Девочка из Майями

Эпизод 8. «The smell of death is all around» [Аляска] Тогда к часу ночи мы добрались домой. Наконец-то этот круиз закончился. Зайдя в свою комнату, я сразу же подошла к полке с игрушкой. — Вот, возвращаю твоего друга. — достав из рюкзака собачку, я посадила её к котёнку, и развернула их обеих к окну, чтобы они видели огни ночного города. Переодевшись, я взяла подушку и забралась на подоконник положив её под спину. Рассматривая океан, и другие дома мне в голову пришла идея — собрать свой плейлист. Чтобы не разбудить Рейчел пришлось взять наушники, а из света отставить только один светильник. Открыв приложение я листала и слушала песни из рекомендаций. Борясь с желанием поспать, я таки собрала свой плейлист: первой в списке стала моя любимая песня «Everything at Once», далее та под которую будет снят клип «No Money», третьей стала «Help Me Faith» которую часто слышала в Хоупе, четвёртой стала «Camino Revolucionario», послушав её ещё раз, я поняла она не прямо чтобы подходила под мои вкусы, но почему-то мне нравится. Спокойная и размеренная «Crosses» как и «To All of You», во второй ещё и поётся про девочку из Америки, так классно! Песня которую любила Аляска Янг «Such Great Heights» также попала в мой плейлист, у нас действительно были похожие вкусы. «We'll All Be Alright» напоминаем мне что дальше будет только лучше, а две песни Healyum — «Cheap Alcohol» и «Lies» отлично завершают плейлист, который я назвала очень просто: «Плейлист Аляски», осталось только написать самое лучшее описание. Закончив с описанием, можно и спать идти. — Помни Аляска, попробуй спасти свою копию, узнай что ей нужно. — сказала тихо я, ложась в кровать. Снова я во сне, в этом странном, запутанном подсознании, которое, кажется, меня ненавидит. Первым делом оглядываюсь, желая понять, в какое же воспоминание меня закинуло в этот раз. Осознанием того, где я нахожусь, пронзает насквозь, резко, до боли. Только не это! Только не эти чёртовы стены, завешаны толстыми, душными коврами, не это каменный пол, гулкий и громкий, не эти зарешеченные окна, не секта, нет! Ну почему, почему именно сюда? Спокойно, дыши. Себя я нашла на тяжёлой резной кровати и первое, что бросилось мне в глаза — собственные сложенные вместе ладони, в которых у меня свернулся пушистенький комочек моего любимого хомячка, моей Печеньки. Я, забыв на секунду обо всём, прижала её к себе — такая она была невообразимо милая, так я её любила! Печенька принялась дружески царапать мою ладонь маленькими коготками и шевелить усиками. Я невольно рассмеялась, любуясь ей и гладя её, словно мягкий помпончик, большим пальцем. — Печенька! — она мгновенно подняла мордочку в ответ на мой оклик. — Ну-ка, давай, попробуй! И я, словно в детстве, аккуратно усадила ее на кровать рядом с собой и подняла над головой питомца указательный палец, невысоко, всего пол сантиметра. Печенька привычно для меня сжалась в тугой комочек сосредоточенности, а после с невероятным старанием на мордочке встала на задние лапки, обхватив мой палец передними. — Умница, Печенька! — я аккуратно прижала её к щеке, подхватив на руки. — Давай ещё! Заигравшись, я не заметила, как пролетело время — вот уже последние птицы спели свои песни, последние лучи солнца обожгли мокрую от вечерней росы траву. И Печенька, уморившись, свернулась тугим, пушистым калачиком в моих ладонях, ткнувшись носиком мне в большой палец. — Спокойной ночи, солнышко. — я осторожно, стараясь не разбудить, поцеловала её. — Спи сладко. — Аляска, ты уже спишь? — дверь, отворившись, скрипнула, впуская в тёмный воздух золотой свет ламп. В комнату осторожно вошла мама, держа в руках керосиновую лампу. Увидя, что я в кровати, она пропела: — Вот и умница. Я запру Печеньку, не бойся. — Хорошо, мам. Спокойной ночи. — мне было по-детски тепло, сонно и уютно. Я отвернулась к стенке, слыша, как мама скрипит рычажками клетки, и как воет бесконечный ветер за окном. Мои глаза невольно сомкнулись и я, укутавшись в тяжёлое шерстяное одеяло, уснула. Первым, что я увидела, проснувшись, это белое, бескрайнее и плотное пространство облаков, неясных, не открывающих ни кусочка неба. Было светло, но этот счёт был белым, не схожим с золотыми лучами яркого, по-детски искрящегося солнца. Я задумчиво оглядела комнату, пытаясь разбудить наконец-то усталое сознание и понять, что здесь не так, что мне нужно сделать, что нужно поменять. Что за время? Почему меня перенесло именно сюда? Что произойдёт, что я должна тут увидеть? Направленный взгляд тяжело упал на раскрытую, пустую клетку. Печенька! Я в отчаянии вскочила. — Нет, нет-нет-нет! Этого не может быть, сейчас не то утро, нет! — Я в панике огляделась, мечтая увидеть хомячка хоть где-нибудь, в самом безумном месте, лишь бы убедиться в том, что она здесь. Из глаз полились холодные слёзы, я беззвучно осела на пол, трясясь от немых рыданий. Хотелось умолять всех и каждого о том, чтобы меня отпустили в реальность — я не вынесу этого кошмара второй раз, я просто не вынесу! Раздались быстрые, лёгкие шаги, едва слышные за моими всхлипами. — Добро пожаловать в мое самое грустное утро! — детский голос прозвучал прямо над ухом, а уже спустя секунду мне на голову обрушился чудовищной силы удар, но вообще без боли. Я упала, кашляя и задыхаясь от слёз. Пространство вокруг словно обернулось в розовое покрывало тумана. Из его клубящихся, торопливых паров то и дело выскальзывал небольшой крест, на котором смутно и неясно, широким детским почерком, было написано имя моей любимицы. Я зажмурилась и отползла, не желая видеть, верить в надвигающийся кошмар. — Знаешь, что случилось с моей Печенькой? — обычно уверенный, но сейчас такой печальный голос раздался где-то в стороне от меня. Я обернулась: на туманном полу загадочного пространства сидела моя восьмилетняя копия и печально, полными слёз глазами смотрела на проскальзывающую из тумана могилку. — Она… — мой голос сорвался от слёз. — Её сбила машина. — Ты почему на дороге была? — пусто, просто и печально спросила копия, роняя слёзы на зыбкое пространство. — Тебя туда кто звал? — Так она из клетки сбежала… — прошептала я, растерянная, раздавленная своим и чужим горем потери. Копия резко повернула голову в мою сторону, обсыпав свои худые плечи русыми волосами. — Сбежала! А кто ей помог?! Ты, что ли?! Ты должна была знать, должна была, слышишь?! — в исступлении она подбежала ко мне и схватила меня за плечи, рыдая, обливая своё милое лицо слезами боли и гнева. — Ты где была в тот момент?! Почему не помогла?! — она толкнула меня. А моя нога не нащупала опоры — в тот же момент я рухнула вниз, в обрыв, свистело в ушах, а в сознании крепко застыл отчаянный плач моей копии. На удивление, оказалась там же, где и была, вот только я не в том моменте. Снова моя комната, снова темнота, но передо мной — словно толстое стекло, словно какая-то плёнка, смотрю на комнату со стороны. И вижу себя лежащей в своей кровати, меня отправили просто со стороны посмотреть на всё? Вот вошла мама, открыв скрипучую дверь, вот я отвернулась к стенке, а она, взяв в руки усталую Печеньку, ссадила хомячка в клетку — я увидела, что она плохо закрыла засов, и клетка приоткрылась, стоило маме выйти из комнаты. В ту же секунду моя копия резко, рывком, села на кровать, она знала где я нахожусь, ведь впилась глазами в моё лицо: — Я тогда не знала, кто виноват в её смерти. Зато ты теперь знаешь. Жестом она поманила меня к себе. Я, словно завороженная, подошла, а дымный заслон развеялся. Сев рядышком, мы вдвоём стали смотреть на то, как Печенька, подняв круглую мордочку, с интересом нюхает воздух свободы, как, толкнув лапкой дверь, выползает из клетки. Ещё секунда и она шмякнулась о пол, я аж отвернулась на мгновение, а Печенька, попискивая о чём-то своём, бордо направилась в не до конца закрывшуюся дверь комнаты. Мы с копией переглянулись и беззвучно пошли за ней. Шла Печенька, несмотря на умеренные размеры и смехотворной длины лапки, достаточно быстро и уверенно, вскоре мы вышли из старого старинного отеля, в котором базировалась секта, вышли на какую-то дорогу, едва освещённую фонарями. Печенька, не сомневаясь ни секунды, ринулась на её середину, как к спасению и единственной надежде. Тут неровный асфальт резко осветили фары: на бешеной скорости на дорогу выехала машина, шурша колёсами. Я, не помня себя, бросилась к Печеньке, раздался визг тормозов, послышался удар, светили огни фар… Я лежала на дороге — всё вокруг окутал тяжёлый, глубокий, розовый туман. Передо мной стояла моя копия, протягивая детскую ещё ладонь — я инстинктивно схватилась за неё. — Это ведь мой самый большой страх. — с печальной ухмылкой проговорила копия, помогая мне подняться. Я боюсь умереть. — тут она снова хмыкнула, невесело глянув на меня. — Но я жива, хоть и потеряла своего любимого хомячка, мою Печеньку по вине мамы. — просто и грустно пожаловалась она. — А мне что делать? — в отчаянии и смятении спросила я. — Смотреть, как она умирает? — в ответ копия только приподняла кончики розовых губ и приложила к ним тоненький, бледный палец. Снова я оказалась на этой дороге, окутанной тьмой и редким лесом. Снова Печенька бежит на дорогу, снова, резко и внезапно, появляются огни фар. Я силой сдерживаю себя, умоляя не бежать к ней, успокоиться, не плакать, не кричать — из глаз всё равно льются холодные, горькие слёзы. Внезапно что-то заставило меня посмотреть в сторону: на обочине, у кромки леса, грустно примостилась моя восьмилетняя копия. Она грустно, с немой, огромной болью в глазах смотрела на дорогу, не отрываясь, не мигая. Лёгкий удар, последний отчаянный писк. — Знаешь… — её звенящий слезами детский голос говорил легко, горько и тихо. — Я верю, что ты сможешь, это твоя черта характера которая преследует тебя. Я смогла, но только сейчас… — горько вздохнула она, вытерев слезы и обхватив острые коленки руками. — Только сейчас… — подойти к ней не получилось — туман меня поглотил. Снова я в комнате — копии нигде нет, на улице бело и светло. Снова сижу на этой кровати, которую так старалась забыть. Первый взгляд я бросила на клетку: она сиротливо пустовала, мучая и без того усталое сознание открытой легонькой дверцей. Скрипнули петли — в комнату вошла мама, присаживаясь передо мной на корточки, отец застыл в дверях, словно статуя. — Котёнок… — мягко начала мама, положив руки мне на коленки. — Мы тоже искали её, она убежала. — Ага, сама, вырвалась из клетки! Хватило у неё силы! — я бросила в маму яростный, колючий взгляд. — Ты плохо закрыла клетку, ты виновата в том, что она погибла! Только ты! — я в ярости стукнула кулаком по матрасу. — Ты, а не я! — Я действительно виновата, солнышко. — мама приобняла меня. Фигура отца скрылась, всё вокруг заплыло душным розовым туманом. Всё куда-то исчезло и даже фигура матери словно растворилась в неясной густой дымке. Её голос, гулкий и громкий, раздался ото всюду: — Здесь только моя вина, Аляска. — на этом моменте от гнева мне захотелось кого-нибудь стукнуть. — Из-за меня она сбежала. Мне очень жаль. Однако ты не сделала выводы, но я дам тебе второй шанс. Из клубящегося тумана появилась маленькая могила моей любимицы, крест с нацарапанным именем. Внутри меня что-то бурно клокотало: гнев снова перешёл, в отчаяние и боль. Захотелось броситься на колени и зарыдать, но я так и не смогла этого сделать: всё моё тело словно окаменело от горя и безысходности. Внезапно кто-то начал напевать песенку, по голосу я поняла что это копия, вот только не видно её. — Under the arc of a weather stain boards Ancient goblins and warlords Come out of the ground, not making a sound — сзади застучали легонькие, мягкие шаги, детская рука тихонько взяла мою ладонь. — The smell of death is all around And the night when the cold wind blows No one cares, nobody knows — копия стала прямо передо мной, всё ещё держа мою руку, но с грустью на лице продолжила напевать: I don't want to be buried in a pet sematary I don't want to live my life again — она упала на колени у могилы. — This ain't a dream, I can't escape Molars and fangs, the clicking of bones Spirits moaning among the tombstones I don't want to live my life again — Зачем ты это делаешь? — спросила я, садясь рядом с копией. — Зачем ты поёшь про кладбище домашних животных? — Разве ты не видишь? Мы сейчас на нём. — стоило мне только посмотреть назад, как всё туманное пространство было в небольших могилах. — Не делай этого, не надо! — жалостно поскулила я. — Ты пойми, — голос моей копии звучал прямо над ухом, мягко, нежно, пытаясь что-то объяснить. — Смерти не избежать в любом случае, — тут она вздохнула, завела свисающие волосы за ухо, надгробия пропали, а она тут же продолжила более радостно: — Но тебе ещё долго жить! А Печенька… — копия улыбнулась, смотря на меня. — Она… Она была счастлива с нами. Проснувшись утром, я побежала к Рейчел. — Рейчел, Рейчел, мама! — вбежав в её комнату и запрыгнув на кровать, я её разбудила. — Что случилось?! — спросила она садясь на кровать, убирая волосы с лица. — Я снова была там, в Хоупе! Меня заставили смотреть как умирала Печенька! Я узнала кто виновен в её смерти, она на случайно ушла, мама, она не закрыла её клетку и дверь! — Рейчел меня заботливо обняла. — Ты не должна злится, не должна плакать, знаю ты хочешь спасти копию, сделай это! — Ладно. — Помнишь что сегодня ты должна идти на репетицию? — Совсем из головы вылетело, нужно собираться, ты ведь отвезёшь меня?! — Тише, остынь. — смеясь сказала Рейчел. — Тебе на десять утра, сейчас только шесть, ты успеешь позавтракать и я отвезу тебя. [позже] [Flamingo Park] К парку мы приехали очень быстро, меньше десяти минут занял путь. Первой на встречу вышла Мадлен. — Аляска и Рейчел, вы не самые ранние, Эн-Джей уже здесь. Идём за мной. — А почему этот парк так называется, я не вижу здесь фламинго. — место правда очень красивое, но розовых зверушек нигде не видно, Мадлен улыбнулась и ответила: — Flamingo Park это не просто парк — это целый комплекс парков: здесь есть бассейны, детские площадки, парк для собак, теннисные корты, баскетбольные площадки, и даже бейсбольная. — Вы здесь отдыхаете, или работаете? — поинтересовалась Рейчел. — Не нужно на вы, сейчас мы здесь работаем отдыхая, мой муж с помощниками сейчас договариваются за локации для съёмок, вот он работает, а мы лишь будем репетировать. Ещё одно, второй герой уже полностью готов, поэтому сегодня ходите за Эбби. Собираемся через минут двадцать слева от центра парка. — Мадлен ушла, а мы сели на лавочке, и смотрели на парк. Рейчел в смартфоне изучала карту города, отмечая на ней интересные места. — Я пойду на площадку. — предупредив её, я пошла на детскую площадку веселится. — Аляска! — повернувшись к той кто позвала меня, я увидела Мию. — Иду! — дети которые были рядом, смотрели на меня с вопросами. — Тебя зовут Аляска? — Да. — Прикольно! — ответил мальчик толкая своего друга в плечо. — А я Ник. — он протянул мне руку. — Аставьте её! — вмешалась Мия. — Идём, мы уже гатовы. — На каком это языке? Ты её понимаешь? — удивлённо спросил мальчик. — Сейчас ты паймёшь, если не аставишь меня в пакое. — вместе мы вышли на поляну где уже все собрались. — О, вот теперь все на месте. — только нас здесь и ждали. — Всё помнят что я Мадлен Джонс, можно Мадлен, можно Джонс, кому как удобнее, сегодня мы с вами репетируем, ведь съёмки уже очень скоро. Говорю сразу, всё будет просто, главное научится грациозно передвигаться. — мама Эбби с каждому из нас по отдельности показывала как нужно ходить в кадре, а чтобы мы не боялись в нем быть, её помощник снимал нас на камеру. Подошла и моя очередь. — Аляска, вставай вот сюда, и как Эбби пройдёт к черте, — Мадлен указала на конус, в траве. — ты подойдёшь с улыбкой, смотря на Эбби, и как подойдешь к ней, начинаешь смотреть чуть выше объектива камеры. Стиль походки: помни что ты должна ходить не как Анджелина Джоли в «Ларе Крофт», а держа спину ровно, и не расставляя руки по сторонам. — мы тренировались аж к вечеру, ходили всё вместе, нам снимали по отдельности, снимали как Эбби прыгает через препятствия, и подтягивается. Если перепрыгивает препятствия она так плавно, словно скользит по ним, то подтянутся у неё не получилось. Её мама не хотела убирать такой кадр из клипа, поэтому с помощниками приняла решение пересмотреть сам подъём. Его будут снимать не сбоку, а так словно камера идёт прямо за Эбби, и подтягивается вместе с ней. Чтобы у неё всё получилось, помощник будет подталкивать Эбби к перилам, из-за съёмки с крана его не будет видно, а подтягивание Эбби будет казаться простым и лёгким. Уже когда стемнело, Майами показал ночные огни, и неоновые вывески, Рейчел предложила заехать в Макдональдс, он оказался всего в десяти минутах от нас. В дороге я с радостью рассматривала небольшие дома, и слушала каждую песню что играла на радио, самые лучшие, которые мне понравились через приложение я узнала их названия, добавив себе в плейлист: «Shine a Little» она такая лёгкая, очень подходит под стиль города, «The Lion's Roar» также мне понравилась своим настроением, название агрессивнее самой песни, последняя песня перед Макдональдсом которая мне понравилась была «The Road», песня о большой дороге путника. Рейчел заказала себе двойной чизбургер и колу, а я выбрала McDouble, яблочные слайсы и шоколадный шейк. Сев за стол, Рейчел спросила меня с улыбкой: — По глазам вижу что ты счастлива, и это я не читала твои мысли. — Да. — Рейчел права, я очень счастлива. По дороге домой, меня уже клонило в сон, но я держалась, слушая музыку которую приложении подобрало для меня, но две мне понравились и я добавила их в плейлист: «Thorn in My Side» которая просто идеальная для такого вечера, и «Jungle» частично эта песня про меня. Дома мы были ближе к полуночи, моих сил хватило только чтобы дойти к кровати и уснуть.