прахом!» Времени объяснять то, что если дракон не пойми куда унесет короля, то его точно ожидает погибель, не было, и Рейнира сказала так: «Пусть это вызовет гнев Семи богов, зато не буду корить себя до конца своих дней». Глядя на тетю, принцесса заметила мелькнувшую рядом с той фигуру. Она окликнула Рейнис, но слова уносило ветром. Раздался громкий рык, сотрясавший пространство, и медлить больше нельзя. Это понимала и Рейнис. Она было хотела оседлать Мелеис, как некто скрутил её руки за спиной и приставил к горлу кинжал. Повернув её голову, он указал на двух убитых стражников, обязанных защищать почти королеву. Если она закричит, он без промедления вспорет глотку. «Кто ты такой? Какой нечестивец посмел покуситься на жизнь дочери Эймона и жены владетеля Дрифтмарка?» — как можно спокойнее, но возмущенно вопрошала Рейнис. Он, ухмыльнувшись, склонился над ней и прошептал нечто. Она широко раскрыла глаза. — Кузен? Меж тем Сиракс стремительно набирала высоту. За этот год драконица выросла незначительно — едва она в размерах превышала свою всадницу в пять раз, поэтому, состоись настоящая схватка между ней и Караксесом, он мог убить их одним ударом. Сиракс брала ловкостью и гибкостью, мелькая тенью над землей. Слыша хлопот крыльев и рокот кровавого змея, она видела перед собой мутное солнце. Вдали же — фигура дракона, который извивался так, чтобы сбросить короля с седла. «Настоящий змей», — имела в виду и образ, и повадки, Рейнира прижалась к своей драконнице. Караксес с самого начала поддался людям и отцу, чтобы в итоге скинуть его и того хуже — поживиться человеческой плотью. Пред драконом все люди равны, даже если это сам король. Не было исключено, что дракон претворял в жизнь замысел дяди, но сейчас принцесса не могла об этом думать. «Если мы попытаемся дать отпор Караксесу, мы все умрем. О чем я только думала?» Слезы заволокли её взгляд. Она винила себя за то, что позволила отцу свершить подобное, даже если он не верит в правду. И как бы то ни было, Рейнира оставалась все ещё ребенком и перед грозным огромным драконом млела. А крылья своей драконицы несли её прямо на чудовище, в этот момент она четко осознавала: это конец. Кажется, принцесса, вдавливая ногти в кожу, поцарапала себе руки. Нежданно Сиракс встала на месте, вытянувшись всем телом, и, повернувшись в пол-оборота, полетела по касательной, так, что они прямо не столкнулись с драконом. Каждый её взмах крыльев был грациозен и походил на некую часть мистического ритуала. Не столь хитра, как змей, но побудет более изворотливее. Рейнира непонимающе взглянула на неё. Сиракс издала рев. «Ты слишком много на себя берешь, маленькая владычица. Доверься мне». Рейнира была в приятном потрясении. «Я понимаю, что ты говоришь!» Сиракс, скалясь в зубастой улыбке, повернула на миг голову к всаднице. Но, увы, сейчас не самое время для радости: отцу нужна помощь. Они пролетали рядом с Караксесом. Чешуя переливалась в отблесках солнца, точно не зря её прозвали в честь сияющей богини Древней Валирии. «Возможно, мощь драконов поубавилась, но во всех драконах есть проблеск Валирии. Частично её можно компенсировать дарами, которые привязаны к типу драконов. Вспомни ту главу, которую ты читала». Рейнира была несколько обескуражена. Она смогла найти книгу, где что-либо говорилось о драконах. В раздражении пролистывала целые сотни страниц, не сумев найти для себя нечто нужное, пока не остановилась на главе «О золотых драконах». «Сиракс и есть золотой дракон!» — с радостью подумала Рейнира и с упоением зачитывала заклинания для неё. Своей драконице она хвалилась находкой, не думая о том, что та понимала, о чем она имела в виду речь. Рейнира плотно сжала губы. Не все было сказано в них, и она не могла ручаться полностью за безопасность применяемых заклинаний. С нервностью она перебирала в голове варианты заклинаний и все же решила остановиться на том, что требуется от самого заклинания. «Караксеса нужно заглушить. Есть такое заклинание, которое может это сделать, но оно также опасно для Сиракс… Её тоже оглушит. Я не знаю основного эффекта от заклинания». Как бы она не мешкала, тот самый ответственный момент неумолимо наступал. Если ничего не применить, Караксес, когда они предпримут попытку вытащить короля, может убить их. «Просто скажи его», — в тон её мыслям сказала Сиракс. Рейнира закрыла глаза, глубоко вздохнув, а после воскликнула: — Мольтен кельдли! С грозным рыком Сиракс пролетела прямо по касательной, задевая Караксеса. Прежде увлеченный неуловимым состязанием, он взвыл и от удара поменял орбиту полета. Рейнира в панике наблюдала за тем, как чешуя драконицы, соприкоснувшаяся с чешуей Караксеса, обуглилась, поднимая в воздух искры. Вокруг них установилось некое силовое поле. Это напоминало лаву вулкана. В этой суматохе ей как-то удалось приподняться и взять за руку Визериса, хотя и рисковала выпасть из седла. «Вы целы», — без улыбки, но с умиротворением сказала Рейнира. Однако её радость была омрачена: Сиракс была оглушена. Сложив крылья, она безнадежно падала. Рейнира углядела, что дракон дяди уже сумел очухаться, но полетел в ином направлении, видимо, удар еще сказывался на нем. Драконица не пришла в себя, и они могли быть затянуты прямо в морское дно. «Сиракс, прошу, очнись, мы же все погибнем», — задушено проговорила принцесса. Та помотала головой, проскулив, размахнула крыльями, не погрузившись в море. Однако, не совладав с координацией, затрепыхалась в воде и, упав, выбралась на сушу. — Сиракс! Все это время Деймон держал в тисках Рейнис, чтобы та не смогла задействовать свою драконицу. «Ты самозванец! Принц Деймон мертв!». Ухмылка сползла с его лица. «Так ты не знаешь, что сделал твой муж?.. Впрочем, это не отменяет его клеветы и предательства. Я не убью тебя, но ты сама должна покончить с ним, когда я прикажу, если не хочешь расправы над тобой и твоими детьми». Ощущая смятение своей всадницы, Мелеис повернула голову и наступала, из-за чего Деймону пришлось скрыться. Рыкнув, кровавая королева взмыла в небо. Вместе с Сиракс двинулись и сидящие на ней принцесса и король. Седло не могло удержать на месте, и Рейнире пришлось выставить руки, которые в следующий момент были вдавлены в чешую. Наконец открыв глаза, она слезла с драконицы и осмотрела Сиракс. Казалось, принцессе было больно от самого осознания, что брюхо её драконицы все в крови. — Рейнира… Это был голос уже её отца. Она не сразу поняла, в чем дело, однако тут взгляд перешел на свои руки, в которых были чешуйки. Рейнира отрешенно взглянула на Рейнис. — Это так Веларионы разрешают дела? Когда мы могли погибнуть, Вы, принцесса Рейнис, просто стояли как выкопанная? Она бы сказала что-нибудь, но её опередила Рейнира. «Отец, посмотрите сюда!», — указала она на Караксеса и Мелеиса. Все выглядело так, будто драконы между собой затеяли воздушную схватку: кровавая королева расцарапала ему морду и особо чувственно задела его зубы, тогда как он, зная эту местность лучше, подлетел к возвышенности, круто повернувшись (его тело это позволяло), и Мелеис врезалась в скалу и, получив ранения, перестала его преследовать. Кровавый змей скрылся за плотной стенкой дыма, покидая Ступени. — Я не смог подчинить себе Караксеса. — Я обещаю, что у Вас еще будет дракон, когда Сиракс даст кладку, — тепло улыбнувшись, произнесла Рейнира. — Если речь о долге, то Вам не нужен дракон, чтобы быть королем. — Я больше беспокоюсь за твои руки… Нам срочно нужно вернуться домой. — Вы плывите, я останусь здесь. Я никуда не вернусь без Сиракс. Так Рейнира некоторое время жила на острове. К ней были приставлены несколько стражников, её рыцарь Кристон Кол по приказу короля приплыл сюда, чтобы смотреть за состоянием принцессы. Все это время Рейнира смотрела за Сиракс и к своему счастью подметила, что она восстанавливается. Более того, чешуя срастается, не оставляя прорех. Насколько она знала, прямо такой чудесной способности у драконов нет. «Возможно, это побочный эффект заклинания». Поскольку Сиракс была совсем молодой драконицей, она восстанавливалась медленнее. Спустя месяц Рейнира вернулась верхом на Сиракс в Красный замок. А вот ей не так уж повезло: целители констатируют, что у принцессы останутся глубокие шрамы. Впрочем, с трудом доставая чешуйки, Рейнира и сама понимала это. — Папа думает, что я бедная из-за шрамов, — обращается к матери как к живой. — На самом деле, переживания по этому столь мелочны, что не могут перекрыть радость. Эти увечья — доказательство особой связи с драконом. Соболезнования Хайтайэр выглядят как насмешка. Они думают, что это мой последний полет. Я совершу таких ещё тысячи, — говорила она, нанося на руки красные узоры.

***

Проходит еще год. По заверениям лордов, находящихся на Ступенях, Караксес более не задерживался на островах, что было для Вестероса хорошим признаком. «Кровавый змей забился в своей пещере», поговаривали в народе. Да только Визерис и Рейнира знали, что это не так. Однажды Караксес прибыл в Драконье логово. Проснувшись от дурного предчувствия, Рейнира взглянула в проем и увидела, как порхали крылья огромного шипастого дракона. «Караксес». В одной сорочке она приходит в Драконье логово и видит, как забивается Сиракс. При виде скалящегося дракона, да еще с которым были счеты, внутри нарастала настоящая паника. — Приставание к моей драконице — это тоже часть плана принца Деймона? Так вот передай своему всаднику, что чтобы он не задумал, ему не удастся избавиться от короля. Пусть было весьма рисковано вести так себя с Караксесом, она позволила себе самодовольство, что отражалось даже в её гордо поднятой голове. На это он только зарычал и взмыл к луне, мелькая силуэтом змеи в небе. «Красиво», — не переставала восхищаться гордыми изящными драконами Рейнира. Спустя несколько часов дракон возвратился на Ступени. Лорды, думающие, что наконец в этих владениях наступил покой, застыли в ужасе от разнесшегося по всей округе воя дракона. Скрываясь за плащом, Деймон наблюдал его приход на возвышенности. «Раньше в небе было две луны. Из одной появились драконы. Когда упадет вторая, из неё также появятся драконы. Но без падения луны у драконьего рода есть Караксес». С самого утра королю сообщают: Кровавый змей снова вернулся на острова. В отблесках луны Ступени снова озарили пламя и кровь.