***
Интуиция звенела, точно натянутая струна. Кто-то на меня смотрел. Я с недоверием взглянула в безоблачное летнее небо, сощурившись от яркого солнца, что старалось меня прожарить. Уж лучше бы тучки какие были. Лес радовал разве что отсутствием лютого урмана — шагаю точно по автобану немецкому. Лес и правда европейский. Хрен его знает, куда меня могло закинуть этой солнечной вспышкой. Всё же по-моему я немного менее удачлива, чем многие люди. Они хоть живут спокойно, а я, бедная, никак не могу без эксцессов закончить свои задачи. Шум автотрассы где-то впереди заставил меня прибавить шагу. И правда — автобан. Дорога без единой трещинки или следа ямочного ремонта, кои весьма часты даже на хороших трассах в России. «Проголосовать», что ли? Шла, параллельно «голосуя», около двух часов. Вот сволочи бесчувственные… Машины просто проносились мимо меня, даже не сбавляя скорости. Сволочи. Но вот и зашумело сзади, кто-то бибикнул. Я обернулась. Сзади стоял трактор — вполне себе современный и хороший, с прицепом с сеном. — Садись быстрее! — махнул мужик, крикнув на чистом немецком. Упрашивать дважды меня не пришлось — в кабину я влетела пулей. Водитель с неудовольствием взглянул на мою грязную камуфлу и разбитые берцы, но ничего не сказал, больше присматриваясь к русским надписям на нашивках. Ага, они у меня колоритные. «Громи и грабь — мы тут проездом», «ВОГ простит» и тому подобное. Самая убойная — как раз на немецком: «Осторожно: злой русский». И картинка: злой русский в ватнике, валенках и ушанке со звездой, на плече дымящийся АКМ, стоит на горе трупов и жрет водку из горла. — Я так… собираю нашивки с родины, — усмехнулась я в ответ на его взгляд. — Вчера сходила с знакомым, блин… Теперь вообще не помню, где я. Очнулась с утра в лесу, башка трещит… Где я вообще? — Да в сорока километрах от Дрездена, — миролюбиво ответил немец, мгновенно изменившись в лице. Я мысленно выматерилась, нехорошими словами поминая термоядерный реактор в центре Солнечной системы. — Я как раз туда еду. — А, ну тогда все хорошо, — натянула я достаточно натуральную улыбку, хотя улыбаться было нечему. Выживать в Германии — совершенно не то, что выживать в России. — А я там живу. Вы до города меня только довезите, а я… черт, денег с собой нет… — И не надо, — чуть ли не обиделся немец. — не перевелись, девушка, ещё мужчины, готовые бескорыстно помочь другому. Вышла я в пригороде, совершенно не понимая, что мне делать дальше. Ну вышла я к людям, что дальше? Буду деньги выпрашивать — менты поймают. Ну как бы да, кормить будут, но спецура заинтересуется… Если совсем прижмёт — сдамся полицаям. Но пока что попробую выжить. Германия… черт. Сейчас ловлю себя на мысли, что и правда не понимаю, что мне делать. Ограбить дачу или дом — поймают. Клянчить деньги — менты уведут в участок, начнется разбирательство… неприятно. Разве что пошляться по барам, надеясь на халяву. У них, кажется, ещё столовки для бомжей были, да я и карту бомбоубежищ не забыла, знаю тут пару-тройку, можно залезть туда. ВОХРы только что могут там быть, а это нехорошо. Но это лучший вариант. Шмотки там как раз есть, а с датчиками уж разберусь как-нибудь. Мои берцы уже порядком так развалились, шмот грязный и малость в крови, да ещё и хорошенько так пропах порохом и бензином. Как раз тут пруд какой-то за забором. Помылась я быстро и в одежде, после чего пришлось показывать чудеса паркура, чуть ли не по отвесной гладкой стене поднявшись одним прыжком на три с лишним метра — здоровенный волкодав явно был против моего присутствия на участке. Грёбаные собаки… Зато хотя бы сырая, а не грязная. Даже обувь успела спасти. Народ, конечно, поглядывал на меня с опаской, что и понятно, но спрашивать не лез. Глаза у меня не того человека, которого можно спокойно остановить кому-то без погон. Да и проходивший мимо мент, встретившись со мной взглядом, резко споткнулся и изменил направление своего движения, ровно настолько, чтобы обойти меня по широкой дуге. Боится… ФВУ была в небольшом скверике, обсаженная кустами так, что если не знать, ни за что не найти. Я — знала. Это общественное убежище рядом с парком обязано было иметь вентиляционный выход в том самом парке. Вот и нашла. Непросто было, но я справилась. Герконы на решетке? Какая банальность… Впрочем, для неискушенной европейской молодежи и этого хватит за глаза. Но только не против меня. Раз — и небольшой магнитик с сувенирного магнита, что я стащила с одной из лавок, занимает свое место над герконом. Два — простой, как полено, замочек открывается от простого гвоздя. Слишком просто. Я быстро юркнула в вентшахту, не забыв закрыть за собой вход. Скобы хоть есть для обслуживающего персонала, хоть это хорошо. Залегает бомбуха где-то в метрах двадцати под землёй, вентиляционная форточка должна быть открыта. Так и было. В бомбоубежище я спустилась вполне себе удачно. Только что темно тут. А если… Вспышка. Вот так-то лучше. Я с удовольствием размяла шею и прищелкнула пальцами, наслаждаясь металлическим звяком. Всё же обе формы хороши. По крайней мере в этой хоть помехи и мешают немного, но и ночной режим хороший — всё вижу почти как днём. Свет включать не буду, да и шуметь не стоит, но хотя бы поесть смогу. А там и будем решать, что нам делать дальше. Аня, ау? Молчишь, зараза. Что снова-то? Обиделась, что ли? Ну ладно, ладно, я тебя прощаю, хоть и не знаю, за что именно. И ты меня прости — тоже не знаю, за что конкретно, но прости. Все равно молчишь… эх. Ладно. Молчи. А я делом займусь. Через час я, уже переодетая в новенький «флектарн», спокойно обедала холодной тушёнкой из запасов убежища. Нормальной обуви на мою ногу не нашлось, но и это уже неплохо. Особенно если учесть что я свалила от японцев с каким-никаким вещмешком и минимумом «сувениров». Паспорт есть, хоть и американского образца, да ещё и в этом мире его номера точно не существует. Ну хоть в случае чего смогу откреститься от местных, что какие-никакие документы есть. Я тут Ханна Томпсон, родом из Нью-Йорка. Типа. Ну и ещё ножик стащила, да ещё картину Китано. Думала, что поставлю где-нибудь в качестве очередного сувенира с Внешки. Ага, щаз-з. Итак, что мы имеем? Из-за солнечной вспышки немного исказился вектор перехода, и из-за этого я заместо «Эльбруса» попала одна Зона знает куда. Фон у мира практически нулевой, моя сила вообще почти не откликается, что навевает нехорошие воспоминания о тайге. Ещё и тот момент в лесу… Я чётко ощущала, что на меня кто-то смотрит. Возможно что и спутники. Какая-нибудь спецслужба засекла импульс перехода, а там я. А потом обычно приходят дяди в крутых комбезах, со стволами без маркировки, о которых и не знает большинство армейского народца, на крутой технике и с такими «корочками», при виде которых не только полицаи, но и армейцы отвешивают поклоны до земли. А потом берут цель, у которой при подобных вводных нет ни шанса на прорыв или выживание — смотря какая задача у группы. Нехорошо все это… А может это просто разыгралась паранойя. Ещё и Аня молчит… черт. Но как бы то ни было, у меня есть еда, нормальная одежда, какое-никакое укрытие, документы, время и довольно приличный запас энергии. Если прожить тут ещё неделю, много две — как раз контур восстановится до той степени, когда можно будет спокойно портануться домой. Небольшая задержка, не более. Еды достаточно, а если и загребут в каталажку как нелегальную эмигрантку — и так сойдёт. Лишь бы кормили. А там уж когда захочу, тогда и выйду. Так что надо просто проспаться.***
— … да вы хоть представляете, что вы просите? — голос директора звенел оружейной сталью, рискуя каждый момент сорваться на мат. Я внутренне поежился, представляя цену ошибки. Но ошибки быть не может. Я слишком хорошо ее знал. — Да, — уверенно ответил я. — Это угроза высшего уровня, как минимум «Кетер». Я ее знаю. Она оттуда же, откуда и я. Знаю все особенности этого объекта. Проще говоря — я участвовал в ее создании и полевых испытаниях до того момента, пока она не вышла из-под контроля. Знаю ещё то, что случилось после этого. Вы, боюсь, плохо представляете, кто это. Гибрид перехожего и «Москвича». Со своим собственным миром. Ноль семьдесят шестой по сравнению с ней — грудной ребенок. Это универсальный ликвидатор и не только. И именно поэтому мы обязаны ее захватить. Вы знаете, что такое кольцо Мёбиуса? Это дубликатор. Положите одну крупинку золота в ёмкость с этим устройством, переверните стакан, и на выходе вы получите бесконечную струю таких же золотых крупинок. И так с чем угодно, ну или практически со всем. А такие объекты она может создавать десятками, да и не только их. В конце концов, ее можно использовать в качестве ликвидатора для особо опасных объектов. Ни один из них не представляет для нее никакой опасности. Судя по тем данным, что были получены во время полевых испытаний моим коллегой, ей не составит особого труда голыми руками разобраться с Авелем. Она просто оторвёт ему голову. И именно потому мне нужны все эти оперативные группы. Альфа-1, Ню-7, Пи-1… и Тау-5 в частичном составе. — Все в минимальном составе, одна единица из Тау-5, — отрезал директор, а я внутренне вздохнул с облегчением. Это даже больше, чем я рассчитывал получить. Здесь силы перехожих и всей этой нечисти просто капитально ограничены, сольет энергию — и привет. А громилу из «пятерки»… даже если и убьет — моей вины в этом не будет. Как-то так. — Приступайте к исполнению. Задачу оперативным группам обрисовал быстро. Всё-таки бывалые, опытные. С трудом конечно, но я ухитрился достать ещё и артиллерию с бронетехникой. Вариант не лучший, но иначе взять её будет крайне проблематично. Особенно живьем. Главное — сделать так, чтобы ей всего-навсего оторвало ноги. Не больше и не меньше. Просто, как полено. Жертвы будут, но куда без них? Сотрудники класса D это даже не жертвы — так, расходный материал. А теперь пора действовать.***
Я моментально вынырнула из сна, прислушалась к бункеру. Тишина. Но что-то не так. Что именно — получилось понять не сразу. Но как только поняла, сразу же замерла, не веря своим чувствам. Мощный источник энергии. Очень мощный, где-то неподалеку. Зашуршало со стороны входа в убежище. Что за нахер тут творится? Облава?! Первое тело, сунувшееся из гермофорточки я приняла на нож. Позади загрохотало — герму шатают. Ага, щаз-з. Разбежались. Не так быстро, мальчики. Запахло сладковатым. Ёб твою мать! С мертвеца получилось стащить неплохой противогаз с панорамным стеклом. Шмонать пришлось быстро. МР-7, разгрузка, на бронежилет времени не было. Маркировки нет ни на чём. Ещё и грохот затих. Сейчас будут взрывать, не иначе. Нет уж, ребята, я не хочу на вечеринку. Ещё и этот мне хорошо помог. Снова зашуршало. Осколочная в форточку, крик ужаса оттуда, приглушённый противогазом. Взрыв. Из форточки вынесло ошмётки мяса и кровь. Пора валить. Без всякого пиетета пролезла прямо в дыру, не заботясь об одежде. Не до этого. И сразу же — осколочную на улицу. Взрыв, крики раненых. Сзади грохнуло — в самом бункере, что-то с жутким звуком завалилось. Охренеть… гермоворота вынесли к херам, не иначе. Взрывчатки не жалеют. Это не спецназ. Пулей вылетев на улицу, ещё больше уверяюсь в этом. БМП — это не шутки. Такое в города не вводят. Темнота. Я даже и не поняла, что конкретно меня убило. Просто мягкий толчок — и темнота, из которой я привычно вырываюсь на свет. Мать вашу… не военные. Какая-то неведомая хтонь в тяжёлой броне, держащая что-то, что подозрительно смахивало на DG-2, пялилась прямо на меня. Выстрел. Это точно «вундервафля». Но мне уже было не до этого — я драпала во весь дух. Ну вас всех на хрен. Просто запрыгнула в какую-то машину, использовав все преимущества боевой формы, в которую перешла после перезагрузки, вышибла оттуда водилу и погнала грузовик на максимально возможной скорости, пытаясь ещё и хаотически «качать маятник». По наитию резко бросила машину вправо — и не зря. Всю левую часть кабины снесло к херам, а камеры на мгновение закрыла «ядерная метель». Машина впечаталась во что-то мягкое, в лицо прилетело теплое. Сбила кого-то. Наплевать. Резкий поворот налево. И сразу понимаю — приехала. На меня смотрело чёрное дуло «Леопарда». «Лом», кумулятив или фугас? Неважно, так или иначе мне хана. Хотя… Пушка машины плюнула огнем. За секунду до этого я пожелала оказаться за танком. Очень-очень захотела. А желания имеют свойство материализоваться. Особенно если ты — Боевой Ангел. Машина шлёпнулась с полуметровой высоты прямо за танком, хрустнула подвеска, но грузовик всё ещё был на ходу, а значит прорвусь. Ёб вашу ж мать… я что, на какую-то локальную войну попала? Что-то непохоже. Охотились конкретно на меня. И охотились довольно-таки профессионально. Чувствовалась отработанность действий. Не взяли исключительно из-за того, что я оказалась шустрее. Не ожидали от меня такой проворности. Да и я сама от себя такого не ожидала, действуя на автомате. Но всё-таки дело выгорело, и я гнала на полной скорости отсюда. Охотятся явно на меня. Люди не используют этакие пушки и бойцов, как тот громила. Точнее не люди, а армия. Это или ЧВК, или какая-нибудь уберконтора. Ни один из вариантов мне не нравится. Вообще не нравится. Рев реактивных снарядов настиг меня через несколько километров после выезда из города. Твою мать… снова? Похоже на… Мир вокруг потонул в огне, а меня снова бросило в темноту. Накрыло меня залпом… Очнулась я дрожащей, в изодранной одежде, и лежащей на выжженной земле. ТОС-ы? Да, это они. Следы применения термобарических боеприпасов я ни с чем не спутаю. Да что же это такое?! Кто вообще так делает? Издалека донёсся сухой щелчок выстрела и я снова валюсь на землю. Просто дёрнуло ногу — и все. Боль пришла потом. Снова темнота — я попросту отрубилась, не выдержав перегрузки нервной системы — тем более в биологической форме. Болевой шок, чтоб его... Проиграла…***
Я с удовольствием наблюдал за ходом операции со спутника. А девчонка неплоха. Но мы тоже не дураки. Самым сложным было расположить всех так, чтобы она поехала именно по той дороге, по которой можно было ударить из РСЗО с боеприпасами объёмного взрыва. И чисто за счёт этого минимизировать потери среди оперативников. Д-шки не в счёт. А она купилась. Но трюк с телепортом за танк — это уже что-то новенькое. Все же Алита хороша лишь до определенного момента — пока знает, против кого сражается. А тут… на прорыв пошла хорошо, но на системы залпового огня не рассчитывала. А они есть. Ещё и со снайпером вышло крайне удачно. Я думал, что придется бить несколько раз, а она просто отрубилась, лишившись ноги. Биологическая форма — это что-то новое. Но решение неудачное… Суть в том, что мы ее взяли. А сейчас необходимо выполнить «привязку» к ее камере содержания. Интересно, когда она догадается, что есть привязка? Впрочем, плевать. Если есть биологическая форма — надо держать ее именно в этой форме. Большое количество энергопомех — и у нее не то что камеры — все сенсоры дадут каскады сбоев. Просто и надёжно. — Че-то она хиловата для того, как ты там директору говорил… — усмехнулся кто-то из офиса. — Перестарался ты — взял столько народу, а там просто девчонка. — О, это далеко не просто девчонка, — с удовольствием проговорил я. — Это гибрид «Москвича» с чуть ли не абсолютной боевой машиной. Мало кто умеет убивать лучше нее. Необходимо лишь дать ей данные о противнике, а дальше дело времени. Рано или поздно она доберется и до этого офиса. Это я скажу с уверенностью. А наша задача — сделать так, чтобы это случилось как можно позже. Лучший вариант — заставить работать на нас. Тогда Фонд будет просто плавать в золоте. Никогда не думали о том, что можно было бы уничтожить тех неуничтожимых объектов как «Рептилию», «Маску одержимости» или «Скульптуру»? Мы не можем. Она — может. Вопрос лишь в том, как ее заставить сделать это. Да, это сократит распил бюджета всякими уродами, ну и к черту вас, пендосов. Туда вашим хапугам и дорога. Одна она может капитально сократить количество «Кетеров» и не только. Даже два ноля первый не устоит против неё. Надо лишь заставить работать. А у меня уже есть кое-какие идеи… — Слышь, Штайнер, ты хоть у нас и типа самый умный, но все же «темную» никто не отменял, — вякнул кто-то особо наглый с дальней части офиса. — А какая мне разница? — хрипло расхохотался я. — Вы все меняетесь, остаюсь лишь я, унтерменши. Вы здесь нужны лишь до того момента, пока полезны. А кто конкретно тут полезен — решаю тут я. За работу!***
Черт… башка раскалывается… где я вообще? Ничего не понимаю. Какая-то комната, похожа на тюремную камеру в Пиндостане. Но что-то не то. «Герма» заместо двери, мощная такая «герма». Что за нахрен вообще? Что вообще происходит? Меня тогда накрыло… потом снайпер… Черт! Я с испугом откинула одеяло, которым была прикрыта. Нет, целая. Когда хоть перезагрузка была? Ничего не помню… Ещё и дополнительный накопитель немного сбоит. Хорошие помехи, нечего сказать… Способности вообще не чувствую, будто совсем отрубились. Энергия практически на нуле… черт. Взяли меня, гады. Даже меч не отзывается. Ну ладно. Посмотрим что будет дальше. Аня молчит, я в какой-то тюремной робе и дешёвых тапочках. Маркировки ни на чём нет. Обстановка в камере тоже максимально спартанская — койка, толчок, раковина. Больше ничего. Обычная одиночка. Только что сопла распылителей мне не нравятся у пола. Небольшие такие дырки. Пустят в случае чего газ — и приехали. Попробовать бы сломать, так нечем. Кран и толчок просто монументальные, такое не своротить. В боевой форме делать вообще нечего из-за помех. Просто даже двигаться не смогу. Я, конечно, хорошо экранирована от всякого, но не настолько же… А вот их камерам ничего не будет — слишком простые. Тут же и микрофоны. Даже не прячут ничего. У «кормушки» в герме стоит поднос с едой. Такой же тюремный комплект. Куда же я попала, черт возьми? Тюряга для попаданцев из других миров? «Матюгальник» под потолком что-то забубнил на английском. Я лениво вытянулась на кровати и показала средние пальцы обоих рук одной из камер. Да пошли вы на хер. Ничего, вот восстановлюсь — и снесу нахер ваш зиндан. Ну или свалю — это как минимум. — Здравствуй, Алита, — произнес отдаленно знакомый голос. Да твою-то мать… вот это встреча, Штайнер. Вот это встреча. Так, цель-минимум у меня есть уже. А именно — снести немцу башку, а потом отправить его на «Эльбрус-1». — Сорок восемь дельта семнадцать. — Пошел на хуй, — с удовольствием ответила я. — Я по-твоему такая дура, нацистская шваль? Кодов больше нет. Ни одного. Отпусти по-хорошему и может быть, получишь одиночку со всеми удобствами. Будешь работать конструктором на меня. В противном случае тебе пиздец — зэки сожрут. Они вас всех ой как не любят… — Ты будешь… — Ничего я не буду, позорящий расу сукин ты сын. Эй, народ на той стороне кабеля, вы меня слышите? Это животное, что стоит у микрофона, недостойно называться немцем. Он опозорил свою страну не один десяток раз. Ты, помнится, состоял в НСДАП раньше, давным-давно? Да и сейчас наверняка не изменил своих привычек говорить так… Короче, народ, он ебал негритосок! И узкоглазых тоже! Да вообще все, что шевелится! Если вы это слышал, то когда он в следующий раз заведет свою шарманку, можете слать его на хер! — Это всё, что тебе удалось придумать? — холодно усмехнулся учёный. — Не очень оригинально. Тебя никто не слышит, дура. — Слышат… — с усмешкой возразила я. — На заднем фоне все неплохо слышно. Короче, а ну отпусти меня, иначе реально пожалеешь в дальнейшем. — «Короче», «реально», «заведет шарманку»… Куда делись твои манеры, Ханна? Семнадцать сорок девять пятьдесят семь семь семь фокстрот гамма один один. — Пшел в пизду, промудоблядская пиздохвоёбина, мать твою ети в бога, демонов и Сидора душу пополам с говном впридачу, утырок ты сраный! — выдала я многоэтажную матерную конструкцию в ответ. — Такой ответ устраивает? А ну выпусти меня отсюда! — Будешь работать на нас — отпустим, — максимально честным голосом пообещал Фридрих. — А если я не хочу лезть в грязь? Я не солдат — по первому свисту бросаться грудью на амбразуры, я наемница. Отпусти, заплати больше, чем Зеркала — и только тогда я подумаю над предложением. Опять-таки подумаю. Мне моя репутация дороже. — Значит, по плохому? Как хочешь, девочка. Конец связи. Под потолком зашуршало, щёлкнуло, и динамик отключился. Я просто развалилась на койке, анализируя ситуацию. Выходило не так и радужно. Портануться я не смогу, даже если будет энергия, с имеющимся запасом энергии мне отсюда не свалить, да ещё и камера по-моему является чем-то вроде изолятора для энергии… нехорошо-с. Ещё и старый знакомый — Фридрих Штайнер, что мне вообще не нравится. Разве что постараться связаться с местным Зеркалом, если не выйдет — с другими Зеркалами. В их же интересах вытащить меня отсюда. А вот если уж не выйдет это… будет плохо мне. Они сто процентов попытаются залезть мне в голову. Черт. Это плохо. Взломать теперь уже не смогут ни при каких обстоятельствах, но вот изрядно попортить мою и так не лучшую жизнь — это да, они могут. А это плохо.***
Сегодня меня больше не трогали. А вот утро вообще неприятно удивила — я проснулась в каком-то помещении прямо на холодном полу. Похоже, пустили газ и привет. Или умерла, или уснула. Скорее всего второе. И проспала я довольно много, так как хоть сколько-то энергии успело накопиться. Будет хотя бы НЗ. Попытка вызвать местное Зеркало успехом не увенчалась, как и любое другое. Просто не проходит сигнал через ноосферу этого мира. Он полностью изолированный… плохо. — С добрым утром, Алита, — послышался из динамика насмешливый голос Штайнера. — Хорошо спалось, не так ли? Итак, у тебя один вариант, как выйти отсюда. Рядом с тобой лежит кувалда. Ты должна зайти в соседнюю комнату и уничтожить керамическую маску. Если через пять минут ты это не сделаешь — мы попросту сожжём тебя из огнемета. Ты снова появишься тут и мы будем продолжать сжигать тебя каждые пять минут ровно до того момента, пока ты не уничтожишь маску. — А не пойти б тебе на хер? — задумчиво ответила я, оглядывая два лючка в стенах комнаты. А вот сейчас он не врёт. Тут и правда огнеметы стоят. Скорее всего даже спарки из огнеметов и чего-то по типу М2. А это очень и очень неприятно. Этот сожжёт. И, что самое неприятное, он знает, кто я такая и какие фокусы могу выкинуть. Огнеметы ещё и наверняка вмонтированы так, чтобы их нельзя было уничтожить. — Отпусти, попроси вежливо — а там и посмотрим. — Попрошу невежливо. Мгновенно откинулась крышка одного из люков, огнемет коротко пыхнул пламенем, и я с криком метнулась прямо к люку — в мертвую зону для этого аппарата. Черт! Выбора нет — этот и правда сожжёт меня. — Да поняла я, поняла! — разозленно крикнула я, подхватив увесистую кувалду с пола. — Дверь открой… коз-зел. — Так-то лучше, но все равно слабовато, — усмехнулся немец, а я пулей влетела в комнату за дверью, спасаясь от огня. В комнате на большом постаменте под колпаком из стекла лежала маска трагика. Ну, такая, как у то ли римских, то ли греческих актеров в их традиционных театрах. По всему помещению были темные лужи из неизвестной субстанции, причем явно едкой. Кислота какая? Мерзость. Ещё и на башку давит так неприятно, будто перепила. Ну-с, ничего личного, хрень. Ты и мне не нравишься. — Подожди, — вполз мне в голову вкрадчивый голос. Вон оно что… Теперь понятно, почему я. — Ты повинуешься их приказу, красавица. Они даже и не знают, какая ты на самом деле… Мы можем вместе уничтожить их всех, всех твоих врагов… — Пошла. На. Хер. — выругалась я, с хэканьем опустив тяжеленную кувалду на чересчур болтливый кусок керамики. Кувалда будто в мясо впечаталась. А голос никуда не исчез, только давление на виски выросло. Интересная хренотень. Я с интересом оглядела головку кувалды. Н-да. На боевой части был характерный такой отпечаток. Металл будто стал пластилином при контакте с этой штукой. Ну, сама напросилась. Кувалду я выбросила в одну из луж рядом с постаментом. Зашипело, завоняло пластиком и металлом — лужа без остатка поглотила испорченный инструмент. Я же вытянула вперёд правую руку и привычно представила, как там появляется катана, что давным-давно стала частью меня. Привычная тяжесть оповестила о том, что все прошло успешно. Ну-с, масочка, что на это скажешь? Удар располовинил мерзотную хрень, а меч приятно потеплел. Хех, в момент обожрался дармовой энергией. Все впитал, не забыв и с хозяйкой поделиться немного. Хорошее оружие. Ну, пошли на прорыв, чего ждать? Выход я проделала сама, несколькими ударами вырезав хороший такой проход в стене и выбив кусок стены ударом ноги. С той стороны на меня уставился какой-то мужик. Ему я и вбила клинок прямо в рожу. Ну а дальше началась та самая кутерьма боя в ограниченном пространстве, которую я так люблю. Меч рассекал и колол, а я уворачивалась от ударов и продолжала свою кровавую работу. Из помещения я вылетела с отобранным у одного из убитых «Моссбергом». Момента мне хватило понять — не выгорело. Тяжёлый пулемет в конце коридора плюнул очередью вспышек, и я снова нырнула в темноту. Да еб вашу ж мать…***
— …как видите, директор, она вполне себе может использоваться в качестве универсального ликвидатора большинства объектов. Она бессмертна, хорошо защищена от торсионных волн пси-диапазона, достаточно умна и обладает уникальными боевыми навыками. Ее оружие уничтожило «Маску», а это говорит о многом. В теории мы можем таким избавиться от многих объектов, применение которых невозможно, а содержание не оправдывает пользы от них. Это серьезно сократит расходы Фонда. Если получится наладить с ней контакт — уйдёт в Альфу-9. А возможно и в возрожденную Омегу-7. — Вам напомнить, чем кончилось дело? — Я помню все это. И помню то, что сам пытался отговорить вас использовать ноль семьдесят шестого в… этом. Он неуправляем, а его логика слишком отличается от человеческой. С ней же такого промаха не будет. Ее логика мне известна и не слишком сильно отличается от человеческой. Значительно упрощена, более логична и суха. Необходимо лишь дать ей понять, что иного выхода нет и быть не может. И ещё… Я присяги не давал никому. Никому же не подчиняюсь — лишь Уставу. И покрывать казнокрадов не намерен. И нарушать правила ради чьих-либо интересов не стану ни при каких обстоятельствах. И вот это как раз тот самый случай. В наших руках находится универсальный ликвидатор, созданный специально для уничтожения того, на что укажет командир. Вы представляете, какие возможности у нас будут? Десятки «Кетеров» можно будет уничтожить с ее помощью. Некоторые из ее возможностей, мягко скажем… неприятно удивят большинство из вас. Хотя бы возможность создавать сверхмощные спецбоеприпасы, любой из которых может расколоть эту планету подобно арбузу в тире, если в него выстрелить из главного калибра «Ямато». Аннигилирует и даже не заметит. Два ноля первый по сравнению с ней — игрушка. Это «скульптор реальности», крайне специфический, но все же. Все эти культы, церкви, прочая шушера и конторы — она уничтожит их всех. Вопрос лишь в том, как заставить ее сделать это. И кажется, я знаю на него ответ. Я здесь ещё с сорок пятого, директор. Знаю больше, чем все вы вместе взятые. И потому теперь объект переходит исключительно под мой контроль, потому что согласно семнадцатому пункту статьи сорок девять я имею на это право. Конец связи. Если уж и работать сейчас, то идти ва-банк. А все потому что Алита. Я давно заперт в этом мире, работаю на Фонд только потому, что выбора нет. И вот теперь есть шанс наконец-то убраться из этой всеми Зеркалами забытой дыры. Хоть и призрачный, но шанс. Игра будет опасной, но стоит свеч. Девчонка хитрая, но над ней работал я. Хоть и прошло с того момента много лет, но суть ее психопрофиля мне хорошо известна. Любопытная хитрая фанатичка. Мирная жизнь — не для неё. Она не знает, что такое — мир. Для таких враг навсегда остаётся врагом. Но вот вернуться ей хочется куда больше, да и сделки с демонами заключать она умеет. Надо лишь убедить ее в том, что я — меньшее из зол. Вот и всё. А сделать это не так и сложно.