Порядочность
18 сентября 2022 г. в 01:23
Просторная светлая комната освещалась множеством больших профессиональных ламп, а каждая из них выполняла свою роль. Заполняющий и рисующий света ярко выделяли передний план; две моделирующие лампы располагались со стороны фона, убирали ненужные тени; контровой четко очерчивал контур, полностью сосредоточивая внимание на главной фигуре; а вот фоновый свет разбавлял белоснежный фотоновый фон, чем делал картинку в объективе гораздо интереснее и разнообразнее. Со светоотражателями пришлось постараться, как и всегда, подобрать нужный угол было трудно, но профессиональные мастера быстро справились со своей задачей. Количество аппаратуры было настолько большим, что иногда работники даже спотыкались о неё, хоть комната и была действительно большой, просторной. Визуально она казалась ещё больше благодаря идеально белым стенам, потолку и полу. Все будто блестело чистотой. Небольшой столик в углу, светлый кожаный диванчик, нигде не вышло бы найти ни пылинки. Слишком уж большие деньги шли в оборот, такие оплошности владельцы себе позволить не могли. В эту студию зачастую приезжали знаменитые звёзды, дорогие модели, здесь снимали все обложки самых эпатажных журналов, которые забивали все полки книжных магазинов, стоит их только опубликовать. Как и сейчас. На столике расположилась пудреница с большой пушистой кистью, которой то и дело водили по лицу молодой девушки, дабы та не блестела в кадре.
— Поправьте светоотражатель, пожалуйста! — раздался голос молодого фотографа, что обращался к своим ассистентам, всеми своими силами пытаясь поймать лучший кадр, в котором модель должна получиться ещё привлекательнее.
Хотя и без самого качественного освещения, визажистов и стилистов она выглядела сногсшибательно: ее черные, казалось, смоляные волосы были уложены так, чтобы челка открывала вид на потемневшие от изобилия белого света глаза; красное короткое платье с откровенным вырезом выглядело, пусть и нескромно, но чертовски привлекательно; а массивные ботинки, на удивление, с сочетанием маленького красного платья выглядели не просто хорошо, а идеально.
— Будет сделано! — послышался голос ассистента, что тотчас же побежал к большой зеркальной пластине, чуть изменяя угол её поворота. Яркий свет блеснул прямо в глаза модели, что заставило ее сощурить глаз и чуть недовольно свести брови, с возмущением глядя на парнишу. — Ой, прошу прощения. — Похоже, он очень уж волновался, быстро исправляя свою ошибку, чтобы модели снова ничего не мешало.
— Все нормально, — подала она голос, чтобы успокоить ассистента, ведь его оплошность была не такой уж страшной. Она расслабила мышцы лица, вновь взглянув в объектив большой профессиональной камеры, что была направлена прямо на неё.
— Осторожнее, всё должно получиться идеально... — а фотограф даже не злился на ошибку ассистента. Ведь волновало его лишь то, насколько же красиво получится эта девушка в кадре. Насколько хорошо ему удастся передать ее красоту на фотографии, чтобы позже та сверкала на обложке журнала. — Мисс Аккерман, поднимете ручку повыше и естественно расслабьте пальцы! Да-да, именно вот так... Пальчики смотрят на меня... — шептал он, довольно улыбаясь тому, какой же красивой получалась в кадре молодая модель. — Вот, умница.
Аккерман же прекрасно знала свою работу. Порой хотелось улыбнуться на комплименты симпатичного фотографа, но это сейчас не вписалось бы в кадр, потому она так и не дрогнула. Взгляд сейчас был холодным, даже хищным, что сразу привлекло бы внимание читателей к обложке. А указания выполнялись одно за другим без затруднений. В кадре Микаса была, как рыбка в воде. Прекрасно знала свою рабочую сторону, отлично контролировала эмоции и могла часами находиться в одном, даже самом неудобном, положении. Словно фарфоровая кукла. Такая же податливая, так же эстетично выглядит, как не посмотри. Будто у нее была своя уникальная аура, которая так и притягивала остальных, особенно фотографа, что просто упивался и восторгался не только с профессиональной точки зрения, а и просто со стороны человека. Ведь каждый хоть раз встречал свой идеал? И именно эта модель и оказалась тем самым эталоном, которым двадцатипятилетний Эрен Йегер готов был восхищаться вечность. В ней привлекало всё. Тот самый строгий взгляд, играющий с любым, кто его поймает, в самые жестокие игры; идеальная светлая, чистая и гладкая кожа; черные, как смола, шелковистые волосы, естественно поблескивающие в свету ламп; четкие черты лица. Словно ни одного изъяна, присущего всем другим людям, эта девушка не имела. Обходила все законы природы стороной, с гордо поднятой головой. Как бы глупо ни звучало, если бы Боги имели возможность спускаться с небес, в представлении Эрена они выглядели именно так. Натуральная красота в тысячи раз превосходит искусственную. Даже без всей косметики, не было сомнений, Микаса оставалась ничуть не хуже, чем сейчас.
— Мисс Аккерман, отведите ногу немного влево... — Эрен взмахнул ладонью, своим действием указывая на то, как должна поставить ногу модель, дабы разрез на бедре смотрелся лучше. — Нет-нет... Немного влево, но не за ножку стульчика... — выдохнул он, откидывая свои волосы, которые в этот раз он забыл собрать в привычную дульку.
Фотограф поднялся, выпрямляя спину и опуская камеру в одной руке. Затем он подошёл ближе к модели, присел напротив нее на колени и расположил свободную ладонь на её голени, выдвигая изящную ножку ближе к себе. Он просто не мог прервать зрительного контакта ни на секунду. Слишком притягательной была эта девушка. Ни отстраниться, ни что-то сказать казалось невозможным. Ещё и этот ее взгляд. Совершенно нечитаемый в этот момент, но такой завораживающий. Она словно видела его насквозь: через его обычные темные джинсы "трубы", явно искусственно выбеленные и обесцвеченные на коленях, сидящие очень низко, буквально болтаясь на его бедрах; через винтажную рубашку-поло, открывающую вид на его загорелые руки.
— Вот так, — шепнул он, а его губы медленно растянулись в широкой улыбке, пока он продолжил смотреть в ее глаза, не смея отвести и на секунду.
Услышав шепот, Микаса лишь слегка приподняла уголок губ в насмешке, но точно не со зла. Ей казался забавным его взгляд, полный восхищения, интереса. Нравилась его искренняя улыбка, что была, казалось, и не к месту сейчас. И, очевидно, нравилась его осторожность. То, как он касался ее ноги, можно было сравнить с какой-то материнской заботой. Так бережно, нежно, будто боясь повредить, хотя точно знал, что это не так просто.
— Умница, так и оставайся. — Йегер улыбнулся и едва не упал, зацепившись ногой за провод, пока отступал назад, словно если он обернется и пойдет нормально, Микаса растворится, а кадр получится не такой красивый, каким мог быть. Он опустился на одно колено, навёл объектив на Аккерман и вновь сфотографировал, ещё пару секунд рассматривая то, что получилось. — Идеально...
Микаса едва не рассмеялась с неуклюжести фотографа, которая сейчас оказалась очень милой. Но улыбка быстро сошла с её лица, сменяясь профессионализмом. Взгляд снова был направлен в объектив, мышцы лица расслаблены, а поза неподвижна.
— Снято! — раздался его счастливый голос. Всё же, получившимися снимками Эрен не мог быть недовольным. Слишком хорошими они получились, а девушка, изображённая на них, в разы лучше. — Все молодцы, справились отлично! — держа в одной руке тяжёлую камеру, он свободной ладонью похлопал себе по запястью, оглядывая ассистентов и наконец останавливая взгляд на Микасе. — Вы свободны, мисс Аккерман.
— Благодарю. — На ее лице снова показалась мимолётная улыбка, когда она поднималась с высокого черного стула и направлялась в сторону гримерной, где могла бы переодеться и привести себя в порядок.
Первым делом Микаса осмотрела свой внешний вид, убеждаясь, что до конца фотосессии макияж и прическа продержались отлично, ведь даже малейшего намека на потекшую стрелку, смазанную помаду или испорченный тон не было. Это не могло не радовать. Обычно, стоит допустить хоть малейшую ошибку при фиксации, и красивая картинка держится только на первых паре кадров. В этот же раз стилисты действительно хорошо постарались. Вот только ее размышления о хорошем макияже, который, к большому сожалению, придется стереть уже через пару минут, прервал тихий стук в дверь, непонятное шуршание и топот за дверью.
— Да-да, — отозвалась Аккерман, приглашая нежданного гостя войти, с интересом уставившись на дверь. Она не предполагала, кому может понадобиться, или что могли забыть в гримерке, ведь здесь оставались лишь её личные вещи.
Дверь приоткрылась, а в проеме показалась фигура никого иного, как фотографа. На его губах была слабая улыбка, а взгляд выражал всё то же восхищение, что и пару минут.
— Мисс Аккерман, Вы сегодня так прекрасно выглядите, кадры получились замечательными. — Он всё так же остался стоять на месте, облокотившись бедром об откос. — Одни из последних были самые лучшие.
— Вот как? — Микаса едва заметно улыбнулась. Комплименты она слышала часто, но от чего-то сейчас они звучали совсем иначе, гораздо приятнее. — Благодарю. Вы тоже отлично поработали. Я впервые побывала на фотосессии с такой атмосферой.
— Думаю, в этом не только моя заслуга. — Уголки его губ вновь растянулись в улыбке, а взгляд скользнул к ручке двери. — Я войду?
— Да, конечно. — Кивком Микаса пригласила Эрена войти и внимательно наблюдала за ним, оперевшись одной ладонью о столик, у которого стояла.
Эрен искренне улыбнулся её разрешению на разговор, медленно пройдя вглубь ее гримерной. Тут было неплохо, ведь оборудовано все для приезжих моделей. Комнатка, пусть и небольшая, но светлая, чистая, как сама студия. У стены располагался туалетный столик с большим зеркалом, чуть поодаль стояла стойка для одежды с несколькими пестрыми костюмами. Свет здесь был холодным и ярким, чтобы при работе гримерам было комфортно. А после и самим моделям, пока те смывают с себя тонны косметики. Агентство всегда подбирало для них всё самое лучшее, потому Йегер, что вот уже несколько лет являлся одним из лучших фотографов, которого приглашали на разные фотосессии и показы, зачастую работал именно тут. Здесь и платили хорошо, да и условия устраивали, ведь работа проходила в комфорте. Так что его ранее лишь увлечение сейчас несло большие плоды.
— Стоит отметить, работали Вы крайне профессионально. — Микаса приняла уголок губ в полуухмылке, пристально следя за каждым шагом приближающегося парня. Однозначно, он заинтересовал её не меньше, чем она его. Йегер был высоким, стройным, а глаза блестели, как два чистых изумруда. Такой яркий цвет встречается крайне редко, это даже завораживало. — Знаете, а ведь могло показаться, что Вы гей.
Аккерман тихо усмехнулась, прикусывая нижнюю губу. Хоть и преподносила свои мысли в шуточной форме, она действительно считала Эрена профессионалом своего дела. Даже несмотря на то, что на ней сейчас такое открытое платье, Йегер не позволял себе лишнего во время работы, что отличало его ото многих других мужчин.
— Не думаю, что геи идут знакомиться с девушками. — Эрен прыснул от смеха, в шутку закатив глаза. — И я очень надеюсь на то, что получу согласие на мою просьбу.
На его лице вновь появилась улыбка и он, зачесав свои волосы назад, продолжил уверенно глядеть прямо в ее холодные глаза, в которых сейчас плясали огоньки усмешки.
— Получите. — Снисходительно кивнув, Микаса тихо посмеялась и пробежала взглядом по лицу Эрена. Затем она снова вернулась к его глазам, глядя в них с неподдельным интересом, словно было возможно прочитать его через них.
— Эрен Йегер, — представился он и неловко перешёл с макушки своей головы на затылок, пустив ладонь в волосы. — А Вы Микаса Аккерман, — зачем-то подчеркнул он, пока его взгляд пробежался по ее лицу, в момент вновь встречаясь с ее серебристо-серыми глазами.
— Именно так. — В подтверждение его слов Аккерман кивнула, по-прежнему слабо усмехаясь. При общении, как она и ожидала, Эрен был таким милым и приятным. — Можно на «ты».
Решив не тратить времени зря, модель приподняла ногу, согнутую в колене, дабы дотянуться до молнии на массивной обуви и потянуть собачку вниз. Затем она высвободила ногу и принялась уже за второй ботинок, но вот с тем дела обстояли сложнее. Ещё при обувании молния заедала, но тогда поправить это не было времени. Сейчас собачка также отказалась проходить дальше середины застёжки, заставляя Аккерман тяжело выдохнуть, явно не довольствуясь качеством изделия.
— Заело? — глядя на попытки Микасы стянуть ботинки, Эрен склонил голову, присаживаясь на корточки. — Не дергай сразу, тут осторожнее нужно. Возможно, просто застряло немного... — он потянулся к ее ноге, подняв взгляд и, не сдерживая улыбки, склонил голову. — Помочь?
— Если тебе не трудно, — кивнула Микаса, оставляя попытки победить в схватке с застёжкой и перекладывая эту нелегкую задачку на Йегера.
— Не трудно... — прошептал он себе под нос, возвращая взгляд на неработающую молнию на ботинке. Дернув, пытаясь вернуть в исходное положение, Эрен повторил свое действие ещё пару раз, расслабленно выдохнув, когда бегунок наконец расстегнулся, поддаваясь движению его рук. — Всё, готово.
— Спасибо. — Микаса едва заметно улыбнулась, не сводя взгляда с фотографа и не спеша менять положение. Всё-таки смотреть на него вот так сверху вниз можно было часами. И под таким ракурсом Йегер, определенно, выглядел ещё притягательнее. Его взгляд, в котором горело искреннее любопытство и жажда узнать эту симпатичную девушку поближе, сейчас выглядел более хищно, нежели пару минут назад. Губы были изогнуты в хитрой улыбке, а взгляд всё продолжал скользить по ее лицу, всеми силами пытаясь вычитать эмоции.
Не могла его улыбка не привлечь внимание, Микаса все же опустила на неё взгляд, машинально увлажнив и собственные губы. Его были пухловатыми, естественного оттенка. Так манили к себе. Хотелось поскорее коснуться их, увлечь в долгий, страстный поцелуй. А что останавливало? Эрен явно заинтересован в ней, значит и против не будет. Аккерман начала постепенно сокращать между ними расстояние, наклоняясь к нему, полностью сосредотачиваясь лишь на нем и упуская из внимания обстоятельства.
Его глаза расширились от удивления. Неужели эта девушка решила просто так по собственному желанию поцеловать его? Возможно это и могло бы показаться для него странным, но точно не в секунду, когда почти незнакомая, но понравившейся модель, сейчас так просто утягивает его в поцелуй, а ее руки обвивают шею.
Губы Аккерман были мягкими, податливыми, особенно манящими в эту секунду. Она не торопилась углубить поцелуй, не торопилась зарыться пальцами в волосы. Микаса делала всё нежно, ведь сама она была ласковой, а ее мягкие худые руки, что нетерпеливо обвились вокруг его шеи, сейчас казались отдельным видом искусства. Воплощением чего-то прекрасного, что должно точно стоять наравне с богами и богинями Олимпа, а не существовать вместе со своей хозяйкой в мире обычных людей.
Ответные действия не заставили себя долго ждать, что разжигало внутри пылкое пламя страсти, легко передаваемое через касания губ. И это пламя они делили на двоих, закрыв глаза и утопая в минуте бесконтрольного расслабления. Эрен помог девушке сесть на столик, к которому до этого она прижималась бедром, не прерывая поцелуя. А она провела длинными аккуратными ногтями с черным маникюром по его затылку вниз, переходя на шею, вызывая волну мурашек по телу.
— Твое платье, разумеется, невероятно красивое. Но, уверен, — разорвав поцелуй, Эрен провел ладонью по ее бедру, хитро улыбаясь, — без него ты ещё красивее.
— Правда? — шепнула она, изогнув губы в хитрой ухмылке и снова ловя его взгляд на себе. Микаса нарочно подсела ближе к краю, оказываясь вплотную к стройному телу Йегера, который без какого либо стеснения запустил ладони под ее тонкий красный наряд.
— Думаешь, я бы врал? — Эрен тихо рассмеялся, откидывая голову назад таким образом, чтобы взгляд не прервался, а он всё так же продолжал с наслаждением смотреть в ее глаза. — Я не люблю лгать об этом, говорю только правду. Самую настоящую.
— Какой ты правильный, — протянула Микаса, улыбнувшись чуть шире и оголяя едва заметные клычки. — Похвально. Спасибо. — Она кивнула, совершенно не останавливая его руки. Эти касания нравились ей. Эрен был нежным, сопротивляться не было причин.
— Будь я правильным, думаю, не делал бы то, что делаю сейчас. — За ее спиной послышался звук бегунка на молнии, а затем платье на тонких бретельках спустилось, оголяя грудь. — Я прав? — его взгляд прошёлся по груди, а Эрен убедился, что и в таком виде Микаса превосходит красоту любой женщины этого мира.
— Однозначно, — подтвердила Аккерман, вынимая руки из бретелек, и спуская платье ещё ниже, чем оно было до этого, совершенно не стесняясь и чувствуя себя все так же уверенно. Словно они сейчас сидели где-нибудь в кафе и пили чай, а не совращали друг друга после первых пары часов совместной работы.
Эрен прильнул к ее телу, оставляя на шее влажный поцелуй. Затем спустился к ключице, провел по ней языком, медленно, тянуще и дразняще. Тело Аккерман было как опиум, насладиться которым сполна невозможно. Всегда хотелось больше. И сейчас, спускаясь все ниже, он неосознанно сжимал ее бедра сильнее, но не настолько сильно, чтобы остались следы, пока она выгибалась в спине к нему навстречу и прикрывала глаза, требуя и требуя большего. Требуя горячо и влажно спуститься к ее бедрам, потянуть едва выделяющуюся кружевную оборку трусиков и вновь приблизиться поцелуем к бедру, оставляя его особенно нежным и ласковым.
— Ты дверь на щеколду закрыл? — На миг опомнившись, Аккерман взглянула на прикрытую дверь гримерки, точно не планируя останавливаться на достигнутом. Её щёчки под плотным слоем тонального крема едва заметно розовели. То ли от возбуждения, то ли от мысли, что кто-то другой может зайти сюда. Микаса вернула взгляд на Эрена, заправляя прядь мешающих волос за ухо и ожидая ответа на свой вопрос.
— Я... — Эрен глянул на дверь, чертыхнулся и нехотя отстранился, подбегая к двери, с шумом повернув надоедливую щеколду, которую, по непонятным причинам, до сих пор не поменяли, из-за излишней громкости и трудностях в ее защелкивании. — Вот теперь закрыл. — Он усмехнулся и повернулся к обнажённой Микасе, сидящей прямо на столе.
— Спасибо. — Аккерман слабо усмехнулась, пронаблюдав за действиями Эрена. Затем она протянула ему ладонь, подзывая обратно. — Иди сюда... — шепнула она, не желая прерывать момент страсти, что волной накрыл обоих.
Эта волна вызывала лишь желание в ту же секунду, словно по команде, подойти к Микасе и с новой силой утянуть ее в поцелуй, скользя ладонями по красивому девичьему телу. Целовать, кусать, углублять и дразняще отстраняться, чтобы перейти к груди и ниже, и ниже, срывая с её губ томный вздох. Микаса наклонила голову назад, крепче держась за его плечо, прижимаясь ближе. Казалось, будто ещё один миллиметр и они сольются воедино, становясь одним целым, что никогда не распадётся. Губы парня были горячими, влажными, а дыхание приятно обжигало кожу.
Ни единого громкого звука Микаса себе не позволяла, хоть и так хотелось дать эмоциям волю. Она нежно водила ногтями по его коже, забиралась руками под рубашку, оставляла смазанные поцелуи на лице, наклоняясь к нему, а затем снова выпрямляясь, не в силах отлипнуть от парня, что уже спустился в самый низ, останавливаясь поцелуем на ее гладком лобке. Его руки разместились на ее бедрах, раздвигая их шире.
— Позволишь? — коротко уточнил он, прижавшись поцелуем к внутренней стороне ее бедра. Эрен нежно скользнул по бледной коже языком, своим действием выражая полную власть над собой в эту секунду и, возможно, непринятие самостоятельного решения.
Судорожно втянув воздух ртом, Аккерман кивнула, поднося тыльную сторону ладони к своим губам, чтобы вернуть контроль над собой и звуками, что так и лились из нее. Но это уже было почти невозможным, когда Йегер коснулся губами её половых, сначала нежно и поочерёдно целуя их, а затем и плавно проскальзывая меж ними языком. Микаса для удобства развела ноги шире, позволяя продолжать, а руку пустила в его волосы, сжимая их на макушке дрожащими от удовольствия пальцами. Когда Йегер несильно надавил на клитор, она все же не сдержала тихого стона, тут же прикусывая нижнюю губу и уводя звук в протяжное мычание, дабы не нарушить покой людей, что были буквально за стенкой, собирая всю аппаратуру, которая была нужна им на фотосессии.
— Ты прекрасен... — шепнула она на придыхании, едва не застонав вновь, когда Эрен начал активно двигать языком, на момент взглянув на лицо Микасы, чтобы не упустить ни одной эмоции на нем.
И не зря, ведь Аккерман сейчас выглядела чертовски соблазнительно. Ее обнаженная грудь вздымалась при рваных вдохах, а сама она буквально растекалась под умелыми и юркими движениями языка Йегера, норовя сломать край стола, за который держалась, точно бедная бабочка за тростинку. Он не был излишне жадным, сильно не дразнился и был в меру терпеливым.
Эрен управлялся ловко и умело, явно довольствовался этим процессом, не беспокоясь о том, правильно ли заниматься сексом с едва знакомой девушкой. Как и Микасу это не сильно волновало. Она точно знала, что не пожалеет об этом дне и никогда не усомнится в правильности своих, возможно и безрассудных, действий. Сейчас ей хотелось лишь полностью отдаться этому симпатичному и приятному парню, который так умело обращался с её телом. И она была уверена в том, что он не причинит ей боли. Прочитать его было совсем несложно.
Руки не хотели слушаться, но, пусть не с первой попытки, Аккерман дотянулась до розовой косметички, стараясь открыть ее. Пальцы путались друг с другом, ощущались совсем ватными, но ползунок молнии всё же поддался хозяйке, после чего все содержимое небольшой сумочки оказалось с шумом вываленным на стол. Не было ни сил, ни желания рыться там, чтобы найти нужную вещь. Ею оказалась небольшая квадратная упаковка из тонкой фольги, что сразу блеснула на свету, привлекая внимание как Микасы, так и Эрена, который, на мгновение оторвавшись от процесса, вновь продолжил свое дело, поставив для себя цель довести Аккерман до пика удовольствия. Смаковал, словно открывая для себя всю многогранность вкуса малознакомой модели, что был поистине приятным. Он не врал самому себе, когда во время поцелуя с Микасой захотел оказаться именно в таком положении. И она, без каких либо промедлений, позволила. Легко и просто позволила овладеть собой, сама овладела его разумом и сейчас так красиво, едва слышно, постанывала в тыльную сторону ладони, прижав ее к своим губам. Она была нежной, именно такую женщину и хотелось ласкать.
— Если ты продолжишь, закончим мы очень быстро, — тихо произнесла Микаса, прерываясь на тяжёлые вдохи и томные выдохи, когда голос был готов сорваться на стон. Уж очень не хотелось привлекать лишнего внимания к этой гримёрной, возможно, доля здравого смысла ещё всё-таки оставалась. Хотя, будь они оба рассудительнее, явно не стали бы заниматься сексом прямо здесь, после пары минут полноценного знакомства.
Порядочность действительно волновала мало. Обоих устраивало их положение, обоим нравились ощущения. О большем думать и не хотелось. Словно они находятся в своем, отдельном мире, где кроме них нет никого, кто мог бы помешать. Ни топот персонала за тонкой стенкой, что заканчивали со сборами, ни факт скорого истечения времени, на которое была арендована студия. Так почему бы и не отдаться всем ощущениям, раз оба получают от этого удовольствие и забывают совершенно обо всем? Именно этим они и занимались, откинув все серьезные мысли.
Эрен, работающий всё активнее, чувствовал скоро приближающийся женский оргазм. Чувствовал, что сжимала она деревянный край стола, готовый треснуть от ее действий, куда сильнее, а мычания доносились более частые, всё же срывающиеся на несдерживаемые тихие стоны. При таком раскладе их и невозможно было удерживать, хоть так хотелось.
Вскоре девичье тело пробила волна дрожи, приятные судороги прошлись вдоль конечностей, а все мышцы разом напряглись, позволяя Микасе обмякнуть лишь через некоторое время. Мыслями она уже давно была не здесь, потому иногда давала эмоциям волю и издавала стоны в свою ладонь, чем лишь подтверждала опытность Эрена.
Замедлялся он постепенно, плавно слизывая остатки естественной смазки с тела модели, ведь и сам получал наслаждение от происходящего. Пока Аккерман приходила в себя и расслаблялась, он поднялся на ноги, взяв в руки ту самую упаковку, которую она нашла раньше. Справиться с ней было нетрудно, вскоре латексный полупрозрачный презерватив оказался в его руке. Свободной он приспустил штаны, ни на секунду не сомневаясь в том, что предохранение обязательно. Микаса, постепенно возвращаясь в реальный мир, откинула от лица мешающую прядь шелковистых волос, а затем начала помогать парню надеть защиту, дабы справился он быстрее. После подсела ближе, придерживаясь за его плечи и вновь втягивая в жаркий поцелуй, без которого, казалось, продолжать существование было просто невозможно. Эрен придержал Аккерман за бедра к себе, сразу входя в неё, чем сорвал с губ новый протяжный стон, разливающийся медом на душу, согревая каждый её уголок. Ведь голос Микасы был не менее красивым, чем ее тело. Нежный, тихий. А от осознания того, что эти стоны посвящались лишь ему, становилось в разы приятнее.
— Какая же ты... — прошептал Йегер прерываясь и немного отстраняясь от дурманяще-нежных губ Микасы, в следующую секунду вновь прильнув, не в силах сдерживаться перед эмоциями на ее лице, которые приходятся с каждым его толчком.
Она шепнула в его губы что-то нечленораздельное, вряд ли даже сама понимала, о чём идёт речь. Лишь крепче прижималась к его телу, стащив злосчастную рубашку с плеч, чтобы впиться в них заострёнными ногтями. Микаса прогибалась навстречу Эрену, дышала с ним в унисон и медленно сходила с ума от этого идеального единения как на ментальном уровне, так и на физическом. Наверняка, её помада давно размазалась по его лицу, прическа, над которой стилисты трудились битый час, уже растрепалась, но всё это сейчас было так неважно. Важно лишь то, как глубоко и резко проникал Эрен, как постанывала на его действия Микаса и как крепко они держались друг за друга, не желая больше отпускать ни на секунду.
Решающие толчки прошлись гораздо глубже, заставляя Аккерман почти дёргаться на бедном шатком столике, что уже вовсю скрипел, а прерывали этот натужный скрип сдерживаемые стоны и распутные вздохи. Это просто до чёртиков в глазах влюбляло Эрена в это красивое личико, что сейчас было искажено жалобным выражением скорого приближения второго оргазма.
Тело Аккерман изнывало от утомления, но тугой жгучий узел внизу живота не давал так просто остановиться. Когда же он наконец развязался, изливаясь протяжным оргазмом, Микаса уперлась лбом в крепкую грудь Эрена, борясь с лёгким головокружением, обусловленным лишь переизбытком приятных ощущений. В горле пересохло от тяжёлого дыхания, из-за чего приходилось постоянно сглатывать слюну, хоть она и ничем не помогала в этой ситуации. Сердце, казалось, больше никогда не вернётся к прежнему ритму, будет всегда оставаться таким быстрым, стучать в унисон с другим. Капельки пота медленно стекали по коже, делая её лишь привлекательнее. Кто бы мог подумать, что обычный рабочий день обернется для них вот таким образом?
— В объективе камеры ты прекрасна. Но вживую за тобой наблюдать мне нравится гораздо больше, — прохрипел Эрен, а его лицо исказилось натянутой ухмылкой. — Знакомство ведь ещё в силе?