Наши дни
Перед тем, как отправится в полицейский участок, мы с Серёжей решили позавтракать в уютном кафе. Люблю это место, постоянно беру здесь шоколадные кексы. Настроение Разумовского оставляло желать лучшего… При входе случайно задела молодого человека, но тут же извинилась. — Ты чо, шкура, ослепла? — Не нужно так разговаривать. Серёжа шумно выдохнул и развернулся. — Она извинилась, — подлетел, — в чём проблема? — Рыжий, иди со своей девкой давай. — Успокойся, — прошептала. — Чо, — к нам присоединился ещё один, — братан, гасят? — Парнишка с шерстью чот попутал. — Слышь, — схватил за шею, — чижик. Ты на кого рыпаешься, чесотня? Образованный программист за несколько секунд превратился в дворового гопника с судимостью. У него даже манера речи поменялась. — Я щас тебе, — ткнул в грудь, — и твоим кентам, с которыми ты двигаешься, так намылю рыло, что тётя Галя из ларька напротив не узнает. — Ты чо, охуел? Все присутствующие замерли в ожидании. Персонал заведения приготовился к драке. — Я хуя не ел. Дружочка своего вот этого, оленя, и третьего индейца забирай, и учесывай, олень, блять. Чо глазами моргаешь, чучело? — Понял, — кивнул и поправил кепку, — хорошего дня. — Реще, — отпускает. И как ни в чем не бывало, Сережа устроился на диванчике. Я в ахуе. — Это, — снимаю верхнюю одежду, — что сейчас было? — Поговорили, — листает меню, — Луна, я вырос в детдоме, а мой лучший друг — Олег Волков. Мне кажется, что эти два факта объясняют мои познания в таких разговорах? — А сейчас ты вновь воплощение интеллигенции и спокойствия. — Умею быть разносторонним. Кстати, после того, как освободишься, поедем в офис? — Да, — киваю, — а после мне на маникюр. — Сколько? — Часа полтора. — Денег сколько? — улыбается, — может, хочешь себе что-нибудь купить? — Я в деньгах не нуждаюсь. — У меня больше, — достаёт телефон, — сколько? — Серёжа… — Луна… Ладно, завтракаем и отвезу тебя. В Санкт-Петербурге сегодня пробки из-за непрекращающегося ливня. Звук дождя заставил меня задремать, при этом наслаждаясь ароматом мокрого асфальта. — Моя красавица, — Разумовский нежно провёл пальцем по скуле, — очнись, иначе, придётся целовать. — Нет. — Я наелся чесночного хлеба, ты уверена, что хочешь целоваться со мной? — Да. — Бесстрашная какая, — улыбнулся, — мы у полиции. Позвони, как освободишься. Я буду неподалёку. — Чем займёшься? — Зуб откололся… Он так заболел, что я чуть не обоссался, — прикрыл глаза, — извиняюсь. — Не переживай. Буду кормить тебя детским питанием. — Очень мило с твоей стороны. Позвони, — повторил. Узнав кабинет, где сидит капитан Игорь Константинович Гром, с замиранием сердца начала искать нужную дверь. Ненавижу светиться в каких-то новостях, да и вообще, появляться на публике, особенно, где есть камеры. — Здравствуйте, — улыбаюсь. Мужчина сидел и курил в форточку. Привлекательный. Серо-голубые глаза, вьющиеся каштановые короткие волосы, дичайшая харизма и грубые, но обаятельные черты лица. Настоящий красавец. Фигура — ягодка. — Госпожа Делль, — спрыгнул с подоконника, — рад встрече, — протянул руку. — И я, Игорь Константинович, — жму её. — Просто Игорь. — Просто Луна. Он такой сонный. — Кофе? — указываю на стаканчики. Хорошо, что догадалась взять горячие напитки в кафе. Надеюсь, это хоть как-то выведет разговор в нужное русло. — Взятка? — Угощение. — Благодарю. Итак, — садится за стол, — некий Лапенко Александр Владимирович, — перебирает бумаги, — шестьдесят третьего года рождения, подал иск в суд. Суть такова: вы, выполняя свои обязанности, халатно отнеслись к истцу, из-за чего тот потерял указательный палец правой руки. Помните такое? — Конечно, — кивнула, — проверьте электронную почту, пожалуйста, все заключения и снимки там. — С электронной подписью? — Да. — Смотрите, состава намеренного преступления нет, но, — зевнул, — увечье уже имеется, да и иск составлен крайне грамотно, адвокат у Лапенко хороший. Суд в иске отказать не смог. — Нет оснований. — Верно. Следовательно, уголовное дело по факту халатности мы возбудили. Я прикреплю материалы к делу, которые доказывают то, что помощь была оказана своевременно, но судебное заседание состоится. Теперь, мне хотелось бы услышать вас. — Медицинская помощь была оказана Александру Владимировичу по прибытию в клинику сразу же. Работники обработали раны и наложили стерильную повязку. Буквально через несколько минут, я лично пригласила его в кабинет, где уже сделала снимок и оценила степень повреждения конечности. Большой и средний палец правой руки имели средние увечья, а вот указательный — сплошное мясо. Осколки костей среди ткани и мышц. Спасать было нечего, тем более, некоторые ткани перестали реагировать на любые действия. — Начали отмирать? — Можно и так сказать. Мы обсудили план действий с Лапенко, он согласился, подписал согласие на хирургическое вмешательство. Всё чисто и спокойно. — Он утверждает, что ваш персонал заставил подписать. — Чушь. — Хорошо. Может, это месть? Много ли у вас конкурентов? — Не знаю, а вообще, в такие совпадения не верю. Мой враг, — усмехаюсь, — попал в автокатастрофу, после чего оказался в моей клинике. Глупо. — Сериал какой-то… Можно мне ваш номер телефона? — Да, конечно, — достаю визитку, — в любое время, Игорь. — Спасибо. Тогда, ждите повестку, и наймите адвоката. Через несколько дней я приеду в клинику, возьму показания, посмотрю на видеозаписи. Вы не против? — Всё необходимое в вашем распоряжении. — Чуть не забыл, — щёлкнул пальцами, — копию паспорта снять надо. — Держите. — Луна, — смотрит в паспорт, — Саншайн? Это отчество такое? — Вы удивлены? — улыбаюсь, — полное имя — Делль Луна Саншайн. У нас вместо отчеств второе имя. Кто-то присваивает имя отца, матери, а кто-то даёт второе. — Луна Саншайновна? — Да, — расхохоталась, — именно так. Я заметила, что капитан посмотрел разворот «семейное положение». — Прошу, — возвращает, — не смею больше задерживать. — Было приятно с вами познакомиться, — протянула ладонь. — И мне, — пожал её. Решила не звонить Разумовскому, а оставить сообщение. Ему сейчас неудобно разговаривать. Татьяна — мастер маникюра, к которой я хожу уже несколько лет, принять меня не сможет. В студии отключили электричество. На метро добралась до торгового центра. Здесь так много красивых вещей, аж глаза разбегаются. Зайдя в магазин постельного белья, сразу же обратила внимание на шелковый халат. Ветви деревьев и цветы в тёплых оттенках гармонично выглядят на черном фоне. — Очень похоже на сакуру, — разглядываю узор, — мягкий. Черный пояс, воротник и манжеты. Мне так нравится. Вместе с халатом взяла постельное бельё графитового цвета, несколько полотенец, а после отправилась в магазин свечей. Мыло ручной работы, ароматические свечи, различные масла, диффузоры и благовония — моя слабость. Времена идут, эпохи меняются, а я всё ещё таю от запаха лаванды. Одна из свечей была с ароматом сандала, табака и хвои, что сразу же мне напомнило Эстебана. Один-в-один. Я купила все, что были в наличии. Шоппинг поднял настроение. Raz00m Это не стоматология, а какая-то пыточная. Я всё. Где тебя встретить?LuDelle Ты молодец! Я в Галерее.
Raz00m Двадцать минут. Хочу сладкого, а значит, прихвачу ещё лаймовый чизкейк. Увидев меня на парковке, стоящую с полными пакетами, Серёжа вышел из машины, держа у рта платок. — Всё так плохо? — Шлюни, — открывает багажник. — Анестезия? — Дфе. — Держись. — Шпашибо. И вообфе, это не шмешно. — Это очень смешно, — улыбаюсь. По пути в офис, он жаловался мне на врачей и вытирал слюни. — Как долбанёт мне этой игофкой прямо ф дефну, ещё и дфа рафа, — показывает на пальцах, — я там чуть и не офташся. Фамое фтрафное — другое. Когда на кашшу подошёл, уфлышал цену, то фообше, — махнул рукой, — трифать тыш я за што отдал? За то, фтобы они мне три руки ф рот зафунули? Фуки. — Вообще фуки, — рассмеялась, — прости. — Фмейфя-фмейфя, я пофмотрю на тебя потом. Фмефте пофмеёмфя. — Холофо, — передразниваю. — Я шапомнил. — Договорились. Поздоровавшись с Марго, поднялись к Серёже. — Она надо мной ифдефается! — С тобой что? — Олег отложил телефон, — привет, Луна. — Привет. Он у стоматолога был. — Понятно, — сдерживает смех. — Фтерфятники, — ставит пакеты. — Сергей, — Марго, — в серверной сбой. — Фупер! — закатил глаза. Ты ушёл как раз вовремя. Пора поговорить. — Не уезжай в Сирию, хотя бы ради Разумовского. Ему без тебя не справиться. — А ты зачем? — Сегодня есть, а завтра нет. Олег, пойми, ты очень важен для него. — Слушай, — выдохнул, — я рад, что у Серёги кто-то есть, но ты какая-то, — подбирает слова, — слишком идеальная. Ни одного изъяна. Таких людей не бывает. — Самоконтроль и не более того. Такая же, как и всё. — Кто ты такая? — Человек. — Признайся, тебя наняли? — рявкнул. — Нет. — Правду, — подошёл вплотную, — тебе тридцать с хвостиком, а уже клиники по всему миру, образование такое, что не вышептать, связи, награды. В чём подвох? — Ты знаешь ровно столько же, сколько и остальные. Мне скрывать нечего, Олег. — Не верю. — Боишься, что ситуация с Адель повторится? Что кто-то наймёт людей и захочет убрать Серёжу? Выдохни. Волков готов был убить меня. — Как ты узнала? — в шоке, — как?! — Не ори. Мне прекрасно известно то, что она сбежала в Лондон, после того, как наёмники конкурентов Разумовского её изнасиловали. Адель рассказала лишь тебе, и по сей день вы поддерживаете связь, а «убийство» — спектакль для безутешного Серёжи, который наконец-то перестал искать жену. — Чушь. — Разве? — удивляюсь, — давай взглянем на твои сообщения в Телеграме. — Ты бредишь. — Она нашла меня, после той аварии. — Вот же, — цокнул, — просил её не лезть. Упёртая коза. — Я всё знаю, Олег. Мало того, что врёшь мне, ещё и Разумовского дуришь. Почему? — улыбаюсь, — ты безответно влюблён в Адель. Твоя реакция на её имя выдаёт это. Кажется, что её муж — ты. — Только посмей рассказать ему. — Давай так, — победно усмехнулась, — ты остаешься дома, а я держу язык за зубами. — Доказательств нет. — Есть. Скажи, зачем ты лжёшь ему, при этом наблюдая за страданиями? — Они разные. Вообще не понимаю, как эти двое сошлись… Адель взбалмошная, ей постоянно нужно какое-то движение, а Серёга домашний, в меру скромный. Когда мы жили вместе, то не прошло и дня без ссор. Тем более, она сама не хочет возвращаться к нему. Новая жизнь, мужчины и правила. Друг друга вниз тянули, понимаешь? У них всё хорошо, когда они врозь. Серый не достиг бы всего этого с ней, как и она своих высот бы не увидела. — Можно было расстаться по-человечески. — Профессия не позволила. Адель стала киллером, а Серёжа искал её, чем мог навлечь на себя беду. У нас с ней общего намного больше. — С чего взял? — Да с того, что я был первым мужчиной в её жизни, она ждала меня из армии, и я надеялся, что вернувшись, займу Серёжкино место, практически женился на ней. — Поплыл. — Да, — горько усмехнулся, — да, я поплыл. Мы обсудили с ней те моменты, — выдыхает, — и пришли к выводу, что торопиться не будем. Я начал встречаться с Олей, она нашла себе кого-то Диму, а потом Серёжа предложил фиктивный брак. — Для чего? — Ему нужна была жена для очень важных переговоров, с китайцами, кажется. Пришлось быстренько расписаться и создать вид, что Разумовский — примерный семьянин. Как-то это всё затянулось, они стали парой… — И это разбило тебе сердце. — Нахуй. Я бухал месяц. — Почему не сказал другу о чувствах? — Хотел видеть его счастливым. Слишком много Серёге досталось в своё время, да и в детдоме тоже. Друзья из них отличные, а вот супруги — так себе. И если хочешь знать, то я ей безразличен… — Она знает? — Нет. От этого ничего не изменится. Если честно, то я не знаю что должно произойти для воссоединения этой пары. Какая сила сотворит любовь… Она есть, не спорю, но более простая, как привычка. Без страсти и эмоций. — Мне жаль, — прикусила губу, — когда динамят — больно. — Больно… — И что, ты не пробовал забыть её? — Сотню раз, но автоматически ищу похожих. Характер, привычки, внешность, даже имя. Так или иначе, любая девушка имеет с ней сходство. — Но вместе вам не быть. — Никогда… — Я благодарна тебе за то, что ты рассказал мне это, — пытаюсь улыбнуться, — но если ты уедешь в Сирию, то с удовольствием предоставлю Разумовскому, — показываю телефон, — эту запись. — Сука, — дёрнулся, пытаясь выхватить устройство из рук. — Куда? — убираю за спину, — только попробуй отобрать силой, я так заору, что у тебя ушные перепонки лопнут, Олег, а мой крик услышит всё здание, в том числе и Серёжа. — Бабы — воплощение Сатаны. — Только так я могу тебя остановить. Прости… Кофе будешь? — Предпочту твою душу. — У меня её нет. — Латте без сахара, — язвительно улыбнулся, — спасибо. — Пожалуйста. Закинув сумку на плечо, с гордо поднятой головой покинула помещение. Да, это ужасно, манипуляция просто отвратительная. Отчаянные времена требуют решений. Raz00m Я тут задержусь. Этажом ниже моя квартира, Марго откроет двери. Располагайся, чувствуй себя как дома.LuDelle Хорошо!
Возвращаясь, встретила Олега. — А кофе с чизкейком? — Кофе прихвачу, — забирает стакан из рук, — мой кусочек можешь съесть. Поставщик позвонил, новое оборудование доставили, Серёга отправил проверить. — Мир? — протягиваю мизинец. — Миру мир, — обхватил своим, — а мне пломбир. Пока! Надеюсь, он не прирежет меня ночью. Иначе, придётся воскреснуть и прирезать его. У Разумовского отличный вкус. Студия выполнена в таких же тонах, что и весь офис. Минималистично, стильно и без чего-то лишнего. Кухня объединена со столовой и гостиной, а на небольшом подиуме стоит кровать с балдахином, слева от спальни ванная комната. Панорамные окна — изюминка квартиры. Небольшой, типичный для холостяка, беспорядок: кружка чая на барной стойке, кровать не заправил, толстовку кинул на диван. Холодник забит, но готовой еды нет. Он что, грызет сельдерей и огурцы? — Наденьте тапочки, — появилась Марго на экране. — А где? — оглядываюсь. — Здесь, — ящик отодвинулся. — Правильно понимаю, вся квартира подключена к тебе? — Весь офис и даже парковка. — Гениально… Такой большой выбор. Я выбрала розовые мягкие тапочки с ушками и каким-то блестящими элементами. Включив музыку, достала из холодильника филе форели, овощи, лимон и вино. Рыба ему, а винишко мне. — Кофе с алкоголем? — удивилась. — Я ещё чизкейком закушу, — улыбаюсь. — Активированного угля нет. — Ничего страшного. Люблю эту жизнь. Пока рыба запекалась в духовке, сняла постельное бельё, закинула его в стирку, заправила кровать, успела проветрить и убрать на место разбросанные вещи. — Мама дорогая! — испугалась. — Это просто пылесос, — Серёжа улыбнулся, — аромат по всему офису. — Я немного похозяйничала, — смущаюсь. — А я оставил бардак, при этом пригласив девушку в гости, — поджал губы, — извини. Постоянно тороплюсь, — налетел на диван, — и спотыкаюсь. — Ты закончил? — Нет, ещё где-то часик. Я могу отвезти тебя домой, но хотелось бы, чтобы ты осталась, — подошёл ближе, — просто осталась, без всякого, — замялся, — всякого. — У меня нет пижамы, — усмехнулась. — В наличии куча футболок. Выбирай любую, если хочешь — оставь себе. — Спасибо. — Отлично, — радуется, — я скоро буду. Больше всех мне понравилась чёрная с Джерри из «Тома и Джерри». Вытирая голову полотенцем, посчитала, что ванна Разумовского какая-то скучная. Не хватает деталей. Купила себе, но оставлю здесь. Для него ничего не жалко. Диффузор с ароматом корицы поставила на полочку рядом с полотенцами, несколько свечей, кусочек лавандового мыла. — Ну вот, — поджигаю, — уже повеселее стало. Закинув мокрое постельное бельё в сушилку, а полотенца на батарею, переоделась. — В шкафу есть свободное место, — подсказала Марго. — Спасибо, — убираю свои вещи, — у него есть какие-нибудь шорты? Щеголять в футболке и трусах не хочется. — Футболка Сергея вам как платье. — Порядочно выгляжу? — Уютно. Пока нарезала овощи на салат, то половину съела. — Я такой голодный, — обнимает сзади, — сейчас съем тебя! — укусил за плечо. — Отравишься, — смеюсь. — Активированного угля нет. — Марго, — прикрыл глаза, — спокойной ночи. — Ладно, — вздохнула, — простите… — А теперь, — развернул лицом к себе, — признавайся, как ты отговорила Волче ехать в Сирию? — Секрет, — щёлкнула по носу, — маленькая тайна. — Сколько ты ему заплатила? — Я ничего тебе не расскажу. — Начну щекотать. — Не сработает. — Ну расскажи. — Напугала страшными историями, добавила немного психоанализа, надавила на слабые места и вуаля! Он передумал. — Спасибо. Я удивлён, почему у меня не получилось, а у тебя это вышло блестяще, но благодарен. Я просто знаю то, чего не знаешь ты, мой милый. — Мой руки и за стол. — Лучше помоюсь, — идёт в сторону шкафа, — Марго, вызови на завтра клининг, такая грязища в офисе. — Марго, — передразнивает, — спокойной ночи. — Пожалуйста. — Хорошо! — Луна, — принюхивается, — а ты, случайно, не разбила мои духи, которые в ванной стояли? — Это свечи. — У меня их не было. — Появились. — Понял. Стоп. У Разумовского духи с ароматом Эстебана? Сука, ну не бывает таких совпадений. Чувство дежавю уже поселилось внутри меня. — Ты ещё и кровать заправила. Вот жениться на тебе сейчас или через пятнадцать минут? — Не боишься? Я вдова. — Тебе бояться надо, — подмигнул. Смешной. — Марго, будь добра, включи новости, — пытаюсь найти пульт хоть от чего-нибудь. — Выполняю. — Медицина в законе. На владелицу сети хирургических клиник «Колиньяр» Луну Делль, — начала ведущая, — заведено уголовное дело по факту халатности. Далее были показаны кадры, где я выхожу из полиции с грустным видом. — Александр Лапенко обратился в суд, утверждая, что персонал клиники, а в частности госпожа Делль, своевременно не оказали медицинскую помощь, из-за чего травмированный палец не удалось спасти. Ненавижу. Кто следил за мной и сделал это видео? Зачем? — Напоминаю, несколько недель назад… — Выключай, — Серёжа завязал влажные волосы в хвост, — это правда? — Да. Сегодня разговаривала со следователем. — Чем помочь? — Пока что, — вышла из ступора, — не надо, — бросила взгляд в сторону Разумовского. Как же он хорош собой. Никакого секса. Эсми, вы даже не встречаетесь… Или встречаетесь? Какие между вами отношения? Возлюбленные? Пара? Коллеги? Кто вы друг другу? Под левой лопаткой в районе сердца, у Разумовского есть тату в виде полумесяца. Как я не заметила её раньше? — Интересная татуировка, — улыбаюсь. — Тебе посвятил, — ищет футболку, — ещё лет пять назад. У Олега солнце, у меня луна, а Адель должна была сделать луну с солнцем, но не успела. О, — одевается, — нашёл. — И как, больно? — Очень. Волче даже не пискнул, а я там извивался. Щекотно как-то. Найдя ручку, подошла к нему и подняла край футболки. — Что ты делаешь? — Дополняю композицию, — оставляю автограф рядом с татуировкой, — готово. Он посмотрел в зеркало и рассмеялся. — Твой никнейм во «Vmeste» и есть подпись? — Да, — кивнула, — LuDelle. — Красиво, — облизнул губы, — возможно, лезу в чужое дело, но, — садится рядом, — кто такая Эсмилир? Я несколько раз слышал это имя в ваших с Дином разговорах. Блять. — Это его кошка, — ответила первое, что пришло на ум. — Какое интересное у неё имя. Величественно… Он постоянно в разъездах, а с кем животное? — Дин оставляет её у соседей. — Рыба. — Точно. За ужином мы обсудили наше общее дело. — Кстати, две новости, — зевнул, — всё необходимое для модернизации твоей техники, — зевнул ещё раз, — доставили. На следующей неделе начну установку. Ты можешь закрыть клинику на два дня? — Да, — зеваю, — вполне. — Заразная штука, — зевает опять. Вот так мы и прозевали до слез, где-то минут десять. — Да хватит, — шлепнула его по руке. — Оно само, — продолжает, — и да, пора бы начать запись голоса для Марго. Завтра утром, хорошо? — Сбой в серверной, — Марго. — Опять? — в ярости, — да что такое, а? — DoS-атаки, Сергей. — Этого ещё не хватало… — Иди, — киваю, — я всё уберу. — Извини, — поцеловал в висок, — всё безумно вкусно, — накидывает толстовку, — про чизкейк я помню, — потерял телефон, — скоро вернусь, — нашёл. — Удачи! Наведя порядок, всё же прочитала ту статью, которую выпустила Жёлтая пресса. Приятного, на самом деле мало… Приплели всё на свете. Звонит неизвестный номер.— Делль, — принимаю звонок.
— Ас-саляму алейкум, брат, — Кутх.— Ва-аляйкуму с-салям, — смеюсь, — рада тебя слышать.
— Всё нормально, чувствую себя превосходно. Полон сил и энергии. Ты там как?— Нормально, — вздохнула, — новости читала.
— Что с этим, который заяву накатал?— Завели дело, скоро суд.
— Я с удовольствием разберусь с ним, — усмехнулся.— Не надо. Пусть живёт.
— Эсмилир, ты такая добрая, аж тошно, — раздался звук взрыва, — так, я побежал.— Аккуратно!
— Хорошо! Безумно по тебе скучаю! Как появится возможность, то сразу же позвоню. Всегда так говорит. Сережу не дождалась. Уснула на кровати, держа в руках телефон. Глубокой ночью проснулась от того, что стало жарко. Разумовский укрыл меня одеялом, а сам сидел за барной стойкой, тихо бурчал под нос и что-то делал в ноутбуке. — Иди спать, — поднимаю голову, — ночная птица. — Ещё десять минут, — обернулся и улыбнулся. — Половина четвёртого, Серёж. — Я почти закончил. — Врёшь. — Нет. Сон оказался сильнее.Утро
Меня разбудил аромат свежего кофе и чего-то очень сладкого. Программист так и не ложился спать, но был в отличном настроении. Пританцовывая, Сергей Дмитриевич готовил завтрак, ритмично двигаясь по кухне. Интересно за ним наблюдать. Расслабленный, спокойный. Подойдя к пакету, достала купленный халат и накинула на его плечи, поцеловав в шею. Так вкусно пахнет! Откусить бы кусочек. — Это что? — удивился, — ого… — Тебе, — разминаюсь. — А повод? — Его нет. — Японский стиль, — рассматривает, — я в восторге, — надевает, — какой он, — подбирает слова, — клёвый. Мерси, — поклонился. — На здоровье. Что с серверами? — Относительно нормально, но я жду ребят, — потер глаза, — одному тяжело будет. Не люблю сотрудников в выходные выдёргивать, но деваться некуда. Сайт вообще лег. — Я уверена, что ты всё исправишь. — Надеюсь… Какие планы на день? — Добраться бы до дома, собраться и на маникюр, а после в клинику. Я дежурю сегодня. — После маникюра, перед дежурством, заедешь? Надо хоть что-то набросать для Марго. — Заеду. — Отлично. Значит, завтракаем, отвожу тебя домой, сам разбираюсь с проблемами, — выпил таблетки. — Витамины? — Антидепрессанты, витамины и железо. Иногда успокоительное. Так я могу работать, и как-то существовать. — Долго ещё пить? — Последняя упаковка антидепрессантов и всё.